Два друга службу отбывали
И есть о чем порассказать,
И одного из них Максимом звали,
Другой - Андрюха, так сказать.

Максим избалованный очень
И к службе долго привыкал,
Андрюха раньше был спортсменом
И от того не унывал.

Год службы минул незаметно,
Одним порывом пролетел,
А что за годом тем сокрылось,
О том я знать бы не хотел.

А год второй приметный очень
И есть о чем повспоминать,
Но если вам не интересно,
Глаза не стоит напрягать.

Возьмите лучше вы газету 
И поскорей до туалету,
Газетка стерпит и его,
А механизм смоет все.

Для вас журчанье унитаза,
И успокоит душу сразу,
И облегчение придет,
Как будто праздник - "Новый Год".

А мы же дальше продолжаем
О том о сем порассуждаем,
Поговорим начистоту
Про службу в Армии одну.

К тому ж судить не будем строго,
Не будем также и суровы,
Ведь войсковая часть была,
Совсем частичная она.

Таких в/ч еще искать 
И не придется повстречать,
И все равно, что ту иглу
Искать в огромнейшем стогу.

Но где служить -  не выбирать,
О том нет смысла рассуждать,
Два года ровно оттруби,
Ну, а потом домой иди.

Но друганам еще трубить,
Про дом бы лучше позабыть,
Не вышло время все равно
И целый год служить еще.

Бывала служба в карауле,
Где караульный всем плечом,
Такую службу ловко тащит
И автомат через плечо.

Выходит, в службе караульной,
Есть смысл плечи развивать,
Чтобы потом на них спокойно
Свой автомат, как пух таскать.

И если б плечи развивали,
То все давно б спокойно спали,
Выходит, плечи так нужны
Для обороноспособности страны.

Максимка плеч не развивал
И от того так уставал,
Что по посту пока идет,
Бывает даже и заснет.

Зимой, напяливши тулуп,
Ведет себя, как будто плут.
В сугроб в тулупе занырнет
И там спокойненько уснет.

А два часа пока пройдет,
В сугробе службу он несет
И караулит два часа,
В плечах у Макса слабина.

Но было летом как-то раз,
Заснул Максим не в первый раз,
Все также где-то на посту,
Где караулил складов тьму.

Максима прямо обыскались,
Все с ног буквально посшибались,
И три часа уже прошло,
Максима нету все равно.

Но вдруг, как будто привиденье,
Максим идет на удивленье,
И рожа заспана его,
Да и на нем измято все.

Где был он, всем не рассказал,
Начкар его со службы снял,
И видно все из-за того,
В хозвзвод отправили его.

Андрюха тоже подкачал
И в карауле малость спал,
И вот застукали его,
В хозвзвод сослали ни за что.

Теперь Андрюха и Максим 
В котельной валятся без сил
И кочегарят на ура,
Не сладкая у них судьба.

Здесь отбывают за провинность
И топят дряхленьким углем,
Хотя когда-то и мазутом
Обогревали все кругом.

Но на мазуте - это просто,
Горелку только поджигай,
А факел сам собою топит,
Тепла тогда, хоть отбавляй.

А нужно, чтоб солдат работал
И непременно уставал,
И за малейшую провинность,
Свой срок, как должно отбывал.

А потому мазут закрыли
И вскоре вылили его
Из всех цистерн, что рядом были,
Мазута много натекло.

И начали, топить вручную-
Лопатой уголек кидай
И набирай угля побольше,
И в топку смело отправляй.

А уголь тачками возили-
Нагрузишь тачку не одну,
Впряжешься, будто вол всесильный
И прешь, почти что на горбу.

Но ночью было там привольно,
В котельной девочки снуют
И между каторжной работой,
К себе солдатиков зовут.

Ночной бедлам совсем уж вольный,
В котельной пир горой гудит,
И офицериков не видно,
Их в жизнь сюда не заманить.

Котельной вид ночной страшнючий,
Угрюмой мрачностью страшит,
Любого пришлого пугает
И дымом смрадным окатит.

Силком людишек не заманишь,
Чтоб ужас этот посмотреть,
А если кто туда заглянет,
То враз успеет поседеть.

Но Макс с Андрюхою обвыклись,
Им так сказать - не привыкать,
От службы этакой не скрыться,
Нет вариантов - выбирать.

И было время для разгрузки,
Когда дружбаны в самоход,
Успеют быстро мотануться
И возвратиться смогут  в срок.

Максим с Андрюхой в самоходе,
Пучком поесть они идут,
Сперва бредут по жуткой чаще,
Семь километров весь их путь.

Ну, наконец-то, путь весь пройден,
Поселок виден впереди,
Изголодавшиеся парни
В столовку прут перекусить.

Вот долгожданная столовка,
Их ждет гражданская еда,
Максим с Андрюхою в столовой
Заняли столик, как всегда.

Сидят котлетки уплетают,
Что за ушами аж пищит,
Как короли они вкушают,
У них прекрасный аппетит.

Но вот туда майор заходит,
С разносом в очередь стоит
И ничего не замечая,
Покушать вкусненько спешит.

Максим с Андрюхой испугались,
Им неохото пропадать,
За самовольную отлучку
Друзей заставят отвечать.

Но есть у них самообладанье,
Они тихонечко встают
И прямиком до туалета,
Легкоатлетами бегут.

И вот желанное спасенье-
Роскошный местный туалет,
Они и дверь внутри закрыли
И ждут, что будет-то теперь.

Конечно, люди к ним ломились,
Охото многим отливать,
Но друганы не открывали,
Ведь нужно как-то выживать.

Вот час прошел, еще маленько,
Друзья решили выходить,
Тихонько двери приоткрыли
И стали тихо выходить.

Все хорошо и все спокойно,
Майор давным-давно пожрал,
Максим с Андрюхой за стол сели
И пир свой стали продолжать.

Благополучно возвернулись,
Никто пока их не терял,
Зато они набрались силы,
Максим от сытости икал.

А раз один, Максим дневальным,
Возле дверей ничком стоял
И от бездействия скучая,
Штык-нож в ту дверь рывком метал.

Но кто-то крикнул: "Братцы - шухер",
-В казарму прется Ком.полка.
Все попритихли от испуга
И разбежались, кто куда.

Максим дает команду: "Смирно".
В казарму Ком.полка зашел,
Взглянул на двери за спиною
И стал суровенький такой.

-Кто эту дверь сейчас истыкал,
Я ведь недавно заходил
И этих дыр тогда не видел,
Из вас кто это натворил?

Максим стоял в недоуменьи,
Всегда найдется, что сказать,
И говорит: "Все так и было",
-Я не умею даже врать.

Ну, что тут делать - не докажешь,
И Ком.полка тогда ушел,
А этому недоразуменью,
Ответа так и не нашел.

Всех эпизодов неупомнишь,
Но есть всегда, что рассказать
И если будет вам угодно,
Могу я дальше дописать