Землю обнимая, утомленный волк, плакал, понимая, что он мёртвый волк. А глаза блестели, мокрые от слёз. А на самом деле, это море слёз...
Когда я был волчонком синеоким, мы жили у подножья Хан-Тенгри. Росли, играя в зарослях осоки, и мать сосали в глубине горы. Я помню своды мраморной пещеры, искрящиеся светом хрустали. Нас Бог укрыл там от когтей химеры - от волкодавов государства Линь. Они лакают мёд хмельной без меры и кровью умываются врагов. Для хуннов эти псы страшней холеры. И мой отец погиб от их клыков! Он юношей был сильным и высоким. Но сотня псов напала на него. В мгновенье стал он жалким и безногим, в руины превратился отчий кров. Стекала кровь в сихайское болото, сжимала сердце медленная смерть. Последний отпрыск правящего рода смотрел в бреду на облачную твердь. Ему в глаза взглянули волчьи очи, в них отразилась жизни круговерть. Калека к ней рванулся, что есть мочи, и погрузился в огненную шерсть... Былую мощь в броске сосредоточив, пронзив тугое тёплое кольцо и выплеснув себя в утробу ночи, он встретил смерть и стал моим отцом! Волчицы-девы тайная природа затрепетала... Женское лицо в огне явилось, как небесный лотос, предвосхищая наше рождество.