![[]](/img/s/smotrjashij_n_o/1633_1/1633_cover.jpg)
![[]](/img/s/smotrjashij_n_o/1633_1/0743435427031.jpg)
![[]](/img/s/smotrjashij_n_o/1633_1/0743435427021.jpg)
![[]](/img/s/smotrjashij_n_o/1633_1/0743435427011.jpg)
| Part I That is no country for old men |
Часть 1. Нет, это место не для стариков (*) |
(*) Первая строка из стихотворения У. Йейтса 'Плавание в Византию', см. в приложении перевод |
| Глава 1. | ||
| "How utterly delightful!" exclaimed Richelieu. "I've never seen a cat with such delicate features. The coloration is marvelous, as well." | - Это поистине восхитительно! - воскликнул Ришелье. - Я никогда не видел кошку столь изящных форм. И окрас также чудесный. | |
| For a moment, the aristocratic and intellectual face of France's effective ruler dissolved into something much more youthful. Richelieu ignored Rebecca Stearns entirely, for a few seconds, as his forefinger played with the little paws of the kitten in his lap. Rebecca had just presented it to Richelieu as a diplomatic gift. | На мгновение, аристократичные и интеллектуальные черты истинного правителя Франции растаяли, показав куда более юное лицо. Ришелье полностью игнорировал Ребекку Стирнс те несколько секунд, пока его указательный палец играл с маленькими лапами котёнка на его коленях. Ребекка только что преподнесла его в качестве дипломатического подарка. | |
| He raised his head, smiling. "A 'Siamese,' you call it? Surely you have not managed to establish trade relations with southeast Asia in such a short time? Even given your mechanical genius, that would seem almost another miracle." | Улыбаясь, он поднял голову. - Вы их назвали 'Сиамские'? Разумеется, за столь короткое время вам не удалось установить торговые отношения с Юго-Восточной Азией? Даже при всей вашей гениальности в механике, которая кажется почти каким-то чудом. | |
| Rebecca pondered that smile, for a moment, while she marshaled her answer. One thing, if nothing else, had become quite clear to her in the few short minutes since she had been ushered in to a private audience with the cardinal. Whatever else he was, Richelieu was possibly the most intelligent man she had ever met in her life. Or, at least, the shrewdest. | Ребекка оценила эту улыбку, пока обдумывала ответ. Одна вещь, кроме прочего, стала ей совершенно понятна за те несколько коротких минут, как её ввели на личную аудиенцию кардинала. Что бы там ни было ещё, Ришелье был, возможно, самый умный человек, которого ей доводилось когда-либо встречать в своей жизни. О, да, ещё проницательный. | |
| And quite charming, in person-that she had not expected. The combination of that keen intellect and the personal warmth and grace was disarming to someone like Rebecca, with her own basically intellectual temperament. | И очень обаятельный лично, этого она не ожидала. Сочетание острого ума, душевного тепла и изящества обезоруживали любого вроде Ребекки, с её моральными принципами. | [?]intellectual temperament |
| She reminded herself, very firmly, that being disarmed in the presence of Richelieu was the one thing she could least afford. For all his brains and his charm, the cardinal was almost certainly the most dangerous enemy her nation faced at the moment. And while she did not think Richelieu was cruel by nature, he had demonstrated before that he was quite prepared to be utterly ruthless when advancing what he considered the interests of his own nation. La gloire de France was a phrase which rang splendidly-but, like a sword, had a sharp edge to those who stood in the way. | Она очень твёрдо напомнила себе, что разоружаться перед Ришелье, это последняя вещь, которую она может себе позволить. При всех его мозгах и обаянии, кардинал наверняка был самым опасным врагом стоящим перед её народом в данный момент. И пока она не думала, что Ришелье был жесток от природы. Ранее он успел продемонстрировать полную готовность быть совершенно безжалостным в достижении того, что он посчитал интересами своего народа. 'La gloire de France' (* 'Во славу Франции') просто великолепно звучавшая фраза, но походила на прекрасный меч, имевший остро наточенные лезвия для тех, кто оказывался на его пути. | (*) 'La gloire de France' - Во славу Франции. |
| She decided to pursue the double meaning implicit in the cardinal's last sentence. | Она решила продолжить игру двойных смыслов, начатую последней фразой кардинала. | |
| " 'Another' miracle?" she asked, raising an eyebrow. "An interesting term, Your Eminence. As I recall, the most recent characterization you gave the Ring of Fire was 'witchcraft.' " | - 'Какое-то' чудо? - спросила она, поднимая бровь. - Интересный термин, Ваше Высокопреосвященство. Насколько я помню, самое последнее Ваше заявление провозглашало Огненное Кольцо колдовством. | |
| Richelieu's gentle smile remained as steady as it had been since she entered his private audience chamber. "A misunderstanding," he insisted, wiggling his fingers dismissively. Then, paused for a moment to admire the kitten batting at the long digits. "My error, and I take full responsibility for it. Always a mistake, you know, to jump to conclusions based on scant evidence. And I fear I was perhaps too influenced at the time by the views of Father Joseph. You met him yesterday, I believe, during your audience with the king?" | Мягкая улыбка Ришелье осталась точно такой же, какой была при появлении Ребекки в палате для аудиенций. - Недоразумение, - отрезал он, пренебрежительно отмахнувшись пальцами. Затем, на мгновение, остановился полюбоваться сражением котёнка с его длинными пальцами. - Моя ошибка, и я целиком беру на себя ответственность за неё. Вечная ошибка, вы понимаете, делать поспешные выводы при неполных данных. И, боюсь, я оказался слишком впечатлён в тот момент точкой зрения отца Жозефа. Думаю, вы встречались с ним вчера на аудиенции у короля? | |
| Another double meaning was buried in that sentence as well. Subtly, Richelieu was reminding Rebecca that her alternative to dealing with him was the rather childish King Louis XIII-or, even worse, the religious fanatic Father Joseph. The Capucin monk was close to Richelieu, and was also the leader of the harshly intolerant Catholic lay organization of France known as the Company of the Holy Sacrament. | В этой фразе также был заложен двойной смысл. Ришелье тонко напомнил Ребекке, что её альтернативой было вместо него иметь дело с несерьёзным королём Луи XIII (*), или, что ещё хуже, с религиозным фанатиком отцом Жозефом. Монах-капуцин был близок Ришелье, а также возглавлял резко нетерпимую французскую организацию католического толка, которая известна как Общество Святого Причастия (*). |
(*) Людовик XIII родился в 1601г, т.е. сейчас ему примерно 32. Автор употребил слово 'childish' - детский, ребячливый, несерьёзный. Людовик XIII - автор куртуазных песен и многоголосных псалмов; музыка его также звучала в знаменитом Мерлезонском балете (1635), для которого он сочинил танцы (Simphonies), придумал костюмы, и в котором сам исполнил несколько ролей. (*) the Company of the Holy Sacrament и the Company of the Blessed Sacrament - варианты перевода "Общество Святого Причастия", 'Святого Таинства' 'Святых Даров ', 'Освящённых Даров' |
| Rebecca controlled the natural impulse of an intellectual to talk. In this, as in so many things, her far less intellectual husband had trained her. Mike Stearns was a trade union leader in his origins. So, unlike Rebecca, he had learned long ago that the best tactic in negotiations is often simply to say nothing. | Ребекка сдержала естественный импульс блеснуть интеллектом. В этом, как и во многих других вещах, её натаскал собственный, куда менее интеллектуальный муж Майк Стирнс, прирождённый профсоюзный лидер. Так, в отличие от Ребекки, он давно научился, что лучшая переговорная тактика это, частенько, не говорить ничего. | |
| "Let the other side do most of the talking," he'd told her. "On average, I'd say anyone's twice as likely to screw up with their mouth open than closed." | - Позволь другой стороне больше говорить, - объяснял он ей. - В среднем, я бы сказал, любой имеет шансы испортить сделку открытым ртом в два раза больше, чем закрытым. | |
| The cardinal, of course, was quite familiar with the ploy himself. Silence lengthened in the room. | Кардинал конечно хорошо знал собственные уловки. В комнате разлилась тишина. | |
| For an intellectual, silence is the ultimate sin. So, again, Rebecca found herself forced to keep it zipped! | Для интеллигентов молчание есть абсолютный грех. Поэтому Ребекке пришлось сделать усилие чтобы cнова удержать рот на замке. | |
| She took refuge in memories of her husband. Mike, standing in the doorway to their house in Grantville, his face somewhat drawn and unhappy, as he bid her farewell on her diplomatic journey to France and Holland. The same face-she found this memory far more comforting-the night before, in their bed. | Она нашла убежище в воспоминаниях о своём муже. Майк, стоящий в дверях их дома в Грантвилле, его лицо слегка развёрнуто и опечалено, как он прощался с ней, отправляя её в дипломатическое путешествие во Францию и Голландию. Его лицо - она обнаружила это воспоминание приятным - в их постели. | |
| Something in the smile which came to her face at that memory defeated the cardinal. Richelieu's smile never wavered, true. But he did take a deep breath and, gently but firmly, set the kitten down on the floor and left off his idle playing. | Что-то в улыбке, блуждавшей по её лицу при этих воспоминаниях, одолело кардинала. По правде, улыбка Ришелье никак не изменилась. Но он сделал глубокий вздох и аккуратно, но твёрдо опустил котёнка на пол и прекратил с ним забавляться. | |
| "The 'Ring of Fire,' as you call it-which brought your 'Americans' and their bizarre technology into our world-was enough to confuse anyone, madame. But further reflection, especially with further evidence to base it upon, has led me to the conclusion that I was quite in error to label your . . . ah, if you will forgive the term, bizarre new country the product of 'witchcraft.' " | - Кольцо Огня, как вы это называете, которое перенесло ваших американцев и их технологии в наш мир, могло изрядно запутать кого угодно, мадам. Но дальнейшие события, и, особенно, ещё одно обстоятельство, их определяющее, привели меня к выводу, что я совершенно ошибался, называя ваше... ах, если вы простите мне это выражение, ваше странное государство результатом колдовства | |
| Richelieu paused for a moment, running his fingers down his rich robes. "Quite inexcusable on my part, really. Once I had time to ponder the matter, I realized that I had veered perilously close to Manicheanism." With a little chuckle: "And how long has it been since that heresy was condemned? A millennium and a half, ha! And here I claim to be a cardinal!" | Ришелье на мгновение взял паузу, пробежав пальцами по своей дорогой мантии. - В самом деле, непростительно с моей стороны. Когда у меня появилось время глубже обдумать дело, я понял, как опасно близок, к тому чтобы впасть в манихейство. И с небольшой усмешкой: - Сколько воды утекло с тех пор, как ересь была осуждена? Ха! Тысяча и ещё половина! И я еще претендую быть здесь кардиналом. | |
| Rebecca decided it was safe enough to respond to the witticism with a little chuckle of her own. Nothing more than that, though. She could practically feel the cardinal's magnetic personality drawing her in, and didn't doubt for a moment that Richelieu understood the power of his own charm quite well. By all accounts, the cardinal was a chaste man. But 'seduction' was a term which had more than one application. Time after time, Richelieu's rise to power and influence had been eased by that personal grace and charm-and, with other intellectuals, the suppleness of his mind. Were she not, for all practical purposes, the envoy of a nation at war with Richelieu, she would have enjoyed immensely spending a few hours with one of Christendom's most prodigious intellects discussing the theological implications of the strange event which had brought an entire town of people into 17th-century Europe from a place centuries in the future called "the United States of America." | Ребекка решила, что достаточно безопасно будет отреагировать на остроту своим лёгким смехом. Но, ничего более этого. Она практически могла ощутить, как волна личного магнетизма кардинала накрывала её с головой, ни на минуту не сомневаясь, что Ришелье отлично понимает силу воздействия своего обаяния. По общему мнению, кардинал был целомудренным человеком. Но понятие 'соблазн' могло иметь массу возможных приложений. Раз за разом, власть и влияние Ришелье на собеседника всё больше увеличивались его изяществом и обаянием, а на интеллектуалов, ещё и гибкостью ума. Не будь она, во всех смыслах, представителем народа, находящегося с Ришелье в состоянии войны, она бы с огромным удовольствием провела несколько часов с одним из величайших умов христианского мира, обсуждая богословcкие последствия странного события, перенёсшего целый город вместе с жителями в Европу 17-го столетия из места, которое через столетия назовут 'Соединёнными Штатами Америки'. | |
| Silence, woman! Obey your husband! | Тише, женщина! Послушайся своего мужа! | |
| And that thought, too, reinforced her own serene smile. In truth, Mike Stearns was very far removed from a "patriarch." He would be amused, Rebecca knew, when she told him of her self-admonition. ("I will be good God-damned. You mean that for once you listened to me?") | И эта мысль тоже наполняла силой её безмятежную улыбку. По правде, Майк Стирнс был очень далёк от того, чтобы быть 'патриархом'. Ребекка знала, он бы посмеялся, расскажи она ему о своих приёмах самовнушения. ('Я буду хорошим, чёрт возьми. Ты полагаешь, на этот раз, ты меня услышал?') | |
| It was another little defeat for Richelieu. Something in the set of his smile-a trace of stiffness-told her so. Again, the cardinal ran fingers down his robe, and resumed speaking. | Это было ещё одним маленьким поражением Ришелье. Что-то в чертах его улыбки, какая-то жёсткая тень , ей это подсказала. Снова пробежав пальцами по своей мантии, он продолжил речь. | |
| "No, only God could have caused such an incredible transposition of Time and Space. And your term 'the Ring of Fire' seems appropriate." Very serene, now, his smile. "As I'm sure you are aware, I have long had my agents investigating your 'United States' in Thuringia. Several of them have interviewed local inhabitants who witnessed the event. And, indeed, they too-simple peasants-saw the heavens open up and a halo of heatless flame create a new little world in a small part of central Germany. | - Нет, только Бог мог вызвать такую невероятную перестановку Времени и Пространства. И ваше название 'Кольцо Огня' становится целесообразным. - Теперь его улыбка очень спокойная. - Я уверен, вы понимаете, было достаточно времени чтобы мои агенты изучили ваши Соединённые Штаты в Тюрингии. Некоторые из них говорили с местными жителями, которые были свидетелями явления. И действительно, они тоже, простые крестьяне, видели, как разверзлись небеса и ореол не обжигающего пламени создал новый мир в маленькой части центральной Германии. | |
| "Still-" he said, abruptly, holding up a hand as if to forestall Rebecca's next words. (Which, in fact, she'd had no intention of speaking.) "Still, the fact that the event was of divine origin does not lead to any certain conclusion as to its purpose." | - Тем не менее... - он внезапно поднял руку, как если бы хотел упредить ответные слова Ребекки. Которых, в действительности, она говорить не собиралась. - Тем не менее, тот факт, что событие имело божественное начало, никоим образом не говорит о конечной цели, преследуемой Господом. | |
| And here it comes, thought Rebecca. The new and official party line. | Вот мы и приехали, подумала Ребекка. Новая официальная политическая линия. | |
| She was privileged, she realized. Her conversations with the courtiers at the royal audience the night before had made clear to her that France's elite was still groping for a coherent ideological explanation for the appearance of Grantville in the German province of Thuringia. Having now survived for two years-not to mention defeating several attacking armies in the process, at least one of them funded and instigated by France-the Americans and the new society they were forging could no longer be dismissed as hearsay. And the term "witchcraft" was . . . petty, ultimately. | Она поняла, что получила преимущество. Её беседы с придворными на королевском приёме накануне совершенно ясно показали, что французская элита до сих пор наощупь искала согласованную идеологическую позицию появлению Грантвилля в немецкой провинции Тюрингия. От них, выживших в течение двух лет, не говоря уже о разгроме нескольких нападавших армий за это время, и, напоследок, что одна из этих армий финансировалась и подстрекалась Францией, от американцев и нового общества, которое они ковали, более нельзя было отмахнуться как от пустых слухов И понятие 'колдовство' было... не существенным, в конечном счёте. | |
| Richelieu, she was certain, had constructed such an ideological explanation-and she would be the first one to hear it. | Ришелье, она была уверена, уже составил такое идеологическое обоснование, и она была первой, кто услышит его. | |
| "Have you considered the history of the world which created your Americans?" asked Richelieu. "As I'm sure you also know, I've obtained"-here came another dismissive wiggle of the finger-"through various means, several of the historical accounts which your Americans brought with them. And I've studied them all, very thoroughly." | - Вы изучали историю того мира, который создал ваших американцев? - спросил Ришелье. - Как я думаю, вам также известно, что я получил, - тут он небрежно помахал пальцами, - с помощью разных средств, несколько исторических обзоров, которые ваши американцы принесли с собой. И я изучил их все, очень тщательно. | |
| That's a given, thought Rebecca. Somewhat glumly, because it was only a "given" in retrospect. At the time, it had never occurred to her, or Mike, or any of the leaders of their new United States, that history books would rapidly become one of the most prized objects for espionage. Technical books, yes; blueprints, yes; anything which would enable the United States' opponents to steal some of their incredible new technology. But . . . high school history textbooks? | 'Вот так подарок', подумала Ребекка. Немного хмуро, поскольку 'подарок' стал понятен только задним умом. В то время, никому не приходило в голову, ни ей, ни Майку, ни другому лидеру их новых Соединённых Штатов, что историческая литература мгновенно станут одним из лучших объектов для шпионажа. Техническая литература, да, чертежи, да, всё, что позволяло противникам Соединённых Штатов украсть какие-либо из их невероятных технологий. Но... школьные учебники старших классов по истории? | |
| In retrospect, of course, the thing was obvious. Any ruler or political figure in the world, in the summer of the year 1633, would eagerly want to see what lay in store for them in the immediate years to come. And the consequences of that knowledge would be truly incalculable. If a king knows what will happen a year or two from now, after all, he will take measures to make sure that it either happens more quickly-if he likes the development-or doesn't happen at all, if otherwise. | Конечно, задним умом, эта вещь была очевидна. Любой правитель или политическая фигура в мире, летом 1633 года, с жадностью захотел бы узнать, что история приготовила для него в нынешнем году. И последствия этого знания были бы поистине не предсказуемые. Если король знает, что в результате случится через год или два, он примет меры для уверенности, чтобы это случилось или быстрее, если его устраивает ход событий, или не случилось вовсе, если не устраивает. | |
| And in so doing, of course, will rapidly scramble the sequence of historical events which led to that original history in the first place. It was the old quandary of time travel, which Rebecca herself had studied in the science fiction novels which the town of Grantville had brought with it also. And, like her husband, she had come to the conclusion that the Ring of Fire had created a new and parallel universe to the one from which Grantville-and the history which produced it-had originally come. | И в таком случае, само собой, будут быстро нарушены все линии исторических событий, которые лежали в основе настоящей изначальной истории. Это был старый парадокс путешествий во времени, про который Ребекка читала в научно-фантастических романах, также захваченных Грантвиллем с собой. И также как и её муж, она пришла к выводу, что Кольцо Огня создало новый мир, параллельный тому, первоначальному, из которого пришли Грантвилль и история, его породившая. | |
| As she ruminated, Richelieu had been studying her. The intelligent dark brown eyes brought their own glum feeling. And do not think for a moment that the cardinal is too foolish not to understand that. He, too, understands that the history which was will now never be-but also understands that he can still discern broad patterns in those events. And guide France accordingly. | Пока она размышляла, Ришелье её изучал. Его умные тёмно-карие глаза вызывали у неё мрачные ощущения. Ей ни на минуту не пришло в голову, что кардинал слишком глуп, чтобы этого не понимать. Он тоже понимал, что та история уже никогда теперь не произойдёт, но она также понимал, что всё ещё может разглядеть общие закономерности тех событий. И направлять Францию соответственно. | |
| His next words confirmed it. "Of course, the exact events will be different. But the basic framework of that future world is clear enough. I believe we can summarize it with that term you favor so much: democracy. Or, as I would put it, rule by the masses. Because, to be frank, all the various political structures which that future world exhibits show the same basic characteristic. The authority of an established aristocracy and royalty discarded; all power vested in the 'people'; whether that people be called 'citizens' or 'the proletariat' or 'the Volk.' No rein, no check, no limits of any kind placed upon their desires and ambitions." | Его следующие слова подтвердили это. - Конечно, точные события будут отличаться. Но основные рамки будущего достаточно ясны. Я полагаю, мы можем объединить их словом, которое вы так любите: 'демократия'. Или, как бы я сказал, 'правление толпы'. Потому что, будем честны перед собой, все вариации политических структур, представленные в мире будущего, имеют одни черты. Авторитет потомственной аристократии и королевская власть выброшены, вся власть отдана 'народу'; где-то эти люди называются 'граждане', где-то 'пролетариат', где-то 'чернь'. Ни узды, ни контроля, ни пределов любого рода их безумству и амбициям. | |
| The wiggling fingers, this time, were not so much dismissive as demonstrative. "All the rest follows. The massacre of six million of your own fellow Jews, to name just one instance. The atrocities committed by such obvious monsters as Stalin and those Asian fellows. Mao and Pol Pot, if I recall the names correctly. And-let us not forget-the destruction of entire cities and regions by regimes which, though perhaps not as despotic, were no less prepared to wreak havoc upon the world. I will remind you, madame, that the United States of America which you seem determined to emulate in this universe did not shrink for an instant from incinerating the cities of Japan-or cities in Germany, for that matter, who are now your neighbors. Half a million people-more likely a million, all told-exterminated like so many insects." | Он помахал пальцами, на этот раз не столь демонстративно пренебрежительно. - Всё остальное следует. Жертвоприношение 6 миллионов ваших собственных сородичей-евреев, это всего лишь один пример. Зверства таких очевидных монстров как Сталин, тех же азиатских товарищей. Мао и Пол Пот, если я правильно помню их имена (*). И, давайте не будем забывать, про уничтожение целых городов и областей властями, хотя которые, возможно, и не столь деспотические, но были не менее готовы посеять в мире хаос. Я напомню вам, мадам, что Соединённые Штаты, подобие которых вы, кажется, решили создать в этом мире, ни на мгновение не откажутся от выжигания городов Японии, или городов Германии, а они, если на то пошло, теперь ваши соседи. Полмиллиона людей, а скорее целый миллион, уничтожена, как сказано, словно насекомые. |
(*) американский историк Гровер Ферр исследовал хрущёвский доклада о злодеяниях Сталина и делает весьма красноречивый вывод - 'это наглая ложь'. В сети доступны на русском и книги короткое интервью Гровера Ферра 'Шестьдесят одна неправда Никиты Хрущёва' (*) Англо-американские военачальники в использовании бомбардировщиков придерживались доктрины Дуэ - стратегии подорвать моральный дух противника ударами по гражданскому населению. В частности, при бомбардировке Дрездена 13-15 февраля 1945. Полностью разрушена половина жилого фонда. По одним оценкам погибло 135 тысяч гражданских лиц, по другим до 250 тысяч. Общее число пострадавших до 600 тысяч. Современные исследователи стараются снизить оценку потерь населения. Одной из целей бомбардировки в меморандуме Королевских ВВС значилось: 'заодно показать русским, когда они прибудут в город, на что способны Королевские ВВС' |
| Rebecca practically clamped her jaws shut. Her instincts were to shriek argument in response. Yes? And the current devastation which you have unleashed on Germany? The Thirty Years War will kill more Germans than either world war of the 20th century! Not to mention the millions of children who die in your precious aristocratic world every year from hunger, disease and deprivation-even during peacetime-all of which can be quickly remedied! | Ребекка практически заставила себя держать рот закрытым. Её инстинкты требовали кричать в ответ возражения. Да? А нынешняя разруха, которую вы устроили в Германии? Тридцатилетняя война убьёт немцев больше, чем все мировые войны двадцатого столетия! Не говоря уже о миллионах детей, которые в вашем утончённо-манерном аристократическом мире каждый год умирают от голода, болезней и лишений, даже в мирное время, от причин, все которые можно быстро устранить! | |
| But she remained true to her husband's advice. There was no point in arguing with Richelieu. He was not advancing a hypothesis to be tested, here. He was simply letting the envoy from the United States know that the conflict was not over, and would not be over, until one or the other side triumphed. For all the charm, and civility, and the serenity of the smile, Richelieu was issuing a declaration of war. | Но она крепко держалась совета мужа. Не было никакого смысла спорить с Ришелье. Он не собирался здесь проверять правильность гипотезы. Он просто позволил посланнику США знать, что конфликт не завершён, и не будет завершён, пока одна из сторон не одержит верх. За всем его обаянием, вежливостью и безмятежной улыбкой, Ришелье провозглашал объявление войны | |
| And, indeed, his next words: "So it all now seems clear to me. Yes, God created the Ring of Fire. Absurd to label such a miraculous event a thing of petty 'witchcraft.' But he did so in order to warn us of the perils of the future, that we might be armed to avoid them. That we might be steeled in our resolve to create a world based on the sure principles of monarchy, aristocracy, and an established church. Perils of which, my dear Madame Stearns, you and your people-meaning no personal disrespect, and implying no personal sinfulness-are both the agents and the embodiment." | И действительно, его следующие слова: - Так что теперь мне всё представляется ясным. Да, Бог создал Кольцо Огня. Абсурдно обозначать столь чудесное событие столь малозначительным предметом как 'колдовство'. Но, он сделал в порядке предупреждения нам об опасностях в будущем, чтобы мы могли быть вооружены, чтобы избежать их. Чтобы мы могли закалиться в нашей решимости создать мир на надёжных принципах монархии, аристократии и установлениях церкви. Этих опасностей, моя дорогая мадам Стирнс, вы и ваши люди, не имея в виду личное неуважение, и не подразумевая личной греховности, являетесь агентами и воплощением. | |
| The cardinal rose gracefully to his feet and gave Rebecca a polite bow. "And now, I'm afraid, I must attend to the king's business. I hope you enjoy your stay in Paris, and if I may be of any assistance please call upon me. How soon do you plan to depart for Holland? And by what means?" | Кардинал изящно поднялся на ноги и отвесил учтивый поклон. - А сейчас, боюсь, я вынужден уделить внимание королевским делам. Надеюсь, вам понравилось ваше пребывание в Париже, и если я могу чем-либо помочь, пожалуйста, обращайтесь ко мне. Как скоро вы планируете выехать в Голландию? И на чём? | |
| As quickly as I can, by any route available. But she restricted herself to a hesitant, almost girlish: "I'm not really sure. Travel from here to Holland is difficult, given the nature of the times." | 'Настолько быстро, насколько смогу, любым доступным маршрутом' Подумала Ребекка. Но ограничила себя неуверенным, почти девичьим ответом: - Я не совсем уверена. Путешествие отсюда до Голландии тяжелое, учитывая нравы нашего времени. | |
| Richelieu's charm was back in full force, as he escorted her to the door. "I strongly urge you to take the land route. The Channel-even the North Sea-is plagued with piracy. I can provide you with an escort to the border of the Spanish Netherlands, and I'm quite sure I can arrange a safe passage through to Holland. Yes, yes, France and Spain are antagonists at the moment. But despite what you may have heard, my personal relations with Archduchess Isabella are quite good. I am certain the Spaniards will not place any obstacles in the way." | Очарование Ришелье вернулось в полную силу, как он проводил её до двери. - Я настоятельно рекомендую вам воспользоваться сухопутным маршрутом. Канал (*), даже в Северном Море, страдает от пиратства. Я могу обеспечить вам сопровождение до границы с испанскими Нидерландами, и, я совершенно уверен, что смогу организовать безопасный проход до Голландии. Да, да, Франция и Испания противники, в настоящий момент. Но, несмотря на это, вы могли слышать, что мои личные отношения с эрцгерцогиней Изабеллой очень хорошие. Я уверен, испанцы не станут чинить препятствий на вашем пути. | (*) Канал или Английский Канал - Ла Манш, пролив между континентом и Английским островом. |
| The statement was ridiculous, of course. The very last thing the Spaniards would want to see was a diplomatic mission headed by the wife of the President of the United States perched in Holland, which the Spaniards had been trying to reconquer for half a century. Little, that United States might be (?). In physical size, simply the old regions of Thuringia and western Franconia-a small enough piece of Germany. Granted, by German standards the United States was an important principality. Only Saxony had a larger population. But its population was not even remotely as large as either France or Spain's. Still, that same new little country had shattered a Spanish army at Eisenach and the Wartburg a year earlier. The idea of an alliance between the United States and the United Provinces . . . would be enough to give nightmares to any Spanish official. | Конечно, предложение было нелепым. Самое последнее, что испанцы хотели бы видеть, чтобы дипломатическая миссия во главе с женой Президента Соединённых Штатов расположилась в Голландии, которую испанцы пытались захватить целых полстолетия. Чего мало хотели бы Соединённые Штаты (или Небольшое государство, чем могло быть)[?]. По физическим размерам, просто старая область Тюрингии и Западной Франконии, достаточно малый кусок Германии. Конечно, по немецким стандартам, Соединённые Штаты были солидным княжеством. Только Саксония имела населения больше. Но её населённость даже отдалённо не могла сравниться как с испанской, так и с французской. Тем не менее, эта новая маленькая страна разгромила испанскую армию при Эйзенахе и Вартбурге годом ранее. Идея альянса между Соединёнными Штатами и Соединёнными Провинциями (*)... была способна подарить ночные кошмары любому официальному лицу Испании. |
[?] Little, that United States might be. (*) Соединённые Провинции, Республика Соединённых Провинций, Республика Семи Объединённых Нижних Земель - государство, существовавшее на месте современных Нидерландов с 1581 по 1795. |
| "Perhaps," was all she said. Smiling serenely, as she passed through the door. | - Возможно, - это всё, что она сказала. Спокойно улыбаясь, она прошла в дверь. | |
| * * * | Конец главы 1 |
|