Реки асфальтовой теченье;
Фактория в жилых лесах –
Пункт остановки. Страж в смущенье
Ногою трогает в трусах
Одних лежачее полено.
Кончается немая сцена:
«Эй ты! Животное! Вставай!»
Из мёртвой флоры выход – слово:
В момент морённый дуб стал боров-
Ом. (Грозный слышен в небе грай.)
Пыхтит, кряхтит, встал на копыта –
Живая фауна. Герой
Нашёл себя в среде Евклида –
И наперво сказал: «Я свой»;
И страж узнал лицо майора.
Нам в жизни дан дар кругозора:
Друзья друзей, враги врагов –
Всех знать наперечёт полезно;
Вот и сержант подвёз любезно
Товарища с родных вершков.
Эксперименты и отчёты –
Вся жизнь в делах. Дела лежат
В подвале главка, ближе к чёрту.
Майор же – дома, на кроват…
Звонок в WhatsApp. Контакт «Иона» –
Трёхзвёздный пояс Ориона –
И сна как не бывало. «Друг,
Тебя разыскивает дама!
По делу "серого вигвама"
Спешит тебе из первых рук
Поведать мимо протокола
Один секрет. Ты к ней приди,
И что бы та ни намолола,
Благодари и не пизди.
Она – лиса! Алиса Громофф –
Потомок сразу трёх наркомов,
В резерве кадровом Кремля
С 2007-ого года,
Сейчас – куратор "спиртзавода".
Выносит ж русская земля!» – –
«Лиса-лиса… – подумал Стёпа. –
Как будто что-то помню я…
Ах, та отчаянная проба
Чуть не свела с ума меня!
Не берегу себя… Для дела
Я покидаю это тело –
И духом рвусь… Но вот беда!
Меня подводит сука-память…»
Он в думе шёл, кипела слякоть,
Катилась вниз его звезда – –
Конструктивизм советский в тренде;
И там, где был ферментный цех,
Теперь легенда на легенде
Пропагандирует успех, –
Пространство силы и свободы,
В котором си́роты-народы
Находят совесть (чаще – стыд), –
То е́сть музей с поддержкой газа,
Себя и правящего класса,
Который тут же и творит.
О «СПИРТЗАВОД»! В тебя заходит
Майор Степан, опричный пёс;
Вот в круге света он находит,
В живых кустах хрустальных роз,
Её. «Безвозрастная нимфа,
Идущая в разряд teen-milf'а», –
Подумал Стёпа, но сказал…
Ух, мысли вслух! Сам не заметил,
Как шёпот громко срикошетил.
(Акустикой был славен зал.)
Она, как будто не расслышав,
Любезно смотрит сверху вниз, –
Она, из чистого престижа,
Не поднимает глаз до лиц.
Вот так, глядя в кадык Степана,
Алиса молвит: «Ради Пана,
Товарищ, разделите чай.
Я долго вас не буду мучать.
Вигвам, погром, несчастный случай –
Не стоит здесь рубить сплеча».
С плеча… Степан как будто вспомнил,
Что где-то и когда-то он
Уже… но разум, деспот тёмный,
Затёр на памяти тот сон – –
Шли долго мимо экспоната
(Метафора раскола NATO) –
«ЗУБИЛО», сталь, 130 тонн.
«Да, сталь сейчас подешевела». –
«Зато концепция взлетела».
Речь принимала светский тон.
«В крови святых России –
Спасение её…» – «Чего?» –
«"Дзержинский-Тихон – цепь Мессии" –
Так называется панно,
Художественный подвиг ленин,
На фоне чьём сам Будда-Ленин,
Отлитый…» – «Лена здесь давно?..» –
«Давно… Работала с открытья,
Но вот мы и пришли в укрытье!»
Степан увидел пред окном
Вигвам! – такой-же как на месте,
Где обнаружили её –
Елену Светину… «Вот кресло.
А это – древнее жильё,
Вигвам вождя – Степного Лиса.
Такой же точно, да…» – Алиса
Поджала губы и глаза
Направила в глаза Степана –
И с лёгкой грацией шамана
Нали́ла чёрный чай. Гроза
На улице, но тело в кресле;
Ему тепло; и сладкий чай…
Как вдруг окаменели чресла!
Алисы смех похож на лай…
«Плыви пока в безумной неге, –
Спасибо старшему коллеге!
Дебил, меня ты разозлил…
Сейчас уйдёшь корнями в море,
Где вместо вод людское горе, –
Признай, ты это заслужил!»
Степан ответить ей не в силах.
Его объял тягучий страх.
В глазах – земной красы мерилах –
Алиса в огненных цветах.
«Майор, моей Елены дело,
Её поруганное тело,
И комы страшный долгий плен,
И Сестринства ответ…» Он видел,
Что всё почти во сне провидел…
– Ныряем вместе в бездну сцен!