17-я газель из "Дивана Авни", официального собрания стихов Мехмеда
Перевод по книге "Диван Фатиха..." 2014 года
Когда прекраснейшая роза удостоит посещеньем сад,
То соловьи уж не поют: как воздыхатели, всё спорят и галдят.
А если явится она туда, где похваляются красою кипарисы,
То стройностью своей их превзойдёт, они её не посрамят.
О черноокая краса, из-за твоих очей я сам с собой в разладе!
В любовную тоску меня повергла амбра1 локонов твоих, их аромат.
Должно быть, черноокая сейчас придёт гулять по саду:
Самшит2 внимателен, нарцисс не отрывает от дороги взгляд.
И почему огонь тоски не сжёг меня, как пламя - город?
Два моря слёз мне сердце затопили, оттого и угли не горят.
Краса! Любой, кто шёл по улице и вдруг в окне тебя увидел,
Маджнуном3 станет, "потеряет разум от любви", как говорят.
Раскрой уста, подобные рубинам, и скажи поклонникам хоть слово.
Они подумают: "Иса4 пришёл. Его уста всех мёртвых воскресят".
Авни, кому-то трудно, по гранатам губ вздыхая, мучиться тоскою,
Но для меня она - халва, я сердце болью обескровить только рад.
_______________
1 Амбра - особое вещество, образующееся в желудке у самцов кашалота. Под воздействием морской воды и света затвердевает, приобретая свойства воска и сладковатый мускусный запах. В Средние века куски амбры, выброшенные на берег, собирали и высушивали, чтобы натирать волосы, придать им гладкость и блеск.
2 Самшит - вечнозелёный кустарник или деревце с мелкими листьями, используемое для украшения садов. При обрезке хорошо держит форму.
3 Маджнун - дословно с арабского "сведённый с ума". Это прозвище получил молодой арабский поэт, звавшийся Кайс, герой популярной на Ближнем и Среднем Востоке истории о трагической любви.
Кайс был влюблён в девушку по имени Лейли. Её отец не разрешил влюблённым пожениться и выдал дочь замуж за другого. Тогда Кайс от горя лишился рассудка и начал скитаться по пустыне, выкрикивая стихи о Лейли или записывая их палкой на песке.
Лейли вскоре после свадьбы заболела и умерла. Через несколько лет после этого Кайс умер в пустыне.
4 Иса - Иисус Христос.
Ещё одно примечание: В оригинале этой газели есть редиф, но мне не удалось найти такое слово для редифа, чтобы подходило по смыслу ко всем бейтам (двустишиям). Пришлось обойтись без редифа.
Толкование:
Здесь ситуация с определением пола предельно запутанная. Роза и краса может оказаться как мужского, так и женского пола. С цветком и кипарисом можно сравнить и юношу, и девушку. Упоминание о влюблённости Маджнуна намекает скорее на женский пол, поскольку Маджнун был влюблён в женщину, но затем уста загадочной красы сравниваются с устами Иисуса, а Иисус был мужчиной.
Не исключено, что Мехмед (Авни) создал эту путаницу намеренно, поскольку общее настроение стиха можно выразить примерно так: "Мне всё равно, юноша ты или девушка - я влюблён".
Со всей определённостью можно сказать только то, что это стихотворение не является отражением реальной жизненной ситуации, а написано под впечатлением от чтения сочинений других поэтов.
Почти всё, что мы видим в этом стихотворении, типично для классической поэзии Ближнего и Среднего Востока:
- сад, как место встречи с объектом любви
- сравнение этого объекта с розой и кипарисом
- упоминание о локонах, имеющих аромат амбры
- упоминание о том, как садовые растения склоняются перед красотой объекта любви
- упоминание об огне тоски и о морях слёз (из каждого глаза накапало по целому морю, поэтому сердце Мехмеда (Авни) затоплено двумя морями)
- упоминание о том, что все, оказавшиеся на улице, где живёт объект любви, тут же сходят с ума от любви.
Тем не менее, в восточной поэзии "типично" не значит "плохо". Всё как раз наоборот - чем лучше поэту удалось вписаться в существующую традицию, тем удачнее считается стихотворение. Восточный поэт в отличие от европейского не стремится к индивидуальности, не стремится искать новые формы и образы, а стремится следовать традиции.
В то же время индивидуальность Мехмеда (Авни) в этом стихе всё же проявляется:
Во-первых, здесь мы видим нетрадиционный для Востока образ нарцисса. В восточной поэзии нарциссы служат для обозначения глаз возлюбленной или возлюбленного. Это не имеет ничего общего с древнегреческим мифом о Нарциссе, но Мехмед (Авни) похоже отсылает читателя не к восточной традиции, а как раз к этому мифу. В данном стихе самовлюблённый нарцисс смотрит не на своё отражение, как всегда, а на дорогу, на которой должна появиться воспеваемая Мехмедом (Авни) краса. Всё-таки изучение классической греческой литературы для него даром не прошло!
Во-вторых, здесь мы видим любимую Мехмедом метафору, когда уста объекта любви сравниваются с устами Иисуса, умевшего воскрешать мёртвых. Поклонник убит безответной любовью, но воскрешается поцелуем или словом объекта любви. Эту метафору мы видим в 1-й газели (именно такую "живительную" силу имеют уста пророка), но в полной мере смысл метафоры раскрывается в 14-й и 61-й газелях.
Наконец, в-третьих, в этом стихе есть тема самоценности любовных страданий, что для восточной поэзии не характерно. Обычно страдания - это лишь путь к будущему счастью и возможность показать силу своей любви, чтобы завоевать ответную любовь. Для Мехмеда (Авни) помучиться от любовной тоски - само по себе удовольствие.
Цитируются по изданию: Любовная лирика классических поэтов Востока. - М.: "Правда", 1988.
С арабского:
Маджнун
(тот самый, упомянутый в газели;
настоящее имя этого поэта - Кайс ибн аль-Мулаввах)
(VII в.)
Меня сжигает страсть, а дождь струится из-под век.
Омар ибн Аби Рабиа
(644-712)
Там я девушку встретил, красивее всех и стройней
Она была среди подруг,
с них не сводил я глаз:
Красивы все как на подбор,
стройны как напоказ.
Ее речь -- словно песня, нежна, мелодична, стройна.
Словно с неба ниспослана, -- радость и свет для души.
Башшар ибн Бурд
(714-783)
О горе! Та, что так стройна и черноока,
День ото дня ко мне все более жестока.
И плещутся слезы -- жемчужное море.
Ибн аль-Араби
(1165-1240)
Запах мускуса легкий едва уловим,
Вся она -- точно ветка под ветром хмельным
С персидского:
Рудаки
(ок. 860-941)
А ты красавиц всех стройней, а ты -- венец творенья.
И вот навстречу мне она, как кипарис, тонка, стройна.
Хакани
(1120-1199)
Скажи, кто не влюблен в тебя на длинной улице твоей?
Кто, чтобы видеться с тобой, не поселился бы на ней?
На улице, где ты живешь, колючий шип -- что райский крин...
Успел я столько слез пролить на улице, где ты живешь...