Ты бы там, наверное, остался
в дождливом городе, где неон растворяется в лужах?

Ты бы снова пришел в кофейню Саико
и заказал чашку самого крепкого, который она готовит сама,
выливая кипяток из чайника в замысловатую конструкцию
из стеклянных чашечек, белого платка и пузатой колбы внизу,
куда кофе набирается медленно, лаская мембраны тяжелыми каплями,
что падают и глухо булькают,
а тебе до рези в скулах уже хочется сделать первый глоток. А потом
одну ягоду малины,

разглядывая на противоположной стене,
расчерченной лунными и неоновыми бликами,
карандашный рисунок
вагины,

расцветающей подобно хризантеме
и роняющей лепестки на поверхность воды... Эти рисунки для кофейни Саико
рисует её отец. Он всю жизнь отработал оформителем
в полицейском управлении, рисовал рамочки на плакатах для школьников,
призывавших не перебегать проезжую часть, а ходить
по пешеходным переходам. И когда-то даже изобразил доброго инспектора
в черной форме и белых перчатках,
который лишь взмахом руки
остановил большой и страшный грузовик
перед испуганными школьниками, братом и сестрой. Так вот, выйдя на пенсию
он начал рисовать исключительно вагины, прорастающие цветами.
И это очень красивые рисунки, в них нет ни капли эротики,
в них целый океан похоти
и изящество формы. Особенно волоски, обвивавшие бутоны,
что с болью и хриплым стоном
вылуплялись, как птенцы
той птицы,
что летает не только ночью, но и с теми, кого сильно хочет,
чтобы улететь, уплыть, раствориться за краем мира,
где смерти нет,
а есть лишь вагины, в которых растут цветы желания...
Впрочем, какая разница, что отцу Саико рисовать нравится?

Ты бы там остался, наверное, в городе, спящем в полдень,
а на ночь
опять и опять просыпавшемся,
чтобы выпить чашку кофе в заведении Саико? В следующий вторник
должен появиться новый рисунок,
она обещала позвать меня, если не забудет. Обещала постоять рядом,
пока привыкну к новому содержанию формы,
и даже включить музыку
тихонько;
ту, что слушал Синдзи, засыпая в наушниках на балконе. Ведь это важно
узнать предназначавшуюся тебе тайну,
которую спрятали, потому что ты не знаешь понимания? Тайну, которая должна
была быть явью,
но ты удачно притворялся идиотом, чтобы никто не понял почему
тебя все еще любят и ценят,
но с каждым разом меньше и меньше. Поэтому не волнуйся,
это я идиот,
душный,
таким душным был этот сентябрь,
когда Акира сделал свой каминг аут
перед старенькими бабушкой и дедушкой, а они не поняли
что он такое сказал,
решив, что устроился на новую работу, ведь он всегда
хотел готовить свой фирменный кофе
с привкусом малины, 
но вечно не туда попадал, вечно куда-то мимо
то курьером, то консьержем в высотном доме на побережье.

Ты бы там остался
не наверное, а точно, чтобы губами ловить
неоновый дождь
декабрьской ночью