|
|
||
ХХХ
Даже к самой расчудесной, распрекрасной, интересной игре ты не вернешься, если прошел.
Но таких единицы. В основном большинстве - тулпые, нудные, на которые, лишь взглянув можно и нужно прервать.
Так и с этой самой главной, в коей все остальные.
И она самая скучная, самая бессмысленная, самая не нужная, и. тем более болезненная.
Всегда есть эта конечная надпись, за которой, либо все по-новой, с теми же жизнями и обнулением, хотя иногда и с теми же очками. Либо ничего.
Все. хватит.
XXX
А где же сменка?
Ну тогда надевайте вот эти белые тапочки.
Маркие? Ну что вы?.. Одноразовые.
ххх
Красное в Красном Красным.
ХХХ
Найди три своих "не". Я уверен, они есть у каждого, обычно это вредные и не очень привычки, и сожги их в своем жертвенном костре. Это позволит, не растрачивая на пустяки и глупость энергию, пустить ее в более нужное, единственное русло и быстрее достигнуть результата.
XXX
Глупцы и идиоты! Вы называете это Счастьем и завидуете? Так
будьте же там же счастливы.
Глупцы и идиоты! Вы называете это Свободой и завидуете? Так
будьте же так же свободны.
Я искренне желаю вам того же. что и себе.
И мне не менее страшно за вас.
А впрочем, мне так же наплевать.
Эта земля не будет нашей. Потому что она нам не нужна. На нее есть еще очень много похотливых ручонок и загребущих глазенок.
XXX
Одни мне советовали почаще выгуливать себя и побольше дышать наисвежайшим загазованным воздухом.
Другие - завести себе домашнее животное.
Я бы кормил ее яблоками. Только пришлось бы понаставить кучу капканов по всей квартире. Но и я бы мог попасться. Так что и от той идеи я отказался.
А дни, один лучше другого, проходили. Там, где-то мимо.
Глаза не хотели радоваться и смеяться. Смеялись не глаза, но кто-то постоянно смеялся. Смеялся над всем. И просто задыхался от смеха. Слезы даже наворачивались. Особенно вечерами, когда действие достигало своего апогея.
Смех распугивал всех. Все те тени, что сползаются ночами к кровати шуршали обратно и смех становился еще более сильным.
Тени не знали, что им теперь делать. И просто веселились на потолке.
Глаза за всем этим наблюдали, но почему-то не хотели радоваться за них, или с ними, и смеяться над ними.
Но кто-то постоянно смеялся...
ххх
All PATHs lead to Hell(?)
He в сам Ад, а к осознанию места, где находишься. Все в Аду, но как-то закрыты глазенки. Как-то приятней не видеть "иде же ты". Мы встали на ПУТЬ, или он нас выбрал, это и не столь важно. Мы увидели, что в Аду. Все красивые картинки вокруг рассыпались и мы почувствовали все прелести Ада. Все чувства, чувства боли. А позже и эти картинки рассыпались. И не осталось чувств. Мы умерли. Да. Мы оказались в вакууме первородного Космоса. А Земля - Ад осталась где-то позади, и все земное. И все земляне. Мы смеемся, усмехаемся, улыбаемся откуда-то издалека, из своего вакуума. Из своей Пустоты. Со своих небес.
All PATHs lead to Heaven (from Hell)
XXX
Очень интересно, когда просыпаешься и не узнаешь этого места. Ночью пробивались уже из-под земли, улыбнулся и пошел дальше. А место чужое. И становится все более чужим.
Ходишь туда-сюда, рыскаешь по карманам, а там пусто, лишь прошлогодняя пыль и старые деньги, то их все время нет, а когда их меняют, позже ты обнаруживаешь целые кучи и смеешься, а еще попадаются почему-то лезвия, все время, тут и там, в карманах и на полках и на страницах в закрытых книгах, между страниц.
Еще одно испытание соблазном, но не побаловаться как делают дети, а по-настоящему, да и это баловство.
И даже слова заканчиваются, слишком много их, наверное, уже выпустилось, освободилось, и проза получается дневниковой и сухой. никаких тебе символов, хотя, а при каком еще прочтении...
"Ха!" - вот это и застряло в горле, уже несколько дней назад, зародилось где-то в недрах, но так и не вышло полностью, вот так и ходишь с открытым ртом, втираешь что-то обеими руками в лоб и корчишь морду в зеркале, там улыбка, но какая-то ненастоящая, разучился уже улыбаться по-настоящему и веселиться, она какая-то вымученная и выдавленная. Такая, которую приходится натягивать при общении с людьми, этикетная, вежливая, противная, отвратная.
Время теперь отсчитывается от одной серии до другой, от одной банки морской кaпycты до другой, от одного посещения до другого.,
Ха!
И мне нечего уже себе говорить, но я еще иногда разговариваю с другими, но они не слышат ушами, а сердцем?????????????????
ххх
Я удалился туда. куда удалялись не многие, и многие из них возвращались.
Я удалился туда, куда никто еще не удалялся.
Я удалился туда, откуда нельзя вернуться.
Я танцевал на собственной могиле.
На костях и на жалости.
Я звал ЕЕ, но она приходила не часто. Святая Вежливость, и не надолго.
Я заключил с ней брачный контракт. Мы сыграли свадьбу.
Поднялись убиенные мной и танцевали на своих могилах. Пели песни и веселились.
Я заключил с ней контракт и она стала приходить чаще.
Вечно молодые, мы веселились.
Я вновь родился недавно и вспомнил, как меня распинали.
Тогда я удалился от людей. За это время люди стали еще грязнее. Они купались в своих наслаждениям, как я не купался в моем наслаждении болью.
Они протягивали руки, эти прокаженные, чумные и убогие, но они боялись исцеления, так, как я не боялся ЕЕ.
За эти годы они исказили все как только могли, как только они могут.
Они коверкали писание, так же как будут коверкать и это. Они каркают. Они - падалыцики. Шакалы, бросающиеся только на сгнившее, но поломают еще зубы о цемент.
Я писал открытым текстом простые вещи, но в них видели еще и символы. И действительно было много там символов.
Но кто сейчас читает эти символы? Кто умеет читать и слышать между слов?
Я редко бывал Дома, отлучался я часто и часто разменивал что-то ценное за бесценок. Эффект количества брал свое, но трудно нести эти сумки и потихоньку все теряется.
Так растерял я очень многое. И многое обнаружил в себе. Многое новое
Я засыпал и просыпался с одним предложением на устах. Оно покоилось там постоянно. И от жажды я не всегда мог произнести его вслух, но всегда мысленно.
Я оставлял листы во дворах прирученных падальщиков. Они думали: это утренние газеты. Газеты бесплатные. Газеты бесплатных объявлений. А что бесплатно, то сладко, хоть и исполнено горечи.
Падальщики приручили псов, посадили их на хилые цепи. оградили табличками и натравливали их на меня.
Падалыцики, не изменились, лишь больше обленились.
Потерянный
Сегодня он ходил потерянный. Он потерял один час. Всего один час из тех, что приносят по обычаю в жертву.
И как всяний из них, кто теряет, теряет самого себя. И себя от этой вещи.
Был ли это один из тех самых тихих? А быть может самый громкий. Но в своей Тишине.
Часы говорили одно. Тоже самое.
Он растерянно спросил у прохожего, прохожий сказал свое время.
И оно было другое. Но это же его время.
А он, недолго постояв, отправился обратно, туда, где все часы являются потерянными и не отличаются друг от друга. И редко какой из них объявляется. Разве что двойники или тот единственный. Чаще.
Да и день сегодня был этот же.
Но он потерял. Потерял себя. и удивлялся уже новому почерку. Удивлялся своему почерку, и не помнил уже слово "было", потому что ничего не было, как ничего и не будет.
А здесь только сияние в голове. Свет внутренней одинокой звезды. Свет ясного, жгучего, ледяного. Солнца.
В этот. так и не найденный час.
Аминь.
Выключение
Уходя, приходилось выключать из простого соображения "здравого" смысла и ненужной экономии.
Так они и оставались без подпитки, со своими же вилками в руках, на длинных поводках - удлинителях, с закрытыми глазами-мониторами.
Их надо было оставлять в темноте. Иначе бы они замерзли и рассыпались.
А в теплой темноте они нехотя, не осознавая, нежились.
Их связывала черта на которой они находились.
Их связывала единая, уже отключенная, сеть.
Я вдувал в них Сердца и распылял вокруг их души. Дезодоранты.
Немного, наверное, жалкие они до сих пор затасканные в своих потушенных мирах.
С обидой на выключение.
Но есть у нее лицо благодарности, и оно раздуто, оно распухло от соленых пробивающихся ростков.
Они не умрут до конца пока ржавеют в этой талой воде.
Но включать их уже нельзя.
Сгорят все. И захватят тебя.
Я не буду даже включать в этом помещении свет, чтобы никоим образом не беспокоить их спокойных и меня успокоенного.
Аминь.
И тогда он вновь очутился на собственной поляне. Давно он здесь не был.
И незаметно для себя самого стал гладить белую статую, памятник, который сам когда-то воздвиг.
Но он не помнил этого.
И долго разбирал надписи, выбитые так ненадолго в камне, и не понимал что же написано. Что же он сам написал.
Но он не помнил этого.
Его взгляд задержался на прекрасной скульптуре, практически на совершенстве, то что сам ваял он по памяти.
Но он не помнил этого.
В ясной безоблачной бездне, такой, которая может быть только над этой поляной, он сам ее нарисовал,
Но он не помнил этого.
Носились стрижи между орлов и единственными звуками были их звуки.
А внизу грелись многочисленные змеи в бесцветной невысокой траве, которую он сам когда-то высадил.
Но он не помнил этого.
Он забывал и это мгновение.
XXX
Каждый день мне лень вставать и спать,
Видеть пробегающие часы
И смерти ждать,
Знать, что не придет
Она опять.
Так меня наказывает
И просто для того, чтоб наказать.
Меня здесь запрятали.
Так далеко.
Быть может сам
Я спрятался.
Разнообразия ради.
Пусть и не легко.
Но и, наверное.
Не трудно.
Хоть и до чертиков
Все нудно.
И бессмысленно.
И напускно.
Прервется скоро ли кино?
Когда рассыпется ОНО?
Когда прервется эта
(банально и избито)
Жизнь - гавно.
XXX
Кто мне мешает выпрыгнуть?
Кто мне мешает утопится?
Отсутствие сигнала?
Присутствие мне постоянно снится.
Сейчас или никогда.
Сразу или растянут года.
Кто мне мешает отравиться?
Кто мне мешает застрелиться?
Я сам?
Слабость моя?
Сила?
Что мне мешает натереть веревку мылом?
Она?
Ее протянутые руки?
Ее глаза?
Кто мне мешает избавиться от Скуки?
Моя Печаль, моя Тоска и Боль Моя
Мне только помогают.
Но может быть той помощью
Мешают?
Чего; кого мне не хватает,
Чтобы уйти?
Никто не знает.
XXX
Я одаривал своей обидой.
Кто-то приходил.
Умножал Одиночество.
Больше не хочется.
Одиноким в толпе?
Может быть и можно.
Но не хочется.
Населить больше хочется
Свое настоящее Одиночество
Не поделенное.
Не разменянное.
На пятаки.
На медяки.
С пятаками
На медных трубах
Мифических
С ненужными глазами.
В берлогу.
Быть может в раз последний
А может в настоящий,
Первый.
Со сном мгновением
В воротах вечности.
Без карлика на горбу
И без горба
И без аптечницы.
"Кусай" - кричать -
"И яд глотай".
Собака лает.
В вечности.
XXX
Нежная полночь,
Возвеличивающая Страх,
Моя Тоска.
Приятная
Уносит прочь меня
Отвратного,
Подальше от божественных
Безбожниц,
Коллекционирующих Сердца.
В альбомах все.
От героя до подлеца.
От шавки до гусеницы.
Без подписи.
Счет на тысячи,
В таком-то возрасте...
Сладострастные
Невинные
Непосредственные.
В своей глупости.
Посредственные
В надежде.
Страшно, когда
Все уже пройдено.
За год или два.
Уши дважды по этому.
Страшно с
Надеждою.
Без перспективы
На выполнение.
У бога вырастают
Крылья.
Нелепое
Сравнение.
ХХХ
Гора моя Елеонская.
Холодная, застойная.
В бегстве от больных.
В одиночестве.
Достойная.
Святая гора.
Священная.
Вечная, не тленная.
В стучащей теплоте.
На месте.
На одном.
На вершине поднебесной
По странам.
По морям.
По небесной Бездне.
Взором.
Мыслью.
Там.
Гора моя Елеонская.
Чудесная.
Прекрасная.
Под Солнцем,
С Солнцем.
Не тесная.
Для бегства
От больных.
К свету Бездне.
На одном месте,
Тут и там.
ххх
Компот с привкусом горечи.
Приторный, сладкий.
Это зовут вином
И пьют когда гадко.
Или весело?
Гадко.
Алая, пурпурная жидкость.
Кислая.
Мина моя прокислая.
Я знаю:
Лицо улыбчивое сейчас,
Ничего непомнящее,
Забывчивое,
Смело пялится
В несуществующее зеркало.
Новый глоток.
И алкогольный размер.
Что-то знакомое тому удел.
Кто-то,
Чей голос в трубке
Минуту назад умолк.
Прекрасный слог.
Уста выводят только чудо,
Я по-прежнему пинаю иуду
Я сам он на веревке.
Под деревом.
Снимите!
Не мучайте!
Выбейте!
XXX
Стал я видеть в слове два, а то и несколько.
По-видимому, им там чертовски тесно.
Они говорят каждый свое, каждый о своем. Каждый по-своему.
Слова - символы. Переплетение символов.
Рисунки слов. Рисунки снов. Зарисовки реальности.
Безупречные, отдаленные, непонятные.
Именно в силу своей дальности. Данности.
Пейзажи гротеска. Портретные зеркала.
Рассудному Безрассудству Хвала!
XXX
Твой аромат среди волос.
Душный летний сенокос.
Корна хлеба.
Крынка молока.
Твоя косынка.
Перевязана рука.
За лесом белый дым.
Печной.
В деревне праздник урожая.
Ты рыжая лежишь,
Рожая.
Ты слушаешь однотонные
Слова,
Они как джинглы.
Тебя зовут на "ты".
Но ты - не Ты.
И вскоре ты - вдова.
Мертворожденная плита.
Ты ей укрыта.
И не вижу я тебя.
На этом месте
Больше хлеб не прорастет.
Жую я корку.
И молоко застряло в глотке.
Плиту перевяжу твоей косынкой.
И памятник готов.-
Пустая крынка.
Переверну, чтобы вода не затекла
Ты так похожа.
И крынка пусть не из стекла,
Но та же рожа.
XXX
Не мной придуман этот мир.
И заключен контракт не мной.
Быть может я - вампир.
Но интервью здесь не со мной.
Эротика в словах.
И отвращенье от существованья.
Скорее порно
Тем больше, глубже чем
Поверхностные познанья.
Актрисы с сочными губами
На дорожке беговой.
Заждались, заскучали
На взлетной полосе
Чуть было не взорвались
В надежде улететь.
В телах, как в прочной
Не снимаемой одежде
Начинали петь.
Звучать.
Легонько прикоснешься,
Нарастает звон.
Куда меж слов заводит он?
Клыками надо впиться в мясо
И жажду утолить.
И сочное становится сухим.
Теряя соки.
Обваленным и черствым.
Зубы можно обломать.
Но с полагающимся
Загнанным взглядом
И их приходится кусать
XXX
"Death will be my bride".
“Death will be my wife.”
Смерть моя не будет вдовой.
Смерть моя не будет слепой.
На ложе из лепестков
Я открою ей душу.
Я открою ей стужу
На ложе из шипов.
Так важно ей будет
Запереть меня в клетке.
Запереть меня.
Освободить.
В клетке.
Так важно.
Будет.
Пусть насмешница нас не осудит
He судимы.
Не судим.
А, к черту, пусть судит.
Нам все равно.
Мы забыли ваши важные звуки.
Отпустили дела.
Помучили муки
К черту всех!
Только смерть мне нужна.
Смерть мне невеста.
Смерть мне - жена.
Может быть в чем-то вдова.
Черная, белая.
На душе. Иль на ложе.
Лепестки протыкают шипы.
Осторожно!..
XXX
Ax, зачем вы остались
В этом сердце пустом
Навечно?
Ведь игра и там
Быстротечна.
Я был слишком вам рад.
А зря.
Я там часто вас звал.
Томился от Одиночества.
Думал, что с вами
Не буду один.
Как ошибался! Дебил.
От пустоты бежал в пустоту
За мечтой от Мечты.
Я очнулся и понял:
Вокруг кроты.
Им бы нору свою.
И подальше в землю.
Поглубже.
Вдаль от Неба
И от Адских Кущ.
Землю жрут.
Землей же и срут.
Чтобы съесть ее на выходе
Глубже в Землю.
Глубже в "уют".
Глубже в "жизнь".
И подальше от жизни.
Сон, игру здесь жизнью зовут
Тьфу на вас, слепые
В темени!
XXX
Разгонишься. Не остановишь.
Лишь пузырьки терзают язвы.
Внутри. Во время перерыва.
И вновь по долине.
Без отрыва.
Пустой внутри и газированный.
Взлетаешь вверх.
Летишь вниз по воздуху.
По спертому, по странному.
По странам. Над.
но почему-то и не рад.
Не в обузу.
Не кому-то.
Может и себе.
Может и разбавит смуту.
Прежде чем угнать куда-то
Что-то можно и сказать.
Себе.
Так не хочется же спать,
А уснуть.
Снова в зеркало писать.
Чтоб икало
Каждый раз.
Чтоб икало
Каждый час.
В который раз?
В этот.
В следущий.
Сейчас.
XXX
Не вернуть?
Ну и не надо.
Много будет что терять.
Знать, что будет все
Опять.
Знать: не вспомнить,
Дa и надо ль вспоминать?
Не покажешь мне
Картинку из времени
Из того?
Чтобы знать, что это было,
Чтобы было что терять.
XXX
Мой этаж зовется верхним.
Потому что выше только небо.
Но на самом деле - нижний.
Протекающий и непохожий.
Поменялось все местами.
Всё. От мелочи до жизни.
В хлебницу полез за хлебом.
Там лишь кнутовидный пряник.
Солнце за окном заходит.
Включаю лампу.
Кто-то жрет конфеты
На детском дне рожденьи.
Ну а я пью горький чай
И просто мерзну.
Ноги утыкаю в батарею.
Руки глубже прячу.
Мерзну горько, осторожно.
Лучше б за окном.
Там заходит Солнце.
Там надежней.
Рядом белая розетка.
В ней пердят старые соседи.
Где же улыбающаяся таблетка?
Закатилась, не видать нигде ее.
ХХХ
Меня звали домой
В придурашливый час,
Предлагали покой
И удачливый фарс,
Я предлоги узнал
И я слог угадал,
Ударил в слова.
Рассыпались.
Труха.
Между ними Пустота.
В них и за и перед ними.
Все она.
Вечно одна.
Немота.
Нарастающий звон.
Набегает урон.
Глухота.
Тут декабрь приполз
И дыхнул своим сном.
Даже звуки замерзли.
Гризли в яму уполз.
До весны.
Разбуди его в марте.
Но, пожалуйста, не говори,
Что не будет весны.
Только лед станет тоньше.
Не будет весны.
Больше.
ххх
Мы - мертвецы, погребенные заживо.
Мы - живые, с оглядкой на Небеса.
Мы - черти, покрытые сажей.
Мы - ангелы с крылами из льда.
Мы проснулись, чтобы погубить вас.
И себя.
Мы заснули, чтобы вас разбудить.
Мы желали ветров и стужи.
Разомлевшие в заоблачном Раю.
Стало скучно нам.
Ненадолго приземлились мы,
Чтоб средь ночи вас придушить.
Мы загнали вас в две сажени,
Чтобы сладкой Тоской напоить.
Мы скомкаем вас и выбросим.
Страховали вас мы не раз.
Простите нас, непрощенные.
Забудьте нас, непомнящие.
Смотрите, слепые.
Вдыхайте, глухие,
Последний наш час
XXX
"В королевстве слепых одноглазые правят".
В королевстве глухих одноухие лгут.
В королевстве немых языки развязаны.
Эти соседние страны связаны.
В одно.
Все немые, тугоухие, одноглазые.
Все короли.
Все поют.
В одно.
Все подчиненные.
Все умеют рисовать.
Улыбку.
Все умеют искать.
Ошибку.
Шибко глухие вопят.
По стране колесят.
По ночам сопят.
Обнимая фасад,
Читая надписи,
Принимая за art.
В королевстве заоблачном
Одинаковый такт.
XXX
Когда я не говорю.
Горю.
Когда я кричу,
Молчу.
Виртуальный монолог
Знаковый.
Собеседник белый.
Вежливый.
Молчит.
Ничего не говорит.
Может быть от
Трения горит?
И кричит,
Молчит.
Удобно.
Не прерывает.
Душу чистую
Открывает.
Позволяет гадить.
Рисовать.
И чернилами пиССать
Так и люди
Видят в тебе лист,
Обнажая свою жизнь.
Но не знаками
И не между строк.
Какой в них прок?
ххх
"Золотая", - говорите, -
"Середина"?
Говняная
Действительно: посредственность
Жидкий средний стул
Тесная местность
Полюса - наш выбор
Наш удел
Полюса
Предел
На них в проверке
Прочности
На них в доказательстве
Сочности
Себе
Не другим
Не им
"Золотым"
Никаким
ххх
Холодец делают из свиней
Когда им наступает пиздец
Вдов из невест
Когда ведут под венец
Крест из Печали
Прибивают Тоской
Кровь собирают
Вместо вина употребляют
Вдов
Под холодец
Под крестом свиней забивают
Когда наступает
Судный Пиздец
ххх
Холодильник белым крашен
Разводами
Надо ржавчину открыть
Под водами
Стол кухонный без ноги
Банка с помидорами
Нож усталый
Хлеб ржаной
Битая тарелка
С битумом
Надо строить организм
Скулы двигаются
Аппетитный, вкусный картон
Перед сном. На дорожку.
На сон.
На "потом".
XXX
Якобы вечно молодые
Но такие старые.
Перегоняющие.
Перегнавшие.
Нас не "догонят".
Нас.
Идиотов.
Уставшие.
Радостные.
Слепые,
Пропавшие.
Просто напросто
Спящие.
Уснувшие. Н
е "догнавшие".
Убедившиеся и
Остывшие.
Загорающие, но
Не загоревшие.
Не сгоревшие.
Не подпалившие.
Мертвые.
Так и не ЖИВШИЕ
"Живущие".
Погребенные.
Оставленные.
Потопленные.
Как говно всплывшие
Безухие, Безглазые, Безногие
Безумные.
Убогие.
ххх
Мне очень противны:
"Вчера" и "Сегодня".
Мне очень противно
"Не помню".
Мне отвратно "было".
Душа не забыла.
Сердце не залечило.
Тело не разбило.
Я бы не стучал в дверь
Где мятье розы.
Я бы не затоптал
Ветку нежной мимозы.
Я бы не стал
Тем, нем я был.
Я бы не убил.
Не простил.
Но мысли зачем-то
Сплетаются в узел.
Сплетаются.
Подбиваются.
И падают
Во внутреннюю Бездну.
Там даже нет Дна,
Где бы было им тесно,
XXX
Крошка як стал кулак.
Получилось копыто.
Прыг.
Искры, лязг. изумруды.
Красочный знак нагрудный.
Крошка як пришел к отцу:
"Что же делать?
Не пойму.
Злюсь. Сжимаю.
Золотом рыгаю,
Таю. Зажимаю.
Серебром исхожу.
Что же делать?
Не пойму,
Что не bad?
А что же good?
Кто рассудит?
Чей же суд?
И отец, нахмурив брови,
Стал плеваться в сына кровью.
Крошка як сжал кулаки.
Радость Солнечной борьбы.
Но отец, очнувшись сразу,
Извиняться стал и жаловаться на язву.
Крошка як разжал копыта.
Смерть луны.
Обида смыта.
XXX
У кого-то с утра
Съехала крыша.
Кто-то просто сошел.
Поезд дальше пополз.
Он по рельсам пошел.
Спотыкаясь о шпалы.
Лбом пути сотрясая.
Шел в невидимый зал.
Где расселись тучные люди.
Дома. Как у себя.
Тощая утка на блюде
Им зачем-то нужна.
В рот запихали салфетки.
Слюни не смогли остановить
Затопили улыбки.
Затоптали ошибки.
И горничную с ружья.
К вечеру ехала.
Не спеша.
И эта.
И в этом доме, где
Кто-то просто сошел.
С ума.
XXX
Крестообразная отвертка
Алкогольная.
Вкручивает.
Мебель надежная
Мучиит.
Молотком по ней,
Кувалдою.
Вдаль от огней
Неоновых
Не она рядом.
Никого.
Буду гадом.
Просверлили уши.
Стены дрожат.
Не послушаю.
Некого.
Пусть вопят.
Путь заброшенный.
Ветхие указатели.
Здесь не прошенный.
Просто брошенный.
Собою
На себя.
Собою
На тебя.
Собою
На обоих.
Собою
На обои.
ХХХ
Я любить тебя хотел.
Ненавидеть.
Видеть.
Я долго улетал.
И улетел.
Я б тебя хотел
Не видеть.
Не знать и
Не помнить.
Что что-то было,
Что что-то есть,
Что ничего не будет.
Больше мне не съесть.
Не выпить.
Зашипел раскаленный.
И сдулся.
И сдуло.
И унесло.
Меня чувствами
Пронесло.
Очистило.
И ничего не осталось.
Я больше не ем
И не пью
Вашу жалость.
XXX
Я хожу по комнатам
В надежде выбраться.
Путь мой по коврам,
Крошкам и плесени.
Я слушаю гудение,
Бурчание и
Шепот.
Я прислушался,
Но это не топот.
Не шаги Князя
И не шелест ветреной,
Не скрежет стали,
Наточенной о стены.
Я себе бы не простил
Измены.
Не так выкрашен.
Страшен этот час
Или весел.
Не так и важно.
Сгорает пепел.
Нет мне места.
Но не страшно здесь.
XXX
Я сказал: "Прощай"
И ушел.
Ты меня не вспоминай.
Я ушел.
Ты меня не забывай.
Ушел.
И Прощай.
Я убил.
Я не хотел.
Таи уж получилось.
Сердце разрывалось.
Разорвалось.
Скрылось.
Непонятно где.
Я плачу.
Где ударенье?
Сейчас за все.
Ты уже простила,
Улыбнулась и
Забыла.
Меня.
Вот и хорошо.
Белый порошок
Лезет в ноздри.
Отрава?
Тебе, Забава,
На забаву.
Жертва свитому удаву.
На потеху мне.
XXX
Я потерял интерес
И научился говорить.
Тонуть.
А может плыть.
Я третий подключил
К земным
И вижу больше
Чем они.
В одно ухо дыхнула
Жизнь
В левое - Смерть.
Встретились,
Открыли третье.
И слышу больше
Чем они.
Мелодии и марши
И шепот потерявшихся.
Я чувствую дыхание
И ее нежные касания.
Я не сплю больше ночами
И не просыпаюсь.
Я слушаю.
Смотрю,
Давлю звоном.
Я говорю с другим тоном.
Я говорю больше
Чем они.
Я говорю больше
Чем с ними.
Я говорю с другими.
XXX
Солнечный ручей
Опаленный водой святой.
Чей же ты? Чей?
Я не слышу. Глухой.
Чей же ты? Чей?
Не говоришь.
Немой
Чье тепло слепит?
Слепой.
Чей ветер гонит
Вперед?
Ползли наоборот.
Мы втыкали иглы.
В голове пусто,
Теперь.
Зверь умер?
Умер зверь.
Человек родился?
Лучами омылся.
Больше пустоты.
Теперь.
Человек умер?
Умер человек.
Человеко-зверь.
Живее всех живых.
Святой.
Мало святых.
Ангел из бездны.
Архангел Небесный.
Это я.
Это ты.
XXX
Листья пропадают.
Вверх летят.
Желтые.
Кружатся.
Так упасть хотят.
Но до дна под небом
Им там далеко.
Падать вверх не трудно
Но и не легко.
Океан воздушный.
Течения холодные.
Птицы - это рыбы.
И морение звезды.
Оно утыкано ими.
Водоросли - их свет.
Тянутся, свисают.
Колышутся, мерцают.
Листья к ним цепляются.
Прилипают.
Словно по канатам
Вверх ползут.
Падают степенно.
Падают всегда.
Падают минуты.
Падают года.
ХХХ
11 комнат в доме без сада.
11 дверей. Все из Ада.
11 радостных лет.
11 лет хозяйки Печали.
11 раз слово "Да".
11 раз слово "Нет".
11 моих Одиночеств.
11 разных пещер.
11 раз вязало от сласти.
11 раз от горечи. В плен.
11 нежных постелей из шелка.
11 крестов.
11 жизней в погоне за
11 жизнями в огне.
11 раз в ограде.
11 раз крылья об ветер ломая.
11 выбито.
Дважды.
От Жажды.
В дожде.
В одежде.
В ниглиже.
(11:11=)
В Одиночестве.
Словно рыба
В воде.
XXX
Не долго отпираясь,
Я ушел.
Страх больше не силен.
Я оглянулся:
Никого.
Я дома вновь был
И было мне легко.
Я выглянул в окно.
И улица другая.
Взглянул я на часы:
9:10.
Пропали все вопросы.
Я на кухню полетел.
На календаре ноябрь.
Я взял ключи.
Открыл глаза.
Секунда, и снова
Я в тюрьме.
Взглянул я снова на часы.
Там было почему-то:
9:30.
Минута растянулась в 20 раз.
Здесь врут часы.
Иллюзия - зараза!
XXX
Я пойду к врачу
И мне вылечат зубы.
Я пойду к врачу
И мне пропишут очки.
Я пойду к врачу,
Но мне не вылечат Сердце;
Я не хочу.
Утром.
Еще до восхода,
Пока все еще спят.
Я открою клетку.
Грудную,
И выпущу котят.
Посмотрю на старые шрамы.
Новые поглажу рукой.
Я всегда и везде незванный.
У себя внутри не у дел.
Такова сладкая доля.
Таков мой удел.
Я не лгал, когда
Лгать надо было.
И врал самому себе.
От себя только брал
И не возвращал.
В уши себе пищал.
Моя пища.
От нее не избавиться.
Врачи плавятся.
ХХХ
Когда-то она была рядом
И спала к тебе аппетитным задом.
Когда-то она была близка.
Но вдруг нахлынула Тоска.
Она измены не простила
И в унитазе чувства смыла.
Тонуть они всё не хотели,
Играли, танцевали, пели.
Она измены не простила.
На кафеле подошвой раздавила.
Ты вылепил ее из хлеба.
Поставил рядом.
На столе.
В нее закралась вдруг досада.
Уста ожили и она промолвила:
"А кто я? Где?.."
Ты прошептал:
"Из хлеба. Рядом, на столе".
Она печально улыбнулась.
И сказала:
'"Ну разве ты не видишь:
Я мелка. Суха. Черства. Из хлеба.
Слеплена мечтами. Твоими.
На столе. Ты думаешь я рядом?
Но нет, своими далеко.
В заоблачной воде".
И вдруг рассыпалась.
Остались только крошки.
Так много. Рядом. На столе.
XXX
Меня не было.
Меня не будет.
Ветер ивы позабудет.
Траву вновь оброет пеплом,
А огонь все тлеет.
Я ходил по дальним странам.
Я вытаскивал занозы.
В первый раз,
В очередной,
Не знаю,
Кого лечат эти грозы.
Кто питает корни ядом,
Кто заботится о Солнце.
Прыщ Луны - новый кратер,
И язык картавый.
Я будил вулканы ночью
Перед утреней зарею.
Я искал без смысла пончик.
Попадался мятый черствый пряник
Мне не надо это к чаю.
Мне не нужно это вовсе.
Сыт по горло этой сластью.
Дайте лучше яду.
Только был чтоб настоящий.
Мне достаточно подделок.
Мне достаточно поделок.
Мне муляж не нужен.
Пусть приятный.
Хватит лжи, обмана.
Будь то ночью солнце
Или лживая нирвана.
XXX
РА-дуйтесь!
РА-зрывайтесь от РА-дости!
Много новых чудесных сладостей.
Вешайтесь на люстрах
Вместо хрусталя,
Питайтесь хрустом
И скрежетом.
Надевайте фиолетовые очки.
Обливайтесь!
Водные процедуры.
Много новой липкой микстуры.
Бейте по цифровым телевизорам.
Ногами.
Окружайте себя.
Сами.
Фотографируйте.
Считайте смерчи по осени.
Уступившей елкам и сочникам.
Ночник красный лизните.
Ударит.
Пощекочет.
Устрашит.
Волосы дыбом.
Дымок.
Черный белок.
Уютное ложе.
Урок.
XXX
Все понятно там,
Где слова попрятались.
Все понятно там,
Где их больше нет,
Где играет непонятная музыка,
Где играет с тобой Свет.
Голос незнакомый.
Не испитые арии.
Крики. Крики. Крики
"Да, это все!".
"Это только начало!"
И как всякое
Конца.
Не выпустят,
Не упустят.
Не выгонят.
Кричи! Кричи! Кричи!
И она напомнит.
Что вечно здесь
Тишина. Тишина. Тишина.
XXX
Белая дверь в
Черной стене.
Ее быть не должно.
Откуда взялась?
Показалось?
Встретила в темноте.
Светилась.
Может приснилась?
Я не знаю:
Где сон,
А где явь.
Так быстро она
Удалилась.
Свет я включил
И она в стене
Размылась.
С черною краскою
Слилась.
ХХХ
7-е ноября -
Красно-синий день календаря.
А на улице белым-бело.
Люди с шариками
Держатся за транспаранты.
"Ура!" - из передатчика.
"Ура!" - подхватывают
Рассерженные дачники.
Пройтись по главной улице
До Ильича.
Он рукой укажет:
"Домой, теперича".
А по дороге шашлык
У сгоревшей столовой.
С луком и сладким уксусом,
На морозе все вкусно и ново.
Порция, и еще.
Пока не кончатся деньги.
Жирный кусок, теплый, упругий.
Последний.
Жуется в дороге до дому.
Пешком.
Трамваи битком.
Грязи по колено.
А дома листок
Бросается в очи.
Красная 7.
7 новых одиночеств.
XXX
Шел 19.. год.
Нормально, так, шел, не спеша.
Стоял голод.
Обычный, такой как всегда.
В стенах, закрытый
Холодом.
Дыханьем мертвых сердец,
Сидел.
Ноги об батарею грел.
Давился солодом.
Думал, что пел.
Пepo скрипело о клеточки.
На решетке писал слова,
Звуки, предложения.
Спеша,
Не спеша.
Мимо, в своем направлении
Шел 19.. год.
Стоял у окна.
Падал снег,
И просто вода,
Нормально, так.
Как всегда.
ххх
Буду смотреть
На левый глаз.
Раз.
И все закончится.
Два.
Начнется.
Фортепьяно на столе.
С педалями.
Крутить -
Ехать.
Вперед.
Крутить
Назад -
Пятиться.
Мелодия замечается.
Замечательная.
Все теряется,
Замечательно!
XXX
Здесь не видно
Куда прятать окурки.
Здесь не слышно куда звать.
И откуда несутся мыши?
И куда?
Улетают разбитые полки.
Срываются со стен.
И за перелетными вдогонку.
Или на перегонки?
Здесь не видно
Куда пить самогонку,
И зачем.
Буржуй у разбитой
Буржуйки.
Или разбитый буржуй?
Ананасов, рябчиков
Не видно.
Прочный, с подушкой стул.
Голые стены в разводах.
В разводе.
Грязный пол.
Или целый?
Потолок белый-белый.
Его мыли молоком
XXX
Должно быть очень мало надо мне,
Что получаю я так много.
Должно быть очень много нужно мне,
Что получаю я так мало.
Моя пирога тлеет
В той же всё реке.
XXX
Волею случая.
Моею волею?
Вывел мучную,
Жирную шляпу.
Боком перо
Страусинное
Длинное
На ветру развивается.
Соус томатный
Сдобный кончается.
Уши зеленые.
Нос картофельный.
Глаза черно-кафельные
Зубы туманные.
Губы обманные.
Ноздри раздутые,
Пьяные.
Тонкие руки
С пастою синею
Выделываются длинные.
Что-то не хочется
Вообще ничего.
Ни того, ни сего.
Натюрморт зарисованный
Наброшенный.
Забытый и
Брошенный.
XXX
Был Заратустрой
И Змеей.
Крузо и
Прустом.
Ядом и
Ошибкой.
Безоговорочностью шибкой
Трубкой табачной и
Мелом.
Собакой и
Ослом целым.
Беднягой-упырем и
Подводным пнем.
Неправильным пацифистом
Артистом-мизантропом.
Анархистом.
Трупным ядом.
Медом пчелиным.
Коротким и
Длинным.
Мертвым и
Разбитым,
Живым,
Несобранным.
Утонувшим.
Убранным
XXX
В один день с тобой родились,
Кровью в день один умылись.
Разбивались.
В тот же и разбились.
Восхитился красотою.
Лишь листу сказал.
Только подошла ты,
Я пропал.
Почему же исчезаю я всегда
Когда слышу “нет" и слышу "да"
Когда ничего не слышу
Когда радостно пишу
Когда тише...
Я боюсь плененным быть
Но я рвусь в осаду
Я вожу по саду
И о стены головами бьюсь. ^
Разрывает и сжимает
И не знает.
Или знает?
Но не сходятся Пути
Как ты стрелку ни крути,
Пока не ранит.
Тебя мне не найти.
XXX
Кто зачал мою Печаль?
Кто родил мою Обиду?
Вырастил Досаду
И прикончил боль?
Кто все время мчался
He боясь свернуть?
Кто бежал туда упрямо.
Где нельзя свернуть?
Два гитарных перебора.
Барабанный бой.
И свирель тихонько ноет.
Звенящая не уходит на по
Сладкий голос мертвой музы
Новый памятник бумажный.
В Одиночестве отважный.
Сам собой отверженный.
Сам себя изгнал из рая.
Изгой.
Сам умчался и из ада.
Якобы покой...
Сам загнал себя на Путь.
В загон
Проклял сам на
"Не свернуть!"
Стон.
XXX
Идиот.
Иди от...
Бегемот.
Беги, мот...
Промотал сны.
Купил виртуальную реальность
Никуда не деться от
Войны.
Вой на...
На себя.
Ты же знаешь, что все зря.
Что все лзя.
Не льзя.
Что все мимо.
Та же мина.
И все те же в пробужденье.
Все реальнее забвенье.
В жизни в той.
В настоящей,
Обретаешь постепенно
Счастье
А отсюда, песни оставляя,
Улетаешь.
За тобой идут соседи.
Их ты отстраняешь.
Закрываешь двери.
Хватит сочной им заразы.
Много будет слишком. Разом.
Пусть побродят эти крохи.
И разбудят постепенно,
Но не сразу.
ххх
Розовая проза.
О розах и для роз.
И шипы от них -
Черные стихи.
Пустоты стихии.
Награда за молчанье
И за ноты злые.
Выпускающие выделения.
Плата за несуществующее
Избавление.
Уничтожение бумаги.
Неудачные саги.
Свисающие шторы.
Растущие шпоры,
Коня подгонять
Острыми звездами.
Под мостами.
Себя кормить гнездами.
Глухарями.
Мозги вылезают
Сквозь поры.
Где-то скучают
Горящие норы.
Самоохлаждаются.
Самоублажаются.
Окружают горы.
XXX
Зарубежная литера.
Зарубежная фактура.
Далеко не прибрежная
Из Бездны вылитая.
Литая, блестящая.
Не вымытая.
Исполненная грации
И Света.
Небрежная.
Темная.
Скомканная.
Просторная.
Как будто с ребусом,
Но понятная.
Правдивая,
Без попятных.
Лекарственная.
Так же одиночествующая
Вирусная.
Концетративная.
Концентрационная.
Карантинная.
Обновленная.
ХХХ
Горизонтальное творчество
Со скрипами.
На линиях.
Издыхающей, сдохнувшей.
Иссиней.
Свет вычурный.
Изогнувшийся.
Слог усталый.
На стопках проснувшийся.
Чтобы пачки убрать.
Чтобы качку позвать.
Добить и Родить.
И Смерти не ждать.
Неопределенная тревожность
Скажет свое слово ночью.
Проснешься.
Чего быть не может.
Пока.
Пока воет колонка.
Одна.
Внутри.
Громко. Неожиданно.
Наступает ломка.
Вот она пачка.
Соломка.
Что являлась цветами.
В прошлом.
Когда-то. Но
С годами...
Ворон кричит и филин.
Вода остыла.
Поверх реки лужи.
Ну же! Ну же!
Ужин.
Наркотический ужин.
XXX
Писатель избытка
С намыленной шеей
Протер позвоночник
На перешейке.
Прочел свои книги
В красных обложках,
Стопкой.
На столике-сороконожке
Писателем жизни
Стал в одночасье.
Писатель покоя,
Страны одинокой.
Писателем смерти.
Смерча поэтом.
Поэтому гонит
И вертит, ломая,
Простое слово
И слово Чужое.
Чужой на планете.
Свой над горами.
Писатель невидимый
Поэт незваный.
XXX
Вспомнил кого-то.
Кого-то убил.
Любил кого-то.
Кого-то забыл.
Памяти нет.
Прошлое сыто.
Я возвращаюсь туда.
Старая карта разорвана.
Крыта.
Старуха слепая
У своего же корыта.
Рыбка сырая в омуте
Скрыта.
Сеть на акул, но
Не на аквариумную
Домашнюю.
Старик - молодой.
Пушкин с пейсами.
Замки разбитые разбросаны.
Лермонтов с папиросою.
Эти места кавказские
Рисуют свои картины.
Горные, радиационные.
Еще один проклятый,
Отвергнутый Тиною.
Награда не в сырости,
А в сухом холоде.
В ранней,
Такой поздней смерти.
В вечном голоде.
XXX
Плезантвиль - родной уголок.
В телевизоре цветное изображение.
А вокруг все черно.
А вокруг все бело.
От скорби.
От инея.
Два мира по эту и
По ту сторону экрана,
Где Радость в цвету
И где Радость незванна.
Только вот, где какое изображение?
Все мерцает.
И кто в Плезантвиле?
Мы? Они ли?
Каждый стремится обратно.
Но в пульте нет батареек.
Не переключить.
Не вернуться.
Новую одежду не замочить.
Линяет.
Не уснуть.
Не проснуться.
XXX
Капли собрались на потолке.
Сжались.
Сталактиты?
Сталагмиты?
Закипали небеса.
Раскидана роса. По полу?
Что-то рядом окружает.
Обнимает. Не видно.
Четыре стены.
За одно.
Как одна.
По ней расползаешься ты,
Вверх иль вниз?
Одно и тоже:
Там шипы.
Не осторожен.
Острые врезаются в стены.
Не в тебя.
Тебя нет:
Ты - Пустота.
XXX
Мы создали два портрета
В начале весны.
И забыли.
Наша песня спета.
Смыта в талой воде.
Ручьи собрались в реки.
Реки в пруды.
Водоемы в океаны.
Пруди, не пруди.
Все смыто.
Два полотна.
Белые.
На стене.
Ты на них не видна.
А была ли?
А если и была, то
Где?
Не сейчас.
А тогда.
В той талой воде.
Может быть ты утонула.
Может растаяла?
Может всплыла.
И вода тебя унесла.
Может тебя и не было.
Это же Игра.
Я принял за желаемое
Что-то. Тогда.
Я прав, моя несуществующая.
Прав. Да.
XXX
Я избавил себя от бессмыслицы
Вверх бегут лестницы
Эскалаторы.
Надо свыкнуться.
Проносятся тысячами.
Мыслями.
Целые пролеты
Выкраны.
Краны высокие вертятся.
Капают.
Строительство.
Новое, видать,
Место жительства.
Улей, колония
С наклонными лифтами.
Пол устелен линолеумом.
Потолок для кого-то.
По крыше нижних
Ходят босыми ногами.
Как тут ни съехать?!
Голые люди в квартирах
Бегают за собою.
Занавешены окна.
Тюлью.
А напротив
Тоже самое.
XXX
Я любил тебя.
Я лечил детей.
Я - огонь полей,
Я - источник зла.
Горный воздух - я.
Свет из Бездны.
Я подкрался.
Будет тесно.
Я питаюсь страхами,
Тенями потолочными.
Быстротечными, срочными.
Я кусаю острыми,
Раны зализывая.
Я - страж у ворот погоста.
В земле мои гости.
Я теряю часы
В геометрической прогрессии
На "отлично"
Моего восхождения сессии.
XXX
Дождь идет с утра.
Иль с ночи.
В крышу дождь стучит.
Войти хочет.
Дождь журчит по трубам,
В дымоходе.
Он сюда дорогу ищет.
Не находит.
Стены обступили,
Защищая.
Не намокнешь,
Всех прощая.
Не замерзнешь,
Прощаясь,
Удаляясь,
В Бездну поднимаясь.
Снег метровый
Давит сверху.
Мокрый к стеклу прилипает.
Подсматривает.
Стекла выбиты,
Но он не залетает.
Воздух твердый останавливает.
Горячий растапливает.
Снег по нему стекает.
Дыханье охлаждает.
Потеки замерзают.
Слезы небесные висят.
Вместе.
Жмутся.
Тесно.
XXX
Вышедший из Бездны
Стрелял змеями.
Кнутом из змей.
Убивал.
Дважды прикоснувшись,
Воскрешал.
Китоврас упал
В нашем селе
У сдохшего видеопроката.
Все думали, что умер.
Сдать хотели на мясокомбинат
Но он вскочил и ускакал.
Потом рассказывал.
Вяму сваливал людей.
Живых.
Засыпал.
Смотрел кино.
Шел суд.
Подсудимая каялась.
Жертва появилась,
Убиенная.
Толпа охнула.
Жертва улыбнулась,
Заживо похороненная.
А дома окна выбиты.
Занавешены.
Снег на улице.
И рисунки раскиданы
У машинки пишущей.
В кучу разноцветную свалены,
В Белую.
XXX
Смех и
Кулаки удерживают лоб.
Грех?
Запястья в дюбелях?
Я ковер настенный?
Может постер?
Может помер?
Может стерт?
Мои цифры.
Знак деленья.
От чего-то избавленье.
По судьбы
Иль по моим веленьям.
Трах, тибидох, тибидах.
Серофима вся в слезах.
Уронила в течке мячик.
И по полю горько скачет.
По пшенице и по ржи.
Жри!
Ржи!
Ржавый смех тебя разбудит
Грех?
Гвоздь строительный
Во лбу осудит.
XXX
На диване в майке рванной.
В нирване.
На полу в пол-оборота.
Рву.
На бумаге бум словарный.
Варится.
Окунаются глаза окуня.
В омут.
Время смуты временной
Шаг не твой.
Размеренный.
Вопли Бога в клетке
Слышатся.
Сопли детские метко
Грохотали.
Мы ли вагоны угоняли?
Грузили.
Легкие сжимали.
Трудный воздух.
Остановка - отдых.
Направо море оптимизма.
Странно.
Налево тоже самое.
Со знаком минус?
Одинаково,
Сошли без стоп-крана.
Знаково.
XXX
Я давлюсь последней строчкой
И обрыгиваю танец.
Обыграю ли себя?
Проиграет ли засранец?
Все едино.
И лицо - картина.
Крылья. Лоб. И подбородок...
Сколько лет?
Мне скоро годик.
Крупный мизерный уродик.
Не на Родине.
Не Дома.
Дома шпаги из картона.
Блюда из бумаги.
Маги из бидона.
Я махнул рукой.
Вопросом.
Перекресток.
Кроссом.
Старт задержится до ночи.
Она только ночью хочет.
Пуск.
И жидкость растворилась.
Пусть.
Невидимо разлилась.
ххх
Я чист
Я не делал ничего
Что вредило бы мне
И другим
Я чист
Я не убивал без надобности
Я чист
Я не делал гадости
Я чист
Я любил
Я чист
Я забыл
Я чист
Не забыл
Я чист
Я убил
Я чист
Я не часто прощал
Я чист
Я простил
Я чист
На мне нет всеобщей грязи
Я чист
Слово Князя
Я чист
Я чист
Я чист
XXX
Завтра будет день вчерашний.
Послезавтра позапрошлый,
Настоящий.
И не надо будет снова приходить,
Забывать, что не забудешь
И душить.
Они точно сговорились неспроста.
Ходят ноги в тапках
И скрипят.
Телефонные гудки командно гудят.
Меня ждут.
Я не приду.
Нет меня.
Голоса согласными стучат.
Кафель в трещинах.
Пошли ростки.
Я выбрасываю семя в коридор.
Она мертвая опять.
И навсегда.
Я хватаю ржавый мой топор
И смотрю на небо.
Как вчера.
Я задушен сладкой
И забывчивой Тоской.
Я проснулся ночью.
Я не сплю.
Я сплю.
Я - мертвый.
Но такой живой.
ххх
Я выглядывал снаружи
Я боялся летней стужи
Новых дней, что
Ночами зовутся
И не проснуться
Я смотрел куда-то внутрь
Взор утопал
В Бездне Музыки искал
XXX
В эти страшные часы
Светлых пятен
Кто-то плачет.
Откуда-то из стен.
Перед стенами.
Холода не слышно.
Растворилась измена.
Прекрасное чувство волшебного.
И продолжают расходится белые круги.
Словно на воде.
На черном потолке.
Диоды красные подмигивают.
Колонки тихо срыгивают.
Светофор поставили в коридоре.
На перекрестке.
На этом метровом просторе. -
Шумит вода.
За стенами.
На стенах.
Здесь дальнобойщик
Не простил измены.
Ждет смены.
Чтобы вновь не спать.
Гнать во тьме.
Подальше угнать.
Спиралью убежать.
Себя загнать.
|