Корни моей печали не в том, что нам скоро врозь, не в том, что мы только в начале того, что не задалось. И ты, не предчувствуя лиха, ещё улыбаешься мне, и в доме -- уютно-тихо, и та же луна в окне, но в каждом луче улыбки и в каждом блине луны мне видятся скорые сшибки и поводы для вины: меня не переустроить, и ты не совсем идеал... Смотри, завтра снег укроет поля, где не застывал ни я, отогретый тобою, ни ты, опалённая мной, ни жизнь, орошённая кровью, ни возглас прощальный твой.

Здесь будущее смешалось с сегодняшним мирным днём, а прошлое в точку сжалось -- в ту, где мы сидим вдвоём нагие и смотрим в поле, над полем горит луна и свет проливает в море травы, и трава -- волна. Две вечности до рассвета, два сердца наперебой, не нужно вопросов-ответов, и возглас нескоро твой.

Мы счастливы. В это трудно поверить, не то что спеть. О счастье поётся нудно, несчастному не стерпеть признаний того, что скрылось всё косное за чертой, где светится божья милость монетою золотой, не тем серебром селены, что льётся в моря полей, а жизнею неразменной, хоть лей её, перелей! Но скоро она заснежит, а ветер исторгнет вой, я чувствую, неизбежен тот возглас прощальный твой.