Совсем недавно, открывал я Бродского
и думал: подражать ему, что петь Высоцкого...
Была история, не сердцу, не уму - в наброске.
Не корча из себя враля, признаюсь: вторю я -
украл её тогда я для 14-го февраля.
Теперь несу вот вам её неброские обноски.
1
Носки стирал недолго я, полистывая нежно книжку
затем рукою влажной... Зевая, вытащив манишку
из машинки, небрежно отдирал от ворота пушинку от подушки,
и вспоминал одну подружку, между, ускорив бег
воды с бельём ко дну... Сегодня Трахтенберг,
(не без мундира), задира и кутила,
2
в "Романе без конца". Порой звучит Земфира,
затёртая до дыр. А я выписывал, пока она крутила,
курсивом кренделя, курсируя от кухни до сортира...
Скажу, невелика квартира (где в середине -
ванна моей Северной Пальмиры)...
Ну, итого: неполные полмира.
3
Так и тогда - приёмник мой играл,
я слушал "Балтики" волну, записывал, стирал.
Уж Новый Год прошёл.... И шла программа,
ведущие допытывались прямо, в прямом эфире:
"Какое в жизни - самое большое удовольствие?" И разные звонили
люди. Развёртывалась драма. Была, конечно, и реклама.
4
Я полуспал за энной чашкой чая, встречая
разные, туда-сюда, качанья мнений -
от лимузинов до женщин, любимых, и обратно -
мужчин, магазинов; и настроение
моё погано было и отвратно -
поэзии - ни грамма, и понятно...
5
И "и" сквозило сладко, звеном закладки
в речах, украдкой, не становясь "и краткой".
И кроткие глаза твои, как свойственно им,
мимо неслись как будто в тишину,
плутишки-пилигримы, двойники...
Мы слишком придаём значение мыслишкам двойственным...
6
"Вы знаете, что самое большое удовольствие -
это снимать все эти новые покрышки, ну,
после Дня Святого Валентина"... И краткие гудки.
Ведущие замялись (вот картина!): "Почему
он не представился?" - "Поэты всё же - шутники!" -
подумал я, не очень то вникая в диджейский разговор...
7
В упор, как трещину в стекле от паутины, я отличил:
"Ты знаешь, Мишка, это вор звонил"...
О, Женщины... Мужчины!
Жемчужины,
Машины...
Морщины.