КУСОК ЖИЗНИ.

Что я плёл на допросах, ослепнув от лампы?
Написал в обьясненьях тома сочинений.
Пусть помяли меня кагебешные лапы,
Но остались в подвале иксы изречений.

Уцелел, только бешеным вышел и лишним,
Разгрузил-загрузил эшелон и тележку,
Никуда не спеша, с незаконченным высшим,
Пил в "Гамбринусе" ёрш и читал вперемешку.

Ветер харкал знамёнами в пьяные рыла,
Я в рядах демонстрантов кричал "кукареку".
От родной медицины, что даром лечила,
Дважды  чуть не подох и пахал на аптеку.

Стал кухонным зоилом, боялся доносов,
Из-за подлых стишков плюнул корешу в морду,
Знал едва пол-ответа на кучу вопросов
К зарубежью, овечеству, богу и чёрту.

Вот уж чёртова дюжина прожита в Штатах,--
Тёмный возраст подростка, плюс инглиша минус...
А ведь больше полста мне - коротких, проклятых
И ершово-беспечных, как сизый "Гамбринус".

Я ночами под лампой торчу до рассвета,
Словно вновь на допросах у антагониста.
Сто тетрадей извёл, но всё нет мне ответа...
Может, смысл и откроется... лет через триста?