* * *

Освещена дорожка, а жильё
погашенные окна пялит. Глухо.
Лишь ветра непросохшее бельё
полощется на чердаке у слуха.

А в комнатах окончен разговор,
и музыка, и кровь в ушах стихает.
Пространство то сужает кругозор,
то непроглядной дали достигает.

Поселок спит. Погонщик-время спит.
Спят птицы, не заботятся о корме.
И только ты торчишь, как реквизит
поэзии, забытый на платформе.

И только воем раздирая тишь,
безжалостным, слепым, бесчеловечным,
гремит состав, покуда ты стоишь
под этим небом временным и вечным.