П о в а л я е в

Александр Максимович

Не лги себе, ища ответа

И против истин не греши...

Ведь нет профессии поэта,

Есть - состояние души...

В е т е р

Я, как ветер, заблудившийся в степи,

Мчусь, не ведая сомнений и преград,

На пути моем не стой и уступи

Ты дорогу мне, покинувшему смрад.

Если хочешь, то меня не замечай,

Я не требую вниманья и суда,

Просто мысли промелькнули невзначай

И помчался я неведомо куда.

Да, у ветра только ветер в голове

И бессмысленно кого-то в том винить,

Захочу - пройдусь волною по траве,

А могу от скуки просто пошалить.

Растреплю озер зеркальных камыши

И, соткав из пуха кружевную шаль,

Я девчонку, загрустившую в тиши,

Ей укрою, прочь гоня ее печаль.

Был я ветром, да, как видно, упустил

Что-то важное, летая без дорог.

Был когда-то я огнем - теперь остыл,

Успокоился и чуточку продрог.

Поэту В.Б.

О, пожиратель кошек и собак!

Меня пленила просто Ваша ода!

Увы! Но рядом с Вами я - слабак!

Не рассмешить мне вашего народа.

Мне недоступен штиль высокий Ваш,

Который Вам диктует ныне мода.

Увы! Но мой бессилен карандаш

В стихах, что наподобие комода.

И междометья, типа "ти-ти-ти",

От моего вниманья ускользают.

На Вашем поэтическом пути

Мне грех стоять! Теперь все это знают.

Прости меня! И больше не тревожь

Свой светлый ум. Да будет твоя лира

Всегда остра, как закаленный нож!

Ты - гений наш! Плевать нам на Шекспира!

Первый снег.

Пока еще хранит земля тепло

И тает снег, руки моей касаясь,

Снежинки первые ( как им не повезло! )

Исчезли, в капельки бесследно превращаясь.

Учебники воды круговорот

Когда-то объясняли, как умели,

Но что с того? Я снова Новый год

Встречать готовлюсь, без особой цели.

Лохматые деревья надо мной

Шутить изволят, обронив небрежно

С ветвей снежинок серебристый рой,

Стремящийся накрыть меня поспешно.

Летит мне снег в лицо, за воротник...

И тает, словно струйки слез стекая,

А рядом куст под тяжестью поник

Мохнатой шапки, словно отдыхая.

Ода инструктору. ***

Я, наверное, сдурел, что внизу не усидел,

Стал таким романтиком.

Здесь вибрамы-башмаки меня тащат вдоль реки

И шнурочки бантиком.

За спиной гремит рюкзак - что-то я сложил не так

Что-то упирается

И колотит по спине, а инструктор-сволочь мне

Хитро улыбается.

Через час на перекур нас инстуктор-самодур

Усадил и косится,

Только я хотел вздремнуть, как он снова гонит в путь,

Ну куда торопится?

Я удобно так лежал, может что соображал,

Может что-то нужное,

Что б ему не посидеть, на меня не посмотреть?

Йети он бездушное!

Наконец большой привал. Я, как шел, так и упал,

Рюкзаком придавленный,

Разглядеть я только смог закопченный котелок,

К морде мне приставленный.

А инструктор тут как тут и где только их берут?

На губах улыбочка ,

- Ну-ка сбегай за водой, ты же самый молодой,

Поднимайся, рыбочка.

Не успел я кашу съесть, как опять дурная весть -

Через час отправимся.

Что такое этот час? Мне бы выспаться сейчас!

Для кого стараемся?

Впереди опять гора! Выбор сделать мне пора

Самый страшный мщения...

Вот повыше заберусь - из рогатки застрелюсь

За мои мучения!

 Что мне Альпы и Кавказ, если снова гонит нас

Наш инструктор бешеный?

Даже ночью, в страшном сне, он вчера приснился мне

В рюкзаке подвешенный.

Лучше б мне уж помереть, чтоб на это не смотреть,

Кануть в неизвестности,

Чтоб красивый мой скелет еще много-много лет

Украшал окрестности.

Но я знаю наперед, меня мамочка найдет -

От неё не спрятаться!

Она камешек возьмет и инструктора побьет,

Будет знать, как хвастаться

Своей силой и умом, что когда-то были в нем,

На разбитых пальчиках

Будет долго он бежать, чтобы знал, как обижать

Маминого мальчика.

Если спросишь меня.

Если спросишь меня, для чего я живу,

Может быть просто ради насущного хлеба

Или, может, затем, чтоб смотреть в синеву

Не закрытого тучами синего неба?

Я отвечу тебе - если хочешь понять,

Для чего я живу сыном этой планеты,

То не нужно гадать, удосужься поднять

Этот томик стихов, там отыщешь ответы.

Если спросишь меня, что такое любовь,

Где её продают, за какую монету?

Я отвечу тебе - никогда не злословь,

Приценяясь к любви, как в трамвае к билету!

Непременно и ты, словно искорки звезд,

В чьих-то ясных глазах удивленно заметишь,

Но, и даже тогда, на наивный вопрос,

Что такое любовь, все равно не ответишь.

Если спросишь меня, что такое война?

Я тебе расскажу про тот бой, самый страшный...

Нервы, словно гитары звенящей струна...

Рядом друг, под свинцовой метелью упавший...

Ты не верь, если кто-то расскажет, смеясь,

Про врагов, от тебя в тыл трусливо бегущих,

А поверь, что война - это пот, кровь и грязь!

Где стреляют в тебя и в друзей твоих лучших.

Если спросишь меня, что такое стихи?

Я отвечу тебе, как ни в чем не бывало.

Это - мысли, к примеру, в четыре строки,

Это - песни, что в детстве нам мать напевала.

Что с того, что не всем их писать суждено?

Что с того, что не все их, порою, читают?

Что такое стихи? Это - что рождено

Теми, кто с нами вслух о прекрасном мечтают.

Есть в них горечь и боль, есть веселье и смех,

Чья-то тихая грусть или буйная радость...

Что такое поэт? Тот, кто делит нас всех

Не на добрых и злых, а на горечь и сладость.

Куратор.

Да, я куратор этих сорванцов,

Которым все на свете интересно,

Пусть не во всем похожих на отцов.

Им скучно врозь. Сойдутся вместе - тесно.

Им будет трудно, знаю по себе,

Ведь так побегать хочется порою!

Но, сделав первый шаг в своей судьбе,

Они простятся с детскою игрою.

Непросто им и наша жизнь не мед -

Характеры, амбиции, привычки...

И кто, порою, всех нас разберет

Из-за чего вдруг возникают стычки.

Уйдут одни, а нам учить других,

Мужчиной сделать каждого пытаясь

И незаметно растворяясь в них,

Как в зеркале далеком отражаясь.

Да, мы строги. Но через много лет

Невольные обиды нам простятся

И к нам, как будто в детство, взяв билет,

Мужчинами мальчишки возвратятся.

Сданы экзамены и конкурс позади.

Теперь студентами мы стали, как ни странно.

Чуть свет вставай, весь день на лекциях сиди,

Как труден путь к науке той обетованной!

А время сессий для студента - просто мрак!

Опять экзамены, зачеты, нервотрепка...

Берешь билет, сто раз читаешь, как дурак

И остаешься все равно тупой, как пробка.

Предметов столько, что от них с ума сойдешь!

И все надеются, что их я одолею,

Но, даже если ты шпаргалочку пришлешь,

То все равно с нее списать я не сумею.

Закончишь курс, но снова дома не сидишь.

Друзья, прощайте! Ждут меня сельхозработы,

Я сожалею, но оттуда не сбежишь -

Мне рисковать дипломом вовсе нет охоты.

А говорят, что впереди еще диплом!

Сначала пишешь, а потом и защищаешь,

Забыв подруг, друзей и даже отчий дом,

Как будто грудью амбразуру закрываешь.

Но, как поэт сказал, прекрасен наш союз!

Грызем гранит науки, не теряя веры.

Я, за компанию, тащу учебы груз,

Чтоб не испортить своей будущей карьеры

Не бывал.

Никогда не бывал я в Стамбуле,

Не топтал в Эмиратах травы,

Не свистели пиратские пули

Возле буйной моей головы.

Не имел я ни яхты, ни брига,

Ярко-алых не шил парусов,

Под печальную музыку Грига

Не грустил у каминных часов.

Мне неведомы джунгли Вьетнама

И с Калькуттою я не знаком,

На Тибете не ждал меня лама,

Чтоб поведать о чем-то таком.

Я не видел пекинских кварталов

И меня не встречал Тегеран,

По Багдаду не брел я устало,

Не читал по арабски Коран.

С минарета меня муэдзины

На молитву не звали спешить,

Там короткие, теплые зимы -

Значит можно без шубы прожить.

Шум с утра на восточном базаре,

Всюду слышится крик зазывал,

Но не мне музыкант на дутаре

В чайхане тихо грусть навевал.

Из бескрайних песков, как из ада,

Караван не привел я ничей,

Не дарила мне Шехерезада

Сказку тысячи с лишним ночей.

Не меня там народ прославляет

И, казалось бы, что сожалеть?

Только что-то в душе заставляет

О несбывшемся сердце болеть.

Я н е б о ю с ь .

Я не боюсь рубить с плеча,

Когда на то имею виды,

Но опасаюсь сгоряча

Друзьям я наносить обиды.

Я не святой и не пророк -
Не заглянуть мне в день грядущий

И, как у всех, есть свой порок,

Меня упорно стерегущий.

Но что поделать, мы живем

Кто как умеет и напрасно

Потоки слез порою льем,

Когда вокруг все так прекрасно!

Не прячься от своей судьбы,

Сумей лишь выбор сделать верный.

Не отвергай чужой мольбы -

Иначе день твой будет скверный.

А в общем так живи, чтоб день

Тебе не стал темнее ночи,

Не наводи тень на плетень,

Тогда не станут дни короче.

Но если был с людьми ты дружен,

То обязательно поймешь -

Тот счастлив, кто кому-то нужен.

Пора чарующей тоски.

Тебя я, осень, не люблю,

Хоть о тебе пишу немало,

С тобою вместе слез не лью,

Нет! Ты мне милою не стала.

Природы грустная глава,

Когда от ведренной погони

Спешит опавшая листва

Прижать к земле свои ладони.

Небрежно брошены тобой

В низинах белые туманы

И облысевшей головой

Качает клен, от ветра пьяный.

Пора чарующей тоски,

Где кисть дождя кладет ревниво

Унынья серые мазки

На город, замерший лениво.

На свод нагнала голубой

Ты снова туч огромных туши...

Как ни печально, но с тобой

Мы все же родственные души.

 Школьным друзьям - 1.

Был обычай у наших мальчишек -

Мы дарили девчатам цветы.

Был энергии легкий излишек

И наивные, в чем-то мечты.

Не давали подруг мы в обиду,

Честь девчат и свою берегли,

Хоть и делали что-то для виду,

Кое что и серьезно могли.

Время было смешным и великим

В чем-то, где-то, как в каждой судьбе,

Пусть считался наш класс полудиким,

Мы за все благодарны тебе.

Был наш бал выпускной, чуть тревожно

Сердце билось семнадцати лет

И, поверьте, забыть невозможно

Наш последний, прощальный рассвет.

Взглядом прошлое только окину,

До сих пор слышу в памяти я

Песню наших девчат.

Про калину.

Ту, что в поле растет у ручья.

Мне помнятся из детства в палисадниках дворы

Уютные, как будто на картинке,

Заполненные шумом гомонящей детворы

И звуками заезженной пластинки.

Старушки у подъездов на скамеечках сидят

Судачат, занимаясь пустяками.

Садовые ромашки в палисадниках глядят

На солнышко цветными лепестками.

Садовые ромашки растут без суеты,

Как из цветной бумажки, неброские цветы,

На розы не похожи, с их буйной красотой.

Все это так, но все же , их помним мы с тобой.

Но во дворах давно уже не слышен патефон

И дети незаметно повзрослели.

Мой добрый двор состарился и изменился он,

Как песни, что когда-то здесь мы пели.

Пустынны палисадники и , видимо давно,

Весною здесь цветы не распускали

Своих бутонов, преданно глядящих в то окно,

Чьи занавески мне чужими стали.

Садовые ромашки в траве, как на лугу,

Вас, милые близняшки, забыть я не могу.

Как жаль, что затерялось, умчалось детство вдаль,

А мне взамен осталась лишь тихая печаль.

Турист. ***

Лезу я на стенку, словно идиот.

Ну куда, скажите, черт меня несет?

То ли мало места мне без той стены?

Но я все же лезу, разодрав штаны.

Почему-то речку вброд перехожу.

Что я, интересно, в этом нахожу?

Если нет мосточка, душу не тревожь -

Дальше-то, уж точно, ты его найдешь.

Говорят, что умный в гору не пойдет,

Говорят, что умный гору обойдет.

Только в гору эту снова лезу я,

Словно стала тесной для меня Земля.

И, как будто мало дела мне кругом,

Лезу на вершину я, как в отчий дом.

Все твердят, что, сколько кверху не стремись,

Все равно придется опускаться вниз.

О семейке нашей говорят вокруг

-Словно в сказке старой, братья здесь живут.

Двое старших - умных, делом занялись...

Ну, а младший самый, это я - турист.

Родина.

Тихой летнею ранью

Я в луга выйду встретить рассвет,

Где алмазною гранью

С переливом роса на траве,

Где заполнил долины

Предрассветный туман молоком

И колышет осины

Листья зябким ночным ветерком.

Все вокруг мне родное -

Гладь озер, перелески, луга...

Даже лютой зимою,

Когда землю укроют снега,

Необъятным простором

И безумством весны опьянен,

Птичьим утренним хором,

Растворяясь, как капелька, в нем.

Исцелишь и залечишь

Боль обид, что легли по судьбе,

На вопрос мой ответишь,

Кто я есть и чем дорог тебе.

Край, до боли любимый,

Тот, что Родиной с детства зову,

Без которой я дня не живу.

Все невзгоды прощая,

От тебя ничего не таю

И, тебя защищая,

Кровь, без жалости, пролил свою,

Когда снова нависла

Над судьбою твоею беда.

В мире нет выше смысла,

Чем с тобою быть рядом всегда.

Тихим утром лугами

Я навстречу рассвету пойду

И к земле, словно к маме,

В раннем детстве, на грудь упаду.

В разнотравье уткнувшись,

Затеряюсь травинкою в нем,

Чтобы солнце, проснувшись,

Нас увидело с мамой вдвоем.

Альпинист. ***

Негде мне тренироваться,

В горы мама не пускает.

Но решил я не сдаваться -

Лезу по стене сарая.

Молоток, стащив из дома,

Бельевую сняв веревку,

Две ступеньки выбив ломом,

Ставлю брата на страховку.

С криком-шумом выбегает

Из подъезда дед Данила,

То, что мне страховкой было

И, как видно, для закалки,

Ко всему чтоб был привычным,

Он прошелся "воспиталкой"

По местам, по неприличным.

Вместе с братом мы решили,

Что привал устроим ночью,

У сарая запалили

Мы рассохшуюся бочку.

Хорошо она горела,

Искры в небо рассыпая!

...Утром только крыша тлела,

Но уже внутри сарая.

После этого привала

Мама дома нас закрыла,

Перед тем "провоспитала",

Чтобы неповадно было.

Через час братишка снова

Страховал меня с балкона

...Снял меня наш участковый

С газопровода у дома.

 Не решать вопрос, чтоб дважды,

Мы решили с моим братцем -

В горы мы сбежим однажды,

Чтобы там тренироваться.

Из плаща и старой шали

Мы тайком палатку сшили,

Но запасы, что собрали,

Псы бездомные стащили.

Я крупой питаюсь пшенной,

Знаю, мне не быть артистом.

Для меня вопрос решенный -

Буду только альпинистом!

Вроде, парень я нормальный,

Но так хочется, однажды,

Влезть по стенке вертикальной

На наш дом пятиэтажный!

Ждет вершина меня распрекрасная!

Ой, вы, горы мои, как вы маните!

Вы дождетесь меня, не обманете.

Свидание с городом.

Я много лет с тобой не виделся, мой город.

Давно не трогал твоих сосен и берез.

Вернулся я, когда мне минуло за сорок

И словно наважденье началось.

Сменилось многое за двадцать лет с лихвою.

Меня встречает незнакомая родня,

О чем-то шепчет тополь мне листвою,

Быть может спрашивает что-то у меня?

Здесь бед моих и радостей начало,

Здесь мои первые, несмелые шаги,

Здесь мать когда-то на руках меня качала...

Мне не забыть все это, город, помоги.

Изрядно по свету судьба меня носила,

Кем только не был я, где только я не жил...

Везде мне выжить помогала твоя сила,

Что ты мне в детстве беззаботном подарил.

Прости меня за то, что видимся нечасто,

За то, что стал я для тебя, как блудный сын,

Да и за то прости, что летним днем ненастным

Мне не бежать уже под дождиком косым.

 Бродяга

Осенний парк. Бродяга по аллее

Губами, что обветренно-сухи,

Прохожих спрашивал, то робко, то смелее

-Хотите, почитаю Вам стихи?

Но лишь одна девчонка не смутилась,

Ему, ответив просто - Да, хочу.

На ближнюю скамейку опустилась,

Слегка склонивши голову к плечу.

Кружась, с ветвей слетает лист осенний,

Сидят вдвоем - сирена и сатир.

Бродяга стал стихи читать. Есенин?!

И как читал! Безумец! Зверь! Вампир!!!

И чей-то образ позабытый, тени

Мой разум захватили, дух смутя...

Не слышал я, чтоб так звучал Есенин

Ни раньше и ни много лет спустя.

Вокруг шаги невольно замедляли

Прохожие, не в силах устоять

Под натиском чарующей печали,

Пытаясь, что-то вспомнить и понять.

Да, есть слова, что нашу душу лечат,

Когда в заботах кругом голова,

Когда нам жизнь порою искалечат

Совсем другие, горькие слова...

Читать, закончив, встал, слегка смущенный

И руку, словно вспомнив высший свет,

Девчонке подал он, всего лишенный,

С достоинством, как истинный поэт.

На лицах слезы, горечь, удивленье...

Вдруг деньги протянули из толпы.

Глаза сверкнули болью и презреньем,

А с губ сорвалось - Боже! Как глупы!

...Не вспыхнут для него в салонах свечи,

Как видно, потеряв все, что любил,

Совсем седой, понуро свесив плечи,

Своей судьбой бродяга уходил...

Стереть бы всё !

Я сам себя по жизни прикрываю,

Я сам себе открыть стараюсь дверь.

Да, не всегда, где нужно, успеваю

И обхожу капканы, словно зверь.

Уже давно на мир смотрю с опаской,

Все время жду удара со спины,

Скрываю боль под равнодушной маской

И каюсь в том, в чем нет моей вины.

Мне суета изрядно надоела,

Плевков в душе скопилось - несть числа.

Что ж не в ладу мои душа и тело,

А в сердце нет уюта и тепла?

Стереть бы все и жить начать сначала,

Ошибки сбросить, что в себе ношу,

Чтоб снова плыть от дальнего причала.

А, впрочем... Нет! Другие совершу.

М а й с к а я м е т е л ь .

Белая метель в городе кружится

И от круговерти замирает дух,

То ли наяву, то ли просто снится -

Заметает город тополиный пух.

В кружеве кусты, словно в белой пене

Город утонул и, кружась, летит

Белый пух надежд, а быть может время,

Вихрем закружив, над землей скользит.

Музыку без слов город нам подарит,

Вышли тополя на весенний бал,

Пуха седина нас с тобой не старит

И тебе на танец руку я подал.

Нам стареть еще время не настало,

Но в пуху стою я, словно Дед Мороз,

Что-то я сказал, что-то ты сказала

И потом смеялись мы с тобой до слез.

...Через много лет вспомнилось былое.

Белая метель в теплый майский день.

Ожило в душе что-то дорогое,

Теплое, но грусти набежала тень.

Пусть взгрустнется нам, это не помеха

В сердце сохранить память о друзьях.

Вновь звенят в ушах переливы смеха.

Улыбаюсь я... Слезы на глазах...

Осенний сон.

Осенним звоном полон лес,

Осенними стихами

И затянуло синь небес

Седыми облаками.

Роняет ветер мне листву

На плечи и на руки.

В осеннем слышатся лесу

Таинственные звуки.

По листьям тихо я пройду,

Слегка их потревожу.

На окна приморожу.

Из леса выйду я тайком -

Пусть мирно засыпает,

А осень, словно добрый гном,

Баюкает... качает...

Р о м а н т и к

Который год я жду напрасно писем,

Который год веселая метель

Твердит, чтоб стал я в мыслях независим,

Покинув старую, уютную постель.

Давно мне в жизни этой одиноко,

Давно друзья не входят в мою дверь,

Судьба моя ко мне порой жестока

И я мечусь, как в клетке дикий зверь.

Хочу делить ломоть последний хлеба

Не со случайным людом и взлететь

К воздушным замкам в голубое небо

И на лету рукою облако задеть.

Мне говорят, что жизнь полна коварства,

Мне говорят - пора бы повзрослеть,

Что за коня никто не даст полцарства,

Ну а в руках у жизни только плеть.

Быть может все правы и я напрасно

Пытаюсь в миражах найти приют.

И все же... быть романтиком прекрасно!

Хотя... за это очень часто бьют.

Такие мы.

Противоречий полон мир

И все мы в нем не исключенье,

Среди чумы бушует пир,

Случайны наши увлеченья...

Глухою ревностью томим,

В любом из нас Отелло дремлет

И неуютно нам самим,

Когда рассудку гнев не внемлет.

Есть в сердце каждом уголок,

Где сокровенное хранится,

Но посторонним нет дорог

Туда - незыблема граница.

Живем в какой-то суете,

Друзей, порой, не замечая

И мысли крутятся не те,

На зов души не отвечая.

Чудес каких-то в жизни ждем,

Чтоб вскрылись наших бед нарывы

И, словно свечи под дождем,

Безмолвно гаснут душ порывы.

А так хотелось бы гореть

С другими вместе, не сгорая

И чью-то душу отогреть,

Невольных слез не утирая.

Противоречий полон мир,

А потому и мы такие.

Не каждый гений наш кумир

И часты горести людские...

Отложи перо.

В стихах все чаще вновь и вновь

Ложатся на бумагу

Слова - ...Любовь волнует кровь...

И что-то про отвагу...

Как замусолил их поэт,

Чья муза оскудела!

Все рифмы, словно трафарет,

Наложеный умело.

К чему писать,

Но не затем, чтобы в душе все пело,

А утвержденный список тем,

Слова рифмуя смело.

Стихи не пишут на заказ,

Не вкладывая душу.

Не выставляют напоказ,

Глядите, мол, не трушу.

Они приходят из глубин

Когда останешься один

Ты с думою неспешной.

Пусть это правило старо,

Но, коль талант твой мелок,

То отложи свое перо,

Чтоб не писать подделок.

Джоконда.

Десятый класс. Молчит звонок.

Привычно все, подобно бризу.

Унылый тянется урок,

А я рисую Мону Лизу...

Я Леонардо? Что за бред!

Затмить да Винчи не пытаюсь,

Но все ж, опять себе во вред,

От новой темы отвлекаюсь.

Увы! От парты до доски

Шагов двенадцать вся дорога,

Но, странно, нет в душе тоски,

Хотя учитель смотрит строго.

Ответом явно не блеснув,

На место снова возвращаюсь

И, с сожалением вздохнув,

Вновь за рисунок принимаюсь.

Не для бессмысленных похвал,

Не за медаль, не славы ради,

Как мог , Джоконду рисовал

Соседке в старенькой тетради...

Школьным друзьям - 2.

Было время - дарил я девчатам цветы.

Одноклассницам, просто знакомым.

Знал отлично дорогу в чужие сады,

Но ходить не любил по газонам.

Делом чести считалось у нас проводить

После вечера в школе девчонок.

До сих пор не могу тех традиций забыть,

Хоть давно я уже не ребенок.

Помню бал выпускной. Грусть и слезы в глазах

И прощанье с лучами рассвета...

Затаенную дрожь я ловил в голосах...

Что нас ждет: Мы не знали ответа.

Но в последнем порыве, забыв про уют,

Наши девочки, туфельки скинув,

В белых платьях, любимую песню поют

Про цветущую в поле калину.

Тридцать пять листопадов минуло с тех пор

И друзей разбросало по свету,

Но никто мне не может поставить в укор,

Что сумел я забыть дружбу эту.

Все бывало у нас, как и в каждой судьбе,

Пусть считался наш класс полудиким...

Все равно мы за все благодарны тебе.

Ты, как жизнь, был для нас многоликим.

Умирают слова. ***

Умирают слова, если стали они не нужны,

Ни к чему все слова, если мысли уже не важны,

Ненадежны слова, за которыми прячется ложь,

Бесполезны слова там, где ты ничего не поймешь.

Невесомы слова, если их затирают до дыр,

Беззащитны слова, если в ссоре с тобой целый мир,

Неуместны слова, если вдруг покидают друзья,

Для чего это нужно, когда возвратить их нельзя?

Словно листья в саду на осеннем ветру облетают

И, как стайка мальчишкою пойманных рыбок,

Умирают слова из-за чьих-то нелепых ошибок.

Безрассудны слова, если в гневе ты их прокричишь,

Беспощадны слова, если в ярости ты не молчишь,

Непослушны слова, если страх овладеет тобой,

Бестолковы слова, если их навалили гурьбой.

Оживают слова в текстах писем, стихов, телеграмм,

Если есть человек, что напишет их вам где-то там

И тогда вы поймете, что все-таки стоило жить,

Чтобы эти слова, как награду себе заслужить.

Слов обидных немало и ласковых тоже не счесть,

Может чей-то позор заключается в них или честь,

Сгоряча если скажешь, обратно уже их не взять,

Значит, думайте прежде, чем эти слова применять.

Па-де-грасс.

Когда же это было?

Ах, да! Четвертый класс...

Ты танцевать учила

Меня тот па-де-грасс.

Я ревностно учился,

Влюблен до немоты

В тебя был и кичился,

Что рядом в танце ты.

Мы в классах параллельных

С тобой учились, но

Бросал на переменах

Я камешки в окно,

Ты мило улыбалась

В компании подруг,

От них тем отличалась,

Что у тебя был друг.

Мы были лучшей парой

И, если бы не страх,

Тебя по школе старой

Я нес бы на руках!

Прошла Олимпиада,

Где я тебя кружил,

Но ты уже не рада,

Что я с тобой дружил.

Два месяца в опале!

Обиженный судьбой...

И вдруг... Сегодня в паре

Мне танцевать с тобой!?

...Единственная пара.

Родители вокруг.

На бальный танец старый

Тебя веду я в круг.

Вошли. И рядом встали.

Смотрели все на нас...

С тобой мы танцевали

Увы, в последний раз...

Свечи и снежинки.

Роняют свечи на ладонь мою слезинки,

Теплом своим меня, пытаясь отогреть,

А за окном кружатся первые снежинки

И приглашают белый танец посмотреть.

Мои безропотные, верные подружки,

Спасибо вам за то, что есть в моей судьбе,

Совсем не схожие, как вальсы и частушки,

Спешат на помощь, когда мне не по себе.

Когда тоска на сердце ляжет, словно камень,

А на бумагу строчки тихой чередой,

Мне с грустью справиться свечей поможет пламень,

Заплачут свечи тихо над моей бедой.

Собой снежинки боль мою студить пытаясь,

Напоминают о замерзшем ямщике

И, к голове моей горячей прикасаясь,

Они слезинками стекают по щеке.

Зачем им плакать над моей случайной болью?

Зачем им гибнуть, словно бабочкам в огне?

Но все же знаю я, что к грустному застолью

 Осенний карнавал.

Осенний клен роняет лист

Порошей золотистою

И воздух в парке, что был чист,

Затянут дымкой мглистою.

Пришел осенний карнавал

Тревожить город сказками,

Листвы пожар очаровал

Меня своими красками.

Порывом ветра сорванный,

Остановись и оглянись

На город заколдованный.

Несет тебя в какую даль?

Чего достичь стараешься?

Куда летишь и чью печаль

Развеять ты пытаешься?

Я был бы рад тебя согреть,

Но с ветром ты уносишься,

Чтоб неподвижно замереть

Там, где на землю бросишься.

Пусть небо пасмурно с утра,

На тротуаре лужица,

Которой не было вчера,

В ней лист, как лодка кружится.

Как карнавальные огни

Пылают листья, падая,

Попробуй их останови

Летящих, сердце радуя.

Непредсказуем тот полет,

Что в жизни их единственный...

Зима все снегом заметет,

Упрячет в сон таинственный...

Одиночество.

Как порою забыться мне хочется,

Убежать от людской суеты...

Одиночество, одиночество,

Виновато во всем только ты.

И сбывается чье-то пророчество

- От судьбы не уйти никуда! -

Одиночество, одиночество,

Друг и недруг ты мой навсегда.

Чтоб, забыв свое имя и отчество,

Я шагал, все на свете кляня,

Одиночество, одиночество,

Ты к безумию тянешь меня.

Догорит моя жизнь и закончится,

Я уйду, никого не любя,

Одиночество, одиночество,

Только так я сбегу от тебя...

Портрет незнакомки.

Мальчишкой я рос непослушным слегка

И как-то, забравшись под кров чердака,

Подшивку старинных журналов листал,

Что в дальнем углу ненароком достал.

Страница. Еще. И... по шкуре мороз!

Я взглядом к портрету в журнале прирос...

Слегка повернувшись, небрежно сидит

Какая-то женщина. В душу глядит.

И подпись скупая. Два слова всего.

- Портрет незнакомки - и имя того,

Кто в красках навеки ее сохранил,

Не зная меня, мне ее подарил.

Я был очарован, растерян, сражен

И вид мой, пожалуй, был очень смешон...

Тайком к ней нередко потом прибегал,

Во взгляде ее утешенья искал.

Давно это было и много воды

С тех пор утекло. Затерялись следы

Романтики детства. Все реже я стал

Теперь вспоминать этот старый журнал.

Но в снах кто-то время листает назад

И снова я вижу той женщины взгляд,

Себя, босоногим наивным юнцом,

Безмолвно застывшим над старым листом.

Поэт не рождается сам по себе,

Должна незнакомка быть в каждой судьбе,

Чтоб ты, очарованный, только о ней

С тоской вспоминал до конца своих дней...

Я летаю.

Я летаю во сне, силой мысли борясь с притяженьем,

Я лечу над землей, необычным полетом дразня.

Неумело, пока, управляю я тела движеньем,

Но я все же лечу и купаюсь в сиянии дня.

Ухожу от погонь, если кто-то на землю поставить

Вдруг захочет меня, как стоит к ней прикованный сам,

Знаю, даже во сне, что уже никому не заставить

Отменить мой полет, к так зовущим меня небесам.

То ли это душа моя где-то летать научилась,

То ль проснулся тот зов, что влечет нас порой помечтать...

Как бы ни было там, благодарен тому, что случилось,

Что могу, хоть во сне, вопреки всем законам летать.

Может детство мое до сих пор до конца не сгорело?

Может быть никогда мне теперь уже взрослым не стать?

Я мальчишка в душе! Вам какое до этого дело?

Все равно, всем назло, хоть во сне, но я буду летать!

Вот и кончился бал.

Вот и кончился бал. Пышных фраз облетели слова,

Как в осеннем саду, листьев золотом путь устилая.

И, возможно вполне, что бывает судьба не права,

В перекрестке ветров нас по жизни порой оставляя.

То нас ливни секут, то закружит снегами метель,

Яркий солнечный свет с непроглядною тьмой вперемежку.

С крыш срываясь, летит, с перезвоном хрустальным капель,

Миллионами брызг нас с тобой осыпая в насмешку.

Смех и тихая грусть, радость встреч с расставаньем сплелось

В нашей жизни в клубок - не найти ни конца ни начала.

Пусть не все, как хотел, в этой жизни, порою, сбылось

И не каждый наш шаг жизнь наградами нам отмечала.

С каждым годом грустней в день рожденья становится мне,

Тихо тают года, не подвластные нашим законам,

Жизнь, как миг пролетит, словно блик по гитарной струне,

Будто свет фонарей по мелькнувшим безвестным перронам.

Только праздник души непременно вернется опять,

Будут снова друзья лить бальзам в твои старые раны...

Будет правдой не все, что ты вправе от них ожидать...

Ты на них не сердись за невинные эти обманы.

Облака.

Плывут по небу облака,

Порою в тучи превращаясь

И мимоходом свысока

Глядят, как с ними я прощаюсь.

К себе с бездумных детских лет

Они всегда меня манили,

То ли на пользу, то ль во вред

Мечты неясные будили.

Хотел я с ними улететь

Куда-нибудь в края иные,

На мир бескрайний посмотреть,

На страны, сказочно-хмельные.

Хмельные дивной красотой,

Где б теплым дождиком пролиться

Чтоб стать в них лужицей простой,

И с красотою этой слиться.

Наивно детство. Ну и пусть!

А вы об этом не мечтали?

Гоня неведомую грусть,

Стихов ночами не писали?

За детством юность, пролетев,

Лишь иногда ночами снится

И, незаметно повзрослев,

Мы стали детских грез стыдиться.

Но, как и много лет тому...

Плывет бродяг небесных стая,

Не подчиняясь никому

И ни к кому не прирастая.

За то спасибо, облака,

Что обо мне вы не забыли,

А ваши белые бока

На миг мне детство возвратили.

З а х о д и

Заходи, если мрачен весь мир,

Приходи, если некуда деться

От презренья надменных квартир,

Когда негде душой отогреться.

Тихо ты в мою дверь постучись -

Без вопросов тебя она впустит

И, войдя, молча в грудь мне уткнись,

Замерев, пока боль не отпустит.

Слов не нужно пустых, лучше спрячь

Мне в ладони тревожные руки

Или просто тихонько заплачь,

Нарушая привычные звуки.

Я губами твой лоб остужу,

Растерявшись на миг от смущенья,

Слов упрека тебе не скажу,

Как, пожалуй, и слов утешенья.

С губ помаду и слезы с ресниц

Я сотру, как грехов отпущенье,

Чуть заметно ты мне улыбнись,

В моем взгляде найдя всепрощенье.

Позабудь о людской суете,

Про обиды, что душу сковали

Коркой льда и оставь в пустоте

Груз скопившейся давней печали.

Ночное.

Как душою устану,

Я проселком уйду налегке,

Где заря по туману

Разлилась, словно кровь в молоке.

Босоногих мальчишек

Повстречаю в ночном у костра,

Словно младших братишек,

Буду гостем у них до утра.

Им никто не докажет,

Что истории время сотрет,

Каждый что-то расскажет,

Соревнуясь, кто лучше соврет.

Буду слушать с улыбкой

Безобидное это вранье,

Не считая ошибкой,

Что есть в предках моих цыганье.

Разыграются кони,

Звонким ржаньем вспоров тишину

И, главу на ладони

Уронив, до утра не усну

Душу мне отогреет

Жар ладоней живого огня,

Стану, в чем-то, добрее

И усталость отпустит меня.

Я вернусь на рассвете

В повседневности дел суету,

Зная то, что на свете

Есть мальчишки, что верят в мечту.

Г и т а р и с т . ***

Смеялись струны и грустили...

Пел гитарист опять о НЕЙ,

О днях, что так прекрасны были...

О встречах с милой, смех и боль

Из сердца рвались, отрешившись

От суеты, свою Ассоль

Он звал, в себе уединившись.

Смешной чудак! Свою печаль,

Забыв, что годы пролетели,

Берег в душе. Свой календарь

Те встречи давние имели.

Он пел про журавлиный клин,

Про осень в жизни и природе

И был среди друзей один,

Хотя и с ними вместе вроде.

Пел о прощаньях, о любви,

О свете глаз, что не забылся

И песню ты не оборви,

Когда с гитарою он слился.

Пусть гитарист поет в кругу

Своих друзей, пусть будет больно!

Ему допеть я помогу,

Свою припомнив боль невольно.

Подари мне тепло. ***

Тихий уголок в городе моем,

Почему с тобой был я не знаком?

Почему всегда стороною шел?

Почему тебя раньше не нашел?

Почему не смог раньше повстречать

Этих глаз тепло, чтоб им отвечать?

В города шальном, среди дня и тьмы,

В грохоте машин затерялись мы.

Ты меня пойми и простить сумей,

Что я без тебя прожил столько дней,

Что в глазах иных видел синеву

И не о тебе бредил наяву.

Ассоль.

Я тебе не звоню, не пишу.

Не тревожу затихшую боль.

На свиданье с тобой не спешу,

Но ты ждешь, недотрога-Ассоль.

Ты прости и меня не вини

За разлуки холодные дни.

Знаю, веришь в судьбу, вопреки

Всем невзгодам и бедам назло

...В океане разлук островки

Наших встреч мимо нас пронесло...

Но, сомненья ревниво гоня,

Веришь ты, что дождешься меня.

Ты прости меня! Слышишь? Прости!

Не хотел я обидеть тебя.

Но к тебе не нашел я пути,

За тобой не приехал, трубя...

Парус алый, как тайный пароль,

Не унес твою давнюю боль.

Я решиться никак не могу -

То ль уйти, то ль остаться навек?

Не решусь на одном берегу

Быть с тобой, милый мой человек.

Видно я недостаточно смел,

Что явиться к тебе не посмел.

Ты все ждешь и надежду хранишь

В то, что алые, вдруг, паруса

Приплывут. Ты навстречу сбежишь,

Распахнув от восторга глаза.

Будешь ты до конца своих дней

Всех счастливей со мной и нежней.

Будет чудо! Корабль за тобой

Приплывет и, на парус взглянув,

Вспомнив Грига, шагнешь ты в прибой,

Свои руки к нему протянув.

Если только среди суеты

Не предашь своей детской мечты.

Ты не спеши грустить о днях минувших,

Не ставь креста на собственной судьбе,

А пробуди огонь свечей уснувших

И улыбнись в ответ чужой злобе.

Не обвиняй других за то, что болью

Твой путь отмечен, кто б тебя ни бил,

Что не всегда встречали хлебом-солью

Тебя друзья, когда ты приходил.

Не кончен бал, еще не гаснут свечи

И жизнь идет, невзгодам вопреки,

На сердце раны тихо время лечит,

Как тает снег, коснувшийся руки.

Не зря зимой мечтаешь ты о лете,

В осенних красках ищешь красоту

И чувствуешь себя, порой, в ответе

За то, что не заполнил пустоту.

Отмерен срок твой звездными часами,

Что суждено, не все еще сбылось,

Не по тебе, пока, под небесами

В глазах мерцают бриллианты слез.

Вновь бегу.

  Мне очень жаль, что я тебя обидел.

Пусть даже ненароком и забыл...

Что грустных глаз твоих уже не видел,

Когда, спеша, куда-то уходил.

Я весь в делах, с утра до поздней ночи,

Всегда спешу и некогда понять,

Что ты одна, среди забот всех прочих

И что тебя мне надо бы обнять.

Сесть рядом, нежно гладя твои плечи,

Взглянуть в глаза и тихо прошептать,

Что самый нужный ты мне человечек

И, хоть чуть-чуть, к тебе добрее стать.

Но... вновь бегу зачем-то и куда-то,

Опять забыв, что где-то за спиной

Осталась ты стоять в лучах заката,

Чтоб снова ждать, когда вернусь домой.

Дочери. ***

Как у пацана повадки,

В голове гуляет ветер.

Ты не прочь пожить в палатке,

Сидя у костра под вечер.

Бережешь упрямо челку

И мечтаешь о косичках...

Спорим мы с тобой без толку,

Моя хитрая лисичка.

Пофорсить с подружкой любишь

И о мальчиках мечтаешь,

А кого из них забудешь

Ты еще сама не знаешь.

И, пока не вышло время,

Перед зеркалом вертишься,

Словно рыжий лист осенний,

Ты среди подруг кружишься.

Годы пролетят, как ветер

И погаснут детства звезды,

В свой прощальный школьный вечер

Ты смахнешь украдкой слезы.

Так иная жизнь начнется,

Детство вновь к тебе вернется,

Но уже в твоих потомках.

Где-то на планете голубой,

Может далеко, а может рядом

Вьется след, оставленный тобой

И кого-то ты встречаешь взглядом.

Может мы встречались и не раз,

Может быть давно уже знакомы,

Но не разглядели света глаз,

У любви, увы, свои законы.

Где же ходишь ты, судьба моя?

Где тебя искать, как повстречаться?

Чтоб с тобою, счастья не тая,

Никогда уже не разлучаться.

Улетает время без следа.

Седина виски уже тревожит...

Видно я не встречу никогда

Ту, что мне на свете всех дороже.

Узелком не свяжутся пути,

Под одною не сольются крышей,

Только очень хочется найти...

Отзовись! И я тебя услышу...

Снова осень.

И снова осень. Листья облетают.

Дождем унылым плачут небеса

И откровения чужой судьбы читают

На мокрых лицах осени глаза.

Она грустна, а с ней и мне взгрустнулось,

Хоть знаю, время не воротишь вспять,

Но все ж хочу, чтоб лето к нам вернулось

С листвой и птичьим щебетом опять.

Мне не по нраву осени унынье,

Не радует багровый листопад

И, как в разлуке мать грустит о сыне,

Так я грущу о чем-то невпопад.

Теперь зима уже не за горами,

Придет и все снегами заметет,

Дымки из труб повесит над домами,

А если нет, то мне и так сойдет.

Ну а пока что брови хмурит небо

И листьев золотистый хоровод

Меня кружит, зовет с собою в небыль,

Под снегом ждать прихода вешних вод.

Следы потерянной души

Нет! Будешь ты бродить недолго

В моих мирах, другой найдешь!

Тебя задержит чувство долга,

Но лишь на миг... И ты уйдешь...

Найдя серьезную причину,

Чтоб оправдать саму себя

В своих глазах... А я остыну

Когда-нибудь и не любя

Жить буду дальше, словно призрак

К тебе, являясь по ночам,

Быть может лишь во сне, как признак

Того, что я не понял сам.

Ушла! И словно растворилась

В слепящем зареве огней,

А может это лишь приснилось

От безысходности ночей

И оттого, что я тоскую

О чем-то теплом и родном?

Кто выбрал долю мне такую?

И есть ли в мире где-то дом,

Где ждут меня не из-за лиха,

Не ради лести и похвал,

А просто так. Где б кто-то тихо

Меня по имени позвал

Чтобы смотрел я без опаски

В родные, добрые глаза,

Что понимают и ждут ласки

Где не нужны мне тормоза.

Любви хочу простой и нежной,

Что где-то сгинула в глуши...

Где я ищу во тьме кромешной

Следы потерянной души

Ничей.

Зато живем!

Ночь. Тихо слышен голос струн,

Негромко чей-то смех раздался...

И я, несносный, старый врун

О чем-то снова размечтался.

Мой Бог! Кем только ни был я

В своих мечтах и сновиденьях!

То на турнире гнал коня,

То, словно Гамлет, жил в сомненьях.

Героем был и был шутом

И чёрти-кем еще, не знаю.

Но я всегда писал о том,

Что к сердцу близко принимаю.

Пусть род людской меня простит

За то, что может неумело,

В строку легла, а не летит

Мечта. А впрочем, что за дело?

  В наш бесшабашный, дикий век

Мы до сих пор за миражами

Бежим и всюду слышим смех,

Придя на бал в ночной пижаме.

Но что с того? Зато живем!

И, умирать не собираясь,

Свою мечту опять зовем,

От повседневности спасаясь.

Рыцарь. ***

Я ждал тебя вчера, я жду тебя сегодня,

Ждать будет до утра твой рыцарь всепогодный,

Но ты закрыла дверь и обо мне не мыслишь,

Ты голос мой теперь уже совсем не слышишь.

Но под твоим окном я протопчу тропинку,

Тебе, как добрый гном, расплавлю в сердце льдинку,

Пусть будет вновь весна, сирени белой гроздья,

Чтоб снова ты без сна считала в небе звезды.

Я под окном твоим застыну в ожиданье,

Чтоб в белых яблонь дым пришла ты на свиданье.

Неважно, что метель кружится за окошком,

Для нас с тобой апрель наступит на немножко.

Любовью разгоню я в небе злые тучи

И небо наклоню, достану звездный лучик,

Тебе им на груди я приколю признанье.

Ты только приходи сегодня на свиданье.

Ледяная стена.

Порою хочется сказать

Кому-то ласковое слово

И просто чью-то руку взять,

Не нужно ничего иного.

Чужое чувствовать тепло

И чье-то тихое дыханье,

Чтобы на сердце отлегло,

Как после трудного признанья.

Но, все ж держу себя в руках,

Боюсь, не так поймут, осудят...

И гулко кровь стучит в висках,

Холодный ум желанья студит.

Хочу отдать, хотя бы часть

Тепла другим, без мыслей сложных,

Хочу не дать ему упасть

К ногам из рук неосторожных.

Так и таю свое тепло,

Свой дар, подаренный судьбою

И прячу, словно за стекло,

Его под коркой ледяною.

Лишь только дети знают путь,

Тропинку тайную за стену.

Они простую знают суть

И не способны на измену.

Ухожу.

Я ухожу, куда не знаю сам,

От серых будней и рутины бесконечной.

Хочу лицо подставить чистым небесам,

Упав без дум в траву, с улыбкою беспечной.

Я убегаю, чтобы в чем-то стать другим,

Чтоб на лице моем дежурную улыбку

Мне не носить, а просто быть собой самим

И рядом видеть мир живой, а не открытку.

В стогах я буду ночевать под музыку дождей,

Костер протянет мне горячие ладони...

Сбегу, на время, от забот и от людей,

Пускай попробует тоска меня догонит!

Сбегу от грохота и дыма городов

С разливом чистых рек или каймой лугов,

Где детство беззаботное осталось.

Не знаю я, что потеряю, что найду

И почему-то это вовсе не пугает.

Мне так легко, когда бездумно я бреду

Тропинкой узкой, что куда-то убегает...

Ч у ж о й

Чужой! Невероятно, но... чужой!

А лишь вчера был самый-самый близкий.

Сама себе ты стала госпожой,

А он ушел. Ни слова... Ни записки...

Ушел! Не может быть! Но... все ж ушел,

Не объяснившись даже на прощанье.

Быть может он слегка с ума сошел?

Быть может дал кому-то обещанье?

За что она наказана? За что?!

Была добра и в меру терпелива...

Ушел, забрав лишь старое пальто,

Взглянул вокруг и вышел торопливо.

Она б ему любой простила грех,

Она б к нему еще нежнее стала...

И чаще был бы слышен в доме смех...

Прошел лишь день. Но как она устала!

Не расскажу я никому,

Как ты с ума меня сводила,

Как заколдованная сила

Меня порой ввергала в тьму.

Ни с кем делиться не хочу,

Чем ты меня околдовала,

Как надо мною волхвовала,

Ведя к заветному ключу.

Я никому не расскажу

Про вкус воды в твоих ладонях,

Про пенье птиц в зеленых кронах...

Все это тайной окружу,

Чтобы никто не смог понять

За что меня ты полюбила.

И, даже если ты забыла,

Тебя не стану обвинять.

Я никому не назову

Твоих примет и твое имя...

Не расскажу, как струи ливня

Секли примятую траву...

Никто не сможет обвинить,

Что мы кому-то изменяли -

Недолги юности печали,

Где все так просто объяснить.

Не допытается никто

О том, что нас с тобой связало,

Про то, что позже с нами стало.

Молчу про это и про то,

Что знаем только мы с тобой,

Как звезды падали нам в руки

И как длинны часы разлуки,

Что предначертаны судьбой.

Нем! Потому что я люблю.

И сохраню свое молчанье.

За твое робкое признанье

Я твой покой благословлю.

Я вернусь.

Все равно, я вернусь в этот город далекого детства,

Где деревья шумят изумрудно-зеленой листвой

И, устав от забот, от тревог бесконечного бегства,

Я истоков коснусь поседевшей своей головой.

Не бывает здесь зла, все наивно и просто, как травы,

В город детства тайком возвращается каждый из нас,

Не желая наград и какой-то надуманной славы

Мы стремимся туда.

Кто на год.

Кто на день.

Кто на час.

Дождь веселый расти помогал нам быстрее, а ветер

Звал бежать за собой в даль, где радуга в небе цвела,

Там, в каком-то году, терпеливо нас ждал на рассвете

Дед пастух на краю, безымянного ныне, села.

Мы из детства ушли, не задумавшись ни на минуту,

Что уходим навек и обратно не будет пути...

Почему же теперь, через годы, сомненья и смуту

Тайной тропки намек мы пытаемся в детство найти?

Богиня

Кто ты, незнакомка, идущая мимо?

Нет слов, остается одна пантомима!

Походкой твоею любуюсь невольно

И что-то мне в сердце кольнуло не больно.

Куда ты спешишь? Задержись на мгновенье!

Замри на секунду под этой сиренью.

Не жду от тебя ни улыбки, ни взгляда...

Увидеть тебя - это тоже награда!

О, чудо! Ко мне ты на миг обернулась,

С лукавой усмешкою, вдруг, улыбнулась,

Глаза распахнув, словно двери, навстречу,

Как будто ждала, что тебе я отвечу.

Ноя, словно памятник, стал бессловесным

И разум мой стал, словно пух, легковесным.

Все умные мысли, как выдуло ветром...

В знакомстве я, явно, не выглядел мэтром.

Бог мой! Даже в мыслях я был неуклюжим,

Увидев богиню, которой мы служим,

Чье имя по-разному в мире звучало,

Но всюду одно у людей означало.

Богиня любви, красоты и печали...

Не все ее в жизни своей повстречали,

А может быть просто в заботах недели

Мелькнувший ее силуэт проглядели?

А может то было всего наважденье?

Была ли та встреча? Спроси, что попроще!

Стою, как пенек, что остался без рощи.

О б м а н и

Обмани меня тихою лаской,

Хоть на день, хоть на час, хоть на миг,

Чтобы мир стал волшебною сказкой,

Чтоб к тебе я безмолвно приник.

Обними меня с грустной улыбкой

Обмани, околдуй, заморочь...

Чтоб звучала волшебною скрипкой

Эта дивная лунная ночь.

Обмани меня ласковым взглядом,

Я прощу твой невинный обман...

Лишь бы только сидела ты рядом,

А в крови разливался дурман.

Обмани меня легким движеньем

Своих рук, переливом волос...

Чтоб был счастлив своим пораженьем

Я и верил, что что-то сбылось.

Обмани меня шорохом листьев,

Чтобы слов я не мог разобрать,

Чтобы был сам к себе я завистлив,

Чтоб ответа не мог подобрать.

Обмани, причиняя страданье...

Если даже к другому уйдешь,

То скажу я, тебе в оправданье,

Что святою была эта ложь.

Спасатель.

Слезинки дождя на вагонном стекле,

Да где-то всю ночь свет горит на столе

И вот потому, позабросив дела,

Туда снова мчусь, куда боль позвала.

Я, словно спасатель и в этом мой долг,

Ведь я человек, значит друг, а не волк,

Так значит я нужен и в этом резон -

Спасательный мой не окончен сезон.

Пусть мне тяжело, пусть я падаю с ног,

Но вновь кто-то ждет, чтоб в беде я помог

И значит, мне мчаться сквозь ночь суждено,

Чтоб где-то спокойно светилось окно.

Я снова делю горе в чьем-то кругу

И жить по другому, увы, не могу...

Беда, разделенная на две судьбы,

Уже не беда, а всего полбеды.

У тебя подруга парня увела

И метель дорогу к сердцу замела,

Стало некому цветы тебе дарить

И о чем-то очень нужном говорить.

Так бывает в жизни этой, так случается,

Что с любовью что-то вдруг не получается.

Вечера проводишь дома молчаливая.

Ну почему же ты такая несчастливая?

Покупаешь ты цветы себе сама,

Чтоб все думали, что кто-то без ума

От ресниц твоих и запаха волос,

Лишь подушка знает горечь твоих слез.

Потеряло цену время быстротечное

И ненужным стало платье подвенечное,

А в душе наводит смуту мысль ревнивая,

Ну почему же ты такая несчастливая?

Но настанет день, когда утихнет боль,

Алый парус ты увидишь, как Ассоль

И, другому парню руки протянув,

Ты забудешь все, в его глаза взглянув.

Лишь услышишь от него признанья нежные,

Все обиды позабудешь свои прежние.

Унесется грусть твоя, как лань пугливая

И непременно будешь ты еще счастливая!

Жене и дочери.

Осень с зимою встречаются,

Падают листья и снег.

Может все лишь начинается,

Милый ты мой человек?

Грусть - это дань одиночества

И рвут шаги тишину,

Я, пока осень не кончится,

В золоте влажном тону.

Нет, не дано мне забвения,

Память двоими полна -

Ждут моего возвращения

Милые дочь и жена.

Нежные, добрые, славные,

Как не хватает мне вас,

Вы мои самые главные

С чуткими искрами глаз.

Знаю и верю, что встретите,

Крепко обняв у дверей

И лишь с улыбкой заметите:

Где же ты был столько дней?

Какая роль отведена

Мне в жизни этой быстротечной?

И разве в том моя вина,

Что я родился "поперечный"?

Пусть не похож я на других -

Любой, в своем , неповторимый.

Но, все-таки, прощают их,

А я остался нелюбимый.

Какая цель зовет меня?

К чему стремлюсь? Чего желаю?

О чем грущу на склоне дня?

Признаться, я и сам не знаю.

Не верю в бога и в чертей,

Где рай, заселенный, как улей?

Но лишь одна подкараулит.

Придет и скажет - Вот и я!

Что я скажу ей? Что отвечу?

Что я устал от бытия?

Но, все ж, давай... отложим встречу.

Если б мог.

Ты в судьбе моей, словно заноза,

Хочешь - верь, а не хочешь - не верь,

Юность, словно стихи - дальше проза,

Где никто не стучит в твою дверь.

Почему я с тобою так робок?

Ох, и странные мы, мужики!

То клянемся в любви и до гроба,

То боимся коснуться руки.

Разводила нас жизнь и сводила

Паутиной случайных дорог,

Ты куда-то опять уходила,

А я встречи дождаться не мог.

Все девчонки о принцах мечтают,

Даже выросли если давно

И ночами в подушку рыдают

Если этого им не дано.

Если б только я мог, сам бы вышел

Во дворце с тобой в праздничный зал

И тайком, чтоб никто не услышал,

Столько б глупостей разных сказал!

Чтобы сердце твое, душу, тело

Окатило горячей волной,

Чтоб до прочих нам не было дела

И ты просто осталась со мной.

Я Вам не верю! Вы прошли,

Как ураган, все сокрушая,

Что было свято и сожгли

Мой мир, его опустошая.

Тот мир, что рос из облаков,

Где жил, не ведая печали,

Народ, не знавший дураков,

Где все ошибки мне прощали.

Мир грез. Там жил я до сих пор

В воздушных замках, в море света

И мне неведом был позор...

Увы! Разрушено все это!

Тяжелой поступью слова

Слетали с Ваших губ, не вскрикнув

Под аркой радуги трава

Завяла, горестно поникнув.

Дворцы прекрасные в туман

Вы превратили мимоходом,

С прекрасным, гибнущем от ран,

Не познакомились народом.

А я так верил, что с добром

И с чистым сердцем Вы явились,

Совсем не думая о том,

Что Вы в разлуке изменились

Любили в детстве Вы мечтать

И были доброй, чуткой, нежной,

Но вдруг, сумев жестокой стать,

Ушли, с усмешкою небрежной.

Осколки радуг разметав

По мутным лужам днем ненастным

И в грязь безжалостно втоптав

Мечту о чистом и прекрасном.

Не говори мне о любви,

Я этого не знаю!

Напрасно душу не трави,

Тебя я заклинаю.

Да, знаю, где-то есть она,

Но мне не повстречалась.

Искать нет смысла, чья вина -

Любовь не состоялась!

Быть может где-то рядом был

Я с ней, но не заметил,

Что был кому-то дорог, мил,

Что счастье свое встретил.

И все ушло, простыл и след

Весны не отзвеневшей,

Но слышу голос в дымке лет

Любви не отгоревшей.

Куда зовет она меня?

Не возвратить былого!

Мне не вернуть назад ни дня,

Ни доброго, ни злого.

Зачем же верить в миражи,

Что может не напрасно

Меня по жизни виражи

Ведут к мечте прекрасной.

Я не юнец, пора забыть

Весны призыв заветный.

И все-таки... Хочу любить!

Я, как обычный смертный.

Не уходи - тебя опять прошу

Среди весны, когда хожу, как пьяный.

Захочешь, я поэму напишу

О том, как на свидание спешу,

Как спать уходит солнца диск багряный.

Прости мои волненье, робость, дрожь...

А хочешь, я Есенина начну

Тебе читать, про лунный свет и рожь,

Про пьяный клен, пусть не мое! Так что ж?

Про Шаганэ, восточную луну...

Или с тобою буду до утра

Я звездный свет ладонями ловить...

Пойми, весна - особая пора

Где путаешь сегодня и вчера,

Когда нельзя тебя мне не любить.

Не знал я до сих пор любви такой,

Смеялся я над ней еще вчера,

Ты проведи мне по щеке рукой,

Верни душе измученной покой,

Скажи, что остаешься до утра.

Мне все равно сегодня не уснуть

И, хоть на край земли меня веди,

С тобою будет мне нетруден путь,

Ты только нежной и счастливой будь,

Лишь об одном прошу - не уходи!

Вы не верьте.

Рождественская ночь.

Не упрекай меня за этот зимний вечер,

За белую метель и не вини за то,

Что не горят давно для нас с тобою свечи,

За то, что в дверь твою не постучит никто.

Опавшая листва уже укрыта снегом

И, по ветру летя, не гнаться ей за мной,

Давным-давно с тобой я не делюсь ночлегом,

Обидные слова, оставив за спиной.

Забыта та тропа, где звезды нас венчали

И поросло быльем безумство той весны...

Никто теперь твоей не утолит печали,

Лишь горький дым разлук в твои приходит сны

Когда под рождество мелькну я смутной тенью

В таинственной дали мерцающих зеркал,

Пусть в дрогнувшей руке, наперекор забвенью,

За прошлую любовь поднимется бокал.

 Прости меня

Прости меня, мой юный друг,

Что я родился слишком рано.

Что много девушек вокруг,

Что от тебя бегу упрямо.

За те невинные слова,

Что истолкованы неверно,

За то, что, походя, молва

О нас сказала что-то скверно.

Я по ночам не рву цветы,

Чтоб у дверей твоих оставить

И снишься мне совсем не ты,

Но ничего здесь не исправить.

Что не такой я, как тебе

Меня хотелось бы увидеть,

В укор не ставь своей судьбе,

Я не хотел тебя обидеть.

К чему напрасно горевать,

Что не всему придется сбыться,

О чем хотелось нагадать,

Чего хотелось бы добиться.

Ты вспомни, даже у богов

Не все всегда сходилось гладко,

А потому и мир таков,

Что в нем не всем живется сладко.

Стихи на заказ.

Писать стихов я по заказу не умею,

Пишу, что чувствую, о том, чем я живу,

О красоте лугов, где я немею,

Где, даже, лишнего цветка я не сорву.

Пишу нередко о любви - загадке вечной

И не всегда с оптимистическим концом,

То о девчонке незнакомой, первой встречной,

О старой вербе, замеревшей над крыльцом.

Пишу про все, что в жизни этой беспокоит

И не ищу каких-то выдуманных тем,

Писать иначе, очевидно, и не стоит,

Хватает в жизни и без этого проблем.

Ну почему людей всегда интересует

Где я печатаюсь, каков мой гонорар?

А я о том пишу, как окна разрисует

Зимой мороз, про звон неведомых гитар.

Про облака, что в небесах бесследно тают,

Про листьев золото, что ветром унесло...

И пусть немногие, пока, меня читают,

Я зов души не превращаю в ремесло.

Один.

Горька строка, в которой нет любви,

Нет пониманья - только сожаленья,

Что ты один и, сколько не зови,

Никто не скажет слова утешенья.

Всегда один, хоть волком вой, кричи...

Никто не ждет, чтоб нежно улыбнуться.

Как долгий сон, кошмарный крик в ночи,

Где силы нет, чтоб всем назло проснуться.

Нет пышных роз и тихих ручейков

И мрачен мир от ног до горизонта.

Друзей не видно, даже нет врагов

На линии невидимого фронта.

Кто может драться просто с пустотой?

Кто строит бриг среди песков в пустыне?

На это есть ответ, совсем простой -

Лишь идиот! Таков и есть я ныне...

Очень взрослым.

Вы не смотрели никогда,

Как гаснут звезды на рассвете?

И вам не пели провода

Про годы лучшие на свете?

И трепет первого свиданья?

Тогда вы просто снежный ком!

Увы, за точкой замерзанья.

А вы умеете мечтать?

Но не о чем-нибудь серьезном,

А, например, как ветром стать

И мчаться в воздухе морозном?

Или вам это не дано?

И вы так быстро повзрослели,

Что стали скучными давно

Те песни, что вам в детстве пели?

Как вы относитесь к цветам?

Но не к прилизанным букетам,

А к тем, что в поле где-то там

Вы рвали очень давним летом?

Забвенью предали вы все,

Все свои детские печали...

Все выше вас судьба несет,

Но...

Р а з м о л в к а .

Неслышно, тихонько подкралась.

И, вроде мы рядом вдвоем,

Но что-то у нас оборвалось.

Обид не прощеных туман

Закрыл нам глаза пеленою

И видим мы только обман,

Что встал между нами стеною.

Пытаемся стену пробить,

Но, гордость свою сберегаем.

(Нельзя без согласия жить!)

Зачем же мосты мы сжигаем?

Одуматься надо б, но где

Тот гений, что за руки б взял

И нас, неподвластно беде,

Друг к другу навек привязал?

Но нет его, нужно самим

С бедою своей разобраться,

Чтоб не было больше причин

В квартире одной расставаться.

Прости меня! Был я не прав...

Обиды крутые ступени

И ложную гордость поправ,

Встаю пред тобой на колени...

Письма запоздалые.

Случайность.

Лист кленовый на мокром стекле

Каждой жилкой своею пылает,

Не лежит он пока на земле,

А к стеклянной груди припадает.

Пусть не сам залетел он сюда,

Но, прижавшись, не смог оторваться.

На стекле ж его только вода

Держит, если всерьез разобраться.

Точно так же порой человек,

Увлеченный случайной любовью,

Посчитает, что это навек

И расплатится собственной болью.

Не пытайтесь меня убедить,

Что любовь слишком часто коварна;

Человек должен жить и любить,

А не существовать атомарно.

Потому не спеши называть

То любовью, что проще зовется,

Потому что позднее, как знать,

Вдруг еще кто-нибудь подвернется.

Что ж, опять будешь клясться в любви,

Даже сам в свои клятвы не веря?

Лучше уж никого не зови

И крест-накрест забей свои двери.

Розы на снегу. ***

Розы, как факел, горят на снегу,

Брошены чьей-то рукою небрежно.

Словно мальчишка-проказник бегу

Я мимо них вдаль по улице снежной.

Кто же вас бросил? В чем ваша вина?

Чем заслужили такое презренье?

Может осталась девчонка одна,

Эти цветы, получив в утешенье?

Нет мне ответа на этот вопрос,

Чей же подарок безумного лета

Взял беспощадно в объятья мороз,

Словно любовь, что еще не допета.

Грустно поникли уже лепестки,

Кружат лениво над ними снежинки...

Кто же, пытаясь сбежать от тоски,

Бросил букет возле края тропинки?

Радость и горечь, как пара сестер,

Путь заплетают нам нитью незримой...

Счастлив, кто сердце свое на костер

Бросит по первому взгляду любимой.

Розы завяли, но алый их цвет

Не изменился под властью мороза,

Так и в судьбе, как немеркнущий свет,

Будет любовь в сердце, словно заноза.

Я не Ромео.

Я не Ромео? Может быть.

И ты, похоже, не Джульетта...

Но сердце хочет сохранить

То, чем душа была согрета.

Ничто не связывало нас

(Свои заботы и печали,

На первый взгляд) и только класс

Был общим, где мы не скучали.

Не целовались мы с тобой,

Хотя, порою, так хотелось!

Казалось - ты была судьбой

И песнею, что не допелась.

Слова, обычные вполне,

Нас, почему-то вдруг, смущали.

На романтической волне

Мы бег минут не замечали.

Наивен был я и считал,

Что все у нас с тобой иначе

Чем у других, но школьный бал

Подвел черту моей удаче.

Я не Ромео. Это так.

И ты, конечно, не Джульетта...

Но не могу забыть никак

Пустой перрон в начале лета.

Не бойся.

Хотеть не вредно. Если захотеть,

То песни можно и на крыше петь,

А если кто повыше заберется,

То пусть поет там, где ему поется.

Тебе смешно: Так смейся! Хохочи!

А если грустно - просто помолчи.

На всех ты все равно не угодишь,

Что лучше для тебя, ты сам решишь.

Пусть ты не гений - это не беда,

Ты просто будь самим собой всегда,

Рискуешь в жизни клоуном ты стать,

Бездумно если станешь подражать.

Не бойся смеха злых и дураков,

Не бойся неуклюжести стихов,

Не бойся перед добрым быть смешным,

Но всех не меряй на один аршин.

Не нравится? Так можешь не читать,

Спокойно лучше отправляйся спать.

К чему напрасно головную боль

Себе искать. Твоя ли это роль?

Прости, коль я немного надоел.

Обиделся: Поверь, я не хотел!

Не будь занудой! Лучше улыбнись,

А если очень трудно - побранись.

Девчонка.

Кончается осень и скоро придут холода.

Сорвавшись с ветвей, улетела листва в никуда

И грустное небо, не в силах слезинки сдержать,

Дождинками зеркало луж заставляет дрожать.

Так было и будет еще, может тысячу лет

И листья, кружась, будут падать

бездумно нам вслед,

Задумавшись, в парке у мокрой ограды стою,

Где осень поет лебединую песню свою.

Неяркое солнце нас греет еще иногда,

Но вдоль по дороге все чаще струится вода

И годы теряются где-то в безумной дали,

Как мысли и чувства, что мы удержать не смогли.

Бесстыжие осени краски, ветвей наготу

В печальный венок над судьбою своей заплету,

А иней серебряный с листьев, опавших в саду,

Ко мне перейдет на виски, как и в прошлом году.

Сольвейг.

Сколько лет ты ждешь меня?

Проглядела очи

В свете солнечного дня,

В мраке темной ночи.

Но к тебе я не спешу

На заре туманной,

Боль свою в себе ношу

О тебе, желанной.

Возвращался я не раз,

Чтобы окунуться

В свет твоих печальных глаз,

Чтоб руки коснуться.

Для тебя я был, как шейх,

Но опять случайно

От тебя, моя Сольвейг,

Убегал я тайно.

Укачает легкий бриз

Горькое сомненье,

Словно старый вальс-каприз

Даст на миг забвенье.

Я к тебе не постучу

Утром спозаранок,

Я забыть тебя хочу,

Милый мой подранок.

Виноват перед тобой

Давнею виною,

Криком в дымке голубой

Чаек за кормою.

К горизонту пенный след

Убегает. Каюсь!

В том, что много дней и лет

От тебя скрываюсь.

Лепестками алых роз

К твоему порогу

Я б под ливнем вешних гроз

Застелил дорогу.

Но решиться не могу

Стать овечкой смирной

И, боюсь опять солгу,

Возвратясь с повинной.

Словно сумерки в душе моей упали,

В горле ком обид и горечи застрял...

Не придет никто унять печали,

Нет того, кому б я душу доверял.

У других своих забот хватает,

Никому нет дела до меня...

И надежда, как снежинка, тает

Под лучами вешнего огня.

Не придет никто, не успокоит,

Не взъерошит спутанных волос...

Видно, свой покой дороже стоит,

Так уж в этой жизни повелось.

И иду я, чуть сутуловатый,

Опустив себе под ноги взор.

Не поймешь - женатый? Неженатый?

Никому не нужный до сих пор.

Не скажу друзьям худого слова,

Их вины в моих печалях нет.

Но друзьям я нужен лишь веселый...

Видно до скончанья своих лет.

У братской могилы.

Заря догорела. Роса на стерне.

Мой друг загорелый убит на войне...

Мой друг, с кем делили и радость и боль,

От братской могилы уйти мне позволь.

Недолго ты прожил, немного успел...

Я был чуть моложе, но вот уцелел...

Мы дрались, как черти, "старик" и юнец,

Где кружево смерти сплетает свинец.

Меня пощадила судьба в том бою

И юность вручила в наследство твою...

Мне память хранить до конца дней моих

И дважды прожить предстоит за двоих.

Кара.

Нас жизнь карает черной карой,

Карает даже без вины,

Ей запрещенные удары,

Как видно, не запрещены.

А мы все верим - не обманет!

Озолотит нам бытие

И платим золотом страданий

За каждый медный грош ее.

Аленушка. ***

Что грустишь, Аленушка, как в ненастье солнышко?

Что ты пригорюнилась, сидя под ольхой?

И глаза лучистые смотрят в воды чистые,

Тайнами девичьими делятся с рекой.

Где ж твой милый-суженый, ветром в поле стуженный?

Что ж твой добрый молодец заплутал вдали?

Может злые вороны на чужую сторону

Заманили милого, обмануть смогли.

Ты сидишь, печалишься, и в тревоге маешься,

Ни письма, ни весточки нет уже давно,

Голову повесила и глядишь невесело,

Словно смотришь старое, грустное кино.

Не грусти, все сбудется и печаль забудется,

Назовет любимою тебя вешним днем

Долгожданный, ласковый и войдете в сказку вы,

Крепко взявшись за руки, навсегда вдвоем.

В сказке все сбывается, как о том мечтается,

В ней герой останется верным до конца,

Все дороги длинные одолеют сильные,

Для любви открытые, юные сердца.

Любовь.

Любви обычной нет и нет ее похожей,

Нежданная всегда, как в ясном небе гром,

То жаром по щекам, то холодком по коже

Придет и опьянит, как выдержанный ром.

Она была всегда, во все века и годы,

И чаще не спросясь, приходит по весне,

Прекрасными в любви становятся уроды

И в радужных тонах мир виден, как во сне.

Порой бывает зла, порою- благодушна,

А скольких, ради дам, на подвиг позвала,

Тиран в ее руках становится послушным

И мягким, словно воск, кто тверд был, как скала.

У каждого своя. Капризна. Многолика.

Любого Купидон своей стрелой пронзит,

Любовью по крови. Восторженно. До крика.

Иль кровью по любви из ревности сразит.

Пусть разная она, добра или жестока...

Но все же, без нее не мыслим жизнь прожить.

У каждого своя начертана от рока

И значит, есть, чем в жизни этой дорожить.

Что ты ищешь?

Что ты ищешь в пути, незнакомец седой?

И откуда в глазах затаилась тревога?

Все, что есть у тебя - твой усталый гнедой,

Да судьба, как вино недопитого рога.

Что случилось с тобой? За каким миражом

Ты гонялся всю жизнь, позабыв о покое?

Почему горизонт стал твоим рубежом?

Сам ли выбрал, иль нет, себе счастье такое?

Мы сидели с тобой у ночного костра,

Что случайно нас свел у безвестной тропинки

И неспешный рассказ слушал я до утра

Там, где в листьях куста серебрились росинки...

Не имел ты нигде ни кола, ни двора

И семью и родню заменила дорога.

Не построил ты дом и не ждет детвора

Возвращенья отца у родного порога.

У тебя все, что было, война отняла.

Вспоминал ты друзей, не вернувшихся с фронта.

Дом, в котором ты рос, что сожжен был дотла...

Ты покоя искал за чертой горизонта.

Черный хрусталь.

Не дарил.

Я тебе не дарил

Ни стихов и ни песен,

Но порой говорил,

Что мне мир этот тесен.

Не писал о любви,

В вечной дружбе не клялся

И от скуки к тебе

Никогда не цеплялся.

Нет, тебе не носил

Я букетов весенних,

О тебе не грустил

В листопадах осенних,

Не пытался завлечь

Тебя в сети Амура,

Тайных не было встреч,

Серенад Трубадура.

Может быть влюблена

Ты была в меня тайно,

Но возникла стена

Между нами случайно.

Что жалеть о былом,

Если даже забылось,

Что же было потом,

А что просто приснилось.

Мальчишка под дождем. ***

Сидит собака под плащом,

К мальчишке головой прижалась,

А он твердит - мы подождем,

Она, быть может, задержалась.

А пес не может разобрать

Зачем хозяин в дождь без шляпы

Который день приходит ждать,

Когда насквозь промокли лапы.

Стоит мальчишка под дождем,

Как бы погода ни стращала,

Псу говорит - мы подождем,

Она придет, раз обещала,

Но не явилось ровно в семь

И в этот день к мальчишке счастье.

Уже подряд, который день

Стоит над городом ненастье.

А позже он, скрывая дрожь,

Свиданье снова назначает.

(Пока стучится в окна дождь

Девчонку мама не пускает).

Мальчишка завтра будет вновь

Стоять в любую стынь и слякоть...

Ах! Эта первая любовь...

То ли смеяться... то ли плакать...

У й д и !

Уходи из судьбы моей. Слышишь? Уйди!

И по меркам своим ты меня не суди,

Растворись в темноте, не оставив следа,

Словно не было в жизни тебя никогда.

Я ни разу тебя, ни о чем не просил

И букетов тебе никогда не носил,

Так с чего ты взяла, что я счастлив с тобой?

Что тебе лишь одной предназначен судьбой?

Для тебя пусть чужим я останусь в тени,

Понапрасну меня взглядом ты не мани,

Все равно я не твой, да и не был твоим.

Боже мой! Ну, о чем мы с тобой говорим?

Ты упрямо стоишь на холодном ветру

И, чуть слышно, твердишь, что я сам себе вру.

Но, поверь, что тебе я не в силах помочь,

Мне тебя не понять в эту звездную ночь.

Пусть твой след заметет рыжий осени лист,

Пусть ворвется в окно ветра буйного свист

И узорчатым инеем в прошлом окно

Пусть затянет мороз... Мне, поверь, все равно.

Так зачем же опять звездам в небе кричишь,

Что ты любишь меня, что обиды простишь?

И про то, что мне сердце свое отдала...

Как тебя убедить, чтоб меня не ждала?

Лавина. ***

 Я поздно родился.

В далеком теперь, сорок первом году

От взрывов родная земля онемела

И кровь полилась, как в кошмарном бреду,

Струною народная боль зазвенела.

Я поздно родился для этой войны,

О ней знаю только по чьим-то рассказам,

Я не был на этом балу Сатаны,

Стоять до конца был в бою не обязан.

С ума не сходил в окруженье с тоски

И танк мой не жгло пламя фаустпатрона,

С врагом не сходился я насмерть в штыки,

Мне в плен не пришлось брать тевтонца-барона.

Но все же знакома нам горечь утрат,

Когда, захлебнувшись в кровавой атаке,

Залег батальон, поредевший стократ

И кровь на снегу, словно алые маки.

Отведать и нам от свинцовой пурги

Пришлось, хоть и в мирное время мы жили.

От ярости нашей бледнели враги

И этому павшие нас научили.

Они не согнулись в той страшной войне,

Покорно врагу сапоги не лизали

И гибли... И, значит, нам нужно вдвойне

Прожить эту жизнь, как они наказали.

Ночной трубач.

Уснувший город тих. На улице апрель.

Но, в небе звезды распугав, ворвалась звонко

В ночную высь трубы серебряная трель

Под тем окном, где спит бездушная девчонка.

Была мелодия печальна и нежна,

Слезой звезда скользнула вниз по небосклону,

Что трубачу была, как видно, не нужна,

Но не открылась дверь, ведущая к балкону.

Труба молила о пощаде и звала,

Летели звуки к небесам и возвращались...

Ночная улица, конечно, не спала...

Но, чудо! Жители совсем не возмущались.

Быть может кто-то вспоминал, как сам стоял

У чьих-то окон и надеялся на чудо,

Всем было ясно почему, их сон прервал

Трубач невидимый, к трубе прижавший губы.

Надежды долго не терял ночной трубач,

Любовь свою вплести в мелодию старался

И меж домов метался зов трубы, как плач,

Пока на самой верхней ноте не сорвался.

Пусть равнодушным оставалось то окно,

В чьи стекла музыка беспомощно стучалась,

Девчонке этой бессердечной, все равно,

Пренебрежение к признанию прощалось.

Возможно, дорог был ей кто-нибудь другой,
Быть может, принц, из глупой, выдуманной книжки...

Лишь было слышно в тишине, как под ногой

Хрустят осколки снов несбывшихся мальчишки.

Старый парк. ***

О войне.

О войне, почему-то, все чаще пишу.

И не только о той, что в себе я ношу.

О большой и о малой и чья в том вина,

Что не все получили свои ордена.

Нет, не ради наград те бойцы полегли,

Просто думать иначе они не могли.

Просто знали, что где-то у них за спиной

Та земля, на которой стоит дом родной.

Сколько их, неженатых, простых пареньков,

Что, не дрогнув, стояли под сталью штыков?

Слишком много имен, за один только век.

Ну, куда же ты? Стой! Оглянись, человек!

Для чего ты идешь с автоматом в руках?

За тобой все вокруг превращается в прах.

Для чего на чужую ты землю пришел?

В своем собственном доме чего не нашел?

Неужели затем родила тебя мать,

Чтобы было потом ей кого отпевать?

Ты спроси у нее, много ль радости ей

Не дождаться с войны дорогих сыновей...

Так я думал, в вагоне, что мчал меня вдаль,

Слыша, мерно на стыках звенящую сталь,

И старик одноногий, что рядом сидел,

Тихо бросил - Где ж, парень, ты так поседел?

Я ему не ответил на этот вопрос,

( Экс - морской пехотинец и бывший матрос).

Улыбнулся, как мог и какой-то комок

Горло мне перекрыл. Говорить я не мог.

От внимательных глаз, в окруженье сетей

Из морщинок, все врут про отцов и детей,

Не сумел я укрыться - он знал тот мороз,

Что мальчишкам меняет родной цвет волос.

Он, вздохнув глубоко, головой покачал

И спросил - Страшно было? Я вновь промолчал.

Долго с ним мы молчали в ночной тишине...

Каждый был на своей, незабытой войне.

Виолетта. ***

Море нас манило в голубые дали

Там, где повстречались этим летом мы,

Ласковые волны, словно обвенчали,

Вынося на берег нас из глубины.

Вия-Виолетта, в океане света

Стала, Виолетта, ты моей судьбой.

Вия- Виолетта, песня, что не спета,

Был я, Виолетта, счастлив лишь с тобой.

Был я, как мальчишка, в первый раз влюбленный

В тихий шум прибоя, волны и закат

И, случайно, встретил взгляд твой удивленный,

За который отдал все бы, чем богат.

Влажные ресницы трепетали робко,

Когда из прибоя вынес на руках

Я тебя впервые и легла, как тропка,

Расставаний наших горечь на губах.

Нам продлить то время было неподвластно,

Нас экспрессы грусти унесли домой,

Обещала письма ты писать мне часто,

Но, как видно, адрес потеряла мой.

Песня.

Я помню песню паренька,

Что робко вышел к микрофону...

(Протез поскрипывал слегка)

Он взял аккорд, подобный стону.

И, словно зал хлестнув бичом,

Всю боль свою, что накопилась,

Из сердца выплеснул ключом,

Где горечь в песню превратилась.

Пел про войны тяжелый крест,

Про отчий дом в тени платана,

Про не дождавшихся невест

И солнце жаркое Афгана.

Жестокой правдою пронзал

Сердца людей бард незнакомый

И молча встал огромный зал,

Печальной силою влекомый.

Слова, что были так горьки,

Друзей погибших воскрешали...

И зажигалок огоньки

В недвижном воздухе дрожали.

Подснежник. ***

Видно, жду тебя напрасно я,

Ты в другого влюблена.

Мне, беда моя прекрасная,

Ты на горе создана.

Незаметною девчонкою

Среди нас всегда была,

Но весной, с капелью звонкою,

Как подснежник расцвела.

Лепестки, расправив нежные,

Взглядом, словно обожгла,

Растопив покровы снежные,

В сердце ты мое вошла.

Вновь при встрече улыбаешься

И не ведаешь сама,

Что безумно ты мне нравишься,

Что свела меня с ума.

Ты прошла и не заметила,

Как стал пленником твоим

Тот, кого ты снова встретила

Через пару лет и зим,

Словно звездное сияние,

Над тобою разлилось...

Будь умней я в годы ранние,

Что-то б может и сбылось.

Ну а ныне поздно каяться,

Тщетны сила или лесть.

Годы вспять не возвращаются.

Остаемся с тем, что есть.

Засада.

Ярким костром головная машина

Вспыхнула, носом уткнувшись в скалу.

Пламя, в разлившейся луже бензина,

Весело пляшет, как шут на балу.

Бой разгорелся жестокий, неравный,

Где каждый хочет кого-то убить,

Где мы решаем вопрос, самый главный,

Кто здесь погибнет, а кто будет жить.

Юный боец, что ни разу не брился,

Трассеров в небо, вонзивши струю,

Словно в кино, на атаку решился,

Чтоб показать всем отвагу свою.

Выскочил с криком "Ура!" и с налета,

Словно споткнулся, на радость врагу...

Крупнокалиберный лай пулемета

Режет его пополам на бегу.

Искры из камня снопом высекая,

Пули визжат, ищут наши тела...

Рядом, из раны мальчишки стекая,

Кровь породнилась со сталью ствола.

Мы экономно ведем перестрелку,

Враг не спешит выходить из камней...

Солнце, размером с большую тарелку,

Медленно делает тени длинней.

Сорок минут показалось нам веком,

Мало патронов, а сверху стрельба...

Трудно себя ощущать человеком,

Если с тобою так "шутит" судьба!

Рева моторов прекрасные ноты

Ветер лениво до слуха донес

И боевые машины пехоты

Рядом возникли, как феи из грез.

Сходу, из облака каменной пыли

Выдохи грозные вертких стволов

Градом снарядов засаду накрыли

(Кто его знает, на сколько голов).

Тихо. Не слышно ни криков, ни стонов...

Нас только двое осталось в живых...

Я, опустив автомат без патронов,

Плакал. И слез не стыдился своих.

Не с тобой.

Осенние клены наряд огневой

Тебе осыпают на плечи...

Иду я по городу, но не с тобой -

У нас еще не было встречи.

И только грустинка, в душе затаясь,

Со мной расставаться не хочет,

Гадаю, ее прогоняя и злясь,

Что жизнь мне еще напророчит.

Сойдутся ли наши с тобою шаги

В две рядом идущие нити?

Иль будем мы врозь? Не друзья, не враги

В случайной толпе перевиты.

Любовь, приоткрой свой таинственный лик,

Хочу я познать пламень тайный,

Чтоб образ любимой, как в сказке возник,

Пусть даже совсем не случайный.

Жестокой не будь! Ты бываешь щедра

К одним, а к другим молчаливой,

Глубокий твой след не заносят ветра

Порошей от мысли ревнивой.

Пусть рдеет на кленах осенний пожар

Над кронами огненно-пенный...

Горит, но не греет души моей жар

Пока никого во Вселенной.

Ручей. ***

Журчит ручей о чьей-то неизбывной боли,

Поет ручей о чьей-то грусти и тоске

И шепчет мне о чьей-то несчастливой доле,

О счастье, кем-то возведенном на песке.

Бежит ручей, легко преграды обтекая,

Через года, через минувшие века

И видел он, как слезы девушка роняя,

В края чужие провожала паренька.

Вода колышет ив опущенные руки,

Что много лет по берегам ручья стоят,

Расскажет мне о провинившейся разлуке

И про невест, надевших траурный наряд.

На сердце боль, как не закрывшаяся рана,

В расцвете сил, по чьей неведомо вине,

Под жарким солнцем, среди гор Афганистана,

В чужом краю убит мальчишка на войне.

Будь, проклят тот, кому чужая жизнь не свята,

Затихнет боль, но не исчезнет навсегда...

Прощенья нет тому, по чьей вине ребята

Своих подруг обнять не смогут никогда.

 Снова про любовь.

Я про любовь опять пишу,

Не знаю, может это глупо,

Но снова кружит нас разлука,

А я вернуться не спешу.

Меня покрыла пыль дорог,

Зато какое наслажденье,

Когда я сам приму решенье

Разжечь уютный костерок.

Пусть лижет пламени язык

Все то, что я ему подброшу,

Когда с плеча снимаю ношу

Я, твой потерянный мужик.

Как бы в пути я не продрог

И как бы солнце не палило,

Вернуться мне достанет силы

На твой единственный порог.

Ты на столе поставишь свечи,

Прижмешься к моему плечу,

А я сказать тебе хочу,

Что без разлук не будет встречи.

Пусть снова будет боль разлук

И ты застынешь на пороге,

Но защитит меня в дороге

Тепло твоих любимых рук.

Даманский.

Есть мирное небо и солнечный свет,

Но все это где-то - для нас мира нет.

Здесь рвутся снаряды, здесь пули свистят,

Мальчишкам безусым за молодость мстят.

Сраженный осколком, товарищ упал

Без крика и, даже, - Прости - не сказал,

Бросает на лед раскаленный металл

Того, кто пред ним на колени не встал.

Нас косит свинец, как траву в сенокос.

И кровь на снегу, как букетики роз,

Что будут на братских могилах лежать

У тех, чьей руки мне уже не пожать.

Короткое, страшное слово ВОЙНА!

Легка и красива лишь в фильмах она,

А нам не хватает дыханья бежать

В атаку за тех, кто остался лежать.

Даманский. Клочок бесполезной земли,

Что силой у нас отобрать не смогли.

Не нужен чужим и не нужен своим,

Теперь только ветер гуляет над ним.

Но все ж отстояли! Остался он наш!

Застава все та же - недремлющий страж

Стоит, словно память прошедшим боям,

В которых пришлось чьим-то пасть сыновьям.

Прошло много лет. Но в ночной тишине

Порою бегу я в атаку во сне.

И снова я вижу глаза матерей,

Что скорбно стоят у могил сыновей.

Первый бой.

Я помню тот бой, где искала нас смерть,

Где нас закружила свинца круговерть,

Где падали рядом друзья и враги

И трудными были в атаке шаги.

Давно все прошло и вокруг тишина,

Слегка лишь задела виски седина,

Когда в девятнадцать мальчишеских лет

Мне бой, самый первый, оставил свой след.

Порою во сне я ночами кричу

И снова кого-то спасти я хочу,

А старые раны все чаще болят

И видится друга невидящий взгляд.

На сердце рубцы от утрат и потерь,

А память, как в юность открытая дверь,

Где снова друзья улыбаются мне,

Упавшие в этой безумной войне.

Мне многое в жизни пришлось испытать,

Я падал, но сил доставало мне встать,

Я не был героем, не наша вина,

Что что-то в душе нам сломала война...

Архивы и сводки о нас промолчат,

Вот только ребята ночами кричат,

Кто был через ад переброшен судьбой,

Кому не забыть самый первый свой бой.

Последний тост.

Я ухожу. В последний раз

Смотрю в глаза твои. Прощанье.

Небрежно свернутый матрас

Уныло дремлет на диване.

Казалось, все сказали мы

Уже друг другу, что хотели.

И за окном конец зимы...

А помнишь, как мы песни пели?

Да что там песни! Это я

Ищу предлог, чтоб задержаться.

Прости за то, что боль твоя

Должна опять с тобой остаться.

За то, что время, как палач,

Начнет пытать тебя разлукой,

Прости за твой невольный плач,

За дни, наполненные скукой.

Я ухожу. Последний тост

За то, чтоб я сумел вернуться

Обнять тебя при свете звезд

И теплых губ твоих коснуться...

Цветы и ты. ***

На меня глядишь ты с усмешкою,

Но к тебе хожу я по-прежнему,

Каждый день ношу я цветы тебе,

На крыльцо кладу их в глухой мольбе.

Смейся надо мной днем и ночью ты,

Буду все равно я дарить цветы,

Буду за тобой я ходить, как тень

И цветы носить буду каждый день.

У досужих сплетников на виду

Я к тебе и ночью и днем приду,

Чтобы подразнить, хоть немного, их,

Молча у ворот постою твоих.

Ты твердишь - Отстань! - но тебя опять

Будут вновь цветы на крылечке ждать,

Будут, как и я, по ночам грустить...

Я прошу тебя их в свой дом впустить.

Рано или поздно наступит миг -

Ты услышишь мой молчаливый крик.

Ты поймешь, что врозь нам нельзя никак

И навстречу сделаешь первый шаг.

Поговори

Поговори со мною, друг,

О чем тоскливо плачет ветер,

О чем расскажет на рассвете

В окно сирени легкий стук,

О чем звенит в саду капель,

Как ветер тучи нагоняет

И как в холодную купель

Сирень последний лист роняет.

Поговори о суете

Дождливых капель в серых лужах,

О недалеких зимних стужах

И о несбывшейся мечте.

Поговори о журавлях,

Что нас на время покидают

И о неведомых краях,

Куда их клинья улетают.

О чем-нибудь поговори

Простом, доступном и понятном,

О бормотанье рек невнятном,

О чем так плачут глухари...

О чем-нибудь из старины,

Что было б нам с тобой уроком,

Ничьей чтоб не было вины,

Что мне взгрустнулось ненароком.

Аленка. ***

Порой мы подруг выбираем,

Считая, что все о них знаем

И, как нам потом одиноко,

Когда ошибемся жестоко.

Аленка, Аленка, Аленка!

Простая, смешная девчонка

По улице просто проходит,

Мальчишку с ума взглядом сводит.

Зимою, весною и летом

От глаз ее мир полон светом,

Серебряным смехом зальется

И сердце мальчишки забьется.

Девчонок на свете немало,

Но только одна из них стала

Сияющим солнцем в оконце,

Собой заслонившая солнце.

Не бойтесь, что кто-то пророчит

Вам грусть и бессонные ночи,

Ищите, зовите, влюбляйтесь,

На милость судьбы не сдавайтесь.

Аленка, Аленка, Аленка...

Простая, смешная девчонка

По улице просто проходит.

И что в ней мальчишка находит?

Заноза. ***

Не пиши, не звони -

Я забыл твое имя навеки!

Увлеченья смени -

Не текут вспять по времени реки,

Мое имя забудь,

Разорви фотографии в клочья -

Пусть другой кто-нибудь

Под окном твоим мается ночью.

Бесполезны слова,

Если в сердце попала заноза.

Пусть разносит молва,

Что любовь наша - тусклая проза.

Никому не понять,

Что с тобою у нас приключилось.

Мне уже не обнять

Ту, что лгать мне в любви научилась.

Я сбегу от тебя,

От коралловых губ твоих нежных.

Никого не любя,

Затеряюсь в метелях я снежных.

Не ищи, не зови

И ночами во сне не являйся...

Проживу без любви,

Ну а ты без меня развлекайся.

Не нужна ты теперь

Стала мне, как опавшие листья,

Затворю свою дверь

Для тебя - перед совестью чист я,

Понапрасну не лей

Ты раскаянья поздние слезы,

Горьким зельем залей

Боль, что в сердце оставили грезы.

Убегу, улечу

Я куда-нибудь к белым медведям,

Знать тебя не хочу,

Как и то, чем мы в юности бредим

И бездумно кружить

Буду в царстве у Деда Мороза...

Но, скажи, как мне жить,

Если ты в моем сердце, Заноза?

Кто сказал?

Кто сказал, что война

в сорок пятом закончилась в мае?

Кто сказал, что быльем

поросла память огненных дней?

Каждый год вижу тех,

кто друг друга в объятьях сжимая,

Не стесняется слез,

вспоминая ушедших друзей.

Много лет пронеслось,

но с войной не окончены счеты

И погибшие к ним

часто ночью приходят во сне,

Как и прежде, идут

на врага поредевшие роты.

С каждым шагом все ближе

к берлинской победной весне.

Кто ты, старый солдат,

что с надеждой глядишь на прохожих?

Сколько вас за Победу

сегодня поднимет бокал?

Вас все меньше, друзья,

искалеченных, чем-то похожих,

Перед кем на колени

Рейхстаг покоренный упал.

Пусть тускнеет металл

боевых орденов и медалей,

Пусть давно седина

в волосах прочертила свой след...

Вы позвольте и мне

разделить горечь ваших печалей

Обо всех, кто не встретил

Победы желанный рассвет.

Сердце на снегу.

Бабье лето.

Остатки летнего тепла,

Прощаясь, землю согревали.

Там, где недавно ты прошла,

Кусты о чем-то горевали.

Где видеть мог меня любой,

Стоял в тоске я у березы,

Вновь не замеченный тобой,

Стихи, слагая вместо прозы.

Засыпал росами туман

Еще задолго до рассвета

Наш не начавшийся роман,

Когда звенело бабье лето.

Роса, под солнечным лучом

Скользнула радугою в травы,

Как будто песня ни о чем,

Как ожерелье без оправы.

И ты росинкою ушла

Из рук моих, не удержалась,

Во мне опоры не нашла,

В лугах бескрайних затерялась.

В тиши ночной и в свете дня,

От ветра в гриву зарываясь,

Я понапрасну гнал коня,

Твой легкий след найти пытаясь.

Безумен каждый, кто влюблен,

Кому иной не нужно доли

И для кого обожествлен

Предмет его сердечной боли.

Афродита.

Здесь море. Солнце. И отличная погода

Стояла месяц, а теперь ревет прибой.

На этот пляж один смотрю уже полгода,

Где так нежданно повстречались мы с тобой.

На берег ты ступила, словно Афродита,

Тебя, шутя, из моря вынесло волной,

Я понял сразу, что судьба моя разбита,

Но никогда тебе не быть моей женой.

Походка легкая и стан, как у богини,

Как будто твой отец Нептун, но не о том

Тогда я думал, а над морем, в небе синем,

Смеялись чайки над растерянным юнцом.

Но песни пел совсем другой тебе с эстрады,

Похоже, было, что в него ты влюблена,

А я лишь взгляда твоего ждал, как награды

И от него был пьяным, словно от вина.

Внезапно ты исчезла, как и появилась,

Вернулась, видимо, откуда и пришла...

И, разумеется, со мною не простилась,

Во мне, как видно, идеала не нашла.

Хочу присниться.

Пурга в ночи беснуется и злится,

Стучит в окно и вновь несется прочь,

А я опять хочу тебе присниться,

Чтоб стать твоим, хотя бы в эту ночь.

Пусть этот сон, стремительнее птицы,

Летит сквозь ночь, наперекор судьбе

И упадет на длинные ресницы,

Напомнив встречу давнюю тебе.

Все замело глубокими снегами

И скован льдом далекий Млечный путь,

А я прошу, про все, что было с нами,

Ты в суетливых буднях не забудь.

Не скоро я вернусь еще, пожалуй,

К тем берегам, где ветер и прибой

Песок ласкают и волною шалой

Стирают след, оставленный тобой.

Ты на прощанье мне не обещала,

Что будешь ждать, да я и не просил...

Так почему ж ты всех нужнее стала,

Когда меня вдаль поезд уносил?

Поэты и любовь.

Писали стихи о любви и печали

Есенин и Тютчев, Шекспир...

И много ль поэтов об этом молчали?

Счастливый и горестный мир!

По лунным аллеям старинного парка

Кто только в тоске не бродил...

А сколько стихов безутешный Петрарка

Лауре своей посвятил?

Поэты и судьбы, вы разные слишком,

Не взвесишь любовь на весах...

Встречается чаще безусым мальчишкам

И реже, где снег в волосах.

Кому-то удачу подарит игриво,

Кому-то укажет на дверь,

За шуткою может укрыться стыдливо,

В душе затаиться, как зверь.

И все-таки меньше о ней написали

Стихов со счастливым концом,

Как видно, поэтов нередко бросали

Наяды с холодным лицом.

В поэмах немало красавиц воспето,

Чью гордость в полон не зови.

А значит - чем меньше счастливых поэтов,

Тем... больше стихов о любви.

Ты.

Ты моя боль, ты моя радость,

Ты мое солнце и луна,

Ты моя горечь, моя сладость,

Ты мой тайфун и тишина

Весь мир в тебе сосредоточен

Стал для меня с недавних пор,

Твой образ свят и непорочен

И звездным светом полон взор

Я от разлуки умираю

И новой встречи не дождусь,

Но словно Феникс оживаю

Лишь только губ твоих коснусь.

Боюсь обидеть ненароком,

Хочу покой твой сохранить

И в мире подлом и жестоком

Тебя собою заслонить.

А если хочешь, заласкаю

Тебя до одури, до слез,

Ты не смотри, что не таскаю

Я в этой жизни с неба звезд.

Но столько нежности скопилось

Во мне - немыслимо понять,

И нужно лишь, чтоб ты решилась

Ее себе всю в дар принять.

Безумен я в своем романе,

И от безумства не бегу,

Ты для меня, как луч в тумане,

Мой свет на тихом берегу.

Я буду ждать.

Я твой портрет не сохраню,

Что подарила на прощанье.

Уйду в себя, как за броню,

Ты не услышишь обещанья.

Не обещаю не любить

И погасить огонь страданий,

Не обещаю позабыть

Часы короткие свиданий.

Пусть ты с другим. Возможно он

Тебе на свете всех дороже...

Но я, по-прежнему, влюблен,

Он так любить тебя не сможет!

Тлеть будет робкий уголек,

Что возвратишься ты однажды,

Зайдешь ко мне на огонек

И не покинешь меня дважды.

Не стану спрашивать тебя

С кем ты была и что случилось,

Прощу я все тебе, любя,

Что где-то в прошлом накопилось.

Растает в пламени свечей

Вся боль моя, что навалилась

От одиночества ночей...

А нужно лишь, чтоб ты явилась.