Луна,
привет!
Тебя и не узнать,
вчера тонула
         в бурной туче,
а ныне вышла зажигать, 
всё потому что стала лучшей, -
медаль огромная блестит,
и не видать соперниц в зале -
они все дружно убежали, 
звезда с звездой не говорит.
Одна лишь ты
в ночи звезда,
и если б стала женщиной-луною,
то я б увидел города,
ведь ты б взяла
            меня с собою.
И озарила тихие места -
в саду ли,
или там у речки, 
но лучшие места всегда на печке,
а лучше б я у тихой свечки
скрипел пером своим,
не раскрывая рта...
И на тебя глядел,
на эти плечи -
с такими надо выезжать на бал,
брат Пушкин!
представляю твои речи, 
какими ты ласкал чужие плечи
и их всё больше открывал.
Как хорошо,
что есть всего одна,
одна ли женщина,
             один ли месяц,
и пусть Сатурн меня не бесит,
что у меня одна Луна,
         не десять,
и жизнь моя поэтому темна.
А тот, кто выше, тот ещё темней,
и груди Лун его - ну просто точки,
а у моей Луны видней 
шестой размерчик под сорочкой!
Плывёт Луна,
          плывёт одна,
не страшно ей в кромешном поле,
и ночь Луной
большой полна -
как будто выпила до дна
и щупает меня,
как огурец в рассоле!
Люблю ночную простоту -
зевок -
и ты уже послушник -
уходишь с миром в темноту,
Луна всё дальше
              в темноту,
бросая мне в сковороду 
свой маслянистый лучик!
Ночная кухня -
точно для меня,
ей богу,
я и впрямь лунатик,
такая в доме слышится возня,
как будто
наложил в пелёнки братик.

Был первым 
парнем
мерикос,
кто до красавицы дорос,
а может врёт
довольно нагло. 
Скорей Мюнхгаузен 
решил вопрос,
садясь на пушечные ядра.

И если
чешут про Луну,
то девушку лишают чести -
я мерикоса прокляну,
возьму с плиты сковороду
и будут яйца у него
во рту
с его лапшою вместе!

Луна сейчас в моём саду, 
и чувствам дам я волю,
я с лучшей девушкой сижу! 
И рядом сесть я не позволю.
Пусть человечество скорбит.
Глаза вылазят из орбит.
Возьмёт японца мерикос -
нарвут букеты технороз -
пускай Луне не устоять,
как белокурому Эльбрусу,
но будут там гостей 
встречать -
Бодлер,
Шатайло и Валерий Брюсов.