Шевнин Владимир Александрович : другие произведения.

Эпикриз

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    рефлексия на окружающий мир и протекающее сквозь нас время...
  
  
  Э П И К Р И З,
  
  или Опыт русского бреда
  
  
  1.
  
  К кому пойти, куда податься,
  С каким дубьём ещё бодаться,
  Потом, зализывая раны,
  Разбитым ртом потоки праны
  Вдыхать и с выхлопом мотора
  Мешать в коктейль,
  С визиткой вора
  Явиться на приём к премьеру,
  Сморкаться в жёлтую портьеру,
  Танцуя "Хаву" и "Семь сорок",
  В пакете - вологодский творог
  Из Грязовца, прости мя, Боже,
  В калашный ряд с такою рожей
  Пускали раньше из ОВИРа,
  Смешалось всё, и майна - вира
  Скажу я раз за трои сутки,
  И лучше воробьи, чем утки,
  Что из фаянса, под кроватью,
  И шаль идёт к любому платью
  Прет-а-порте, блистает зала,
  Хохол сидит со шматом сала
  Из Трускавца, усы в горилке,
  Бычок повесился на вилке,
  Сиреной воет пролетая
  Через Москву борзая стая,
  Что из Кремля, из кабинету,
  К рублёвской даче и минету,
  К рублёной даче, проституткам,
  Каким же надо быть ублюдком,
  Чтобы достичь сегодня власти,
  Я не о Путине, о масти,
  О той, что в карточной колоде,
  Мне дела нету до Володи,
  До всей чекистской этой рвани,
  Не только спины чешут в бане
  Под всхлипы русского шансона,
  А, впрочем, плакать нет резона,
  Есть много тем для разговора,
  Стоит на якоре "Аврора"
  У парапета, в Ленинграде,
  Шнур - матерщинник шутки ради,
  Махая членом из кальсонов,
  Всё это происки масонов,
  Засевших в банках, как томаты,
  Их не достанут автоматы,
  Ни "Абаканы" и ни "Узи",
  Как славно было жить в Союзе,
  И я в тоске о Леониде,
  О нашей долбаной планиде,
  И о себе, конечно, тоже,
  Да только я не вышел рожей,
  Не прописался в это время,
  А за спиной котомкой бремя,
  А на окне мороз узоры
  Выводит, в вечности зазоры
  Упав негодною копейкой,
  Судьбу не пользовав лазейкой,
  Под звуки "Хавы" и "Семь сорок",
  На полке отсыревший порох,
  И псом зализывая раны,
  Когда друг друга били паны,
  Как бы в смирительной рубахе,
  Иду с отметиной на ряхе,
  С моей судьбой, как с ледорубом,
  Я не телок бодаться с дубом.
  
  
  2.
  
  Непохожесть - наше свойство,
  Словно чтение по кругу,
  Как езда по буеракам,
  Будто кросс в болотных кочках,
  Словно смех на всю округу,
  Как приказ борзым собакам,
  Будто ручки на заточках,
  Где стальное производство.
  
  
  Отчего позднее срока,
  Кто придумал эти сроки,
  Эти горести и муки,
  Эти цифры, эти буквы,
  Скачут мысли, словно блохи
  На загривке старой суки,
  Будто семечки из тыквы,
  Сушит противни эпоха.
  
  
  Многозначной лигатурой
  Укрепляют сосны ланды,
  Буквой выпавших билетов
  Ткут судьбу людскую парки,
  Удаляя с нёба гланды
  В разночтенье паритетов,
  От акциза клея марки,
  Вдохновясь прокуратурой.
  
  
  Ублажая жертвой веку
  Громом яростных спондеев,
  Разрываются петарды
  В небе огненным петитом,
  Стаей рвущихся "Харлеев"
  Табориты автострады
  Воют спаянным синклитом,
  Превратясь в стальную реку.
  
  
  По периметру округи
  Затаились периэки,
  Как запутавшийся ригель
  В сети вычурных конструкций,
  Закрывая небом веки,
  Не отмеренные в тигель
  Духом выжатых инструкций,
  Друг за другом, будто струги.
  
  
  От базаров суахили
  Расползается стрихнином,
  Сепаратною лакуной
  Заполняет изомеры,
  Заменяя кровь бензином,
  Сардонической саркомой,
  И мужи, как пионеры,
  На распутье - или, или.
  
  
  Пыль осела, колоннадой
  Постулаты древних истин,
  Как календула на грядке
  Муж сугробов аммофоса,
  В лабиринте лисьих язвин,
  И ехидною на пятке,
  Всё в порядке, без вопроса,
  Под затихшей канонадой.
  
  
  Только боль, не затихая,
  Как история в мембране,
  Как потоки в реостате,
  Будоражит эти сроки
  Крановщицею на кране,
  И просодией в простате,
  Чертит огненные знаки,
  Меланомой зависая.
  
  
  Непохожестью явлений,
  Букв, и цифр, и вивисекций,
  Как в санскрите анаграммы
  В землю брошенное семя,
  Словно ампулы инъекций,
  Слепки заданной программы,
  Заполняют клоном время,
  Как посредственность и гений.
  
  
  Только это бред, не боле,
  Что мне гончие из парка,
  Где гуляет крановщица
  С ноготками жёлтых ямбов,
  До неё мне как до кварка,
  Как марксисту плащаница,
  Как Христу до дифирамбов,
  Словно сахару до соли,
  Как другому человеку
  До моей и личной боли.
  
  
  3.
  
  Эта жизнь проиграна вчистую,
  Словно ноты гаммы на кларнете,
  Словно тост банальный на банкете,
  Я за этот проигрыш в ответе,
  И за всё, за всё на этом свете,
  Крутится лебёдка вхолостую,
  Ничего я боле не взыскую,
  Не живу, не верю, не тоскую,
  Не прошу, не вою, не жирую,
  Не смотрю в задачнике ответы,
  И уже не верую в приметы,
  Из пайка засохшие галеты,
  Из минтая рыбные котлеты
  Не люблю, но ставлю Богу свечки,
  И танцуя от голландской печки,
  Прохожу с удилищем вдоль речки,
  В радиусе купленной уздечки,
  Пропускаю декалитры праны,
  Пихтовой, берёзовой, духмяной,
  Севером зализываю раны,
  Уезжаю в западные страны,
  И к востоку возвращаюсь с юга,
  С нежного и бархатного луга,
  И опять Москва, и снова вьюга,
  Путаницей утренних подносов,
  Чередой отравленных вопросов,
  Тупиком и слякотью заносов,
  Дымом от сгорающих отбросов,
  Где всю ночь приёмы и банкеты,
  Где товаром люди и ответы,
  И земля державы и секреты,
  И никто за это не в ответе,
  Словно ненасытная утроба,
  Всё сжигает вспышка электрода,
  А на шлаке золотая проба,
  Встань, генералиссимус, из гроба!
  
  
  Скоростные лифты как ракеты,
  Ледяные падают монеты,
  Крутится лебёдка вхолостую,
  Лифт летит как лунь на Моховую.
  
  
  4.
  
  Он женщину вынес за скобки
  Квадратные, после молчанье
  Тянулось томительно долго,
  Как сон, что приходит под утро
  Нежданно, и взгляд на обои,
  На тёмную точку в разводах,
  На мутные эти спирали,
  На тени, что пламенем печки
  Играют на крашеной двери,
  И женщина ходит в халате
  Махровом на смуглые плечи,
  И тёмный коньяк по фужерам,
  Прозрачные срезы лимона
  На белом фаянцевом блюдце,
  И времени вечные скобки
  В железных пружинах дивана,
  За окнами осень, и ливень
  Стучит по обшивке веранды,
  Огонь за чугунною дверцей
  Слабеет, но светятся угли,
  Как наши остывшие чувства,
  А может, подбросить поленья,
  А может, глотнуть "Арарата",
  А может, уехать отсюда,
  Куда-нибудь в дебри Америк,
  Последней ночной электричкой
  Добраться до Рио-Куарто,
  А может, до Понта-Порана,
  А может, до Серро-де-Паско,
  А может быть, просто вернуться
  В ночную столицу России,
  Но женщина входит с подносом,
  Бросает халатик на кресло,
  И светятся смуглые плечи,
  И светятся белые груди,
  И манит недолгая вечность
  В скрипучих пружинах дивана,
  И времени вечные скобки
  Замкнутся, а дальше молчанье.
  
  
  5.
  
  В какую странную игру
  Я втянут был, по бездорожью
  В ознобе ли, покрытый дрожью,
  Закутавшийся в шерсть верблюжью,
  Ведом неведеньем и ложью,
  Я загибался на ветру,
  В какую странную игру
  Ввязался я неосторожно,
  Кляня условия безбожно,
  "ах, обмануть меня не сложно",
  И невозможное возможно
  На затянувшемся пиру,
  Где смерть краснеет на миру,
  Когда ты веришь без сомненья
  В грядущий век и воскресенье,
  Бежит в снегу тропа оленья,
  И сосны рубят на поленья,
  Бензин качают для костра,
  Как долго тянется игра
  По мановенью режиссёра,
  Где в униформе билетёры,
  И в ложах люди из конторы,
  А ты записан в волонтёры,
  И жить осталось до утра,
  "пора, мой друг", и впрямь пора
  в свои заплечные котомки
  своей судьбы собрать обломки,
  и в предрассветные потёмки
  уйти, как дикие олени,
  и в шалаше прожить, как Ленин,
  ещё оставшееся время,
  уже начавшиеся дни,
  и непросеянное семя,
  и неразгаданные сны.
  
  
  6.
  
  Смешалось всё, как майна - вира
  В мишенях запертого тира,
  И заготовки для закрутки,
  В палатах вымытые утки,
  На пони сломанных гарцуя,
  И самбу трепетно танцуя,
  Вчерашний день клянут истошно,
  Где всё возможное оплошно,
  В разгадке запрещённых снов,
  В бесплотном поиске основ,
  И в сборе клюквы для варенья,
  В подборе рифм стихотворенья,
  Где в читке старые газеты,
  И нет мочиловки в клозете,
  За нежной шеей стекловата,
  Годятся чурки для стройбата,
  Где на плацу поручик Ржевский,
  И строем ружья из Ижевска,
  Где по полю гуляют пешки,
  А белка щёлкает орешки,
  Переходя от клетки к клетке,
  Щегол повесился на ветке,
  В чифире падает заварка,
  Похмельем мается Кукарка,
  А маргарин ещё не "Рама",
  И комсомол куёт для БАМа
  Стальные рельсы и медали,
  И трётся ремешок сандалий
  У Хоразина в Галилее,
  Рубли разменены на леи,
  Заказан столик ресторана,
  И снова я воскликну - Анна! -
  Застывши витязем распутья,
  И сбросив времени лохмотья,
  И глупость юности и подлость,
  И неизбежность, безысходность
  Из романтического бреда,
  Где в поражении победа,
  В размере выбранных дистанций,
  И маета дорожных станций,
  И море южное и берег,
  И волны "Голоса Америк",
  Любовь при выключенном свете,
  Зачёт в студенческом билете,
  Портвейн в общении подъезда,
  Маразм очередного съезда,
  И мой народ в экстазе жлобском,
  Подснежник где-то под Свердловском,
  Тянь-Шаня блеянье отары,
  И дека сломанной гитары,
  И в мае судороги брода,
  И гарь литейного завода,
  Парторг, еврей Василь Игнатьич,
  Под Новый год убитый Галич,
  Манежей мнимая свобода,
  И речь морального урода,
  Из кресла бывшего холуя,
  От Старой площади газуя,
  Летит, гляделками глазея,
  Простором скорченной Расеи,
  Где дорогие депутаты,
  Как безымянные солдаты,
  Жируют на погосте алом,
  Где абрамовичи кагалом
  За нитки дёргают игрушки
  В тени от доблестной Царь-пушки,
  Где бравый выкормыш Лубянки
  Пасёт их скромные делянки
  С берданкой Главного Закона,
  Блюдя, как евнух честность лона
  У ста наложниц из гарема...
  
  
  Но тут конец, листайте Брема,
  Летайте "Боингами" в Лаос,
  Где русский бред и русский хаос
  Зальются содовой и виски,
  И сумасшедшего записки
  Не тронут мозжечок и печень,
  Но я печатью не отмечен,
  И став задатком и залогом,
  Я брежу вечностью и слогом.
  
  
  7.
  
  В миру, от мира, на миру
  Упасть, и снова подымаясь,
  Земли коленями касаясь,
  Ползти упрямо поутру
  Сквозь крики, выстрелы и взрывы,
  Забыв про вскрытые нарывы
  На хирургическом полу,
  Очнуться в свете тусклой свечки,
  И жаром от буржуйской печки
  Согреться и открыть глаза
  Дыханью Бога и природы,
  Винить себя, а не народы,
  Людские слыша голоса,
  И различать их каждым нервом,
  И не стремиться только первым
  На этом взбалмошном пиру
  Быть, безусловно, в каждом деле,
  И не печалиться о теле
  В миру, от мира, на миру,
  И предвкушая сладость сада,
  Любить и скорпию и гада,
  Как любит волк луну и ночь...
  
  
  И не печалясь, не итожа,
  Я говорю, прости мя, Боже,
  Любить врагов - пока невмочь...
  
  
  2004г
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"