- Слышь, полегче, - раздраженно крикнул Хосе, смахивая с лица соленую воду.
Энрикио усмехнулся. Он снова крутанул штурвал - катер описал полукруг, и на пристань обрушилась новая волна. На этот раз она была гораздо больше, и все пандиллеро, стоявшие у воды, вымокли до нитки.
С берега послышался смех дона Фернандо. Энрикио развернул катер еще на один круг, но дон Фернандо властным жестом остановил его. Подчиняясь воле босса, Энрикио причалил к берегу.
- С возвращением, мой мальчик, - дон Фернандо расставил руки, предлагая обняться, - с возвращением, Энрикио.
- Буэнос диас, дон Фернандо.
Похлопав Энрикио по спине, босс махнул рукой своим шестеркам:
- Поживее молокососы. Чтобы до обеда разгрузка была закончена.
Промокшие пандиллеро под пристальным взглядом Хосе принялись разгружать катер.
- Да, рассмешил старика. Только ты так умеешь. Сколько людей живет на всех островах Архипелага, а только ты можешь так легко меня рассмешить.
Энрикио ничего не ответил - босс был в прекрасном настроении и лучше держать язык за зубами, чтобы прекрасное настроение босса длилось подольше.
- И конечно ты привез хороший урожай. На тебя можно положиться - ты никогда не подведешь.
- У меня все учтено, босс, все записано. До последнего сентимо.
Дон Фернандо взял из его рук блокнот и тут же жадным взглядом стал просматривать страницу за страницей, складывая в уме цифры. Энрикио шел рядом, в нескольких шагах позади шла четверка приближенных пандиллеро.
Они отдалились от берега, мощенная плитами дорожка вела вглубь Исла де Оро. Здесь теплый морской бриз сменился на удушливый штиль. Энрикио снял пиджак и кобуру с пистолетом. Он был один из немногих, кому позволялось носить оружие рядом с боссом.
- Судя по цифрам, ты собрал хороший урожай.
- Так и есть, босс, цифры не врут.
- Превыше всего на свете я ценю преданность. У тебя были проблемы со сбором?
- Нет босс, никаких проблем.
- А отступники? Я теряю людей, Энрикио. Людей, которые служили мне верой и правдой. Не лучших, конечно - лучшие никогда не предадут, но за последний сезон я потерял слишком много, чтобы просто взять и закрыть на это глаза. Так скажи мне, Энрикио: были ли у тебя проблемы с отступниками?
- Босс, у меня никогда не бывает проблем.
- Я не каждому могу доверять, тебе же я доверяю больше других. Ты нужен мне, мой мальчик. Сезон еще не закончен, впереди еще много дел. Много грязной работы, которую кому-то придется выполнять...
Дон Фернандо вдруг замолчал и принялся задумчиво разглядывать деревья, что росли по обе стороны дорожки.
- Босс, вы наверное хотели сказать, что кто-то должен следить за людьми на плантациях, подстегивать их на плодотворный труд, а нарушителей закона - строго карать.
- Да, именно это я и хотел сказать, - дон Фернандо с улыбкой потрепал Энрикио по щеке, - что-то жарко сегодня, пойдем-ка в дом, обсудим наши будущие дела.
* * *
Он потерял ее глаза. Еще секунду назад они сияли где-то на краю сознания - зеленые, большие, глубокие. На краткий миг он погрузился в их притягательную пелену. Он поплыл, словно по волнам океана. Поплыл к безмятежной гавани счастливых сердец, за которую едва успел ухватиться.
Лишь краткий миг - угасающий лучик солнца сквозь пальцы меж потертых ладоней. Ее больше нет. Он не видит ее глаз. Они растаяли, как снежинки на оконном стекле.
Стены пошатнулись. Он упал на грязный паркет. Листки бумаги, что вылетали из-под тупого карандаша, сгрудились на полу и криво усмехались.
Мазня. Жалкие потуги в поисках совершенства.
Он должен ее найти, должен вновь вернуть ее образ. Он не сможет жить без нее, не сможет дышать - он задохнется. Вернуть ее! Вернуть, чтобы оставить навсегда и, запечатлев в памяти, слиться с ней воедино, наслаждаясь близостью.
Он вскочил.
С чистого листа. С нуля! Не смотреть на эти никчемные каракули. Растоптать. Сжечь. К черту!
* * *
- Всякий раз, когда ты приходишь в мой дом, ты ведешь себя так, будто впервые в нем оказался.
После слов дона Фернандо, Энрикио пришлось оторваться от красот расписных стен и мозаики на полу. Дом босса поражал великолепием. Фамилиа владела поместьем на вершине Исла де Оро несколько столетий. Золотой маяк, светоч богатства и славы, этот старинный дом притягивал к себе взоры мальчишек всех ближайших островов. Самые отважные отправлялись в опасный путь, надеясь выбраться из нищеты и доказать себе и другим, что они способны изменить свою жизнь к лучшему.
Мальчишки. Они брали лодки своих отцов и тонули сотнями, так и не преодолев Рубеж. Энрикио в одиночку переплыл его. Как и другие счастливчики, он нанялся простым грузчиком и три года отработал в порту.
Три года насмешек и оскорблений. Три года любая свинья из охранки могла приказать ему драить сортир, и он обязан был подчиниться, опустив глаза в пол.
Но эти годы прошли. Став полноправным пандиллеро, Энрикио очень быстро забрался наверх. Через каких-то полгода он уже жал руку босса и хлопал его по спине, а дон Фернандо называл его робусто, что на диалекте Фамилиа означает крепыш.
- Я прекрасно помню тот первый день, а ты помнишь, Энрикио? Ты стоял вон там, у дверей, стоял с таким вызовом, словно весь мир уже принадлежал тебе. Ты не просил, нет, ты даже не требовал - ты пришел взять свое по-праву и ты взял. Черт возьми, Энрикио, ты просто пришел и взял свою долю Фамилиа.
Дон Фернандо рассмеялся. Он сел в кресло у окна и небрежно кивнул головой, предлагая Энрикио сесть напротив.
- Вот, что я скажу тебе, мой мальчик: Фамилиа делает людей счастливыми. Посмотри на меня - я счастливый человек! И ты все последние годы не меньше моего счастлив.
- Да, босс, работенка не пыльная.
- Не пыльная!
Дон Фернандо разразился громким смехом. Смех перешел в кашель, он вытер проступившие слезы и отдышавшись произнес:
- Многие не в состоянии представить, как тебе это удается. Как ты можешь по несколько раз за сезон без всякого страха преодолевать Рубеж. А я могу. Я сам когда-то давно был капитаном. Волнительное чувство - выйти в открытое море, осознавая, что отдавшись во власть стихии не волен управлять собственной судьбой и при этом все равно не отступать назад.
- Босс, да вы поэт.
- Не льсти мне, Энрикио, позволь мне самому делать свою работу.
- А вы, дон Фернандо, позвольте мне делать мою. Мне нужно еще двадцать человек для охраны. И не таких салаг, что нанялись добровольцами в последний раз. Половина из них труханула при первом же взгляде на отступников и побежала на корабль, бросив груз.
- Ты же говорил, что у тебя не было проблем с отступниками.
- Да, проблем не было. Потому что другую половину команды отбирал лично я.
Дон Фернандо переменился в лице.
- Дай-ка угадаю - ты хочешь сам нанимать команду на мой корабль. Я прав? Ты хочешь полную свободу действий. И ты опять не просишь, ты каким-то внутренним чутьем знаешь, что добьешься своего. Когда-нибудь ты станешь доном.
На короткий миг глаза Энрикио сверкнули ледяным огнем.
- Что ж, - произнес дон Фернандо после некоторого раздумья, - будь по-твоему. Бери кого хочешь.
На этих словах дверь в кабинет приоткрылась. В дверном проеме стояла очаровательная девушка. Увидев Энрикио она смутилась и, кокетливо хлопая ресницами, проговорила нежным голосом:
- Простите, я не вовремя.
- Нет, заходи, - позвал ее дон Фернандо, - я хочу вас познакомить. Это Доротея - моя племянница, а это Энрикио - мой капитан.
- Буэнос диас, сеньорита, - с улыбкой поздоровался Энрикио.
- Буэнос диас, - ответила девушка.
Энрикио не мог оторваться от зеленых глаз Доротеи. Он с удивлением обнаружил, что она не отводит глаза, как это делают другие, а смотрит прямо на него, и в этом взгляде, наполненном ослепительным сиянием, радостно искрится игривая улыбка.
- Ну ступай, моя милая, - прервал их дон Фернандо, - ступай, нам с Энрикио еще многое предстоит обсудить.
- Она красавица, босс, - заявил Энрикио, когда Доротея ушла, - бьюсь об заклад - у вас на нее большие планы.
- Да, - согласился дон Фернандо, - выдать замуж за лучшего из Фамилиа, какого только можно сыскать во всем Архипелаге, - потом он заговорщицки прищурился и погрозил Энрикио пальцем, - я знаю, что у тебя на уме. Препятствовать не стану. Но сначала ты должен выполнить работу, за которую только что взялся.
Энрикио кивнул. Дон Фернандо подошел к столу и вынул из ящика шкатулку.
- Держи, - бросил он шкатулку Энрикио, - координаты трех островов. Хосе просил отдать эту работу ему, но сдается мне - его сил не хватит трижды преодолеть Рубеж.
- Спасибо, босс, я не подведу.
Энрикио перекинул шкатулку из одной руки в другую и уже направился к выходу, как дон Фернандо властным голосом резанул его по спине:
- И Энрикио, прошу тебя - не дури на обратном пути. Кому-то твое ребячество стоит жизни. Возможно, это не лучшие пандиллеро, но они принадлежат мне, и я один имею право решать, когда им отправиться на корм рыбам.
* * *
Он работал без сна вторые сутки. Уверенными движениями клал мазки, очерчивая контур. Не спешить. Восстановить в памяти хотя бы часть упущенной картины. Успокоиться. Медленно и аккуратно наносить штрихи. Медленно и аккуратно.
Он закрыл глаза. Все. Он отдаст все, лишь бы снова ее увидеть. Но не на миг. Нет. Ему нужна вечность, на меньшее он не согласен. И она. Она тоже не согласна.
Вдруг он вспомнил очертания ее глаз. Вспомнил, что они выражали.
Любовь. Искреннюю и взаимную.
Страсть. Ненасытную и бесстыжую.
Еще. Было что-то еще. Едва заметное, неуловимое. Чья-то легкая тень, словно метка или печать.
Он отшвырнул лист бумаги. Поддавшись мимолетному порыву, набросал основу. Правильно - отвлечься. Переключить внимание, чтобы потом с новыми силами продолжить поиск.
Как завороженный он погрузился в работу. Лишь когда рука сама остановилась, он понял, что закончил. Отступил на шаг назад...
На холсте, из-под грязно-зелено-бурой дымки проглядывались резные металлические ворота. Одна створка ворот была приоткрыта. Над воротами, обрамленная огненным кругом, красовалась цифра девять. А прямо по центру - из самых недр - через открытую створку ворот тянулись руки. Скрюченные пальцы держали помятую коробку. На коробке множество штемпелей, как будто она прошла систему учета курьерской службы. Но они ничего не значили. Поверх бесчисленных печатей, чья-то властная рука вывела всего одно слово. Подарок.
Какое-то время он стоял неподвижно. Затем он взял кисть. До конца не веря в происходящее, в самом низу, как на всех своих работах, поставил подпись. А чуть выше приписал - принимаю.
* * *
- И тут я ему говорю: или ты настолько крут, что готов идти против Фамилиа, или ты просто глупец, который не ведает, что творит.
Хосе сидел в окружении молодых пандиллеро. Они смотрели ему в рот, предвкушая дальнейшее повествование, но Хосе увидел Энрикио и прервал свой рассказ.
- Смотрите кто пришел. Робусто Энрикио. Какая честь! Самый бесстрашный капитан Архипелага почтил нас своим присутствием.
- Мне некогда, Хосе, слушать твою болтовню. Я набираю команду. - Обратился он к молодежи. - Отплываем сегодня. Если среди вас, салаги, нет добровольцев - я пойду к другому пирсу.
- Ей! Погоди, - Хосе вышел вперед, растолкав желающих, - что значит сегодня? В порту всего один корабль, он отправляется завтра и капитаном дон Фернандо назначил меня!
- Нет, Хосе, - подкидывая шкатулку в руках произнес Энрикио, - вести корабль сквозь Рубеж предстоит мне.
Молодежь притихла и стала медленно расступаться. Пусть они были салагами, еще не приписанными ни к одному кораблю, но они прекрасно понимали, значения сказанных слов.
- Мой корабль, - прошептал Хосе, - ты отнял у меня мой корабль. Зачем ты так поступил?
- Мне очень жаль.
- Жаль? - Повысил голос Хосе, - тебе вовсе не жаль. Ты с радостью забрал у меня смысл всей моей жизни!
- Не преувеличивай, Хосе. Тоже мне - смысл жизни.
- Я пятнадцать лет ждал этого момента! Пятнадцать чертовых лет! Я уже командовал отрядом, когда ты полуголым сопляком ступил на Исла де Оро.
- Значит ты должен понять...
- Понять?! - Закричал Хосе, - что я должен понять?! Я вкалывал до седьмого пота, чтобы заслужить доверие, а ты все испортил! Ты всегда с легкостью выполнял даже самую грязную работу. Я пахал пятнадцать лет, я заслужил свою долю Фамилиа. Она моя! Слышишь?! Ты не сможешь ее у меня отобрать!
- Уже отобрал, Хосе.
Хосе выхватил нож. Энрикио усмехнулся и достал из-за пояса пистолет. По-прежнему держа шкатулку в руке он самодовольно произнес:
- Ты бездарность, Хосе. Дон Фернандо никогда не доверит тебе корабль.
Хосе задрожал всем телом, его лицо скривила гримаса отчаяния.
- Будь ты проклят, ублюдок!
Нож стремительно рассек воздух. Энрикио с улыбкой увернулся.
- Проваливай, Хосе, - повел пистолетом Энрикио, - и запомни - в следующий раз я не потерплю оскорблений.
Хосе пошатываясь пошел прочь. Молодые парни не долго смотрели ему вслед - не успел Хосе скрыться из виду, как они подбежали к Энрикио и, перекрикивая друг друга, стали предлагать себя в наем.
Он отобрал двоих, как ему показалось - не самых зеленых. Остальных пришлось отгонять пинками. Один порывался встать на колени, но после звонкой оплеухи отошел подальше, держась за шею.
- А ты не очень-то с ними любезен.
Энрикио повернулся - со стороны поместья к нему шла Доротея. Двое из охраны шли позади нее на почтительном расстоянии.
- Может быть отгонишь и этих, а то они мне порядком осточертели.
Энрикио улыбнулся.
- Дон Фернандо будет очень недоволен, узнав, что его юная племянница гуляет в порту без охраны.
- Я с радостью поменяю всю свою охрану на одного отважного кабаллеро.
- Почту за честь, сеньорита. Эй, вы, ждите нас у корабля.
Доротея обрадовалась, что так легко отделалась от охраны. Она засмеялась, и принялась рассказывать Энрикио, как дон Фернандо ее опекает, не позволяет ей и шагу ступить без парочки вооруженных пандиллеро.
Они медленно шли вдоль берега. Идти было легко и просто.
* * *
Он творил. Это ни на что не было похоже. Озарение. Удача. Талант. Пустые, дешевые слова, словно штемпели на помятой коробке.
Не слышать, не видеть, не чувствовать. Только она. Она заменит все его чувства. Она - воплощение его желаний. Его сокровенная мечта. Его душа.
Почти готово. Еще один штрих. Только один.
Непостижимо. Ее образ обрел совершенство. Обессилев, он опустился на пол. Выронил кисть из руки.
Да. Она.
Она смотрела на него зелеными глазами. Озорной, игривый взгляд. Страстный. Влюбленный.
Он весь день просидел неподвижно. За окном рассвело и снова стемнело.
Он больше не смеет касаться холста. Никто не смеет.
* * *
- А как ты стал капитаном? - Спросила Доротея.
Энрикио усмехнулся. После признания Фамилиа, ему посчастливилось выбиться в матросы. Он помнил тот день, около пяти лет назад. Тогда они отплывали в ненастную погоду. На море разразилась буря, но капитан все-таки решился преодолеть Рубеж.
Глупец. Говорят, всех, кто находился с ним на мостике, поглотила стихия. Одного за другим людей разрывало на куски. Их внутренности кровавыми ошметками летели за борт. Половина команды ушла на корм рыбам. А потом настала очередь Энрикио. Ему пришлось держать ответ за всю команду. Он провел корабль сквозь Рубеж, а когда они вышли с той стороны, матросы расступались перед ним и благодарили за спасенные жизни. Правда, на обратном пути не все доверились ему - были те, кто остался, но большинство предпочли вернуться на Исла де Оро.
Их храбрость - лишь капля в бездонной чаше, что всегда принадлежала Энрикио.
Он получил свою долю Фамилиа - дон Фернандо дал ему корабль. С тех пор он постоянно пускался в плавание. Иногда он брал катер и ради забавы плыл на соседние острова или еще дальше. Иногда, желая проучить отчаянных смельчаков, что оказались у него на борту, он слегка уменьшал контроль и с самодовольной усмешкой наблюдал, как они белеют от страха.
- Я занял место безумца, погубившего десятки жизней.
- Дон Фернандо говорит, что ты лучший капитан во всем Архипелаге.
Энрикио засмеялся.
- Дон Фернандо любит приукрасить.
- Может быть. Но Энрикио, он и вправду очень тобой гордится.
Он посмотрел на нее - Доротея шла рядом и с игривой улыбкой хлопала ресницами.
- Я раньше тебя не встречал в поместье, ты жила на другом острове?
- Нет, я родилась здесь и всю жизнь прожила на Исла де Оро. Я видела тебя много раз, но ты меня не замечал, ты был все время занят.
- Прости, Доротея, я...
- Ничего. Теперь ты меня заметил.
Они подошли к пристани. Теплый ветер трепал одежду и волосы. Улыбка озаряла лицо Доротеи. Она ждала, сверкая зелеными глазами, пока он что-нибудь ей не предложит. В ее взгляде, помимо естественной тяги к понравившемуся мужчине, он читал удивление. Она, также как и он, не могла понять, почему готова сломя голову броситься в омут страстей с едва знакомым человеком.
Неужели это судьба? И никто и ничто никогда не сможет их разлучить? Энрикио не сомневался, что способен завоевать ее сердце. Ее глаза кричали, что ему и не придется ее завоевывать. Она уже принадлежит ему. Вся, без остатка. А он - он только что это осознал - полностью принадлежит ей.
Неуловимый миг - и они стали единым целым. Он вдохнул полной грудью свежий морской воздух. На душе было радостно и спокойно.
- Я уплываю сегодня, - сказал Энрикио, - меня не будет три недели.
- Я знаю, - улыбнулась Доротея, - я буду тебя ждать.