нас хватились поздно,
мы уже торчали.
где-то возле Осло
обзывали чаем
дворницким и спитым
кофе. стюардесса,
шведка только с виду,
знала: ей раздеться б
на спине рекорды
рушить вместе с нами
(в сьёмных метрах что и 
как семья - на разик.)
если б не боязнь земли.
мы китайским матом,
надышав, раскрасили
наш иллюминатор.
...упражненье пальцу,
весточка сатиров,
двигалось на Зальцбург.
в закутках сортирных
мы на вдохе жили
желчных самокруток.
ровных, у служивых
стрелянных как будто.
после с табаком озон
смешанный привычно,
эцилопа нервный зоб,
кислый смог от спичек..
предрекая что-то там,
("близок Мошиах!")
мы меняли золото
на безвестный сплав...
швецким не владея,
перепеть кастратов!
на каком мы пели?
матный эсперанто!
мы торчали, ты верь,
где травы не бывало...

держи руки поверх
чёртова одеяла.