В безумно засекреченном подвале
Сотрудники спецслужб его держали
И с затаённым страхом ожидали,
Когда приедет самый важный чин,
Решить судьбу его мог только он один.
И вот... полковничья спина согнулась -
Дверь в метр толщиною распахнулась,
И перед пленником блистательно предстал
Погонами блеснувший генерал.
Он на своём веку немало повидал:
Ученья, войны (хоть не мировые),
Но этого... признаться, не видал,
И остро вспыхнули глаза живые.
Пред ним сидел, на стол облокотясь,
(Уж прожужжали уши все, чего-то там боясь!),
По-видимому, сын иных планет
(Других аналогов в сознанье нет...).
Два взгляда встретились -
Что бомба взорвалась!
Взгляд серых маленьких -
И дивных чёрных глаз.
Но как понять друг друга им сейчас?
Им - детям отдалённых звёздных рас?...
О чём тоска неведомых тех глаз?
Они, как дали космоса, таинственны для нас...
Какая мысль в мозгу его стучит,
Под лысым черепом, беззвучная кричит?...
Вдруг серолицый что-то явственно "сказал",
(По крайней мере, так подумал генерал),
И бездны немигающие глаз
Вмиг стали ближе и родней для нас.
- "Ты думаешь, что я - чужой шпион?
С созвездий вражьей волей занесён?
Неужто ты не мог сообразить:
Мы защищаем вас и помогаем жить!
Вернее - выжить в злобном том аду,
Что создали вы на свою беду!"
Беззвучные слова отчётливо поняв,
Присев и потную фуражку сняв,
Наш генерал сумел лишь прохрипеть:
- "Кто ты?" - и продолжал смотреть,
Смотреть, не отрываясь, на того,
Кто был загадкой, интригующей его.
- "А кто, по-вашему, одёргивает вас,
Когда до столкновенья остаётся час?
Кто тушит русофобии волну
И мировую не даёт начать войну?
Ты спрашиваешь, кто я, из какой дали?
Так знай: я - брат ваш, я - такой же сын Земли".
- Но ты же... ты же... не такой... Не верю, нет! -
Промямлил генерал последний аргумент.
- "Мы все - мутанты. Видно, потому,
Что ядерную вынесли зиму.
Мы - поколенья, непохожие на вас
И отличаемся не только видом глаз.
Мы - все мудрее, мы - взрослее вас, детей,
Что в колыбели ссорятся своей".