Йшла степами й питала:
"Де мiй син? Чи не стрiвся вiн вам?"
(А по селам ставки - як дзеркала:
Божий простiр веселим качкам).

"Чи не стрiвся вам десь по дорогах
Синьоокий Христос?
Волосся у нього
Золоте, як осiннiй покос".

Все питалася знову i знову;
Люди мовчки сахалися вбiк
(Лиш поважно дивилися вслiд їй корови,
Пес безхатнiй за нею до царини бiг).

За рiкою спинила на нивi
Дiдуся, що гнiдка поганяв.
Кiнь iстомлений голову сиву
На плече їй поклав (бо пiзнав!).

"Чи стрiчали його ви з дарами?
Чи вiнчали його, як царя,
У високому бiлому храмi,
Де у вiкна свiтила зоря?"

"Та невже ж тобi ще не сказали?"
Роз'ярився корявий дiдусь:
"На усiх перехрестях його розiп'яли,
I помер твiй веселий Iсус.

Бiле тiло його шматували.
Загинали над ним матюки.
I вовкам на поталу
Розкидали куски".

Головою припала до гриви...
Враз метнулась назустрiч зорi
(Дикi гуси крикливi
Закружляли над нею вгорi).

А за нею наздогiн пожежi,
Диму сизого змiї виткi.
Бiжучи, розгубила, одежi,
I махали услiд вiтряки.

Вдалинi над житами
Бiлим квiтом гойдалась вона.
Осипалася там пелюстками...
Манячiла, щезала в ланах.

*
Бур'яном заростає дорога,
Що крiзь заграву днiв
Нас вела до далекого Бога.
Але вересом слiд твiй зацвiв,

Скорбна мати, що плачеш у небi,
I пiд обрiєм грiзних рокiв
Голубiє, мов спогад про тебе,
Синя плахта лiсiв.

Синiй пояс твiй рiчкою в'ється...
Затаївши останнiй вогонь,
Так тихесенько б'ється
В нiжнiм теплi твоїх долонь

Пiд дощами твого волосся
Бiдне серце землi.
I росте з нього буйне колосся,
I курличуть над ним журавлi.

19.1V.35.

Шла степями и всюду искала:
"Где мой сын? Может, видели вы?"
(А по селах пруды - как зеркала:
Уткам Божий простор синевы).

"Не прошел ли по вашему краю
Синеокий Христос?
У него голова золотая,
Будто осенью ранней покос".

Повторяла то снова и снова;
Люди прочь сторонились скорей
(Только важно смотрели вослед ей коровы
И бежал пес бездомный до леса за ней).

За рекою догнала на поле
Старика, что сивка погонял.
Конь измученный голову вольно
На плечо положил ей (узнал!).

"Иль встречали его вы с дарами?
Иль венчали его, как царя,
В белокаменном радостном храме
Где сквозь окна светила заря?"

"Да неужто ж тебе не сказали?
Разъярился корявый дедок:
"Мы его на крестах всех распяли
И Исус твой веселый подох.

Применяли к нему все мученья.
Загибали над ним матюки.
И волкам на съеденье
Раcкидали куски".

К ниве голову низко склонила...
Враз метнулась навстречу зари
(Гуси дикие следом крикливо
Закружили над нею в дали).

А вдогонку пожары за нею,
Дыма сизого змеи-витки.
Убегала, бледнея, белея,
И махали ей вслед ветряки.

Вдалеке над житами
Белым цветом качалась она.
Осыпалась легко лепестками...
Помаячив, исчезла в ланах.

*
Бурьяном зарастает дорога,
Что сквозь зарево дней
Нас вела вверх к далекому Богу.
Но вдруг вересом след твой на ней.

Матерь скорбная, плачешь над нами,
И под тучами грозных веков
Голубеет далекая память
Синей плахтой лесов.

Синий пояс твой речкою вьется...
Затаивши последний огонь,
Так тихонечко бьется,
На твою примостившись ладонь,

Под волос твоих теплых дождями
Сердце бедной земли.
Прорастает оно колосками
И курлычут над ним журавли.

19.1V.35.