Лозов Борис Юрьевич. Стихотворения

ОБ АВТОРЕ

Борис Юрьевич Лозов родился 31 августа 1966 г. в г. Трубчевске, в семье педагогов. Школу закончил с золотой медалью. Работал на заводе. Служил в армии - в Группе советских войск в Германии. Учился на биологическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова. Шесть лет с увлечением проработал в заповеднике "Брянский лес", начиная с лесника и кончая научным сотрудником, но был несправедливо уволен. Работал также сотрудником редакции газеты "Земля трубчевская" и в Трубчевском Доме культуры. Уже многие годы страдает от страшной социальной болезни - безработицы.

Автор и соавтор целого ряда фаунистических работ, многочисленных публикаций в газетах - о природе Брянского края и природоохранных проблемах, на общественно-политические и культурно-исторические темы, очерков о людях г. Трубчевска.

Стихи печатались в газетах (в т.ч. центральных - "Трибуна" и "Труд"), в журналах "Десна" и "Московский вестник", в альманахах "День поэзии" Брянской писательской организации, "Литературный Брянск", "На земле Бояна", "Литературная Гомельщина", "Междуречье", а также в коллективных сборниках трубчевских поэтов. Некоторые стихотворения переведены на украинский язык. Издал три поэтические книги: "Жизни очарованная боль" (1998), "Ковчег надежды" (2006) и "Стихотворения" (2010), а также три книги статей и очерков: "Очерки" (2011), "Что же там, за чертой заповедной?.." (2011), "И реки тоже умирают..." (2012). "Собрание стихотворений" - седьмая книга автора. Живёт в г. Трубчевске.

ТРУБЧЕВСК. КОНЕЦ ОКТЯБРЯ

Бледно-белёсый небесный простор.

Над запустеньем трубчевских мест

Свято вздымается бедный собор,

И золотятся купол и крест.

Искренность прошлого вечер таит...

И, стариной разведённый костёр,

Розовым камнем тлея, стоит

Полуразрушенный польский костёл.

Старых деревьев увядший наряд

Бережно воздухом парка храним.

Груды сгорающих листьев дымят -

Вкусно попробовать тёплый дым.

Буро и серо. Стволы тополей

В старой коре первозданных туник.

И раздаётся вечерний крик

Неотлетевших ещё грачей.

25 ноября 1982 г.

* * *

Свежесть апрельская, радость знакомая...

Вновь на болотах родных возрождаются

Птичьи базары. И чибисы нежные

С плачем над полой водой кувыркаются.

Слышишь звучание щедрой симфонии?

Видишь, кружатся, как символ наставшего

Белые стаи над жухлыми листьями

Старого рогоза, зиму стоявшего.

Мягко шумя белоснежными крыльями,

Чайки кричат в остужающем воздухе.

Что-то по-птичьи возвышенно-чистое

Слышится в каждом восторженном возгласе.

1983 г.

* * *

Хорошо на вечернем лугу

В забытьи побродить у стогов,

Под ракитой в траве отдохнуть

От пустых и назойливых слов.

Хорошо раствориться душой

В чистой влаге окрестных болот,

Хорошо наблюдать в тишине

Серой цапли тяжёлый полёт.

Коростель басовито скрипит,

В полусонные травы зовёт...

Хорошо на вечернем лугу...

И душа, раскрываясь, поёт.

1983 г.

* * *

Сегодня снежная крупа

В октябрьском воздухе носилась,

И осень сразу так хрупка,

Так беззащитна мне явилась.

Предзимья близкого печать

Земли и луж уже коснулась...

Печали мудрой благодать,

Как добрый друг, ко мне вернулась.

1984 г.

ПО ДОРОГЕ В ГЕРМАНИЮ,

К МЕСТУ СЛУЖБЫ

Прощай, родимый край, прощай!..

Надолго память сохранит

Невыплаканную печаль

Твоих задумчивых ракит.

Июль 1985 г.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Уже румяных снегирей

Прислал с ветрами вьюжный Север,

И всё тревожней и грустней

Шуршит у ног засохший клевер.

Я снова, Родина, с тобой,

С твоими добрыми лугами,

С твоей соборной тишиной,

С твоими травами и мхами.

Как счастлив я, что вырос здесь,

Что пил Десны живую воду,

Здесь познавал добро и честь,

Учился понимать Природу.

Стволы ракит. Нет их теплей,

Хотя поёт о снеге Север...

И всё доверчивей, добрей

Шуршит у ног засохший клевер.

Конец ноября 1986 г.

* * *

Я опять ушёл от друзей

К снегам и книгам,

К голосам забытых зверей

В живом и диком.

Не злословь о моей судьбе,

Оставь пустое.

Я ушёл к самому себе,

Сберёг святое.

Забываю чопорность лиц,

Издёвку в смехе

В шелестящих чарах страниц,

В хрустящем снеге.

Обретаю заветный миг

Душой и телом:

Золотисто-звонкий тростник

На тихо-белом.

1989-1991 гг.

У КОСТРА

(Маленькая феерия)

Подброшу в резвый огонь поленья...

Вечерний луг - белая пампа;

Нагая ива - охотник Бампо;

Сухой репейник - рога оленя.

Мечтой и верой

объята пампа.

Легендой бредят

в костре поленья.

И слышит чуткий

охотник Бампо,

Как задрожали

рога оленьи.

И почернели просторы пампы.

Не сумрак ночи - стада оленьи.

Присядь погреться, охотник Бампо,

Смотри, как ярко искрят поленья.

Но студит ветер

российский пампу.

Погрезив жарко,

сгорят поленья...

Молчит застывший

охотник Бампо,

И мышь тревожит

рога оленьи.

1990-1991 гг.

* * *

И вновь весна. И музыка гусей

Звучит и торжествует на разливе.

И радостней новоявленье дней,

Свободней, одержимее, счастливей.

И вновь ликуют песни куликов

И зелень, не достигшая всесилья,

И рыжие полоски тростников,

И белизной сверкающие крылья.

Опять живу и странствую один,

Природе исповедуясь, поверив

В целебность этих мокрых луговин

И разноцветий турухтаньих перьев.

И всё - как вновь: закатный свет с холмов,

И сумерки, звенящие утино,

И свист... и всплеск... И хоры голосов...

И мир вокруг, и мир в тебе - едины.

А ночь придёт - в гармонию хоров

Обрушится сиянием могучим

И грузом ненаписанных стихов,

И сладостным, и беспощадно жгучим.

25 апреля 1990 г.,

Будимирский холм

* * *

И.Ф.

Была по-морозному звёздная ночь,

И щедрыми были снега.

Казалось, зима мне хотела помочь,

Но только помочь не могла.

А в памяти остро, как ветер в пути,

Как звёздный пронзительный гуд, -

Как пальцы касались желанной груди

И губы - любимых губ.

И глупый и грустный вопрос "Почему?" -

Как колокол в пьяном мозгу -

Хотел разбудить, неподвластный уму,

Такую чужую Москву.

Но звёзды, казалось, касались стекла

И что-то творили в судьбе...

И были, как в детстве, желанны снега...

Я был благодарен тебе.

1990 г.

* * *

Стихает человечий улей.

В ноябрьский вечер-чародей

Иду в пространство чёрных улиц,

В льняную дымку фонарей.

Пространство, сжатое домами,

Как будто звонче и полней

Невыдуманными стихами

Об одиночестве людей.

И в нём пронзительно-звеняща

Таинственная вязь ветвей,

И сердце бьётся чище, чаще,

Тревожней сердцу и больней.

И стая галок беспризорных

Ему становится родней

В пространстве гулком улиц чёрных,

В угрюмом хаосе людей.

1990 г.

* * *

Занавешены окна, и заперты двери.

Я и совесть. Сумрак - свеча.

Одинокое сердце надеется, верит...

Занавешены окна. И заперты двери.

Сокровенной мечты мне мой друг не доверит,

Не коснётся ладонью плеча.

Занавешены окна. Заперты двери.

Только сумрак... и совесть-свеча.

9 января 1992 г.

* * *

От мёртвых книг, от ядовитых формул,

Похожих лиц, бессмысленных речей -

Туда, где торжествует птичий форум,

Творит весну влюблённый в жизнь ручей;

Где сердце не нуждается в доспехах,

Любому звуку можно доверять

И ради мимолётного успеха

Потока чувств и мыслей не спрямлять;

Где ливень мил и нежен запах прели,

Где так легко слились в счастливый хор

И соловьёв рокочущие трели,

И славок задушевный разговор.

1984-1993 гг.

ПАМЯТИ МАЯКОВСКОГО

Моросят беззвучные слова,

По привычке ничего не знача,

С музыкой не ведая сродства,

Первородство позабыв тем паче.

Душный мир, лишённый Тишины.

Жуткий мир, лишённый даже Звука.

Жадностью сердца поражены,

В душах зреют ханжество и скука.

...И некому смазать

карту

будня,

О дряни загорланить,

надрывая мускулы,

Сдвигая груды

прокисшего студня

В умах и душах

народа русского.

Июль 1993 г.

СЕНТЯБРЬ

В лесу уже алеет бересклет,

И папоротник чахнет на земле,

И зябнет в соснах медленный рассвет,

Грустя о застывающей смоле.

Высокому молчанью жёлтых круч

Душа внимает - с трепетом, с мольбой,

С восторгом принимая каждый луч

И жизни очарованную боль.

Прозрачный свет на землю осень льёт

И шепчет вкрадчиво: "Товарищ, верь,

Что светел путь, исполненный потерь".

И таволга в лугах ещё цветёт.

1984-1993 гг.

КАК БЫ В ДНЕВНИК

Памяти М.К. Огиньского,

автора знаменитого

полонеза "Прощание с Родиной"

Льют дожди осенние в июне.

Сумрачен мой дом - продрогший лес.

Да и сам я распустил бы нюни,

Но судьба играет полонез.

Тот, любимый, в светлом ля-миноре,

Что из сердца изгоняет грязь,

Помогая не бояться горя

И любить, страдая и борясь.

Я один... но верю: чудо будет -

Ты прильнёшь доверчиво ко мне

И поймёшь, что мы родные люди,

Что одни в безжалостной стране.

...И дожди

становятся жемчужные,

Серебрятся в кронах трели дружные...

Но слова - мучительно не те.

Ты поймёшь...

Но кто ты?.. где?..

Июнь 1994 г.

* * *

В кафе этом, мило знакомом,

Я не был лет пять или семь.

Но снова - улыбки знакомых,

Приветствия тёплые - всем.

И звонкий нечаянный оклик...

(Душа, отзовись и ликуй!) -

Руками всплеснула!.. И отлит

Горячий земной поцелуй.

Презрев, позабыв безнадежность,

Тот миг воскрешу и упьюсь...

К тебе, запоздалая нежность,

По-детски беспечно стремлюсь.

3 марта 1995 г.

* * *

Стемнеет... и память затеплит свечу,

Затеплит во мгле...

Я имя твоё по снежинкам прочту

В замёрзшем стекле.

Прочту - и услышу

отличный от всех,

Немножко грудной,

Ещё не притворный, нечаянный смех

И говор живой...

Смелее за счастьем - навстречу пурге!

Не бойся молвы. -

...И тают, и тают снежинки в руке

Горячей... Увы.

Юродствуют тени на белом снегу,

На горбиках пней...

Я имя твоё от людей сберегу,

От чёрных теней.

Дай Бог, чтоб в борьбе не иссякла душа,

Как воск от свечи.

О нежность, насмешки и боль заглуша,

Мой путь освети.

14 сентября 1995 г.

НА КРУГИ СВОЯ?..

Неразлучный с глупою мечтой,

Оказался в жизни я неловок.

Блудным сыном я пришёл домой,

В городок торговцев и торговок.

Знамениты здешние сады,

Даровиты яблоки и груши -

Наливные нежные плоды

Сладким хрустом усыпляют души.

Ах, дома!.. Усадебность дворов!..

Только роскошь их - как на погосте:

Их фундамент - черепа бобров,

А леса-стропила - рыбьи кости.

- Пробомбили вир до темноты...

Сом, судак... - скрипит знакомый голос,

- Пуда два...

- Почём-ка те цветы?

Ах, какой чудесный гладиолус!

24-25 сентября 1995 г.

ПАМЯТИ ЕСЕНИНА

Защемилась в сердце звонкая струна -

Где ты, где, благословенная страна,

Где вода и камни, птицы и тростник

Понимают человеческий язык?..

Там охота не в почёте у людей -

Не стреляют ни гусей, ни лебедей.

Там светло и вольно к мудрости идти -

Белым клевером устелены пути.

4 октября 1995 г.

ЗАСТРЕЛИЛИ МОИХ ЛЕБЕДЕЙ

Знать бы загодя,

Раз уж так повелось у людей...

В тёмной заводи

Застрелили моих лебедей.

Слишком белые!

Им бы сивыми, сивыми быть...

Что поделаешь?

Это просто ведь - взять и убить.

Я про заводи

По-другому б теперь написал -

Знаю зависти

Разъярённо-звериный оскал.

Что б ни прочили,

Ни сулили - ни нынче, ни впредь... -

Полно, зодчие!

Зверь сломает изящную клеть.

Вы всё лепите?!

Только мир этот - глупый и злой -

Даже лебеди

Раздражают своей красотой.

5-6 октября 1995 г.

* * *

Пустили слух, что я - свинья,

Что не в ладах с судьбой,

Что серый я, что красный я,

И даже - голубой.

Что ниоткуда в никуда

Бреду я наугад,

Транжиря попусту года

Который год подряд.

Признаюсь: доля правды есть -

Бродяжить я люблю...

А в остальном - за правду-честь

Стихами постою.

Стихи не врут... Пускай судьба

Ломает жизнь мою,

Отъявленная голытьба,

Я всё-таки пою.

Пою, в тисках дурной молвы

Порой не слыша нот,

Зелёный - с ног до головы

И с головы до ног.

4 мая 1996 г.

* * *

Октябрьский день багряно-жарок,

Как князь, пригож, -

И княжит он, лучист и ярок...

Пылит рогоз...

Утих шумок возни мышиной -

И я один

С дружиной княжеской пушинок

И паутин.

И нету дела до Парижей -

Кто там ловчей.

Куда значительней и ближе

Печаль грачей.

Печаль, когда за стаей стая -

В отлёт, в отлёт...

Когда дневник души листаю

Назад, вперёд...

Октябрьский день, судьбы подарок,

Откняжил срок.

И на столе - свечи огарок

И... двадцать строк.

1996 г.

ПО КАЛИНУ

Хорошо в день Покрова -

Рюкзачишко на спину -

Убежать из-под крова

За Десну по калину,

Где прибрежные чащи

Шелестяще-шуршащи,

Где репейник торчащий

Всё щеглами звенящий.

В чащу вторгнуться смело,

Чтоб сороки вскричали...

Быть бы с ягодой спелой,

Да уже оборвали.

Лишь на самых верхушках,

Кое-где уцелели,

Пламенеют кормушки

Снегирей, свиристелей.

Но и я ведь не скряга.

Мне немало досталось:

Принести вместо ягод

Тихую радость.

1996 г.

* * *

Посвящается племяннице Маше

А всё-таки это важно:

Знать, что в соседнем лесу,

Старом, сыром, овражном,

Можно увидеть лису.

Не воротник и не шубку,

Не на экране - живьём!

Рыжую, с белою грудкой,

Пусть и с облезлым хвостом.

Знать, что лосёнок с лосихой

Прячутся в чаще лесной -

Если вести себя тихо,

Можно их встретить порой.

Важно, как это ни странно,

Глядя с холма на Десну,

Знать, что живут в ней сазаны,

Стерляди бродят по дну.

Знать, что с весенним разливом

Тысячи уток, гусей

Здесь соберутся "всем миром"

С кликом "Встречайте гостей!"

И не картечью, не дробью

Встретят доверчивых птиц

Люди, а только любовью,

Солнечной радостью лиц.

Нет, это вовсе не глупо -

Многих важнее наук:

Знать, что у старого дуба

Вырастет кряжистый внук. 3 декабря 1996 г.

ПОСЛЕДНИЙ ФЛОТ

Ноябрь, ноябрь... Дожди, туманы...

И по утрам ледок - не лёд.

Пиратствуют ветра-смутьяны,

Круша листвы последний флот.

Кленовый лист - багряный флагман

Попал в речной водоворот,

А ветер налетает с фланга

И шлюпки с ив прибрежных рвёт.

Крепки, не выходя из порта,

Резные на дубах ладьи.

Но ветер - абордаж и форте!..

(Вот так бывает и с людьми...)

Ещё один набег на рощи -

До хрупких веточек ракит.

Деревья ропщут - натиск мощный.

Вода кипит. Пират кутит.

Рассеян, унесён, притоплен

Осенний флот... Последний лист...

Борьба бескровная, без воплей,

Закончилась. Плёс тих и чист.

Река безжизненна, печальна,

Пернатых проводив в отлёт.

Но что вдали?.. Гагара? Чайка?..

Последний флот. Последний флот.

4 декабря 1996 г.

* * *

Палёный луг и головни кустов.

Я шёл сюда, как на свиданье к другу,

Неся в душе следы иных костров,

Где тоже всё обуглено и грубо.

Дружище луг, - убогий, жалкий вид.

Ущербность и униженность природы.

Печален я. Но сердце

не болит -

Там тоже прошагали скотоводы.

Но если окропит его любовь,

Святая нежность искреннего друга,

Душа моя воспламенится вновь

И расцветёт

роскошным

росным лугом.

6 декабря 1996 г.

* * *

Седьмое декабря. И вдруг...

Цветок календулы на грядке.

В преддверии снегов и вьюг!

В природе что-то не в порядке?

Желтеет, съёжив лепестки,

Цветёт, отважный отпрыск лета.

Прикосновением руки

Благодарю его за это.

Я б мог сорвать тебя, дружок,

Но я цвести тебя оставил.

Встречай порхающий снежок.

Ты - исключение из правил.

В порядке всё. И засушить

Я не смогу тебя. Не вправе! -

Ты утверждаешь право быть -

Быть исключению из правил!

Ты чем-то на меня похож...

И даришь мне кусочек лета.

Студёно, зябко... Но цветёшь!

Благодарю тебя за это.

1996 г.

* * *

Мир, истязаемый борьбою...

Огонь... зола...

Где человек - лишь поле боя

Добра и зла.

Лишь поле боя. И не боле -

Из века в век -

Субъект познания и воли

Человек.

7 января 1997 г.

* * *

Топят, топят в избах печи...

И не застоялись санки.

А уже звенят-щебечут

Коноплянки и овсянки.

Солнце выглянет - пунцово

Перья пташки засияют,

Коноплянки-реполова,

Как в народе называют.

Хоть порою т"к заснежит!..

Заметёт кусты бурьяна, -

Знаешь, слышишь: птичья нежность

Не исчезла, рядом, рядом.

По реке гуляют волны,

Лёд в затонах лижут споро, -

Торжествующая Вольность

Ближе, ближе!.. Скоро! Скоро!..

А пока - пунцовый щебет... -

Только позывные Старта.

В сердце - юношеский трепет...

Это - середина марта.

Март 1997 г.

РОЗОВАЯ СОРОКА

Это было в детстве...

Помню берег влажный.

Над затоном ярко

Запылал закат.

Розовую птицу

Я тогда приметил -

То была сорока

В заревых лучах.

Мне мечта казалась

Розовым фламинго,

В небесах лазурных

Распростёршим крылья.

А потом увидел:

То была сорока,

Розовая только

В пламени зари.

Мне любовь казалась

Розовою чайкой,

Воспарившей гордо

Над холодной тундрой.

Пригляделся - вижу:

Всё она, сорока,

Розовая только

В отблесках зари.

Мне казалась слава

Доброю жар-птицей,

Огненной зарницей

В небесах полночных.

А пожил и понял:

Всё она, сорока,

С болтовнёй своей.

Эх, вернуться б в детство...

Выхожу на берег

В час, когда шафранный

Запылал закат.

Здесь опять сороки,

Только - чёрно-белы,

Розовой болтуньи

Не видать нигде.

Июль 1997 г.

ОНИ

Они давно привыкли к подлости.

Бок о бок жили и - сжились.

Иначе ж как?.. Ведь в этой области

Кто не силён - посторонись!

Умнейший, уступи подлейшему! -

Вещает рок, диктует рок.

И неуступчиво-храбрейшему

Жестокий преподаст урок.

Герои Гёте и Сервантеса,

Эгмонт и Фауст, Дон-Кихот,

Они Вас ценят ниже вантуса,

Вас "переплюнул" анекдот.

Они теперь цепляют крестики,

В церквах о чём-нибудь моля...

Они горды: мол, мы не нехристи! -

Честнее существует тля.

О, где же Вы, мужи великие,

Чтобы вдолбить в коварный лоб -

Многострадальная религия

Не крестик вовсе и не поп.

Какое, к чёрту, тут смирение.

В бой с подлецами!.. Но пока

Те наградят своим презрением

И титулом еретика.

Но им души моей не выстудить.

Природы преданный слуга,

Я снова к вам иду на исповедь,

Мои вечерние луга.

Июль 1997 г.

* * *

Стихи-хвощи заполнили журналы,

Заполонили сборники, газеты...

Стихи-цветы, а их всегда так мало,

Растут в тени, порой не видя света.

Стихи-цветы, простые незабудки,

Где всё, как в ручейке прозрачном, ясно,

Но прочитал строфу - и не забудешь,

И с облегчением вздохнёт несчастный.

Но глушит хвощ повсюду незабудки.

Стихи-цветы, кувшинки водяные,

Что может быть их чище и нежнее?

Они сердца растопят ледяные,

А добрых сделают сильнее.

Но за хвощом их с берега не видно.

Увы, но и "маститые" поэты

В ботанике слабы и очень часто

Хвощ от цветка не в силах отличить.

Июль I997 г.

* * *

Ещё цветут на клумбах бархатцы,

Но с грядок свезена капуста -

Того гляди, своруют братцы,

И на полях - свинцово-пусто...

Усердный, расторопный дачник,

Упрятав в закрома картошку,

На три замка закрыл сарайчик -

Ведь нынче грабят не лукошком.

И только земляная груша,

За лето вымахав метрово,

Зовёт-трепещет: кто бы скушал,

Да нет любителя лихого.

5 октября 1997 г.

* * *

И злобы и горечи много на сердце налипло.

По улице зябкой, скукожась, бреду не спеша...

Но светятся в сумерках жёлтые листья на липах,

И светом ответным затеплилась тихо душа.

Затеплилось снова всё то, что, как прежде, ранимо,

Защиту-огонь обрело - нет надёжней щита!

И злые обиды бредут, как прохожие, мимо...

И злобы и горечи на сердце нет и следа.

Октябрь 1997 г.

* * *

Здания жёлтый кирпич.

И жёлтые листья берёз...

Сложить бы осенний спич,

Да в сердце не стало слёз.

Подлость, в глухой стене

Слёзы замуровав,

Вызов бросила мне.

Не до стихов-забав.

Надо сразиться и -

Выдюжить этот бой,

Слёзы вернуть свои,

Стих неподкупный мой.

1997 г.

* * *

Снег в октябре. Молодой и пушистый.

В строгой покорности стынут пруды.

Ивовый ствол, запорошенно-мшистый,

Глажу. И снова с природой на "ты".

Снова гляжу на деснянские плёсы.

Плёсы не прячут своей красоты:

Чомги на плёсах, стройны, востроносы,

Кажется, тоже со мною на "ты".

Ловко ныряют изящные птицы,

Вниз по течению плавно скользят...

Многое видев, хотелось забыться.

Тут же - чем зорче, тем радостней взгляд.

Чомги - живые, и плёсы - живые...

Крепче сжимаю бинокль, не ружьё.

Чёрные спины, белые выи...

Вот оно, вот оно, счастье моё!

1997 г.

ОДА ПОДЛОСТИ

И чтобы мир был молод,

Царят любовь и голод.

Фридрих Шиллер

"Акела промахнулся!"

Редьярд Киплинг

Кто мурлычет, кто канючит

О любви, святой и нежной,

Кто - в попытках влезть на кручи

Музы гневной и мятежной.

Отложив дела в сторонку,

Чтоб не получилось всуе,

И принявшись за рифмовку,

Оду подлости пишу я.

Не мурлыча, не канюча,

Хоть и покоробив гордость,

Заявляю, что могуча

Человеческая подлость.

Ибо подлость, только подлость

Правит миром человечьим,

Покорив земную область,

Все народы - всех наречий.

Пожирая ум свободный,

Обуздав и президентов,

Подлость сделалась дородной,

Ей хватает дивидендов.

Мир был молод, и царили

В нём тогда любовь и голод.

Если трон свой уступили,

Значит, мир уже не молод.

Одряхлев от лжи и лести,

Верен мир своей царице.

Тем, кто чист душой и честен,

Лучше было б не родиться.

Милый отрок благородный,

Верящий в людское братство,

Засосёт твой ум свободный

Заповедное шерханство.

Искра Божья лишь взовьётся,

Вкруг неё запляшут враки...

И... Акела промахнётся,

Выживет - шакал Табаки.

Не мурлыча, не канюча,

Правду, правду лишь рисуя,

Вездесущей и могучей,

Оду подлости пишу я...

14-15 ноября 1997 г.

* * *

Где гнутся над омутом лозы,

Где летнее солнце печёт,

Летают и пляшут стрекозы,

Весёлый ведут хоровод.

А.К. Толстой

Ты знаешь край, где всё обильем дышит,

Где реки льются чище серебра...

А.К. Толстой

Где гнулись над омутом лозы,

Где летнее солнце пекло,

Уже не танцуют стрекозы,

А омут песком занесло.

Не слышно там рыбьего плеска.

Навозная жижа в реке.

И грустно провисшая леска

Мечтает хотя б о мальке.

Железо там нынче ржавеет,

Повсюду набито стекло...

И странною сухостью веет

От ветра, неистово, зло.

И щедрые летние ливни

Обходят тот край стороной,

Тот край, что назвал ты обильным,

Поэт наш, земляк, А. Толстой.

16 ноября 1997 г.

* * *

Новый год на подступах,

Новый год!

Гололёд на улицах,

гололёд.

Прослезились сумерки -

всё течёт...

Пожалели сумерки

Старый год.

Дни стоят гнетущие,

всё туман...

Что же ждёт нас в будущем?

Вновь обман?

Снова козни подлости

и вражда?

Снова, снова горести

и нужда?

Старый год - год маленьких,

но побед!

Свет тебе, мой старенький,

добрый свет!

1997 г.

* * *

Январь поливает дождями...

Такая вот нынче зима.

Похоже, не хочет сама

Как должно предстать перед нами.

Не стоит тут зиму винить.

Здесь люди, скорей, виноваты.

Ещё ведь осенней зарплаты

Не всем удалось получить.

И бирже труда не съюлить:

С минувшей зимой распрощаться

Не может никак, хоть и тщатся

Там всё-таки всем заплатить.

Всё та же вокруг болтовня:

О прошлом, о прошлом, о прошлом...

Трагичное сделали пошлым.

Где ж проблеск грядущего дня?

Зачем же метелям спешить

И жаловать землю снегами?

Ведь люди-то нынче и сами

Не очень ей рвутся служить.

5 января 1998 г.

* * *

Я долго был в жизни балбесом,

Но вспомнить то время так сладко:

Вот вальдшнепы тянут над лесом,

А я разбиваю палатку.

Гортанное "хорр" над дубами...

Густеет, густеет сумрак

Над водами и лугами

Почтенного ныне Рума.

Лесник я, лесной бродяга.

Ночую на Руме в палатке.

Не зная, что шеф мой - скряга,

Любуюсь - цветут хохлатки.

Они мне - милей лилеи,

Мне б их навещать почаще!

Но подлость уже лелеют

В моей заповедной чаще.

Но я не знаю об этом.

Брожу и птицам внимаю...

Весна и первое лето,

Тепло я вас вспоминаю.

Над бабочкой-аполлоном

Стою, изумлён и счастлив,

А зависть уж бьёт поклоны

И тычет другим: "Талантлив".

Муза моя - лентяйка,

Не любит она многостиший

И шепчет сейчас: "Умолкай-ка

О том, что видел и слышал".

Ну что ж, умолчу, тем паче,

Что стал теперь мудрым Борька,

Поэтому часто плачет,

И жить ему стало горько.

22 января 1998 г.

ПРЕДЗИМЬЕ

Снежинки, зимы посланцы,

В чарующем медленном танце...

Боятся вас оборванцы,

Боятся вас голодранцы.

Мы все теперь оборванцы,

Мы все теперь голодранцы.

Боимся, что будет холод,

Боимся, что будет голод.

Согреют ли батареи?

(Хотелось бы в это верить).

И хватит ли нам картошки?

К весне не протянем ли ножки?

То газ отключат, то воду

(Не привыкать народу!),

Богатства наши транжиря

На "Валтасаровом пире".

Зимой и болеть опасней:

Тогда ты вдвойне несчастней.

Ведь скопишь деньжат на лекарства -

Умножишь свои мытарства.

За свет заплатить не сможешь -

И пуще ещё занеможешь:

В потёмках беда страшнее,

А ночи зимой длиннее.

Не все доживут до зарплаты -

Всё более призрачной даты.

С покойником - тоже затраты,

Гробы-то - не самиздаты.

И только воры и поэты

(И Блок ведь подметил это!)

Любуются вами, посланцы,

Чарующим медленным танцем.

1998 г.

* * *

Ну и снегу намело в ноябре!

Будто Новый год уже на дворе!

Но до праздника - "пахать и пахать"...

Да и будет ли он, праздник? Как знать!..

Ведь у многих будет просто запой,

Оттого что на душе - волком вой,

Оттого что впереди, впереди -

Не надейся, не мечтай и не жди.

Волк завоет - может стаю собрать!

Нам же всем - по одному погибать?

Неужели мой могучий народ

В горе, пьянстве весь с тоски перемрёт?!

22 ноября 1998 г.

АУ, АУ!

Посвящается Вячеславу Леонидовичу Адамовичу, автору статьи "Иллюзии заповедности" ("Брянские известия", 19-21 августа 1998 г.)

"Ay, ay..." - протяжный крик совы

Из глубины ночного леса.

И кажется, то древние волхвы

Из глухомани изгоняют бесов.

А бесы - на кордоне мирно спят,

Сей лес они назвали "заповедным".

Но "заповедь" одну лишь здесь хранят:

На то и лес, чтоб "стражам" быть не бедным.

На то и лес, чтоб "стражам" собирать

С его богатств любые дивиденды.

Какой престиж - природу охранять!

Сия стезя - не по карману бедным.

Волхвуй, волхвуй, о глупая сова.

Твоё "ау" - по сердцу маслом бесам,

Чтоб, прячась за высокие слова,

Владеть тобой, твоей рекой и лесом.

Как обаятелен бывает главный бес!

И по душе ему ночные птицы.

Но что за странный заповедный лес,

Где то бобры исчезнут, то куницы?!

А может быть - о мудрая сова! -

Твоё "ау" - призыв на помощь лесу?

Призыв сказать правдивые слова

И навсегда изгнать из леса бесов.

22 ноября 1998 г.

* * *

Коротки и кротки,

Дни зимы настали.

Больно щиплет за нос

Озорник морозец.

Выйдя на прогулку,

Встретил горностая -

Жив ещё бродяга,

Давний мой знакомец.

В новой белой шубке

С чёрною отметкой

Вмиг переметнулся

Он через дорогу,

Огляделся быстро,

Проскользнул под веткой

И исчез из виду,

Наследив немного.

Жив зверёк отважный,

Не попал в капканы!

А ведь были, верно,

На его путях.

Знаю - что такое...

Не забыты раны:

Был я и в капканах,

Был я и в сетях.

Руки, ноги - целы,

Голова - мудрее,

Но остались шрамы

На душе моей...

Оттого всем сердцем

Радуюсь за зверя

И, как он, сторонкой

Обхожу людей.

Я б любил вас, люди

(Есть же те, кто дорог!),

Если бы не сплетни,

Козни и обман!

Кто придумал казни?!

Кто придумал порох?!

Петли и удавки?!

Пытки и капкан?!

Я... люблю вас, люди...

Будьте ж вы добрее!

Позабудьте сплетни,

Козни и обман...

Встретив горностая,

Радуйтесь за зверя:

Жив шустряк-бродяга!

Не попал в капкан!

1997-1998 гг.

ОТЦУ В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Воробьишкам пшена, несолёного сала синицам -

Нехитра процедура начала морозного дня...

А в тяжёлую ночь, когда мне ни в какую не спится,

Дорогой мой отец, ты один утешаешь меня.

Ты не просто отец -

добрый друг мой и мудрый советчик.

Как обязан тебе! Ты прекрасней меня во сто крат!

И какая б забота тебе ни давила на плечи,

Ты всегда мой учитель, мой неустрашимый Сократ.

Если я оступлюсь, ты поможешь начать всё сначала!

Ты порою один, как никто, понимаешь меня...

Вот и птицам ты даришь - пшена, несолёного сала, -

Нехитра процедура начала премудрого дня.

27 ноября 1998 г.

* * *

Рыбаки пошли по перволёдку

На мормышки дёргать окуней...

Весело в студёную погодку

Услыхать на речке звон пешней.

Значит, есть, жива ещё рыбёшка -

Всю не погубил электролов.

Хоть её уже совсем немножко,

Может, повезёт, и будет клёв.

Шесть хвостов? - А много и не надо.

Зашипит наваристо уха,

В нашу жизнь внося немножко лада,

Лада песни в сердце рыбака.

1997 г. - 6 декабря 1998 г.

* * *

Сколько вёрст отмахал я! - на вёслах и пеше...

Бородище моей позавидует леший!

Не страшили меня ни мороз, ни сугробы,

Ни елюги, глухие лесные чащобы.

Только редко вступал я в глухие чащобы,

Чаще - в раненый лес, истощённый хворобой,

Где подсочены сосны, где плеши-деляны,

Где нескоро ещё зарубцуются раны.

Где ни филин не ухнет, не выйдет сохатый,

Где одни - перебиты, другие - "без хаты".

Но упрямо ищу я заветного края,

Где ещё не в изгнанье Богиня Лесная.

1998 г.

РАНЕННЫЙ ЖИЗНЬЮ

Посвящается В.И. Маслову

Ты какой-то очень раненный жизнью.

В.И. Маслов

"Ты - раненный жизнью",

- сказал мне собрат по перу.

Да! Метко сказал!

Ну а разве могло быть иначе?!

Ведь я ни в словах,

ни в поступках не льщу и не вру,

Но я не хочу,

чтоб меня обходила удача.

Удача - для смелых!

Удачей я н" обделён.

А раненный жизнью?

Так разве могло быть иначе?

Ведь я всей душою,

всем сердцем был пылко влюблён

В Природу, в дела...

Оттого-то теперь я и плачу.

"Хозяева жизни"

не любят удачу делить

Ни с кем, добывая её

лишь чужими руками,

Обманом, деньгами...

Ну разве же мог я не злить

всех тех, кто лишь ранить умеет?!

Подумайте сами!

Я - раненный жизнью.

А разве не жалок поэт,

Которого муки и боль

обходили б сторонкой?!

Который в течение

всех своих прожитых лет

Для власть предержащих

всегда оставался б ягнёнком?!

Я - раненный жизнью.

Пускай. Но зато я борец,

Который и сам научился

жестоко кусаться.

Не стой на пути у меня -

негодяй и подлец!

С моими "зубами"

придётся тебе посчитаться.

Я - раненный жизнью.

Поэтому я и поэт!

И боль моя, знаю,

кому-то уменьшит страданье.

Собрат по перу!

Не гляди так сочувственно, нет!

Я выбрал свой путь.

И нашёл в этой жизни призванье.

27 декабря 1998 г.

БЕССОННИЦА

Опять бессонница. Опять я у окна

Дымлю, досадуя, которой сигаретой!

Уже и сигарета не вкусна.

А сна всё нету, нету, нету, нету...

Вторую ночь я не смыкаю глаз,

Пишу стихи, чтоб облегчить унынье.

А время медлит... Мучит каждый час

В многоэтажной каменной пустыне.

Пустыня эта вовсе не пуста -

Заселена в ней каждая пещера.

Но люди спят - с Христом и без Христа.

Что помогает им - любовь, надежда, вера?

Надежда, вера - есть и у меня.

Есть и любовь - нет, не l'amour - другая.

Но даже после тягостного дня

Всё это мне заснуть не помогает.

Наоборот: грохочет и поёт

В моей душе - то гневно, то волшебно,

К делам, к стихам, к борьбе меня зовёт.

Но я устал. И спать хочу безмерно.

Глаза слипаются, а мозгу не до сна...

Он жаждет дел, а я сейчас не в силах!

И снова - одиночества стена,

Бессонница и жабий холод в жилах.

28 декабря 1998 г.

С НОВЫМ ГОДОМ!

С Новым годом, милые ракиты!

С Новым годом, старина рогоз!

Вы и в праздник мною не забыты,

Я привет сердечный вам принёс.

Чтоб, любуясь снежною одеждой -

Вашею суровой красотой,

Поделиться новою надеждой,

Поделиться новою мечтой.

Я пришёл сказать, что буду верен

В наступившем непростом году

И зверью, и птицам, и деревьям...

Надо - и в огонь за них пойду.

С Новым годом, бойкие синицы!

С Новым годом, юркий горностай!

Дай вам Бог - плодиться и резвиться,

Украшая наш печальный край.

1-2 января 1999 г.

* * *

Людям подарен ещё выходной

Вместо зарплаты.

Пой же, Россия печальная, пой

Песню утраты.

Песню утраты свершений и дел,

Песню-кручину

Хор погибающих дружно б запел,

Как про лучину.

Только никак не поверится мне

(Столько умелых!):

Людям в такой необъятной стране

Нечего делать!?

Эх, президент, Арлекино хмельной,

Эх, депутаты!

Людям подарен ещё выходной

Вместо зарплаты!

Людям подарен ещё выходной

Вместо зарплаты!

Пой же, Россия усталая, пой

Песню утраты.

4 января 1999 г.

* * *

Я снова взялся за перо.

Оно сейчас - всему основа.

Оно достаточно остро,

Чтоб выточить оружье-слово.

Перо касается бумаги...

И чувствую - скрестились шпаги!

Мой враг коварен и силён.

За ним - казна, за ним - полцарства,

Но, несмотря на всё коварство,

Он будет, будет побеждён!

Статья окончена - удар

Не в бровь, а в глаз! - Он твёрд и точен.

Противника бросает в жар -

Не зря клинок был мной отточен.

Перо касается бумаги...

И вот опять схлестнулись шпаги!

Мой враг по-прежнему силён.

За ним - Америка с Европой,

За ним - чиновники, холопы,

Но мной он будет побеждён!

1999 г.

* * *

Посвящается сотруднику

Березинского заповедника

А.П. Каштальяну

Жизнь не часто делает подарки.

И бывает одиноко мне...

В час такой я вспомнил вдруг байдарку

На лесной реке Березине.

Дуб Телицын, костерок, палатку,

По утрам - пострежских журавлей...

Сразу умиротворённо-сладко

Стало в мыслях, а в душе - светлей.

Знаю, что всегда б меня приветил

Там наш безупречный капитан,

Человек, чей образ очень светел, -

Друг мой давний, Саша Каштальян.

Поплывём ещё, быть может, вместе

В гости к выдрам и речным бобрам.

В каждом диком заповедном месте

Для души - спасительный бальзам.

Налегать на вёсла будем дружно,

Чтоб услышать журавлиный клик,

Чтоб увидеть - сердцу это нужно -

Лебедей на озере Палик.

11 января 1999 г.

НА БОЛЕЗНЬ ЕЛЬЦИНА

(эпиграмма)

Язва желудка - диагноз врачей.

Язва души - заключенье людей.

Разума язва - судьбы приговор.

Вечный России и стыд и позор!

Январь 1999 г.

* * *

Справедливость торжествует в сказках.

В жизни чаще всё наоборот.

Только тот, кто вечно ходит в масках,

Всё от жизни под себя гребёт.

Тот, чей путь предательством отмечен,

Тот, в ком подлость логово нашла,

Тотчас же замечен и привечен

И вершит верховные дела.

Тот, кто водит дружбу с полуправдой,

Не гнушаясь откровенной лжи,

Помыкает настоящей правдой

И кричит: вяжи её, вяжи!

Вяжут правду глупые чинуши,

Вяжут правду доллары, рубли,

Чтоб, случай, не залетела в уши

Истинных оратаев земли.

Справедливость торжествует в сказках.

В жизни всё, увы, наоборот.

Если кто-то жизнью и обласкан,

Тот уж верно - не честной народ.

Январь 1999 г.

* * *

Никак с минувшим не расстаться

И не предать забвенью снов.

Я так хотел бы затеряться

В глуши лесов, в глуши лесов...

Я так хотел бы раствориться

В покое трепетном дубров,

Сродниться с ним и возродиться,

Как мир, который вечно нов.

Но где она - та глушь лесная,

Где сердце б обрело покой?

Увы, я этого не знаю,

Хотя в лесах пролёг путь мой.

Вода прозрачная речная

Давно предательски мутна...

Где красота родного края

Жива и не осквернена?

Всё измельчало, опустело...

Преданьем стала глушь лесов.

И Родина осиротела.

И не вернуть заветных снов.

1999 г.

* * *

В городке моём, тихом, глубинном,

Грачином и голубином,

Простёртом к лугам и нивам,

Всё больше торговцев пивом.

Всё больше импортной снеди,

Да нету в карманах меди

У многих, у очень многих,

Семейных и одиноких.

Людей выручают дачи -

Картошка, морковь... Иначе

Давно б с голодухи пухли,

Продав пиджаки и туфли.

А в остальном - как прежде:

Почёт - хвастуну-невежде,

К успеху других ревнивы

В городке, где рядышком нивы.

1999 г.

* * *

Посвящается моей учительнице

Валентине Павловне Долиной

Поброжу вечерним лугом,

Приведу в порядок мысли...

С детских лет он стал мне другом -

В самом лучшем, высшем смысле.

Он всегда меня голубит,

Боль с души моей снимает.

Он меня, конечно, любит,

Понимает, понимает.

О судьбе своей опальной

Потолкую с коростелем...

Вечер розово-печальный

В ноги мне туман постелет.

Утону в тумане зыбком -

Поклонюсь цветам и травам,

Счёт ведя своим ошибкам

И своим поступкам правым...

Май 1999 г.

* * *

Когда бывает очень трудно

И жить уже невмоготу,

Найди то место, где безлюдно, -

Свою заветную версту.

Отправься через луг поёмный

К реке, за дальний перевоз,

Где чутко дремлет омут тёмный

В кудрявом обрамленье лоз.

Пройди к нему тропой неторной,

Склонись к утешнице воде,

Варакушке голубогорлой

Поведай о своей беде...

И пропоют вода и птица,

Давно забытое будя:

"Ты - мира нашего частица,

И он отныне - часть тебя".

Конечно, это не излечит -

К скорбям воротишься опять.

Но жить на свете станет легче

Душе, узнавшей благодать.

Июль 1999 г.

* * *

Герани на моём столе,

Подаренные в знак признанья

Того, что я опять в седле,

Скакун Пегас - моё призванье.

Мой конь-бродяга не стоял

В союзписательской конюшне,

Из той кормушки не едал,

Где тесно скакунам и душно.

В цветущих пасся он лугах,

Бродил весною по разливам

И долго пропадал в лесах,

Но там не сделался пугливым.

Наоборот, он рвался в бой

С двуличьем, подлостью и ложью

И, как бы ни желал иной,

Не позволял себя стреножить.

И не позволит никому.

Ведь мой Пегас - дитя Свободы.

Но внемлет доброму уму

И душам искренней породы.

Но что-то конь мой приуныл.

Вопрос один его тревожит:

А может, зря он тратит пыл,

Ведь переделать мир не сможет.

Пегасы скачут сотни лет,

А люди - стали ли счастливей?

Поныне - в зависти и зле.

И мир - ничуть не справедливей.

Но полно, я опять в седле.

О том напомнят в час роптанья

Герани на моём столе,

Подаренные в знак признанья.

Июль 1999 г.

ЛИШНИЙ ЧЕЛОВЕК

Отпел соловушка, отпел.

Настали гнездовые будни.

Пернатые певцы не трутни -

У них земных хватает дел.

Иную выдохнув строку,

И я желал бы впрячься в дело,

Которым вся душа горела,

И в битву, в бой - на всём скаку!

Но я, небритый, как абрек,

Брожу без цели и без денег.

Я не калека, не бездельник -

Я просто... лишний человек.

Гляжу из-под усталых век,

Как жизнь кружится в хороводе.

Не вижу лишнего в природе.

Откуда ж лишний человек?

И впрямь, вглядеться - этот мир

Устроен очень гармонично.

Не в счёт - двуногих и двуличных,

Планету превративших в тир.

И всё ж задолго до людей

Гармония, увы, жестока:

Чем твёрже зуб, чем зорче око,

Тем больше шансов выжить в ней.

Ведь не найти в природе мест,

Где бы не кушали друг дружку

Букашки, пташки и зверушки;

Везде кого-то кто-то ест.

Вот так и наш устроен век,

Где человек - что многоножка.

Не дал себя погрызть немножко,

И смотришь - лишний человек.

Ты свежую струю вовлек

В трясину лени и апатий,

Блеснул умом своим некстати,

И сразу - лишний человек!

Ты скрыть талант не пожелал,

Неся добро и знанье людям...

Авось тебя мы не забудем,

Но лишним ты, конечно, стал!

И вновь, небритый, как абрек,

Я выхожу бродить без денег.

Я не калека, не бездельник -

Я просто... лишний человек.

Август 1999 г.

ТАМ, ГДЕ РЕКИ...

Там, где реки, мирные и вещие,

льют бесшумный и блаженный стих,

И ничьей стопой не обесчещены

отмели младенческие их.

Даниил Андреев, 1936г.

Сколько грязи вокруг,

сколько боли и желчи!

Сколько лишних, неумных,

неискренних слов!

А бродяжья душа

все томится и шепчет:

Отдохни, успокойся

у дальних костров.

Но ночные костры

не по-доброму светят!

Там незваному гостю

воды не дадут.

Исподлобно-надменно,

презрительно встретят:

Мол, ступай-ка ты дальше,

не нужен ты тут.

Что ж, и свой костерок

развести не проблема -

Были б хворост и спички.

Да где разведёшь?

Всюду те -

подражатели "дядюшки СЭМа".

Гул холёных авто.

И кураж да балдёж.

Глушат "маги"

тревожные звуки ночные.

То мотор заревёт,

то взрывчатка рванёт.

Обесчещены

плёсы и косы речные...

До чего ж изменился ты,

русский народ!

Обхожу стороною

враждебное племя,

Где-нибудь - я упрямый -

костёр разведу.

И запляшет, шаманствуя,

доброе пламя,

От родных берегов

отгоняя беду.

Август 1999 г.

* * *

Жизнь коротка - надо спешить.

Н. И. Вавилов

Хватит роптать, хватит тужить.

Жизнь коротка - надо спешить.

Жизнь коротка: надо спешить

Думать, творить, а не грешить.

Жизнь коротка: надо спешить,

Надо любить, надо дружить!

Надо спешить делать добро,

А не копить впрок серебро.

Надо спешить больше узнать,

Надо спешить Правду сказать.

Столько задач надо решить!

Жизнь коротка - надо спешить!

И с подлецом в схватку вступить!

Жизнь коротка! - Надо спешить!

И устоять! И - победить!

Жизнь коротка.

Н"до спешить!

16 сентября 1999 г.

ПАМЯТИ ОТЦА

Опять на земле весна.

И зяблик - звенит, звенит...

Но песня моя грустна,

И сердце болит, болит.

Улыбка бежит с лица,

Ведь сердце - оно не гранит!

Нет на земле отца!

Зарыт он, зарыт, зарыт.

А в небе - ласточки штрих.

Горланят грачи у гнёзд.

Как ждал он прилёта их!

Как радость по жизни нёс!

Пригрелся на солнце кот.

И клён листочки пустил.

Резвится, любит, поёт

Всё то, что он так любил.

Как дорог был я ему,

Несчастный и блудный сын,

И нужен теперь - кому?..

Один на земле, один.

Весна на земле, весна!

Очнись, человек, очнись!

Ведь Музыкой высь полна!

И смотрим, и смотрим ввысь.

Там гуси - летят, летят...

В суровый северный быт, -

Спешат выводить гусят...

А сердце - болит, болит...

19-20 апреля 2000 г.

* * *

Снова, с биноклем, по Старой дороге

Я разминаю затёкшие ноги...

Слышу, как зяблик на ветке поёт,

Вижу, как утка в запруде плывёт.

Пеночка нежная зяблику вторит,

И... отступают недуги и горе.

Радуюсь травке - совсем молодой,

Только родившейся, тоже живой.

Кажется, мир поумнел, подобрел,

Хочется ярких и радостных дел!

Вижу пожухлые листья куги,

- Эй, поджигатель, не жги их, не жги!

Юная зелень путь к солнцу найдёт,

Старости нужен покой и почёт.

Мало мы разве сгубили, сожгли

Нашей культуры и нашей земли?

Юности старость и тут пригодится:

Птица, зверёк от беды схоронится.

Но человек, что задумал, свершает -

Крепость утиная дымно пылает.

Дальше шагаю по Старой дороге,

Всё упражняю затёкшие ноги.

Вижу: изрядно прибавилось свалок -

Тряпок, жестянок, банок и склянок...

Скоро сюда прилетят соловьи.

Право, узнают ли рощи свои? 30-31 марта 2002 г.

В РОССИИ БЫЛИ ДЕКАБРИСТЫ!

Россия спит. Надолго ль снова?

Грядущее - зловеще-мглисто.

И в памяти встают сурово

Святые лики декабристов.

Вступая с подлецами в битву

На путь кремнистый и тернистый,

Я повторяю, как молитву:

В России были декабристы.

Не всё продажно и преступно

В стране Рылеева и Кюхли,

Их дух работает подспудно,

Чтоб не потухли Правды угли.

Что ж, если торжествует злоба

Над помыслом и делом чистым, -

Найдутся люди высшей пробы

В стране, где были декабристы.

Приидут неподкупным строем,

В негодовании и силе,

Подобные былым героям,

Их Площадь будет - вся Россия.

Не жертвы мысли безрассудной,

Но витязи святого долга.

Борьба их будет очень трудной,

Борьба продлится очень долго.

И всё-таки - я верю в это, -

Как ни было б свинцово-мглисто,

Наступит время для Рассвета

В стране, где были декабристы!

2002 г.

* * *

Вечер. Шуберт. Серенада.

Много ли для счастья надо?

В сердце нежный звук проник...

Это счастье? - Да. На миг.

Если ж худенькой ручонкой

Твой сынишка, твой мальчонка

Тянется к тебе всегда,

Это счастье - на года.

Я, увы, лишён второго,

Дорогого и простого.

Но былого не вернуть.

Одинок мой в жизни путь.

Есть ещё на свете счастье:

Подарить другому счастье,

В разразившемся ненастье

Защитить чужое счастье.

И страдая, но любя,

Жизнь прожить не для себя.

Пусть летят, летят года...

Это счастье - навсегда.

9 июня 2002 г.

ДО СВИДАНЬЯ, СТРИЖИ!

Боги дали нам птиц, чтобы мы видели каждый день, что такое красота. Но мы редко смотрим в небо, и забываем про красоту и свободу.

Конфуций

До свиданья, стрижи!

До свидания, вольные птицы!

Август-зарник уже.

Приближается Яблочный Спас.

Дай вам Бог долететь

и опять по теплу возвратиться,

И опять поселиться

под крышею дома у нас.

От зари до зари

вы носились, плескались в лазури,

Вы с пронзительным свистом

пронзали неистовый зной,

Вы взрастили детей.

И пока не застигли вас бури,

Расстаётесь вы с домом,

и с городом, ну и со мной.

Вы вернётесь, стрижи.

Пусть не все, но вы всё же вернётесь!

Вас нельзя потерять,

как теряем мы близких людей.

И в высокую синь

в упоении звонком взовьётесь...

Эх, дожить бы и нам

до исполненных радости дней.

Вы вернётесь, стрижи,

миновав и пустыни и горы,

В этот старенький город,

где сами когда-то взросли,

Чтобы, глядя на вас,

чаще вверх обращали мы взоры,

В бесконечное небо

глядели б питомцы земли.

Август 2002 г.

* * *

Мычит бурёнка, возвращаясь с луга,

С реки спешит мальчишка-рыболов...

Мила ты мне, вечерняя округа,

Один из многих русских городков.

Не ты один вознёсся над рекою,

Белеют храмы и в других краях.

Но жизнь моя так связана с тобою! -

Себя нашёл на этих берегах.

У этих вод, среди лугов росистых,

Под сенью серебристою ракит...

Мгновений-откровений, добрых, чистых,

Немало память-летопись хранит.

О детство! Незабвенные рыбалки!

Отец, ещё здоровый, молодой,

Идёт, не опирается на палку,

Я - рядом с ним! - На тропке луговой.

Какие ночи ждали нас в палатках!

Какие ослепительные дни!

Блаженны те, на ком штаны в заплатках,

Когда весь мир Природы им сродни;

Когда вокруг - жуки, стрекозы, птицы,

Бесценные подарки бытия;

Когда во сне то поплавок приснится,

То бойкая поклёвка сибиля...

Но годы шли. Иное мне открылось.

Представишь иногда, и жуть берёт,

Что здесь, где радостью душа искрилась,

Оставшаяся жизнь моя пройдёт.

Кому здесь не знакомо униженье?

С ехидцей задаваемый вопрос?

Злорадная усмешка, ухищренья

Любезно в душу влезть - чиня допрос?

Откуда это? Чьё это наследство?

Татар-монголов? Польши и Литвы?

Причину б знать. Авось нашлось бы средство

От низости, от подленькой молвы...

Мычит бурёнка, возвращаясь с луга,

Нырнул во двор мальчишка-рыболов.

Дымком костров наполнена округа.

Сады полны антоновских плодов.

Сады, плоды, бурёнка. Всё бы чудно.

Но как среди двуличья жизнь прожить?!

Мой городок! О, как порою трудно

Тебя и ненавидеть и любить!

16 сентября 2002 г.

* * *

Серый дождик моросит

За окном.

И душа опять скорбит

О былом.

Жаль, что время не прокрутишь

Назад,

Не вернёшь, не позабудешь

Утрат.

Время - осень, и вокруг

И в душе,

Год и жизнь рисуют круг,

И уже

Позади - весна, мечты,

Страсти зной,

И сожжённые мосты

За собой.

Привкус опыта изрядно

Горчит.

Что ж порой в груди зарянкой

Звучит?

Может, просто солнца лучик

Пригрел?

Может, это - вера в лучший

Удел?

Может, радость тех высоких

Минут,

Что нет-нет вослед убогих

Придут. 6 октября 2002 г.

Я УЙДУ...

Так же будет голубеть цикорий,

Так же будут зеленеть поля...

Отхлебнув своё из чаши горя,

Я уйду из мира бытия.

Может быть, душа моя прольётся

Тихим светом на вечерний луг...

Чьё-то сердце нежно встрепенётся,

Чей-то взгляд светлее станет вдруг.

Может быть, весной она с ветрами

Понесёт гусиный караван

Над рекой, разливами, холмами

До пределов дальних белых стран.

Может быть, прильнёт она к влюблённым,

Что воркуют, горячо дыша,

И благословит их умилённо,

Если есть, конечно же, душа.

Жизнь мою, наверное, осудят

Многие, кем не был я любим.

Хорошо, меня уже не будет,

Приговор выслушивать другим.

Я уйду - с землёй родной не в ссоре

И тревогу в сердце затая:

Так же будет голубеть цикорий?

Так ли будет зеленеть земля?

Вы, кого люблю я и приемлю,

И о ком сужу не по чинам,

Если б смог сберечь я эту землю,

Чашу счастья я б оставил вам!

7 октября 2002 г.

* * *

Наташе и Маше

Спасибо вам за этот день

На берегу Десны,

За отдых в травах, свет и тень,

За грёзы-полусны,

В которых снова ожил я,

И верилось: вот-вот,

Вот-вот исчезнет хворь моя,

И рана заживёт.

И я опять уйду в поход

На поиски стихов

Вдоль этих милых плавных вод

И в шорохи лесов.

Шептала что-то рощи сень,

Удили вы плотиц...

Спасибо вам за этот день,

За радость ваших лиц.

За то, что рядом были мы,

За терпкий чай с дымком

И что с бу-рач-ни-ко-выми

Теперь почти знаком.

Вас поджидала уйма дел -

Разлуки час пришёл.

Мой кактус расцвести хотел,

Да так и не расцвёл.

Быть может, в будущем году

Продлится ваш визит,

И кактус в комнатном саду

Нас всё же изумит.

14 октября 2002 г.

СОНЕТ О СОНЕТЕ

В.И. Маслову,

В.П. Соловскому

В продажный век не предадим сонета!

Пускай звучит, коль звучным назван был,

И в годы торжества зловещих сил

Надежду тихую дарит поэту.

Короткий, как и северное лето,

Хотя южанином по праву слыл.

Сам Пушкин здесь его благословил!

Грешно бы было позабыть об этом.

Сонет не ощетинится штыком,

Ему пристало больше быть врачом

И укреплять того, в ком дух надломлен.

Поскольку силы черпает в живом,

Он никогда не будет обескровлен

И будет жить, покуда мы живём.

31 октября 2002 г.

* * *

Златоглазка ползёт по стеклу...

Завершается месяц октябрь.

Что не в спячке, то жмётся к теплу.

Завершается месяц октябрь.

Отпылали листвою костры -

Завершается месяц октябрь.

Мысли, чувства предельно просты:

Завершается месяц октябрь....

А по почте всё нету письма!

Завершается месяц октябрь!

За окошком - разбойная тьма.

В ней и скроется месяц октябрь.

Всё живое стремится к теплу,

Очага ли, письма ли теплу.

Златовласый уходит во мглу.

Златоглазка ползёт по стеклу...

31 октября 2002 г.

СОНЕТ

Куда бежать от зависти и злобы,

Где обрести больной душе покой,

Умыться молодильною водой

И позабыть тревожные ознобы?

Как ни тяжка телесная хвороба,

Больней порой неправый суд людской,

Вершится он обычно за спиной,

А приговор выносит - вплоть до гроба.

Давно уж в доме не было гостей.

Но с каждым годом дни бегут быстрей,

Придёт весна и в этот мир раздора.

Лови мгновенья солнечных лучей!

И маленькая бабочка аврора

Укажет, где Кастальский твой ручей.

3 ноября 2002 г.

ДРУЗЬЯМ

А.С. Терентьеву,

А.П. Каштальяну

Триумвират! Ура объединенью!

Писать сонет - не столь уж тяжкий труд.

А воды березинские текут...

Остались память, дружбы излученье.

Я радовался нашему общенью,

Так было хорошо - и там, и тут.

Не знаю, в Рим ли все пути ведут,

Но наших три ведут к пересеченью.

Года прошли. Давно скучаю я.

Хоть вправду был я крепко искалечен,

Но и недуг на сей земле не вечен.

И снова обращаюсь к вам, друзья:

Пусть бухтой нашей новой светлой встречи

Скорее станет Брянщина моя!

4 ноября 2002 г.

БАЛЛАДА О ВИЙОНЕ

(опыт старофранцузской баллады)

... с тоской смиренной

Недель и лет мы встретим бег;

Припев пребудет неизменный:

Увы, где прошлогодний снег!

Франсуа Вийон

("Баллада о женщинах былых времён",

пер. В. Брюсова)

Скажите, где поэт Вийон

Лихую голову сложил?

Петлёю не был он казнён,

А временем казним ли был?

Исследователь изучил

Год появления на свет.

Конца же рок не приоткрыл:

Рожденье - есть, а смерти - нет?..

Несчастнейший поэт Вийон

Легенд немало породил.

Как горестно, наверно, он

На снег похожую любил.

Твердят, помилован он был;

Мог в милости той быть секрет:

Чтобы несчастья пил и пил...

Страданье - есть, а смерти - нет!

Счастливейший поэт Вийон

До наших дней в стихах дожил.

Гнев громыхал, и падал трон,

И снег ручьями исходил.

А он смеялся и дразнил,

И изумлял порочный свет:

Стихам, которые сложил,

Рожденье - есть, а смерти - нет.

Бог-время не щадит могил.

Так пусть стихам твоим, Поэт,

Куда восторг и боль ты влил,

Рожденье - есть, а смерти - нет!

7 ноября 2002 г.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ДЕТСТВА

О ПОХОДАХ С ОТЦОМ

Как взыграла под берегом щука!

Сердце ёкнуло. Вспомнилось сразу

Ведельнё - крепкий стволик бамбука,

Поплавок из иглы дикобраза.

Если ветер с утра не восточный,

К велорамам удилища вяжем.

Наш маршрут - череда многоточий,

Но о многом мы после расскажем.

О простор и реки перестряжи!

Но приблизимся к шелестной иве...

Пауков шелковистая пряжа

На орешнике и на крапиве...

Долговязые вязы и липки,

А лещины-то сколько, лещины!

Осторожнее: хрупки улитки!

И не так уж нужны и лещи нам.

А за рощей - обрывы, обрывы...

Здесь - виры, а на дне их - коряги,

Каменистые гряды, бодяги,

Здесь скрываются крупные рыбы.

А в лугах - всё щелчки, пересвисты

Жёлтых плисок, чеканов румяных;

А пройдёшься по травам росистым -

Захлебнёшься от запахов пряных.

А в озёрах мы видели уток,

Краснолобых камышниц пугливых;

Лунь болотный сворачивал круто,

Краснопёрки плескались лениво.

-- Что же ты о рыбалке ни слова?

Или не было знатного клёва?

-- Судаков мы, бывало, ловили...

Я ж - о том, чем дышали и жили.

9-II ноября 2002 г.

О ЧЕРВОНЦАХ

Всем дневным бабочкам

посвящается

Я не поклонник шелеста банкнот,

Мне не скопить солидной суммы в банке.

Из всех червонцев мой тебе почёт,

Червонец огненный! (Семейство голубянки).

Я не из тех, кто, не стыдясь, убьёт

Живую красоту в эфирной банке.

Живи, порхай, будь счастлив твой полёт,

Червонец огненный, семейство голубянки.

Когда в траве ты вспыхнешь огоньком,

Раскрыв на солнце крылышки-ладошки,

Я не хочу накрыть тебя сачком.

Но я хочу подкрасться, словно кошка,

И замереть над бабочкой-цветком,

И богачом себя почувствовать немножко!

13 ноября 2002 г.

ПОЛИТСКЛЕРОЗ

(эпиграмма)

Так много партий век плодит,

Что некто, став главой района,

Забыл, в какой же состоит

Его высокая персона.

26 ноября 2002 г.

* * *

Незаметно денёк пролетел,

Неприметный ноябрьский денёк.

Глядь - уже посмурнел, постарел,

Сединою порхает снежок.

Неприметный ноябрьский денёк,

Незаметный в сумятице дней,

Я тебя упустил, не сберёг

Для души одинокой моей.

Я тебя разглядеть не успел

И об этом жалею теперь.

Не вернёшься, как я б ни хотел.

Сколько в жизни таких вот потерь!

2002 г.

СЕСТРЕ В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Сестра моя, тебе я шлю привет

И с днём твоим скупое поздравленье.

Пусть не изменишь времени теченья,

Дай Бог тебе безбедных много лет.

В счастливом сочетании планет

Дай Бог тебе отпраздновать рожденье

Отцовских правнуков и рода продолженье -

В неведомое будущее след.

Живым протестом слову "Никогда"

Ответят их смеющиеся лица.

И что-то в этих лицах повторится,

Преодолев жестокие года,

От деда и отца, и от тебя, сестрица,

Хоть мой сонет, признаться, ерунда.

2002 г.

ВИЛЛАНЕЛЬ

Мы поедем в лес с тобою

За опятами-грибами

Зрелой осени порою.

Позабыть, того не скрою,

Всё плохое между нами

Мы поедем в лес с тобою.

Жухлою шурша листвою,

Милыми пройдём местами

Зрелой осени порою.

Радость ощутить душою,

Мох пошевелить руками

Мы поедем в лес с тобою.

Под берёзой, под сосною

Встретимся с боровиками

Зрелой осени порою.

Каждый со своей тоскою,

Скромными уже мечтами

Мы поедем в лес с тобою

Зрелой осени порою.

3 декабря 2002 г.

* * *

О, как порой чертовски больно

За всё, за всё, что я невольно

Плохого в жизни совершил!

О, как же я бездумно жил!

И как безумно я грешил!

Очнись, очнись, душа моя!

Ты не совсем ведь очерствела.

Ты вдохнови меня на дело

Во славу жизни, бытия!

Очнись, очнись, душа моя!

Меня корит больная совесть...

Нелепой жизни скорбна повесть.

О, как я верил в то, чем жил!

Как не жалел я юных сил!

И что в итоге?.. Только горесть.

И всё ж очнись, душа моя!

Скомандуй мне: "Берись за дело!

Ещё не всё в тебе истлело".

Очнись, очнись, душа моя,

Во славу жизни, бытия!

6 декабря 2002 г.

ОЗЕРУ ЛЮБЛЁ

Люблю тебя, Люблё,

Неведомые карте

Дыхание твоё,

Мечтательный характер.

Люблю я в тишине

Твой тростниковый шорох

(Теперь он мне вдвойне -

Как отрочество, дорог);

У вязких берегов

Розетки телореза...

Сквозь объектив годов

Дней невозвратных срезы...

О милые те дни!

Там счастья ощущенье;

Там плавные луни

В медлительном круженье;

В сентябрьский вечерок

Сквозь зарослей узоры

Там птица пастушок

Выглядывает зорко;

Чудесен там апрель:

Лысух потешных игры -

Озёрная купель

В любви весёлом вихре.

Да, чистым был исток

Реки кипучей страсти.

Куда ж умчал поток! -

В какие вверг напасти!

Бурливый, всякий вздор

Смешал в пути с мечтами,

Попал в него и сор

С нечистыми ручьями...

Переболев душой,

Переболев жестоко,

Я так хочу порой

Вернуться вновь к истоку;

С душою налегке

В роптанье тростниковом -

Смиренном пустяке -

Забыть о пустяковом;

Всё сызнова начать

(Ах, если б было можно!),

Умея различать

Что истинно, что ложно.

Гнетёт меня вина

(Пусть всяк своё получит!),

Но жизнь ещё дана -

И можно стать в ней лучше.

О милое Люблё!

Ты помоги мне в этом.

Дыхание твоё

Целебно для поэта.

Впадаю в забытьё

(Зима мне надоела)...

И грезится Люблё

И в травах - аист белый.

Март 2003 г.

* * *

Опять весна вступила в город.

На улице воркует голубь.

Лазурь над городом чиста,

И жизнь - как с нового листа.

Пусть жизни новые страницы

Такими станут, чтоб стыдиться

Ни строчки бы не мог на них!

Да сбудется благой мой стих!

Конечно, нелегко под спудом

Былых ошибок и стыда...

Отрада тихая труда,

Дай мне забыть про пересуды.

Скорей бы таяли снега!

Скорей бы в поле и луга!

Март 20О3 г.

* * *

Скоро, скоро чаек шумных стаи

Огласят просторы Подесенья.

Здравствуй, жизнь - чудесная, простая!

Здравствуй, труд - надежда и спасенье!

Скоро станем высевать картошку,

Пить земли весенней чудный запах...

Прорастают перцы на окошке,

Хочется им прочь из комнат затхлых.

Наше солнце всем равно дарует

На лазури слитки золотые.

Хорошо, когда душа пирует,

Зреют чувства добрые, простые.

Хочется (душа блаженства ищет!)

Самому на солнце стать похожим,

Помогать униженным и нищим

И стихи свои дарить прохожим.

Пусть судьбою мне дано немного,

Не могу шагать я в ногу с веком,

Только всё же хорошо, ей-богу,

Быть на свете просто человеком!

19 марта 2003 г.

* * *

Мальчику Руслану

Насыпью старой бреду,

С мальчиком встретился вновь:

Он в обмелевшем пруду

Ловит руками вьюнов.

Счастлив, по пояс в грязи,

Мне улыбнулся, как друг.

Ах вы, вьюны, караси!..

Радостно сделалось вдруг.

Всё у тебя впереди...

Славно живёшь, не таясь!

Душу свою береги!

К ней не пристала бы грязь.

22 марта 2003 г.

* * *

Колокольчики щеглов

В роще краснотала.

Позади пора снегов,

Время петь настало.

Приношу земной поклон

Дорогой Отчизне,

Под щеглиный перезвон

Думаю о жизни...

Не отложишь на потом,

Не начнёшь сначала...

Обернуться бы щеглом!

Может, легче б стало.

Позабыть бы о былом,

Закружиться в ветре...

На небесно-голубом -

Розовые ветви.

2003 г.

* * *

И солнце! И сосны! И вереск цветущий!..

Не райские кущи, и даже не пущи.

И всё-таки здесь мы становимся чище,

Вдруг то обретаем, что вроде не ищем.

Собрали грибов. (Как насолим краснушек!)

И любо ступать среди мшистых подушек.

И любо нам видеть, и любо нам слушать,

И кажется, мира в душе не нарушить.

- Смотри-ка, вон груздь!

И поклонимся грибу.

И дню уходящему скажем:

- Спасибо!

За этот покой, за лукошко с грибами,

За то, что душой посветлели мы сами,

За то, что для жизни - как хлеб наш насущный:

За солнце и сосны! За вереск цветущий!

2003 г.

* * *

Многое думалось. Многому верилось.

Многое - прахом пошло.

Сердце опять безотчётному вверилось,

Что-то его обожгло.

Ты ли, листвы золотистое зарево?

Или стихи, что пришли? -

То, что мне плохо, наверно, узнали вы,

Вот и явились: пиши.

Рад бы писать, только слишком корявою

Стала теперь моя речь.

Мне ли пускаться вдогонку за славою,

Добрые б чувства сберечь.

Милые книги! - Друзья одиночества!..

О, как мудры мертвецы!

Зримы их образы, зорки - пророчества,

Только живые - слепцы.

Думаем - боремся, а донкихотствуем,

Слепы в отчаянье мы,

Ожесточаемся или юродствуем,

Не выбираясь из тьмы.

Выбраться! Что же послужит доспехами?

Столько преград на пути!

Тянет сорваться... Куда-то уехать бы

Или хотя бы уйти.

Нет, не в кафе с иноземными яствами,

Скверный там запах разит.

Хочется светлого, чистого, ясного -

Это теперь дефицит.

Грустно гляжу из окошка на улицу...

Этот ли мыслил удел?

Воспоминания крутятся, крутятся...

Сам я - давно не у дел.

Листья осенние медленно падают,

Года венчая исход.

Может, грибы в октябре нас порадуют?

Тем и запомнится год?

2003 г.

* * *

Опять томительные дни,

Опять не жизнь, а ожиданье...

Прости мне, мама, что они

Несут тебе одно страданье.

Опять томительные дни.

Опять больничное окошко.

Здесь виден мир совсем немножко.

И всё же это тоже дни.

И все они бегут во мглу,

Но с ощущеньем несвободы

Налюбоваться не могу

Прощальным золотом природы.

Ах, если бы сейчас в леса

И на реку. Какое б счастье!

Пусть в непогоду, пусть в ненастье,

Но только бы в леса, в леса...

На мягкий мох, в строй красных сосен,

На берег с пенистой волной -

С тобою попрощаться, Осень,

Ожить затворницей душой.

29 октября 2003 г.

* * *

И снова я выжил. И снова дышу.

И, может быть, что-то ещё напишу:

Про радость и горе,

Про жизнь человека,

Героя-изгоя

Продажного века.

И горько, и трудно,

Но верю, подспудно

Родится Поэзии

Век Изумрудный.

Золотой отликовал,

Серебряный отзвенел...

Не пещерный ли настал,

Вслед за бронзовым приспел?

Что сегодня эталон? -

"Дык" да "ёлы-палы" -

Всё митьковский лексикон.

Мэтры - зубоскалы.

Как ни было б трудно,

Мне грезится чудный

Российской Поэзии

Век Изумрудный.

Я должен ему пособить хоть немного.

Поэтому выжил. И с Богом! В дорогу!

2003 г.

* * *

Ах, как много на свете кошек!

Сергей Есенин

Ах, как много на свете поэтов!

Знать, не всё ещё в мире пропето.

Непоэтов, пожалуй, и нет:

Каждый в чём-то немножко поэт.

2003 г.

* * *

Я когда-то был лесником

И с ракетницей на боку

Обходил свой зелёный дом,

Как положено леснику.

Я в дубравный ходил обход,

В царстве ясеней кружевном

Я берёг мир лесов и вод -

Я любил свой зелёный дом.

Желтодушка резвилась там,

Распевали весной дрозды...

Я на службу ходил, как в храм,

Храм Природы и Красоты.

Что, банально, друзья, звучит?

Нынче всякий хапуга, хам,

Что косули не пощадит,

Говорит, что Природа - храм.

Достижение? Или нет?!

Экология - наш кумир!

Что ж, недолго нам ждать ответ -

Изменяется быстро мир.

Не кусала меня змея,

Только люди порой - чуть-чуть.

Принимала меня земля,

И в охотку был долгий путь.

И стояли мои столбы

Вдоль по просекам, у дорог,

Обходилось всё без пальбы,

Хоть и был я примерно строг.

Уставал, с ног валился порой,

Только было всё нипочём:

Я любил этот край лесной,

Я любил свой зелёный дом.

Январь 2004 г.

* * *

Мы все начинаем с любви - не со злобы,

Ребята, зверята... Но часто у гроба,

Готовясь в последнюю нашу дорогу

И дряблой рукой теребя одеяло,

Мы вдруг понимаем: любви было мало!

И стонем, и плачем: любви было мало!

Любви было мало! А злобы - так много!

2 февраля 2004 г.

* * *

Что прошло, то прошло. И уже никогда не вернётся.

Там уже ничего не исправишь - горюй, не горюй.

Разве только слеза на глаза иногда навернётся...

(Что поделать! - не каждый сжимает до судорог руль).

Синева и стрижи. И пушистая цветень на ивах.

И пронзительна свежесть и ветра, и трав, и реки.

И на круче речной я чаруюсь, любуясь наивно,

Как всплывает голавль, расправляя огни-плавники.

Я люблю тебя, мир, зеленеющий мир и цветущий,

Я люблю тебя больше, чем выразит слово "люблю".

В коростельных лугах, в соловьями рокочущих кущах,

Как в священной воде, омываю я душу мою.

Быть в Дружине твоей - для меня высочайшее званье,-

Стало делом и страстью, горевшей сильней и сильней...

Но причины нашлись - отлучили меня от призванья.

И судьба потешалась над юностью пылкой моей...

Поулёгся мой гнев, только жжёт незажившая рана...

Я хотел бы забыться в своём бескорыстном труде,

Помня только уроки добра, что получены рано,

И рассказы отца о живой и о мёртвой воде.

Что прошло, то прошло. И уже никогда не вернётся.

Там уже ничего не исправишь - горюй, не горюй.

Разве только слеза на глаза иногда навернётся...

Да утешишься мыслью, что ты ни делец, ни холуй.

Но какие б судьба ни готовила снова угрозы,

Как бы ни был я в жизни измучен, забыт и забит,

И на нашем дворе распускаются белые розы,

И под нашим окошком кузнечик ночами звенит.

16 февраля 2004 г.

* * *

Меня не похоронят

в Вестминстерском аббатстве,

И у стены Кремлёвской

не погребут мой прах.

Утонет холмик скромный

в крапиве - жгучем братстве,

И, может быть, домишко

совьёт там звонкий птах.

И летнею порою

в беспечности счастливой

К могилке безымянной

вдруг забредёт малыш,

Заслушается птичьей

он песенкой игривой,

Ведь у могил гнездятся

не только скорбь и тишь.

И, может быть, невольно.

внимая песне звонкой,

Подумает мальчонка

о том, кто здесь забыт:

"Ведь он, наверно, тоже

когда-то был ребёнком

И верил, улыбаясь,

что станет знаменит.

И он мечтал, наверно,

что вырастет героем

И подвиг в этой жизни

какой-то совершит...

А вырос - и немало,

видать, хватил он горя,

И вот крапивой жгучей

здесь ветер шелестит".

Да, милый мальчик, верно -

хотел я стать героем,

Мечтал о многом в детстве -

всё обратилось в прах.

Нас многое обманет...

Но так уж мир устроен.

И всё-таки на ветке

поёт весёлый птах.

16-18 февраля 2004 г.

* * *

Не люблю я праздников весёлых,

Мне на них всегда бывает грустно,

Масленица ли шумит по сёлам,

И в домах блинами пахнет вкусно,

Новый год ли с ряженою елью

(Праздник детства, радостный, любимый)

Постучится - новой канителью

Обернётся, тягостной и зримой.

Пасха ль трубным кликом журавлиным

Соберёт народ в единой думе,

Возвестя виновным и невинным:

"Он воскрес!" А я - как будто умер.

Как ненужный хлам, меня списали,

Зачеркнули и перечеркнули,

Жирный крест на мне нарисовали,

Правда, не сломали, не согнули.

И терплю я, весь поискорёжен

Тем, что называется судьбою,

Где любой неверный шаг умножен,

Чтобы стать несчастьем и бедою.

А терпеть порою нету мочи!

(Было в жизни радостное дело!)

Но всего мучительнее ночи! -

Изнывают и душа и тело.

И меня сильней волнуют звуки

Погребальных траурных процессий.

Может, скоро прекратятся муки,

Завершит душа процесс сукцессий?

В путь-дорогу, жизни новосёлы!

Дай вам Бог прожить свой век искусно...

Не люблю я праздников весёлых,

Мне на них всегда бывает грустно.

22 февраля 2004 г.

ПОДРАЖАНИЕ ГЕЙНЕ

Я тоже любил когда-то,

Я тоже был молодым.

То имя - поныне мне свято,

Тот голос - и ныне чтим.

Теперь у неё уже дети,

Семья, заботы, дела...

А тот, кому всех на свете

Милее, краше была,

Живёт на земле изгоем

И бродит среди могил...

Как будто и он от горя

Сердце похоронил.

Я тоже любил когда-то

И полон был юных сил.

То имя - поныне свято,

Тот голос - поныне мил.

Я вновь полюбить не в силах!

В тоске протекают дни.

Милы мне цветы на могилах,

Теперь мне милы они.

Февраль 2004 г.

* * *

Я был повеса и балбес,

А ты была мудра.

Я вёл себя, как сущий бес,

А ты была добра.

Я о любви твоей не знал,

Другую я любил,

Другой колени целовал,

Другой был голос мил.

А ты любила и ждала

Так долго! Боже мой!

Я поздно понял, сколько зла

Явил тебе собой.

Дороги наши разошлись

Давно, давным-давно.

И больше не пересеклись,

Да и к чему оно?

Любил другую, но порой

(Угодно ж так судьбе!)

В часы бессонницы ночной

Я плачу... о тебе.

2003 г. - 29 февраля 2004 г.

* * *

Потихоньку, но тает,

Сходит снег с пустырей,

И рассвет оглашает

Громкий говор грачей.

Из дождя и тумана

Вырастает Весна.

Ох, капризная дама

Поначалу она!

С ней не сразу поладишь,

Нрав покажет крутой,

Но распустится ландыш -

Вся заблещет красой.

Тихо тикают капли

Время пегой весны...

А вдали уже цапли

Над разливом Десны.

2004 г.

* * *

Маме

Мы поедем с тобой за опятами

В поутихший по осени лес,

Гномы кладов для нас там не прятали,

Там давно не бывало чудес.

Но чудес никаких и не надобно,

Нам бы только всей грудью вздохнуть...

В жизни столько и злобы и пагубы!

Ну, а здесь - очищается грудь.

Хорошо... Позолочены шорохи.

Неторопки по тропке шаги.

Нет, не чудо места - просто д"роги,

И роднее, чем сотни других.

Мы пройдёмся берёзовой рощею,

По которой бродили с отцом.

И, наверное, станем попроще мы,

Посветлеем душой и лицом.

Позабудем обиды вчерашние,

Постоим, помолчим, погрустим...

Ни к чему нам раздоры пустячные,

С нами то, что мы любим и чтим.

Где-то свадьбы гуляют, с ребятами

Там в соборах венчают невест;

Ну, а мы - мы с тобой за опятами

В зачарованный осенью лес.

2004 г.

* * *

В двенадцать я улягусь спать,

А если не засну -

Опять за стол, опять писать,

Чтоб выгнать вон тоску.

Тоска моя теперь вдвойне:

Я, кажется, люблю...

Но между нами - ни и не.

Я это сознаю.

Мне скоро сорок. И вообще

Я нищий инвалид.

Мечтать о ней - мечтать вотще,

К тому ж не знаменит.

Зачем чужую жизнь ломать

И мучиться вдвоём?

Я буду принуждён смолчать

О чувстве о своём.

Я обречён быть одинок.

Лишь с лугом и рекой

В погожий летний вечерок

Я поделюсь тоской.

Я поделюсь... Но что с того?

Тоска не канет в реку.

О горечь сердца моего! -

Тоска по Человеку.

27 марта 2004 г.

* * *

На пруды, затянутые ряской,

На пруды, заросшие рогозом,

Ухожу от суеты, как в сказку,

Не сверяясь с метеопрогнозом.

Синим зеркальцем блеснёт крякуха,

А за ней - пушистые утята...

Здравствуй, праздник зрения и слуха!

Здравствуй, жизнь! Ты всё-таки богата!

Стрелолиста горделивый вымпел

И жерлянок пенье a capella...

Видно, я до дна ещё не выпил

Чашу-радость, что душа велела.

А когда-то этой вот дорогой

На рыбалку шли с отцом, бывало.

Не был я ребёнком-недотрогой,

Но друзей и в детстве было мало.

А река всегда была мне другом,

А ещё - вот эта вот дорога.

Ты не крякай, уточка, с испуга -

Я лишь в детство заглянул немного.

2004 г.

ДИССОНАНС

Вечерняя звезда горит над городком.

Из окон льётся тихий, тёплый свет.

Потягивает с пристани дымком...

Во всём - покой. Но мне покоя нет.

Мне нет покоя, потому что вновь

Терзает горечь, закипает гнев...

Распяты - ум, достоинство, любовь!

Душа бунтует, и душа в огне.

2004 г.

МЕЧТА

Завтра в луга я уйду,

Уйду с рассветом.

Может быть, радость найду

В походе этом.

Может быть, сладостный звук

Сердца коснётся,

Сердца взволнованный стук

Песней прольётся...

Так и туманится взгляд,

Предвкушая сонно:

Белые цапли летят

На восходе солнца.

2004 г.

* * *

Ракит весёлый шелест... Как

Легко в дороге!

В росе и жёлтых лепестках

Купаю ноги.

Цветёт земля, и льётся свет...

И надо мало,

Чтоб груза лет и груза бед

Как не бывало.

Здесь всё родное, всё твоё,

Всё так знакомо!

Поманит озеро Люблё,

И ты - как дома.

И так нежны цветы, трава,

Ложбины, лужи,

И облака, и синева,

Где аист кружит.

Промчалась молодость, как миг,

Всё ближе старость.

И всё-таки: я вижу мир!

И в этом - радость.

2004 г.

* * *

Синие крылышки в красный горошек...

Бабочки... Солнце... Полянки... Цветы...

Было ли в жизни что-то хорошее? -

Было! Комягинский лес, это ты!

С папой брели мы лесными тропинками,

И восхищённо показывал он:

Это - лимонница, это - крапивница,

Это - пестрянки, а вон - махаон!

Лес принимал нас сердечно, приветливо

И открывал удивительный мир,

Хвоей ласкал, паутинками, ветками

И даровал нам гармонии миг.

Звонок восторг пятилетнего мальчика,

Счастливы оба - и папа и сын.

Жизнь, ты тогда не была так обманчива,

Целая вечность - до первых седин.

Было ли в жизни что-то хорошее,

Что с благодарностью вспомнил бы ты? -

Синие крылышки в красный горошек,

Солнце, полянки и наши мечты.

2004 г.

* * *

На чей-то взгляд, пусты и мелки,

Воспоминания кольнут:

Стрекоз голубенькие стрелки

К душистым травам так и льнут.

Вот жук расселся на крапиве,

Зеленоватый долгонос.

Вот ветер одинокой иве

Из рощи весточку принёс.

Мои луга, моя саванна,

Здесь нет слонов, жирафов, львов,

И всё-таки ты так желанна!

Пускай и в тучах комаров.

От соловьиных пересвистов

На сердце чище и светлей.

В логу, где так свежо, росисто,

Подругу кличет коростель.

Вдали бурёнок гонят стадо,

Взмыл над осокою кулик...

Мои луга, моя отрада,

Души моей живой родник!

Прервав пустые посиделки,

Воспоминанья вновь кольнут:

Стрекоз голубенькие стрелки

К душистым травам так и льнут.

2004 г.

* * *

Русь разорвали в клочья

Правнуки свинопасов.

Морось декабрьской ночи

Вместо лазури Спаса.

Лиц не видать - гримасы.

Морось, студёно, сыро.

Бывшие фантомасы

Стали сильными мира.

Всюду - крутые парни,

А Человек - всё реже.

Вместо хлебов - татарник,

Вместо лесов - коттеджи.

Вместо лосей - "газели",

Вместо стихов - листовки.

Этого б не хотели:

Вместо чернил - винтовки?!

12 декабря 2004 г.

* * *

Снова солнце в сиянье мудром.

В поднебесье запели гусли -

Над полями к далёким тундрам

Потянулись скитальцы-гуси.

Мир желанием счастья полон!

Но страданье и горе - рядом.

И озвучен лазурный полог

Неизбывной печали ладом.

2004-2005 гг.

* * *

Пронзительный осенний день -

Лазурь, лазоревка и лозы

Прогнали прочь тоску и лень,

И к сердцу подступили слёзы.

Проснулась радость бытия,

Спросонья улыбнулась нежно -

И с нею снова ожил я,

И в сердце ожила надежда.

Ликует солнце в синеве,

Но как дыханье зимней стужи -

Колючий иней на траве,

Морозом выпитые лужи.

Бреду по лугу налегке

И предвкушаю первопуток...

Пустынен луг, а по реке

Плывёт ватага поздних уток.

Они плывут себе, плывут,

Вальяжны и темноголовы...

Я погружён в заветный труд -

В душе вынашиваю Слово.

Проснулась радость бытия

И улыбается так нежно!

И с нею снова ожил я,

И в сердце ожила надежда.

Зимою, под синичью звень,

Ко мне не раз вернутся в грёзы

Пронзительный осенний день,

Лазурь, лазоревка и лозы.

14 ноября 2005 г.

* * *

На Быстрик, на Быстрик! В заветный поход!

Туда, где душой отдыхаешь в глуши,

Где пишут бессмертную летопись вод

Щурят заострённые карандаши.

Там аистов стаи над лугом кружат,

И в небе приветном от крыльев бело,

И чёрные мысли те крылья крушат

И горе, что жабой на сердце легло.

Там залитый солнцем в полуденный зной,

Отбросив на травы изящную тень,

Легко, горделиво, не призрак - живой

На холм Будимирский выходит олень.

А утром в тумане у сонных озёр,

На займищах дальних трубят журавли...

И счастьем и радостью светится взор

От этих сокровищ чудесной земли.

2006 г.

* * *

Снегирь

алеет

на берёзе,

На фоне неба голубом...

Как много мы в житейской прозе

Всё оставляем на потом!

Остановиться бы и слушать

То, как берёт разбег весна,

И радоваться первым лужам,

Синичьей песне у окна.

И попрощаться со снегами,

И поприветствовать грачей,

Задумчивыми вечерами

Внимая граю их речей.

Но мы спешим - у нас заботы:

Семья, работа, магазин...

Вглядеться в мир нам нет охоты

В чередованье лет и зим.

Так для кого же (на серьёзе!)

Приветливым весенним днём

Снегирь

алеет

на берёзе,

На фоне неба голубом?..

2006 г.

* * *

Запуржило, завьюжило - заворожило!

Всё гляжу, и гляжу, и гляжу из окна...

И откуда взялась чародейная сила?

Хоть и ночь на дворе - не до сна, не до сна...

И в судьбе пронеслись вот такие же вьюги,

И сугробов в пути намело - не пройти!

Равнодушье зимы торжествует в округе.

И никто мне не скажет от сердца: "Прости".

Холода, холода... Ваша песня не спета.

Вы сильны. И на родине стылой моей

Далеко до весны, далеко до рассвета,

До летящих в лазури весны журавлей.

2005-2006 гг.

* * *

Когда подкатит к горлу ком

От горечи и бед, я хмуро

Склонюсь печальный над листком

Под лампой с жёлтым абажуром.

На ощупь находя слова,

Их приведу в порядок певчий;

Стихами выскажусь едва -

А жить уже... немножко легче.

1-2 января 2007 г.

НА ВЫХОД КНИГИ "КОВЧЕГ НАДЕЖДЫ"

Бабочкой-авророй упорхнуло детство,

Ласточкой-касаткой юность промелькнула...

Вот уже и зрелость... Никуда не деться!

И листочком жёлтым осень мне мигнула.

Осень - это время сбора урожая.

Что взрастил, взлелеял я в своих садах?

Потянулась к людям строк заветных стая -

В грубом переплёте, но в живых стихах.

Кто-то скажет: "Полно! Это слишком мало!

Это бледный слепок бытия души! -

Ласточка-касатка что-то щебетала,

Бабочка-аврора нежилась в глуши...

Разве это - страсти? Разве это - думы?

Толку, что с природой ты бывал на "ты"?"

Я с тобой согласен, критик мой угрюмый,

Но в моём "Ковчеге" много доброты.

Чёрный зимний ворон прилетит нескоро...

А пока по жизни выбран правый путь.

Ласточка-касатка с бабочкой-авророй

Мне с моей дороги не дадут свернуть.

2007 г.

* * *

Июнь. Роса. Щебечут птицы.

Туман клубится над рекой...

А хорошо б сейчас влюбиться!

И потерять, забыть покой.

И вместе с ней встречать рассветы,

Робея, радуясь, томясь...

Искать в глазах её привета,

Искать души с душою связь.

И, наконец, грешно и нежно

С устами сочетать уста...

И чтоб цвела в душе надежда!

И чтоб душа была чиста!

И в ожиданье новой встречи

Опять томиться и робеть...

Чтоб было всё по-человечьи!

И о минувшем - не жалеть.

19 июня 2007 г.

* * *

Дождь поливает - с утра и до вечера.

Мокрая липа глядит мне в окно.

Кажется, что-то в ней есть человечье,

То, что связует нас очень давно.

Все мои радости, горе, отчаянье -

Каждого дня - у неё на виду.

Нет, не бездушна! Необычайно -

Хочет утешить, развеять беду!

Радость мою разделить ей случается,

Что-то хорошее сердцу отдать...

Вместе со мной и грустит, и скучает,

Тоже способна любить и страдать.

Мы разучились общаться с деревьями,

Нам непонятен их тайный язык.

Но, как язычник, я истово верю

В то, что язык этот мудр и велик.

Дождь поливает - с утра и до вечера.

Мокрая липа глядит мне в окно.

Нет, как хотите, в ней есть человечье!

То, что связует нас очень давно.

24 июня 2007 г.

НА НЕРУССЕ

Жёлтый ирис. Синекрылые стрекозы.

Позолоченные солнцем лозняки.

Не прошли в лугах ещё покосы,

Шум людской не вторгся в храм реки.

Только цапли крячут над гнездовьем,

Только лунь болотный чертит круг...

Дышит грудь свободой и здоровьем,

И бродяжий веселится дух.

Тростники могучею стеною,

Непролазной крепью ивняки.

И порою над водой стрелою

Пролетают кряквы и чирки.

А река петляет прихотливо,

И скользит резиновый челнок...

И сдаётся мне, что я счастливый

И не так уж в мире одинок.

2007 г.

* * *

Вот и кануло летушко в Лету,

Отпылало кострами в ночи,

От вечерней зари до рассвета

Откричали в лугах дергачи.

Отзвенело в лазури стрижами,

Отгремело шальною грозой...

Было, в общем-то, щедрое с нами.

И прошло. И ушло на покой.

Отхрустевшее яблоком спелым,

Одарившее сладостью слив,

В роще иволгой звучно пропело,

Что-то доброе сердцу открыв.

Эту песню с цветами шалфея

Мне б в котомку души уложить,

Чтоб зимою нам было теплее,

Чтобы легче и радостней жить.

Хоть и был я рачительный малый

На щедроты лугов и полей,

Да в котомке моей слишком мало

Драгоценных и песен и дней.

В ночь на 1 сентября 2007г.

СТИХИ НАСТРОЕНИЯ

Эта зима на снега небогата,

Всюду промёрзлая почва и лёд.

Тешу себя, как бывало когда-то:

Кто-нибудь помнит! Кто-нибудь ждёт!

Небо седое, угрюмое стало.

Жизнь то под горку, то в горку идёт.

Накуролесил я в жизни немало...

Кто меня помнит? Кто меня ждёт?

С кем-то бродилось, с кем-то мечталось,

С кем-то дружилось, кого-то любил...

В памяти, в сердце что-то осталось.

Но не с того ли я стал нелюдим?

С кем-то могу перекинуться словом,

Реже - кому-то подаришь цветы.

Но камелёчек души моей сломан,

Нет ни огня, ни тепла, ни мечты.

Хмуры декабрьские будни и долги.

Кто меня помнит?! Кто меня ждёт?!

Всё суета, суета, кривотолки,

Всюду - промёрзлая почва и лёд.

24 декабря 2007 г.

* * *

Ни ярких дней, ни ярких впечатлений...

Грустить в привычке жителей Земли.

Здесь отстрадало много поколений,

А счастье лишь немногие нашли.

Любить людей - как это всё же трудно!

Куда как проще - пестовать цветы!

И вот уж гибнет, гибнет наше судно -

Планета жизни, разума, мечты.

А переделать мир совсем непросто.

Но и мечты о счастье не избыть!

И громогласны вечные вопросы:

Кто виноват? Что делать? Быть - не быть?

28 декабря 2007 г.

* * *

Мы тоже встретим Новый год,

Хотя нужда грустить заставит,

Мы пыль стряхнём со старых нот

И даже ёлочку поставим.

Игрушки старые уже,

Но ёлочка и в них нарядна.

Ещё б шампанского фужер,

И очень было бы приятно.

Но я шампанского не пью,

Оно для нас - не по карману.

Я лучше песенку спою

Булата - и впаду в нирвану.

Услышу детства голоса,

Припомню лица дорогие...

А подведёт итог слеза

В часы торжественно-глухие.

Страна встречает Новый год!

Но мне не радостно, поверьте.

Моя страна ушла вперёд -

Ещё на годик ближе к смерти.

29 декабря 2007 г.

* * *

Даже если бы не было драмы в судьбе,

В новой жизни я места б себе не нашёл.

Я остался бы верен стране и себе

И не сел никогда б лизоблюдом за стол.

Даже если бы не было драмы в судьбе,

В новой жизни я счастья найти бы не смог,

Разве только всецело отдавшись борьбе,

Разве только валясь от усталости с ног.

Даже если бы не было раны в груди,

В новой жизни я тоже, конечно б, страдал,

Потому как, что б ни было там впереди,

Я другим никогда, никогда бы не стал.

Даже если бы не было горьких потерь,

К новой жизни бы я никогда не привык,

Оттого что не в силах, не в силах, поверь,

Равнодушно смотреть на страданья живых.

4 января 2008 г.

* * *

Не далось, не сбылось, не сложилось...

На душе моей скорби печать.

С грустной думой и холодом в жилах

Я спускаюсь к Десне - помолчать!

И мне чудится в горьком молчанье:

Я когда-то был очень богат!

Но с котомкой пустой за плечами

Всё бреду и бреду на закат.

30 января 2008 г.

* * *

По неделям молчит телефон,

Месяцами не радуют письма.

Я, как в келье, в себя погружён,

Сжат в объятиях эгоцентризма.

Этот город давно мне чужой,

В нём иные, кто чужд, преуспели.

Эх, уйти б на недельку в запой!

Только нету гроша по неделе.

Нищета одолела вконец -

Тянет к горлу костлявые руки.

Не снискать мне лавровый венец

В этом городе сплетен и скуки.

В этом городе жирных котов,

Дураков, подхалимов и трусов,

Нуворишей и просто скотов,

В том числе и с дипломами вузов.

Здесь друзей у меня - никого!

Здесь всерьёз никому я не нужен.

Здесь не ценят ума моего,

Привечают того, кто послушен.

Островком в океане - мой мир,

Где давно поселились печали.

Но какой будет радостный миг,

Если к берегу кто-то причалит!

30 января 2008 г.

* * *

Глухая ночь. Красавец Орион

Привычно на охоту в небо вышел.

И кажется, не спим лишь я и он,

Меня узнал он и мой шаг услышал.

О, сколько раз он мне сиял во мгле

Над зимней утомительной дорогой!

Я, спотыкаясь, плёлся по земле,

А он сиял, следя за мною строго.

Он видел мою робость и грехи.

Но не забыл ли дерзостных мечтаний,

Благих порывов, к коим так глухи

Здесь, на планете скорби и страданий?

2 февраля 2008 г.

* * *

Деревья отразились в лужах...

Вскричали вереницы чаек...

Весна. Весна... Смотри и слушай!

А я по-прежнему печален.

И что с того, что радость - рядом?

Что сделать мне, прильнуть к ней чтобы?

Утраченную свежесть взгляда

Мне не заменит гордый опыт.

Брожу, и слушаю, и вижу...

А в сердце нет того начала,

Чтоб вмиг без паспорта и визы

В былую высь меня умчало.

26 марта 2008 г.

* * *

Седое небо ноября...

Скупые медленные думы...

Неужто жизнь я прожил зря,

Гонимый миром и угрюмый?

Неужто горькая судьба

Была лишь злою шуткой мира?

Игрушечной была борьба?

И неумело пела лира?

Хотелось столько воплотить!

Любить! Дерзать! Открыть! Изведать!

Казалось, жизни не избыть

И впереди - гремят победы!

Но не победный - гром судьбы

Над головой моей раздался

С вопросом: "Быть или не быть?".

Не умер я - я быть остался.

Что сохранил я, что сберёг?..

В душе и холодно и сыро...

Измучен, беден, одинок,

Гляжу на фарисейство мира.

И хочется бежать - бродить,

Как предок мой - степной кочевник,

И душу горькую излить

В тиши лугов моих вечерних.

2008 г.

* * *

Со вздохом опадают листья

И устилают влажный мох,

И засыпают тропы лисьи,

Чтоб след их взять никто не мог.

А мы, вдыхая запах леса,

Бредём меж сосен и берёз -

От стрессов городского пресса

Да в золото древесных слёз!

К дубкам с отставшею корою,

К пенькам, усыпанным листвой,

Где пахнет сыростью грибною,

Где притаился клад живой.

Какая тихая охота!

Без крови, гончих и пальбы...

И снова, снова жить охота!

Ходите, люди, по грибы!

Пусть ворон крумкает над нами,

Пусть громко поползень свистит!

Мы - жизнь! И с нашими сердцами

Природа всех живых роднит.

А вечером, когда усталость

Плеснёт в тебе из берегов,

Опять, опять подарит радость

Нам запах жареных грибов.

24 октября 2009 г.

* * *

Травы выбелены инеем.

Вот и заморозок первый.

Ходят тучи тёмно-синие -

Скоро снег пойдёт, наверно.

Отпылали краски осени,

Кроны голы, молчаливы.

Поискать опята поздние

Мы бредём неторопливо.

А в лесу вольготно дышится!

Отступают прочь печали.

Дятла стук порою слышится.

Жизнь желанна, как в начале.

А в миру душа измучилась,

Злые претерпев невзгоды,

По зиме она соскучилась,

Просит снега у Природы.

31 октября - 1 ноября 2009 г.

* * *

Ивняки - в зелёной дымке.

Это брызнули листочки.

Ах, какие были б снимки!

Ах, какие были б строчки!

Только снимки делать нечем.

Строчки - что-то скуповаты...

Над рекою - свежий вечер,

Как когда-то, как когда-то...

Как когда-то, я шагаю

По заветной по округе.

Всё живое принимаю!

И река, и луг - мне други.

Плачет чибис над болотом,

Оглашает плачем дали,

Всё зовёт, зовёт кого-то...

Я подумал: не меня ли?

Не меня ли чибис кличет,

Как защитника и друга?

Ищет: кто не безразличен

К жизни птиц, реки и луга?

Безразличных стало много.

Что им птичьи-то печали?

Человеческих, ей-богу,

Никогда не замечали!

Ивняки - в зелёной дымке.

Ах, как брызнули листочки!

Жаль, что нечем делать снимки.

Жаль, что скуповаты строчки.

18 апреля 2010 г.

ОЛЕ

О тебе я часто вспоминаю,

О тебе тоскую по ночам.

Что с тобой и где ты, я не знаю.

Не внимать тебе моим речам.

Я когда-то, в давнем-давнем прошлом

Не ответил на твою любовь.

А теперь, раскаявшись, непрошен,

Так хочу тебя увидеть вновь.

Слишком поздно понял, слишком поздно,

Что в тебе с тобою потерял.

И оплакал, и оплакал слёзно

Клад, который сам меня искал.

Если бы Господь послал нам встречу!

Так хочу с тобою говорить! -

О глубоком, выстраданном, вечном...

И "Ковчег" на память подарить.

Сосны. Брянский лес. И снег в апреле.

Мы шагаем бодро в Чухраи...

Ты пойми: я стал теперь... добрее.

Ты прости падения мои.

19 апреля 2010 г.

Снова вспомнил я нежность твою.

Лик твой был и прекрасен и светел.

Ты сказала: "Тебя я люблю".

Я тебе ничего не ответил...

И с надеждою робкой тогда

Ты сказала: "Люблю тебя, Борька!"

Унеслись, отшумели года...

Вспоминать мне и стыдно, и горько.

Я тобою тогда пренебрёг.

Позабыть был не в силах другую.

Горек совести поздний упрёк!

По тебе, невозвратной, тоскую.

Сколько боли принёс я тебе!

Сколько скрытых доставил страданий!

В том, что было, признаюсь, себе

Я давно не ищу оправданий.

И, раскаяньем поздним томим

(Скорбный след равнодушья мгновений),

Так хочу, и прощён и любим,

Преклонить пред тобою колени.

29 апреля 2010 г.

ПИСЬМО ДРУГУ

А. С. Терентьеву

Пришёл весёлый месяц май.

На клумбах расцвели тюльпаны.

А что, дружище мой, давай

На лето набросаем планы!

Оставь на время жаркий Крым,

Пожалуй в гости непременно,

Стань верным спутником моим

В походе по местам отменным.

Я покажу тебе Десну.

Она прекрасна в час заката.

Какие щуки на блесну

Вываживались здесь когда-то!

Какие жили здесь сомы!

Какие стерляди водились!

Какие древние холмы

С рекой навеки породнились!

Мы непременно забредём

В таинственные Девичоры,

Стихи Андреева прочтём,

Наполним смыслом разговоры.

Когда поход нас утомит,

Какой привал предстанет зримо! -

Затон Лучанский приютит,

Обитель редкого чилима.

На белых цапель поглядим,

На стаи белокрылых крачек...

Дивись и верь глазам своим!

Наш путь отметится удачей.

У полуночного костра

Душевно потечёт беседа.

Нетороплива и проста,

Она не промелькнёт бесследно.

Она останется в душе,

Как и огонь наш полуночный, -

Неповторимая уже

И искренняя - это точно.

А утром путь продолжим свой

К прохладным Жеренским озёрам.

Какая гладь, какой покой

Предстанут любопытным взорам!

А сосны, те, что здесь растут,

Нам партизан навеют были.

В их память у болота тут

Землянку вновь соорудили.

И, если очень повезёт,

Скопу над Жереном увидим.

Какая мощь! Какой полёт!

Поверь, ты будешь не в обиде.

Наполним души до краёв

Целебной музыкою леса!

Уйдём в обитель соловьёв

От мира камня и железа.

Оставь же, друг мой, жаркий Крым,

Пожалуй в гости непременно,

Стань верным спутником моим

В походе по местам отменным!

9-10 мая 2010 г.

* * *

Снова кукушка кукует!

Снова поют соловьи!

Майское солнце ликует!

Гой вы, просторы мои!

Гой вы, деснянские плёсы,

Рощи, озёра, луга,

Бабочки, пчёлы и осы,

Ивы, тростник и куга!

Радостно всех вас приемлю!

Бережно в сердце несу

Эту заветную землю,

Милую эту красу!

11 мая 2010 г.

* * *

И. Ф.

Милая, далёкая, родная,

Я когда-то так любил тебя!

По Москве шёл май, благоухая,

Всё живое радуя, будя.

Золотились звонкие трамваи,

И сиял наш славный МГУ...

Дни того рабфаковского мая

До сих пор я в сердце берегу.

Мы с тобой в общагу возвратились,

В шейку я тебя поцеловал...

Как зарделись щёчки, как налились!

Я, смущённый, тут же убежал.

Как Петрарка я сказать не в силах,

Только с той поры на всём пути

Не знавал огня такого в жилах

И истомы сладостной в груди.

Наши встречи в комнате девичьей,

Речь твоя с таким французским "эр"...

Вот тогда, тогда и смог постичь я:

Ты прелестней греческих Венер.

Я не постоял бы за ценою -

Так хотел тобою быть любим!

Стала ты потом моей бедою,

И несчастьем стала ты моим.

Но всегда, как только вспоминаю

Этот май счастливый над Москвой,

Милая, далёкая, родная,

Сердце снова полнится тобой.

23 марта 2011 г.

БРОДИТ НЕОДЕТАЯ ВЕСНА...

Мягкие, неброские тона...

Бродит неодетая весна...

На разлив скликает стаи птиц,

Вызывает умиленье лиц.

Чайки над разбуженной рекой,

Утки в заводях вечернею порой,

Гуси в просветлённых небесах -

Наяву всё это, не во снах.

У холма зацвёл гусиный лук.

Оживает постепенно луг -

Полнится он музыкой живой,

Мелодичной, светлой и простой.

К ивнякам, проснувшимся от сна,

К музыке, что родила весна,

И к лягушкам голубым в пруду

Я, быть может, завтра же приду.

5 апреля 2011 г.

* * *

Голубые лягушки апреля,

Мох зелёный на старом стволе...

Люди добрые, будьте добрее!

Сохраните вы жизнь на земле!

Тянут утки к укромным озёрам,

Над болотом токует бекас...

Люди добрые, полните взоры

Этим чудом, открытым для вас!

Пусть не всё получилось как надо,

Пусть немногое в жизни смогли,

Мир Природы - ведь это награда!

Радость жизни идёт от земли!

Над рекою струится прохлада,

Солнце прячет свой диск за холмы...

Люди добрые, боже, как надо,

Чтобы всё это видели мы!

Ночь луга поглотила и воды,

И мерцают светила уже...

Люди добрые, миру Природы

Находите вы место в душе!

В ночь на 6 апреля 2011 г.

* * *

Дни тянутся, а годы мчатся...

Чего ещё от жизни ждать?

Знавал и я на свете счастье,

Знавал на свете благодать.

Но всё, увы, осталось в прошлом.

Как до рассвета дотянуть?

Ах, если б только было можно

Мне годы юности вернуть!

А впрочем, полно сокрушаться:

Не я один - страна в беде.

Вновь вороны над ней кружатся

Уж двадцать лет. И выход - где?

Свернуть с дороги было просто,

И в чаще потерялся путь.

Когда б стране, содрав коросту,

Те двадцать лет назад вернуть!

Всё было б в жизни по-другому!

Не меркла б радость бытия!

И, может быть, прогнавши дрёму,

По-прежнему был молод я.

В ночь на 23 февраля 2012 г.

АВГУСТОВСКОЕ

Приближается осень, и зори уже холоднее,

Отлетели стрижи на роскошный и праздничный юг...

В эту пору земля мне становится как бы роднее,

И просторнее думам, и легче становится вдруг.

Будто кончен поход под палящим неистовым зноем

И вечерней прохладой на тело дохнуло чуть-чуть...

И так хочется жить на земле, где и мы что-то стоим,

И объять целый мир, и себя для него распахнуть!

В ночь на 14 августа 2012 г.

НА МОЁ 46-ЛЕТИЕ

Что так дерзко, что так остро

Прямо за душу берёт?

Это - август, это - астры,

Это - аистов отлёт.

Прожито уже немало.

Пего жизни полотно -

Жизнь кружила, жизнь ломала,

Норовя увлечь на дно.

Только: стоп, не тут-то было!

Пусть кому-то и претит, -

И во мне таилась сила,

Ведь и я не лыком шит.

Путь тернистый вспоминая,

Подводя ему итог,

Я, конечно же, признаю:

Кое-что я в жизни смог!

Даст всему оценку время.

Я же бережно в народ

Золотое бросил семя

И уверен: прорастёт!

И в грядущих бурях века

Не отстанет от лица

Яркий образ Человека,

Человека и борца!

2004-2012 гг.

* * *

И. Ф.

Во мне ещё живут воспоминанья

О том, как я любил тебя, мой друг.

И во вселенной моего сознанья

Расцвёл подснежник после зимних вьюг.

Давным-давно отныло, отболело...

Но как же сладко вспомнить эту боль!

О, как боготворить тебя хотела

Душа, заворожённая тобой!

Отверженный, не мог найти покоя

И часто был язвителен и хмур.

Как жаждал, как желал я быть с тобою!

Но хохотал безжалостный Амур.

Утихло всё. И тени нет страданья.

Любуюсь я раскрывшимся цветком:

В нём нежность сон-травы и ландыша дыханье,

И память о бесценно-дорогом.

И вновь, и вновь душа моя крылата!

И я о том ещё судьбу молю,

Чтоб ты узнала, даже в час заката,

Что я тебя и помню и люблю.

16 сентября 2012 г.

* * *

В Природе разлита божественная сила,

Божественная мощь, явившая нам жизнь.

Не одного меня та сила поразила!

Но недоступны нам всезнанья рубежи.

Нам не дано познать при жизни этой краткой,

Что есть такое Бог. От нас сокрыта Суть.

Но хочется взглянуть на тайное украдкой,

Хотя бы на чуть-чуть, но к Истине прильнуть.

В стране лугов и вод, в стране боров сосновых

Пытался разгадать я тайну бытия...

Напрасно! Разум слаб! Мои слова не новы.

Но сколь чудесен мир, что в душу принял я!

Его не отразят ни строчки, ни картинки...

И потому не зря, покуда я живу,

Божественное чту в букашке и травинке

И Церковью своей Природу я зову!

В ночь на 19 октября 2012 г.

* * *

Пасмурно, холодно, сыро...

Тусклые дни ноября.

Не выхожу из квартиры.

Впрочем, наверное, зря.

Что же так держит на месте?

Некуда просто пойти.

Как при домашнем аресте,

Все мне закрыты пути.

Были когда-то дороги,

Были друзья и дела,

Радости, бури, тревоги,

Жизнь (и какая!) была.

Стал я не нужен Отчизне,

Проданной сворой ворья.

Сумерки года и жизни...

Тусклые дни ноября...

29 ноября 2012 г.

СОДЕРЖАНИЕ

ОБ АВТОРЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	3
Трубчевск. Конец октября . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	4
"Свежесть апрельская, радость знакомая..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	5
"Хорошо на вечернем лугу..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	6
"Сегодня снежная крупа..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	7
По дороге в Германию, к месту службы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	8
Возвращение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	9
"Я опять ушёл от друзей..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	10
У костра (маленькая феерия) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	11
"И вновь весна. И музыка гусей ..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	12
"Была по-морозному звёздная ночь..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	13
"Стихает человечий улей..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	14
"Занавешены окна, и заперты двери..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	15
"От мёртвых книг, от ядовитых формул..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	16
Памяти Маяковского . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	17
Сентябрь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	18
Как бы в дневник . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	19
"В кафе этом, мило знакомом..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	20
"Стемнеет... и память затеплит свечу..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	21
На круги своя?.. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	22
Памяти Есенина . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	23
Застрелили моих лебедей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	24
"Пустили слух, что я - свинья..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	25
"Октябрьский день багряно-жарок..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	26
По калину . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	27
"А всё-таки это важно..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	28
Последний флот . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	29
"Палёный луг и головни кустов..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	30
"Седьмое декабря. И вдруг..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	31
"Мир, истязаемый борьбою..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	32
"Топят, топят в избах печи..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	33
Розовая сорока . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	34
Они . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	36
"Стихи-хвощи заполнили журналы..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	38
"Ещё цветут на клумбах бархатцы..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	39
"И злобы и горечи много на сердце налипло..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	40
"Здания жёлтый кирпич..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	41
"Снег в октябре. Молодой и пушистый..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	42
Ода подлости . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	43
"Где гнулись над омутом лозы..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	45
"Новый год на подступах, Новый год!.." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	46
"Январь поливает дождями..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	47
"Я долго был в жизни балбесом..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	48
Предзимье . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	50
"Ну и снегу намело в ноябре!.." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	52
Ау, ау! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	53
"Коротки и кротки..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	54
Отцу в день рождения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	56
"Рыбаки пошли по перволёдку..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	57
"Сколько вёрст отмахал я! - на вёслах и пеше..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	58
Раненный жизнью . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	59
Бессонница . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	61
С Новым годом! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	62
"Людям подарен ещё выходной..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	63
"Я снова взялся за перо..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	64
"Жизнь не часто делает подарки..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	65
На болезнь Ельцина (эпиграмма) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	66
"Справедливость торжествует в сказках..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	67
"Никак с минувшим не расстаться..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	68
"В городке моём, тихом, глубинном..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	69
"Поброжу вечерним лугом..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	70
"Когда бывает очень трудно..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	71
"Герани на моём столе..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	72
Лишний человек . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	74
Там, где реки... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	76
"Хватит роптать, хватит тужить..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	78
Памяти отца . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	79
"Снова, с биноклем, по Старой дороге..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	81
В России были декабристы! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	82
"Вечер. Шуберт. Серенада..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	84
До свиданья, стрижи! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	85
"Мычит бурёнка, возвращаясь с луга..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	87
"Серый дождик моросит..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	89
Я уйду... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	90
"Спасибо вам за этот день..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	92
Сонет о сонете . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	94
"Златоглазка ползёт по стеклу..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	95
Сонет . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	96
Друзьям . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	97
Баллада о Вийоне (опыт старофранцузской баллады). .	98
Из воспоминаний детства о походах с отцом . . . . . . . . . .	100
О червонцах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	102
Политсклероз . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	103
"Незаметно денёк пролетел..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	104
Сестре в день рождения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	105
Вилланель . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	106
"О, как порой чертовски больно..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	107
Озеру Люблё . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	108
"Опять весна вступила в город..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	111
"Скоро, скоро чаек шумных стаи..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	112
"Насыпью старой бреду..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	113
"Колокольчики щеглов..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	114
"И солнце! И сосны! И вереск цветущий!.." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	115
"Многое думалось. Многому верилось..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	116
"Опять томительные дни..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	118
"И снова я выжил. И снова дышу..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	119
"Ах, как много на свете поэтов!.." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	120
"Я когда-то был лесником..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	121
"Мы все начинаем с любви - не со злобы..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	123
"Что прошло, то прошло. И уже никогда не вернётся..."	124
"Меня не похоронят в Вестминстерском аббатстве..."	126
"Не люблю я праздников весёлых..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	128
Подражание Гейне . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	130
"Я был повеса и балбес..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	131
"Потихоньку, но тает..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	132
"Мы поедем с тобой за опятами..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	133
"В двенадцать я улягусь спать..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	134
"На пруды, затянутые ряской..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	135
Диссонанс . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	136
Мечта . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	137
"Ракит весёлый шелест... Как..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	138
"Синие крылышки в красный горошек..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	139
"На чей-то взгляд, пусты и мелки..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	140
"Русь разорвали в клочья..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	141
"Снова солнце в сиянье мудром..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	142
"Пронзительный осенний день..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	143

"На Быстрик, на Быстрик! В заветный поход!.." . . . . . . .	144
"Снегирь алеет на берёзе..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	145
"Запуржило, завьюжило - заворожило!.." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	146
"Когда подкатит к горлу ком..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	147
На выход книги "Ковчег надежды" . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	148
"Июнь. Роса. Щебечут птицы..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	149
"Дождь поливает - с утра и до вечера..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	150
На Неруссе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	151
"Вот и кануло летушко в Лету..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	152
Стихи настроения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	153
"Ни ярких дней, ни ярких впечатлений..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	154
"Мы тоже встретим Новый год..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	155
"Даже если бы не было драмы в судьбе..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	156
"Не далось, не сбылось, не сложилось..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	157
"По неделям молчит телефон..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	158
"Глухая ночь. Красавец Орион..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	159
"Деревья отразились в лужах..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	160
"Седое небо ноября..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	161
"Со вздохом опадают листья..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	162
"Травы выбелены инеем..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	163
"Ивняки - в зелёной дымке..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	164
Оле . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	166
Письмо другу . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	168
"Снова кукушка кукует!.." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	171
"Милая, далёкая, родная..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	172
Бродит неодетая весна... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	174
"Голубые лягушки апреля..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	175
"Дни тянутся, а годы мчатся..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	176
Августовское . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	177
На моё 46-летие. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	178
"Во мне ещё живут воспоминанья..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	179
"В Природе разлита божественная сила..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	180
"Пасмурно, холодно, сыро..." . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .	181
Содержание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ..	182

Борис Юрьевич ЛОЗОВ

Собрание

стихотворений

Стихи

урочище Рум на р. Неруссе стало местом паломничества исследователей творчества Даниила Андреева

Дружеское прозвище поэта-декабриста Вильгельма Кюхельбекера

Так названы декабристы в стихотворении Ф. И. Тютчева "14 декабря 1825 г."

Семейство цветковых растений.

излюбленные словечки митьков, творчество которых рассматривается в школьной программе как образец современной русской поэзии

Сукцессия - в экологии: последовательная смена растительных и животных сообществ, которая приводит к формированию относительно устойчивого сообщества.

Быстрик - рукав р. Десны.

В брачный сезон бурые остромордые лягушки приобретают голубую окраску

188

Оставить комментарий © Copyright Лозов Борис Юрьевич (iopolyakov53@yandex.ru) Размещен: 10/02/2025, изменен: 10/02/2025. 251k. Статистика. Статья: Поэзия Скачать FB2		Ваша оценка:

Лозов Борис Юрьевич : другие произведения.

Стихотворения