Нет ни черта в этой жизни нового, в той что-то было, да я не запомнила, только душа обмусоленной ветошью, вытерлась, старая, выкинь, обрежь ее. В золоте небо крестами замолено, Господи, мамочка, чтож так хреново-то.... черным на белом, и в марте метелями, швы расползаются, болью оклеены, болью запаяны, шепотом, громко молчали мы. Режет весна по живому, заново, брезгует "доктор" корявыми шрамами, выписал "доктор" сто грамм на забытие, делает скальпелем рваное вскрытие.
Дырки на ветоши, красным зашитые, ночью приснится мне что-то забытое.