В редких снах он являлся непрошенно,
Разбивая мой быт постылевший.
Не котенок - из тех, доморощенных,
А язычник, из тех - уцелевших.

Весь растрепанный, с раной белесою,
Куцый хвост - как награда за храбрость.
Лунный свет провожал бестелесную
Его тень, мерно ждущую старость.

Он тропинками хаживал темными,
Исцарапав до кости худые бока.
Ночь пронзали кострами бездонными,
Его желтые, зоркие бритвы-глаза.

Нет ему крова, как нет воспитателя,
Не направит по-дружески чья-то рука.
Из прижившихся снов обывателей,
Только он - неожидан всегда.