Якименко Константин Николаевич. Звёздная дорога: мой Топ-21

Якименко Константин Николаевич : другие произведения.

Звёздная дорога: мой Топ-21

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

Оставить комментарий © Copyright Якименко Константин Николаевич (watcher@enger.kiev.ua) Размещен: 01/01/2006, изменен: 17/02/2009. 42k. Статистика. Статья: Критика		Ваша оценка:

Ну вот, сподвигли меня всё-таки на написание этого обзора!
Говорю сразу: прочитал я далеко не все рассказы на конкурсе, однако с большой уверенностью утверждаю, что если бы даже прочитал все, то нижеприведенная картина почти не изменилась бы. Так что ТОП достаточно условный, но - уж какой есть.
Какие критерии у меня были при оценке рассказов? В-первых, форма: хороший стиль и грамотный язык, без этого никак. Во-вторых, содержание: самобытность рассказа, достоверность описываемых персонажей и ситуаций. И в-третьих - то, чем в меньшей степени должны были руководствоваться члены жюри и чем я, как независимый крЫтик и оборзитель, имею полное право руководствоваться, сколько душа пожелает (каковым правом активно злоупотребляю): эмоциональное впечатление от рассказа. То, насколько глубоко он цепляет, западает в душу и вызывает желание перечитать его снова. Вот по совокупности этих трёх критериев и вышло то, что вышло.
Самим авторам я уже сказал в комментариях к рассказам всё, что хотел сказать, так что мой обзор в большей степени рассчитан на читателей, которым интересно, а чего же всё-таки стоит почитать на "Звёздной Дороге"? Я постарался расставить рассказы по местам от 1 до 21, но по большому счёту эта расстановка тоже весьма условная. Всё-таки рассказы очень разные, и сравнивать их между собой не сложно, а очень сложно :) Что касается оценок - они выставлены по конкурсной системе; если бы я был в жюри, то, вероятно, поставил бы именно такие.
Да: почему именно 21? Авотнезнаю! Спросите что-нибудь полегче.
Ну, что ж - начнём, пожалуй...

1. Андрей Штиль "Без права на прошлое" - 7

Как только я прочитал этот рассказ, так сразу почувствовал: вот это - бесспорный фаворит. И не ошибся! Возможно, сами по себе вложенные в него идеи и не слишком оригинальны, но в таком сочетании!.. В общем, получилось очень интересно, необычно и захватывающе. И, конечно, отдельной похвалы заслуживает язык. Не так уж много есть авторов, которые в совершенстве владеют разными стилями - не говоря о том, чтобы удачно сочетать их в одном произведением. У Андрея же это получилось просто виртуозно. Ещё раз - мои поздравления ему с замечательным рассказом!

"Поезд мой направляется в Швейцарию. Возможно, там я смогу отойти от всего этого, успокоить расшатавшиеся нервы, любуясь голубыми озерами и белоснежными вершинами. Не знаю. Сейчас, заново переживая все это, я не нахожу ответа на один вопрос: что заставило меня отправиться в этот проклятый лес? Видимо, я находился в некотором памороке, так как до сих пор не помню, каким образом я оказался на окраине леска в имении генеральши Лазаревой. Мне трудно удерживать письмо в спокойном ритме, мысли мои мечутся, перескакивая с одного на другое, я не в состоянии заставить себя поверить в то, что мир наш, Россия, оказались не чем иным, как...; Нет, нет. По порядку. Простите, любезный друг мой, еще раз простите. Я, верно, болен. Право же, мне проще поверить в то, что рассудок мой отказал мне, нежели в правдивость увиденного и услышанного. Это настолько невозможно, настолько чудовищно, что..."
: "Я должна найти их. Они недалеко, иногда я слышу эхо их взгляда... Эхо... Отражение... Слышать... Чувствовать... Нет правильных слов. Я должна найти их.; Мне с трудом удалось разрушить свод, хотя мои оболочки и стали намного сильнее. Трое носителей погибли. Сейчас это уже не так больно. Дальше шла сама. Я знала, что это опасно. Безумно опасно вторгаться в чужие пространства. Теперь, когда земля ожила, даже носители не всегда способны справиться с их хозяевами, но почему-то очень хотелось самой шагнуть туда.; Внешний мир изменился. Он стал таким... незнакомым... чужим... неправильным... Нет нужного слова. А затем я услышала зов. Не мне, не таким, как я.... Но это был их зов. Зов, звучащий из их дома... Теперь я знаю, что они все еще здесь. Они поймут меня, объяснят, что произошло, объяснят, почему изменился мир. Теперь у меня есть цель, теперь я знаю, где смогу найти человека."
: "Мы белые боги Конго. Наше могущество безгранично. Наша воля имеет силу физического закона в данном пространственно-временном континууме. Мы знаем все и можем все. Наше знание всеобъемлюще. Сколько шерстинок на шкуре буйвола, убитого старым одноглазым леопардом у водопоя. Что думает стюардесса о втором пилоте авиалайнера, пролетающего над джунглями на рассвете. Куда идет старый колдун вуду М'Гамба, и зачем ему калебас с песком и кусок шкуры шакала. Какого цвета трусики у той американочки из экспедиционного лагеря в верховьях реки. Последнее нас, белых богов Конго, интересует больше всего. По крайней мере, за себя я ручаюсь."
: "- Малое количество предметов не означает их малую значимость. Например, если у тележки количество колесиков станет меньше, идущая впереди тележки старушка упадет на дорогу, сломает себе шейку бедра, ей пропишут курс витаминов внутримышечно, и она спустя двести сорок два дня умрет от заражения крови. А после ее внук унаследует бабушкину квартирой со старой мебелью, найдет в стуле двенадцать бриллиантов и откроет первый в городе аквапарк, в котором утонет, не достигнув совершеннолетия, величайший деспот истории. Не смейтесь. Эта задача не так проста, как кажется. Надо учитывать направление ветра, когда и где родилась старушка, сколько у нее осталось своих зубов, волос и неповрежденных костей. С велосипедными спицами даже проще. Там надо только разделить скорость велосипеда на расстояние, сложить со скоростью и весом бегущей рядом собаки и разделить на период пропущенной в колесе спицы, не забыв учесть вес велосипеда с велосипедистом и трехлитровой банкой пива. Тогда станет ясно, через сколько секунд собака попадет мордой между спиц, велосипед потеряет равновесие и упадет, а велосипедист ударится головой о землю и изобретет сверх удобную открывалку для бутылок. Все это, конечно, слишком примитивно, но я надеюсь, что в будущем смогу решать задачи посложнее."
: "Жизнь последние годы становилась все более и более фантастической. Молодежь, только-только успевшая вылезти из компьютерных шлемов и костюмов, воспринимала это как должное, с радостным остервенением бросаясь за каждой следующей синеватой птицей, приносящей им виртуальную удачу и нереальное благополучие. Дети, те и вовсе воспринимали способность воплощать желаемые ими миры как должное, а вот наше поколение... Всю свою жизнь строившее капитализм. Верившее в торжество разума и мирового стандарта качества... Отринувшее субъективную рефлексию в угоду объективной реальности. Уже почти победившее... И вот, на старости-то лет. Эх..."
: "Во Владе, как и в любом другом человеке, остывали другие полумёртвые Влады: Влад-художник, Влад-поэт, Влад-космонавт, Влад-супершпион, Влад-шаолиньцюань и многие-многие прочие, кипевшие в нём совсем недавно.; Ему казалось: стоит оглянуться, и он увидит торсионный след эскадрильи этих Владов, тихо тающий и теряющийся в сладком светлом тумане, который ещё вчера был чётким, ярким, микроскопически детализированным миром детства.; А лёгкая манящая дымка - лишь несмелая память тридцатилетнего "сейчас" о красочном "тогда"."
: "Нет, не соберу я грибов. Посёлок кончился, можно не притворяться. Грибы... даже эти безмозглые создания чуют, что я - никто. Бегают от меня. Скрываются. Так всегда повелось, с малолетства: ягоды у меня вянут, грибы прячутся, звери в лес бегут, пойду на реку - рыбы на три броска вперёд из воды выскакивают, чтобы только мне не достаться. Сеть для бабочек у меня вечно не та, и засов подкормить я забуду, потом до ночи не могу домой попасть, а ночью известно какая гадость по воздуху бродит... Отчего так? Что за болезнь, что на мне за проклятие? Гат уж и к мастерам меня водила, птиц из меня выгоняли... только не помогло. Когда птиц выгоняют - так гадко, я потом ничего есть не мог три дня, и говорить пытался только голосом, мать за это чуть меня поленом не прибила. Конечно, Гет, Мэн, Дарка двоюродный - люди как люди. Отец тоже нормальный мужчина, а я вот..."
: "Люди обычно интересуются двумя пунктами моей жизни. А: Зачем я летаю? Б: Как я до сих пор сохранил мозги в исправном состоянии? Скажу. Летаю я, потому что это единственный способ бороться с накатывающими волнами отчаяния. Нет-нет, не думайте, пожалуйста, что я депрессивный психопат: я спокойный и уравновешенный тип. Ну, хмурюсь по утрам, но плохое настроение у меня обычно проходит ещё до полудня. И всё хорошо до сумерек. А потом я ухожу в отрыв, потому что иначе бы вы меня сейчас не слышали - я был бы мёртв. Иногда от смерти отделяет так мало. Хочешь - сделай шажок и свались в стометровую вентиляционную шахту. Хочешь - не сделай шажок и не отойди с пути ревущего трейлера. Без проблем."
: "Я не помню всех, кого вернул к жизни. Не в моих силах упомнить всех, кого я поднял из небытия. Вот мать, обезумевшая от горя, рыдающая над телом ребёнка; вот художник, написавший потрет красавицы и ослеплённый по её приказу, едва работа была окончена; вот менестрель, которому отрубили руки, чтоб он никогда не исполнил ни одной песни... Лица, множество лиц. Некоторых я узнаю, когда они приходят ко мне вновь. Все они рано или поздно возвращаются.; Бредя по зелёной равнине, наслаждаясь солнечным теплом и подставляя ладони ветру, я увидел, всего на миг, край бесконечного бассейна с ледяной водой, в которой отражается зимнее небо. И человека, что неподвижно застыл на поверхности.; Меня слепил солнечный свет, в глазах плавали яркие пятна. Но и этот бассейн был здесь же, рядом. И тот человек тоже. Я чувствовал солнечное тепло, а он стыл, охваченный холодом. Я слышал пение птиц, а он не слышал ничего. Над моей головой расстилалось небо: голубое, бездонное. А его ждала мутная толща, полная мёртвых тел. И я протянул руку - из этого наполненного красками мира туда, к нему."
: "Тогда-то Ренье и почувствовал это. Отворилась ведущая в никуда дверь. Обжигающий поток коснулся его сознания, завертелся вихрем, опалил острым, чуждым жаром. Заскрипели нечеловеческие голоса, сливаясь в один пронзительный крик.; "Я пришел... Пришел... Пришел...".; "Вы все умрете".; "Умрете".; Крик перешел в визг - тонкий, режущий бритвой - и стих.; Ренье открыл глаза и вытер со лба капли холодного пота. Его пальцы сжались на рукоятке меча - бесполезной придворной игрушки - и тут же разжались.; Фире Ренье Мейраху было страшно. Очень страшно. Он поднял глаза и увидел, что Гром смотрит на него пристально, словно ожидая чего-то. Мраморное лицо бога казалось печальным."
: "С годами, говорят, ко всему привыкают. А я не могу... Противно почему-то слушать несущийся с улиц радостный гул и понимать, что каждый из веселящихся селян старается не замечать твоего дома . Будто не сруб добротный стоит, а гиблый, проклятый пустырь раскинулся. Но я их не виню. Было бы удивительно, если б ко мне в дом вломилась раскрасневшаяся, подвыпившая ватага и принялась бы меня поздравлять. Я же Перст.; Обиднее всего, что и судьбу свою не я выбрал. Лет до двадцати был как все, так же всю ночь горланил песни и радовался жизни..."
: "Мован вздохнул. Он и сам замечал, что, хотя почти все его юные подопечные успешно усваивали лингват, язык этот оставался для них чужим и бесполезным. Они с удовольствием говорили на лингвате в классе, но едва заканчивались занятия, отбрасывали его, как рабочую одежду, и мгновенно возвращались в дебри родных интонаций и мимических оттенков. Ни учебные сенсофильмы, ни гипнопесни, ни голографические комиксы не могли ничего изменить. Дети с интересом следили, как на экране вырастают сверкающие колонны орбитальных лифтов, а вокруг, у их подножия, сияют живым электричеством гигантские мегаполисы; как возносятся в небо и погружаются глубоко в землю ярусы эстакад, и по каждому, словно расплавленное золото, текут потоки всевозможных наземных машин; как распускают стрекозиные крылья аэрокары в воздухе, пронизанном разноцветной иллюминацией; как бойкие автоматы выбрасывают длинные ленты с яркими пакетами еды и прозрачными тубами напитков... Но каждый раз Мовану казалось, что кроме изумления и восхищения этим красочным, кишащим людьми и машинами миром, он читает на лицах своих учеников что-то еще. Недоумение, что ли, а порой и скуку..."
: "Цветочный магазин располагался недалеко - в доме напротив. Заведовала им рыженькая девушка с утиным носиком и очаровательными веснушками. Всякий раз, идя на работу, Пташкин встречался с ней взглядом, и цветочница одаряла его лучезарной улыбкой. Абсолютно зряшной, если вдуматься: Пташкин никак не мог быть ее клиентом, он и жене-то цветы дарил раз в жизни. На свадьбу. Ну, может, в будущем еще, на похороны... Тем не менее, рыженькая улыбалась, улыбалась, улыбалась, расточая счетоводу бессмысленно щедрые авансы, заставляя его вздыхать и маяться, просиживая за конторкой скучные рабочие часы. О боже! Боже! Одна мысль, что предстоит чудный поход в рай, в царство пьянящих тропических ароматов, заставляла сердце Пташкина биться тревожно и радостно.; - Сердце красавицы, - мурлыкал Василий Афанасьевич, - склонно к трам-пам-пам-пам. И трам-пам-пам-пам, тиру-тараруру.; Увы! С самого порога его ожидало разочарование: рыженькой в магазине не оказалось."
: "Каждый раз, когда бесконечность смотрит мне в глаза, я знаю, что весь наш мир - не больше, чем Ее улыбка...; Может, мои слова покажутся нереальными, но они лишь то, что есть.; Имя мое - Некорд Хейватор.; Наверное, нескромно говорить о себе: я самый могущественный волшебник трех миров. Однако это правда. Нет никого сильнее меня. Не было. И никогда не будет. Даже через тысячелетия после моей смерти. Ибо вместе со мной умрет все, что я вижу. Все, что мне знакомо и дорого. И все, что ненавистно.; Я этого не хотел, вовсе нет...; Я только знаю. Теперь. А когда-то был счастлив неведением..."
: "Словно участвуя в замедленной съемке, Виктор, теряя равновесие, отшатывается в сторону. Огромный черный ком, взметая снежную пыль, выкатывается к нему под ноги. Большой черный пес. Он тормозит у его ног. Глухо рычит. Оскаленная, с обнаженными клыками морда находится совсем близко. Горящие дьявольским огнем глаза сверлят, буравят исполненным ненависти взглядом.; Черная, всклокоченная шерсть на загривке встает дыбом. Не двигаться. Не шевелиться. Руки остаются в карманах. Спокойно. Я ничего не боюсь. Вот. Вот так. Видишь, песик, я хороший, я не хочу тебе зла. У меня ничего нет. Я не боюсь. Я не боюсь тебя. Я ничего не боюсь...; Собака смотрит не отрываясь. Две полные луны, изъеденные червоточинами зрачков, тянут, манят к себе. Ближе... Еще ближе... Нет, не выйдет. Я не твой! Ноги напружинены, руки готовы вырваться на свободу. Ни звука, ни движения. Глаза в глаза. Противостояние. Единоборство..."
: "Темно - хоть глаз выколи. Паша ощупал себя, насколько это было возможно одной рукой. Вроде, ничего не сломано. Шишки, ссадины. Голова раскалывается, липкая от крови. Чем-то здорово его ударило - каски нет, коногонку сорвало. Ноги, прижатые к животу словно у младенца в утробе, не распрямить - они упирались во что-то твёрдое. Паша поднапрягся и, постанывая от боли, оттолкнулся от твёрдого препятствия, в которое упирался. Проехал на спине по колючим обломкам породы. И упёрся в новую преграду. Поднял руку - и нащупал ещё одну препону. Что такое? Зажат! Замурован!! Завален!!!; Он зашарил руками, насколько возможно, ощупывая окружающее пространство. Округлая железная стенка с одной стороны, стена породы с другой, под ним обломки. Ни щели, ни прорехи, ничего. Но ведь откуда-то воздух проникает! С вонью тлеющей резины, с отшмётками гари, но дышать всё же можно. "Спасатель", как и предполагал Паша, оказался негодным - через десять минут работы дыхательные клапаны засорились настолько, что пришлось его снимать. Ничего. Выдюжим.; Сквозняк ощутим. Значит, выход на поверхность не завалило. Уже хорошо."
: "Сейчас он, конечно, проигрывал игровые ситуации в уме, не прыгал и не крался - это выглядело бы смешно. Ведь он уже не ребенок. Но Игра обступала его темными остовами домов, и зловеще щерилась светящимися окнами, и загадочно поблескивала россыпью созвездий вверху. В Игре все имело иной, полный и неожиданный смысл. Самый обычный предмет мог обернуться ловушкой или спасением, каждый человек был либо врагом, либо другом, либо источником информации. Чинк всегда мечтал проходить очередной этап медленно, не торопясь, отрабатывая каждую картинку, осматривая каждую тропинку и тупичок. Может быть, тогда удалось бы вскрыть какой-то тайный, глубокий смысл, запрятанный в игре. Наверное, глупо верить, что в игре есть смысл. Чинк прекрасно понимал, что игра по сути - всего лишь набор кодов. Он не изучал программирования, но знал, что это такое. Он даже был знаком с несколькими программистами. Самые обычные люди, ничем не лучше игроков, вряд ли они способны заложить в игру какой-то там суперсмысл. Но как знать, быть может, этот смысл существует и независимо от всяких там программистов."
: "Я же помню все свои прежние жизни. Помнил и тогда.; В начале - ничего необычного, все как у других. Языковая школа, неудачная попытка поступить в институт, два года службы на Алтае, потом худучилище, полуголодная богемная жизнь, скитания по друзьям и женщинам-однодневкам, наконец, первые заказы, мастерская... В столице прижилась мода на антикварную мебель, и мои акции поползли вверх. Да, забыл сказать: я - реставратор, столяр-краснодеревщик, в последние лет пять эта профессия снова стала денежной.; Так все и шло до марта две тысячи второго. Странный год, год-перевертыш, палиндром. Сейчас я, конечно, могу говорить, что чувствовал нечто необычайное, приближение странных событий... но это будет ложь. Ничего я не чувствовал, жил, как жилось... Пока не умер в первый раз. На следующий день после женского дня, после трех огромных букетов, уютного застолья с французским белым "Шато д'Ор"..."
: "А меня в тот день тоже достали конкретно, но по-другому совсем, не так, как нашего несчастного героя. Просто-напросто был это у меня уже седьмой заказ... или восьмой. Не помню точно, ну да не важно. Когда мечешься из конца в конец, и ни остановки тебе, ни передышки - так тут и пять подряд очень даже мало не покажется. И потом, я ведь надеялась, что уже всё! А фиг вам всё. Звонит, значит, Дяблик. Дэточка, говорит, как твои дела, как поживаешь? Ага, думаю, как же-как же: сейчас приставать начнёт, ну, и всё такое прочее... В общем, мало ли чего. Так он мне договорить даже не дал: давай дуй, мол, прям щас - от тебя недалеко как раз, да больше и некому. Мысленно я его, конечно, послала всеми вообразимыми способами во всех вообразимых направлениях. А на деле... ну, что я могу? Раз он начальник - то кто я в таком случае? Сами знаете; это все знают. Нет - сказала, конечно: владыка Дябель, ну имейте же совесть! ну я ведь не железная! я Бозе буду жаловаться. Тут он, понятно, только посмеяться мог: это я-то Бозе жаловаться пойду - щаз-з! Но он не смеялся, он был сама любезность: Дэточка! ах ты ж моя лапочка! да разве я тебя обижал когда-нибудь? Да я тебе потом... Короче, чё там говорить - повелась, как дура."
: "Про метро много чего болтают, но те, кто у нас работал, знают, что городят много ерунды, особенно журналисты. Помню, они про того, кто из зоопарка сбежал, писали. Про питона.; Нашел бедолага норку диаметром шесть метров - вентиляционную шахту метро, спустился в тоннель.. И стал искать.... Место, где свить гнездо? Подружку? - кто его знает. Но наткнулся на сантехника; Вернее, сантехник на него наткнулся - питон же под землей несколько месяцев жил, пока не выловили. И якобы сантехник от этого свидания так перепугался, что с тех пор пить бросил. Это уж фантастика.; Чтобы сантехник пить бросил ?! Да сантехники в метро, считай, самый пьющий народ. - После эскалаторщиков. Эскалаторщики на первом месте. Потом сантехники, затем ремонтники, электрики, сцебисты, путейцы и сооруженцы, а следом уже мы. Связисты то есть. Я и Димка."
: "Мастер раздумывал, не подарить ли Каспера подруге на Новый год или день рожденья, но как-то неохотно раздумывал. Это всегда так бывало: расстаться с только что законченной куклой было выше его сил. Вот если бы Каспер сразу был задуман, как подарок, тогда другое дело... А Каспер был задуман просто как Каспер, он скорее даже сам придумался, мастер просто выпустил его наружу при помощи лоскутов и ниток.; Тем более, подруге Каспер не понравился: какой-то нылый, сказала она. Мастеру стало обидно за Каспера, но он ничего не сказал. С этой подругой спорить себе дороже было.; Так Каспер висел на стене, а подруга приходила почти каждый вечер, фыркала и советовала мастеру убрать подальше это убожество и не позориться. Мастер не спорил, но Каспера не убирал.; Может быть, лучше убрал бы. Может быть, ничего бы и не случилось."