Я вечер высмотрел в окно.
Пойду гулять,
пока ещё погода.
Она опасна только для народа...
А я открыл прекрасное вино.
Пойду ботиночком скользить.
Пойду по парку с именем Победа,
точнее через парк 
к родному деду,
дай бог ему ещё пожить!
Пойду пешком.
Как путнику и надо.
В троллейбусе я всё-равно не усижу.
Сбегу, как мальчик из отряда,
с румяным яблоком для ёжика в лесу!
Я верный житель.
Но я больше путник.
Мои следы по городу везде, -
я в звонких бубенцах,
как конь в узде.
(Вино давно
мой верный спутник.)
Взойду, весёленький, на мост.
Рвану к молокозаводу.
Не так уж он и прост
мой путь,
мои шаги к народу.
Молчи, народ!
Твой инороден шум.
Гуляй себе потише.
Душой своей, похоже, я угрюм,
но светлым образом, похоже, вышел.
Народ со скованным лицом
пусть будет рад,
что стал на льдину,
что он скользит и поспевает за Творцом,
морозным паром дышит ему в спину.
Малыш на попу упадёт,
потом и девочка большая,
( а ночью будет самолёт,
он высадит меня на лёд,
который без конца и края.
И буду падать я не раз,
живя на Севере холодном.)
Но там не буду я голодным,
ну как сейчас,
ну как сейчас...
...Лежал бы город без прикрас -
простой как лист,
как снежный лист природный.
И я б не ждал, 
зимы не ждал:
когда же снег? мой снег - когда же?
А так он вымолен и он упал,
и может снова упадёт и ляжет.
И я не буду скучным,
чёрт возьми,
пусть кто-то ждёт у карусели, -
я сам увижу горочку с детьми,
печные трубы,
тополя и ели.
Без карусели
я увижу путь,
свои шаги у молокозавода,
и улицу, куда б хотел свернуть,
подалее от шумного народа.