Ситникова Лидия Григорьевна : другие произведения.

Царство Подземное

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
  • Аннотация:
    Под огромным, никогда не спящим мегаполисом лежит таинственное царство - со своими жителями, законами и религией. Два мира, верхний и нижний, даже не подозревают о существовании друг друга. Но вот однажды группа отчаянных ребят решает спуститься на давно ушедшие под землю уровни. И там, среди полуобрушенных сводов, они найдут то, к чему меньше всего были готовы - не кровожадных монстров и не лютых каннибалов, а тайну происхождения, которую унесут с собой в могилу погибшие и навсегда похоронят в сердцах выжившие.
     
    Роман неспешно пишется в соавторстве с EGo^Sollicitator.
     
Пролог
 
Он не шел, а почти бежал по коридору, подстегиваемый любопытством. Под босыми ногами привычно хлюпала жидкая грязь. Окружающая темнота не была ни пугающей, ни враждебной - она воспринималась так же привычно, как вечно сырой и насыщенный гнилостной вонью запах, которым пропитался каждый сантиметр пространства. В полном мраке ориентироваться было легко, лишь изредка пальцы касались выщербленных стен, на всякий случай проверяя направление.
Юный охотник торопился. Пока что его путь пролегал по знакомым местам, но вскоре - он безошибочно определил это по изменившемуся рельефу стен - должна была начаться неизведанная часть лабиринта. Так далеко он еще никогда не забирался.
Широко раскрытые глаза с огромными, во всю радужку, зрачками напряженно вглядывались во мрак. Где-то справа послышался шорох, но он не придал этому значения - тишина вокруг была полна еле заметных шумов, и они стали еще одной составляющей его повседневной жизни. Ни один из шорохов не мог означать опасность. Ничто в целом не могло вызывать такую странную и непривычную эмоцию, как страх, кроме одного, и начинающий следопыт зорко вглядывался в каждый поворот, ища любопытными глазами смутный ореол красного света. Появление этого явного признака опасности означало бы, что он близок к своей цели, и пора остановиться. Он пришел сюда не за тем, чтобы взглянуть на Алый Источник - слишком невероятными легендами тот был овеян, слишком непонятно было то, что при одном упоминании красного света взрослые мужчины племени падали на колени и закрывали руками лицо, покачивая головой - будто этот жест мог уберечь их от какого-то проклятья. Юный охотник на секунду замер, вспоминая, как Жрица уводила покорных мужчин к Алому Источнику, и они провожали оставшихся глазами, полными мутной влаги. Никто из них больше не возвращался в племя, и по вечерам на общем собрании взрослые охотники тихо перешептывались. Они говорили о том, чего он пока не знал, о чем мог судить лишь по обрывистым фразам, улавливаемым в те редкие мгновения, когда удавалось незаметно подкрасться к собравшимся поближе. Он был еще слишком мал, чтобы удостоиться внимания и объяснений Жрицы. "Ад", о котором говорили, понижая голос до едва уловимого шепота, был всего лишь еще одним неизвестным словом. Он не мог понять, что за сила повергала сильнейших его племени в состояние, которого он тоже пока толком не знал. Это состояние они называли страхом. Страх был редкой и никому до конца не понятной эмоцией. Молодые и уже начинающие стариться охотники передавали друг другу из поколения в поколение описание этого состояния, и лишь немногим удавалось испытать его - Подлинный Ужас. Это и были мужчины, ушедшие к алому свету. Избранные, которым было не дано поделиться своим величайшим открытием.
Так думал юный охотник, не сумевший победить свое любопытство и улизнувший в неведомые коридоры ради новых знаний.
Под ногами постепенно перестало хлюпать, и стены стали куда более сухими и гладкими. Пол ощутимо поднимался вверх, и уши уже не улавливали привычного капанья воды и редкого крысиного писка. Любопытство никуда не делось, но юный исследователь двигался теперь гораздо медленнее. И не только потому, что лабиринт был ему незнаком.
Из обрывков подслушанных бесед взрослых он твердо запомнил две вещи. Первая - никогда не пытаться найти Алый Источник. И вторая - на пути к Алому Источнику лежит Пограничное Пространство, заполненное ритуальными обрубками. Эти застывшие части, лежащие всегда неподвижно, не принадлежат этим коридорам. Они не принадлежат и Алому Источнику, хотя и хранят в себе частицу его света. Они служат границей между привычной жизнью и ужасами кровавого света. Ни один мужчина не может пройти через Пограничное Пространство без сопровождения жрицы.
Но я ведь не мужчина, думал маленький следопыт, бесшумно ступая по непривычно сухой земле. Жрица еще никогда со мной не говорила. Значит, обрубки не будут опасны для меня.
По расчетам юного охотника, прошло уже много времени с того момента, как он вышел в неизведанную часть коридоров. Полная тишина давно уже поглотила все вокруг, но он не обращал внимания на нее. Воздух в этой части был куда чище и доносил непонятные, но приятно щекочущие нос запахи. Один из запахов напомнил ему аромат съедобного мха, в изобилии растущего в некоторых заболоченных комнатах, и юный охотник двинулся на запах. За очередным поворотом он ощутил, как в ногу впилось что-то острое. Он наклонился и ощупал ступню. Крупный шип вонзился ему в пятку, не сумев пробить загрубевшую кожу, но ощутимо оцарапав ее. Охотник выдернул шип и отбросил к стене, чтобы по пути назад не наступить на него снова.
Впрочем, это было сделано явно напрасно - через пару шагов еще один такой же шип попытался проткнуть ему другую ногу. На этот раз юный исследователь не стал выбрасывать колючку, а покрепче сжал ее в кулаке и стал аккуратно ощупывать ногой землю перед собой. Еще несколько шипов разных размеров встретились ему один за другим. А потом рука наткнулась на что-то твердое и округлое. На ощупь это что-то было шероховатым, и от него исходил пряный запах мха. Оно не было таким холодным, как стена, но и не было теплым, как что-то живое. На всякий случай юный охотник ткнул в это нечто шипом - нечто никак не отреагировало. Маленькие пальчики быстро и настойчиво ощупали непонятный предмет. Округлое нечто лежало поперек узкого коридора, упираясь верхним концом в стену, и перегораживало проход. Взрослый бы не пролез, подумал юный исследователь, осторожно пробираясь под предметом, чтобы тут же впечататься лбом в еще один такой же.
Ему встретилось еще около десятка похожих  преград, пока он не достиг поворота, набив пару синяков. Некоторые преграды были покрыты наростами - кое-где маленькими и толстыми, но все чаще попадались длинные узенькие наросты, каждый из которых на конце делился на две или три части. Задумавшись над этим, неопытный охотник не сразу заметил, как за один из таких выступов неожиданно зацепились его волосы. Он дернул головой, освобождаясь, и вдруг понял, что отчетливо видит каждый нарост. Со всех сторон в мутном красном свете к нему тянулись десятки крючковатых уродливых пальцев, неестественно замерших в своей обманчивой неподвижности.
Незадачливый исследователь попытался освободиться из цепких пальцев. Это обрубки, пронеслось в голове. Он почти нашел Алый Источник, он подошел к его границам. Они не тронут меня, упрямо твердил он себе, тыкая шипом в узловатые наросты, 'они ничего мне не сделают'. Наконец, исцарапанный, он смог пробраться ближе к стене, где было посвободнее. Обрубки, казалось, перестали им интересоваться, хотя ни один из них на самом деле так и не пошевелился.
Юный охотник вжался в холодную голую стену, разглядывая странные предметы. Ничего подобного он никогда не видел. Ничего подобного и не могло быть в его мире. Это на самом деле грань, решил он, уже спокойно изучая обрубки. Здесь, в этом месте, разливалось какое-то странное ощущение непонятной гармонии - будто бы все шло так, как должно. Вот только предметы вокруг были чужими, и сам порядок вещей был иным, хотя и неуловимо более правильным. Он не мог выразить этого даже мысленно, но чувствовал всей кожей. Юный охотник прикрыл глаза, и в этот момент тишина треснула по швам, разрываемая диким криком издалека. Это был крик мужчины, взрослого охотника, и юному следопыту показалось, что он узнал голос. Кричал один из тех, кого увели два общих собрания назад.
 
Глава 1
 
Огоньки искусственного пламени привычно танцевали в электрическом камине. Света они давали мало, и приходилось чуть ли не вплотную придвигаться к каминной решетке, чтобы разглядеть написанное на потрепанном листке бумаги. На столе поодаль, еле различимом в хмуром вечернем полумраке, мирно ждал своего часа новенький ноутбук, моргая голубым индикатором спящего режима. Но разглядывать мятый листок, напрягая и без того уставшие глаза, было куда интереснее - точно так же, как и бродить по узким и непредсказуемым коридорам старых городских зданий. Давно ушедшие под землю, строения древних уровней скрывали в себе несчётное количество тайн и загадок - не в пример однотипным и слишком просторным современным кварталам.
Город отстраивался много веков, и постепенно старейшие из построек оказывались погребенными под насыпями грунта и асфальта, на которых вырастали новые дома. Настоящий рай для бесчисленных искателей приключений на свои хорошо - и не очень - защищенные задницы. Рассадник крыс и бородавчатых жаб, прозванных мрачными за свою любовь к темноте. Встретить такую жабу считалось дурной приметой - как правило, новички после столкновения с безобидным, но до удивления уродливым существом, поворачивали назад. Некоторые на всякий случай крестились. Помогало слабо.
Искусственный огонь слегка старил лицо склонившейся над листком молодой женщины, настойчиво подчеркивая мелкие морщинки вокруг глаз. Полукруглые брови хмурились, превратившись в ломаные линии. Мозг сосредоточенно работал - каски, фонари, запасные батарейки, комбинезоны и сапоги с укрепленными прочными вставками голенищами, перчатки, сухпаек, рюкзаки, пенки...И все это бесплатно - разумеется, только тем, кто согласится.
Женщина перечитала список еще раз, и ее взгляд непроизвольно сместился на тёмную гору, громоздившуюся в противоположном углу комнаты. Все готово, все закуплено - вплоть до запасных рапид к карабинам. Осталось только найти желающих всем этим воспользоваться.
Она закрыла уставшие, воспаленные от бессонных ночей глаза и прислушалась. За окном мерно постукивал кабель о подоконник. Этот город, зябкий, промокший насквозь, затерянный среди бескрайних полей таких же, как он... Она могла бы, не задумываясь, сменить его на любой другой - и даже вид из окна не изменился бы. Но это было ни к чему - в окно она никогда не смотрела.
Монотонный стук кабеля действовал на нервы.
Во встроенном баре, слишком большом, как и все в этом холодном жилом блоке, тосковали педантично выстроенные в ряд бутылки виски.
Женщина открыла глаза и поднялась с колен. Держа в руке заветный листок, она окинула взглядом блок-студию. От стола ее отделяло каких-то пять метров, но на их преодоление ушло несколько долгих минут. Практически все свободное пространство было заставлено всевозможной мебелью, без разбора купленной на распродажах. Кособокие стулья и плексилавовые тумбочки с отбитыми углами мирно уживались с винтажными шкафчиками, сияющими остатками медных ручек. Усмотреть во всем этом нагромождении хоть какой-то проблеск стиля было просто нереально. Но эстетический момент был явно последним, чем руководствовался автор подобного интерьера. Лабиринт из стульев и шкафчиков превращал путешествие по комнате в занимательное приключение, и "дизайнер" каждый раз умудрялась набивать себе новые синяки об острые углы древней мебели.
Выведенный из сна ноутбук тихонько загудел, раскручивая диск. Дом слегка тряхнуло разгулявшимся ветром, и бутылки в баре, вздрогнув, звякнули. Своеобразная музыка жилого пространства... Пальцы запорхали по сенсорам, пробираясь сквозь хитросплетения планетарной сети к нужному ресурсу. Городской портал "СитиНет" - крохотный по меркам общей паутины - ежедневно просматривался более чем тремя миллионами горожан. Заполненный бессмысленными чатами, дилетантскими фотографиями и бесконечными ветками форумов с животрепещущими вопросами о том, какой бы фильм посмотреть и чем лучше кормить домашних тараканов, "СитиНет", тем не менее, мог быть весьма полезен. При должном умении отсеивать информационный мусор, разумеется.
Раздел одного из многочисленных форумов, посвященный спелестологии и прочим подобным милым увлечениям, как всегда, пестрел оффтопами. Молодая женщина вздохнула и добавила к нагромождению срочных и важных топиков еще один, пометив флажком "Срочно и Важно". Ноутбук обещал проработать еще минимум два часа, и она решила прихватить его с собой. Воспоминания о любимом ресторанчике неподалеку взбудоражили и без того ворчащий желудок, и, торопливо одевшись, женщина покинула опостылевший жилой блок.
Выбравшись из своего крыла по холодной пластитовой лестнице, она зябко поежилась и двинулась в сторону мультилифта, ведущего из здания. Оранжевые неоновые лампы, освещавшие длинный коридор, высвечивали мельчайшие пылинки на полу - пожалуй, ни на что другое этот свет не годился. Попытка владельцев здания придать обстановке хоть какую-то теплоту в очередной раз с треском провалилась.
Улица встретила ее шквальным ветром и колючим мелким дождем. Редкие прохожие жались к стенам. Мало кто отваживался раскрывать зонт - несколько поломанных зонтиков, растопырив хилые пластиковые спицы, уже торчали из мусорных корзин. Прижимая к себе сумку с ноутбуком, женщина побежала через жилые кварталы, тихо радуясь своему верному непромокаемому плащу. Прозрачная накидка-капюшон защищала лицо и в то же время открывала отличный обзор.
Правда, смотреть особо было не на что - на улице в такую погоду всегда было хмуро. Узенькие улочки между жилых блоков были скрыты от солнца, да и на верхнем уровне женщина не ощущала даже капли того тепла, которое способно дарить наше верное светило. Взглянуть на солнце, наверное, смогли бы только обитатели Шпиля - только он вырывался над верхним уровнем и устремлялся за облака ввысь. Но туда было практически невозможно пробиться, с ее-то профессией. Заработать на верхний уровень она могла, но вот Шпиль... Он так и остался чем-то вроде детской мечты. Хотя что она помнит о своих мечтах в бытность ребенком? Ровным счетом ничего. Только смутные обрывки воспоминаний о лабиринте жилых катакомб. Что-то ей нравилось в этом, вот только что... Она отбросила эти мысли - они все еще не могли сформироваться, но даже несформированные, уже стали причиной ее отказа от особняка на окраине города. Она продолжила шагать вдоль широкой автомагистральной жилы. Дорога это пронизывала город с севера на юго-запад, петляя между несколькими главными кварталами и все принимая в себя огромное количество второстепенных линий с нижних уровней. Ей нравилось проходить через этот длинный мост над бурным потоком реки, убегающей от постоянно тающего ледника. Но сейчас любоваться было опасно - несмотря на защитные экраны со всех сторон дороги вокруг пешеходного траволатора, ветер отчаянно старался скинуть зазевавшегося прохожего. Женщина была практически единственной на мосту, и потому последствия сильных порывов были вдвойне опасны.
Она дошла до другого конца моста и свернула в ближайший проулок, который обещал вывести ее в нужное место. Эта боковая улица не могла сравниться с мостом-магистралью своими просторами, зато могла похвастать чуть большим уютом, на этот раз удачно созданным за счет освещения. Но и этот приглушенный желтый свет уличных фонарей едва пробивался сквозь усилившийся дождь. Каждый фонарь, как огромный седоватый ксеноновый одуванчик, растущий прямо из асфальта, окутывал себя ореолом пушистых лучей - своеобразный способ защититься от промозглой погоды. И каждый встречный точно так же заворачивался в бесчисленные плащи, накидки и шарфики. Люди в этом городе куда более одиноки, чем их виртуальные аналоги в "СитиНет", подумала она, и даже если...
Ледяной поток окатил ее с ног до головы. Накидка неожиданно перестала быть прозрачной, заляпанная смесью воды и грязи. По ушам ударил резкий противный вой сирен и визг колесной резины. Инстинктивно шарахнувшись к стене, она протерла накидку рукой и увидела, как стремительно исчезает в дождливой дымке кортеж машин. Замыкающий колонну мотоциклист газанул, и мотоцикл, взревев, скрылся за пеленой ливня.
 
***
 
Считать мух - не самый лучший способ скоротать время. Хуже может быть только отсутствие этих самых мух. Тогда уж совсем нечего делать и можно сдуреть от скуки.
Именно этим он и занимался последние шесть часов. Все витрины были давным-давно изучены до последней цифры на ценниках, поэтому ему только и оставалось, что провожать взглядом посетителей. Сегодня их было неожиданно много, и продавцы сбивались с ног. Завершив очередной круг по залу, он вздохнул и вновь позавидовал более деятельным коллегам.
В такие минуты, помимо скуки, его одолевало крайне неприятное чувство. Наблюдая за суетливыми продавцами, он ощущал внутри непонятную пустоту. Как правило, в этих случаях он быстро находил себе занятие. Отполировать пальцем набалдашник перил или поковырять носком ботинка выступающую плитку пола - что может быть интереснее, в самом-то деле? Уж точно не копание в собственной голове.
Копаться в голове он не любил.
А разбираться в собственных чувствах - тем более. Лишь одно ощущение было ему хорошо знакомо и близко. И именно это чувство сработало, когда в магазин ввалилась очередная партия клиентуры.
Чувство опасности.
Он по-звериному повел носом, будто принюхиваясь. Его небольшие острые глазки внимательно исследовали вошедших. Клиенты, казалось, совершенно не замечали охранника - еще один предмет магазинной мебели их не интересовал. Продавцы, в своей униформе похожие на крупных пиявок, быстро присосались к вновь прибывшим. Пиявок на всех не хватило - часть клиентов осталась бродить в одиночестве.
Он продолжал следить за каждым, пытаясь уяснить, что же в них не так. Кто-то из вошедших ломал привычный порядок вещей в магазине. Кто же этот нарушитель спокойствия, черт бы его...
- Извините, вы мне не поможете?
Нарушитель спокойствия мило улыбалась ему в лицо откуда-то снизу. Хрупкое существо в цветастом сарафане и огромных резиновых сапогах с розочками никак не вязалось с привычной клиентурой, которую он привык видеть.
Девушка явно чувствовала себя потерянной. Пиявки обделили ее своим вниманием, видимо, посчитав, что она попала сюда по ошибке. А зря, автоматически отметил он, ей можно было бы всучить пару дорогих прибамбасов. Девчонка-то наверняка ни бум-бум в наших товарах.
- Так как? - рыжие глазищи в пол-лица таращились на него с наивным ожиданием.
 Точно - ни бум-бум.
- Что вас интересует, мадам? - он по привычке смотрел на нее лишь одним глазом, вторым продолжая обозревать остальное пространство магазина.
Рыжие глазищи растерянно моргнули. - Понимаете, мне нужен настоящий мужской подарок ...
Воцарилась неловкая тишина.
- И? - поторопил он девчонку.
- Для человека, который интересуется всякими вылазками и военными штуковинами - я хочу подарить ему что-нибудь полезное, что помогало бы ему и повышало безопасность этих вылазок, - затараторило явление, хлопая глазами, - понимаете, я ни разу не видела, где он там шарится, но судя по рассказам, места действительно непроходимые! Он мне рассказывал, что иногда приходится пробираться чуть ли не ползком, или знаете еще есть такой термин - шкурники, это когда вообще еле пролезаешь, что спину и живот ободрать можно, а вообще я читала, что...
Девчонку явно прорвало.
- Давайте ближе к делу, окей? - вздохнув, прервал он поток излияний, - что купить-то хотели? Конкретное что?
- Да, я хочу купить ему пневмопистолет, - продралось сквозь трудное слово небесное создание, - это такая штука...
- Я знаю, - пресек он в корне новую словесную эпопею, - пистолеты у нас вон там.
Похожий на сардельку палец указал на одну из дальних витрин.
Существо в сарафане помялось. Пока оно мялось, он разглядывал волосы существа. Посмотреть было на что - черные, блестящие и гладкие, как хорошо отполированная рукоять пистолета, они спускались чуть ли не до талии. Талия тоже была достойна внимания. В меру узкая, перехваченная кожаным пояском с большой цветной бабочкой) на пряжке. Выгодный контраст с волосами...
Он поймал себя на том, что совершенно упустил из виду происходящее в магазине, и подтянулся. Существо все еще мялось. Он безуспешно пытался не думать о том, что могло скрываться под сарафанчиком.
- Мне бы очень пригодилась ваша помощь, - наконец созналось существо, - понимаете, все заняты, а я в этих ваших штуках не разбираюсь...
- Вообще-то я не... - он только собрался просветить существо относительно своих должностных обязанностей, как в голову пришла замечательная мысль, - хорошо, я попробую помочь вам.
Вместе они проследовали к витрине с выставленными пневмопистолетами. В глазах существа, помимо витрины, отражалась напряженная внутренняя работа мысли.
- Вот, например, хороший пневмопистолет марки Pasdale, - неторопливо начал он, тыча пальцем в товары, - до тысячи выстрелов в час, ударная сила в сотню джоулей, стандартный магазин на сорок гвоздей. Идеален для работ по дереву...
- Нет-нет! - существо в ужасе замахало лапками. Десяток тоненьких браслетов на запястьях отчаянно зазвенел. - Мне нужно для бетона!
- Без проблем, - автоматически переключился он, - могу предложить Хилтрикс-630. Бетон, сталь, камень, кирпичная кладка. Тысяча двести выстрелов в час, магазин на тридцать гвоздей легко сменяется, вес... - он с сомнением посмотрел на девчонку, - три с половиной кило.
- Хорошо! - восхитилась странная клиентка, - беру! А гвозди для него есть? Ну, такие, вы знаете... Чтобы можно было прибивать крюки для карабина?
- Есть, конечно, - он открыл витрину универсальным ключом, обычно без дела болтавшимся на его широкой груди, и достал пистолет. Увесистый "Хилтрикс" уверенно лег в мощную ладонь. - Чуть левее, пожалуйста, комплекты гвоздей на соседней витрине.
Он посторонился, пропуская небесное создание. Если бы взглядом можно было есть, то девчонка уже лишилась бы значительной части своей упругой попки, которой она так невыносимо выразительно покачивала.
Попка притормозила, и он едва успел сделать то же самое - как ни хотелось ему совершить приятное столкновение. Он в очередной раз поймал себя на том, что совершенно забыл о своих прямых обязанностях. Смутное ощущение тревоги кольнуло где-то внутри. Он расправил плечи, выпятил грудь и старательно втянул брюшко, зыркнув глазами по сторонам. Вроде все в порядке.
Существо в сарафане уже было всецело поглощено рассматриванием гвоздей. Судя по всему, ей приглянулись суровые двадцатисантиметровые крепежные элементы с насадками в виде внушительных крюков.
- Эти подойдут? - спросила девчонка.
- Ммм... да... - пробурчал он, мысленно спуская тоненькие бретельки сарафана с узких плеч.
- Извините? Так подойдут или нет?
Настойчивый писк вывел его из приятных мечтаний. Он незаметно поморщился - ну почему в реальности они еще и разговаривают?
- Да, подойдут. Схема работы такая: вы берете крюк, - он для наглядности проиллюстрировал свои слова действиями, - приставляете его к стене, вставляете гвоздь вот сюда, - он досадливо поморщился - слово-то какое... - и нажимаете на спуск. Все, - он вручил существу коробку с гвоздями и крючьями. Коробка была явно тяжела для паучиных ручек с отполированными ноготками. Он вообразил, как эти ноготки медленно процарапывают его спину... спускаются ниже... к пояснице... и еще ниже, и еще...
- Давайте я помогу, - он забрал у девчонки коробку, другой рукой поудобнее подхватил пневмопистолет и побрел к кассе. Небесное явление семенило за ним, смешно хлопая резиновыми сапогами. Он поставил упаковки на прилавок и внимательно следил, как кассир пробивает чеки. Отвлекало слабо - где-то на периферии упорно маячили отвратительно соблазнительные бретельки.
Коробки вместе с чеком отправились в фирменный пакет внушительных размеров. Девчонка потянула из миниатюрной сумочки едва различимый глазом кошелек.
- Может быть, вам помочь донести? - он невзначай кивнул на пакет.
Явление стрельнуло на него рыжими глазищами, подавая кассиру пласткарту. Пискнул считыватель, кассир вернул карту девчонке и выдал стандартную фразу о том, как он счастлив поздравить ее с удачной покупкой. Создание поблагодарило, пряча карточку в сумку и готовясь подхватить пакет.
- Позвольте, я все же... - волосатые сосиски нацелились на ручки пакета.
- Спасибо, - улыбнулось создание, - но вы уже и так достаточно манкировали своими служебными обязанностями ради меня.
Пока он пытался сообразить, что означает непонятное слово, девчонка ловко выхватила пакет из-под его носа и улыбнулась еще шире.
- Еще раз спасибо, что помогли подобрать подарок моему парню - без вас я бы не справилась.
Нелепые резиновые сапоги скрипнули, и явление природы, покачивая бедрами, в мгновение ока оказалось возле двери - тяжелый пакет придавал ее движениям особую прелесть. А ему оставалось только стоять, ловя ускользающую челюсть, и беспомощно наблюдать, как уплывает это очаровательно наглое создание.
Внутри кипела злоба - прежде всего, на себя. Болван! Неужели не очевидно, что пневмопистолет такой фее ни к чему, и покупает его она явно для мужчины! И уж точно не для отца - фее на вид лет двадцать, значит, отцу около сорока. Вряд ли сорокалетний серьезный мужик будет лазить по узким щелям катакомб. Значит, подарок предназначался для парня. Блин! Ну почему умные мысли всегда приходят в голову слишком поздно?..
Он почесал в затылке и злобно приосанился, разглядывая клиентов. Упитанные мужички вызывали в нем инстинктивное чувство презрения, и он с досадой отвернулся к окну. Это, конечно же, было грубейшим нарушением служебной инструкции, но в его мыслях в данный момент инструкции явно не было места.
И я еще помог ей выбрать подарок! Одно воспоминание об этом вызывало в нем бурю ненависти - к пышноволосой фее, к проклятым вечно занятым продавцам, к чертову надоевшему дождю за окном, к магазину, пропитанному вонью пластика и металла, к толстозадым клиентам, к собственной тупости...
За окном чертов дождь продолжал барабанить, толстозадые клиенты что-то бубнили занятым продавцам, а к неистребимой вони пластика и металла внезапно прибавилось что-то еще. Он тупо следил за тем, как ползут по стеклу крупные капли. Девчонка... девчонка, мать ее... Внутри нарастало беспокойство, поднималось к горлу, стискивало сердце. Нехороший знак... Девчонка ушла, но чувство опасности осталось. Значит, что-то не так здесь, прямо здесь, в этом душном торговом зале... Он моргнул и стал разворачиваться, и в это мгновение за спиной раздался грохот и отчаянный вопль.
 
Глава 2
 
На среднем уровне живет примерно пятьдесят тысяч человек на один жилой блок. По два-три человека в каждом кейдже. От тысячи до полутора тысяч жильцов на этаже. Так почему же, черт побери, их никогда не видно?!
Центральный (один из боковых входов?) мультилифт, как всегда, был пуст. Тесный вестибюль блока с капающей где-то в углу водой остался позади и внизу, отрезанный захлопнувшимися автоматическими дверями. Дешевые диваны под пыльными искусственными пальмами, похоже, никогда не знали тепла человеческих пятых точек. И зачем они только поставлены? Бутафория какая-то...
От центрального лифта - десяток метров по коридору к узенькой шахте второстепенного подъемника. На подъемнике, конечно же, никого - неудивительно. Скрипя потертым механизмом, площадка подъемника приняла на себя вес человеческого тела и стала неторопливо ползти вверх. Проектировщики не озаботились даже тем, чтобы оградить площадку подобием стен - от бетонной трубы шахты ее отделяли только хлипкие перильца.
Удивительно даже, что подъемник так износился - он ведет к одному из дальних крыльев жилого блока, где обитает всего несколько десятков человек. Мультилифт по сравнению с ним - новехонький. Хотя, наверное, просто построен изначально с большим запасом прочности. А подъемник - простенький и непритязательный, даже без этих идиотских бутафорских диванов...
Фырча и охая, площадка подъемника доползла к финальной точке своего назначения, миновав несколько этажей. Остановок между этажами не предусматривалось - скорость была настолько мала, что пассажиры успевали выходить на нужном этаже прямо на ходу. Если, конечно, они были, эти пассажиры...
Дальнее крыло встречало, как всегда, чистотой и безмолвием. Странная планировка заставляла каждого сошедшего с подъемника почти сразу же сворачивать за угол - к этому было непросто привыкнуть, каждый раз внутри ощущалось неприятное напряжение.
Уже знакомое чувство собранности и мобилизованности, едва заметно проступившие под одеждой мускулы, небольшая доза адреналина в еще не остывшую кровь... На этот раз привычка ожидать чего угодно оказалась очень к месту.
Судя по всему, мужчина за углом не ожидал такой реакции. Полсекунды - и его шея уже зажата в прочном захвате, а запястьям не дают двинуться не по-женски сильные пальцы. На его лице постепенно проступало изумление, когда он разглядывал совсем не мужские выпуклости на груди своего неожиданного захватчика. Подобное поведение можно было бы счесть нахальным, если бы не то обстоятельство, что в другую сторону он смотреть просто не мог.
Выпуклости были объемистыми и вызывающе обтянутыми водолазкой защитного цвета. Хозяйка выпуклостей глядела на свою жертву слегка рассерженно.
- Ты еще кто такой? - неожиданно приятным сопрано вопросила она.
Жертва попыталась дернуться и оказалась зажатой еще сильнее.
- Прекрасная грудь рождает прекрасный голос, - сообщила жертва,- так к чему же столько  грубой силы? Вы покоряете своею красотой!
- Подмаститься хочешь? - захват, тем не менее, слегка ослаб, - ты кто такой вообще? Первый раз тебя тут вижу!
- Я вообще тут первый раз кого-то вижу, - сообщил парень, - хотя уже месяц тут живу.
- Своих соседей по этажу я знаю - ты на них явно не похож, - с подозрением сказала женщина.
- Я на два этажа ниже живу, - объяснил парень, - задумался и поднялся чуть выше, чем надо, а подъемник вниз уполз. Ну, думаю, подожду, а тут вы...
Резким броском женщина оттолкнула его от себя, оказавшись примерно в метре. Парень потер шею.
- Спасибо, - сказал он, - отсюда на вас смотреть гораздо приятнее.
Картина была, в общем-то, на любителя. Крепко сбитая спортивного вида женщина настороженно застыла в обманчиво расслабленной позе. Черные походные брюки со множеством карманов спускались на шнурованные ботинки. Коротко стриженные темные волосы слегка топорщились, собранные в практичный пучок. На плечах поверх непромокаемой куртки висел серый рюкзак. Ничего лишнего - ничего, что могло бы помешать в неожиданной схватке.
- Ладно, - бросила женщина с легким оттенком недовольства, - лифт уже должен был вернуться. Удачи.
- И вам не болеть, - откликнулся парень, развернулся и зашагал по направлению к подъемнику, как ни в чем не бывало.
Прищуренные зеленые глаза внимательно наблюдали за ним, пока он не скрылся за нелепым углом. Оттуда послышалось поскрипывание нагруженной площадки подъемника, вскоре затихшее где-то внизу. Подождав для верности еще с минуту, женщина извлекла из рюкзака ключ-карту и вставила в магнитный считыватель. Брутального вида дверь отъехала в сторону, обнажая затхловатое нутро небольшого тамбура. Пахнуло сыростью и застарелой грязью. Брезгливо поморщившись и стараясь не дышать, женщина вошла внутрь и набрала код на контрольной панельке замка перед одной из трех дверей, ведущих из тамбура.
За дверью открылось просторное помещение, призванное служить одновременно прихожей и гостиной. Не глядя щелкнув тумблером, женщина бросила рюкзак и куртку на объемистую кожаную тумбу. Дверь за ее спиной автоматически захлопнулась, прошуршав замком. Мигнул индикатором освежитель, с тихим шипением выпустив в воздух частицы ароматической смеси.
Наконец-то можно перевести дух. И почему эти засранцы никогда за собой не убирают? Тоже мне, престижный уровень... Буржурье!
Слабый свет просачивался в гостиную из широкой арки, полузанавешенной стеклянными бусами. За аркой скрывалось, пожалуй, самое интересное и самое привлекательное из всего, что было в кейдже. Но маршрут хозяйки всегда пролегал через одни и те же пункты: гостиная - душевая - озоновая - снова гостиная, на этот раз с остановкой у бара - и только потом можно было позволить себе нырнуть в прохладу арки.
Удобные, но тяжелые ботинки остались стоять на коврике в углу. Искусственный ворс ковра приятно покалывал ноги.
Освещение душевой автоматически сменило цвет на всю гамму фиолетового - система была настроена на распознавание вошедшего и подстройку под заранее заданные предпочтения. Говорили, что более продвинутые системы способны улавливать настроение человека путем анализа выделяемых им в воздух частичек секрета желез.
Обнюхивают, заразы, нас... Наша старенькая системка мне куда больше по душе.
Заляпанные грязью брюки и не слишком свежая водолазка полетели в приемник. Толстые, мощные струи горячей воды с примесью мыльного раствора забарабанили по плечам, смывая пот и усталость. Она прикрыла глаза и провела руками по груди, животу, бедрам. Стены вокруг приятно переливались оттенками сирени.
Горячие мыльные потоки сменились чистым ледяным ливнем, в мгновение прогнавшим начинавшую наползать сонливость. Вся процедура заняла ровно четыре минуты.
Как следует растерев кожу жестким полотенцем, она нагишом прошла в смежную с душевой комнатушку и легла на широкую кушетку. Пластиковая занавеска, закрывающая вход в душевую, моментально присосалась к плинтусу по периметру двери. Загудели скрытые в стенах насосы, нагнетая в комнатку насыщенный кислородом воздух.
Отдых в озоновой комнатушке - минуты абсолютного расслабления и полного покоя в звенящей тишине, в приглушенном свете. Чуть-чуть покалывает кожу, пощипывает нос. Без этих минут ежедневное напряжение стало бы невыносимым. Раскошелиться на озоновую комнату могли себе позволить не все, но собственное здоровье - не тот товар, который стоит покупать последним. Здесь все было кардинально другим, не таким, как в других помещениях и уж тем более - не таким, как снаружи. Этот контраст в первые дни пользования комнатой мешал расслабиться и вызывал смутное беспокойство, но на этот счет, к счастью, в инструкции по использованию комнаты имелись четкие разъяснения.
Момент, когда насосы переставали гудеть, не удалось уловить еще ни разу. Просто в какое-то мгновение тишина начинала петь своим особым тонким голосом. И спустя несколько минут с тихим чмоканьем раскрывалась занавеска, впуская в комнату сквозняк и пробуждая от легкого транса.
Все еще босиком и обнаженная, она вернулась в гостиную. Вельветовый балахон привычно ждал свою хозяйку на спинке барного стула. Ждал и высокий бокал из темного термостойкого пластика, и пара упаковок с замороженными полуконцентратами в микроохладителе.
Упаковки отправились в термопечь, а бокал наполнился подогретым соевым молоком с легким привкусом фруктов. Стеклянные бусы на арочном проеме еле слышно позвякивали. Воздух в гостиной наполнился ароматом жареной птицы с бобами. Правда, масса в вынутой из термопечи упаковке мало походила на аппетитные крылышки с румяной корочкой.
С тарелкой в одной руке и бокалом в другой, завернутая в теплый вельвет, она раздвинула стеклянные бусы и вышла на балкон.
Балкон был огромен. Он мог вместить в себя стол и пару кресел. Мог, но этого явно не было в планах той, что сейчас увлеченно поедала разогретый концентрат. И эти планы порождали нескончаемые скандалы и грызню между ней и ее партнером.
Балкон был практически полностью заставлен всевозможными кадками, горшками, ящичками, вазонами и этажерками. И в каждой емкости топорщилось, плелось, щетинилось, цвело или торчало растение. Сплошной ковер смешанных цветов покрывал пол балкона. К счастью, растения никак не мешали обзору - с балкона открывался чудесный вид на одинаковые серые небоскребы с неизменной вышкой Шпиля вдали. За исключением, пожалуй, нескольких ползучих и вьющихся сортов - один из них, с пышными листьями, все время подвергался угрозе обрезания со стороны недовольного второго жильца.
Концентрат на вкус оказался гораздо приятнее, чем на вид - если, конечно, не читать состав на обертке.
Пожалуй, единственное, чем могут похвастаться перед нами жители подземных уровней, - это возможность получать нормальный паек с городских полей. В то время как до нас доходят разве что сублимированные продукты. Хотя... должна же у рабочих быть хоть какая-то радость в их короткой жизни?..
С этими мыслями она допила последние капли молока и любовно погладила ближайший лист. Растение ответило довольным бурчанием.
Длинный тонкий ствол Шпиля наверху терялся в облаках. Считалось, что на самой высшей точке его горит красный прожектор - знак для пролетающих воздушных транспортников дальнего сообщения и одновременно символ статуса Города. Каждый крупный город считал своим священным и незыблемым долгом померяться шпилями с соседями - у кого длиннее, как говорится. С этой целью шпили время от времени надстраивались, а глава администрации победившего негласное соревнование города получал право смотреть свысока на менее удачливых конкурентов. Правда, ненадолго.
Сколько она себя помнила, красный прожектор увидеть не удавалось ни разу. То ли постоянные облака были слишком плотными, то ли сам прожектор являлся всего лишь мифом.
Зная нравы и алчность правящей верхушки, второй вариант казался более правдоподобным.
Входная дверь издала легкий хлопок, и в гостиную ворвался сквозняк, несущий ароматы сырости и пота. Стукнули снимаемые ботинки, и к амбре добавился запах грязных носков. Широкие листья растений мгновенно свернулись в трубочки.
Да, мне тоже это не по нраву...
Ступая с грацией юного слона, в гостиную вошел второй жилец. Был он ростом невысок, коренаст и практически под ноль стрижен.
Лицо жильца было слегка перекошено в попытке изобразить улыбку, но вряд ли эту попытку можно было назвать удачной. Высунув носик из-за стеклянных бус, женщина поморщилась и жестом указала жильцу в направлении душевой. Подобие улыбки исчезло вместе с жильцом.
Несколько приятных минут прошло в поглаживании кожистых листьев и наблюдении за плывущими мимо стеклянных стен балкона густыми клубами смога. А потом из гостиной донеслось пыхтение и запах свежеподжаренных тостов.
Виновник аппетитного аромата восседал на барной табуретке и самозабвенно поглощал коричневые кусочки зернового хлеба. Рядом стояла банка с овощным кремом, в которую с завидной регулярностью ныряла ложка.
Звук раздвинувшихся стеклянных занавесок заставил мужчину чуть ли не подскочить на стуле. Очередной намазанный кремом кусок в полном соответствии с законом подлости шлепнулся на стойку кремом вниз.
- Ты чего это? - удивленная столь бурной реакцией, женщина подошла ближе и подобрала бутерброд.
Мужчина, не обращая внимания на масляную лужицу на столе, открыл дверцу бара и вытащил на свет бутылку крепкого рома.
- Надо прийти в себя, - пояснил он, наполняя стакан, - у меня сегодня такое случилось!
- После тяжелого дня отлично помогает озоновая комната, - назидательно сказала женщина, подавая ему бутерброд. - Я свою работу тоже легкой не назову. Погодка как тебе? За таким ливнем только из окна наблюдать хорошо. А вот гнать под двести, когда под колесами дорога как стекло, да еще сволочь эта начальственная требует 'побыстрее' - ему, видите ли, приказали успеть... - она в сердцах плюнула на лакированный пол. Тут же откуда-то бесшумно выполз круглый автоуборщик и смыл следы несдержанности. - Пешкодрапы эти тоже хороши - под колеса лезут, а то не для них сирены включаем! А потом жалобы катают - тогда-то и там-то меня кортеж облил грязной водой... Тротуары мыть надо, между прочим, а от дороги держаться подальше!
- А, - отмахнулся мужчина, залпом выпил оставшийся в стакане ром и закусил хлебом, - опять ты со своей ерундой! А тут такое!..
- Какое же? - скепсиса в ее голосе было явно больше, чем сочувствия.
- Под самый конец рабочего дня, представляешь, - начал рассказывать ее сожитель, перемежая слова торопливым чавканьем, - стою я возле окна, продавцы суетятся, клиентов тьма...
Женщина наблюдала, как исчезают в алчущем рту поджаренные кусочки хлеба, обильно смачиваемые ромом, и пыталась вникнуть в суть рассказа.
Суть состояла примерно в следующем. Незадолго до закрытия магазина, в самый час пик, мужчина, как и положено, доблестно выполнял свои служебные обязанности охранника. Неожиданно он услышал громкий шум, вместе с ним раздались крики. Причина криков стала ясна сразу - обвалилось одновременно несколько витрин с инструментами и пневмотехникой. Клиенты в ужасе попытались покинуть магазин, но автоматика дверей сработала на происшедшее по протоколу аварийной ситуации и заблокировала все выходы, кроме пожарного, который, впрочем, и так находился не на виду. Потеряв чувство осознания происходящего, клиенты заметались, создавая дополнительную суматоху, в которую оказались вовлечены и продавцы. Пока человеческая масса бестолково носилась по магазину, круша оставшиеся целыми витрины, отважный секьюрити попытался восстановить порядок, призвав на помощь кассира. Вдвоем они кое-как сумели препроводить клиентов к пожарному выходу, но тут ахнул выстрел. Один из поршневых крепителей, наверное, задетый чьей-то ногой, выпустил длинную очередь тяжелых дюбелей вслед убегающим клиентам. Большая часть зарядов пришлась в стену и потолок, однако пара дюбелей пришпилила последнего из убегавших, подпортив ему брюки и пробив мягкое место. Пострадавший удвоил силу воплей, грозя крушением последним уцелевшим стеклам. Кассир спешно пробрался через разрушенный зал к телекому, стараясь ничего не зацепить. Клиент вскоре притих и сполз на пол. На какое-то мгновение воцарилась неожиданная тишина. А потом грохнул взрыв.
К тому моменту, когда приехала вызванная кассиром медслужба, состояние дел в магазине нельзя было назвать утешительным. Руины витрин покрывали пол вперемешку с инструментами, некогда белоснежные стены и колонны зала были покрыты копотью. Пострадавший клиент мешком валялся у двери в подсобку. Кассиру тоже досталось порядочно - взрывом его оглушило и отбросило в угол, прямо на стойку с терминалами.
При виде этой картины старший среди медиков немедленно вызвал бригаду спасателей, остальные врачи осторожно погрузили пострадавших на носилки и вынесли через пожарный выход. Охранник прокрался к двери и аккуратно выставил на электронном табло надпись 'ЗАКРЫТО'.
Спасатели прибыли примерно в то же время, когда уехали медики. Оставшись один в разгромленном магазине, охранник чувствовал себя крайне неуютно и обрадовался, когда в зал деловитым шагом вошли трое в спецкомбинезонах. Один из них, со значком Исследователя на плече, присел над горкой битого стекла и раскрыл кейс. В кейсе обнаружилась куча непонятного назначения инструментов, при помощи которых Исследователь тут же начал производить странные манипуляции.
- Витрины обрушились одновременно, говорите, - пробубнил он, поглядывая на охранника поверх защитной маски, - далее последовали самопроизвольные выстрелы, а под конец - взрыв двух газовых баллончиков... Исследователь поднял щипцами кусок закопченного стекла.
- Вы ведь используете современные технологии поддержки витрин, верно? - зачем-то спросил он.
- Конечно, и технику безопасности всегда соблюдаем, - охранник приосанился.
- Тогда почему на витрине оказался заряженный инструмент?
- Об этом лучше спросить продавцов...
- Спросим, - заверил его исследователь, набирая какие-то команды на портативной консоли, встроенной в кейс, - подобных происшествий у вас ранее не случалось, вижу по статистике... Вы ведь охранник, да?
- Так точно, - зачем-то ответил по форме охранник.
- Вашу руку.
Тот протянул ладонь. Исследователь быстро шлепнул по пальцу охранника компактным анализатором ДНК.
- Ваши данные внесены в протокол. Вы можете идти домой. Вас и остальных свидетелей вызовут позже. Ключи от магазина оставьте мне. С этого момента контроль над ситуацией переходит к нашему управлению.
- Что хоть случилось-то? - поинтересовался охранник.
- Навскидку сказать сложно, но, судя по всему... - исследователь нахмурился, - судя по всему, наниты не справились. Точнее, отказали. А еще точнее - были отозваны.
Дорогу до дома охранник помнил смутно. В его ушах звучали последние слова исследователя, оглушая его, будто тяжелым резиновым молотом бухая по голове.
- Погоди-ка... - женщина слегка обалдело помотала головой, пытаясь осмыслить услышанное, - ты сказал, что...
- Я сказал именно то, что слышал от него, - отрезал охранник и влил в себя очередную порцию рома.
 
***
 
- Чем займешься теперь? - спросил кассир, время от времени потиравший лоб пятерней.
Он и охранник сидели на узкой, обитой искусственной кожей скамье в комнате ожидания. Одна из многих, затерянных в недрах огромной махины Управления, комната была так же безлика, как и ее безымянные собратья. Кондиционированный воздух был неприятно холоден, заставляя ожидающих поеживаться. Из угла внимательно наблюдал за ними одинокий глаз камеры. Под потолком белели узкие трубки люминесценции.
Кассиру хорошо досталось во время инцидента в магазине - несмотря на интенсивный курс терапии, он еще не успел окончательно прийти в себя, когда его вызвали. Управленцам, конечно, было неплохо известно, в каком состоянии свидетель. Можешь ходить - значит, должен явиться.
Он припомнил, как сам ковылял к здоровенному, но почему-то никогда не запоминающемуся зданию. Ноги слегка заплетались - то ли от выпитого в последние пару дней рома, то ли из-за полного отсутствия желания 'являться'.
На улицах царил вечный дождь. Еще в бытность учеником он читал о временах, когда отдельные мелкие государства были разбросаны по планете, и в каждом из них был установлен свой тип погоды. Над южным полушарием властвовали ураганы и бурные цунами, взлохмачивавшие волны бескрайних океанов. В северной части цвело и колосилось тепло - желтые поля без конца, настоящая шапка из пышного разнотравья.
Эволюция погоды происходила по заранее определенной схеме. Цунами не оправдали себя экономически, а излишняя солнечность со временем приелась. Смена времен года, давно ушедшая в архивы, была возрождена на какое-то время - для этого был даже снят защитный купол, надежно ограждающий поселения. Этот день вошел в историю как Время Хаоса - тридцать часов безумно сменяющихся проявлений буйствующей природы. Никто не был готов к такому.
Когда он родился, на улице моросило. Пока он шел домой со свежей меткой выпускника на руке, тучи радостно плакали. Угрюмый ветер сопровождал его в первый рабочий день. За свою жизнь он сменил полтора десятка плащей из водоотталкивающей полиамидной ткани. Где бы он ни жил, его маршрут неизменно пролегал мимо Центрального моста, где брызги несущегося с гор потока с завидной регулярностью влетали ему в уши, рот и нос. Конечно, городские власти  должным образом позаботились об ограждениях. Однако отдельные секции металлических заборов время от времени исчезали таинственными путями, обнаруживаясь  где-то на нижних уровнях. Не последнюю роль во всей этой мистике играли заросшие личности из провонявших ржавчиной кварталов черных рынков. Ввиду всего этого, грязные потоки, ошалело гремящие в вымытой ложбине, окатывали неосторожного прохожего, повинуясь причудам капризного ветра.
Ничего, кроме воды и металла.
Только стихия против расчета и мудрости человека.
И это ему нравилось.
Он любил наблюдать, как человеческий ум берет верх над беспорядочной природой. Рассудительность и выдержка всегда одерживают победу, думалось ему. А брызги - всего лишь мелочь, ничтожная расплата за право быть первым.
Безупречная чистота блочных стен из силикатного бетона. Всегда четкая работа пешеходных траволаторов. Тонкий слой воды и грязи на бордюрах. По ту сторону потока и чуть ниже - слепящие огни квартала ресторанов. Отблески на талой воде, свет фонарей в лужах, холодные скамейки. Неизменная башня наверху, лес небоскребов, шахты спусков на нижние уровни - тут и там, со своими горбатыми навесами похожие на муравейники. Торжество порядка, триумф искусственности...
Огромный, будто расплющенный в ширину, дом возник перед ним, как всегда, неожиданно. Каким образом такой махине удавалось оставаться незамеченной - оставалось загадкой.
Что представляет собой Управление, до конца не знали, наверное, даже сами его работники. Где-то он читал, что стилизованный орнамент на его горельефах, если смотреть издали, напоминает череп и кости. Проблема была в том, что как раз издали взглянуть на тянущееся несколько кварталов строение не удавалось. Оно просто внезапно вырастало из воздуха, как данность, как неизбежность, олицетворением которой, собственно, и являлось. Неважно, проходил ты мимо или был вынужден войти в простые, окованные медью двери, - сердце не могло не екнуть. И только вздохи, помимо воли вырывавшиеся из груди, различались. В первом случае это был вздох облегчения. Во втором - смирения, в котором сквозил страх.
Он никогда не считал себя трусом, но, входя в никем не охраняемый пустой вестибюль, не сумел сдержать дрожи. И воздух будто сам собой вырвался из его легких, огласив просторное помещение чем-то вроде стона.
Гладкие, облицованные пластиковой подделкой под мрамор, стены вызывали в душе единственный отклик - желание убежать. На полу поблескивали электронные указатели, считавшие информацию с его пригласительной карты. Двадцать один этаж наверх, четыре блока вправо. Один вертикальный лифт, два боковых и диагональный.
Последние он ненавидел больше всего.
Пригласительная карта - в этом названии было заключено нечто издевательское. Управление никогда никого не обязывало. Можно было, конечно, проигнорировать вежливое приглашение... Никто не придет и не уведет под белы рученьки в страшное невидимое здание. Не будет никаких звонков с угрозами. Не будет суровых дяденек с непроницаемыми лицами в темных очках. Не будет ничего.
Совершенно.
Повинуясь мерцающим на полу стрелкам, он добрался до нужной секции Управления, не встретив по пути ни одной живой души, да и не живой - тоже. Даже роботы-уборщики будто отключились - хотя вокруг не было и пылинки. Он обернулся, глядя на оставшийся после него след грязных ботинок.
Десятиминутное блуждание по одинаковым коридорам показалось ему часом прогулки перед казнью. Тем приятнее было увидеть в комнате ожидания знакомое лицо. Кассир, судя по всему, тоже обрадовался, тут же кинувшись трясти руку сослуживцу  и трещать что-то маловразумительное. Он особо не разбирал слов, но смысл уловил. Оказывается, кассир сидит здесь уже полчаса ('часа три, наверное', судя по его выражениям) и порядком устал.
- Все это здорово действует на нервы, - говорил кассир, отработанным жестом поглаживая макушку, - сплошной инфовакуум! Мне сообщили, что наш магазин закрывается на пару недель. Начислять баллы, естественно, нам за это время никто не станет - считай, нас выпихнули во внеплановый отпуск. Хорошо хоть места сохранили, с работой у меня сейчас туговато. Разве что подыскать что-нибудь не слишком противное - на время.
- Угу, - маловразумительно промычал он, слушая кассира одним ухом.
- Я тут наткнулся на кое-что, - продолжал вещать тот, доверительно склонившись к нему, - пока валялся в оздоровительном центре. Тоска смертная, скажу я тебе! Хорошо хоть сеть работала, а то бы точно с ума сошел. Всего день прошел, а думал - месяц, минимум. Можешь себе представить? Умеют они из человека душу вытянуть, не хуже этих... - он опасливо покосился на закрытую дверь, - так вот...
Болтовня кассира подействовала успокаивающе. Невидимый обруч, сдавивший череп, ослаб, и глазок неусыпной камеры перестал раздражать. Натянутая леска нервов провисла, и тело обрело мягкость и былую подвижность, будто распался каменный корсет, в который он был закован с первой секунды прибытия сюда.
- ... эти ребята, похоже, знают, что делают, - ворвался в его мысли голос кассира, - я бы не против с ними пойти.
- Куда? - автоматически поинтересовался он.
Тот не успел ничего ответить - дверь напротив распахнулась, являя взорам страждущих тощеватого, поджарого сотрудника в синей форме Управления. На кителе было нашито несколько знаков, которых он не понял. Судя по растерянному лицу кассира, тот тоже был не в теме.
- Прошу вас, - сотрудник широким жестом обвел присутствующих, приглашая войти.
 
Глава 3
 
Ему было хорошо видно поле боя с этой позиции. Пусть немного неудобное место на дереве, но он так долго искал подходящую "вышку", чтобы сейчас жаловаться. Оторвав взгляд от своего любимого прицела, за который он выложил своих кровных на несколько месяцев безбедной жизни, парень достал свое второе оружие - АПС, и осмотрелся.
Автоматический пистолет Стечкина. Нечто среднее между пистолетом-пулеметом и обычным пистолетом, но довольно бесполезное в одиночных точечных выстрелах. И такое же древнее, как и его прицел ПСО-1 на снайперской винтовке последнего поколения. Такие винтовки дешевы, а вот раритет - он стоит приличную сумму денег. Но ради удобства пользования и универсальной самозащиты можно и раскошелиться. Со снайперской точки через прицел ПСО-1 можно с достаточной точностью и педантичным постоянством сокращать ряды так бездарно замаскированного противника. Но стоит кому-либо попытаться приблизиться к его точке, как в дело вступает АПС, более тихий чем оригинал, ведь парень умудрился прикрутить на него новехонький глушитель.
Вот так и выживаем, подумал он, в очередной раз провожая свою цель в заросли кустарника. Стрелять пока не решился - велика вероятность раскрыть свою позицию, да и цель уж больно походила на салагу. Ну кто так делает перебежку?! Да еще и на открытом пространстве. Даже не попытался укрыться за остатками стены, некогда бывшей опорой дома. А значит его может прирезать засевшая за соседним кустарником штурмовая группа. Четыре человека, готовые рискнуть, но выбить врага из ключевого здания на том конце небольшого поля. Вот только что-то они все телятся и делают вид, что готовятся, а выползти из кустов не хватает смелости. Или, может, команды? В любом случае, пока они там сидят, за свой тыл молодой человек оставался спокоен.
Он снова прилип к так уважаемому им окуляру снайперской винтовки и продолжал следить за дальним концом бывшего складского помещения. Именно там он в последний раз видел крупную группу противника. Они производили перегруппировку, видимо собирались пойти в прорыв. Интересная складывается ситуация. Теперь уж точно - или мы их, или они нас.
Движение.
Там определенно было движение, и он резко сместил прицел на несколько дюймов левее, точно на дверной проход. Снайпер! Вражеский. И целит именно на позиции штурмгруппы, зараза. На раздумья было несколько секунд, и он ими воспользовался. Навести прицел на неподвижного врага было проще простого. Тридцать пять миллисекунд, еще десять на нажатие спускового курка. Тихо щелкнула винтовка. Стабилизатор выровнял пулю. А улучшенный ствол с пламегасителем заглушил выстрел.
Минус один. Еще один противник на его счету. Теперь они будут очень осторожны, ведь никто не любит рисковать без надобности. А значит нужно ускориться, все слишком затянулось.
Парень заметил еще одно движение ближе к своей засаде. Кто-то пробирался к его позиции и очень маловероятно, что это свои. Вот только дистанция не очень хорошая. Эдакая мертвая зона - слишком близко для снайперки, но еще далеко для бестолкового Стечкина. Он хорошо помнил этот момент. То, как он колебался в выборе между винтовкой и пистолетом. Но все же достал пистолет и затаился. Он помнил стрекот пулемета с заброшенного склада по позиции штурм-группы. Помнил то как они бросились врассыпную, частично демаскировав себя. Он хорошо помнил и ветерана, который очень умело шел к его позиции, хотя пока и не раскрыл такого ненавистного снайпера. Все решил случай. И два маленьких коричневых бочонка желудей. Они так не вовремя сорвались из-под ноги и упали под дуб. Он помнил, как ринулись его товарищи в атаку. Но для него было все решено. Ветеран заметил его. АПС выплюнул очередь пуль в противника, но они все ушли мимо цели. На снайпера смотрело дуло охотничьего карабина.
А потом его убили.
Он поежился, вспоминая, как пуля пришлась ему в коленку и вызвала непроизвольное сокращение мышц. Из-за которого он чуть не навернулся с дерева.
Принципиален этот Сашка! Мог бы просто сказать или подать знак. Не обязательно же было запускать в меня эту пулю. Да еще так удачно.
Пластик убить не может, но скорости пули достаточно, чтобы почувствовать боль. Тем более что ветеран-Александр был убит следующим. И теперь уже ему пришлось лезть в карман за белым кусочком материи - символом признания поражения.
По итогам страйкбольного матча он был лидером по фрагам, целых семь человек! Из них трое - снайперы. Очень неплохо! Он шел домой довольным, хотя и несколько ушел в себя, проигрывая прошедший бой у себя в голове. Потому видимо и наткнулся на эту странную соседку. Подпортила она ему веселье, а жаль. На подходе к квартире на него пытался выскочить еще один сосед. Но этот шел неуклюже и слишком громко, чтобы его не заметить. Что-то не хотелось в очередной раз "здороваться", потому парень просто отступил в темный вспомогательный коридор и пропустил человека к лифту. Странно, видимо, мужичок тоже не желал светиться и спускаться на основном лифте, раз пошел на черновой. Впрочем, не важно. Какое ему дело до чужих тайн?
Парень завалился домой уставшим, словно по нему прошелся разъяренный бык, как в старые времена во время испанской корриды. После двух внеурочных смен подряд, да еще этой перестрелки первым делом хотелось напиться и уснуть. Но нельзя, он обещал ее дождаться. Но на износ идти тоже не хорошо, потому он добрался до холодильника и достал из стазисного желе банку энерго-тоника с витаминами и подпиткой, откупорил ее и уселся в мягкое кресло в углу кухни. Утонув в мякоти старой кожи, можно было расслабиться и даже заснуть. Но полбанки выпитого энергетика начали совершать свое темное дело по пробуждению принявшего странную жидкость молодого человека. В прошлом, когда энергетики только начинались, они не содержали в себе ничего, кроме химического кофеина и не менее искусственных витаминов. Все, что они давали, - это легкий намек на бодрость да нехилую нагрузку на сердце. Сейчас же они умело подстегивали метаболизм и раскрывали резервы организма, одновременно насыщая его питательными элементами с витаминными добавками. Хотя слишком часто пить такое тоже не рекомендовалось, но в критической ситуации зелье могло прийти на помощь.
Для того, чтобы подавить в себе желание заснуть, одного энергетика явно маловато, потому стоило заняться чем-нибудь полезным. Тем более рядом совсем невзначай лежал планшет-раскладушка. Парень допил банку и не вставая запустил ее в приемный лоток переработчика.
Трехочковый!
Подумал и все же встал за второй банкой.
Планшет мигнул приветственной надписью и подключился к сети. Предстояло просмотреть рекламу провайдера, эх, будь она неладна. Пока на экране мелькали призывные картинки, парень забавлялся с банкой энергетика, пытаясь придумать новый способ открыть ее красиво. Когда, наконец, провайдеру надоело пичкать рекламой одного из своих горячо любимых пользователей, молодой человек ввел сразу несколько адресов.
Из переплетений паутины его вырвал звонок в дверь и звук магнитного замка. Он бросил взгляд на часы.
Дааа, засиделся. А ведь рассчитывал еще по дому прибраться, да и робота-чистильщика надо было запрограммировать. Эх, стоило бы подкопить немного, да взять себе автономного, тогда не пришлось бы каждый раз вбивать координаты всех препятствий в комнате.
А таких препятствий было немало - куча мебели и несчетное количество прочей утвари, такой как чемоданы с книгами, с вещами, около десятка всевозможных торшеров и набор парниковых горшков, способных выращивать цветы независимо от солнца и климата в комнате. А солнца в этой квартире явно недоставало.
Ну ничего, они все еще поднимутся выше.
Даже результат крайней игры был на его стороне.
Он уже начал осуществлять свой план по избавлению от мягких кожаных объятий, как до его слуха донесся радостный оклик пришедшей девушки. Она позвала его по имени и, даже не дожидаясь, пока он отзовется, принялась щебетать о красивом сарафане, который она сегодня где-то среди огромного количества магазинов видела. Парень вылез из кресла и заспешил скорее в коридор, когда услышал очередной веселый экспромт и встретил ее, невольно улыбаясь.
- Привет, - он приобнял ее за талию, - ты как всегда цветешь!
- Да, а еще у меня есть для тебя сюрприз, - выдало щебечущее создание и принялось расставлять сумки с покупками по приоритету предстоящей демонстрации, - но сначала я покажу тебе другие находки, посмакую время, так сказать. - И она заговорщицки, с небольшой долей злорадства хихикнула.
- О нет... - Вздох получился уж слишком сильным и казался чересчур наигранным.
- Да! - тоном, не терпящим возражений, заявила поклонница легкого шопинга, принимаясь распаковывать многочисленные покупки.
- Вот тут у меня очаровательные новые заколочки - ты не представляешь, сколько магазинов мне пришлось обойти! И только в какой-то крохотной лавчонке я нашла подходящий цвет, точь-в-точь гармонирующий с моим новым пояском!
Парень стоически терпел, изо всех сил стараясь не смотреть на часы.
- А вот тут, смотри какая прелесть - уверена, ты будешь в восторге!
Интрига росла. Девушка торжественно раскрыла самый маленький сверточек и извлекла оттуда крошечного красного жучка в крапинку, которого тут же прикрепила к себе на сарафан.
- И что это? - с надеждой на окончание представления поинтересовался он.
- Жучок! Симпатичный! Милый! На платье! - старательно объяснила она ему, как маленькому.
- Ах, жучо-ок... - протянул он, стараясь уменьшить долю сарказма в голосе, - ну да, хороший... А может, мы все-таки пойдем перекусим? Сегодняшняя игра меня порядком измотала.
- Подожди, я же еще не показала тебе самое главное! - запротестовала девушка, поднимая с пола увесистый пакет.
Большой будет жук, подумал парень.
Он и глазом не успел моргнуть, как из пакета появилась перевязанная бантиком коробка.
- Я же сказала, что приготовила тебе сюрприз, - сказала она, вручая ему коробку.
- Какое упитанное насекомое, - усмехнулся он, взвешивая подарок в руке.
- Да ну тебя! - возмутилась девушка, - открывай скорее!
Бантик полетел на пол, следом отправилась коробка, и в руках парня оказался новехонький стенобитный пистолет.
- Вау, Хилтрикс! Только зачем мне такой мощный инструмент?
- Ну смотри - он делает больше тысячи выстрелов в час, и магазин у него на тридцать гвоздей, - девушка принялась перечислять ранее услышанные характеристики. Но поймав взгляд парня, она тут же исправилась:
- А еще он беззвучный, хорошо бьет бетон, и в комплекте с ним идут скобы для карабинов. Я решила, что он будет идеален для тихой организации скрытых снайперских позиций, которые ты так обожаешь.
Хм, а это стоило того, чтобы потерпеть представление с жуками, решил парень, а вслух сказал:
- Решила правильно, - он улыбнулся и свободной рукой притянул к себе девчонку, - молодец!
Парень звонко чмокнул ее в полураскрытый ротик.
- А теперь мы идем есть! - провозгласил он.
С пистолетом в одной руке и девчонкой в другой он проследовал на кухоньку, где девушка незамедлительно принялась метать на стол кучу лоточков, с нечеловеческой скоростью выуживая их из переносного холодильника. Предвкушая аппетитный обед, парень присел в излюбленное кресло, пристроив незаряженный Хилтрикс рядом с собой. Наконец стол был накрыт, и девушка уселась на стул по соседству, тут же открыв пару лотков и подсунув один из них парню.
Кажется, насчет аппетитного обеда я явно поспешил с выводами...
- Я не буду есть эту недоразвившуюся дрянь! - он двумя пальцами отодвинул от себя лоточек с едва начавшей прорастать пшеницей. Девушка, увлеченно поедавшая что-то зеленое и спутанное, больше всего напоминающее комок водорослей, подняла голову. Было забавно наблюдать, как ее миловидное личико нахмурилось, лобик сморщился, а губы капризно надулись.
- Это полезно для твоего же здоровья! - праведный гнев бурным потоком вырвался из ее ротика, - и для физической формы!
- Да я вроде на форму не жалуюсь, - парень незаметно придвинулся ближе к вожделенному холодильнику, где должен был сохраниться кусок прессованного мяса в стазис-желе. Он точно помнил о его наличии. Вчера проверял...
- Пшеница не даст тебе растолстеть! Она выводит из организма холестерин!
Девчонка явно собралась задавить его если не оригинальностью аргументов, то уж собственной непробиваемостью - точно.
- Думаешь, я толстый? - рассеянно спросил он, открывая дверцу и доставая мясо. Оболочка мяса уже начала неприятно липнуть к рукам - с легкой руки поклонницы ростков ценный продукт мог запросто испортиться, так и не попав в жаждущий желудок.
- Ростки полезны для зрения снайпера! - не слушая его, воинственно размахивала вилкой активистка здорового образа жизни, - кроме того, они помогают прочистить желудок!
Он поперхнулся недожеванным куском мяса.
- Слушай, может, ты мне эти аппетитные подробности попозже расскажешь? - получилось жалобно.
Почувствовав слабину, ярая поборница "зеленой пищи" перешла в наступление.
- Ну уж нет! Тебе вечно некогда слушать! - Первый аргумент.
- Но... - Попытка возразить споткнулась о гневный взгляд.
- Не перебивай! У тебя идут постоянные стрессы. - Второй аргумент.
- Тебе нужно много энергии, причем от быстросжигаемых источников. - Третий, на "добить".
- А еще... - и вот тут случилась долгожданная заминка, коей не преминул воспользоваться парень, и пошел в атаку.
Ура!
- А еще мне катастрофически не достает клетчатки, белка и кучи элементов для моего организма в моменты повышенной нагрузки! - Первый контраргумент.
- А...
- Именно так! - Победоносный взгляд. - Именно этих элементов не найти в проростках. - Второй контраргумент.
- Проростки годятся и для таких перегрузок. - Тщетная попытка защитить свою позицию.
- Проростки годятся для монотонного поедания и разжевывания их! Нет, серьезно... Такая пища подходит домохозяйкам, которые только и делают, что впяливают взгляд в квадратную рамку - будь то окно наружу или просто телеящик. И жуют эти якобы питательные недорастения целый день. - Третий и самый весомый аргумент защиты, рвущейся в нападение.
- Ты ничего не понимаешь, ты не хочешь меня слушать! - А вот дальнейшее уже начало походить на ссору, потому как в ее голосе появились визгливые нотки.
Что поделаешь? Она не любит, когда кто-то ей перечит, а тем более - столь активно защищается. Все же она очень помешана на своих ростках, да и переживает обо мне не слабо - ишь, натащила столько питательных смесей из натуральных ингредиентов. Что же делать то? Сейчас такое есть не очень-то охота. Сейчас зиждится единственное желание глубоко внутри - расслабиться, отдохнуть и устроить веселый вечер.
Догадка пришла неожиданно, как собственно и любое великое озарение.
- Слушай... - попытался он прервать ее бурю словоизлияний в защиту правильного и "зеленого" питания, - а если нам немного прогуляться?
- Да я вроде только что с прогулки. Да и ты не так давно должен был прийти домой. С чего бы? - буря нежданно затихла и перевоплотилась в настойчивый интерес. - Ну?
- Ну как тебе сказать. - Под пристальным вниманием сформировать достойное предложение было не очень-то и легко. - У меня тут возникла одна идейка.
И вправду. Простая, с первого взгляда, идея устроить полупраздничный вечер, теперь пыталась ускользнуть, как будто испугалась неправильного к ней отношения. Как будто время дома за поеданием ростков может загнать в угол время в приятной атмосфере старого добротного ресторанчика. Такова уж природа этих капризных идей.
Нет, надо сказать в лоб, а там - будь что будет. Даже за эти несколько лет, проведенных вместе, он не был уверен в степени адекватности реакции, которая может последовать за любым его предложением.
- В общем, такой расклад: мы сейчас с тобой пакуем все эти зеленые и не очень пожитки в холодильный стазис и забываем о них на сегодняшний вечер.
Цветущее создание опешило от такого заявления и даже перестало жевать зеленый ком странных водорослей.
Или это не водоросли?
- А дальше - одеваемся красиво и идем в один очень интересный ресторанчик. Нам же надо как-нибудь отметить мою победу?
- Так ты занял первое место? - Возмущению не было предела, - и так долго тянул с этим известием?
- Ну прости! Ты даже не спрашивала! Ты все щебетала по поводу своих покупок и не дала вставить мне даже слова о своей новости, - с улыбкой выдал парень, пробираясь к ее коленке под столом, - а между тем, я бы не прочь отметить это достижение!Кстати, это была первая чистая победа в сериях сражений, а-ля дюжина-на-дюжину. За первое место у меня есть достаточно баллов не только для вечерней пирушки, но и для того, чтобы отложить приличную сумму для нашего нового жилища. Так что давай, пакуй все в стазис, и собираемся.
Он победоносно отправил в рот кусок заранее отрезанного мяса, а остальную часть переложил в новый пакет и отправил в стазисное желе холодильника. После проделанных операций парень недвусмысленно посмотрел на все расставленные коробочки с проросшими яствами, потянулся в своей любимой мягкой коже, которая так старательно его убаюкивала в кресле, и, захватив планшет, поднялся.
- Кроме того, у меня есть интересная находка! Думаю, у нас есть отличный шанс выбраться из города и развеяться, да еще и получить за это дополнительные баллы. Давай, собираемся, я расскажу тебе по дороге. Увлекательный поход на пару недель, а?
С этими словами парень окончательно выбрался из пленительного тепла кресла, закинул остатки их скромной попытки поужинать в стазис и положил планшет в сумку.
Пора выйти под дождь.
 
Глава 4
 
Когда он вошел в свой вагон, пара человек, сидевших по разным углам, затравленно скосились на него и сразу спрятали взгляд. Да, он тоже не желал, чтобы на него смотрели. Тем более в таком виде.
Сейчас только одна мысль прочно засела в голове - добраться скорее в город, спуститься под землю и доковылять к себе в жилую капсулу на третьем подземном. Но до города монорельсу еще предстояло долго ползти над однообразными полями съестной зелени. Сейчас сверху они смотрелись безликой массой болотного цвета, однако стоило ему сесть в своей комбайн и прошагать на нем к выходу с базы, как автоматика живо обводила ему контуры окружающих растений, коих насчитывалось более тысячи видов. Жаль только, что выбираться из комбайна приходилось очень часто - на ремонт выделялась определенная норма, но ее явно не хватало, чтобы содержать шагоход в должном состоянии. Порой можно было застрять по уши в грязи, причем в прямом смысле этой фразы. Вот и сегодня была не очень удачная смена, и пришлось нырять в жижу почти по самые бедра.
Черт бы его побрал, этот СМЗ!
Но деваться было некуда, получаемых баллов только и хватало, что на питание да кое-какое содержание своей жилой капсулы. Ну разве что немного скопить, в надежде оплатить лет так через 15 новый кейдж на уровень выше к земле.
Опять эта боль в боку! Он согнулся пополам.
Видимо, в последнем ремонте своего комбайна он где-то зацепился, и теперь боль будет преследовать его пару недель, пока он все же не решится потратить часть сбережений на обследование.
Вагон приблизился к следующей станции, и его слегка тряхнуло, когда монорельс соскочил с магнитной полосы и начал тормозить полимерно-каучуковыми колесами по старому бетону настила. Вилли опять скривился - бок давал о себе знать.
- Черт, - еле слышно выругался он.
Если так пойдет и дальше, мне придется раскошелиться на обследование! И сделать это в ближайшее время.
На этой станции количество угрюмых пассажиров, которые двигались по направлению к центру, прибавилось. Большинство из них смотрели все время в заплеванный, давно не мытый пол вагона. Мало кто обращал внимание на то, что происходило за окнами, и еще меньше - на события внутри. А тем временем как раз в одном из видавших виды салонов имело место быть нечто интересное, что частично напоминало сюжеты шпионских фильмов прошлого - косые взгляды, подмигивания и, якобы тайные, знаки.
Какой удивительный бред мы творим, пронеслась мысль вслед за очередным приступом боли.
И зачем весь этот маскарад и подражание каким-то там агентам прошлого, когда абсолютно никому нет дела до нас?..
А весь этот странный маскарад служил для того, чтобы скрыть договоренность меж двух рабочих, теоретически никак не связанных между собой. Договоренность о том, чтобы сойти не совсем на конечной станции, что находилась в центре ближайшего мегаполиса, рядом со строящимся Шпилем. Сооружением, обещавшим стать великим произведением архитектурного искусства и превратить город в один из главных на планете. Ведь вокруг была только безжизненная (или как раз - жизненная?) зеленая пустыня. И камеры. Так невзначай установленные на редких столбах посреди зеленого болота.
Да, не совсем конечная станция. Там им предстояло порознь сойти с монорельса и двинуться в разные стороны. И лишь через полчаса они встретятся за углом одной из неприглядных забегаловок, так неаккуратно стоящей на краю ревущего потока, несущегося прямиком из тающего ледника за городом.
 
***
 
Забегаловка носила весьма оригинальное название "Че". Пожалуй, это было единственное, что хоть как-то выделяло ее из сотен таких же убогих заведений в квартале, выходившем на подветренную сторону канала, который кидал на эту улочки бесчисленное количество брызг, вне зависимости от погоды. Способ прочтения названия заведения - с анархичной буквой "ё" или же без - регулярно становился предметом споров завсегдатаев. Хозяин "Че" ничем не выдавал своего секрета - возможно, поэтому в забегаловке всегда было чуть-чуть больше посетителей, чем в соседних пивнушках. Хоть какое-то разнообразие...
Пропитавшийся сыростью, как старая губка, квартал редко становился объектом внимания службы надзора. Даже постоянно разбиваемые местными пьянчугами камеры заменялись в лучшем случае спустя несколько дней.
Квартал пестрел укромными уголками на любой вкус - начиная от замусоренных заброшенных задворок, служивших приютом бездомным, и заканчивая более-менее уютными местечками, где в свете тусклых оранжевых фонарей на потертых топчанах местные девочки зарабатывали на возможность прожить следующий день.
Закуток, приткнувшийся между "Че" и соседним зданием с заколоченными окнами, не освещался ничем. Единственная камера, в поле зрения которой попадал закуток, разбивалась буквально сразу же после ремонта.
В эту промозглую ночь камера привычно висела в углу, поблескивая переломанным корпусом и обреченно уставившись в землю невидящим объективом. Под ногами хрустело битое стекло - красноречивый намек на то, как нелегка ее жизнь.
Ну что ж, это нам только на руку... Мой визави, как всегда, хорошо подстраховался.
Несмотря на удаленность закутка от шумного потока канала, брызги долетали и сюда. Вилли ежился, плотнее запахивая куцее пальто. Бок давал о себе знать - он не заметил, как скривился и привалился к сырой заплесневелой стене в ожидании.
Казалось, прошло несколько часов, прежде чем в закутке появился второй человек. Вилли его даже не заметил сразу, хотя тень долго стояла в дальнем углу проулка.
Видимо отключился. Иного объяснения и не было. А это плохо. Так я мог проворонить сторонних зевак, или хуже - службу безопасности. Взгляд упал на камеру, но та по-прежнему нелепо свисала со стены и не подавала признаков жизни.
Зря я, наверное, согласился на эту аферу. Все равно ничего не знаю о таких делишках. Да и выгода была не такая уж и большая.
Скорее это говорил уставший и затуманенный болью разум, потому как прибыль сулила быть очень большой - он такого и за двадцать лет не соберет, даже если будет откладывать почти всю свою зарплату. А тут всего лишь доставить с поля одну 'посылку'. Молодой побег растения, тысячи которых он уничтожает на своем шагоходе-комбайне как сорняки. Кто же знал, что все так неудачно совпадет. И то, что он поранился, и эта встреча...
А между тем тень приближалась, и уже можно было рассмотреть черты человека, с которым он договаривался заранее и общался знаками сегодня в поезде.
Сегодня ли? Ему казалось, что уже и ночь прошла, а он все стоит в этом грязном и мокром переулке, изнемогая от боли.
- Ну как прошла борьба с паразитами? - это был условный пароль, зачем-то выдуманный его подельником.
- Отлично все, пришлось чинить, но день прошел удачно, - последовал ответ Вилли. Тоже заранее оговоренный, как утвердительная фраза явки.
Бред. Фарс. Все это. Ну кто тут будет следить? Кому все это нужно?
Странная тень скользнула сбоку и на секунду закрыла свет, падающий с основной улицы. Мужчины невольно вздрогнули и поджались, явно ожидая разоблачения. Хотя контактор быстрее взял себя в руки, его реакция на возможную угрозу вылилась в плавное движение под полу плаща.
Наверное, оружие. Страшный тип. И зачем я в это ввязался? Да еще эта боль в боку...
Тень снова мелькнула, теперь уже задержавшись подольше, будто зацепилась за край здания и застыла в раздумье - свернуть в проулок или нет.
Еще секунда, и всему этому придет конец. Будет перестрелка, а я не смогу достаточно резво покинуть это место. Да что говорить - даже спрятаться и то не получится.
Мысли носились со странным ускорением, заглушая боль. В такие минуты перестаешь замечать любые проблемы, которые в обычное время гнетут. Они отходят на второй план. В эти самые мгновения решается основная проблема жизни - сама жизнь.
Или смерть - третьего не дано.
Так и сейчас в голове мужчины пронеслись теплые воспоминания и надежды прошлого...
Он вспомнил о своем комбайне - о его теплых металлических боках, о потертом водительском сиденье и отполированном за долгие годы штурвале. Увидел, как тяжелая машина, похожая на гигантскую черепаху, с неспешной уверенностью прокладывает себе путь через густое, колышущееся, вязкое море зелени. Человек за штурвалом вытер блестящий от пота лоб замасленной рукой и обернулся. Сквозь забрызганное зеленой жижей боковое стекло Вилли увидел себя - морщинки в уголках губ разгладились, исчез грубый шрам на виске, ушла седина со слишком рано побелевших волос.
Комбайн бледнел и растворялся в толще зеленых волн, и на его месте проступали улицы третьего подземного. Квартал, удаленный от бесконечного шума городской реки, должен был быть избавлен от сырости, но суровая правда состояла в том, что с верхних перекрытий постоянно что-то капало и сочилось. Пыль, задуваемая ветрами через давно прогнившие и замусоренные вентиляционные решетки, моментально превращалась в грязь, которую уборщики заталкивали в углы. Растущие темно-серые кучи покрывались ковром отходов и плесневых грибов. Вывоз мусора с уровня обходился администрации ежегодно в стоимость хорошего нового дома на первом наземном, но и это не спасало. Камеры стерилизации, установленные на входе в каждый жилой блок, давно свое отслужили.
Потрескавшиеся уплотнители дверей исключали всякую надежду на герметичность. Часть грязи всасывалась заборниками на полу и стенах камеры, но они уже давно не могли обеспечить полную чистоту подметок и одежды на выходе. Распылители дезинфекционного раствора работали от случая к случаю, а сменяемый в камере воздух мог называться стерильным лишь условно.
Наплевав на обработку, подошвы продолжают оставлять на полу бледно-серые разводы, а в легкие все равно медленно проникает смешанная с частицами ржавчины пыль. Некрашеные стены жилого блока сменяются такими же стенами спальной капсулы с бледными квадратами светильников - жалкий прообраз настоящих окон... Закуток душевой - простая перегородка. В другом углу - нагреватель, пара жестяных кружек, приткнувшийся к столу диван. Полметра свободного пространства, и усталость, и неудержимое желание выбраться отсюда - в вонь и грязь улицы, где есть хотя бы иллюзия простора...
Вилли решился кинуть взгляд на проход и хоть напоследок увидеть того, перед кем он засветился.
Проход был пуст. И ни намека на стороннего наблюдателя.
Туча! Снизошло успокаивающее озарение. Всего лишь туча, тень которой закрыла свет луны.
Он попытался расслабиться и еще раз взглянул на своего подельника, а точнее - заказчика. Тот медленно, явно с неохотой, извлекал из внутреннего кармана плаща балльную карту. Оплата сделки.
 
***
 
Он не помнил, как именно закончилась сделка. Его боль вызвала сильнейший шок организма, похлеще пьяного угара, и он не мог вспомнить ровным счетом ничего. Сознание вернулось к нему уже на полпути домой. Он сжимал в руке плексипластовую карту баллов, врученную ему человеком-тенью, а другой рукой хватался за бок. Сумма на карте обещала утолить его потребность в новом жилье.
Со своими сбережениями да плюс эта сумма - и можно выбирать практически любую келью на втором подземном! А если сторгуется, так, может, и на первый подземный удастся перебраться! Только подумать - свои двухкомнатные апартаменты под тонким слоем искусственного чернозема и с личным полуметровым бронекуполом!
Об этом он мог только мечтать все эти тридцать восемь лет за штурвалом комбайна. Осталось только разобраться со странным ощущением в боку. Боль потихоньку стихла, но другое чувство пришло. Он еще не мог понять, что это за чувство, а оно уже тянуло его к полу.
Ну, еще чуть-чуть...
То, что грызло человека изнутри, решило по-другому.
Вилли начал тихонько сползать вниз по стене, так и не добравшись до своего уровня. Он застрял где-то в переходах между мультилифтами. Оседая на пол, он все еще пытался подсчитать, сколько же надо на новую жилую площадь, да силился понять, что за странное ощущение.
Ответов он не найдет никогда.
Ведь зачем ответы странному мертвецу, пусть даже с пласткартой в руке?
 
***
 
Неожиданно тонкие и ловкие для мужчины пальцы аккуратно разворачивали грязноватую тряпку. Под тряпкой влажно поблескивал ком спрессованного грунта с небрежно вдавленным в него ростком.
Какая грубость...
Пальцы подковырнули грунт, под ногтями остались черные полоски. Росток вместе с прилипшими к корешкам комочками земли лег в ладонь.
Держа хрупкое растение в руке, мужчина прошел через комнату. В дальнем ее конце света было гораздо больше - часть потолка заменял стеклянный купол. Аккуратно заставленный этажерками, купол открывал вид на бесконечные поля зелени, пропуская даже ночью яркие лучи прожекторов Шпиля из города.
Свободной рукой мужчина взял с полки контейнер, наполовину заполненный субстратом. Положив росток на субстрат, он осторожно присыпал волосовидные корешки.
Так-то.
Комок грунта все еще лежал на прежнем месте. Мужчина поднес его к свету и внимательно осмотрел. Так и есть - в жирной плодородной почве обнаружились вкрапления семян.
Глупый, жалкий неудачник... Ты передал мне гораздо больше, чем получил взамен.
Все до единого семена были вынуты и тщательно рассортированы. Каждое из них нашло свое пристанище в контейнере из прессованной бумаги. Пройдет не один день, прежде чем они дадут ростки - нет смысла использовать стимуляторы, развитие должно быть естественным. Это ценится больше, как и любая вещь, идущая в соответствии с законами природы, а не слишком уж вездесущего человека. По этой же причине и принесенный рабочим росток должен будет пару месяцев провести под мягким рассеянным светом, отделенный от своих собратьев всего лишь тонким слоем бронированного небьющегося стекла. Случалось, что сбившийся с программы комбайн-шагоход задевал стальной лапой стеклянный купол, но ничего кроме царапин на покрытии не оставалось. Купола надежно защищали жилые блоки от агрессивной внешней среды полей. Ни одно семя, ни одна капля сока от срезанных лезвиями комбайнов растений не могла проникнуть внутрь...
- Ну, что там с баллами? - пронзительный голос вывел его из легкого оцепенения, оборвав неторопливо текущие воспоминания.
- Один момент, - человек с взъерошенной шевелюрой, неаккуратно повязанной чем-то вроде банданы, внимательно просмотрел счетчик баллов на персональном мини-терминале, - спасибо, все верно. Все баллы успешно зачислены на мой счет. Вот то, о чем вы просили.
Из-под полы его потрепанного плаща появился небольшой сверток, похожий на завернутый в бумагу кирпич.
- Давайте проверим, - предложила его собеседница.
Человек в плаще молча развернул оберточную бумагу. Под ней оказался небольшой контейнер с комком плотно утрамбованного питательного субстрата, из которого торчал толстый стебелек с тремя кожистыми листьями. По краям листья оканчивались пушистой бахромцой миниатюрных шипов. Женщина внимательно оглядела растение со всех сторон.
- Ему всего пара месяцев, - пояснил 'плащ', - цвести начнет не раньше чем через год. Ухаживать, я думаю, вы знаете как?
- Знаем, - коротко кивнула женщина, пробуя пальцами толщину листьев.
- Но вы учтите, - добавил взъерошенный, передавая ей растение, - таких цветов на надземных уровнях больше нет, постарайтесь обращаться с ним бережно. И да, - добавил он, - в случае чрезвычайной ситуации или полученной вами при этом травмы обращаться в официальные службы не рекомендую. Категорически.
- Благодарю, мне это вполне ясно, - холодно отозвалась заказчица, - что ж, растение в хорошем состоянии.
- Значит, наш договор исполнен, надо полагать? - осведомился человек в плаще.
- Верно.
- Тогда до новых сделок, - 'плащ' кивнул женщине и исчез в вечерней дымке.
Она бережно погладила растение по кожистому листу. Цветок радостно заурчал в ответ, признавая свою новую хозяйку.
 
Глава 5
 
Дождь. Синоптики честно сообщали, что дождить будет еще как минимум месяц. А может и полтора. Все зависело от качества пропитки почвы на полях - если воды будет мало, всходы не проклюнутся. А значит кормить город опять придется химикатами.
Потому горожанам приходилось мириться с таким положением вещей. Все в угоду полям.
Две фигуры, одинаково завернутые в серые непромокаемые плащи и похожие издалека на киношных супергероев, двигались по улице. Однако при ближайшем рассмотрении одна из фигур, отказываясь быть этим самым супергероем, являла миру украшенные ленточками и цветочками рукава плаща. А резиновые сапожки с розочками окончательно выделяли ее из серой массы похожих друг на друга ходячих дождевых накидок. Вторая фигура, повыше ростом, явно плевать хотела на то, выделяется она как-то или нет. Иногда затеряться в толпе бывает полезно. И куда более безопасно.
Вопреки здравому смыслу, который подсказывал, что мост в центр города с расположенными там ресторанчиками, магазинами и всевозможными зданиями управления, был единственным путем через гневный поток беснующейся талой воды, две фигуры выбрали свой собственный маршрут. Так сказать, одну хитрую лазейку в обход толпы. Такая лазейка предоставлялась неприметной и опасной дорожкой, что виляла в сторону водопада и проводила рискнувших ступить на нее путников за ниспадающей водой через маленькую и уютную пещерку в центральную часть города, но в обход злополучного моста. В сторону "тайной тропы влюбленных", как ее в шутку называли молодые парочки, и устремились два плаща.
Чтобы попасть на тайную тропу, нужно было, как говорится, знать места. За каким углом куда свернуть и в какую дверь войти. Путь к тропе пролегал через одно из жилых зданий. Если спуститься на технический этаж и пройти через огромное плохо освещенное помещение с низким потолком, выйдя через маленькую служебную дверцу, можно было попасть на узкий каменный карниз. Эта своеобразная гранитная лента опоясывала скалу, на которой прочно угнездились городские постройки.
Никогда никем не смазываемая дверца подавалась с трудом, пока двое выбирались наружу. Стена здания с этой стороны, не имевшая ни единого окна, поросла мхом. Поток ревел совсем рядом, угрожая смыть зазевавшегося смельчака. Наносимая ветром пыль превращалась в грязь, в которой то и дело оскальзывались ноги.
Парочка знала о попытках натянуть тросы вдоль карниза или хотя бы вбить несколько стальных прутов. От одной из таких попыток остался обрывок прогнившей веревки, болтающийся на ввинченном в породу железном кольце. Вторая попытка породила легенду об утонувшем в потоке скалолазе - считалось, что одиноко торчащий погнутый кусок арматуры был тем, за что он цеплялся в последние секунды жизни над пропастью. От остальных попыток не осталось и следа.
Этот участок тропы заслуженно считался самым трудным. Даже те, кто проходил здесь не единожды, признавали - капризный нрав воды, ветра и скал вносит свои коррективы и добавляет тропе непредсказуемости. Для новичка проход по "карнизу погибшего одиночки" становился своеобразным испытанием серьезности его намерений. А заодно и напоминанием - тропа влюбленных не для одиноких душ.
Из-за близости потока здесь всегда царила сырость, но попытка пройти по карнизу в дождь превращалась в опасно близкое к самоубийству намерение. Грубый и мокрый скальный рельеф не давал практически никакого шанса уцепиться за него, и пальцы постоянно срывались в отчаянных попытках придать балансирующему телу хоть какую-то опору.
Двое в плащах двигались медленно, прижимаясь телами к гранитной стене. Резиновые сапоги - пожалуй, не лучшая обувь для подобного экстрима. Хуже могут быть только каблуки или шпильки.
Связывавшая их страховочная веревка из пласталевых волокон потемнела и покрылась пятнами грязи. В какой-то момент одна из фигур, не удержавшись на особо коварном месте карниза, поскользнулась, потеряв равновесие. Веревка натянулась, и шедший первым человек обернулся, одновременно дергая веревку на себя. Его спутник, ухватившись за скальный выступ, уже выравнивался, кивком поблагодарив. Фигуры продолжили путь.
Карниз погибшего одиночки, огибая скалу, тянулся за водопадом. Здесь, за пульсирующей стеной воды, где шум давил на уши, тропа расширялась, выводя идущих по ней на полукруглый уступ. Миновав его, можно было пройти по карнизу дальше, обойдя водопад, но немногие делали это. Уступ был чудесной площадкой для отдыха ног и нервов, и, если бы не постоянный рев потока, на нем можно было бы проводить часы, наблюдая за летящей водой.
Именно на этой площадке и располагался вход в пещеру, полузанавешенный плетьми дикого ползучего мха. Тропой и входом пользовались нечасто, и мох иногда успевал полностью скрыть проем в скале. Каждый, кто добирался сюда, считал своим долгом срезать плети, освободив проход и предотвратив его полное исчезновение под толстыми пушистыми жгутами.
Пока одна из фигур орудовала ножом, вторая подошла к краю уступа, протягивая руки к водопаду. С такого расстояния дотянуться до воды было невозможно - и хорошо, потому что в противном случае количество странных исчезновений жителей города выросло бы. Хоть и ненамного.
Усилиями одного из путников проход был, наконец, расчищен, и фигуры вошли внутрь.
Мох под ногами был пропитан сыростью, но чем дальше от входа, тем суше и реже он становился. Стены пещеры слабо светились. Тот, что шел впереди, сбросил капюшон и хлопнул в ладоши. Легкое эхо проскользнуло вдоль стен, и те окутались золотистым сиянием, будто разом зажглись тысячи крошечных ламп.
Пустая тьма пещеры, наполнившись жизнью, зазвучала и засияла, приветствуя вошедших и ожививших ее.
Он взглянул на свою подругу.
- Ну как тебе?
- И каждый раз - как будто первый... - девушка в плаще с лентами стояла, восхищенно подняв глаза к потолку.
И если есть где мир чудес,
Юдоль покоя, отдых нервам -
Я точно знаю, что он здесь...
- Про нервы - это, пожалуй, лишнее, - заметил парень.
- Переборщила с пафосом, да? - она ничуть не виновато улыбнулась, делая шаг к стене.
- Осторожно, - предупредил он, - ты их спугнешь.
Сотни крошечных мотыльков покрывали стены, застыв неподвижно, и только фасеточные глаза внимательно наблюдали за каждым движением путников. Прозрачные, похожие на пленку крылышки насекомых были сложены, и сквозь них пробивалось сияние. Казалось, в мягком брюшке каждого мотылька горит только что съеденная им миниатюрная звёздочка.
- Так вот куда подевалось солнце, - девушка плавно потянулась к стене, мягко, будто неторопливо журчащий ручей, осторожно подцепила пальцем мотылька. Миг - и на ее ладони засиял невесомый огонек.
Они сидели рядом на моховом полу пещеры, окруженные тысячами солнц, бережно согревая в своих ладонях частичку света. Пещера не имела названия - любой ярлык, который пытались нацепить на нее, не приживался, оказываясь чересчур грубым и неспособным передать и сотой доли ее очарования. Здесь не было ничего, кроме мха и насекомых, и воздух пах водой и камнем. Здесь не было ничего, что могло бы привлечь охотников за наживой с нижних подземных, и ничего, чем могли бы заинтересоваться разряженные сибариты с Верхушки. Пещера не сулила развлечений, не манила роскошным комфортом и не пленяла лживой псевдокрасотой. Она была просто пещерой - она просто была. Сюда не приходили любители сбегать налево со своей очередной временной половинкой - для любовных утех здесь было слишком холодно и сыро. Мрачных романтиков останавливал чересчур яркий свет мотыльков, а шпильконогие красотки отсеивались уже на подходе к техническому этажу. Замученные же рабочие, изредка высовывающие нос из полей, про пещеру попросту не знали.
Пришедшие сюда в первый раз после бурного восторга, вызванного светлячками, обращали внимание на выбитую в стене пещеры стилизованную надпись. Ее вряд ли можно было счесть художественно исполненной и уж тем более - понятной. Что означали несколько сгорбившихся символов, не знал никто. Отдаленно они походили на один из диалектов далеких западных городов - на этом настаивали те, кто усматривал в заостренных оконечниках букв сходство с иероглифами - но больше всего они были ни на что не похожими. Кто и когда сделал надпись, тоже было неизвестно. Среди немногочисленных постоянных посетителей пещеры не нашлось ни единого лингвиста или культуроведа, что, впрочем, не мешало им яростно спорить, отстаивая свою правоту.
Кто-то из находчивых ребят предположил, что некогда в пещере жил тот самый утонувший скалолаз. Тайком он по ночам выбирался в город, чтобы собрать себе немного объедков из мусорных бачков. Этакий полусумасшедший шовинист, нашедший себе прибежище вдали от ядовитых полей и уличного шума, поближе к шуму природному. Каждую ночь он в темноте прокрадывался по опасному карнизу, а по возвращении в пещеру 'собирал фонарь' из мотыльков, приманивая их на облепленную клейкой смолой толстую палку. Будучи уже пожилым, скалолаз попытался обезопасить себе проход по каменной тропе, закрепив на ее краю перильца из арматуры, но не удержался и сорвался в поток. Некоторые остроязыкие ребята говорили, что сорвался он не оттого, что был стар и немощен, а потому, что пытался закрепить арматуру днем, в непривычных для себя условиях. Глаза скалолаза якобы за годы ночных блужданий стали лучше видеть в темноте, чем при свете. Правда, с какого перепугу он решил в таком случае работать днем, оставалось в этой версии нерешенным логическим противоречием. Как и необходимость собирать мотыльков в живой факел, остатков которого, естественно, никто никогда не находил.
- Когда-нибудь я напишу поэму про утонувшего скалолаза, - заявила девушка, аккуратно передавая мотылька своему спутнику, - соберу все легенды о нем и склею из этого более-менее приемлемую историю. Как думаешь, она пойдет?
- Почему бы нет? - пожал плечами парень, - за твои стихи о Шпиле в облаках тебе неплохо начислили.
- И все-таки меньше, чем за твою победную партию в страйк, - капризно протянула она.
- Да ладно тебе - просто я чуть-чуть лучше умею это делать, - шутливо поддел он ее. Она не обиделась - такие подколки стали у них привычным делом. Каждый из них хорошо знал свои способности и слабости и старался не лезть туда, где был непрофессионалом. В этом был свой, строго определенный и тщательно выверенный - не ими, но жизнью - смысл. И оба его прекрасно ощущали.
Общество Города нуждалось в них - в страйкболистах и поэтах, в танцовщицах и любителях старых часов - не меньше, чем в рабочих, официантах и уборщиках. Кто-то должен был стрелять пластиковыми пулями по таким же любителям войнушек, кто-то должен был услаждать слух поклонников стихов. Постановочные фильмы давно канули в лету - в моде были реалистичные шоу: записанные с десятков видеокамер игровые битвы, обильно сдобренные спецэффектами и щедро приправленные отцензуренными комментариями игроков.
Всегда найдутся те, кто захочет купить старые часы, и те, кто пожелает их продать. И те, кому позарез нужно будет обсудить преимущества старых часов над новыми. Точно так же, как всегда нужны те, кто будет вывозить мусор или скашивать буйную зелень полей. Каждый играл свою собственную роль в обществе, не перекрывающую и не отрицающую роль его собственной жизни. Не каждому по способностям, но каждому по способностям и желаниям. Возможность делать нечто полезное не только для Города, но и для его жителей, и для самого себя была той неоценимой монетой, которой Город щедро платил своим сыновьям, не забывая, разумеется, и о самом себе. 'Каждый нужен каждому, и каждый нужен нам!' - гласил лозунг Города. Именно здесь было найдено редкое, уникальное решение, оптимальное для обеих сторон. Город получал все, что было нужно для его благополучия. Жители имели возможность заниматься любимым делом и зарабатывать на этом. Идеальное общество, в котором всем было хорошо...
- Пойдем, - парень подал руку замечтавшейся подруге, - придумывать план будущей поэмы лучше по дороге, а то рискуешь превратиться в старого отшельника.
Пещеру, строго говоря, сложно было назвать таковой - больше она походила на короткий тоннель, прорубленный в скальной породе. В самом конце тоннель круто уходил вправо, из-за чего казалось, будто пещера оканчивается тупиком. Усеявшие стены мотыльки сидели неподвижно, пока парочка мягко ступала по природному настилу, продвигаясь к выходу. Поворот открывался взору в последнюю секунду, когда до него оставалось не больше пары метров.
Выходной проем пещеры был намного ниже и уже входа, и его точно так же занавешивали плотные плети ползучего мха и плющей, листья с которых не осыпались даже зимой. Эти ветви срезать не полагалось - они служили надежной естественной маскировкой, скрывающей пещеру от случайных любопытных взглядов. Не лишняя предосторожность, особенно если учесть, что всего в паре десятков метров от выхода за Водопадной Башней располагалась городская прогулочная аллея, тянущаяся вдоль потока. И внимательный наблюдатель, которому наскучило таращиться на летящие струи воды, мог запросто обнаружить на фоне серо-зеленой скалы загадочный темный провал.
Правда, мало находилось любителей потаращиться на воду-скалы-зелень под проливным дождем. Строго говоря, их было даже меньше, чем мало. Аллея-набережная из-за дождя была девственно чиста и абсолютно безлюдна. И благо, иначе кто-нибудь бы обязательно приметил движущееся на фоне скалы разноцветное пятно. Даже под дулом пистолета девушка не согласилась бы поснимать со своего плаща многочисленные розочки-бабочки-рюшечки, с боем и пеной у рта отстаивая свое право носить их где угодно, когда угодно и в вырвиглазном количестве. Как и полагается свободному гражданину Города, словом.
Свободные граждане, тщательно кутая лица в капюшоны, проследовали из пещеры по узенькой, едва намеченной тропке между нагромождениями скал. Суровый ветер трепал реденькую травку на склонах, швыряя путникам в лицо капли вперемешку с комочками земли.
Тропинка упиралась в густую мелкоячеистую сеть, в которой кто-то заботливо выгрыз кусок и закрепил эту импровизированную дверцу толстой проволокой. Закоченевшими руками парень открутил алюминиевую проволоку - она легко поддавалась, податливо сминаясь от малейшего нажима.
- Давай, - он посторонился, пропуская девушку в образовавшийся проем.
- Цветочки береги, - предупредил парень, глядя, как украшенный буйной полимерной растительностью плащ протискивается в 'калитку' и снимая с острого выступа неосторожно зацепившуюся розочку.
Подождав, пока из-за сетки на него глянет мокрое лицо с огромными, слегка раскосыми наивными очами, парень нырнул в проем следом и выбрался с другой стороны забора, держа розу в зубах.
- Это тебе, чудо, - он подал девушке цветок, раскрашенный в ядовито-фиолетовый цвет каким-то безумным дизайнером, - не теряй их больше.
Чудо просияло улыбкой и старательно закрепило розу на воротнике плаща, пока спутник приматывал проволоку на место.
Задворки, посреди которых оказались любители тайных троп, пахли хлебом и грибами. Ароматами свежей выпечки тянуло от ресторанов, чьи причудливые здания в два, а то и три этажа витиевато нависали над рядами технических построек. Грибами тянуло из-за местной сырости.
Третьестепенная улочка служебного назначения извивалась, огибая многочисленные пищевые (запах пряностей) и непищевые (вонь пластика и металла) склады, контейнеры размером с хороший дом, угловатые утилизационные блоки и тонкие пучки труб наземных коммуникаций. Вдали маячила напоминающая бочку на ножках Водопадная Башня - вышка, с которой неусыпно велось наблюдение за горным потоком. Улочка упиралась в заднюю стенку этой башни, точнее, в три толстые, мшисто-кирпичные 'ноги'-колонны, поддерживающие тушу Башни на должной высоте. Между колоннами было относительно сухо, слева в некотором отдалении шумел поток, огороженный толстой чугунной решеткой. Решетка эта, огибая Башню, тянулась вдоль набережной, другим своим концом примыкая к неказистой постройке из красноватых шлакоблоков. Одноэтажное зданьице частично скрывало за собой башенные опоры, и, обойдя его, парочка выбралась на городскую площадь.
Плавно переходящая одним своим краем в набережную, площадь имела поистине устрашающие размеры. Бесчисленные кафешки, забегаловки, чайные и закусочные теснились здесь, гостеприимно распахивая широкие двери. Арочные проемы, оформленные висячими растениями и цветами в горшках, щедро выплескивали на площадь манящие ароматы всевозможных кушаний и напитков. Эта часть площади по праву считалась самым ярким и самым веселым местом Города - даже Шпиль, с его бесчисленными торговыми галереями и шикарными бутиками, не мог соперничать с частными лавчонками кондитеров и пекарей. Разноцветные зонтики-навесы стояли напротив каждой кафешки, обнесенные прозрачными непромокаемыми ширмами. Укрытые от дождя и ветра этими перегородками, на улице были выставлены дубовые столики, приглашающие присесть и насладиться открывающимся видом под стаканчик горячего грога.
- Надо бы им разработать какие-нибудь наружные влагозащищенные термоэлементы, - вслух подумал парень, проходя за руку со своей пассией мимо длинных рядов пустующих столиков, - в такой холод уличные посиделки мало кого привлекают.
- Наверное, хозяевам хватает и тех, кто решит посидеть внутри, - девушка показала пальчиком в огромное, во всю стену, окно чайной, за которым виднелись несколько человек в расстегнутых пальто, с видимым наслаждением поглощающих румяные булки. - Может, нам присоединиться? А?
- Нет, - перспектива пожевать горячих булочек взбудоражила пустой желудок, но парень твердо помнил о намеченном плане, - мы с тобой идем в куда более подходящее местечко.
- Но бу-улочки... - протянула поклонница цветочков намеренно-жалобным голоском, - с пови-идлом...
Ее шаг опасно замедлился, а взгляд уплыл куда-то в сторону вожделенных булочек.
- Нет! - парень потянул ее за собой, - понимаешь, булочки подходят для легкого перекуса без особых поводов. А у нас с тобой есть повод - и есть голод! Так что мы идем в рес-то-ран.
Ресторан оказался одним из тех крепких заведений средней руки, которые не претендуют на фешенебельность, но и не дозволяют распущенности. Впрочем, большинство ресторанов на этой улице, примыкающей к кварталу кафешек попроще, и были добротными двухэтажными недорогими харчевнями - в противовес элитным трехэтажным ресторациям, чуть более отдаленным от площади и сверкающим зеркальными стеклами террас.
Теплый свет из окон падал на пастельные стены, вывески бодро перемигивались между собой. Парень потянул на себя тяжелую, расписанную узорами дверь и приостановился, пропуская выходящую из ресторана женщину.
- Спасибо, - негромко поблагодарила она и опустила на голову капюшон.
- Не за что, - отозвался парень ей в спину, ожидая, пока его спутница войдет в ресторан.
 
***
 
Не так уж страшен черт, как его малюют. У страха глаза велики. Глаза боятся, а руки делают... нет, это уже из другой оперы.
Эти несколько пословиц, рожденные в мыслительных муках, были единственным, что крутилось в его голове, когда он вышел из Управления. Пословицы и впрямь были к случаю - никаких зубастых чудовищ и палачей в окровавленных резиновых передниках за дверью следователя не оказалось. Оказался только, собственно, сам следователь - тот самый поджарый мужчинка в синей форме. Его звание так и осталось тайной, но быстрые, точные вопросы наводили на мысль о немалом опыте в занимаемой должности.
- Присядьте, - следователь пропустил свидетеля (обвиняемого? подозреваемого?..) в комнату и закрыл дверь, заслонив ее спиной.
Посреди комнаты, аккурат между дверью и окном, располагался вмонтированный в пол металлический круг. На круге стоял простой стул, куда любезно и предлагалось присесть.
Как только он сделал пару шагов и коснулся филейной частью прохладного сиденья, его взору открылась странная громоздкая машина непонятного назначения. Машина стояла за скошенным вправо углом комнаты, как бы вдававшимся в стену, за счёт чего увидеть ее можно было только с определённого ракурса. Гладкие полированные бока хромово сверкали.
- Это что?! - вырвался вопрос, а ноги сделали слабую попытку сначала выпрямиться, а затем подкоситься.
- Некоторые из приглашенных сюда сильно нервничают, - спокойно пояснил следователь, продолжая подпирать дверь, - эта медицинская капсула помогает привести их в чувство.
- А-а... - ноги успокоились, зато теперь из желудка к горлу поднялся противный ком.
- Мы не можем позволить себе тратить время попусту, - продолжал сотрудник Управления, внимательно следя за подопечным, - поэтому некоторых приглашенных опрашиваем, не дожидаясь возвращения к ним сознания.
- Э-э-э...
- Надеюсь, с вами такого не произойдет, - подытожил следователь.
- Ну... я... да...- ценой неимоверных усилий сумел выдавить из себя он. Страх способен удивительно быстро и хорошо убеждать.
Дальнейший допрос слабо смахивал на таковой - следователь задавал быстрые конкретные вопросы, требующие ответов 'да' или 'нет', со скоростью чуть меньше пулеметной очереди. Машина ровно сверкала боками. Мозг сжался в дрожащий комочек где-то внутри заледеневшего черепа. Ни одна мысль не проскакивала сквозь него - только резкие интонации очередного вопроса вырывали из памяти не самые приятные сцены.
Но все это было уже позади. Как и сероватые, неприметные стены Управления, растворяющиеся в белесой дымке за спиной. Он не спеша брел по улицам Центра, чувствуя, как беспорядочно мечутся в голове мысли. Среди нагромождения опасений проскальзывало что-то, требующее уточнения. Кассир в короткой, смятой беседе после допроса рассказал, что за объявление он нашел. Предложение было интересным само по себе. А в плане дохода - игра и вовсе стоила немалых свеч. Он свернул на улочку, ведущую к развлекательному кварталу.
Любопытно... любопытно, но... а, черт!
Он не глядя набрал привычные цифры на портативной консоли. Ответивший голос был скорее недовольным, нежели встревоженным.
- Да?
- Слушай, малышка, - начал он, не обращая внимания на отсутствие восторга в интонациях собеседницы, - почему бы нам не забраться в какой-нибудь ресторанчик? Да позволить симпатичным официанточкам организовать нам ужин?
- С чего бы ты вдруг это предложил? - недовольство никуда не делось.
- Да как-то поднадоело самому разогревать концентраты, - ляпнул он.
- Врать ты до сих пор не научился, - вздохнул голос, - хоть и живешь со мной уже хренову тучу лет. Ладно, выкладывай, что там у тебя? Честно, четко, в двух словах. Что у тебя с Управлением? Проблемы будут?
- Никаких проблем, - заторопился он, - наоборот! Напал на выгодное предложеньице, пока суд да дело. Мы могли бы неплохо поразвлечься, да и чуток баллов подкопить. Обсудим за чашечкой кофе, а? - вышло умоляюще.
Собеседница помолчала пару секунд.
- Встретимся через сорок минут на Центральной ресторанной, со стороны площади. Жди меня там.
Блин!
Он с ненавистью уставился на затихшую консоль.
Вообще-то это я встречу предлагал!
Остаток пути до места назначения он прошел, размышляя, почему так получается - каждый раз проклятые бабы брали над ним верх. В голове не к месту и не ко времени всплыло воспоминание о недавней феечке из магазина. Радости оно не прибавило.
К тому моменту, когда он устроился за столом, внутри прочно поселилась противная смесь озлобленности и уныния. Он даже не заметил, как перед ним поставили чашку крепкого отвара - неизменный подарок всем гостям в это промозглое время года. Насыщенный запах пощекотал поросшие жестким волосом ноздри, пробуждая от невеселых размышлений. Глотнув сладковато-терпкого отвара, он почувствовал, как в нем крепнет уверенность. Я еще им покажу! Бабам этим треклятым! Я, значит, приглашение им, а они... Ну, держитесь, стервы!
В это мгновение, будто следуя известной поговорке, рядом со столом материализовалась одна из этих самых стерв. По случаю похода в ресторан она даже решила сменить привычные спортивные брюки на практичную юбку до колен. Каре до плеч, аккуратно уложенное, сбрызнутое лаком. Пара неброских цепочек на запястьях. Крепкие ноги под полупрозрачными чулками, туфли из последней коллекции мод. И соблазнительно-полурасстегнутая блузка жемчужных переливов, открывающая взору нежную впадину между двух совершенных холмов.
Смахнув плащ на руки официанту, она уселась напротив и, как обычно, пристально посмотрела ему в глаза. Серьги-гвоздики в аккуратных круглых ушах слегка поблескивали.
- Ну-с? - коротко, емко и без лишних эмоций. В этом она вся. - Пока что только отвар, спасибо, - это официанту.
Ишь, как побежал - и почему все сразу под ее дудку плясать начинают?..
- Погоди, я закажу себе чего-нибудь, - он пытался говорить уверенно. И поменьше бросать взгляды на впадину.
Дождавшись возвращения официанта, он спросил фирменное блюдо. Собеседница отпила глоток из принесенной чашки.
- Итак?
- В Управлении мне ничего не сказали.
- И не могли сказать, - пожала плечами женщина.
- Зато наш кассир рассказал кое-что любопытное. Он денек пролежал в здравцентре, его слегка зацепило, когда у нас вся эта заварушка шла. Говорит, лазил в Сети, наткнулся на объявление. У тебя как со свободным временем?
- Да как обычно - когда дернут, тогда и работаю. Хотя руководство мне отпуск давно должно, да все жилит, - грубоватый жаргон звучал легким диссонансом с нарядной блузой.
- Нас закрыли для проверки на две недели. Ребята-исследователи работать будут, наверное. Пока все по винтику не разберут, не успокоятся, ты же их знаешь.
- Знаю, - кивнула собеседница, допивая отвар.
- Так вот кассир мне идею подкинул. Прогуляться кое-куда. Всем необходимым обеспечат. Баллов начислят. Ничего сверхъестественного, и все по закону, я думаю...
- Думаешь? Ты не уверен?
Он мысленно чертыхнулся и пожалел, что местами слушал кассира всего одним, да и то левым, ухом.
- Этот момент нужно уточнить, - попытался он выкрутиться, - я у кассира спрошу, где он взял эту объяву, пусть даст контакты... Спрошу, какие гарантии дают...
Его спас подошедший официант. Брови женщины поползли вверх, когда тот ставил на стол тяжелый фарфоровый поднос.
- Хороша чашечка кофе, - уголки губ его сожительницы приподнялись в улыбке, пока глаза разглядывали принесенное фирменное блюдо. Сочащийся жиром гусь, покрытый прожаренной корочкой с легким рубиновым оттенком, обложенный фигурно нарезанными овощами. - Гусятина под гранатовым соусом... Слушай, поделись, а?
- Еще один комплект приборов желаете? - улыбнулся официант?
- Да, - ответил он, покрепче сжимая свою вилку.
- Пожалуйста, - добавила женщина, выхватив у него из-под носа нож и нацеливая заточенный прибор на гуся.
От кровопролития (и жироразбрызгивания) их спасла запиликавшая портативная консоль. Мужчина недовольно взглянул на охвативший запястье широкий браслет, напичканный электроникой, как принесенный гусь - гранатовыми зернами.
- Да. Слушаю. Привет, да. Что? Сами позвонили? Погоди, ты там заявку оставил? Зачем, если не собираешься... За меня?! Блин, а ты меня-то спросил?
Его лицо стремительно багровело. Вернувшийся официант торопливо положил приборы на стол и, скороговоркой пожелав приятного аппетита, ретировался.
- Ну ты даешь! То есть теперь фактически у меня есть обязательства, о которых я сейчас впервые слышу! - продолжал вопить в микрофон консоли мужчина, возмущенно размахивая вилкой.
- Потише, - шикнула на него спутница, аккуратно надрезая гусиную ножку. Потек густой сок, пряный запах разлился в воздухе.
- Да чтоб тебя! - выдал на весь зал разъяренный представитель сильной половины человечества, - контакты сбросишь мне в почту, я позже гляну. Все!
Он треснул по консоли, отключая связь, и остервенело вонзил вилку в птицу.
- Давай хоть поедим по-человечески сначала, потом я с этим умником разберусь!
- Да без проблем, - спокойно согласилась женщина, откладывая на салфетку тщательно обглоданную косточку.
 
Глава 6
 
Дождь наконец-то перестал полоскать тщательно вымытый Город, и впервые за долгие недели сквозь ватные тучи проклюнулось мутноватое солнце. Тусклые лучи высвечивали микроскопические щербины в стенах зданий, бросали блики на отполированные перила набережной, отражались в стеклах многочисленных ресторанов. Истосковавшиеся по солнечному свету цветы в горшках перед витринами с надеждой приподнимали головки.
Прохожие, напротив, склоняли головы все ниже, торопясь проскочить через площадь. Большинство из них не снимало капюшонов, будто привыкнув к постоянно сыплющейся с неба влаге. Солнечные лучи выхватывали из-под темных покровов бледные лица с невыразительными глазами. Немногие решались сбросить накидки, подставив головы тепловатым лучам.
Три человека остановились у ограждения набережной, нерешительно поглядывая на слегка успокоившийся поток горных вод и друг на друга. Наверное, в искусственном свете нижних уровней или постоянной хмари верхних улиц их внешность могла показаться привлекательной. Но сейчас беспощадное солнце подчеркивало все изъяны нездоровой кожи, еще больше высветляло реденькие желтые волосы, заставляло прищурить и без того небольшие водянистые глаза. Остальные спешили по своим делам, их единственной реакцией на появление светила были чуть плотнее запахнутые плащи. Со стороны восточного моста через площадь текла непрерывная река горожан, и две ничем не выделяющиеся фигуры гармонично влились в нее. Повинуясь людскому потоку, они проплыли по подсыхающей брусчатке набережной.
На середине площади поток замедлялся, разбиваемый еще одним, текущим с южного моста. Шел вечерний час пик - время, когда усталые трудяги возвращались в свои дома, а отдохнувшие рабочие ночных смен спешили заступить на дежурство. В эти часы на площади-набережной смешивались горожане со всех уровней, за исключением самых нижних и Шпиля. Конвейерщики победнее, клерки всех мастей и торговцы барахлом торопились занять места в рюмочных, чтобы пропустить стаканчик-другой перед неизбежным возвращением в тесный кейдж. Инфантильные приверженцы супер-авангардных направлений искусства, сверкая немыслимыми накладками на плащах, забивали столики заранее, нередко усаживаясь компаниями в десять-пятнадцать особей на скамью для троих. Самозваные светские львы в модерновых фризовых фраках и тряпичных полусапожках (последний писк придушенной моды, если верить Сети) шатались среди толпы, выискивая глазами изящные силуэты девушек. Завидев жертву, львы не стеснялись подкатывать к ней с грубостью, странно контрастирующей с якобы изысканным нарядом.
Люди в потоке негромко переругивались, сталкиваясь друг с другом, уворачивались, распихивали плечами нерасторопных, вполголоса посылали проклятья. Сверху, с высот Шпиля, площадь выглядела как огромный, кружащийся и мельтешащий муравейник, в обрамлении блестящих стекол кафе с одной стороны и сверкающего потока - с другой. Ни один муравей в этом скоплении не смотрел вверх - подобная неосторожность грозила ему в лучшем случае обругиванием, в худшем - затаптыванием. Бьющие в глаза солнечные лучи оказывались здесь совсем некстати, и площадь полнилась бурчанием тех, кто поленился взять с собой затемняющие ленты.
Две фигуры, активно помогая себе локтями, продирались через перпендикулярный 'южный' поток. В какой-то момент одна из них, ощутив чересчур болезненный тычок в бок, подняла голову, встретившись взглядом с невольным обидчиком. Глаза обидчика прикрывала затемняющая лента спортивного фасона с пластиковой защелкой над ухом. Непокрытую голову трепал ветер.
- Я извиняюсь, - проговорил парень с лентой, скрываясь в толпе вслед за своим спутником.
Фигура скороговоркой прошипела ему в спину проклятие.
 
***
 
- Слушай, а нам обязательно было здесь идти, а? - в десятый раз спросила девушка, поправляя сбивающийся набок капюшон, - можно же было пройтись по тропе, в обход этого кошмарного...
- Я тебе уже говорил - сейчас не время бродить там, - по голосу ответившего чувствовалось, что его терпение подходит к концу, - это все равно что махать флажками с надписью 'эй, мы тут!'. Хотя с твоим-то плащиком... никакие флажки не нужны.
Он засмеялся и покрепче стиснул хрупкие пальцы спутницы - чтобы не обиделась и чтобы не потерять ее в этой толпе.
- Когда-нибудь я тебя стукну, - беззлобно ответила девушка, поднимая голову к небу.
- Ладно, ладно, - примирительно сказал парень, - не зевай, мы уже почти на месте.
Они вклинились в плотное колыхающееся месиво толпы, выставляя плечи и оберегая ноги.
- Возможно, идея обойти это безобразие через южный мост была не совсем удачной, - пропыхтел парень, используя наплечную сумку как таран.
- Совсем не удачной, - тут же согласилась девушка, снова бросая взгляд вверх.
Гомон толпы на этом своеобразном перекрестке ощущался куда сильнее, практически заглушая даже рев потока.
- Зато ты посмотри, какое небо! - девушка попыталась высвободить руку, чтобы восторженно обозначить прелести оного.
- Что? Не слышу тебя! - парень отпихнул локтем какого-то не в меру ретивого, плотно скроенного горожанина, прущего ему наперерез. Горожанин обернулся. У него был тяжелый, но, в общем-то, беззлобный взгляд. Так смотрит насупившийся ребенок, которого не отпустили погулять.
- Я извиняюсь, - торопливо проговорил парень и заспешил вслед за своей подругой. Он слышал, как горожанин что-то прошипел ему вслед. Надеюсь, он принял мои извинения.
 
***
 
Первое, что увидели они, войдя в 'Бальзами', - непривычно свободный столик, притаившийся возле глубокого окна. Посреди полированной столешницы гордо красовалась табличка 'зарезервировано'. По соседству резвилась компания авангардистов - ребята хорошо приняли на грудь и увлеченно пытались создать новое произведение искусства, используя грязные тарелки и целую тонну зубочисток.
- Вечера приятного вам, - из-под земли рядом с вошедшими возник расторопный метрдотель в слегка потертом форменном сюртучке, - разрешите ваши плащи. Где предпочтете сесть?
- Для нас здесь должен быть заказан столик, - ответил парень, помогая спутнице избавиться от цветастого облачения, - номер заказа... - он сверился с наручной консолью, - три пятерки, две семерки, единица.
- Пожалуйста, - метрдотель широким жестом указал на тот самый стол с табличкой, - располагайтесь. Вам что-нибудь принести?
- По стакану тыквенного сока, пожалуйста, - попросила девушка.
- Будет исполнено, - метрдотель исчез так же внезапно, как и появился.
- А я думала, нас тут уже будут ждать, - вслух подумала девушка, усаживаясь на вежливо отодвинутый стул и пальчиком сдвигая табличку.
- Мы рановато пришли, - парень взглянул поверх ее плеча на резвящихся художников, - дурная привычка. В этом городе все и всегда опаздывают.
К ним, ловко пробираясь между столами и посетителями, приблизился крепкий официант с лицом борца и двумя стаканами сока.
- Ваш сок, госпожа, господин, - он ловко поставил на стол запотевшие стаканы с густой оранжевой жидкостью и подхватил табличку, - ждете кого-то еще?
- Почему вы так решили? - спросила девушка, беря из подставки свежую соломинку.
- Ваш столик на пять мест, Фьюи, - сверкнул улыбкой официант, - и он был зарезервирован полностью. Желаете что-нибудь перекусить? - Медный провод, - буркнул себе под нос парень - официант ему не нравился, - мы подождем остальных.
- Без проблем, - белоснежная форма гарсона немедленно затерялась в толпе.
- Теперь мы хотя бы знаем, сколько человек будет на встрече, - девушка облизнула оранжевые губы, - зря ты так на него.
Парень не успел ответить - его взгляд, натренированный замечать любые движения, ухватил вошедшую в ресторан пару. Они что-то сказали метрдотелю. Тот указал на столик, за которым устроились любители тыквенного сока.
- А вот и те, кого мы ждем, - проговорил парень.
Девушка, сидевшая спиной к двери, обернулась как раз в тот момент, когда пара подошла ближе.
- Приветствую, - первой заговорила пришедшая женщина, - я так понимаю, вы тоже по объявлению.
Ее голос, глубокий, приятный показался парню знакомым, как и подтянутая фигура с уверенной осанкой.
- Правильно понимаете, - он поднялся, чтобы пожать руку спутнику пришедшей. Тот отчего-то уставился на его ленту, сдвинутую на лоб.
- Присаживайтесь, - девушка любезно подвинулась, увлекая за собой стакан с соком и освобождая место для женщины.
- Благодарю, - та грациозным жестом опустилась на скамью, оправив юбку.
Ее спутник кивнул и пристроился напротив, пропустив парня к окну. Немногословный, с каким-то бычьим выражением на низколобом лице, он, тем не менее, вызывал удивительное желание подразнить его. Неожиданно бычья мина сменилась гримасой боли, будто кто-то от души пнул его в колено. Мужчина покосился на свою спутницу. Та, как ни в чем не бывало, поманила рукой давешнего официанта.
- Два травяных чая.
- Так точно, Фьюи, - официант подмигнул и удалился.
Низколобый, наконец, перестал пялиться на спортивную ленту и перевел взгляд на девушку. На его лице медленно, как изображение на фотобумаге, проступала маска крайнего изумления, смешанного с ужасом.
- В чем дело? - не выдержала девушка, понимая, что она произносит это одновременно со спутницей мужчины.
Над столом повисла тишина. Неизвестно, сколько бы она длилась, если бы не появление официанта в компании смугловатой женщины с раскосыми глазами.
- Рада вас видеть, - вместо приветствия произнесла женщина, принимая из рук официанта чашку с чаем. Еще две чашки устроились на столе, источая сильный запах мяты.
- Это я подала объявление, на которое вы откликнулись, - отпив глоток, смуглая поставила чашку и оперлась руками о край столешницы. Ногти на руках были коротко острижены, а пальцы казались чересчур узловатыми, - давайте для начала познакомимся, и я введу вас в курс дела.
- Страйкер, - первым отреагировал парень со спортивной лентой на лбу, - это моя спутница Лето, - кивнув на девушку рядом с ним.
- Стрелец, - представилась подтянутая женщина, - со мной - Охранник.
- Хорошо, - кивнула та, что пригласила их, - я рада со всеми вами познакомиться. Меня зовите Проводницей, именно эту роль я буду для вас играть. Теперь непосредственно к делу. Мероприятие это, хм, не совсем чистое...
Стрелец метнула укоризненный взгляд на Охранника.
- ...Поэтому каждый из вас вправе отказаться, - Проводница внимательно посмотрела на собравшихся. Ее глаза задержались на каждом по очереди. - Трусливых среди нас нет?
Охранник слегка приоткрыл рот, но, повинуясь нахмуренным бровям партнерши, промолчал.
- Отлично. Мне бы не хотелось, чтобы у вас были проблемы с законом. Прежде всего, потому, что из-за этого они могут быть и у меня, - она замолчала, будто собираясь с мыслями. - Мы с вами спустимся на нижние уровни - под Город. В катакомбы. Знаю, что вы скажете, - но это не те катакомбы, на которых живого места не осталось от ног самозваных сталкеров. На спуск нужно разрешение. Этой роскоши у нас нет и не будет. Никто не даст нам допуск в эту зону. Поэтому, как вы уже поняли, без подстраховки сверху тоже придется обойтись. Официальной подстраховки, - Проводница сделала акцент на первом слове, - кое-кто из моих друзей нас все же прикроет, - она подняла руку, пресекая возможные вопросы, - если мы не вернемся в срок, искать нас никто не станет. Но правдивую легенду для каждого придумает - во избежание ненужных проблем.
Все молчали, переваривая услышанное. Грядущее путешествие представало в новом свете.
- Цель похода, - снова заговорила Проводница, - состоит в поиске определенных артефактов. Честно говоря, я сама не знаю точно, что хочу найти. И что мы можем там найти.
- Вы увлекаетесь историей? - спросила Лето.
- В каком-то смысле да. Но я задаюсь весьма узким спектром исторических вопросов, к сожалению. И, опять же к сожалению, это не те вопросы, на изучение которых Управление дает добро. Скажем так - не официальная наука.
- Не то, о чем пишут в серьезных ученых томах, да? - хмыкнул Страйкер.
- Скорее, то, что можно встретить на бульварных экранах, - парировала Проводница.
В руках Проводницы появился карманный считыватель.
Упрощенная модель, автоматически отметил про себя Страйкер.
- Оставляя свои данные, вы соглашаетесь с тем, что примете участие в походе и сохраните в тайне сам факт мероприятия и свое участие в нем, - произнесла Проводница, подключив считыватель к ноутбуку и проверив микрофон. По монитору поползли строчки. - Я, со своей стороны, гарантирую конфиденциальность всей полученной от вас информации. На счет каждого из вас будет переведена сумма баллов, эквивалентная среднестатистической оплате за две полные рабочие недели. Все необходимое снаряжение будет предоставлено мною.
Она щелкнула кнопкой паузы. Черные буквы на сероватом фоне монитора слегка подрагивали.
- Вопросы?
Воцарилась тишина. От дальних столиков доносился бубнеж. Авангардисты рядом притихли - официант поставил им новую порцию горячительного, которую они сосредоточенно смаковали.
- Нет? Тогда попрошу ваши карты.
Считыватель снова замигал, процессор ноутбука загудел, справляясь с повышенной нагрузкой. Четыре пласткарты поочередно прошли через приемник. Воздух наполнился пищанием консолей.
Проводница терпеливо дождалась, пока все проверят состояние счетов, и вынула из сумки несколько листков.
- Вся информация обо мне, которая может вас заинтересовать, есть в моем личном профиле - откроете, как обычно, через 'отправителя'. Теперь о деталях. Как я уже сказала, каждый из вас будет обеспечен снаряжением, так что никаких расходов вы не понесете. С собой не берем ничего лишнего - только то, что я предоставлю. Снаряжение заберете на минус втором, в складском районе. Адрес указан в моем профиле. Придете по двое. Первая пара - Стрелец и Охранник, я жду вас завтра в десять утра. В это время работа на складах в самом разгаре, постарайтесь не выделяться из толпы. Вторая пара - Страйкер и Лето, придете туда же вечером в семь, на закрытие первой смены.
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"