Критский городовой
1.
Сон.
"Ты горяч и предсказуем,
Он неявен и горяч.
Он тебя свечой задует,
Разорвет как Бобик мяч.
Он источник всех несчастий,
Грозных слухов городских,
Всех напастей, всех опасней
Он безжалостен и дик.
Не ходи, останься с нами,
Наш защитник и судья,
За высокими стенами,
За крутыми берегами,
За засеками, валами
На крахмальных простынях".
Вот так дрема! Что за диво?
Переплет каких веков?
...И лежишь косматой гривой,
Головою, на восток.
2.
Но я, увы, не Аполлон,
и голый на кифаре
я не могу сыграть о том,
как сладок вкус кефали,
как лобстеры стремятся в плен,
кусты над Критским морем
полны цикад, а жизнь измен,
и жизнь прекрасней втрое.
И вдруг взорвался Санторин:
трясение, цунами.
Лазурь, и охра, и кармин
в осколках перед нами...
Но жизнь отстроилась, и вновь
мы радостны, как дети,
сплетаясь под водой в любовь
и уловляясь в сети.
Я говорил - не Аполлон.
но в куртке, без рояля
тебе напомню о былом,
о Критском, Лялька, рае.
3.
Земля, где я хотел остаться,
под вечер к морю выходить,
дремать, стареть и пить "метаксу",
и перестать, уже, блудить.
Но старикам и здесь не место,
и есть высокая скала
(и не одна), и есть наследство,
Наследие! Слова, слова...
Но старика кто станет слушать?
О, жизнь, зачем ты мне дана
длинна? Быть может, чтобы суши
увидеть этой берега...
4.
Конечно, лучше бы с моря,
мы - по воздуху, не беда.
Конечно, бывает и с горя,
мы - на радостях - пей до дна!
Называется бар "Дионисий",
он единственный в этот час.
Утром встанем, перья почистив,
ананасные пальмы встречать.
А потом, как в рекламе "баунти",
одурев от реликтовых краль,
будут падать кокосы в нокауте
прямо с финиковых этих пальм.
5.
По серпантину до базы НАТО,
где между Критским, Ливийским морем
сто метров с гаком,
а на заборе
злая собака.
Мы не нарочно, мы заблудились,
мы и не знали: в раю есть место,
неравновесно
где угнездились
мирнЫе бесы.
6.
Страна монастырей, страна отелей
Стремнин, часовен, пасек и олив,
Не забывай о нас среди веселий,
Не позабудь о нас в часы молитв.
10.08