I.
Бортовой компьютер завис. Лишь слышно -
Ветер гудит за обшивкой лет.
Был поэт, стал борзописец. Лишним
Вдруг оказался старик, и с книжкой
Кутается на балконе в плед.
Город внизу, этот город юным
Он бороздил на трамваев челнах,
Членом прокладывал путь сквозь дюны
Пухлых как вата, худых как струны,
Ставших сначала пятном постельным,
Дальше - отметкою в записной 
Книжке, где на полях: "Неплохо", 
"Рекомендовать ее М.". Весной
Сердце - как в лодке мотор навесной - 
Громко урчало, а после - глохло.
Фиговый лист - лепи - не лепи.
Хочешь - все зубы сточи от злости.
Пес - не хозяин своей цепи,
Выбор длины и размера кости 
Не за тобой. Так что, брат, терпи.
Брату вручили пятак и нож.
Нож в форме фаллоса с закругленьем.
Стал брат поэтом - а что же, гож,
Годен крутиться и лезть из кож,
Чтобы произвести "впечатленье".
Главное ведь в поэте что?
Глоткой ли схаркивать пену дней?
Нет, лучше б раздобыть цветов,
Ужин в кафе - но чтоб помодней,
И на такси - к себе или к ней.
Время скакало, как джип по кочкам,
Выскочило - в непролазь бурелома.
Глянул вокруг - ни семьи, ни дома.
Поэм своих - вспомнить хоть бы строчку.
Звался великаном, очнулся - гномом.

II.
Александр Сергеевич прожил
Жизнь свою как ебака знатный.
И Михайло Юрьевич тоже
Для себя не считал отвратным
Всю ночь кувыркаться с чужой кузиной,
А на утро - на коня, и к черкесам.
Какой же лирик без чувств бензина,
Какой же поэт, если не повеса?
Так выбрана роль - и четыре века:
Золото, серебро, железо
И камень - поэта от человека
Отслаивали по живому весу
Заваленных баб-с. И тому пример:
Одно и то же перо стремленье
Имеет писать: помню, мол, мгновенье...
А после: "Ебал Анну Палну Керн".
И, взвешенный, как на базаре рыба,
По этим многим победам-гирькам,
Маяковский был - человечья глыба,
А тот же Волошин - да так, штафирка.
Гусар - это русский поэт "как надо":
Напиться, подраться и кинуть палку.
Бретеры, задиры - на баррикадах,
В борделях и кабаках - вразвалку
Не в слово, а в дело себя вложили.
А слово сдохло и засмердело.
Четыре века не пережили
Разлада между душой и телом.
И вроде летит мега-лайнер арта,
Но явно давно уже с курса сбился.
Компьютер завис, потерялась карта,
Радист сильно пьян, командир застрелился.

III.
Некогда рыцарь, потом - гусар,
Позже - гуляка и мордобойник,
Пествующий свой божий дар,
Сыплющий хворост в людской пожар, - 
Этот поэт-архетип - покойник.
Альтернатив - по рублю пяток,
Все - от криэйтора до гламура.
Выбор платков на любой роток:
Вставить свои пару сотен строк
В то, что заместо литературы.
Нынче людей не глаголы жгут,
А сериалы про мексиканцев.
Только под кожей, лоснящей глянцем
Нервы, натянутые как жгут,
Взбрыкивают внутри повстанцем.
Образы, взращенные веками,
Стали крошиться и рассыпаться.
У великанов - беда с ногами.
А заплутавшим меж маяками, 
Что остается? Одно: ебаться.
Время хлебнуть из священных сот
Сменится временем трогать чресла.
Слышали байку - "и то пройдет"?
Нужен кому-нибудь рифмоплет?
Вот он сидит - старикашка в кресле.
Вы, магараджи, за магарыч
Продавшие свои наделы,
Рифм и тональностей многотелость -
Слышите вы? Что ползет, как ВИЧ,
Племя сказителей-новоделов?
В их электроном звенящий гул,
Врезанный в небеса колодцем,
Кто-нибудь, если б сумел, - нырнул,
И через толщу воды надул 
Новое золотое солнце.
					5.5.04, Милатос