Сфитризир : другие произведения.

Ожерелье

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Стихи, написанные под впечатлением от прочтения "Отблесков Этерны" Веры Камши.

  Адмиральская южносеверная
  
   Сколько, скажи, бье вечности под килем?
  Так улыбаться - не нужно слов.
  В порт не идем, не идем домой, идем -
  в море, увы, непробудных снов.
  
  Адмирал, вы суровы как Север и так же обязаны выжить. Соль
  или пепел ложится на ваши виски теперь?
  Если сердцем велик, то немалой окажется боль.
  Сами знаете, что на войне в "завтра" узкая дверь...
  
  Если неба коснуться рукой слегка,
  то коснешься и дна рукой.
  Коль дорога трудна, то судьба будет, знать, легка,
  и для шторма найдется покой.
  
  Вы оставьте минувшее прошлому, нынче за многих вам жить.
  Так - трудней, чем напротив, поверьте.
  Знаю, груз, на плечах что широких усталых лежит,
  подчас горше мучительной смерти.
  
  А ошибок ступени вверх
  даже если вниз;
  Как не помнить тех,
  вместе с кем клялись?
  
  Мне приятно и странно отдаваться душою и молчаньем порой говорить.
  Что же это - издержки войны? Лед и пламя -
  судьб поэзия в прозе той жизни, которой придется делить
  нас победой и болью утрат. Солнца знамя,
  
  восход, для воинов моря едино.
  Межусобная распря у нас, адмирал,
  да с историей бурной и длинной.
  Чует сердце, что близок финал...
  
  Где компас без нужды и не с чем сверять свой курс,
  где ни опыт не в помощь, ни удача, ни кровь - ничто,
  там иду я на риск оттого, что жалеть боюсь -
  что могло, мной по глупости не прожито.
  
  Но бывает и так, что не ждешь - само.
  "Суеверия" плачут и сны холоднее льда.
  Если бы я мог, если б только мог
  будущности даль четко увидать!..
  
  Вам не стоит ехать, однако должны вы вернуться. Так пусть
  доведется сойтись нам не раз в честном, жарком бою.
  Так досадно... неважно. (Эта странная и презабавная грусть -
  что вина я своею рукой больше вам не налью.)
  
  Ненавижу прощаться - так пусть хоть так.
  Хорошо ведь, если... не нужно слов.
  Вы противник еще, но уже не враг,
  вы почти мне... держите улов.
  
  Держите, держите - там, далеко, где смотреть вам в лицо мне не нужно сейчас.
  Простые линии. Не кузнец, моряк - что-то в этом есть...
  Адмирал, до свиданья. Мне хочется верить, что море сведет и рассудит нас,
  но нынче вы - там. За правду. А я - за дом, здесь.
  
  16-28. 06. 2012
  
  
  Ротгер Вальдес
  
  Над морем восходит заря, и в Хексберге верно не зря
  с нутром золотей янтаря в Излом родился бергекьяре.
  Он взглядами души крадет, один стоит четырехсот,
  и незачем знание нот, раз смех звонче пенья гитары.
  
  Желание, ум и прыть нужны, по морям чтоб плыть.
  Он право собою быть собою же доказал.
  Он гибок стал и высок, и шрам пересек висок.
  Не будет тот одинок, кто с ведьмами станцевал,
  но будет он знать, что есть неслышная людям песнь,
  незримая людям месть крылатой незлой стихии.
  ...И все же - он одинок. И жёсток, но не жесток.
  Полжизни лежит у ног; и, спросите, не стихи ли -
  уметь уложить слова, что кто не рыдал едва -
  смеется на раз и два, к дуэли готов с судьбою.
  ...Он дерзок без меры и смел; немного - чего не сумел, не пережил, не посмел;
  и чудом остался цел, небрежно рискуя собою.
  
  Нет слов, только блеск жемчужин - "подружкам" лишь он и нужен:
  подхватят тебя, закружат... Внизу тихо плещут волны;
  ласкает Вальдеса ветер, целуют Вальдеса ведьмы -
  один он такой на свете, всех прочих хмельней любовник.
  
  16. 06. 2012
  
  
  Белый Ворон
  
  Он приходит к дщерям актуального века.
  Его пишут они, почерка разматывая:
  не мужчину, не женщину - (не)человека,
  на какой-то там... смерти женатого.
  
  Дерзость биться с судьбою - наследие юга:
  если правда на дне - придется, значит, пойти ко дну.
  ...В сущности, им не понять друг друга:
  им на работу с утра, с ночи ему на войну;
  но иногда он идет извне/изнутри сквозь
  как по лучу и ложится в холст, в лист;
  иногда привечают сны эти спорные глаза; ось
  он и небеса, насмешливонежен, греховночист.
  
  Им видится в грезах изнанка мира; маски
  как платья - те, из детства, бумажные - мастерят.
  Воображение их богато, но пламени ласки
  слишком болезненны, чтобы всерьез представлять.
  
  Но этот огонь дает вороненую сталь,
  и суть в ней ведь - не в кружевах, не в улыбке, не в украшениях.
  Кем был он - всегда? Для кого кем он стал?
  От ласточки к ворону путь в поту - воплощенные в жизнь решения.
  Он знает то, что стоит забыть. То,
  чему нет цены в глазах потомков завсегдатаев Колизея.
  (Это повод однажды сказать себе: стоп,
  что ж я тоже, опять и снова, праздношатаюсь, глазея?..)
  
  Чужой персонаж. Чтобы так - первый.
  Больше, чем симпатия, чем психотерапия, чем болтовня.
  Черный настолько, что уже даже белый.
  Кто - тварь ты закатная в сумрачном платье - для (почему и зачем из) меня?
  
  06. 06. 2012
  
  
  Письмо
  
  Примечания архивариуса: 1. Письмо предположительно авторства Рокэ Алвы, содержит цитаты из, следует полагать, его дневника. Адресат неизвестен.
  2. Автор письма широко использует алхимическую, мистическую и подобную символику.
  3. Имена тех, к кому обращается либо на кого ссылается автор вряд ли удастся точно установить - кроме разве что личности графа Людвига Килеана-ур-Ломбаха, у которого герцог Алва (прежде неизвестный в обществе как игрок) в 398 году круга Скал выиграл крупную сумму в карты.
  4. Ремарки касательно морали и Заката, а также повсеместная ирония заслуживают всяческого порицания, однако являются косвенным подтверждением авторства Алвы.
  
  ...Знаю, кто я,
  остальные
  маются.
  
  ...Было поле,
  ныне -
  тянутся
  улицы столицы проигравшего.
  
  ...Лики карт
  к утру
  ухмыляются.
  Ваш азарт -
  мой друг,
  но он испаряется:
  вороны пируют павшими?
  
  ...Я в бреду
  беду
  надиктовывал;
  ты в меду
  яду
  всем подсовывал.
  Без добра и без зла легче дышится.
  
  Ты ожег
  себя,
  затянул;
  мой прыжок
  распял
  юнь-весну.
  
  Ну а нам с тобой Море слышится...
  
  ...Тень сутаны спьяну мне
  вновь
  чудится.
  
  ...Под сафьяном странных дней -
  кровь
  будится -
  ночью щурит глаз истина.
  Вскрыла грань
  не одну
  сущность...
  Не до боли ран -
  ко дну
  мир весь пущен,
  надобна от нас истовость.
  
  ...Ызаргов без счета,
  ызаргов
  без числа.
  На миров четки
  издревле
  тень легла.
  Гниль, плесень в городе.
  
  ...Смерти взгляд
  синий,
  кровь ала.
  Говорят,
  иней
  след зла.
  Нет, дело в холоде.
  Эти два цвета
  в сумме
  дают сирень.
  Из чаши света
  сумрак
  пьет день.
  
  ...Солнца рана не затянется.
  Из нигредо ворон,
  из рубедо
  кто же?
  Кубок полон,
  не отведать
  мне негоже,
  да и случая другого не представится.
  
  ...Что же там сгорело?
  Эта степь...
  зарево... вертикаль.
  Хм... Я имею дело
  с тем,
  что Он соткал...
  
  01. 03. 2012
  
  
  ***
  
  "Выйду, проветрюсь" - и точно, о лицо полночно
  ветер разбивается, осыпается за воротник.
  Дик, я думаю, дурашка, юнец - что говорить еще,
  когда Осень, конец, а счет - за очко до нуля?
  Зачем вообще говорить зря?
  У меня к нему, видите ли, дело.
  
  Всегда было. Какое-то, раздери его кошки, дело.
  Надоело - но не до смерти, если бы.
  Когда я был мальчишкой - глаза-синяки-хохот -
  вечность обретала моря контур на карте из отцовской книжки.
  Эх, если бы всегда так было просто. А теперь я похож на остов,
   на остров, у которого - снова-здорово! - гибнут корабли.
  Как без фальши скажешь - вы бы, друг, подальше шли?
  
  А этот... И тот... И все, которые. Вечность вспорота
  глупостью, грешками мелкими. Капало, копилось. Переполнилось.
  Вспомнилось: с полуприкрытыми веками стоял я на камнях города,
  не сумевшего забыть голода толпы, золото ярости его, песню...
  Песню?.. Да, птицы, что из пламени воскреснет - тому случиться стоит поутру -
  и я умру.
  Я наконец умру.
  
  09. 11. 2011
  
  
  Смерть танцует петенеру
  
  Словно рощи Кэналлоа
  давним звонким утром летним,
  рыжим пламенем объята
  степь, и ветер горше гербы.
  
  Что мне струны без гитары?
  Соль без моря для чего мне?
  Ключ от той высокой башни,
  где замков и не бывало?
  
  Если кто небрежно скажет:
  он сложил свое оружье -
  под терновые пусть звуки
  солнцем спляшет на закате.
  
  Смерть танцует петенеру.
  Я ушел и не заметил.
  В небо вскидывая руки,
  Смерть танцует петенеру.
  
  04. 10. 2011
  
  
  Король Мечей
  
  Есть карты древние, и между них одна -
  Король Мечей, стальной наперсник силы,
  чей путь от колыбели до могилы -
  налейте, юноша, еще бокал вина -
  шальная скачка, дивные ходы.
  И правило одно: я так сказал.
  И мудрые змеиные глаза.
  
  Спокойствием предчувствие беды
  остановить, недрогнувшей рукою
  направить в сторону потребную.
  Желая, не просить, но требовать:
  вставая над собою и судьбою,
  настраивая струны, глядя вдаль -
  туда, где волны контрфорсы лижут.
  
  Зеленоглаз как грех, как цвет граната рыжий,
  идет он - за усмешкою печаль.
  Король Мечей, он - всадник одинокий,
  и конь его сам ветер,
  его путь,
  закатом начавшись, прервется на рассвете...
  быть может. Но - не в этом суть.
  Его ждет бой, бой страшный и далекий;
  его встречают грозы и тоска;
  и, замерев у золотистого виска,
  спасительные веки смерть смежит.
  Огнем лиловым многослойно закаленный,
  извечной силой одаренный... нет, плененный -
  он будет жить, он долго будет жить.
  
  Король Мечей... О нем ли, о себе ли...
  Так прихотлива старая лоза.
  Я мог бы еще много рассказать
  о том, о чем найери вам не спели.
  
  Клинков Владетели - заточенные шпаги.
  Колоды старые, колоды новые... Как знать,
  быть может, не по крови чтится знать
  в мирах без красок, перьев и бумаги.
  
  Монархи, полководцы и стражи,
  мыслители, адепты, дуэлянты,
  в конечном счете - игроки, комедианты
  в зеркальном зале замка Госпожи.
  В конечном счете... карты. Все они.
  
  Ну что ж, давайте к образу вернемся.
  Король Мечей, он не луна, не солнце,
  он тот, кто мир веками наш хранит.
  Хранит и может с легкостью разрушить,
  на землю небосвод обрушив...
  Да, Клинки
  жестоки, поэтичны и резки.
  
  Плащ вместо ложа - проза. Простота,
  неприхотливость, воля и удача.
  И действие всегда заместо плача.
  Прямых и чистых линий красота.
  
  Еще?..
  Герой наш понят, но превратно.
  Простое сложным кажется подчас:
  так непосильно мыслить без прикрас,
  и боле - изъясняться внятно...
  
  М-м... дамы любят Короля, а он...
  шлейф восхищенья,
  шейные платки
  из ненависти тонкого плетенья,
  изящный взмах породистой руки...
  он многозначен и не покорен.
  Привык он быть, привык он и казаться.
  И даже - слыть порядочным мерзавцем...
  
  Король Мечей на были держит небыль
  и видит презагадочные сны.
  От Королевы до Пажа - все влюблены.
  А он, Король, он любит... небо.
  
  ...Рассказ окончен - выпито вино.
  В итоге остается лишь оно.
  До этого - дорога и... война.
  (Вот верная и страстная жена...)
  И - танец с собственною тенью.
  И... пара тайн ушедших поколений...
  
  22. 07. 2011
  
  
  Идет война
  
  Здесь:
  кофе пьют в игрушечных чашках,
  не курят, но пахнут пеплом,
  не дурят, целуются крепко,
  красотку называют "пташкой".
  
  Здесь умирать нельзя.
  До срока.
  Под патиной синие глаза
  у рока.
  Здесь идет война.
  
  Там, на странице каждой,
  ширмой за бумажной -
  важность.
  Мир качается, мир кончается,
  да никак не кончится...
  одиночество.
  
  Из железа розы, железо из крови;
  судьбы вяжут морскими узлами;
  из вереска ни чубук, ни эль - память;
  рот кривить и хмурить брови
  здесь.
  
  Погибать, но не сдаваться -
  в сорок, тридцать, восемнадцать.
  Разгадать, обставить, выпить.
  Прошагать, забраться, выбрать.
  Здесь.
  Идет.
  Война.
  
  Там, под обложкой твердой,
  том за томом, год за годом -
  гордость.
  Изменяется, развивается,
  вьется нить... обрывается.
  
  Здесь. Там.
  Там. Здесь.
  От заката до рассвета,
  от него и до заката
  изнуренным неопознанным солдатом
  все бредет, бредет по свету...
  в...
  о...
  й...
  н...
  а.
  
  8. 06. 2011
  
  
  Полковник
  
- Прощайте, полковник! - отрезал Алва. - Прощайте, я сказал!
  - И звоном лопнувшей струны короткая фраза на кэналлийском.
  Три или четыре слова, непонятных и звонких, как песня, от
  которой не избавиться.
  Вера Камша. Яд минувшего
  Губу до крови мне не закусить, но рукоять
  могу до боли в пальцах я сжимать,
  и всаживать меж плит безмолвным долгом.
  Как быстротечно то, что мнится долгим,
  когда твой разум очевидностью оболган...
  
  Создав фантомы, отпустить. И оземь маску.
  Была моя война - ходы с опаской,
  а будет - наша. Принимаю бой:
  со сталью стану я самим собой,
  без лжи зеркал я встану над судьбой.
  
  "Найери, помня, будут говорить", - пишу записку.
  Все разрешится вскоре. Время близко.
  ...Про одиночества оскал так кто-то верно написал,
  но слишком много я читал и слишком мало доверял.
  
  Вам уходить, полковник. Оставаться -
  мне. Извольте... впредь повиноваться.
  ...Кончайте, герцог, проводы.
  ...Поверьте -
  вы неприлично молоды...
  для смерти.
  
  16. 02. 2011
  
  
  Закат
  
  1
  
  Беда, придя издалека,
  становится близка.
  Еще не гибель, лишь пока
  угроза у виска.
  
  До срока - считанные дни,
  и зажжены огни.
  Война мостом от "мы" к "они",
  кого ни помяни.
  
  Долги и роли, смех как плач,
  и смерть - слепой палач.
  И кто-то сшил судьбу как плащ
  для воли и удач.
  
  Маяк в тоске - свинец и сталь,
  но бухтою печаль.
  Того, что сбудется едва ль,
  уже почти не жаль.
  
  Есть только "здесь", "сейчас". "Потом" -
  потом, как отчий дом.
  Когда пере- и доживем.
  Или когда умрем.
  
  2
  
  Война одна до дна хмельна,
  а три войны - недоброе число.
  жена одна - весна пьяна,
  а ведьмам полюбился - повезло.
  
  Дороги дальние, тревоги давние,
  Закат уж близится как струнный стон.
  Загадки странные, отгадки рваные,
  Рассвет не видится тому, кто Он.
  Во тьме и холоде, на Силы поводе
  лиловоглазая застыла цель.
  Зеленым голодом ой град за городом
  погубит девочка в златом венце.
  
  Счета открытые, тщета забытого,
  для чьей-то глупости - твоя печать.
  Гербы разбитые, рабы сокрытого,
  для чьей-то радости - твоя печаль.
  Забыли молнии, но волны помнили,
  ветра развеяли названья скал.
  А мы не поняли, и переполнили,
  и не поверили в судьбы оскал.
  
  Война одна что ночь без сна,
  а три войны не каждому дано.
  Беда одна - обрыв без дна,
  а три беды - почти уж все равно.
  
  16. 02. 2011 - 14. 02. 2011
  
  
  Кэцхен
  
  Ветер. Звезды. Море.
  Танцуй, любя, танцуй.
  Ни памяти, ни горя.
  Танцуй, губя, танцуй.
  Ты хотел и ты увидел.
  Танцуй, живя, танцуй.
  Ни боли, ни обиды.
  Танцуй, смеясь, танцуй.
  Полет и радость. Перезвон.
  Танцуй, любя, танцуй.
  Что значат имя и закон?
  Танцуй, губя, танцуй.
  Мы тебе подарим крылья.
  Танцуй, живя, танцуй.
  Между небылью и былью
  Танцуй, смеясь, танцуй.
  Злость и легкость. Бубенцы.
  Танцуй, любя, танцуй.
  Где начала - там концы.
  Танцуй, губя, танцуй.
  Мы тебе подарим искры.
  Танцуй, живя, танцуй.
  Будешь шалым, будешь быстрым.
  Танцуй, смеясь, танцуй.
  Чайки. Волны. Ночи. Пляски.
  Танцуй, моряк, танцуй.
  Звезды - взглядом, ветер - лаской.
  Танцуй, танцуй, танцуй!
  
  15. 02. 2011
  
  
  Уход
  
  Я рву струну и просыпаюсь от кончины
  своей как будто - где-то умер ты:
  распался на сожженные листы,
  морей погибших соль. На сталь и вечер.
  Еще на кровь и порох, и на вечность.
  И на сирень лилового огня
  за поворотом гаснущего дня.
  И запретил изыскивать причины.
  
  Ты состоял еще из "не" и "вне",
  а все искали истину в вине,
  а все пытались выяснить отраву
  и не по совести, и даже не по праву
  друзьями назывались, не стыдясь.
  Луна плясала, пики серебрились,
  костры над морем, как и прежде, жгли.
  Но тем ветрам, которые влюбились,
  но тем смертям, которые случились
  вовек не оторваться от земли.
  А если да - то падать прямо в грязь,
  ведь без тебя ничто не будет прежним -
  лишь те, кого и честь, и доброта
  жгли до костей как будто кислота.
  И будет память - преданность и фальшь.
  А ты там где-то не святой, но страж.
  
  ... И я, трепаться не желающий "о нем",
  за годом год иду за окоем,
  другим оставив сладкие надежды.
  
  11. 08. 2010 - 13. 01. 2011
  
  
  Маки
  
Алые маки, сквозняк, часы, сонеты. Смерть.
  Вера Камша. Шар Судеб
  Маки. Маки и часы.
  И сквозняк скользнет, холодя.
  Сын. Нерожденный сын.
  Я тебя звала, уходя.
  
  Маки. Маки и листы.
  Шепот за спиной обожжет.
  Ты. Невозможный ты.
  Пусть сперва ... а мир обождет.
  
  Маки. Маки и поля.
  И Жермон уйдет. Навсегда.
  Маки, маки, маки. И - земля.
  И теперь уже никогда...
  
  18. 11. 2010
  
  
  Излом
  
  Лица - как древние маски гальтарские, души - надежда земли.
  Примулы грезят уже не агмарские: в гавань идут корабли.
  Там, на востоке, неистовой искрою чья-то сгорает звезда,
  и, в своих недрах скрываючи истину, памяти ждут города.
  То, что богами нам было завещано, многим - мертвей мертвеца.
  Кто-то за снами и знаками вещими все же пойдет до конца:
  призраки-башни, легенды, сказания - сил неизвестных следы;
  враз оживит мечник злое предание, признак почуяв беды;
  что-то найери оплачут, с любовью что-то они воспоют...
  
  Из человеческих плоти и крови боги оружье куют.
  На руки карты давно уже выданы: хочешь, не хочешь - играй!
  Правда ведь в том, что Рассвет не был выдуман; ложь - в том, что он - это рай.
  Дети с очами рождаются синими - смерть синеока навек.
  Кто-то на трусость спасение выменял, кто-то на вид - человек,
  кто-то - по сути, а кто-то - по выбору: маски срывает Излом.
  Чьи-то виски он до проседи выбелил странным холодным теплом,
  в чьих-то глазах просто соли прибавилось, кто-то меняет размер;
  от провожатых своих не избавились клирик, монарх, кансилльер...
  
  Пьеса поставлена кем - нам неведомо, роли и те неясны,
  но уходить по путям неизведанным надо без чувства вины.
  
   17. 01. 2011
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"