Хворов Валерий Михайлович : другие произведения.

Анатолий Труба -- Роман В Стихах И Прозе

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    АНАТОЛИЙ ТРУБА -- РОМАН В СТИХАХ И ПРОЗЕ
  АНАТОЛИЙ ТРУБА -- РОМАН В СТИХАХ И ПРОЗЕ
  
  " Так думал молодой повеса ,
  Летя в пыли на почтовых ..."
  Александръ Пушкин
  
  "Главред Труба бесчестных правил ,
  Когда тщеславьем занемог ,
  Он презирать себя заставил
  И лучше выдумать не мог .
  Ему пример , другим наука ,
  Но Боже мой , какая скука ,
  Пустого славить день и ночь ,
  Не отходя от правды прочь !
  Какое низкое коварство ,
  Полупоэта забавлять ,
  Его творенья поправлять ,
  Печалью разукрасив царство ,
  Вздыхать и думать про себя ,
  Когда же неть возьмет тебя !"
  
  Декаданс трубадуров
  ***
  Веселятся за счет других ,
  Получают дары авансом .
  Среди ухарей не благих
  Увлекаюся вновь декадансом .
  
  То чиновники им подпоют ,
  То сыграет фокстроты эго .
  Создадут неземной уют
  Музыканты ансамбля " Эгрего ".
  
  У одной тяжелеют дары ,
  Понесла их дуплетом от власти.
  Но немеет она от игры
  И своей неуемной страсти .
  
  Месит тесто банальных слов ,
  Вырезает стаканом кругляшки
  И в журнале "Козловский улов",
  Лепит строфы на голые ляжки .
  
  От гордыни исходит слюной ,
  Словно гончая у поляны .
  Только путь у поэта земной --
  Делла Роза и крестные раны .
  
  Декаданс трубадуров широк ,
  До столицы доходят слухи ...
  Только узок таланта мирок ,
  Как у Вали метрессы прорухи .
  
  Ужин трубадуров
  ***
  Не сцена это а помост
  И мудрецы все в ложе .
  У трубадура яркий тост
  И у другого тоже .
  
  Один мудрено говорит ,
  Другой еще мудреней .
  А дурачок спокойно зрит ,
  Чей довод увлеченней .
  
  Стихи читает трубадур ,
  Другой сонет читает .
  И нет непосвещенных дур ,
  Где муза обитает .
  
  А трубадур уже трубач ,
  Играет шум прибоя ...
  Другой в палитре передач
  Играет гул забоя .
  
  Потом чаи гоняли все ,
  По кругу и за кругом .
  Потом ходили по росе ,
  В сортиры друг за другом .
  
  Дурак сегодня не смешон ,
  Он лишний , не на месте .
  Откинул храбро капюшон
  И съел сосиску в тесте .
  
  Бирюза удачи
  ***
  Все довольны , все при деле ,
  Вася в Лене , Маша в теле .
  Лишь Труба один за всех ,
  Жаждет пламенный успех .
  Ловит Толя тень удачи ,
  То в дороге , то у дачи .
  Ловит Толя пустоту ,
  Ртом широким на мосту .
  А в руках его награды ,
  Как штакетины ограды .
  Видит зрячий бирюзу ,
  За оградой на возу .
  Едет Толя к бирюзе ,
  На засратой , на козе .
  Пленка с бликом от реки ,
  Как иллюзия тоски .
  Обналичил Толя нал ,
  Смело выпустил журнал .
  -- Деньги есть ума не надо! --
  Снова эхо крику радо .
  
  Сакральное имя журнала
  ***
  Вот от чего вдруг Александръ ?
  В Тамбове Пушкин небыл .
  Вы назовите Олеандръ ,
  Журнал дарящий небыль .
  
  А можно имя Михаил ,
  Отметить на обложке ,
  Чтоб каждый ум перекроил ,
  Прочтя о неотложке .
  
  И Анатоль не повредит ,
  Читающим о разных .
  А можно вывести Эдит ,
  Без шуток безобразных .
  
  А можно Кароль утвердить ,
  Тогда прочтет и Тина .
  Журнал не будем мы судить ,
  С граффити Валентина .
  
  Журнал Шедевры мудрецов ,
  Сегодня был бы кстати .
  Вождей узнаем без венцов ,
  Кто честные , кто тати .
  
  Александрина и Александръ
  ***
  Если Аршанский решил ,
  Толя Труба напечатал .
  Рок свой порыв совершил ,
  Девушки мир распечатал .
  В мире поэзии даль
  Синяя вся с перламутром .
  Александрине не жаль:
  Вечер забудется утром .
  Девушка ищет пути ,
  В зыбких туманах осенних .
  Хочет от грусти уйти ,
  В светлых сандалях весенних .
  Александрина в душе
  Чистая , духом благая .
  Только видна в камыше
  Снова русалка нагая .
  Стелется лилий цветник ,
  Светятся ярко кувшинки .
  Горец перечный приник ,
  К тайне роняя росинки .
  Девушка с гребнем луны ,
  С космами блеска сатина ,
  Жаждет волшебные сны ,
  С именем Александрина .
  В полночь стихия стиха ,
  Явную вихрем охватит --
  Будет любить жениха
  Так , что поэмы не хватит.
  
  Главред Труба
  ***
  Трубе виднее кто "жираф" ,
  Кто в сотом поколении граф .
  Кто всемогущий и крутой ,
  Кто жизнью падший и пустой .
  Труба редактор и делец ,
  И оберег его телец .
  Вот если б небыло интриг ,
  Не затевал бы он блицкриг .
  Зачем журнал кривых зеркал ,
  Где классик света не алкал ?
  Где одаренный не стенал ,
  О том , что всюду криминал .
  Где строфы праздничных стихов ,
  Без вожделений и грехов .
  Как буд - то манку с молоком ,
  Труба размазал кулаком .
  
  Тропиканки и Александръ
  ***
  У " Тропинки " все не то ,
  Не стихи , а сажа !
  Ты Труба как дед Пихто ,
  И журнал как лажа .
  
  Тропиканки из кружка
  Бредят о Тамбове .
  Словно пани у лужка
  И друзья панове .
  
  Все банальное несут
  И твердят наивность .
  Тени прошлого пасут ,
  Где витает дымность .
  
  Нет "антоновцев" в стихах ,
  Нет времен развала .
  Нет погрязших во грехах
  И событий шквала .
  
  Нет свершений трудовых
  И потерь бездумных .
  Нет стяжаний ножевых
  И базаров шумных .
  
  Есть словесный бутерброт ,
  С маслицем и хлебом .
  Пыльных тем круговорот ,
  С задымленным небом .
  
  Имперские амбиции
  ***
  По имперски и не иначе ,
  Быть с журналом легко на Руси .
  Ездил прежде на серой кляче ,
  А теперь на орловском скачи .
  
  Ты главред самодержец культуры ,
  Анатолий Труба дорогой .
  Пусть кудахчут Козловские куры
  И заря воссияет дугой .
  
  Ты журнала приват - император ,
  Судишь всяких и яких рядишь .
  Но Алешин кричит : -- Провокатор !
  Ты болван самозванцем сидишь ! --
  
  Управляй величаво и строго ,
  Александром журналом в меду .
  Фаворитов печатай немного ,
  И не плюнут таланты к стыду .
  
  Одаренных всегда единицы ,
  Не гони ради свиты пургу .
  Если ты не кормилец синицы ,
  То Жар - птица чинарь на снегу .
  
  Трубецкой благородного рода
  Или ты самозванец Труба ?
  Под лучами небесного свода ,
  Как на паперти жизни судьба .
  
  Труба на коне
  ***
  Какой редактор на коне
  И Холмс не сыщет !
  Он лучший в вольной стороне ,
  Где ветер свищет .
  Князей потомок Трубецких ,
  Труба как воин .
  Он вне построек городских ,
  Степи достоин .
  Скачи по травам Анатоль ,
  По весям доли . . .
  Но только душу не неволь ,
  Без Божьей воли .
  Ты судишь добрых сгоряча ,
  В порыве рьяном .
  Но светит истины свеча ,
  Над дурнопьяном .
  Скачи бесстрашно на гнедом ,
  К заветной цели .
  Но знай Икары над гнездом ,
  Уже взлетели .
  
  Веселый кагал
  ***
  Журнал Александръ в уютном Козлове
  Придумали власти и сделали .
  Акулу поэзии в щедром улове
  Аршанский с Трубой разделали .
  Таких рыбарей земля не знала ,
  Казну всю потратить готовы .
  Печатают вирши родного кагала
  И тексты любимой жидовы .
  Дорожкина барыня в редсовете ,
  Превыше Васильевой Лары .
  И Поляков за Слово в ответе
  Рассказчиков местной табары .
  КОткало фильтрует ужасные строки
  В надежде найти золотинки .
  Один Хуторянский в Козлоские соки
  Сует то и дело тростинки .
  У Колпакова заботы бывают
  Похлеще муры редсовета .
  У Замшева чувста добра убыают
  И некому дать совета .
  В Литературной газете проблемы ,
  Все Максимально тяжелые .
  А в Александре любые дилеммы
  Решат снова гои веселые .
  
  Труба и "Мефистофель"
  "Люди гибнут за металл
  за металл ..."
  Слова из оперы "Фауст"
  
  ***
  В Трубу вселился " Мефистофель ",
  Отвратный бес Козловских смут .
  И душу выжег баламут ,
  И вставил вяленый картофель .
  
  Труба теперь похож на франта ,
  Из круга бизнес - профессур ,
  Он превращает местных кур
  В любую птицу и мутанта .
  
  Несушка ласточкой летает ,
  Рыжуха песенки поет ...
  Когда сосет его койот
  И петушок ледышкой тает .
  
  Все извратил Труба в округе ,
  Все в туне жизни покривил .
  По таксе лжи установил ,
  Извивы блата и услуги .
  
  -- Ты говори о светлом Боге
  И делай темные дела --
  Но Толю к бездне привела ,
  Такая " истина " в итоге .
  
  Творчество под копирку
  ***
  Миша Прудников наивен ,
  В деле творчества души .
  Говорит : -- Не агрессивен ,
  Кто стихи писал в глуши --
  
  Видимо у Миши взгляды
  Как у ангела в раю .
  Есть поэты ретрограды ,
  Есть Труба в родном краю .
  
  Есть " святая " Валентина ,
  Благовестница тропы .
  Есть Елена Мессалина
  С плоскостопием стопы .
  
  Но всегда крутая нравом ,
  Гениальна для друзей .
  В левом округе и правом ,
  Где конюшня как музей .
  
  Миша Прудников с Трубою ,
  Как два Януса с монет .
  Видят жизнь лишь голубою
  И другой на свете нет .
  
  Вновь "Энергия" энергий
  Зарядит подлунный сон .
  И прикупят женам серьги
  Миша с Толей в унисон .
  
  А потом прикупят Мазду
  И в придачу БМВ .
  Убедят в Тамбове мазу ,
  Что стихи сулят лаве .
  
  Гранты творчеству помогут ,
  Графоманов , не других .
  Сколько надо столько смогут ,
  Сотворить стишат благих .
  
  Но зачем хвалебным налом
  Всю Тамбовщину смущать ?
  За Татарским ближним валом ,
  Жизнь не стоит упрощать .
  
  Не размазал
  ***
  Никитин деньги не размазал ,
  Вручил Дорожкиной с Трубой .
  Пальнул в гусыню и промазал
  С берданкой ало - голубой .
  
  Клин пролетел над Притамбовьем ,
  Над эхом властной коляды ...
  Размазал тему многословьем ,
  Бомонд поэтов ерунды .
  
  Они преградой стали жуткой ,
  Валюха с Толей заводным .
  Витает кривда голой уткой ,
  Над фолиантом проходным .
  
  Волна событий долгожданных ,
  Нагрянет вскоре на Тамбов .
  Дорожкину порочных данных ,
  Сметет с макулатурой слов .
  
  Блефуют служки власти лихо ,
  Стяжая славу и деньгу .
  А я пишу шедевры тихо ,
  На светлом цнинском берегу .
  
  Валюха мерзкая и злая ,
  Талантам ходу не дает .
  На лунный свет ночами лая ,
  Мамоне ложью воздает .
  
  Просвет в сумраке бытия
  ***
  Кому же ты служишь Труба Анатолий :
  Продажным , двуликим , плохим .
  Ты роком не выйдешь из грязных историй ,
  Пушистым , святым и сухим .
  Ты выйдешь изгоем до ужаса грязным ,
  Поганым , как тина болот .
  И пан Поляков рассказом развязным ,
  Охаит бесславный твой лот .
  Лариса Васильева тоже отринет ,
  Журнал индульгенций тщеты .
  И вновь Колпаков убежденно покинет ,
  Бездушный кильдим нищеты .
  Служить фаворитам порочного круга ,
  Мамоне судьбу проиграть .
  Труба Анатолий ты славишь не друга ,
  А нетя влюбленного в гать .
  Тамбовские нети безумия дети ,
  Жестоки и всюду хитры .
  Но ангелы неба расставили сети
  И воинов звездных шатры .
  Журнала блескучая , яркая фишка ,
  Таланту не истина дней .
  Душевная тема , сердечная книжка --
  Просвет между смутных теней .
  
  Дамы - подруги по недавним хитросплетениям и интригам , как бы отвечают преданному ими и отвергнутому Валерию Мракову .
  
  Труба и змеи
  ( Вариант сатиры)
  ***
  Смутной Валерий годиной ,
  Ближних пугаешь своих :
  Черной змеей и бля...иной
  Нас называя двоих .
  С нами ты терся в единой
  И комсоветской бывал ,
  Что ж ты поганой бля...иной
  Жизнь свою не обзывал ?
  Сам ты в газете печатал ,
  Наших творений туман .
  Душу свою запечатал
  И променял на обман .
  Мавр ты теперь бесполезный ,
  Дело твое помолчать .
  Толя Труба нас любезный ,
  Будет игрой привечать .
  Нам он милее и ближе ,
  Статусом и естеством .
  Ты же убогий подиже ,
  Хвалишься с музой родством.
  Время твое пролетело ,
  Как журавлиная тень ...
  В туне худющее тело ,
  Вот и несешь дребедень .
  
  Трио авантюристов
  ***
  Не удивлюсь метаморфозе ,
  Врагов изменится судьба .
  И воспоют на паровозе :
  Олег , Наседкин и Труба .
  
  В Вальгаллу новых приключений
  Влетят со свистом друганы ...
  А время лживых изречений
  Оставят тюхрикам страны .
  
  Есть в " Адександре " толерантность ,
  В " Рассказ - газете " схожий тон .
  Превыше чести лишь галантность
  К тому , кто любит " Чарльстон ".
  
  Но танец каждого лихого
  Дым оплетает без огня .
  Исчадьям времени плохого
  Мамона кровная родня .
  
  Труба татьбы
  ***
  О Трубе уже писал --
  Лицемер Труба .
  Эскимо он пососал ,
  Где лгунов татьба .
  Изменялся по всему
  И всегда шутя .
  Мреть оставила ему
  Смутное дитя .
  Бьется рьяно у Трубы
  В сердце чернота .
  И на росстанях судьбы
  Злобы маята .
  
  Корнет и интернет
  ***
  Где Олег твои шедевры?
  Где Толян твои в ответ ?
  Заслонили бабы - стервы
  Аполлона яркий свет .
  Вы вражины виноваты --
  Разлюбил вас Саваоф .
  Поэтессы бьют в набаты ,
  Лишь они владыки строф .
  Вы крещеных предаете
  И готовы кинуть в грязь .
  Мрети падших воздаете
  И в кумирах бездны князь .
  Нет шедевров -- нет поэта ,
  Есть хвастун и тамада .
  От заката до рассвета ,
  Сладко спите как всегда .
  Эх , Алешин ты в интригах ,
  Сам себя перемудрил !
  И Труба в лихих блицкригах ,
  Без руля и без ветрил .
  Я один к Парнасу еду ,
  На Пегасе я корнет .
  Заскачу на почту в среду ,
  Заплачу за интернет .
  
  Зоревое вдохновение
  ***
  Стал Олег как Железняк ,
  Анархист матрос :
  -- Толя гонит порожняк ,
  Он Труба - отсос !
  Так журнал обогатил
  Всячиной сякой ,
  Что Козловщину залил
  Мутною рекой --
  -- Неспеши матрос восстать ,
  Ты еще никто ,
  Анатолий может стать
  Славным , как Пихто !
  Газетенка под тобой ,
  Жалкая до слез .
  Видно лечишь ты срамной ,
  Свой педикулез --
  И Труба трубит в трубу ,
  Чтобы на коне ,
  Ангел высказал табу ,
  Вольной старине .
  И Алешин лупит мух ,
  Трубочкой из грез ...
  Только мой ласкает слух
  Муза у берез .
  Сочиняю строфы снов ,
  На любви горе :
  Как прекрасен мой Тамбов ,
  Видом на заре !
  
  Трубадур Анатолий
  ***
  Кто он Труба Анатолий :
  Вольный поэт или тать ?
  В мире иных аллегорий
  Сможет ли духом блистать ?
  
  Станет от чистого сердца
  Славить Владыку небес ?
  Или с мелодией скерцо
  Будет фальшивить балбес ?
  
  Кто он : потомок вагантов
  Или душой трубадур ?
  Может в кругах коммерсантов
  Он Казанова для дур ?
  
  Пой Анатолий о многом ,
  Сделав журнал Александръ .
  Пусть мельтешат за порогом
  Тени " врагов -- саламандр " .
  
  Жадность порочных сгубила ,
  Каждый скупой одурел .
  Толю звезда возлюбила ,
  Что бы талантов узрел.
  
  Толя не страстный хапуга
  И не стяжатель монет .
  Не отвергает он друга ,
  Если тот нищий поэт .
  
  Имя журнала бессмертно ,
  В буквах лучи высоты .
  В образе все интровертно ,
  Как в человеке мечты .
  
  Пой о земном ветродуе ,
  Пой о пожаре зари .
  Только о Господе всуе ,
  Мирной душой говори .
  
  Купец и товар
  
  Ржут кобылы и быки ,
  И хохочут куры ...
  Из деревни Гомзяки ,
  Едут бабы дуры .
  
  Едут сразу на осле
  И козле не старом .
  Едут все на веселе ,
  С ходовым товаром .
  
  Самогон и квас крутой ,
  В таре из березы .
  И бульон везут густой ,
  Что б не сбили дозы .
  
  Есть хмельное и харчи ,
  Сало и колбасы .
  Есть арбузины с бахчи
  И стихи - атасы .
  
  Принимай товар купец ,
  Анатолий важный .
  Ты редактор молодец ,
  Весь собой отважный .
  
  С каждой вирши почитай ,
  Творческой гомзячкой .
  А потом во ржи мечтай ,
  Как моряк с морячкой .
  
  В Александре живность ржет
  В жизни ржет не хуже .
  Толя в сердце сбережет ,
  Все что любит дюже .
  
  Подельщик Трубагоев
  ***
  Ему важнее сам процесс ,
  Всего что происходит .
  И он бездарных поэтесс
  В квадрат шутя возводит .
  
  И в куб любую возведет ,
  С неотразимой славой .
  В журнале рубрику ведет ,
  С придуманной забавой .
  
  Печатает державших гуж ,
  Из Гомзяков и рядом :
  Как пронизал супругу муж
  Хмельным , горячим взглядом .
  
  Как бабку устрашил козел ,
  Своим лохматым видом .
  Как заплутавший между сел ,
  Шатался лунным гидом .
  
  Литературщину несет ,
  Журнал свободно в массы ...
  А он вовсю деньгу кует ,
  Не отходя от кассы .
  
  1
  Дни Трубиных
  
  С Дашковой Труба Анатолий ,
  Графиней держал вновь журнал .
  И в нем эмигрантских историй ,
  Он сонмы один рассказал .
  
  Как буд - то он внук Трубецкого ,
  Того что не сгинул в аду .
  И вОйска доселе Донского ,
  Он знает бои и беду .
  
  Как буд - то Советы Трубины ,
  Терпеть не могли никогда .
  И жизни познали глубины ,
  До самого черного дна .
  
  Пришлось изменять окончанье
  Фамилии предков Руси .
  Теперь роковое звучанье ,
  Вердиктом в кабак приноси .
  
  В журнале редактором служит ,
  Привержен к большим именам .
  Быть может награду заслужит ,
  Подстать золотым орденам .
  
  Журнал в Ярославле замечен ,
  В руках у святого попа .
  Труба Анатолий отмечен ,
  Наградой размером с клопа .
  
  Дофины поместной культурки
  В коллегии с ним на паях .
  И штабс - генерал Литературки ,
  За князя в Тамбовских краях .
  
  Другие Трубины не дремлют ,
  Деньгу обоюдно куют .
  Рыхлят , культивируют землю
  И в почву таланты суют .
  
  И стебли у них вырастают ,
  С початками звонких монет .
  Статьи журналисты верстают ,
  О том чего в принципе нет .
  
  2
  Сентенция
  
  Если курирует Голова
  и выбирает метресса ,
  значит не искренние слова
  щедро прославит пресса .
  
  Снова игры мишура на кону ,
  лживая вся , цветная .
  Любит позерка себя одну ,
  книги талантов пиная .
  
  Снова пластинка из сундука
  кружится на патефоне ...
  Муза небесная пишет : "Тоска",
  тенью на сером фоне .
  
  Много метресса горей принесла ,
  искренним с возласом : " То - то !" .
  Слава дурная ее возросла ,
  что бы упасть в болото .
  
  3
  Великий
  
  Заплатил и ты великий ,
  И могучий на века .
  Не беда , что многоликий ,
  Как наследник чудака .
  Нет причин для истязаний ,
  Совести и чести всей .
  Заплатил и миф сказаний ,
  Будет кривдою Расей .
  Рынок ныне распрекрасный ,
  Покупай и продавай ...
  Если ты торговец страстный ,
  Звездный образ создавай .
  Если жаждешь снова сказку ,
  Ты с задором напиши .
  И цени наград подвязку ,
  Вместо искренней души .
  
  В разливе
  ***
  В разливе - дом. Осунулся старушкой,
  Труба погнулась. Крыша разошлась.
  Под окнами отстала краска стружкой.
  Хозяйка вышла, и звезда зажглась.
  Лук. Ел.
  Шарж
  ***
  Ах , Толя не маши в Разливе кружкой ,
  Там шалаша вновь крыша разошлась .
  И пахнет пень олифою и стружкой ,
  Звезда мечты от запаха зажглась .
  
  Труба не гнись , по ветру зоревому
  И на закате тусклом не кривись .
  Старушкою подходит кличка дому ,
  Ты возопи , но эху не дивись .
  
  Оно летит до самого Тамбова ,
  Потом до Токаревки долетит ...
  Не обижайся на звучанье слова ,
  Которое ничто не золотит .
  
  Сгребает снег подруга у калитки ,
  Он голубой , но сны его галдят ...
  Труба оставь походные пожитки
  И убегай куда глаза глядят .
  
  Жданный лист
  
  На ладони раскрытые веером ,
  Лист упал не дождливым вечером .
  На кленовых прожилках заря
  Написала : -- Мечтаешь не зря --
  Грусть прошла с маятой одиночества
  И прилив вдохновенного творчества
  Захлестнул ее нежную вновь ,
  Стала строфами к жизни любовь .
  Показалось -- идет он желанный ,
  Весь реальный , не призрак экранный
  И несет хризантемы цветы ,
  В листопаде осенней мечты .
  Чудеса светозарного творчества ,
  Тени выжгли ее одиночества .
  Луч зари отразился крестом ,
  На ладонях с кленовым листом .
  
  ***
  Ты думаешь свое возмешь ,
  От жизни непутевой .
  Рукой волшебною взмахнешь
  И станет радость новой .
  
  В автомобиле за рулем ,
  Промчишься по России
  И золотым блеснешь рублем ,
  Себя признав мессией .
  
  Когда величество твое ,
  Достигнет апогея ,
  Крестом отринет воронье
  Монашка Пелагея .
  
  И ты почувствуешь раба ,
  В себе с печальным роком .
  Ах , как сияла грез судьба ,
  В мальчишке светлооком .
  
  Индульгенции тщеславных
  
  1
  Гордыня выше всех значений ,
  Объяла каждого давно :
  Олег Алешин гипер гений ,
  Труба Толян богов оно .
  Тщеславие запал и порох ,
  Поступкам в мире суеты .
  Газет несет редактор ворох ,
  Другой журнал несет мечты .
  Навыпускали тексты оба ,
  О том , что пылью занесло .
  И каждого терзает злоба ,
  Что мимо славу пронесло .
  Толян награды собирает ,
  Как разноцветные грибы ...
  Олег такого презирает ,
  Сторонника времен татьбы .
  Грешат по мелкому и крупно
  Лукавят всюду и везде ,
  Забыв , что ложное преступно
  И подлое не скрыть нигде .
  Бездарных к облаку возносят ,
  Продажных в первые ряды .
  И либералов бредить просят ,
  От Писарева до Середы .
  Аршанский сводником панует ,
  Сам отбирает стихири .
  Труба гетерушек милует ,
  Что пудрят локоны зари .
  Лгут ради власти над умами ,
  Чтоб на покладистых влиять .
  Таланты издаются сами ,
  Стремясь за истину стоять .
  Талантов светлых единицы ,
  Их ненавидят и клянут .
  Печати волки и волчицы
  Клыками откровенья рвут .
  Но вожделеют без сентенций:
  Почет , издательский амвон .
  Как суверены "индульгенций" ,
  "Безгрешные" со всех сторон .
  
  2
  Пошел однажды бес разврата ,
  За дамой легкой по пятам ,
  Она для чести мелковата ,
  Но для бесчестия мадам .
  Грешна , лукава и порочна ,
  Как все друзья ее вокруг.
  С талантами от Бога склочна ,
  С бездарными " бюро услуг".
  Вся на фуршете " примадонна "
  И птица - жар на чердаке .
  Для секса с бражными бездонна
  И небыль в кривды косяке .
  За ней пошел царек фуршета ,
  Весь разоделся впопыхах .
  Он предал доброго поэта
  И юность жизни не в стихах.
  Он предал прошлое безбожно ,
  Как самый истовый палач .
  За ним родные осторожно
  Идут и раздается плачь .
  По дну идут извечной туны ,
  Как по морскому без путей .
  И светят призрачные луны ,
  Из крови падших и костей .
  Старуха рядом как проруха ,
  Как повитуха всей игры .
  И красит мраком потаскуха ,
  На плахе судьбы у горы .
  Чернеют пошлые мотивы ,
  Причин заблудшего умом .
  Души отвратные извивы ,
  Неозаримы в нем самом .
  Нет индульгенций от пороков ,
  От грешности прощений нет .
  Подделки всяких лжепророков ,
  Испепеляет Божий свет .
  
  Цель криводушных
  ***
  Из - за Трубы и Алешина
  Явь бытия перекошена ,
  Словно задворный плетень ,
  Криво бросающий тень.
  
  Вроде печатают пишуших ,
  Вроде взирают на дышащих ,
  Смерив расчетной шкалой ,
  В затхлой душонке гнилой .
  
  Цель у кривых от лукавого ,
  С левого бока и с правого .
  Ради тщеты торг ведут ,
  Всех за гроши предадут .
  
  Пахнут продажные серою ,
  С полной сортирною мерою .
  Чистым поэтом Валерою
  Буду , я в Господа верую .
  
  Кульбиты трубадуров
  ***
  Труба ликуй она твоя ! Сама от счастья не своя !
  Благодарит за близость слов , за единение полов ,
  За постижимость дальних книг и за сближения блицкриг .
  Строф отворяет воротА и мглой пугает пустота !
  То к алтарю , то к кораблю стремится с фигой кобелю .
  Как ты она свершит кульбит и день , и ночь о нем трубит ...
  Потом к Олегу на ковер -- и вертит всю ее фрондер .
  Хоть бей в литавры , хоть кричи , зовут гетеру циркачи .
  
  Дуэль антагонистов
  ***
  На дуэли пан Труба
  И Алешин пан .
  Пистолет в руках раба ,
  Черный как тюльпан .
  
  У другого не раба
  Пистолет иной .
  Взял оружие Труба
  С миной не земной .
  
  Ухмыльнулся неспроста ,
  Анатоль в сердцах .
  Вновь Алешина уста
  Шепчут о скопцах .
  
  Секунданты на чеку
  Крикнули : -- Сходись ! --
  Дуэлянтов на веку
  Годы пронеслись .
  
  Повторило эхо роль ,
  Распугав ворон .
  И врагов пронзила боль
  Вмиг со всех сторон .
  
  Анатоль познал шрапнель
  И Олег познал .
  В травах росных коростель
  Тренькал как стенал .
  
  А в пречистых небесах
  Солнца яркий свет .
  У поверженных в глазах
  Пламенел рассвет .
  
  Труба и дело
  ***
  Чей же ты друг Анатолий ,
  Искренний как говоришь ?
  В темах журнальных историй
  Ты по заказу творишь .
  Что - то закажет Аршанский ,
  Что - то Ювалька Шакет ...
  Где же искомый Моршанский
  Истинный яркий поэт ?
  Где же писателей местных ,
  Творческий яркий Союз ?
  Ты же царек из бесчестных ,
  Как незадачливый Хьюз .
  Гонишь составы по кругу ,
  Снова порожними все .
  Видя смурную округу ,
  В яркой алмазной росе .
  Вновь отвергаешь творенья ,
  Признанных членов давно .
  И говоришь без сомненья
  Тексты бомонда : -- Говно ! --
  Вновь ты печатаешь прежних ,
  Избанных властью друзей .
  Тенью в просторах безбрежных ,
  Высится ваш " Колизей ".
  Ваша кривая дорога ,
  Мечена трендом чинов .
  Только Поэты от Бога ,
  Судьбами кремни основ .
  Я гладиатор духовный ,
  Ты же наемник лихач .
  Твой вдохновитель верховный ,
  Русскому миру палач .
  Будем тревожить немногих ,
  Будем сражаться везде .
  Толя ты снова убогих ,
  Видишь на яркой звезде .
  
  Лира Трубы
  ***
  Играй Труба на лире мецената ,
  Похожей на небесную зарю .
  Но если ложью истина объята ,
  Я: -- Сгинь! -- тебе навеки говорю .
  
  Играй Труба в духовной ипостаси
  И дуй в трубу , украсившей айфон .
  Чтоб в Манях пребывающие Васи ,
  Щебенкой завалил Иерихон .
  
  Но если ты сыграешь по армейски
  И озариться призрачная стынь :
  Лукавые уйдут по арамейски ,
  Стяжать обетование пустынь .
  
  Печатай в Александре Александра
  И Михаила Лермонтова в тон .
  И Крымская веселая Массандра
  Подарит опьяняющий бутон .
  
  Дежавю журнала Александръ
  ***
  Ты повторяешься Труба
  И ты Аршанский тоже .
  Журналов схожая судьба ,
  Повторами -- о Боже !
  Печатал Коля друганов ,
  В Тамбовском альманахе .
  Он Начаса в палитре снов ,
  Узрел в святом монахе .
  Увидел Стаха со свечой ,
  У места приключений .
  И Дымку с алою парчой
  На ложе развлечений .
  Наседкин Вале воздавал ,
  Журналами за дружбу .
  И рай печатный создавал ,
  Ценя метрессе службу .
  Вовсю блажили друганы ,
  Печатались от пуза .
  Таланты чуждой стороны ,
  Темнели , как обуза .
  Тропинке фору и любовь ,
  Другим огромный кукиш .
  Люпофь воспламеняла кровь,
  Лукавой леди - сукиш .
  Настало время дежавю ,
  Все повторилось снова .
  Валуха вторит интервью ,
  О гениях Тамбова .
  Печатают Тропу опять ,
  Девицы как в божницах.
  И Николай готов распять
  Елену на страницах .
  Все повторяет Александръ ,
  Что было в альманахе .
  И вновь соцветья олеандр ,
  Видны на черной плахе .
  
  Призрак свалки
  ***
  Профессор Труба Анатолий ,
  Мичуринский экономист .
  Участник скандальных историй ,
  Неистовый он активист .
  Что было уже позабыто ,
  Он главный редактор теперь .
  Преступное время убито ,
  Широким порывом потерь .
  Профессор печатает милых ,
  Так щедро как никого .
  А видеть талантов постылых ,
  Не хочет он больше всего .
  Но доки его ненавидят ,
  За пламенный жуткий снобизм .
  И Толю в поверженных видят ,
  Достигшим бомжей коммунизм .
  Он бродит по призрачным свалкам ,
  В видениях злыдней врагов .
  И хлеб рассыпает он галкам ,
  Как птицам печали богов .
  А в сумке несет Александра ,
  Журнала двойник роковой .
  И райский цветок с олеандра ,
  Куста из страны таковой .
  Случится ужасное с Толей ,
  Бандиты ограбят его .
  Останется нищий с недолей ,
  Где нет из людей никого .
  
  Приговор Алешина Трубе
  ***
  Говорил Труба легко ,
  О любви и вере ...
  Но Алешин высоко ,
  Взмыл в своей мере .
  
  Все что Толя возносил
  И к чему тянулся ,
  Вдруг Олег перетрусил,
  Плюнув ухмыльнулся .
  
  -- Глупость бездарь огласил ,
  С богохульной лажей .
  Лики святых притащил ,
  С графоманской сажей --
  
  Стал судить Олег Трубу ,
  Как на Страшной плахе .
  Наложил на рок табу ,
  Чтоб зачах он в страхе .
  
  Только Толя был в ключе ,
  Членом стал Союза .
  И на трепетном плече ,
  Светит ангел - муза .
  
  Кто же прав рассудят дни ,
  Что пребудут вскоре .
  Мы на свете не одни --
  Радость есть и горе
  
  Сгинь Труба
  Сгинь Труба как нечисть края ,
  Растворись во мгле сырой .
  Ты с судьбой лихой играя ,
  Стал безбожников герой .
  
  Ты достойного поэты
  Осмеял как т амада .
  Почерней противник света
  И исчезни навсегда .
  
  Я фантом твой презираю ,
  Из лукавых гадов двух .
  Сгинь Труба куда взираю
  И отпрянет мерзкий дух .
  
  Цель на осине
  
  Скоро зло достигнет точки ,
  В яростном огне борьбы .
  И стрелки без проволочки
  Выстрелят в фантом Трубы .
  
  В Толю скопом как в десятку ,
  Будут целится враги .
  И пронзят в ботинке пятку ,
  Рядом с шелестом куги .
  
  Фотографии из фракций ,
  На осину прикрепят .
  И к " маслятам " децимаций
  Подошлют рои " опят ".
  
  Цель врагов Труба редактор ,
  В гибельной своей красе ,
  Что б расплаты дивный фактор ,
  Кровью брызнул по росе ...
  
  Козловские тати
  ***
  Пока Аршанский и Труба
  Журналом верховодят ,
  Звенит безвременья татьба ,
  Они ее заводят .
  
  Талантов месяцы крадут
  И умыкают годы .
  По кругу бродников ведут ,
  Незная речек броды .
  
  Но в воровском кругу тщеты ,
  Где лихость как заслуга ,
  Витают тени маяты ,
  Чтоб очернить друг друга .
  
  Воруют лучшее подряд ,
  У одаренных время .
  Но воздаяния разряд ,
  Пронзит тандему темя .
  
  Пока Аршанский и Труба ,
  В Мичуринске за славных ,
  В фаворе гольная татьба ,
  Шедевров самых главных .
  
  Мимикрия
  ***
  У Трубы растут клыки
  И лохматый хвост .
  -- И копыта высоки ! --
  Хвалится прохвост .
  Он в Козлове ловелас ,
  Бес ему братан .
  Бабки сыплет на палас ,
  Как шальной шайтан .
  
  -- Мне позволено мудрить! --
  Голосит Толян .
  -- Я умею всех дурить ,
  Гомзяков - селян ! --
  
  -- Ей , придурок не блажи !--
  Молвил спич Олег .
  -- Ты талантом докажи ,
  Что большой стратег --
  
  Сильно пыжился Труба ,
  Что б великим быть .
  Но нижайшего раба
  Бездны не избыть .
  
  У Трубы дары в руках ,
  Стали пропадать .
  Он остался в дураках ,
  Зрячему видать .
  
  Журнальное жаркОе
  ***
  В Александре чушь замечу ,
  Прочитаю не смущусь .
  Кого гадиной отмечу ,
  Еще раз перекрещусь .
  
  Интригуйте до отвала ,
  Вам крутить не привыкать ,
  Вертел хищников кагала ,
  Что коварней не сыскать .
  
  Жарьте душами продажных ,
  Жарьте судьбами дурных .
  Я поэт среди отважных ,
  Искренних людей родных .
  
  Кредо соредакторов
  ***
  Они не видят в нас людей :
  Труба , Дорожкина , Аршанский .
  Им взлет дороже лебедей
  И жид потомственный Моршанский .
  
  Им щука в соусе мила
  И яйца все под маринадом .
  Друган Бендерский как скала ,
  Для них с червонным монетпадом .
  
  А маца -- чудо из чудес ,
  Не хлеб ржаной не пропеченный .
  И в мире нет милей Одесс ,
  Чем та , где есть бычок копченый .
  
  Славяне всякие для них ,
  Лишь балаболки - пустомели .
  Они важны среди своих ,
  Как гои дел Иезавели .
  
  Они Сион боготворят
  И землю грез обетований .
  Но Александръ журнал творят ,
  В Козлове русском без терзаний .
  
  ***
  Ты будешь низвергнут такими ,
  Как ты и повержен весь .
  Унижен , осмеян лихими ,
  За всю оголтелую спесь .
  
  Ты крах ощутишь обреченно ,
  За ложь и гордыню свою .
  Пока же твори увлеченно ,
  Болванов беды на краю .
  
  Приговор охотника
  ***
  Взывай вновь подлунная ширь :
  То с эхом , то с филина смехом :
  -- Труба Анатолий визирь ,
  Накроется тенью как мехом --
  
  Теперь он властей фаворит ,
  Печатает злыдней в журнале .
  Но вместе с гордыней сгорит,
  В своем безнадежном финале .
  
  Алешина Коля клеймил ,
  Как нетя - нуля и балласта .
  Наседкину жертва хамил ,
  С манерами лжепедераста .
  
  Охотились все на живца ,
  На кролика или на птицу .
  Но видели вновь подлеца ,
  Когда находили криницу .
  
  Труба же себе приговор ,
  Как дурень шутя накалякал .
  С пустыней продлит разговор ,
  В которой охотником крякал .
  
  Маски Трубы
  ***
  Потерял лицо Труба ,
  Светлое с румянцем .
  Стал подобием раба ,
  Видится поганцем .
  Служит делу суеты
  И пиар - печати .
  Маски носит маяты ,
  С миной исполати .
  Угождает всем чинам ,
  Дующим на воду .
  Угождает всем лгунам ,
  Безобразным сроду .
  Редактирует журнал ,
  Как - то он убого .
  Словно грешного познал
  В жизни очень много .
  Не печатает творцов
  Истинных манерных .
  Ценит сельских удальцов
  И порывы скверных .
  Все кривое у Трубы
  И душа , и совесть .
  Маски подлости грубы
  И судьбины повесть .
  
  Сад Анатолия Трубы
  ***
  Приснился Толе сад чудесный ,
  Живой из лиц между ветвей .
  И луч пронзительный небесный ,
  И Гласа звучный суховей .
  
  Горячий ветер как оракул ,
  Горланил путано и вдруг ,
  Толян узрел десятки Дракул
  И Валь Двурожкиных вокруг .
  
  Рашанский стал клыкастым волком ,
  Завыл на красную звезду .
  Труба понять не может толком :
  В саду он или весь в аду ?
  
  Взмолился Толя как на плахе ,
  -- Спаси Господь и сохрани ! --
  А Валя в пламенной рубахе ,
  Сжигала жизни грешной дни .
  
  Деревья кронами горели ,
  Плоды пылали на виду .
  Труба читал по кругу цели ,
  О предсказанье на роду .
  
  Он был противной веткой древа ,
  С шипами мерзкими всегда .
  И с права от него , и слева ,
  Кружились вороны вреда .
  
  Хихикали нахально груши ,
  Кричали сливы ни о чем .
  И черные маслины - души
  Вопили : -- Звезды ни при чем ! --
  
  О , жуткий сон противоречий ,
  Чудовищный , как мрака бес !
  Труба зажег спасенья свечи
  И сад увидел без чудес .
  
  Царский зал Урала
  ***
  В Царском зале в округе Урала
  На рассказчиков свита взирала .
  За столом восседали вельможи ,
  На дворян новорусских похожи .
  Лихо конкурс вели " Молодежь
  Предуралья не множьте галдеж ".
  Александр не мичуринец Семин ,
  Был научным наследством огромен !
  И Труба Анатолий не промах ,
  Как паромщик на всяких паромах .
  Царский зал из историй Свердловска ,
  Словно нерпа из тины Бобровска .
  Все чины при достойных наградах ,
  Только лазы зияют в оградах .
  Вот Нурай и Садай Агагбай ,
  Вмиг узрели что Толя не бай !
  Не вельможа Труба -- а пройдоха ,
  Лжепрофессор с мандатом подвоха .
  Стал долдонить Виталий Адас ,
  Как блефовщикам кликнуть: "Атас!"
  Можно кликнуть мышонком в сети ,
  Можно крикнуть куда всем идти.
  Вот швея бесподобная Тося ,
  Шкуру шьет для безрогого лося .
  Как сошьет для сохатого шкуру ,
  Вновь рога заветвяться к аллюру .
  Как прекрасны Софи и Эллина ,
  Где на фото краснеет малина .
  Манит девушек "Солнечный берег ",
  Где нудисты блистают без серег .
  В "Фитобаре " гоняют чаи
  И иллюзий шукают раи ...
  Здесь и Рута ярка вечерами ,
  В нарисованной солнечной раме .
  Знать Урал и Тамбов на равнине ,
  Побратимы и присно , и ныне .
  Потому - то за деньги казны ,
  Тамбовчанам уральцы важны ,
  И в разделах "Тамбовская доля ",
  Всклень уральцев печатает Толя .
  В Притамбовье зацвел Олеандр ,
  Стал уральским журнал Александръ .
  Через год он вернулся к своим
  И продолжил журнальный экстрим .
  Выступали Тамара Воронина ,
  Галя Косарева , Нина Бронина ,
  Люда Югова , Таня ОсИнцева ,
  Иванова , Шебунина , СосИнцева ...
  Все уральцы любители Слова ,
  Пядь земли не видали Тамбова .
  Всех Труба опочетил с медалью ,
  Что бы жили тамбовскою далью ...
  Весь бомонд золотого Урала ,
  Тост держал за Трубу адмирала .
  Он владелец даров и нунчак ,
  Как правитель Сибири Колчак .
  Сам печатает , сам награждает ,
  Сам накажет и сам утверждает .
  В зале царственном УИГГЕ ,
  Вновь Семенов управил ЕГЭ .
  И проекты о бизнеса ниве ,
  Защищали в едином порыве .
  Пацаны из Москвы и Дурилл ,
  И Труба из Козлова Кирилл .
  Наградили дипломом юнцов ,
  За дипломы с печатью отцов .
  
  Не казаки
  ***
  Но Труба не казак по натуре ,
  Его дело -- обманы в ажуре .
  Он к Двурожкиной клОниться дуре ,
  Как Хвалешин с утра к политуре .
  
  Выпьет чарку и снова Хвалешин ,
  В обалденных мечтах Пропалешин .
  Без бурьяна он кралей не брошен
  И зарей золотой припорошен .
  
  Анатолий Труба и двуликий ,
  Признают , что Иуда великий !
  Ирод тоже велик многоликий ,
  А народ не угодливый дикий .
  
  Оба сроду они не казаки :
  Болтуны , хвастуны и варнаки .
  Им бы острые стрелы Итаки ,
  Одиссеюшка выпустил в сраки .
  
  Лихой редактор Труба
  ***
  Труба на вы идет с творцами ,
  Он не печатает творцов .
  Душевных видит подлецами ,
  Святыми видит подлецов .
  Талантов дух не переносит
  И честных яростно хулит .
  Труба нагрудный крестик носит ,
  Но выросшим хвостом юлит .
  Фантомный Толя рогоносец ,
  Анчутка в лунных зеркалах.
  А наяву он знаменосец ,
  Всегда при денежных делах .
  Журнал курирует нещадно ,
  На средства ветреной казны .
  Грязнит поэтов беспощадно ,
  А графоманы не грязны .
  Все от лукавого и злого ,
  Журнал не искренних начал .
  Труба творит лихого много ,
  Но Бог порочных развенчал .
  
  Кукла в пузыре
  ***
  Моих сказаний погремушку
  Никто не слушает вокруг .
  Все жадно слушают старушку
  И враг глаголящей , и друг.
  
  Метрессе трепетно внимают :
  Олег , Мария и Толян ...
  Ее всерьез воспринимают ,
  Гурты восторженных селян .
  
  Тамбовщина внимает крале ,
  Как самой значимой мадам .
  Она уже на пьедестале
  И с неба светит городам .
  
  Ей позволяют быть ведущей :
  Двуликой , лживой , роковой .
  И заливать словесной гущей ,
  Что пахнет гнилью вековой .
  
  А я гремлю душевным словом ,
  В туманной туне на заре :
  -- Витает кукла над Тамбовом ,
  Витии в мыльном пузыре --
  
  Милые - лЮбые
  а душою грубые
  Автор
  ***
  Любите жизнь Волчихин говорит ,
  Чтоб вместе не пропасть на поворотах.
  Люблю ее а враг беду творит
  И полыхает мыслями в заботах .
  Любите всех , повсюду , навсегда ,
  Не против я , а злыдни не желают.
  Творять грехи до Божьего Суда
  И волки воют , и собаки лают .
  Я с добротой приблизился к Трубе ,
  Толян же простаков везде не любит .
  К Мещерякову с честью как к судьбе ,
  А он узлы завяжет и разрубит .
  Алешину -- Антоновка в огне --
  Статья важнее всякого подарка .
  Олег ответил откровенно мне :
  -- Уйти подальше бытности помарка --
  Люблю я жизнь как Миша написал :
  С Николай , Леной , Валей и другими .
  Я б фразы осужденья не бросал ,
  Когда бы стали милые благими .
  
  Лесное эхо Притамбовья
  ***
  Труба за первого петрушку ,
  Белых вновь за второго .
  Взорвал Рашанский просорушку ,
  Взорвет шутя любого .
  
  Сидят на стульях вожделенно
  И слушают предлита .
  Мгновенье времени нетленно ,
  Они теперь элита .
  
  Не пригласили из Тамбова
  Коллег по цеху Слова .
  Вон как Елена черноброва ,
  У Марьи есть обнова .
  
  И Юрий горделивым паном ,
  Шагает по бульвару ...
  Хвалешин тоже не с профаном ,
  С гордыней днесь на пару .
  
  Не пригласили вы поэта ,
  От Бога с ясным взгядом .
  Зато Двурожкиной конфета
  Блистала в вазе с ядом .
  
  Вкусили чай и расстегаи
  Поели с рыбой красной .
  А в Притамбовье снова гаи
  Шумят листвой прекрасной .
  
  Заклинатель
  
  Говорил мне он о змеях ,
  Ядовитых и плохих .
  И в отъявленных затеях:
  Безобразных и лихих .
  
  Год прошел Халерий слово
  О дурных не говорит .
  Словно время не сурово
  И в мечтах душой парит.
  
  По доске почета шпатель ,
  Мэра явственно скользнул...
  И Халерий заклинатель
  Змей игрою обманул .
  
  На доске висит Халерий ,
  Весь собою как божок .
  В лунном отблеске мистерий ,
  Дует в дудку и рожок .
  
  Валя сонная от звука ,
  Дудки сказочной игры .
  И другая не гадюка ,
  Стала обручем дыры .
  
  Змеи обликом не змеи
  И Труба иной совсем .
  Заклинатель всей Расеи ,
  Поиграй на Хит эФэМ !
  
  Дело Трубы
  
  Толю осудили , дело - то труба ,
  Но не посадили Господа раба .
  Толя на свободе славит менеджмент ,
  Он в своем народе вредный элемент .
  Капитал у лживых и маржа у них ,
  У других служивых нищета да стих .
  Крохи хлеба сорта третьего давно ,
  Лишь фанаты спорта пьют свое вино .
  Хоть Труба и в деле с грифом Александръ ,
  Бес в астральном теле множит саламандр .
  А в ментальном нечисть расплылась мурой ,
  Каждый смутный вечер Толя хмырь - герой .
  Выйдет в сеть Тамбова грез гермафродит
  И талантам снова истинным вредит .
  
  Купель грехов
  
  Им ничто не поможет уже ,
  На судьбы роковом рубеже .
  Им никто не поможет в миру ,
  Души падших спасти на ветру .
  
  Ни в СП Иванов Николай ,
  Ни в Козлове седой Будулай.
  Ни Никитин с деньгами казны ,
  Души злыдней порочных грязны .
  
  Ни игра а поддавки у черты ,
  Ни свое восхваленье Вирты .
  Лживым искренность не соблюсти ,
  Быть людьми в незабвенной чести .
  
  Пусть беснуются с грифом СП ,
  В небесах есть свое КПП.
  Александръ не от Бога журнал ,
  Старт блестящий еще не финал .
  
  На страницах журнала мура ,
  Что в тумане случилась вчера .
  Нет талантов с божницей стихов ,
  Есть купель безобразных грехов.
  
  Кредо циника
  ***
  Что взять с меня Трубе в фаворе :
  Звонки , беседы не о чем ?
  А в Средиземном теплом море ,
  Европа плавает с мячом .
  То у Сицилии наряет ,
  То у Сардинии шалит .
  Труба Европе доверяет ,
  Она печали утолит .
  В Мичуринске журнал отрада ,
  Имеет имя Александръ .
  Метресса экслюзиву рада ,
  С лихими брызгами Массандр.
  И Чистяков поможет разом ,
  И Колпаков поможет днесь .
  Труба с удвоенным экстазом ,
  Исходит от величья весь !
  Забыта просьба о вниманье ,
  О пониманье в трудный миг .
  Труба не верит в покаянье ,
  Он кредо циника постиг !
  Не доверяет даже Богу ,
  Не ценит истину в веках .
  И выбрал смутную дорогу ,
  Чтоб всех оставить в дураках .
  
  Сицилия Трубы
  
  Как власти хочется поведать ,
  Познать и славным побывать !
  Труба приехал не разведать ,
  А злато счастья добывать .
  Сицилия как мяч футбола ,
  У рока трепетной ноги .
  Труба не вожделеет гола ,
  От итальянского слуги .
  Он хочет быть лишь президентом ,
  Как капо тутти капи днесь .
  Не Александра резидентом ,
  Он дожем озарился весь .
  Трубу избрали всем кагалом
  И Синьорэлло огласил ,
  Что будет Толя генералом
  И адмиралом как просил .
  Весь " Дом России " величаво ,
  Направит он к Парнасу грез .
  Теперь имеет капо право ,
  Забыть о Родине берез .
  
  Престол небожителя
  
  Приезжал Николай Иванов ,
  Чай попил и уехал в Москву
  И остался Мичуринск - Козловъ
  Одиноким на грустном веку .
  
  Приписали журнал Александръ
  И к Палермо , и к фирме СП ,
  Только тени чужих саламандр
  Охраняют Трубы КПП.
  
  Не пройти мне к престолу его ,
  Главредактор теперь президент .
  Александра журнала всего ,
  Он звезды внеземной резидент .
  
  Небожитель в лучах снизошел :
  Гулливер Анатоль , Геркулес !
  Но мальчишкой ко мне он пришел
  И вошли мы в СП без чудес .
  
  Поцелуй Трубы
  ***
  В саду моем не очень густо ,
  Малинник рос и расцветал .
  Трубе по виду было грустно ,
  Он в алых грезах не витал .
  -- Вы помогите с П Союзом ,
  Хочу вступить сильней всего .
  Олег и Коля с черным грузом ,
  Меня отшили от него ---
  Я почитал стихи изгоя ,
  Пахнуло призраком снегов .
  Но возмутился снова стоя ,
  Поступком низменным врагов .
  -- Ну что за истовые каты ,
  Всех опорочить норовят ?
  У них ума полны палаты ,
  А души подлые кровят ! --
  Я написал Трубе -- Согласен !
  Талантлив очень и умен !
  Порыв вступления прекрасен ,
  Пусть будет членством окрылен ! --
  Труба был рад святому делу
  И поцелуй мне подарил .
  Но вскоре к крестному уделу
  Мою судьбу приговорил .
  Он предал резко и вальяжно
  Меня за сущие гроши .
  И служит грешникам отважно ,
  Всем не имеющим души .
  Как буд - то нет меня поэта ,
  Распял презреньем и забыл .
  Но лучик зоревого света ,
  При поцелуе ярким был .
  
  Музей Трубы
  
  В музее Трубы награды
  Висят и блистают щедро ...
  Вот дали одни ретрограды ,
  Другие Николо и Педро .
  Имперские есть с короной ,
  Вручал их Павло император .
  Крылатые есть с вороной ,
  Вручал их Азеф провокатор .
  Любые висят на выбор ,
  На вкусы , цвета и взляды .
  И золотом льется верлибр ,
  И фосфором светят шарады .
  Награды за то и за это ,
  За все и другое дело .
  За то что в Козлове лето
  С грозой не одной пролетело .
  За то что зима в Козлове
  Была необычно студеной .
  Зв то что Труба на слове
  Зарю изловил нарожденной .
  Труба промышлял рыбалкой ,
  Иного , базарного смысла .
  Награды ловил он с яркой
  Идеей , типаж коромысла .
  С бадьями по оба края ,
  Огромными словно бочки .
  Награды ловил играя ,
  В тщеславие без проволочки .
  На каждом кону не скупился ,
  Рубли он бессчетно ставил .
  Где прОдался , где купился ,
  Музей из наград и представил .
  
  Судья Труба
  ***
  Пока с Трубы вода стекает ,
  Как с Первомайского гуся .
  И Анатолий не икает ,
  В дом Александра принеся .
  
  В журнале главный он доселе ,
  Как генерал и адмирал .
  Но выжил важный еле -- еле ,
  Когда подсудным умирал .
  
  Скроили дело за растраты ,
  Судили Толю не шутя .
  И испытал он жуть утраты ,
  Как сиротинушка дитя .
  
  Глава когда - то Первомайский ,
  Теперь в журнале за судью .
  Шедевр поэта -- лучик майский ,
  Весь траекторией в бадью .
  
  Туда же повесть из Тамбова ,
  Забросил гения времен .
  В бадью закинул доки Слова
  И тексты признанных имен .
  
  Судья Труба не объяснимый ,
  Заморских авторов в тираж ..
  А с местными невыносимый ,
  Всех засудил впадая в раж .
  
  Быть может болен от причастья ,
  К сиденью на вершине грез ?
  Не видит всполохи ненастья
  И вихри Притамбовских гроз .
  
  Розыгрыш Трубы
  
  Бывают казусы в судьбе ,
  У каждого досуже .
  Трубе в неистовой борьбе
  Все становилось хуже .
  
  То полыхала голова ,
  То сердце билось с болью .
  И сахара кусочка два ,
  Казались горькой солью .
  
  Призы хотелось получать ,
  Награды и медали ...
  И рок короной увенчать ,
  Чтоб недруги страдали .
  
  Персона высший позвонил ,
  Сказал Трубе о важном .
  Чиновник золото вменил ,
  В раскладе эпатажном .
  
  Сидели боссы за столом
  И ждали все момента ,
  Чтоб награжденного козлом
  Восславить претендента .
  
  Взошел Труба на пъедестал
  Как славный император .
  С козлом неотразимым стал ,
  Игрок и имитатор .
  
  И разразился смех вокруг ,
  Алешин бил в ладоши :
  -- Мы разыграли скверный друг ,
  Тебя с козлом от Гоши .
  
  На цацки падок ты Толян ,
  Приедешь и за хряком .
  Покуришь призрачный кальян
  И лужу выпешь с гаком .
  
  Держи рогатого в руках ,
  Как символ твоей доли .
  И оставайся в дураках ,
  По делу алчной воли ---
  
  Смеялись ряженные все ,
  Актеры из театра .
  И секретарь во всей красе ,
  Смеялась Клеопатра .
  
  ДВОЙНИК
  
  Не Рылеев он , не Бестужев ,
  Он с рождения Дмитрий Дюжев .
  Импозантен собой и высок ,
  Крестик есть и мечты туясок .
  Собирает в копилку души ,
  Шум столиц и отраду глуши .
  Он актер и большой лицедей ,
  Всех играет российских людей .
  Если надо сыграет барона
  И на дне Петербурга Бирона .
  В Казначеевс приехал на день ,
  Где игдают одну дребедень .
  В драмтеатре Николы Сапегина ,
  Приключения выдать Онегина .
  Диалоги и все монологи ,
  Были вехи судьбины - дороги .
  Вот Онегин и Ленский враги
  И стреляются возле куги .
  И Татьяна влюбилась -- беда ,
  Написала письмо вникуда .
  Вот Евгений Онегин один
  И отчаянный шелест гардин .
  Перерыв , театральный антракт
  И на сцене Мичуринский тракт .
  Возле тракта профессора дом ,
  Пребывает в тумане худом.
  Дюжев Дмитрий и тема татьба
  Не Онегин он -- Толя Труба .
  Монологи и все диалоги :
  Лицемерье , обманы , подлоги .
  По роману играет " АТ " ,
  Дмитрий Толю без карате .
  То Урал с императорским залом ,
  То Сицилия с "русским" кагалом .
  То элиты журнал Александръ ,
  То скопление злых саламандр .
  Дюжев ярко играл авантюры ,
  Человека дородной фигуры .
  Дмитрий жох и Труба не малец ,
  Как Онегин в поступках стервец .
  Антреприза всех тем удалась ,
  Жизнь Трубы в пересказе нашлась .
  Неожиданный грянул финал ,
  Дюжев вышел и зал застонал .
  Рассмеялся похожий двойник
  И замены раскрылся тайник .
  Вот Онегин Евгений один ,
  Вот Труба Анатоль господин .
  Оба схожи -- герои стихов
  Бесподобных и мерзких грехов .
  
  Козловский экзорцист
  
  В Козлове бесы поселились
  В котельной пана кузнеца .
  Места вокруг переменились ,
  Все полыхает без конца .
  
  В огне грехов неугасимых,
  Горят пройдохи и лгуны .
  И нет крестов невыносимых
  Вблизи нечистой стороны .
  
  Лукавить стал кузнец нещадно ,
  Подковы ломкие кует .
  И косы греет беспощадно,
  И лемех гарью отдает .
  
  Дружки у коваля лихие ,
  Рашанский и Толян Труба .
  Они с рождения плохие ,
  Черна их подлая судьба .
  
  Живут с гордыней неуемной ,
  Воруют все что унесут .
  И волку с мордою огромной
  Козленка в жертву принесут .
  
  Бес у печи сидел с короной ,
  Кузнец в стаканы спирт плеснул ,
  Но вдруг священник сам с иконой ,
  Вошел и свет всех полоснул .
  
  Забились други вместе разом ,
  В падучей с пеною из уст .
  И экзорцист гнал нечисть сказом ,
  И закипел в стаканах дуст .
  
  Труба - Робеспьер
  ( Вариант событий )
  ***
  Трубу чины как Робеспьера ,
  Казнят потом на Пляц де Грев .
  Нужна в Тамбове атмосфета ,
  Чтоб раздавался львиный рев .
  
  Пусть Александром нравы лечит ,
  Главред большой величины .
  Икру поветрий ярко мечет ,
  Супротив вод Галичины .
  
  Донбасс -- запруда роковая ,
  Стреляют злыдни по краям .
  Трубы мечта передовая ,
  Статьями нравится сватьям .
  
  Невестой славной Украина ,
  Желает истовая быть .
  С журналом гарная Галина ,
  Не сможет русича забыть .
  
  Труба стремится к незалежным
  И на Урале свой давно .
  В Москве он числится прележным ,
  Коньяк привозит и вино .
  
  Но дело зыбкого пиара
  Не для духовной высоты .
  Казнят Трубу друзья корсара ,
  Как Робеспьера суеты .
  
  Казнят главреда понарошку ,
  У всех заблудших на виду .
  Проснется он , поест окрошку ,
  В Палермо , в розовом саду .
  
  Перепутье Трубы
  ***
  Труба стоит на перепутье
  И думает куда идти :
  Налево -- грязное распутье ,
  Направо -- шляпу не снести .
  Пойдешь дорогой откровений ,
  Там волком смотрится Олег .
  И Валя злыдня поражений ,
  Клыками хвалится на грех .
  Куда идти в таком раскладе ,
  Когда пути приводят в ад ?
  И рушит снова не в накладе ,
  Мечты Рашанский ретроград .
  Когда отвергнутые прежде ,
  Смеются скопом над Трубой .
  Когда и филин в перевежде ,
  Хохочет гулко над судьбой .
  Трубе у края стало дурно ,
  Своих погибельных дорог .
  А листопад блистал амурно ,
  Предвестник ветреных тревог.
  
  Заблудший Анатолий
  
  Труба ты смутным роком жалок ,
  Как ворон среди шумных галок .
  Ты веришь -- на Урале ждан ,
  А там пророк -- поэт Кердан .
  
  Ты ценишь чуждую обитель ,
  Забыв , что сам тамбовский житель .
  Пока есть деньги твой журнал ,
  Талантам нужен как канал .
  
  Между рекой судьбы и морем ,
  Между радушием и горем .
  Между любовью и бедой ,
  Между краями и средой .
  
  Труба ты ищешь цель пустую ,
  Ломая долю не простую .
  Ты на Тамбов мальцом взирал ,
  Когда не ведал где Урал .
  
  Видение Трубы Анатолия
  ***
  Рассказ - газету Толя взял ,
  У Вали ради шутки .
  Читая строфы тайне внял
  И полетели утки ...
  
  Из Царского Села к Неве ,
  Из леса стаей к морю .
  Труба определил -- в канве ,
  Не все стремятся к горю .
  
  Вот утки Лены веселы ,
  Летают как витают ...,
  Хотя Козловские козлы ,
  Под небом обитают .
  
  Вот уток потчует Олег ,
  В саду желаний бывших .
  Он переменчивый стратег ,
  Среди друзей забывших .
  
  Вот Замшев ходит у пруда
  И машет веткой ивы .
  Все утки серого следа ,
  В полете не красивы .
  
  Вдруг Анатолий наяву ,
  Стал селезнем на время .
  И клюнул утку на плаву
  В ее сырое темя .
  
  Но оказалось никого ,
  Он в воздухе не клюнул .
  В газете мишура всего
  И Толя смачно плюнул .
  
  Газету выбросить Труба ,
  Решил у края лета ,
  Но воля к замыслу слаба ,
  Была у туалета .
  
  МещерА и Труба - дуры
  ***
  Тропиканки - помпадуры у всего :
  МещерА и Трубадуры кто ж кого ?
  Вроде вместе у кормила , ан не так -
  Валя чадушек вскормила не затак .
  У метрессы в услуженье даже моль ,
  И за евнуха в гареме Анатоль .
  Все должны ее сподобить и хвалить ,
  И должны врагов угробить и забыть .
  Вот Алешин продается за гроши ,
  Быть двуликим признается , без души .
  Мещера свое желает и урвет ,
  Где паласы расстилает куш сорвет!
  Будут тайные интриги и бои ,
  Будут чуждые барыги и свои .
  Станут чадушки метаться как шары ,
  И торговле предаваться в тон игры .
  Трубадур любой взывает -- Я же Бонд ! --
  Мещера себя считает за бомонд .
  Время многое покажет , стаям птах ,
  Лишь Поэт звезде расскажет о мечтах!
  
  Медовуха Максима
  
  Говорил Максим красиво ,
  О проектах новых дней .
  А Двурожкина спесиво ,
  В замыслах пасла свиней .
  
  Замшев словно из графина ,
  Медовуху разливал ,..
  А Двурожкина дельфина ,
  Нанизала на кинжал .
  
  Темы пенились бедово ,
  Разливались за края ...
  И парило птицей слово ,
  Жар душевный не тая ,
  
  У Максима честь по чести ,
  Все таланты не в беде .
  У метрессы тени мести ,
  Все зубастые везде .
  
  Как в лукавом чемодане ,
  У метрессы трио дна .
  Как ночная мреть в Судане ,
  Тень судьбы ее видна .
  
  Хороши слова о лозах
  Виноградных москвича .
  А старуха в жутких грезах ,
  Рубит головы с плеча .
  
  Быль Тамбовская
  ***
  Какое благо быль Тамбовская ,
  Мечтать о счастье наяву --
  И баба грузная Покровская ,
  И девка впишутся в главу .
  
  Максим мечтал о почитании ,
  Печатных книг без суеты .
  О светлом , искреннем витании ,
  В высоких грезах красоты .
  
  Максим мечтал о понимании ,
  Друзей достойных и врагов .
  Но рядом исходя от мании ,
  Сидела злыдня без рогов .
  
  Она почетная и белая ,
  В костюме сшитом на показ .
  Но в злобе фурия дебелая
  И дух ее дикообраз .
  
  Поведал Замшев о политике ,
  В культуре творческой среды .
  Но интриганка слышит в критике ,
  Любой -- журчание воды .
  
  Не обольщайтесь господа
  ***
  Не обольщайтесь господа ,
  В миру наградами .
  Судьбы житейская среда ,
  Вся с водопадами .
  
  По руслу струями течет ,
  Потом вдруг падает .
  Былой сиятельный почет ,
  Иных не радует .
  
  Везде лукавое беда ,
  Всегда бессвязное .
  Мутнеет чистая вода ,
  Упав на грязное .
  
  Награды с цацками значков ,
  Не есть признание .
  Труды в поэзии веков ,
  Души призвание .
  
  Садовод Труба Яков Лукич
  
  Он сам проверил на земле
  Каргинский Сад писателей .
  Все яблони навеселе ,
  Растут без обывателей .
  
  И сад его проверил вновь ,
  На "вшивость" бездуховную .
  Увидел в сердце не любовь ,
  Тьму маяты греховную .
  
  Он на майдане речь держал ,
  В Народном доме с радостью ,
  Но ложь и кривду обожал ,
  С гнилой гордыней гадостью .
  
  Вдруг НагульнОв и ДавыдОв ,
  Вмасть появились около .
  И плюнув на муру судов
  Парила Лушка с соколом .
  
  Не понимая облик свой ,
  Он злился как ошпаренный .
  Труба он или Островой ,
  Вновь бесами затаренный ?
  
  И в доме прячутся его ,
  Воители без совести .
  Зачем Лукич и для чего ,
  Труба печальной повести ?
  
  ***
  В день оглашенного Егория
  Трубу встречала Черногория .
  Был Анатолий не один ,
  С Креневым с кипою седин .
  
  Союз Писателей России ,
  Ждет возвращения мессии .
  И жаждет Павел время света ,
  Когда прозреет вся планета .
  
  Споет о Мифах на Руси ,
  С Трубой дуэт без Гой еси .
  О сколько сказочного было
  И время оно не убыло .
  
  Стояли три богатыря ,
  На рубежах Руси не зря .
  Поганых били с Соловьем ,
  Чтоб родина сияла днем .
  
  Чтоб землю пахари пахали
  И косами в лугах махали .
  Что б женщины растили чад
  И пропадал сражений чад .
  
  Петра Февронья полюбила
  И всю кручинушку сгубила .
  Был меч спасенья кладенец
  И змея хищного конец .
  
  Но мифы жизни не пропали ,
  С судьбой приехавших совпали .
  Труба с кубышкой интересов ,
  Нагрянул прежде в город бесов .
  
  Дарил медали с орденами ,
  Зеро и нетям с именами .
  Потом на Дон приехал Толя ,
  Как Островой Лукич недоля .
  
  Труба бывал и Черномором ,
  Невест обыкновенным вором .
  А в Черногории с Креневым ,
  Труба считал себя Гриневым .
  
  Такой вот Толя лицемер ,
  Обманщикам лихим пример .
  Поедет вскорости в Палермо ,
  Представится Фродитом Гермо .
  
  ***
  Профессор Семин был не в духе ,
  Студенты были не в себе ,
  Какой - то согбенной старухе ,
  Клялись сидевшей на Трубе .
  
  Не Керенский позер в мундире ,
  Но все же Александр давно ,
  Сказал карге на командире :
  -- Лети в открытое окно ! --
  
  Карга скривилась и взметнула ,
  С хлыстами руки высоко ...
  -- Спалить такого -- намекнула ,
  -- Чтоб дурню было нелегко --
  
  Схватили Семина все разом :
  Студенты , злыдня и Труба
  И на поленнице под вязом ,
  С огнем повязана судьба .
  
  Труба в сутане инквизитор ,
  Старухе служит и блажит .
  Сгорает Семин репетитор
  И Словом веры дорожит .
  
  -- Спасаю душу покаяньем ,
  Я помогал исчадьям зла --
  Труба же занят воздаяньем ,
  С рогами черного козла .
  
  Иллюзия пропала сразу ,
  Как только Семин протрезвел .
  Он муть доверил унитазу
  И помолился как умел .
  
  Кашевар Труба
  
  Труба известный журналист ,
  В жюри он ценит многих .
  Он убежденный фаталист ,
  В палитре не убогих .
  
  Ни Чистяков в передовых ,
  Ни Марков в ясноликих .
  Ни Толмачев среди живых ,
  Живее всех великих .
  
  Сергеев опытный в тени
  И Федорова в " тине " .
  Кого печатают они ,
  Не в радостном помине .
  
  Другие лица у кормил ,
  Корветов из Козлова .
  Никитин кормчьих прикормил
  И флибустьеров слова .
  
  Труба в печати Голова ,
  Решает текстов споры .
  И награждает за слова ,
  Вас дамы и сеньоры
  
  Труба с наградой дорогой ,
  Любую кашу сварит ...
  И ореол над ним дугой ,
  Висит и счастье дарит .
  
  Монолог Трубы
  
  Сегодня Толя Троекуров ,
  Хоть по фамилии Труба .
  Он главредактор трубадуров
  И в моде ушлая татьба .
  
  Откушал медленно Зубровки
  И надкусил слегка лимон .
  О , сколько истовой сноровки
  Бесстрашно применяет он !
  
  Профессор , президент почетный ,
  В Палермо русских уголков .
  Он всюду жданный и зачетный
  Во веки вечные веков .
  
  В поместном писарей Союзе ,
  Мура и вьется шелупонь .
  Двурожкиной нукер в обузе
  И остальных вовсю гапонь .
  
  Дури союзных графоманов ,
  В редакции своей мечты .
  И Пошлякова из туманов ,
  И Кунакова из Читы .
  
  Обманывай любого разом ,
  От председателя до икс .
  Ханурика тупым рассказом
  И где перебивался Крикс .
  
  Мол гении дельцы Урала
  И как командовал Армен .
  Рога Сибирского марала ,
  Всегда с изгибом перемен .
  
  Промолвил Толя вожделенно :
  -- Я выше всех среди творцов !
  Мое создание нетленно ,
  Превыше каменнных дворцов !
  
  Кого желаю -- награждаю
  И вновь печататься велю .
  Но всех талантов осуждаю ,
  Кого за правду не люблю.
  
  Кто есть в редакции журнала ?
  Людишки , жалкие в среде .
  Вот я с гордыней генерала ,
  Земное божество везде ! --
  
  Монолог Александра
  
  Есть Труба с садами где - то ,
  Есть зарплата и маржа ,
  А писателей вендетта ,
  Как шипение ужа .
  
  Кто , кого там осуждает ,
  Не понять и наплевать .
  Каждый гений утверждает ,
  Надо текстам воздавать .
  
  Для чего читать позвольте ,
  Мне муру и дребедень ?
  Вы словами не невольте ,
  Мою душу каждый день .
  
  Вы предтечи революций ,
  Смут и краха величин .
  Вы живете вне инструкций ,
  Все со множеством личин .
  
  Деньги вам - порыва ради ,
  Слов написанных столбом ?
  Спереди стихов и сзади ,
  Грез Гоморра и Содом .
  
  Бередите злых забралом ,
  Добрых вводите в тоску .
  Лучше хлеба дольку с салом
  И попью опять кваску .
  
  Сами важное творите
  И с айпадами в руках ,
  Вновь повсюду говорите ,
  Что великие в веках .
  
  Классик за спиной
  
  За спиной Трубы Толстой ,
  С бородой в рубахе .
  Иванов стоит простой ,
  Рядом как на плахе .
  
  Индульгенцию вручил ,
  Думая о многом .
  Быть повсюду поручил ,
  Толе духом с Богом .
  
  Текст прощения грехов ,
  Вновь послал метрессе .
  Чтоб с монистою стихов ,
  Не дурила в пьесе .
  
  А в Тамбове бум чинов ,
  Славят злыдню власти .
  Стопки с джемами блинов
  И с икрой отчасти .
  
  Хор блаженное поет ,
  Тен сидит ошую .
  Макаревич не пошлет ,
  Одесную в Шую .
  
  Кто поэта распинал ,
  Над крестом Голгофы ,
  Позабыли под финал ,
  Опорожнив штрофы .
  
  Иванов простил врагов ,
  С Гонченко в придачу .
  Но поэт между стогов ,
  Крикнул :-- Не заплачу!--
  
  Каждому свое в миру
  И стезя по краю .
  Я в разменную игру ,
  С долей не играю .
  
  ***
  Изменился край не наш ,
  В теплом сентябре .
  За спиной Трубы шалаш ,
  На Донской горе .
  
  Вместо выгона сады :
  Яблонь , вишен , слив .
  Будут звонные труды ,
  Если дух красив .
  
  Не Ульянов ли Труба ,
  На Донской земле ?
  Вся левацкая борьба ,
  Искорки во мгле .
  
  Будет осенью разлив
  И весной вдвойне ...
  Белый выстоит налив ,
  Будет рай в стране .
  
  Если розовый бельфлер ,
  Саженец в руках ,
  Будет вдохновенный флер ,
  Дней на казаках .
  
  Покормил Труба опять ,
  В шалаше птенца .
  Но успел вчера распять ,
  Светлого творца .
  
  На Дону широк позер ,
  Селфи его страсть .
  А в Тамбове фантазер ,
  Волчью ценит масть .
  
  Служит злыдням трубадур
  И главред тщеты ,
  Любит озверевших дур ,
  Культа гопоты .
  
  ***
  Если звезды с именами
  И деревья могут быть .
  Есть таланты между нами ,
  Их шедевры не избыть .
  
  Пахнет ласково мелисса
  И клубнике бьем челом .
  Назовем сорта Лариса ,
  Как Васильеву в былом .
  
  Евтушенко терн колючий ,
  Зельдин яблони в леску .
  И Рахманинов певучий ,
  Вишни ягоды в соку .
  
  Пусть Двурожкина раздора ,
  Будет дичек покислей .
  Троцкий хмелем командора ,
  Обовьет крушину злей .
  
  И Цветаевой весенней ,
  До небесной бирюзы .
  И Ахматовой осенней ,
  До возлюбленной слезы .
  
  У Аксиньи цвет полночный ,
  Раз смородина в поре .
  Ягодный подарок сочный ,
  На ветвях или в ведре .
  
  Назовем сорта иные ,
  Если крепкие в ростках .
  Что бы истины земные ,
  Звезды приняли в веках .
  
  Фикцией дары не метят
  И подделкой не зовут .
  Люди лживое заметят
  И погано обзовут .
  
  ***
  Лучше деревья назвать именами .
  Пусть расцветают весной ...
  Души помянутых тронет цунами ,
  Крон с лепестковой волной .
  
  Имя и запахи нерасторжимы ,
  Тонких энергий поток ...
  Переживет роковые режимы ,
  Яблони стойкий исток .
  
  Горки булыжников не вдохновляют
  Все по другому в саду .
  Ветви плодами не предваряют ,
  Осень с трудом наряду .
  
  От изваяний холодные тени ,
  Боги не наших времен .
  Вместе с кумирами дребедени ,
  Сонмы порочных имен .
  
  Камень с фамилией антагонисты ,
  Всюду печальная суть .
  Только в ветвях соловьи голосисты ,
  Жизнь окрыляют чуть - чуть .
  
  ***
  Труба на местном ревсовете ,
  Будь -- Родион Добрых .
  Кто за судилище в ответе ,
  Столкни всех под обрыв .
  
  Пусть поплескаются стеная ,
  Им в омут по пути .
  Русалка местная Даная ,
  Поможет муть найти .
  
  Когда вода отхлынет ладно ,
  От нечисти на дне ,
  Труба ты погарцуй парадно ,
  На вороном коне .
  
  Я не в реестре супостатов ,
  Билет мой в днях былых .
  Труба ты отхлестай кастратов ,
  Бездушных , очень злых .
  
  В Союзе ты не справедливых ,
  Будь справедлив всегда .
  Судилище писцов чванливых ,
  Для грешников беда .
  
  Труба в Италии
  
  1
  Привиделись Трубе Пенаты ,
  Иных событий и времен :
  Претория и в ней солдаты ,
  С цветком империи знамен .
  
  Стоит Тиберий император ,
  Охранник с гладием вблизи .
  И Магдалина не сенатор ,
  Пророчица с яйцом в связи .
  
  --- Яйцо краснеет к воскресенью
  И кровь Мессии за людей .
  Все предназначено к спасенью ,
  Души без призрачных идей --
  
  Тиберий выслушал Марию
  И вспомнил о письме простом :
  Пилат не обвинял Мессию
  И не согласен был с Христом .
  
  Тиберий повелел в сенате ,
  Причислит Господа к богам .
  Но злыдней тени на закате ,
  Склонялись к идолов рогам .
  
  Трубу у Тибра осенило ,
  Знамения он свыше ждал !
  Чтоб не судил творца уныло
  И с радостью не осуждал .
  
  2
  Калабрия не вечный Рим ,
  Труба в гостях у Дома русских.
  Простор провинций обозрим ,
  Среди поветрий не этруских .
  
  Пора в дорогу налегке ,
  Омыты ливнем Сиракузы .
  Трубу дремота в холодке ,
  Запеленала без обузы .
  
  Он яркий Цицерон трибун ,
  На форуме вещает плебсу .
  И видит мириады лун ,
  Сияют греческому Зевсу .
  
  Но во дворце он Меценат
  И Августу творец идиллий .
  Гай Цильний сказочно богат
  И с золотом поэт Вергилий .
  
  Гораций им не обделен ,
  Поэмы пишет не нуждаясь .
  И Меценат - Труба влюблен ,
  В героев чтеньем наслаждаясь .
  
  С дарами августа сады ,
  Трубе привиделись у Дона .
  Талантов щедро за труды ,
  Он кормит медом из бидона .
  
  3
  Труба не платит за кино ,
  Не пахнут деньги в Риме .
  Он пьет иллюзии вино
  И весь в фантомном гриме .
  
  Патриций и сенатор он ,
  И всадник за заслуги ...
  С ним побеседовал Катон
  И ноги моют слуги .
  
  На гладиаторских боях ,
  Он ставит на воспетых .
  И в завоеванных краях ,
  Клыкастый для раздетых .
  
  На храм Юноны посмотри ,
  С душой не ассирийской .
  Монеты делают внутри ,
  Звезды Капитолийской .
  
  Труба дары преподнесет:
  Свинью , рога , лимоны ...
  И все сокровища спасет ,
  С монетами Юноны .
  
  4
  Труба в Венеции не дож ,
  Он с гондольером летом ,
  На Казанову весь похож
  И сон его об этом .
  
  Он булочки с лимоном ест
  И с джемовой начинкой .
  У Казановы сто невест ,
  С горчинкой и перчинкой .
  
  На площади Петра вода ,
  Взметнулась по колено .
  Нависла клеветы беда ,
  Как черное полено .
  
  Трубу в свинчатку упекут ,
  По злой интриге дамы .
  И к приговору привлекут ,
  В финале смутной драмы .
  
  Трубу Венеции тюрьма ,
  Сбежать принудит к люду .
  Дантесом станет у Дюма
  И ловеласом всюду .
  
  Сон в самолете белокрыл ,
  Над миром весь улетный ...
  Труба бессчетным типом был ,
  Но Судный день отчетный .
  5
  Аlchimiste Труба
  
  Труба в виденьи Калиостро ,
  В другом виденьи Сен Жермен .
  Переживает очень остро ,
  Пустое время перемен .
  
  В подвалах Рима и Парижа ,
  Труба алхимик заводной .
  Не пропадает снова грыжа ,
  От капли жидкости одной .
  
  Труба мешает и болтает ,
  И нагревает вновь объем ,
  Но философский камень тает ,
  Сплошной иллюзией при нем .
  
  Создать бы камень изменений
  И искажений всех и вся ,
  Тогда Труба без возражений ,
  Стал богачом не голося .
  
  Никак смешенье не дается :
  Составов , жидкостей и грез.
  И философский камень вьется ,
  Где alchimiste Труба всерьез .
  
  6
  Демиург Труба
  
  Трубу сады Семирамиды ,
  Влекли со школы дорогой .
  И всюду мартовские иды ,
  Манили к сущности другой .
  
  Труба хотел у Мазарини ,
  Легатом важным побывать .
  И кварту светлого Мартини ,
  С Джордано Бруно выпивать .
  
  И с Галилеем в Пизе спорить ,
  Хотелось шустрому Трубе .
  Но времена умеют ссорить ,
  Антагонистов по судьбе .
  
  Однажды в грезах у вулкана ,
  Труба увидел Спартака .
  Для гладиатора из стана ,
  Была свобода нелегка .
  
  Двуликий Янус - демиургом ,
  Был до Юпитера главней .
  Труба стремится драматургом ,
  Стать Еврипида поважней .
  
  7
  Труба Африканский
  
  Опять Трубе невмоготу ,
  В Мичуринске и рядом .
  Венеры видит наготу
  И голубей над садом .
  
  За дымкой Римский пантеон ,
  Вблизи гетера с лавром .
  Труба -- Корнелий Сципион
  И жаждет битвы с мавром .
  
  Патриций рода до глубин ,
  Историй в мире Рима .
  Корнелий слову господин ,
  Где даль необозрима .
  
  Испанцев пленных не губил ,
  Давал свободу битым .
  Но Ганнибал войну трубил
  И вскоре пал разбитым .
  
  Труба Корнелий в Карфаген ,
  Вошел и весь разрушил .
  Сон воплощая темы сцен ,
  Сюжет веков нарушил .
  
  Слоны нежданно понеслись,
  На воинов не скучных ,
  Худых когорты не спаслись
  И толпы мавров тучных .
  
  Где смелый гражданин Барка ?
  Никто не знает в давке .
  И Сципион - Труба в века ,
  Победу впишет в ставке .
  
  Другое время на дворе ,
  Но сон еще не канул .
  Деревья в зимнем серебре
  И дух морозный грянул .
  
  О , сколько Карфагенов зла
  И без слонов великих :
  Один за дикого козла ,
  Другой за поле диких .
  
  -- Разрушь фуршета Карфаген ,
  С иллюзий Ганнибалом ! --
  Кричит Трубе абориген ,
  С флешмобовым Сигалом .
  
  8
  Труба в Иудее
  
  Трубе приснилась Иудея ,
  Он центровой центурион .
  И вьется Валя - Саломея ,
  Как западенка Фарион .
  
  Ей мало с головой пророка ,
  Дух Ирода обворожить .
  По воле низменного рока ,
  Горазда похоти служить .
  
  Неугомонна Саломея ...,
  Но сон Трубу переместил ,
  Спасителя ждет Иудея ,
  Пророк его предвосхитил .
  
  И усмотрел Труба Иуду ,
  Идет Олег Искариот ,
  Лукавый поклонился чуду
  И предал светоча забот.
  
  Умоет прокуратор руки ,
  Во сне Пилат Мещеряков .
  И обрекут враги на муки ,
  Творца за истину веков .
  
  За Агасфера сразу трое ,
  Рашанский , Коля и Макар .
  Умчались к тридевятой Трое:
  Орфей , Илия и Икар .
  
  Остались злыдни тропиканки ,
  Несущие хулу и бред .
  Судов бездушные подранки ,
  Идущие за стервой вслед .
  
  -- Неси творец обрубки древа ,
  Да будь распятия царем ! --
  Кричали Агасферы слева
  И справа с бесов фонарем .
  
  Горел гудрон и воскуряясь ,
  Витал с нечистою мурой .
  Труба ничуть не просыпаясь ,
  Чернел под Лысою Горой .
  
  Голгофа череп сохраняла ,
  Адама вечности века .
  Гроза разрядом просияла
  И содрогнулся мир слегка .
  
  9
  Труба Нерон
  
  Видения не отступали ,
  Нагрянули со всех сторон .
  К Трубе патриции пристали :
  -- Вы ослепительный Нерон! --
  
  Из катапульты флаг пустили ,
  Летит и реет на ветру ...
  К Трубе сивиллу допустили ,
  Увидела пожар к утру .
  
  -- Мой император ! Вседержитель!
  Рим наважденьем обуян !
  Отец Пенат и небожитель ,
  Сожги приблудных христиан ! --
  
  Труба - Нерон играл на лире ,
  Пел об Элладе старины .
  И жертвы полыхали в мире ,
  Без всякой мизерной вины .
  
  -- Сады у Тибра бесподобны !
  В них боги кушают нектар ...
  А тех кто факелам подобны ,
  Огонь переместит в Тартар --
  
  10
  Труба в садах Семирамиды
  
  Сады блистали над пустыней ,
  Как отголоски райских кущ .
  Труба переминался с дыней
  И был сегодня всемогущ .
  
  Висячие сады и виды ,
  Дух от цветенья пламенел .
  Царицы нет Семирамиды ,
  Уехала по воле дел .
  
  Труба за главного повсюду
  И сладкие дары в руках .
  Он божество седьмого чуда
  И будет навсегда в веках .
  
  Еще нет башен Вавилона
  И плена северных племен .
  Труба величина закона
  И солнце мировых имен .
  
  Он веткой фиговой напишет
  И веткой пальмовой сотрет .
  Труба небесной силой дышит ,
  Нос змею каждому утрет .
  
  Мозаика с лучистым ликом ,
  На стенах храмов и везде .
  Он чудо в образе великом
  И жемчуг звезд на бороде .
  
  Мардук всего явился миру ,
  Знамением времен Трубой .
  Лучами прикасался к Тигру ,
  К Евфрату тогой голубой .
  
  Рабыня нежно балагуря ,
  Не поднимала ввысь глаза .
  Но сон перечеркнула буря
  И грянула судьбы гроза .
  
  11
  Продразверстка
  
  Газетов Владимир не промах ,
  С Трубой на партийных паях .
  Стоит на житейских изломах ,
  Чекистом в Тамбовских краях .
  
  Антоновцев надо прижучить ,
  В селе за извилистой Цной .
  Труба будет каждого мучить ,
  Кто спрятал обрез за сосной .
  
  Газетов идейный товарищ ,
  Дзержинскому верен всегда .
  Лицом покраснел от пожарищ ,
  Стреляя в сермяжных вреда .
  
  Зерно не дают паразиты ,
  Скрывают от честных трудяг .
  Отрядов умножить визиты
  И сельских привлечь доходяг .
  
  Газетов проснулся пораньше ,
  За окнами лес зашумел .
  Предложит Тамбовщине дальше ,
  Иметь что пропащий имел .
  
  Борьба за свободу народа ,
  Еще впереди и вокруг ...
  А светом небесного свода ,
  Наполнен некошенный луг .
  
  Духмяные травы и росы ,
  Лучи отражают звезды .
  Забыты в низинах покосы
  И вырос полынь борозды .
  
  Все общее будет отныне ,
  Оглоблю не трогай куркуль .
  И царь Николай не в помине ,
  В кровавый январь и июль .
  
  Кулацкая доля за тыном ,
  Бандитская доля в яру .
  Газетов с Трубой за овином ,
  Надыбали схрона нору .
  
  Отпетых борцов диктатура ,
  За новую жизнь тяжела .
  И пахаря пуля не дура ,
  Рубеж расколола стекла .
  
  12
  Одиссея Трубы
  
  Трубе приснилась снова Троя ,
  Он Одиссей и рядом конь .
  Во чреве сохраняет стоя ,
  Отмщенья воинов огонь .
  
  Втащили сбитого троянцы ,
  Из досок фетишем борьбы .
  И все погибли не поганцы ,
  Как Ахиллес с пятой судьбы .
  
  Труба гостил у Полифема ,
  И чуть не сгинул у костра .
  Была спасения дилемма ,
  В глазу противника остра .
  
  Трубе привиделась Цирцея ,
  Карга Двурожкиной подстать .
  Почетного тщеславья фея ,
  Стремилась властелиной стать .
  
  Вином всех членов опоила ,
  Кто осудил творца идей .
  В свиней поганых превратила ,
  Среди дерьма и желудей .
  
  Иные хрюкали о многом ,
  Другие хрюкали под нос .
  В хлеву обманщицы убогом ,
  Пробрал мятущихся понос .
  
  Труба витал с Цирцеей рядом
  И был в объятиях злодей .
  Помог зачюханным обрядом ,
  Вернутся к облику людей .
  
  Не открывайте шкуры праздно ,
  Ветра из плена улетят .
  В округе станет безобразно
  И петь сирены захотят .
  
  Труба вернулся на Итаку ,
  Поникшим , грустным стариком .
  И совершил царя атаку ,
  Помолодевшим став стрелком .
  
  Летели стрелы Одиссея ,
  В судилищ падших женихов .
  А Пенелопа снова млея ,
  Была красива без грехов .
  
  Nobilissimus Труба
  
  -- Труба кормушки для ворон :
  Помойки , кучи , свалки ...
  -- О чем ты Туллий Цицерон ? --
  -- О смыслах перепалки --
  
  Витал осенний листопад ,
  Над мретью Патриарших .
  -- Труба размолвка невпопад ,
  Твоя с моралью старших --
  
  -- Но я не должен никому
  И слыть рабом не буду ! --
  -- А консул в призрачном дыму ,
  Твой бренд представил люду --
  
  -- Отец народа Александр ,
  Мой бог и вседержитель ! --
  -- Цветы пожухли Олеандр
  И ты ни небожитель --
  
  -- Журнала не померкнет трон ,
  Я nobilissim в праве --
  -- Ты ноль -- промолвил Цицерон
  -- Блик лунный на удаве --
  
  Скользили тени по воде ,
  Реклам дворняг дразнили .
  -- И ты обидевший нигде ,
  Давно тебя казнили --
  
  -- Я за республику казнен ,
  Великой догмы Рима .
  А ты из плебсовых имен
  И ваша цель незрима --
  
  -- Теперь другие времена ,
  Иллюзий и обманов .
  И плебса взмыли имена ,
  С крылом емайл - романов --
  
  -- Мой голос слушает сенат ,
  Точенный словно гладий .
  А ты Труба обычный хват ,
  Как Иванов Геннадий --
  
  Машины мчались огулом ,
  Стоял профессор бледный .
  -- Актер я местный дуролом ,
  Не парься духом бедный --
  
  Корабль Трубы
  
  Воображение без меры ,
  Трубу возносит на гора .
  То поджигает тень химеры ,
  То с морем видит катера .
  
  На корабле он капитан ,
  Плывет куда захочет .
  Всех обожает мавритан
  И ножичек не точит .
  
  Он флибустьер по вечерам ,
  А утром славный Нео .
  И триста выпивает грамм ,
  Пиратский спирт с Борнео .
  
  Он у руля не слабачок ,
  Силище бьет фонтаном .
  Матрос наемный дурачок ,
  Живет в мечтах баштаном .
  
  Событий пениться вода ,
  Казна в надежном трюме .
  Тамбовщина вся ерунда ,
  Как разговоры в Думе .
  
  По курсу стольная земля ,
  Там стапеля не рухнут .
  Тамбовским дурням ни рубля ,
  Пусть с голодухи пухнут .
  
  Журнал с кругами по бортам
  Спасительный но чуждый .
  До ватерлиний тексты там
  И в них пустые нужды .
  
  Матрос не смотрит на него ,
  Тамбовских нет мотивов .
  И нет родного ничего ,
  В хранилище извивов .
  
  Корабль стремится в никуда ,
  Хотя Москва по курсу .
  "Творить безумие вреда" ,
  Труба окончил Бурсу .
  
  И параллельно корабли ,
  Плывут вздымая Роджер .
  Щеряк , Хвалешин короли ,
  Земель Блефуску - Ложер .
  
  Под килем мечется хамса ,
  Трепещут все ветрила ...
  И Кирка веет чудеса ,
  Где рифы из Берилла .
  
  Ворота Януса
  
  Трубе приснилось - он великий ,
  Бог Рима -- Янус многоликий!
  Его тандем - бинарный лик ,
  Двоятся отблески и блик .
  
  Двоясь взирает Анатолий ,
  На хронологию историй .
  На прошлые глядит века
  И на грядущие слегка .
  
  Помпилий Нума храм построил
  И все по мудрому устроил .
  Когда война ворот запоры ,
  Открыты и свободны споры .
  
  Идут когорты мимо бога
  И фурий стелется дорога .
  Пронижут арку легионы
  И Янусу видны уроны .
  
  Труба двулик и не един ,
  Он лицемеров господин .
  Помирятся не саттелиты ,
  Ворота Януса закрыты .
  
  При Нуме сорок лет проход ,
  Закрыт был в Аида исход .
  Трубе хотелось не скучать
  И стал ворота он качать .
  
  Ключи нашлись и на коне ,
  Стратег рассвирепел к войне .
  Прошли века , еще века ,
  Война для Рима нелегка .
  
  Сраженьям полную отмашку ,
  Ворота были нараспашку .
  Рим бесконечно воевал
  И Януса вновь воспевал .
  
  Труба сиял во храме богом ,
  Не думая лучась о многом .
  Но вдруг Юпитер без идей ,
  Стал демиургом для людей .
  
  Труба хотел забыть разборки ,
  Но молния раскрыла створки .
  И Толя Янус из фарфора ,
  Стал прототипом семафора .
  
  Отравленный Труба
  
  Труба отстоями отравлен ,
  Дорожкиной лихой мегеры .
  И дух анчутками направлен ,
  В подземных обиталищ шхеры .
  
  И ум туманом напрягая ,
  Трубу отрава изменяет.
  Змея холодная нагая ,
  Всего обвила и воняет .
  
  Меняет кожу Валентина
  И все корыстные личины .
  В руках преобладает тина ,
  С отвратным запахом мочины .
  
  Она строчит об Алекасандре ,
  Статейки мелкого пошиба .
  Журнал лежит на саламандре ,
  Застывшей в выпаде изгиба .
  
  Фонят клоакой обоюдно ,
  Труба и Валя паразитка .
  На сайте явлена прилюдно ,
  Вновь безобразников визитка .
  
  Бестолковый Труба
  
  Не будет толку от Трубы ,
  Как не было доселе .
  Он в Первомайском от татьбы ,
  Заблудшим стал в апреле .
  
  Дамокловым мечом висел ,
  Суд над Трубой хапугой .
  Он перед главами присел
  И стал двоих прислугой .
  
  Он раб кагала до костей ,
  От пяток до макушки .
  И злыдне каверзных страстей ,
  Вновь множит веселушки .
  
  Дорожкина прикажет:- Фас! -
  Труба грызет поэта .
  Звериный профиль и анфас ,
  С рассвета до рассвета .
  
  Сады посадит и в садах ,
  Он разведет рептилий ,
  Чтоб Валя фурия в годах ,
  Пасла их без усилий .
  
  Труба и халабуда
  
  Таланты как агнцы молчали
  И светлую ждали судьбу .
  Закрыть Александръ без печали ,
  Не тратить казну на Трубу .
  
  Тамбовщина не нефтеносна
  И газ не запасы глубин .
  Трубы халабуда несносна
  И шум иллюзорных турбин .
  
  Главред для какого поэта ?
  Для Васи из места зеро .
  У ангела нету ответа ,
  Пока у анчутки перо .
  
  Ворует Труба оголтело ,
  Года у тамбовских творцов .
  И судит с Дорожкиной смело ,
  Безбожно духовных певцов .
  
  Журнал Александръ пустозвонный ,
  Шедевры мои не в чести .
  Провал лицемеров бездонный
  И души барыг не спасти .
  
  ***
  Пришел печальный Ян Сенецкий ,
  К рабу Двурожкиной Трубе :
  -- Вид у главреда неважнецкий ,
  От лжи сплошной не по себе ? --
  
  -- Ты кто такой неприглашенный ,
  Откуда взялся и к чему ? --
  -- Труба ты есть умалишенный ,
  Без веры в светлое в дому --
  
  -- Я верю в яркие купюры ,
  В награды всюду и везде .
  И верю страстно в авантюры ,
  Чтоб рассиятся на звезде ! --
  
  -- Ты падший духом Анатолий
  И богохульник во плоти .
  За все мистерии историй ,
  Судьбой заблудшей заплати --
  
  Двоился грозный Ян Сенецкий ,
  Сон в лабиринтах исчезал ...
  Хвалешин в тоге и советский ,
  Пес стенды прошлого лизал .
  
  У черты выбора
  
  В саду студеный бродит ветер
  И перебранку слышно вьюг ...
  Олег Трубу нежданно встретил ,
  Смотрящего на дальний юг .
  
  Печально мыслил Анатолий ,
  Назад вернуться нету сил .
  Устал от ветреных историй
  И рок не падать попросил .
  
  Стоит и думает у края ,
  У самой огненной черты .
  Два шага до земного рая
  И шаг до вечной пустоты .
  
  Алешин камни не приметил ,
  Сугробы зиждятся внахлест ...
  Где женщину весною встретил ,
  Там завирухи вьется хвост .
  
  Труба в снегу , Алешин тоже ,
  В снежинках мысли по пути .
  И пробежал мороз по коже :
  Как душу грешную спасти ?
  
  Творец и падшие духом
  
  Опять кошмар приснился садоводу ,
  У Пушкинской убогие сидят .
  Несущему творцу святую воду ,
  Кричат и ошалелые галдят .
  
  -- Ты нас обидел светлое несущий ,
  Копеечки разменные не дал .
  Мы нищие и образина сущий ,
  Нам бездуховной метою воздал .
  
  Зачем ты погубил раба мамоны ,
  И из себя по капле удалил ?
  Мы падшие перекроим законы
  И ад нас извращенцев опалил .
  
  Присядь вблизи и покорись гордыни ,
  Будь палачом и ближних осуждай .
  Поешь остаток почерневшей дыни
  И рьяно бесовщину насаждай --
  
  У садовода вдох перехватило ,
  Убогих вера в истину слаба .
  Но воли человеческой хварило ,
  Чтоб уважать поэта не раба .
  
  Покаяние Трубы
  
  Трубе приснилось покаянье
  И исповедь как на духу .
  Он жаждал небу воздаянье
  И вытряхнуть грехов труху .
  
  Труба рукоположный клирик
  И прихожанин не святой .
  -- Поэт Валерий Хворов лирик ,
  Осужден злыми с клеветой .
  
  С отцом к нему я обращался ,
  Помог творец с надеждой мне .
  Я с доброхотом распрощался
  И уличил его в вине .
  
  Дорожкина и жид Аршанский ,
  Мне помогли жестоким быть.
  Но дух обетованцев шпанский ,
  Из их лукавства не избыть .
  
  Мещеряков и гнусь Алешин ,
  Такие мрази , просто жуть .
  Я членством в СПР взъерошен
  И каюсь за тщеславья путь --
  
  ***
  Вот Первомайск и дом Трубы ,
  Весна за окнами и всюду .
  Но нет просвета для судьбы
  И сохранил Тамбов зануду .
  
  Олег Алешин точит нож ,
  Узрев газету с обормотом .
  В Венеции мечты он дож ,
  С непотопляемым вельботом .
  
  Предаст любого и везде ,
  Продаст за капельку нектара .
  Чтоб восседая на звезде ,
  Разрядом поразить Икара .
  
  Куда податься без садов
  И карантин сжигает душу .
  Дорожкиной шлеей судов ,
  Хотелось озаглавить грушу .
  
  Как удержаться на плаву ,
  Главредом быть и фаворитом.
  СП Тамбовским не живу ,
  Не исповедуюсь с предлитом .
  
  Мещеряков судил творца
  И я судил его нещадно.
  Грубил с личиной подлеца ,
  Поэта гробил беспощадно .
  
  Все одурели от игры ,
  В угодников почетной Вали .
  Как звери вышли из норы
  И в Бога верить перестали .
  
  Дом затрясло от маяты ,
  Душа без веры помутнела .
  Как мало в жизни красоты ,
  В округе грешного предела.
  
  Икону привезли попы ,
  Молитвы Господу возносят .
  Но у Трубы в глазах клопы ,
  Кишат и светлое поносят .
  
  Труба не Пушкин взаперти ,
  Не в Болдино его жилище .
  И вмиг таланта не обрести ,
  Что славить даже пепелище .
  
  Отверженный Труба
  
  Камин искрится иногда ,
  Когда горят поленья .
  К Трубе нагрянула беда ,
  Он вышел из правленья .
  
  С учета снялся Анатоль ,
  Мгновенно без эксцессов .
  И воспарил Алешин Ноль ,
  Над чередой процессов .
  
  Финты шальные наяву ,
  Судьбу свернули сразу .
  Труба не плюнул на траву
  И не прибег к экстазу .
  
  Чужой Труба среди чужих ,
  В СП Тамбовской жути .
  И не найти уже своих ,
  По духу и по сути .
  
  Зачем травившей помогал ,
  Меня безбожной своре ?
  Так милосердного ругал ,
  Как крайнего в раздоре .
  
  Зачем судил меня , зачем ,
  В порушенной святыне ?
  Не вдохновит звезда ничем ,
  Заблудшего в пустыне .
  
  Кого душой воспринимать ,
  Когда отвергли злыдни ?
  Кого сердечно понимать ,
  Когда тщеславны сидни ?
  
  Пилата Юрия в бреду ,
  Увидишь , станет дурно .
  Иуда мечется к стыду ,
  Алешин вновь бравурно .
  
  Знобищева жестока вдрызг ,
  Злым духом извращенка .
  Пылающей пащеки брызг ,
  Не вынес бы Кащенко .
  
  Ты Лиром видишься Труба ,
  Отвергнутым и смутным .
  Печальная твоя судьба ,
  С порывом баламутным .
  
  Дамоклов меч
  
  Съемки эпизодов завершились , но в привокзальной кофейне Козлова за столиком сидели исполнители разных ролей и оживленно обсуждали события . Юрий Поляков исполняющий роль генерала Мамонтова был сегодня на редкость прямолинейным и резким . Обращаясь к местному литератору Анатолию Трубе , игравшему роль чекиста , он выпалил -- Толян , ты пошто крестьян - сермяжников у пакгауза расстрелял без суда ? Чекист ты или палач ? -- Труба в кожанке с маузером нисколько не смутился -- Ну зачем вы так Юрий Михайлович ! Все сделано как прописано в сценарии . Ведь красный террор в ответ на белый ! И чекист обязан пресекать саботаж и воровство -- Поляков аж побагровел : -- Ты забываешься комиссар! Я генерал Мамонтов сегодня , а не Поляков . Мамонтов я! Извольте отвечать убийца-зачем расстрел,когда можно в Козловскую кутузку посадить подозрительных и допросить ? -- К спорящим подлетел половой - официант , некто Алешин и принес бутерброды с черной икрой , кофе и коньяк . -- Извольте с откушать Ваше превосходительство ! Извольте поесть товарищ комиссар ! -- Спорящие исполнители выпили коньяк и осмотрелись . Вокзал был бутафорский и прилегающая территория тоже стилизована под 18 - 21 годы 20 века . Подошел загримированный актер или поразительно похожий человек на председателя местной думы согласившийся сыграть Льва Давидовича Троцкого . -- Присаживайтесь товарищ главвоенмор . Вы наверное из Штаба Южфронта ? -- предложил и спросил актера - депутата Поляков . -- Мерси господин Мамонтов ! Я от гадалки -- ответствовал Троцкий . Все сидевшие за столом и бывшие подшофе мгновенно протрезвели и уставились на Лейбу Бронштейна , то бишь Троцкого.Робко , почти извиняясь его спросил Труба :-- Товарищ нарком Вы атеист - безбожник или ...? -- Для вас атеист , но верю в учение каббалы -- Троцкий выдохнул воздух и залпом выкушал стакан коньяка . Все ахнули . -- Лев Давидович , что случилось ? - спросил Мамонтов - Поляков . -- У меня пока ничего , а вот у Вас скоро случится ! Вы зачем все штабы красных уничтожаете , взрываете и поджигаете ? Генерал , народ восстал против тирании буржуазии и имеет право на свободу ! А Вы его хотите опять плетью да в загон , как быдло ?! Не выйдет товарищ Мамонтов , не дадим ! -- Я вам не товарищ Лейба - жид ! И вообще евреи обнаглели , в России революцию устроили . Фарисеи - лавочники . Перемутите всех и продадите Россию по частям жиды ! -- убедительно высказался Поляков - Мамонтов и еще выпил коньяка . Спорить с предводителем корпуса казаков было бесполезно . Его корпус прошелся по тылам красных и натворил много бед противнику . Ротмистр Колпаков негромко поинтерисовался: -- Лев Давидович что Вам изрекла Козловская гадалка?- Троцкий допил кофе и объяснился : -- Сказала она мне о каком - то Дамокловом мече над головой . О жаркой Мексике и испанском мачо - обманщике . Ничего не понял. Я здесь военный комиссар . Провожу совещания в Козловском Штабе Южфронта а она бред несет о Мексике и Дамокловом мече.Сумасшедшая ! -- Все стали поддакивать ему , кроме Мамонтова - Полякова . -- Как знать Лев Давидович , как знать где он упадет меч сей ? -- сказал генерал , сел на коня и с казаками поскакал сниматся в эпизодах похода - рейда по тылам красных и возвращения в Новочеркасск . Остальные загримированные актеры пили спиртное и ждали своей участи на съемочной площадке . Актеры - исполнители так вжились по Станиславскому в судьбы героев , что никак не могли изжить их из себя еще долго , долго . Поэтому делали все правдоподобно , буд - то это они сами и есть герои . Каждый искренне проживал свою роль и не жалел об этом !
  
  Добрый атаман
  
  Два разъяренных крестьянина подвели к атаману Скорову Валерию белого офицера . Атаман спешился и хлопнул коня ладонью по крупу . Конь отшатнулся и мелкой рысью побежал в сторону загона . -- Ну что господин штабс - капитан отвоевался ? -- спросил избитого , окровавленного и жалкого видом беляка атаман . -- Пожили вы в сласть помещики до революции ! Поиздевались над народом кровопийцы . Всех вас надо вырубить под корень!-- выпалил атаман криушинской братвы . -- Он у полюбовницы скрывался , на хуторе монахов , недалеко от Двойни -- сказал криворотый , рыжий крестьянин. -- Она там у монахов по хозяйству с отцом помогала . Отец плотничал , а дочькА стряпухой и прачкой работала . Любовь у них давно , года полтора . Заруби его атаман гада беломордого ! -- Допросить надоть , а пошинковать потом смогем ! -- Скоров взял за грудки белогвардейца и спросил : -- Откуда ты и как тебя полностью величают ? Ответишь как на духу может пожалею , оставлю живым , не зарублю саблей -- Я штабс - капитан Труба Анатолий из города Козлова . Воевал за царя на фронте с германцами . Потом подвизался штабистом у Краснова в Добровольческом войске . Волею судьбы после ранения попал на хутор под Двойней и остался там -- Ты что дезертировал , сбежал от своих ? -- Нет не дезертировал . Еще тифом заболел и вот вы меня арестовали ... -- Атаман посмотрел внимательно на Анатолия Трубу , чуть приподнял - оголил шашку из ножен и спросил : -- Твой отец Сергей Семенович Труба жил в Козлове , в собственном доме ? -- Да точно там жил батюшка да и живет наверное . Мы 3 года не виделись -- Твой отец помог моему отцу не умереть с голоду с семейством . Я только , только родился . Мой отец работал у вас садовником . Рассказывал много хорошего о твоем родителе . Твой помог моему обзавестись своим хозяйством . Живи беляк ! Казнить тебя не стану из - за доброго твоего отца . Иди снова к своей бабе и полюбовничай . Братва ! Отпустите офицера , пусть уходит. Он не враг . Нам скоро с красными рубиться насмерть . Зачем нам беспогонный дезертир , пусть попам прислуживает по хозяйству -- Труба заплакал от радости и от отчаянной безисходности . Он остался жив , но надолго ли ? Ведь красные отряды шастали везде по Тамбовщине . Антоновское восстание тем не менее полыхало вовсю .
  
  Ворона на векА Тамбовская " угрюм - река "
  ( Вариант событий)
  
  Петру Алешкину совсем не спалось.Он обдумывал сценарий первого своего Тамбовского фильма . Точнее домысливал существенные детали . Договор о создании местной киностудии подписан с Тамбовской администрацией ,оставалось дело делать. Петр Федорович встал с дивана включил компьютер , вывел нужный файл - информацию и допечатал следующий текст : -- Необходимо снять вначале ремейк на фильм "Угрюм - река " с условным названием " Ворона на векА Тамбовская угрюм - река ".Работа спорилась и к утру Петр напечатал небольшой , но емкий сценарий ремейка. Через неделю из Москвы в Тамбов выехали два автобуса киногруппы и специальная грузовая машина с прицепом . Вскоре кино - кортеж прибыл на Тамбовщину прямо на берег местной " угрюм - реки ".На второй день по прибытии Петр Алешкин развернул кипучую деятельность по подбору актеров для съемок киноремейка .Он звонил кому надо и куда надо .Все с радостью откликались на его дерзкое предложение. Так , как Федорович сам прекрасный писатель , он пригласил на роли киногероев своего сценария , местных знакомых и малознакомых ему писателей , актеров театра и работников культуры. Дело в том , что Петр задумал снять короткометражку ради пробного варианта ! По типу - а как воспримет зритель своих киноделов ?! Познакомившись с целями и задачами игры и прочитав тексты своих ролей все герои возрадовались ! Николаю Наседкину досталась роль Силыча , Инжавинского трактирщика с преступными наклонностями . Придет в заведение бродяга с золотом храмов или дезертир с царскими червонцами , Коля его напоит самогоном до положения риз и хрясь обухом по башке в подсобке . Не дает дойти до уборной . Глядь , он уже купается в " угрюм - реке " , мирный и молчаливый . Петр Алешкин предложил Коле уже без грима , сыграть в эпизоде роль местного мордвина , похожего на тунгуса стойбища . Наседкин сразу же согласился , потому что мальчиком писал на мох , на берегу Подкаменной Тунгуски . Двурожкиной впору подошла роль старухи Клюки . Придет к Прохору и скажет : -- Эх , младен хватит плясовые игры с цыганами устраивать , пора соколом - атаманом быть ! -- Придет к Силчу - трактирщику , скажет : - Круши всех каторжан без разбора ! А часть цацек мне дай , пусть грудяшки согревают -- Поэту Хворову досталась роль Фильки Шкворня из Моршанска . Мужика с широкой душой ! Намоет золотишко в домах жидов и шасть в трактир все пропивать . Гулена - разбойник ! Роль Синильги предложил сразу двум дамам . Синильгу - шаманку должна сыграть депутатка Тен . А Синильгу лунных грез согласилась играть Елена Луканкина . Тоже самое Петр проделал и с Анфисой Козыревой . Ее будут изображать две очаровательные дамочки . Анфису - страстную любовницу на заимке сыграет Карина Крафт . А Анфису гордую красавицу деревни Нижний Шибряй сыграет Татьяна Маликова . Прохор ей в лесном домике : -- Ты ведьма ? -- Да , я ведьма . Может быть ради любви -- Прохор : -- Ты не хорошая , у меня есть невеста -- Анфиса : -- Невеста еще не жена сокол мой -- Она чистая , ты грязь или холодная Синильга ? Сгинь ! -- Но пламя найдя Анфису распаляло ее страсть . -- Я люблю тебя и ненавижу ! -- Люби меня Прохор такую пламенную , люби -- Сам Петр Федорович будет играть Петра Даниловича Анохина - Громова , зажиточного крестьянина . Анатолию Трубе понравилась роль священника Ипатия , который частенько после службы срывал рясу , переодевался и скакал на жеребце " Баране " к Козловской братии . Под городом Козлов по лесам и садам шастали бандюганы - отморозки . Вот отец Ипатий Труба и был их главарем . Прозвище у него непривычное , но звучное Шаман . Шайка " святого отца " Трубы " колядовала " везде , где придется . Грабили всех без разбора . Их страшилась и ненавидела вся губерния . Надо сказать что Петр оригинал ! Он все действия перенес на Тамбовщину периода "Антоновщины ".Это 19 - 22 годы 20 века . В его сценарии есть ответвление - рассказ жития - бытия семейства Анохиных.Поэтому все события как бы связаны с Тамбовщиной периода Гражданской войны и крестьянского восстания .Анохины пахали полюшко , выращивали хлеба , убирали , молотили , сохраняли . Терпели продразверстку до поры , до времени. Пока атаман местный Ибрагим Оглы - Антонов не стал наводить свои эсеровские порядки . Многим обобранным , униженным красными властями такие порядки - беспорядки понравились - приглянулись .Петр как мудрый драматург обыграл этот период истории лихо и филигранно . Соединив романтику предпринимательства, золотоискательства , мистики , любви с крестьянским бунтом . Получился экшн! В небольшом эпизоде , предшествующем восстанию крестьян Тамбовщины , удивительно правдоподобно сыграл генерала Мамонтова Юрий Поляков а ротмистра сыграл Колпаков , из редакции Литературной газеты . Рейд Мамонтова удался на белогвардейскую славу . Ох и погуляли вволю белоказаки по Тамбовщине ! Аж жутко вспоминать историкам . На роль приказчика Ильи Сохатых пригласили Олега Алешина. Типичный лицемер "Сохатый" и прислужит всем , и продаст всех ! Роль главного героя Прохора Громова согласился сыграть Серега Чеботарь.Современный культуртрегер , деловой человек с авантюрными замашками . Тем более ему нравились обе Анфисы Козыревы . Эпизодические роли и массовку играли разные Тамбовчане . Съемки начались рано утром с обстрела Антоновской сечи недалеко от озера Рамза красными пулеметчиками и артиллеристами .Лирические сцены снимали в Масловке , Нижнем Шибряе и на заимке в лесу на берегу Вороны . Обе Синильги были неподражаемы и загадочны на капище Галдыма . Они то шаманили , то скакали на конях атаманшами по округе . Чуть с ума не свели Прохора Громова . Но любил все же Прошка Чеботарь Анфис обеих!Инженера Протасова и засланного казачка к антоновцам Муравьева , сыграл блестяще Сергей Доровских. Подъезжая к Козлову литерный стал притормаживать свое движение . В купе сидел Сергей Есенин и декламировал возбужденно пассажирам : " ... Дар поэта - ласкать и корябать , Роковая на нем печать . Розу белую с черной жабой Я хотел на земле повенчать . Пусть не сладились , пуст не сбылись Эти помыслы розовых дней . Но коль черти в душе гнездились - Значит , ангелы жили в ней ". Вдруг за окнами вагонов раздались выстрелы . Есенин и пассажиры притихли и посмотрели на происходящее на станции . У дальнего пакгауза чекисты показательно расстреляли несколько бандитов , воров и антоновцев . Есенин вздохнул и выругавшись матом тихо запел : " Что - то солнышко не светит , над головушкой туман .... " Фабула фильма не объясняла всего . Прослеживались в основном поступки героев в пограничных , экстремальных обстоятельствах . Кровавые события обостряют чувства людей . Селяне мятежной Тамбовщины выживали как могли . Но жадные оставались жадными , подлые подлыми . А вот добросердечные люди даже к врагам не испытывали лютой ненависти . Сражались за идеалы без патологической злобы . В этих условиях некоторых героев защищала и оберегала сердечная любовь к женщине или мужчине , и искренняя вера в Бога . Лучше этих оберегов на Тамбовщине не было . Гримеры постарались сделать из своих продвинутых современников - киногероев "угрюм - реки" и Антоновской вольницы одновременно потрясающе схожими с прототипами . Короткометражный фильм " Ворона на векА Тамбовская угрюм - река " зрители приняли с восторгом . Алешкин Петр радовался как пацан ! Он давно уже задумал снять полнометражную картину о Гражданской войне , Антоновщине и семействе Анохиных .
  
  Яблоки Наукограда
  
  Наукоград хорошел день ото дня.Расположенный в Черноземье он был связующим звеном многих дорог и путей . Автомобильных дорог , железных , развития промышленности и садоводства , проходивших через весь город и рядом было предостаточно.Одна дорога - стезя власть предержащих,привела высоких чиновников из Наукограда сразу в Казначеевскую областную администрацию . И славные попутчики - наукоградцы стали активно управлять всем регионом . Через весь город проходили еще дороги истории страны России . Ведь в самом Наукограде находился сто лет назад Главный Штаб Южного фронта Красной армии . И для его разгрома , хотя бы на короткое время , в августе 19 революционного года в город ворвались казаки генерала Константина Константиновича Мамонтова . Белые громили красных по всей округе,но затем красные разгромили белых напрочь.Главоенмор и Председатель РВС Лев Давидович Троцкий ликовал по этому поводу . Много раз произносил речи и славицы . Повсюду и везде трендил как трибун Троцкий ! Новые , современные пути развития привели нукоградцев к празднику , фестивалю в честь местного яблока . Яблоки были отменные ! Их с любовью покупали многие россияне и кушали с аппетитом !Сочные , ароматные , полезные яблоки Наукограда были нарасхват!Фестиваль Яблока проводился к месту и ко времени в начале сентября . В преддверии очередного фестиваля , местные культуртрегеры решили снять корометражный фильм на историческую тему , но всячески прославляющий яблоко . Режиссер вольничал как хотел.Рыночная площадь напоминала яблочный склад - лабаз . На прилавках лежали яблоки гуртами и кучами .Яблоки лежали в корзинах , мешках и просто на земле в щедром количестве . Все билборды сообщали только о значении и полезности яблок . Режиссер скомандовал : -- Мотор ! -- И началось на импровизированной сцене лицедейство самодеятельных актеров всех времен и народов . На деревянный помост вначале вышел матрос - анархист Хвалешин , в тельняшке с пулеметной лентой и наганом . Рядом чекист Трубадуров Толян в кожанке , в шапке - ушанке и лаптях с маузером , крестом попа и внушительным обрезом . Хвалешин пел частушки и при этом стал в такт приплясывать . Трубадуров как бы отвечал ему частушками и периодически то вынимал маузер , то показывал обрез . Хвалешин -- Ех, яблочко , да куда котишься ? Ко мне в рот попадешь -- да не воротишься ! Эх , яблочко , да закатилося , а деникинская власть провалилася ! Эх , яблочко , да краснобокое , все у власти коммуняк кривобокое ! Эх , яблочко катись к Миронову , я матрос - анархист примкну к Антонову ! -- Трубадуров не отставал в раже запел -- Ех , яблоки вы народные , стали нищими буржуи сумасбродные ! Ех , яблоки , да с червоточиной , анархист лежит ничком за обочиной ! -- Толян достал правой рукой обрез , а левой маузер и продолжил -- Эх , яблоки новой властюшки , охраняют их братки или батюшки ! -- Зрители азартно и активно захлопали дуэлентам анархисту и ряженому охранителю бизнеса . На дощатую сцену выбежали еще двое , он и она . Он запел -- Ех , яблоко , да сбоку зелено , как Арманд меня люби , словно Ленина ! -- Она ответила -- Эх , яблоко , ты подгнившее , я нещадно забываю время бывшее ! -- Он продолжил -- Эх , яблоки , соком классные , бабы ныне за рулем все опасные ! -- Она с легкостью ласточки поддержала шутейное действо -- Эх , яблоки здесь не ворские , но курорты хороши черноморские !-- Он и она стали отплясывать с задором под " матаню " по всей сцене . Он -- Ни большой , ни маленький , лишь бы небыл вяленький . Если сила вверена , гусь обскачет мерина ! -- Она -- Если яблоки большие , значит ствол как колонча . Если бабы не святые -- мужики как саранча ! -- Певчая парочка плясала под гармонь и балалайку так заразительно , аж заходилась в порывах . Потом выходили другие певцы и затейники со своими номерами . Женщины в ярких , разноцветных сарафанах и юбках , мужчины в рубахах и шароварах . Все же преобладали народные одежды светло - розовых и кумачовых оттенков . Выступавшие импровизировали как хотели и как могли , в рамках традиций и житейской позволительной морали . Публика не расходилась.Некоторых требовала на бис , чтоб повторили оригинальные шутки - прибаутки . Режиссер долго , долго наблюдал за потешным спектаклем и не торопился крикнуть -- Стоп ! Снято ! -- Оператор снимал праздник Яблока и нисколько не переживал за свою аппаратуру . Было весело и интересно многим . Труженики садов и полей могли позволить самим себе площадную вольность и художественную самодеятельность . А исторические типажи и современные лицемеры - авантюристы изображались так зеркально - правдоподобно , что спектакль воспринимался как приключения , которые происходили в нашей безалаберной , заблудшей и невероятно прекрасной добрыми поступками , душевным милосердием народной жизни . Плоды яблонь благодатной земли не сулили людям никакаго раздора . -- Кушайте яблоки Наукограда , вам Россия будет рада ! -- говорила всем молодая , очень красивая девушка солнечной мечты .
  
  ЗАВЕРШАЮЩАЯ ГЛАВА
  
  
  СУДИЛИЩЕ ПАДШИХ
  
  Они собрались скопом и по заготовленной договоренности стали обвинять поэта в несуществующих событиях и поступках . Обвиняли в сквернословии , унижении человеческого достоинства , в грубости и оскорблениях ? Некоторые из обвинителей не общались с поэтом уже лет 10 - 12 однако неистово обвиняли . Поэт никого из них прежде никогда не оскорблял . Наоборот , был со всеми доброжелателен , добродушен и помогал многим чем мог . Всегда поэт откликался на помощь и участие в судьбе каждого просящего . Обвинения были изначально построены на придуманной ужасной клевете . Это действо было программной местью почетной процентщицы , повитухи интриг , некой изощренной Валентины . Всем хотелось доказать свою приверженность к дисциплине , скромности и тактичности в поведении и межличностных отношениях . Многие лихо доказывали свое кредо " Всегда " в обвинительных постулатах . Несли ахинею , ложь , наветы , подметные фразы , клевету , наговор и чернуху как тамады на фуршете " нечистой силы " . Многих объяли туман заблуждений и пелена кривды . Изгалялись над фантомом , воображаемым поэтом как хотели и желали . Анатолий Труба громче всех и доходчивей для внимавщих ересь , уничижал творца лирических и философских стихов . Поэт реальный отсутствовал на этой " черной мессе падших нищих духом " . Хором долго вопили с повторами -- Виновен ! -- Где -- то недалеко петухи в ответ прокукарекали и на окнах появились морды : нетей , бесов , анчуток , кикимор , ведьм , упырей и вурдалаков . Чудовища улыбались клыкастыми пащеками , взирая пылающими зенками на хохотавшим в круге судилища чудовищ. . Нечисть висела в смутном воздухе и исходила мелкой дрожью ...В помещении запахло серой и тухлыми яйцами . Многие падшие обвинители почувствовали как грех нечестивого , лживого , безбожного , порочного приговора входит в их внутренности полынным пламенем , но продолжали неистово хохотать ... К некоторым на грудь прикрепился сам собой голографический " Орден Иуды " . У некоторых этот орден предателей заполыхал на лбу . Вдруг один из судилища не обвинявший поэта , но проголосовавший за приговор увидел надпись на стене : " Всех лукавых , подлых , мерзких прислужников злыдни Вали ждет неизбежная , скорая расплата "
  
  Неизбежность
  
  Когда в судьбе случится горе
  И грянет жуткая беда ,
  Вы вспомните -- кипело море ,
  Судилища , но не суда .
  
  Вас захлестнут волной напасти ,
  Страшней несчастий остальных ...
  И вы познаете отчасти ,
  Страдания существ шальных .
  
  Судили вы и вас осудят ,
  За ерунду и мутотень .
  Вас ангелы небес принуят,
  Влачить пылающую тень .
  
  Осудят звезды вас лучами ,
  Осудят грозы на лету . .
  И бури смутными ночами ,
  Осудят хищников тщету .
  
  Вы хищники в своем порыве ,
  Судили личность ни за что .
  И ваши судьбы на обрыве ,
  Заплатят душами за то .
  
  Капкан самообмана
  
  Вздохнут теперь свободной грудью ,
  Избавившись от лишних ртов .
  И выплеснув ребенка с мутью ,
  Пойдут вперед между кустов .
  
  Ох как прекрасен лес волшебный ,
  С тропинкой чудной золотой ...
  И мир суетный непотребный ,
  Заменит погремок простой .
  
  Идут и видят превращенья
  Зверей в иные существа ,
  В округе смутного вращенья ,
  Иллюзии всяких торжества .
  
  Вдруг видят бабку у тумана ,
  У края заповедных грез .
  И вдруг капкан самообмана ,
  Захлопнулся вокруг всерьез .
  
  Они в капкане все незримом ,
  Пошевелится нету сил .
  И бабка облекает дымок ,
  Всех кто вовсю заголосил .
  
  Тщеславные
  
  Когда сидели за столом
  И пили водку дружно ,
  Не рассуждали мы о том ,
  Что палачом быть нужно .
  
  Душа болела и звала ,
  У Николая счастья ...
  Я бросил личные дела
  Из - за причин участья .
  
  Блажил Олег на этаже
  Шестом в пространстве кухни .
  И я с мечтами неглиже
  Кричал : --- Преграда рухни ! --
  
  Мещеряков спросил совет :
  -- Как быть в журнальном деле --
  Легко послушал мой ответ :
  -- Аршанский дока в теле --
  
  И Кочуков пришел с добром ,
  Просил о светлой воле :
  -- Ты одари не серебром ,
  Проголосуй в юдоле ---
  
  Звонила Леночка Шматко ,
  О жабах толковала ...
  Просила голос высоко ,
  Поднять крылом вокала .
  
  И прежде я помог другим ,
  Стать членами Союза .
  С пустой душой и дорогим ,
  Хоть пропадала муза .
  
  Пришли иные времена ,
  Тревожные и злые .
  Тускнеют веры письмена ,
  Блистают роковые .
  
  Процентщица купила тех ,
  Кто сам продаться рвался .
  И в день немыслимых потех ,
  Тщеславных круг зарвался .
  
  Меня поэта светлых грез ,
  Хулили все от пуза .
  И обвиняли вновь без слез ,
  Как палачи Союза .
  
  Грозная старуха
  
  Старухе не стыдно быть "Грозной",
  Как царь незабвенный Иван .
  И девке по сути обозной ,
  Путевку вручить на диван .
  
  Она кувыркалась с Николой ,
  С Василием сняли табу .
  И с голым попутчиком голой ,
  Влетела в иллюзий трубу .
  
  По небу мечты полетала ,
  Морозно витать под луной
  И к "Грозной" старухе пристала ,
  Чтоб злобною быть не одной.
  
  Появится месяц завоют ,
  С волчицами грез в унисон .
  И ноги друг другу помоют ,
  Держа свой "клыкастый" фасон .
  
  Подышат туманом незримым ,
  Всей грудью , неясно какой
  И скалятся с другом галимым ,
  "Нулем" потерявшим покой .
  
  Прислужница
  
  Не ум ее блистал в делах ,
  Блистала хитрость роковая .
  В любых закутах и углах ,
  Она лгала не унывая .
  
  Служила в тон КПСС ,
  Стихи писала про партийцев .
  Служила чертящим процесс ,
  Восславив бизнес кровопийцев .
  
  Всегда в фаворе у чинов ,
  Как кукла радостно пищала .
  И вновь талантов не лгунов ,
  Стереть забвеньем обещала .
  
  В наградах вся за мутату :
  Кружок , статейки и стишата .
  И славит рьяно пустоту ,
  Где кошек скушали мышата .
  
  Прислужница своей тщеты ,
  Вреднее горя диверсанта .
  Не верит в нечисть маяты ,
  Не верит в светлого гаранта .
  
  А кто не в круге -- дураки !
  И кто не чествует --- дебилы !
  Друзья все кормятся с руки
  И службой восполняют силы .
  
  Еретичка
  
  Слыла метресса еретичкой ,
  Когда безбожницей была .
  Слыла партийной фанатичкой ,
  От пяток грубых до чела .
  
  Служила партии до срока ,
  Устав блюла до запятой ,
  Но вести принесла сорока ,
  О новой власти золотой .
  
  Пришла с улыбкой еретичка ,
  К другим блистательным богам .
  И засвистела словно птичка ,
  Прильнув к богатым берегам .
  
  Зерно посыпалось нежданно
  И манна с праздничных небес .
  Все чуждое теперь желанно
  И светоч менеджер чудес .
  
  Забыта ересь пролетарских ,
  Базарных воспаряет бум .
  Теперь особа среди барских ,
  Молельница метресса дум .
  
  Но все замашки прежней доли
  Остались принципом судьбы :
  Интриговать в кругу юдоли
  И ересь воспевать борьбы .
  
  Гнусная мистерия
  
  Валентина судьбой не святая ,
  Коммунистам служила до срока ,
  Когда злых волкодлаков стая ,
  Вожака возлюбила пророка .
  
  Валентина прибилась к стае ,
  Стала хищной почетной злыдней .
  И зимой , и в цветущем мае ,
  Стала кривду вершить постыдней .
  
  Искривляла пространство и время ,
  Развращала продажных духом
  И порочное , грешное семя ,
  Всюду сеяла с черным пухом .
  
  Многих членов Союза слова ,
  Извратила до мерзкой сути .
  На развалинах храма Тамбова
  Вытворяют мистерию жути .
  
  Обвинили по ложным наветам ,
  Невиновного с честью поэта .
  Впали в грех по Святым Заветам
  И расплаты на каждом мета .
  
  Пусть случится по воле Бога ,
  С обвинителем всяким расплата .
  Валя - злыдня низка и убога ,
  Как юродивой сзади заплата .
  
  Расправа
  
  Они свою гордыню возлюбили
  И жгучее тщеславие свое .
  Голубок белокрылых истребили
  И черное витает воронье .
  
  Для них непогрешима Валентина ,
  Любому слову верят чудаки .
  И видится им яркая картина ,
  Они все на Парнасе высоки .
  
  Укажет на невинного -- воспрянут ,
  Всей стаей налетают на него .
  На крестное распятие не глянут ,
  Когда нет кроме жертвы ничего .
  
  Насытятся куском чужой судьбины ,
  Оближут губы длинным языком ...
  И повторят фуршетные смотрины ,
  Нисколько не жалея ни о ком .
  
  А Валентина хитростью исходит
  И лжет как обреченная на зло .
  Над ними месяц гибели восходит ,
  Они кричат : "Нам страшно повезло ! "
  
  Голгофа поэта
  
  В них сила грешная взыграла ,
  Как брага мутная в бадьях .
  И бестия на них взирала ,
  Найдя порочное в друзьях .
  
  Они поэта все ругали
  И обвиняли в темных днях .
  И кривде ложью помогали ,
  Гадюке в призрачных огнях .
  
  Змея незримая шипела
  И поднимала хвост трубой .
  Вдруг брага мести закипела
  И бес оправился рябой .
  
  Они вдыхали смрад нечистый ,
  Впадали в гибельную страсть .
  Нес ахинею так речистый ,
  Что мог от небыли пропасть .
  
  И исходила девка бредом ,
  Секла поэта клеветой ...
  За ними бесновался следом ,
  Писатель сроду не святой .
  
  Злом распинали "супостата" ,
  На месте скорбного креста .
  Голгофы здесь была утрата ,
  Когда взорвали храм Христа .
  
  Злоба кликуш
  
  Пылала злоба в их глазах ,
  Воспрянул в душах ад .
  Увидели судьбу в слезах ,
  Двенадцать лет назад .
  
  Такие страсти пережить
  Пришлось из - за меня .,
  Что захотелось удружить ,
  Всем языкам огня .
  
  Огонь отмщенья полыхал ,
  В порывах и в устах ...
  И ворон крыльями махал ,
  За окнами в кустах .
  
  Кричала птица тяжело ,
  Неистово к беде .
  И окрыляли люди зло ,
  На роковом суде .
  
  А дело сшито се ля ви ,
  Рукой дрожащей в тон ,
  И виделяся поэт в крови ,
  На плахе как Дантон .
  
  -- Казнить заблудшего творца ! --
  Кричали злыдни в масть .
  Но дома кушал я тунца
  И плюнул страху в пасть .
  
  Припомнил жизни времена ,
  Двенадцать лет назад ,
  Как сеял дружбы семена
  И всем помочь был рад .
  
  Угодники метрессы
  
  Судилища острый финал ,
  Создали по духу секрета .
  И деньги нашлись на журнал ,
  Когда осудили поэта .
  
  Гурьбой угодили одной ,
  Почетной и злобной метрессе .
  И каждый продажный родной ,
  В убогой безнравственной пьесе .
  
  Клубитесь в сплетеньях теней ,
  Играйте творящих шедевры .
  Но кривда надавит сильней
  И станете жертвою стервы .
  
  Вы вновь заработали куш ,
  Глумясь над поэтом невинным .
  И в круге отпетых кликуш ,
  Вопите с исчадьем глубинным .
  
  Юрьев день
  
  Кружится курицей фурия ,
  Искры ссыпает с хвоста ...
  Дух оглашенного Юрия
  Злобен везде не с проста .
  
  Вроде служил офицером ,
  Видел афганскую мреть .
  Слыл золотым кавалером ,
  Что бы любовью гореть .
  
  Стал непроглядным циником ,
  Гордость объяла его .
  Ходит с попутчиком мимиком ,
  Ценит ханыгу всего .
  
  Юность друган загубил ,
  Учит как жить без души .
  Юрий заблудший забыл ,
  Кредо свое " не греши "
  
  В день переходного поля ,
  Юрий пойдет вникуда ...
  Жизни беспутной недоля ,
  Станет брести без следа .
  
  Тщеславные обвинители
  
  Ненавидеть они умеют ,
  Это кредо у них не отнять .
  То и дело вовсю сатанеют
  И стремятся врагов обвинять .
  
  Обвиняют и судят обычных ,
  Одиноких творцов во плоти .
  А своих друганов закадычных
  Видят в вечности и чести .
  
  Для противных поганые слухи ,
  Распускают как шерсти кудель ...
  И рабами отвратной старухи
  С ядом славы сосут карамель .
  
  Ядовитая слава с крушиной ,
  Волчьих грез взбеленяет туман .
  И живут они жизненной тиной ,
  Принимая за благость дурман .
  
  Без добра не приходит прощенье ,
  Без молитвы темны небеса .
  Обрекая творцов на забвенье ,
  Вы "калифы" на полчаса .
  
  Тамбовские волкодлаки
  
  Повернул я на пальце кольцо,
  Стал читать письмена бумазей:
  Ты увидишь событий лицо --
  Облик зверя из бывших друзей.
  Ты узришь небывалый размах,
  Рокового безумия всех.
  Будут страсти являться в умах,
  С чередою порочных потех.
  Будет всякая тварь мельтешить,
  И глумиться над честью взахлеб.
  Проклинать всех не надо спешить,
  Кто - то свой исповедует стеб.
  Ты услышишь пронзительный шум,
  Исходящий от вздыбленных стай ...
  Не сгущай маяту своих дум,
  О спасеньи души помечтай!
  Зверь исчадий прыжок совершит,
  Злом поступков без крестных оков.
  Но молитва святая лишит,
  Силу воли волчиц и волков.
  Оскудеет звериный порыв,
  Источиться греховная суть,
  Прыгнут стаи под жизни обрыв,
  И не добрый закончиться путь --
  Повернул я на пальце кольцо
  И, отринул стопу бумазей ...,
  Что б мое не бледнело лицо,
  Стал молиться за бывших друзей .
  
  Страда расплаты
  
  Радуйся Валя , радуйся
  И Алешин ликуй , и Коля !
  Хоть пригублена чаша сладостей ,
  Дегтем мазана ваша доля .
  Вы помечены жуткой метой ,
  Лицемеры с ухмылкой праздной .
  И отплатит вам рок монетой ,
  С мордой кривдушки безобразной .
  Вы получите все сторицей ,
  Что за каверзы заслужили .
  Вам мамона блистает столицей ,
  Из костей и зверей сухожилий .
  Вы продвинутые продвинули
  Шелупонь до вершины эстрадной .
  Вы талантов шутя отодвинули ,
  В туну бытности не отрадной .
  За меня , за Марину , за Толю
  Привлекут вас созвездья к ответу.
  Бог простит нашу горькую долю ,
  Мы поэты и служим свету .
  
  Огонь судов
  
  Вот кинут гордого Трубу ,
  Как прежде все кидали .
  Никитин выпишет табу ,
  Алешин бед сандалии .
  
  Мещеряков посмотрит зло ,
  Дорожкина не взглянет .
  Луканкина свое зело ,
  Грести не перестанет .
  
  Знобищева мудреный слог,
  О лютиках напишет .
  Наседкин подведет итог ,
  Изгоя в бездну впишет .
  
  Вновь избранные замолчат ,
  Как воду в рот набрали.
  А други все изобличат ,
  Трубу за блеск медали .
  
  Пройди Труба огонь судов ,
  Устрой прорыв в культуре !
  И классиком своих трудов ,
  Будь век в литературе .
  
  Стезя Истины
  
  Рашанский лысиной блистал
  И весь лоснился рожей ,
  И книгу пальцами листал ,
  С еврейской бледной кожей .
  
  Проект Рашанского хваля
  Двурожкина блажила ...
  И оттолкнувшись от нуля
  Тщеславью послужила .
  
  Библиотека детских грез
  Была важна крылатым .
  Но слушать лживую всерьез
  Нельзя с Христом распятым .
  
  Коснулась крестика одна
  И вдруг узрела тени :
  Метресса жуткая страшна ,
  Рашанский друг мигрени .
  
  Двурожкина несла свое
  Совсем в ином порыве .
  И гомонило воронье
  Всей стаей на обрыве .
  
  Картина жизни роковой
  Предстала с черной сутью ,
  Коллеги злобу с синевой ,
  Смешали с кривды мутью.
  
  Они гнобили честных всех ,
  Талантов гнали всюду ...
  И возлюбили без потех
  Предателя Иуду .
  
  Судилища вели вдвоем
  Невинных обвиняя ...
  И голосили о своем ,
  Судьбины ниц роняя .
  
  О Боже ! Ближних вразуми ,
  Не слушать злыдней падших .
  И пелену скорбей сними
  С гонимых и увядших .
  
  Девчонка страхом не зашлась,
  Молилась снова Богу ...
  И истина времен нашлась,
  И позвала в дорогу .
  
  Постою на берегу
  
  Постою на берегу -- жизнь - река течет ...
  Душу вновь уберегу , месть мне не в зачет .
  Я оставлю всех врагов Богу для суда ,
  Много злобных берегов , всем от них беда .
  Пусть Всевышний разрешит споры и вражду ,
  Ангел света не спешит к грешникам в ряду .
  За рядами по реке , тьма плывет личин ,
  Постою не вдалеке , в следствии причин .
  
  ПОСЛЕДСТВИЯ СУДИЛИЩА ПАДШИХ
  
  Отчубучил
  
  Через год он пробьет альманах
  И порадует свой "курултай" .
  Как Отрепьев отпетый монах ,
  Обналичит роман " Гюльчатай".
  
  Воевал , был в Афгане боец ,
  За отчизну стоял до конца .
  А теперь он бесстыжий подлец ,
  Судит в храме поэта - творца .
  
  Где бесчисленных книг стеллажи ,
  Был намоленный Господа храм .
  Рок глупца совершив виражи ,
  Отчубучил Судилища срам .
  
  Он не воин теперь а палач
  От гордыни исходит своей .
  Только тертый сухарь и калач ,
  Не приметит времен суховей .
  
  Пронесутся стихии вокруг,
  Поблистают парады вблизи ,
  Но порочный Судилища круг ,
  Будет видится вечно в грязи .
  
  Гонители
  
  Ради Маши , Елены и Саши ,
  Валя судьбы испачкала наши :
  Неизбывной как смоль клеветой ,
  Непроглядной как хмарь маятой .
  Вбрызг порочила благообразных
  Валя - злыдня среди безобразных .
  Среди всяких знакомых и разных ,
  Ради дел интриганки бессвязных .
  Всех талантов от Бога чернила ,
  Извращенки нечистая сила ...
  С ней Наследкин и рядом Рашанский ,
  И Трубашкин ханыга шушпанский .
  Их фантомы кружатся на Лысой ,
  На горе с омерзительной крысой .
  Их исчадий опутала мреть ,
  Раз стремятся в полыме сгореть .
  Пострадают творцы от нечистых
  И воспрянут от истин лучистых .
  Над талантами зори без пятен ,
  Путь духовный Мессии приятен .
  
  Действительность
  
  Я плюю в ваши подлые рыла ,
  Есть в поэте небесная сила .
  Вы на каверзы злыдни годны ,
  А по сути крещеным вредны .
  Вы творите лукавое дело ,
  Что бы время добра оскудело .
  Что бы всюду фальшивая мреть ,
  В бренной славе смогла забуреть.
  На Судилище падших вы доки ,
  Без лукавых личин лжепророки .
  Без журналов и ложных наград ,
  Ваши судьбы -- пустоты оград .
  Без тусовки вы мелкие сошки
  И очистки от вялой картошки .
  Вы исходите злом как поносом ,
  У сортиров останетесь с носом .
  
  Фильки блефа
  
  Не знал бы Замшев Сошина ,
  Дорожкину , Алешина ...,
  Еще Елену томную ,
  Любил бы Русь огромную .
  
  Теперь он ценит знающих ,
  К тщете душой взывающих ,
  Ведущих жизнь лукавую ,
  Зигзагами не правую .
  
  Максим Елену сватает ,
  В газете вновь печатает,
  Дорожкину и Сошина ,
  А муза в туне брошена .
  
  Грущу я с музой лиственной ,
  Поэт от Бога истинный .
  Стихи мои высокие
  И думы все широкие .
  
  В газетах не засвеченный ,
  В журналах не примеченный ,
  Но лунной павой встреченный
  И зорькой грез отмеченный .
  
  Повсуду правят Замшевы
  И правды Русь Предамшевы .
  Творцы изгоям равные ,
  А Фильки блефа славные .
  
  Ловцы теней
  
  Может Ляпис Трубецкой
  Может тень Глазкова ,
  Пролетает день деньской
  По кругам Тамбова .
  
  По большому кругу тень ,
  С ликом Николая ,
  Пролетает и сажень
  Кружится витая ...
  
  В малом круге суета ,
  Череда с кролями ,
  Ищет щедрые места ,
  С длинными рублями .
  
  И Хвалешин тамада ,
  Воскуряет душу ,
  И без всякого стыда
  Ест чужую грушу .
  
  Ведуном теней Олег ,
  Порешил быть ныне .
  Но засыпал белый снег
  След мечты в пустыне .
  
  Сошин был уже в кругу ,
  Ради грез кузена .
  Но Олег сыграл слугу
  Хитрого Журдена .
  
  Фаворитом хочет быть
  С медом - кренделями ,
  Что бы мету позабыть
  На челе с нулями .
  
  Тени вьются в пустоте ,
  По лихому зову ...
  Только муза в суете
  Равнодушна к слову .
  
  Избалованные
  
  Они чинами избалованы :
  Мария , Валя , Анатоль ...
  Они Фортуной зацелованы
  Играя фаворитов роль .
  
  И преподносят им на золоте ,
  Любой блескучий сувенир :
  То пламя в обнаженном Молохе ,
  То на орле летит кумир .
  
  Наградами лаская избранных,
  Дождем червонным без конца ,
  Поэтов откровений истинных ,
  Стирает власть с земли лица .
  
  Всегда своим проекты новые ,
  С деньгами рыночной казны .
  Таланты сроду не пановые ,
  Дельцам культуры не нужны .
  
  Сидит Труба на сивом мерине ,
  Весь коронованный барон !
  Авантюристу дело вверено ,
  А он фальшивый как Бирон .
  
  Вот Валю пасшую лелеяли ,
  В наградах вся и в серебре ,
  А овцы выгона заблеяли ,
  Голодные в сквозной дыре .
  
  Шедевров ярких не предвидется ,
  От фаворитов , не творцов .
  И в зеркалах поветрий видится
  Тупик - Зеро в конце концов .
  
  Морды и хари
  
  После Судилища падших
  В храме где Пушкинский дом ,
  Старших людей и младших
  Дух уличил в худом .
  
  В библиотеке нет истины ,
  Истина в вере в Христа .
  Храм подорвали выхристы ,
  Злобно скривив уста .
  
  Храм над строением высится ,
  Прежний в астральном миру .
  И на него не окрыситься ,
  Злыдень на стылом ветру .
  
  Входят в притвор обвинители
  Вместе с подобием жен .
  Видят насквозь небожители
  Кто чернотой поражен .
  
  Лысиной блещут лукавые
  Или густой сединой ,
  Все палачи не правые ,
  За роковой стеной .
  
  Души у лживых не светлые ,
  Когти видны и клыки ,
  Нечисти грешной приметные
  Словно в огне кизяки .
  
  Шерсть вырастает звериная ,
  Каждый подонок с душком .
  Бякает морда козлиная ,
  В перьях кричит петушком .
  
  Видно поверхность зеркальная ,
  Каверзных , смутных времен ,
  Блещет как правда астральная ,
  С харями падших имен .
  
  СЛУГИ МАМОНЫ
  
  У ТРУБЫ ВОРОВАТОЕ БРЕМЯ ,
  ПОТОМУ ОН ДОРОЖКИНОЙ ДРУГ .
  ВАЛЕНТИНА ВОРУЕТ ВРЕМЯ
  У ТАЛАНТОВ БЕЗБОЖНО ВОКРУГ.
  В ВОРОВСТВЕ ОН ПРИЕМАМИ РАЗНЫЙ ,
  КАК ДОРОЖКИНА ВЕСЬ БЕЗОБРАЗНЫЙ .
  ГРЯНУТ СРОКИ И ОБА У КРАЯ
  ВДРУГ УВИДЯТ ПОЛЫМЯ НЕ РАЯ .
  
  ИЗВЕРГИ
  
  ВЫ " СОЖРАЛИ" МЕНЯ НА СУДИЛИЩЕ
  И ПОТЕШИЛИ БЕСОВ СВОИХ ...
  ВИДНО ГЛАВНЫЙ ЗАБРОСИЛ УДИЛИЩЕ ,
  ЧТО БЫ КАЖДЫЙ ДУШОЮ БЫЛ ЛИХ .
  НА КРЮЧКЕ ВАШИ ДУШИ БЕЗБОЖНЫЕ ,
  КАК В ХОЗЯЙСКОМ ПРУДУ ПЕСКАРИ .
  ВСЕ ВЕРДИКТЫ СУДИЛИЩА ЛОЖНЫЕ ,
  КАК КВАРТАЛА ГРЕХОВ ФОНАРИ .
  ОТДАВАЙТЕСЬ ПОРЫВАМ НАДУМАННЫМ ,
  ОБВИНЯЙТЕ НЕВИННЫХ В БРЕДУ .
  ТОЛЬКО АД НЕ БЫВАЕТ ПРИДУМАННЫМ ,
  ПАДШИМ ИЗВЕГРАМ НА БЕДУ ,
  
  ИСТЕРИЯ ПАДШИХ
  
  ЗАЧЕМ МНЕ ГЛОТКУ ДРАТЬ ЗА ВАС ,
  ЧТОБ ОСУДИЛИ СНОВА ?
  ЧТОБ ВЫПИВАЯ СЛАДКИЙ КВАС
  КРИЧАЛИ : -- ЖИЗНЬ ХРЕНОВА ! --
  ОДНА В НАГРАДАХ ЗА РАЗГРОМ
  ЕЕ СТИХОВ КАК ФЕЯ ,
  ДРУГАЯ МЕЧЕТ ЧЕРНЫЙ ГРОМ
  ВОНЯЯ И ПОТЕЯ ...
  ТРУБА ТРУБИТ О ТРУБАЧАХ ,
  ОСУЖДЕННЫЙ ЗА ТРУБЫ .
  МЕЩЕРЯКОВ О БАСМАЧАХ
  КРИЧИТ : --- ВРАЖИНЫ ГРУБЫ ! --
  АРШАНСКИЙ ЧЕШЕТСЯ КУМИР
  ВСЕХ ЛИЦЕМЕРОВ РЯДОМ ,,,
  И ИЗМЕРЯЕТ РУССКИЙ МИР
  СВОИМ ЕВРЕЙСКИМ ВЗГЛЯДОМ .
  И ВСЕ С ВАЛЮХОЙ ЗА ОДНО ,
  В ПОРЫВЕ ОСУЖДЕНЬЯ .,,
  НО ПАДШИМ СНОВА СУЖДЕНО
  ДУРЕТЬ ОТ НАВАЖДЕНЬЯ .
  
  АВТОЗАК ИГРЫ
  
  И АФГАНЕЦ ПОЗЕР , И КАЗАК ,
  И ЧАИ ОН ПИВАЛ С АРХИРЕЕМ ,
  ТОЛЬКО ЕДЕТ ЗА НИМ АВТОЗАК
  СО СТРОФОЙ СОЧИНЕННОЙ ХОРЕЕМ .
  
  АВТОЗАК ИЗ ТЕНЕЙ И МУРЫ ,
  ИЗ СПЛЕТЕНИЙ ИНТРИГ БЕЗОБРАЗНЫХ.
  НА КРАЮ БЕЗДУХОВНОЙ ИГРЫ ,
  ПОДБИРАЕТ БАНКРОТОВ РАЗВЯЗНЫХ .
  
  А ПОКА КИТЕЛЯ И ПЛАЩИ ,
  ВДОЛЬ ДОРОГИ ВИСЯТ РОДОВЫЕ .
  И ГУСТЕЮТ С БАРАНИНОЙ ЩИ ,
  ГДЕ ВИТАЮТ МЕЧТЫ РОКОВЫЕ .
  
  ЛИДЕР ПИАРА
  
  О СВЯТЫХ НАПИСАЛ И АФГАНЦАХ ,
  КНИГУ ВЫПУСТИЛ О КАЗАКАХ ,
  И УЗРЕЛ НА БЕЗДАРНЫХ ПОГАНЦАХ ,
  КАК ЗАСОХШУЮ ГРЯЗЬ НА РУКАХ .
  
  ОН ВЕЗДЕ БЕСПОДОБНЫЙ И ВСЮДУ ,
  НА ЛАДЬЯХ И ВБЛИЗИ БЕРЕГОВ .
  ЗАДАЕТ ПРИТАМБОВСКОМУ ЛЮДУ ,
  ТОН ПРИЧАСТИЯ К МИРУ БОГОВ .
  
  ЗА ОБЛОЖКУ ЖУРНАЛА ЖУРНАЛОВ ,
  ПОЛУЧИЛ МИРИАДЫ НАГРАД ...
  ОН ФЕЛЬДМАРШАЛ СРЕДИ ГЕНЕРАЛОВ
  И ПИАРУ БЛЕСТЯЩЕМУ РАД ,
  
  НО В ГЛАЗА БУТАФОРНОМУ ЗВЕРЮ
  ПОСМОТРЕВ И ВЗЫВАЯ К СУДЬБЕ ,
  ПОВТОРЯЕТ АЛЕШИН -- НЕ ВЕРЮ !
  ГРАФОМАНУ , ПОЗЕРУ ТРУБЕ --
  
  ЖАЖДЕТ СТАСТЕЙ
  
  НЕ ПРИЕМЛЕТ ВЕСНУ РОДЕНА ,
  ОТРИЦАЕТ КУПАНУ В РОСЕ
  И В ОБЪЯТИЯХ НОВОГО ДЕНА
  ВОСКЛИЦАЕТ -- ПОНАД УСЕ !
  
  ЧТО МОГУ Я ПОЭТ ОДИНОКИЙ ,
  ИСКУПАТЬ ЕЕ СНОВА В РЕКЕ ?
  И РАЗЛИВ ВОПЛОЩЕНИЙ ШИРОКИЙ
  СЛЕД ОСТАВИТ НА ЧИСТОЙ РУКЕ .
  
  В ЛУКОМОРЬЕ МОЕМ НЕ ОТРАДНО ,
  ВНОВЬ ВОРОНЫ ОДНИ ГОЛОСЯТ .
  ЛЕНА ЖАЖДЕТ ЗАПРЕТНОЕ ЖАДНО
  И СГОНЯЕТ С ТРОПЫ ПОРОСЯТ .
  
  ***
  Труба посадит новый сорт ,
  В Каргинской и вблизи .
  Мичуринский предложит торт ,
  С событием в связи .
  
  Достоин Шолохов ранет ,
  Быть яблоней творца .
  Но отлучен Трубой поэт ,
  От творчества венца .
  
  Сам Анатолий осудил ,
  Поэта над крестом .
  Дорожкиной вновь угодил
  Отринув свет с Христом .
  
  Добра и злобы рубежи ,
  Пронзают Тихий Дон .
  Труба у памятной межи ,
  Узрел времен поддон.
  
  Писатель разнуздал коня ,
  В лучах речной воды :
  -- Ты яблоню сажай ценя ,
  Судьбу не за суды --
  
  Труба не разобрал слова ,
  Тщеславный дух пылал .
  Звенела гулко голова ,
  Свершилось что желал .
  
  Явился Шолохов во сне :
  -- Труба не будь ханжой !
  Здесь истину даруешь мне ,
  А кривду за межой --
  
  Мелькнули шАбаши судов
  И крестный жуткий путь .
  Поэты золотых рядов ,
  Хулы терпели муть .
  
  Доносы фурии несли ,
  Дорожкины на вид .
  И палачи Трубу тряси ,
  Алешин и Давид .
  
  Исправлюсь! - завопил Труба ,
  -- Творцы мне не враги --
  И прощена его судьба ,
  У сада без карги .
  
  ***
  А судьи кто ? Наседкин ,Марков , Валя ,
  Аршанский оголтелый и Труба .
  Забыли о приватности морали
  И сразу почернела их судьба .
  
  Забыли в храме взорванном о Боге
  И обвиняли светлого творца .
  У каждого на выбора пороге ,
  Личина зла и шкура подлеца .
  
  Судилища был шАбаш узаконен ,
  Вновь ликовал Мещеряков Пилат .
  Алешин предавать поэта склонен ,
  Был Андрием по ляховски крылат .
  
  Знобищева , Луканкина и Саша ,
  Как шавки подвывали клевете .
  Другими вся заваренная каша ,
  Мешалась на безумия плите .
  
  Попрали Божью заповедь наветом ,
  Расправу сотворили без причин .
  И поглумившись скопом над поэтом ,
  Восславили безнраственный почин .
  
  ***
  По вожделению врагов
  Труба в Союзе Гриня .
  Читает Чистяков богов
  И Колпаков разиня .
  
  Парнас Тамбовский скучноват ,
  Одни и те же боги .
  Евстахий Начас угловат ,
  Дугой у Вали ноги .
  
  Седых поплакал и остыл ,
  Под дудку Королевой .
  Труба припоминает тыл ,
  Где Задовым был Левой .
  
  Теперь он Гриня казачок
  И самовар в разгаре ...
  Корней откроет кабачок ,
  С сироткой Ксюшей в паре .
  
  Но Сидор выставив вершок ,
  Вовсю лютует бзиком :
  Труба в черкеске петушок ,
  Братву смущает криком .
  
  Бурнаш Геннадий Иванов ,
  Сел на коня гнедого
  И порубил былых панов ,
  Союза днесь иного .
  
  На карте нынешних времен ,
  Позиции вдоль трассы ...
  Где нет значительных имен ,
  Там творческие массы .
  
  Наглеет Семин Николай ,
  Штабс - капитан Овечкин .
  Корону царскую взирай ,
  Украл как Перетечкин .
  
  Труба приветствует Париж ,
  В рубахе в ресторане .
  И пролетает песни стриж ,
  Шальной в Донском буране .
  
  Не бойся правды эмигрант ,
  Парнас фальшивый сутью .
  И Начас призрачный вагант ,
  И Валя дурить мутью .
  
  ***
  Творцы защищают себя ,
  От злыдней поярковой масти .
  Грешневик высокий любя ,
  Низки охламоны отчасти .
  
  И плисовый блеск на кону ,
  Фальшивый до меры пошива .
  Творцы защищают страну ,
  От писарей кривды пошиба .
  
  Труба секретарь для кого ?
  Для катов гнобивших поэта .
  Предал он творца одного ,
  Суду против Бога Завета .
  
  В едином строю у кормил ,
  Не зная пощады к свободным .
  Крушиной их рок накормил ,
  Лукавой мамоне угодным .
  
  Таким справедливость тогда ,
  Имеет политику смысла ,
  Когда орденов череда ,
  Свисает с судьбы коромысла .
  
  Молился Труба без труда ,
  В пророческом храме Козлова .
  Картины иного Суда ,
  Вершились во истину Слова .
  
  Увидел в ужасном огне ,
  Судивших творца Анатолий .
  И ангел на бледном коне ,
  Предвестник греховных историй .
  
  Видение длилось везде
  И сердце сжималось от страха .
  На Страшном Последнем Суде ,
  Расплаты горячая плаха .
  
  -- Спаси , пожалей , сохрани!--
  Кричал осудивший поэта .
  -- Во всем виноваты они ,
  Забывшие Господа света --
  
  -- Я грех роковой искуплю --
  Крестился Труба утверждая .
  -- Добром свою жизнь укреплю ,
  Чтоб пламя не ведать рыдая --
  
  ***
  Блистают зеркала времен ,
  Для приснопамятных имен ,
  Со знаменем и без знамен :
  Народов , этносов , племен .
  
  Пушкин Александр Сергеевич ,
  Есенин Сергей Александрович .
  Хрисанов Иван Гименеевич ,
  Иванов Гименей Хрисанович .
  
  Времена отражают личности ,
  Навека в обоюдной обычности .
  Труба Анатолий для строф ,
  Как писарчук Мариенгоф .
  
  И тот Анатолий и этот ,
  А толку от них на пшик .
  Используют фокусов метод ,
  И делают внешний шик .
  
  В Москве у Сергея Есенина ,
  Сказителей грянет борьба :
  Труба - Мариенгоф от Ленина
  И с Лениным Мариенгоф - Труба .
  
  ***
  Лихое было много раз :
  Таланту ноль , дельцу награды .
  Труба иметь значки горазд ,
  Как все тщеславья ретрограды .
  
  В крученом сне секретаря ,
  Союза пишуших о разном ,
  Трубе преподнесла заря ,
  Презент в обличье безобразном .
  
  Козел Козловский с бородой ,
  Глаголил сам без остановки :
  -- Труба хапуга ты худой ,
  С лукавой жаждою сноровки .
  
  В питомнике селекций древ ,
  Ученые трудились славно .
  И яблоню скрывая гнев ,
  Три года выводили плавно .
  
  Подсуетился ты и днесь ,
  Имеешь саженцы у Дона ,
  Медаль за Шолохова весь ,
  Ученым кукиш от Гвидона --
  
  ***
  Трубе награда не приснилась ,
  Он в Думе областной в чести .
  Пастушкой Тенни появилась
  И Матушкин пришел пасти .
  
  Все депутаны неуемны ,
  Несут по фракциям свое .
  --Трубы заслуги окоемны ! --
  Кричит жующий мумие .
  
  -- Журнал ведет и в СПРе ,
  Секретарем торчит теперь .
  Дать Боратынского в манере
  И сразу выставить за дверь --
  
  Аршанский бестия газеты ,
  Почетным пожелал блажить .
  -- Присвоить отстранив Заветы ,
  Безбожнику с волками жить --
  
  Труба пройдоха с Боратынским ,
  Аршанский приобрел почет .
  Евгений Матушкин за Клинским ,
  Пошел выпил не в зачет .
  
  ***
  Что скажешь гражданин Алешин ,
  Когда Труба превознесен ?
  И не отвергнет доку Сошин ,
  Поэта фиговых времен .
  
  Богданова припас для Толи ,
  Как дал Луканкиной надысь .
  Алешин ты в саду недоли ,
  На кучи хлама не садись .
  
  Листал альбом нерукотворный ,
  Узрел отвергнутых тобой .
  И неизменно образ черный ,
  Летел с порочною судьбой .
  
  И камни истовых предательств ,
  Лежали рядом и вблизи .
  Пылая гранью доказательств ,
  С твоей продажностью в связи .
  
  Где мудрецы в духовной драме
  И где избранники в чести?
  Холсты судилища во храме
  И счеты рвущихся свести .
  
  ***
  И если вас Никитин кинул
  Унизив взглядом роковым ,
  Раж упоительный не минул ,
  Быть знаменитым центровым .
  
  Афганистан войны жестокой ,
  Не интересен в мирный день.
  В саду иллюзий с поволокой ,
  Найти не трудно мутотень .
  
  Страну трубой калейдоскопа ,
  Вращает писарь волостной .
  И видится срамная попа ,
  В сортире бытности квасной .
  
  Мои поэмы о прекрасном ,
  О жизни вольных казаков .
  О рубеже событий страстном
  И днях влюбленных мужиков .
  
  Меня Никитин не читает ,
  Ему Труба важней творца .
  И вас ничуть не почитает ,
  От стукача до подлеца .
  
  ***
  Так бывает с нами наяву ,
  Рвем мы благодатную канву.
  Отрицаем добрых и простых ,
  Ради безобразных и пустых .
  И меня отвергли огулом ,
  Люди затуманенные злом .
  Сердобольный искренний поэт ,
  Не гламурный , вычурный эстет .
  С классиком наград не обретешь ,
  Будет слов и образов мутешь .
  Отвернулись скопом отошли ,
  Осудили и с ума сошли .
  Добрались до гордого Трубы ,
  Очернили путь его судьбы .
  Озверели от азарта гнать ,
  Стали Анатолия пинать .
  Чучело топтали не раба ,
  Был заплеван катами Труба .
  И к усопшим злыми привнесен ,
  Словно ветром в бездну унесен .
  Падшие судилищ не в шатрах ,
  Пыль они поветрия и прах .
  И иллюзий ставки серебро , Превратилось в лунное зеро .
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"