Мотылёк в вине

Сладким вином опьянившись в хрустальном бокале,
Смерть подгадал  мотылёк, залетевший напиться. 
Крылья ослабли, устали к свободе стремиться, -
Он бы погиб, если б пальцы мои не достали...

Так ослепляет мне сердце очей твоих жгучесть, -
Тонет  оно в ароматном любовном бокале
И погибая  в блаженстве, спасётся едва ли,
Если движеньем руки не решишь мою участь. 

                


Falter im Wein

In meinen Becher mit Wein ist ein Falter geflogen,
Trunken ergibt er sich seinem suessen Verderben,
Rudert erlahmend im Nass und ist willig zu sterben,
Endlich hat ihn mein Finger herausgezogen.

So ist mein Herz, von deinen Augen verblendet,
Selig im duftenden Becher der Liebe versunken,
Willig zu sterben, vom Wein deines Zaubers betrunken,
Wenn nicht ein Wink deiner Hand mein Schicksal vollendet.

Ноктюрн 

Шопен. Ноктюрн девятый. Соло.
Сияет лунный свет в окне.
Твое лицо - здесь видно мне! -
Залито ярким ореолом. 
 
Лишь раз - как этот миг чудесен! -
Был диск луны такой большой,
Что всею я испил душой
Мёд несказанной Песни песен. 
 
В молчанье мы. Безмолвны дали.
Скользящий свет, да на воде
Затихла пара лебедей. 
И в вышине - звезда  печали. 
 
Идёшь к окну. Вдоль линий плеч
Серебряная пыль струится
И шею стройную стремится
Мерцаньем матовым облечь.   
 
                    
 
 Nocturne 
 
Chopins Nocturne Es-dur. Der Bogen 
Des hohen Fensters stand voll Licht. 
Auch deinem ernsten Angesicht 
War eine Glorie angeflogen. 
 
In keiner Nacht hat so michwieder 
Der stille Silbermond ber;hrt, 
Da; ich im Innersten versp;rt 
Unnennbar s;; ein Lied der Lieder. 
 
Du schwiegst. Auch ich; die stumme Ferne 
Verrann im Licht. Kein Leben war 
Als nur im See ein Schw;nepaar 
Und ;ber uns der Lauf der Sterne. 
 
Du tratest in den Fensterbogen, 
Um deine ausgestreckte Hand 
War dir vom Mond ein Silberrand 
Und um den schmalen Hals gezogen.
 
 
Словно стонущий ветер 

Словно стонущий ветер в ночи,
По тебе моя плачет тоска,
Страсть, проснувшись, уже не молчит, -
Ты, что стала причиной кручин! -
Разве ты мне близка?!

Утомлённый, гашу я свечу,
Лихорадкою странной объят.
Ночь твой образ творит из причуд,
О любви я с ветрами шепчу,
Что твой смех незабвенный таят.

      

Wie der stoehnende Wind

Wie der stoehnende Wind durch die Nacht
Stuermt mein Verlangen nach dir,
Jede Sehnsucht ist aufgewacht - 
O du, die mich krank gemacht,
Was weisst du von mir!

Leise loesch ich mein spaetes Licht
Fiebernde Stunden zu wachen,
Und die Nacht hat dein Angesicht,
Und der Wind, der von Liebe spricht,
Hat dein unvergessliches Lachen.

Печаль 

Те, что  вчера пылали, 
На смерть обречены, -
Цветы моей  печали 
Осыпаться должны.

Как мягкий снег, под ноги,
Кружа, летит листва,
И тают на дороге
Шаги, мечты, слова...

На небе звёзд не видно,
Любовь - из сердца прочь! -
В безмолвии обидном
Опустошает ночь.

В такую злую пору
Как сердцу биться в лад?
Цветы печали скоро
С деревьев облетят.



 Traurigkeit 

 Die mir noch gestern gl;hten, 
Sind heut dem Tod geweiht, 
Bl;ten fallen um Bl;ten 
Vom Baum der Traurigkeit. 

 Ich seh sie fallen, fallen 
Wie Schnee auf meinen Pfad, 
Die Schritte nicht mehr hallen, 
Das lange Schweigen naht. 

 Der Himmel hat nicht Sterne, 
Das Herz nicht Liebe mehr, 
Es schweigt die graue Ferne, 
Die Welt ward alt und leer. 

 Wer kann sein Herz beh;ten 
In dieser b;sen Zeit? 
Es fallen Bl;ten um Bl;ten 
Vom Baum der Traurigkeit.

Магия красок 

Бога вечное дыханье,
Небо сверху, небо снизу.
Пестрых красок колыханье, -
Божьим светом мир пронизан.

К мраку - белизна, к прохладе
Вновь и вновь  тепло стремится.
В хаотическом распаде
Взмоет радуга, как птица.

Так чрез муки и блаженство,
Божий свет  сквозь души льётся, -
И, постигнув Совершенство,
Славим мы Его как Солнце. 


MAGIE DER FARBEN                       

Gottes Atem hin und wider,                      
Himmel oben, Himmel unten,                      
Licht singt tausendfache Lieder,                
Gott wird Welt im farbig Bunten.                

Weiss zu Schwarz und Warm zum Kuehlen           
Fuehlt sich immer neu gezogen,                  
Ewig aus chaotischem Wuehlen                    
Klaert sich neu der Regenbogen.                 

So durch unsre Seele wandelt                    
Tausendfalt in Qual und Wonne                   
Gottes Licht, erschafft und handelt,            
Und wir preisen Ihn als Sonne.                  


Как волна 

Как пеной осенённая волна,
Из голубых глубин, в тоске плещась,
Блеснет на миг, усталости полна;

Как, облачко, что ветер гонит вдаль, 
Страсть пилигримов пробудив, - тотчас
Растает в безднах неба без следа;

Как песня чужака в пыли дорог
Мелодией пленительной звенит, -
И сердце отдыхает от тревог, -

Так жизнь моя, скользя сквозь времена,
Замолкнет вскоре, отлетев в зенит -
В желанный мир, где вечная весна.



Wie eine Welle 

Wie eine Welle, die vom Schaum gekr;nzt 
Aus blauer Flut sich voll Verlangen reckt 
Und m;d und sch;n im gro;en Meer vergl;nzt - 

Wie eine Wolke, die im leisen Wind 
Hinsegelnd aller Pilger Sehnsucht weckt 
Und bla; und silbern in den Tag verrinnt - 

Und wie ein Lied am hei;en Stra;enrand 
Fremdt;nig klingt mit wunderlichem Reim 
Und dir das Herz entf;hrt weit ;ber Land - 

So weht mein Leben fl;chtig durch die Zeit, 
Ist bald vert;nt und m;ndet doch geheim 
Ins Reich der Sehnsucht und der Ewigkeit.

Голубой мотылёк 

Как на ветру резвится
Маленький мотылёк! -
Силится с небом слиться 
Трепетный уголёк.
Вот, просверкнув, растает
В жемчуге синевы...
Так мое счастье, знаю,
Лишь просверкнёт, увы...

   


Blauer Schmetterling 

Fluegelt ein kleiner blauer 
Falter vom Wind geweht, 
Ein perlmutterner Schauer, 
Glitzert, flimmert, vergeht. 
So mit Augenblicksblinken, 
So im Vorueberwehn 
Sah ich das Glueck mir winken, 
Glitzern, flimmern, vergehn.

В тумане 

Странно бродить в тумане!
Ель, и валун, и дрок -
Словно в больной нирване.
Каждый куст одинок.

В мире, где жил я светом,
Было друзей полно...
В дымке туманной -  нет там
Близких уже давно.

Мудрым считаться рано,
Коль не познаешь тьмы.
Словно во мгле тумана
Ищем наощупь мы.

Странно бродить в тумане...
Жизнь - пустоты венок.
Всякий безвестным канет,
Каждый здесь одинок.


Im Nebel 

Seltsam, im Nebel zu wandern! 
Einsam ist jeder Busch und Stein 
Kein Baum sieht den andern, 
Jeder ist allein. 

Voll von Freunden war mir die Welt, 
Als noch mein Leben Licht war; 
Nun, da der Nebel faellt, 
Ist keiner mehr sichtbar. 

Wahrlich, keiner ist weise, 
Der nicht das Dunkel kennt, 
Das unentrinnbar und leise 
Von allem ihn trennt. 

Seltsam, im Nebel zu wandern! 
Leben ist Einsamsein. 
Kein Mensch kennt den andern, 
Jeder ist allein.

Решение 

Я так устал во тьме бродить наощупь, -
Здесь нет ответов на любой вопрос.
Хочу я отдохнуть без зла и слёз,
Уйдя от страшных мест, где сердцем ропщут.

Блуждал бесцельно, долго,  день за днём
Запутанными, ложными путями!
Искал я света в чёрной, мрачной яме, -
Ребёнок, брошенный в безмолвный дом.

Но, кажется, я вижу свет вдали, -
Он разгоняет горький сумрак ночи.
Рассеян ужас. Новый путь мой прочен, -
Ведёт к сиянью радостных долин.


Entschluss

Ich will nicht laenger in dem Dunkel tasten,
das meinen Fragen keine Antwort hat;
Ich will mich endlich still von dieser Statt
des Grauens trennen und auch einmal rasten.

Wie viele Tage ging ich ein und aus
und suchte heim und fand nur wirre Gaenge,
und suchte Licht und fand nur finstre Enge,
ein eingesperrtes Kind im dunklen Haus.

Mir ist, ich saehe einen fernen Schein
des Lichtes durch die Finsternis mir tagen 
Das Grauen weicht, der Boden will mich tragen
dem fernen Licht entgegen und hinein.

Ступени 

Как вянет цвет и Юность уступает,
Ступая к неизбежному Старенью, 
Так мудрость никнет, добродетель тает
В известный срок, не в силах вечно длиться.
Но Сердце дОлжно в каждое мгновенье
Готовить смело к новому началу,
Чтоб беспечально с новой явью слиться,
Иные связи обретая срочно. -
Этапу каждому присущи чары,
Что нас хранят светло и держат прочно.


Stufen

Wie jede Blute welkt und jede Jugend
Dem Alter weicht, bluht jede Lebensstufe,
Bluht jede Weisheit auch und jede Tugend
Zu ihrer Zeit und darf nicht ewig dauern.
Es muss das Herz bei jedem Lebensrufe
Bereit zum Abschied sein und Neubeginne,
Um sich in Tapferkeit und ohne Trauern
In andre, neue Bindungen zu geben.
Und jedem Anfang wohnt ein Zauber inne,
Der uns beschutzt und der uns hilft, zu leben.

Ступени. Полная версия 

Как вянет цвет и Юность уступает,
Ступая к неизбежному Старенью, 
Так мудрость никнет, добродетель тает
В известный срок, не в силах вечно длиться.
Но Сердце дОлжно в каждое мгновенье
Готовить смело к новому началу,
Чтоб беспечально с новой явью слиться,
Иные связи обретая срочно. -
Этапу каждому присущи чары,
Что нас хранят светло и держат прочно.

Не привыкая, как к родному краю,
Шагаем весело от двери к двери, -
Нас духи не стеснят ни в коей мере,
Но поведут, ступени расширяя.

Едва привыкнем к сладкому уюту,
Вмиг угрожает вялость и бессилье,
Но кто готов сорвать привычек путы,
Пусть обретёт свой путь, расправив крылья.
Быть может, лишь пред смертью, в час итога
Пространства позовут, как небо птицу, -
Зов жизни никогда не прекратится:
Что ж, сердце! - Попрощайся - и в дорогу!


Wie jede Bl;te welkt und jede Jugend
Dem Alter weicht, bl;ht jede Lebensstufe,
Bl;ht jede Weisheit auch und jede Tugend
Zu ihrer Zeit und darf nicht ewig dauern.
Es mu; das Herz bei jedem Lebensrufe
Bereit zum Abschied sein und Neubeginne,
Um sich in Tapferkeit und ohne Trauern
In andre, neue Bindungen zu geben.
Und jedem Anfang wohnt ein Zauber inne,
Der uns besch;tzt und der uns hilft zu leben.

Wir sollen heiter Raum um Raum durchschreiten,
An keinem wie an einer Heimat h;ngen,
Der Weltgeist will nicht fesseln uns und engen,
Er will uns Stuf; um Stufe heben, weiten.


Kaum sind wir heimisch einem Lebenskreise
Und traulich eingewohnt, so droht Erschlaffen,
Nur wer bereit zu Aufbruch ist und Reise,
Mag l;hmender Gew;hnung sich entraffen.
Es wird vielleicht auch noch die Todesstunde
Uns neuen R;umen jung entgegensenden,
Des Lebens Ruf an uns wird niemals enden ...
Wohlan denn, Herz, nimm Abschied und gesunde !

Август 

Он был из лучших летних дней! -
Но, провожаем птичьим пеньем,
Средь терпких запахов пьянея,
Навеки канул в отдаленье.

И тотчас золотой родник
Пролился в роскоши пурпурной,
Так, словно лета краткий миг
Сгорел последней ночью бурной.


August 

Das war des Sommers schoenster Tag, 
Nun klingt er vor dem stillen Haus 
In Duft und suessem Vogelschlag 
Unwiederbringlich leise aus. 

In dieser Stunde goldnen Born 
Giesst schwelgerisch in roter Pracht 
Der Sommer aus sein volles Horn 
Und feiert seine letzte Nacht.

Ветер с клёна срывает листья 

Ветер с клёна срывает листья,
О мечте нежным песням литься
Остаётся едва-едва;
Много дел утекло в печали
С той поры, как в душе звучали
Их ласкающие слова.
Даже песни - и те не вечны:
Разметали листвой словечки
Нескончаемые ветра:
Мотыльки и цветы, как свечки,
Догорают; и мир беспечный -
Ускользающая игра.

*  *  *
Blaetter wehen von Baume,
Lieder vom Lebenstraume
Wehen spielend dahin;
Vieles ist untergegangen,
Seit wir zuerst sie sangen,
Zaertliche Melodien.
Sterblich sind auch die Lieder,
Keines toent ewig wieder,
Alle verweht der Wind:
Blumen und Schmetterlinge,
Die unvergaengliche Dinge
Fluechtliges Gleichnis sind.

Преходящее 

Дерево жизни моей
Расстается с листвой.
Мир бесконечных страстей,
Сыт я тобой!
Пьян я тобой и сыт!
Пьян и устал вдвойне.
Что сегодня огнём горит,
Завтра будет на дне.
Скоро ветер споёт,
Над могилой моей сырой,
С нежностью мать прильнет
К сыну: "Глазки открой!"
В ее очи смотреть хочу, -
Материнский взгляд, как звезда.
О другом не жалею ничуть, -
Всё охотно умрёт. Не беда.
Но останется вечная Мать, -
Нашим родом она полна,
Будет пальцем шутя писать
Наши лёгкие имена.


Vergaenglichkeit

Vom Baum des Lebens faellt
Mir Blatt um Blatt,
O taumelbunte Welt,
Wie machst du satt,
Wie machst du satt und mued,
Wie machst du trunken!
Was heut noch glueht,
Ist bald versunken.
Bald klirrt der Wind
Ueber mein braunes Grab,
Ueber das kleine Kind
Beugt sich die Mutter herab.
Ihre Augen will ich wiedersehen,
Ihr Blick ist mein Stern,
Alles andre mag gehn und verwehn,
Alles stirbt, alles stirbt gern.
Nur die ewige Mutter bleibt,
Von der wir kamen,
Ihr spielender Finger schreibt
In die fluechtige Luft unsre Namen.

Вечерний разговор 

О чем мечтаешь, глядя в небеса?
В твою ладонь вложил я сердце сам.
Невыразимой радостью горит,
Счастливое! Одной тобой полно!..
С усмешкой возвращаешь: "Забери!" 
Как боль нежна!.. Остыв, молчит оно.

Abendgespraech

Was blickst du traeumend ins verwoelkte Land?
Ich gab mein Herz in deine schoene Hand.
Es ist so voll von ungesagtem Glueck,
So heiss - hast du es nicht gefuehlt?
Mit fremdem Laecheln gibst du mir's zurueck.
Ein sanfter Schmerz... Es schweigt. Es ist gekuehlt.

Песня любви 

Цветком я себя представил,
Ты рядом со мной на коленях...
Срываешь стебель без правил -
И я в руке твоей пленник.

А если  красным вином я
В уста  твои  сладко лился,
Узнала б - любовь виновна,
Что я в тебе исцелился.


Liebeslied 

Ich wollt ich waer eine Blume, 
Du kaemest still gegangen, 
naehmst mich zum Eigentume 
in Deine Hand gefangen. 

Auch waer' ich gerne roter Wein 
ich floesse suess in Deinen Mund 
und ganz und gar in Dich hinein 
und machte Dich und mich gesund.



Игра в бисер 

С благоговеньем мы готовы слушать
И звуки сфер, и музыку маэстро,
На светлый праздник призываем души -
К почтенным духам мощного оркестра.

Мы позволяем чарам вознести нас
К тем тайнам, что помогут нам постичь
Безбрежное и обратить в невинность
Простых и ясных притч.

Хрустальной песней звёзд они нас манят, -
Служенье им - смысл жизни, страсти, мук, -
И ни один в бездонности не канет
И не покинет освящённый круг.


Das Glasperlenspiel

Musik des Weltalls und Musik der Meister
Sind wir bereit in Ehrfurcht anzuhoeren,
Zu reiner Feier die verehrten Geister
Begnadeter Zeiten zu beschwoeren.

Wir lassen vom Geheimnis uns erheben
Der magischen Formelschrift, in deren Bann
Das Uferlose, Stuermende, das Leben
Zu klaren Gleichnissen gerann.

Sternbildern gleich ertoenen sie kristallen,
In ihrem Dienst ward unserm Leben Sinn,
Und keiner kann aus ihren Kreisen fallen
Als nach der heiligen Mitte hin.

Молитва 

Отчаяться дай, Бог, в моей судьбе, - 
Но не в тебе!
Дай мне отведать горечь заблуждений,
Дай в пламени страданий и сомнений
Гореть - и вынести весь стыд;
Не помогай в пути,
Препятствуй расцвести!
Но, если буду я вконец разбит,
То покажи мне,
Что Ты был тем,
Кто в пламени скорбей извёл меня совсем, -
Мне гибель не страшна,
Пусть смерть -  твоя цена, -
Готов я умереть в Тебе - Ты жизнь мне! 


Gebet

Lass mich verzweifeln, Gott, an mir,
Doch nicht an dir!
Lass mich des Irrens ganzen Jammer schmecken,
Lass alles Leides Flammen an mir lecken,
Lass mich erleiden alle Schmach,
Hilf nicht mich erhalten,
Hilf nicht mich entfalten!
Doch wenn mir alles Ich zerbrach,
Dann zeige mir,
Dass du es warst,
Dass du die Flammen und das Leid gebarst,
Denn gern will ich verderben,
Will gerne sterben,
Doch sterben kann ich nur in dir.

Книги 

Счастья в книгах ищешь ты? -
Полно! Не спеши! -
Тайно кроется оно
В глубине души.

Лишь в себе познаешь мир
Солнца, звёзд, луны, -
Все излучины души 
Светом их полны.

Встретить мудрость ты хотел
Среди тысяч книг?.. -
В книгу сердца своего
Загляни на миг.


Buecher

Alle Buecher dieser Welt
Bringen dir kein Glueck,
Doch sie weisen dich geheim
In dich selbst zurueck.

Dort ist alles was du brauchst,
Sonne, Stern und Mond,
Denn das Licht, danach du frugst,
In dir selber wohnt.

Weisheit, die du lang gesucht
In den Buechereien,
Leuchtet jetzt aus jedem Blatt -
Denn nun ist sie dein.

Сон 

Вскочив от сна безумного в поту,
Сижу, дрожа, уставясь в пустоту.

Душа моя! - из сна, как из тюрьмы,
Зачем ты извлекла картину тьмы?!

Грехи, что совершил во сне - лишь бред? 
Иль это явь, и мне прощенья нет?!

Ах, что открыла худшая из грёз -
Реальность, правда, горькая до слёз.

Звучат из неподкупных уст Судьи
Слова, что чёрны помыслы мои.

Ночь тяжко дышит холодом в окно,
В туманной дымке - лунное пятно...

О, светлый день, мой сон испепели,
Сияньем сладким душу исцели!

Горячим солнцем пропитай мне плоть,
Чтоб мог тоску в себе перебороть!

И, с болью пусть, но дух освободи
От страха, что засел в моей груди!


Traum

Aus einem argen Traum aufgewacht
Sitz ich im Bett und starre in die Nacht 

Mir graut vor meiner eigenen Seele tief, 
Die solche Bilder aus dem Dunklen rief. 

Die Suenden, die ich da im Traum getan, 
Sind sie mein eigen Werk? Sind sie nur Wahn? 

Ach, was der schlimme Traum mir offenbart, 
Ist bitter wahr, ist meine eigene Art. 

Aus eines unbestochenen Richters Mund 
Ward mir ein Flecken meines Wesens kund. 

Zum Fenster atmet kuehl die Nacht herein 
Und schimmert nebelhaft in grauem Schein. 

O suesser, Lichter Tag, komm du heran 
Und heile, was die Nacht mir angetan! 

Durchleuchte mich mit deiner Sonne, Tag, 
Dass wieder ich vor dir bestehen mag! 

Und mach mich, ob's auch in Schmerzen sei, 
Vom Grauen dieser boesen Stunde frei!

Цветок, дерево, птица 

Ты горишь в пустоте,
Сердце, - слышу твой бой.
В безднах встретит тебя
Тёмный цветок Боль.

Тянет  Древо Печаль
К небу сучьев лучи 
Птицы Вечность в ветвях
Песня звучит.

Молчалив цветок Боль,
Слов не найдёт,
Древо в небо врастает,
Птица вечно поёт.



Blume, Baum, Vogel

Bist allein im Leeren,
Gluehst einsam, Herz,
Gruesst dich am Abgrund
Dunkle Blume Schmerz.

Reckt seine Aeste
Der hohe Baum Leid,
Singt in den Zweigen
Vogel Ewigkeit.

Blume Schmerz ist schweigsam,
Findet kein Wort,
Der Baum waechst bis in die Wolken,
Und der Vogel singt immerfort.

H. Hesse. 25.05.1916

Ночь 

Я затушил свою свечу, и вот
Струится ночь в окно, как лёгкий дым:
Обнимет нежно, другом назовёт
И братом дорогим.

Тоской по прошлому мы с ней больны;
Пророческие сны из сердца льём
И вспоминаем с горечью вины
Отца старинный дом.

Nacht

Ich habe meine Kerze ausgeloescht;
Zum offenen Fenster stroemt die Nacht herein,
Umarmt mich sanft und laesst mich ihren Freund
Und ihren Bruder sein.

Wir beide sind am selben Heimweh krank;
Wir senden ahnungsvolle Tr;ume aus      
Und reden fluesternd von der alten Zeit
In unsres Vaters Haus.

Женщине 

Не достоин я любви ничуть, -
В ней сгорю и к жизни не вернусь.
Молнией из черных туч влечу,
Бурным ветром, музыкой ворвусь.

Но приму любовь без лишних слов, -
Жертвы дар и вожделенья пыл.
В сеть обмана слёз плывёт улов, -
Верности всегда врагом я был.

Верен лишь ночной звезде в груди,
К гибели ведущей жизнь мою, -
Пыткой сладострастья наградив,
Жжёт, - а я в ответ хвалу пою.

Обольститель я и крысолов,
Всюду страсти взвею круговерть.
Крови вас учу почуять зов. 
Вождь мой - Рок, и Госпожа мне - Смерть.


Einer Frau

Ich bin keiner, keiner Liebe wert,
Brenne nur dahin und weiss nicht wie,
Bin der Blitz, der aus der Wolke faehrt,
Bin der Wind, der Sturm, die Melodie.

Dennoch nehm ich Liebe viel und gern,
Nehme Wollust, nehme Opfer hin,
Mich begleiten Traenen nah und fern,
Weil ich fremd und ohne Treue bin.

Treu bin ich allein dem Stern in meiner Brust,
Der zum Unterhang hinueberweist,
Der mir Folter schafft aus jeder Lust,
Den mein Wesen dennoch liebt und preist.

Rattenfaenger und Verfuehrer muss ich sein,
Saee bittre Lust, die bald verloht,
Lehr euch Kinder, lehr euch Tiere sein,
Und mein Herr und Fuehrer ist der Tod.

Октябрь 

"В своих чудесных платьях
Желты деревья и красны.
- Октябрь! - не ведая вины,
Что бросил умирать их?!

Мне сердца потуши пожар,
Смягчи его удары, -
Дни золотые даром
Зима возьмёт, к груди прижав".

Oktober

In ihrem schoensten Kleide
Stehn alle Baeume gelb und rot,
Sie sterben einen leichten Tod,
Sie wissen nichts von Leide.

Herbst, kuehle mir das heisse Herz,
Dass es gelinder schlage
Und still durch goldene Tage
Hinueberspiele winterwaerts.

Чудо любви 

Как часто жизнь идти вперёд не хочет,
Замедлит ход - и чёрной болью точит!..
О, дни в смятении жестоком,
Когда мы ненавидим жизнь в себе,
За горло душу ухватив в борьбе,
Себя виним, к Творцу спешим с упрёком!

Но чудо, если мрачную тропу
Любовь, приблизясь, выхватит из пут,
Огнём спокойным немочь уничтожив!
Когда  не эта милость, мы б давно,
Отчаявшись, к чертям ушли на дно,
Мир погасив в душе и пламень Божий.


Wunder der Liebe

Oft will das Leben nicht mehr weitergehn, 
Bleibt schwarz und zoegernd stehn -
O schauerlich verwirrte Tage, 
Da alles Lebende in uns sich selber hasst,
Sich selbst an der verhassten Gurgel fasst,
Anklagend sich und Gott in frevelhafter Frage!

O Wunder, wenn uns dann die Liebe naht
Und unsern finstern Pfad
Mit ihrer stillen Flamme lichtet!
Waer diese Gnade nicht, laengst haetten wir
Uns ganz verirrt ins teuflische Revier
Und Licht und Gott in uns vernichtet.

Пламя 

Дни ты тратишь в мишуре и хламе
Или сердце рвёшь в сетях забот, -
Чуешь, как в тебе пылает пламя -
Чудо жизни всякий миг цветёт.

Эти расточают, жгут до пепла, 
Пьяны от восторженных утех, -
И в заботах о семье окрепло
Дело основательно у тех.

Но часы потеряны напрасно
Теми, кто тоской заполнил путь,
Чья душа от духоты погасла,
Кто огонь сердечный дал задуть.


Flamme

Ob du tanzen gehst in Tand und Plunder,
Ob dein Herz sich wund in Sorgen mueht,
Taeglich neu erfaehrst du doch das Wunder,
Dass des Lebens Flamme in dir glueht.

Mancher laesst sie lodern und verprassen,
Trunken im verzueckten Augenblick,
Andre geben sorglich und gelassen
Kind und Enkeln weiter ihr Geschick.

Doch verloren sind nur dessen Tage,
Den sein Weg durch dumpfe Daemmrung fuehrt,
Der sich saettigt in des Tages Plage
Und des Lebens Flamme niemals spuert.

Тёмные глаза 

Мою любовь и ностальгию
В ночной тиши без лишних слов
Опять вы к жизни пробудили,
Как аромат чужих цветов.

Мою любовь и ностальгию,
Всё счастье и души разлад,
Вмиг отразил безмолвным гимном      
Волшебный ваш, ваш тёмный взгляд.

Мои любовь и ностальгия,
Уйдя от суеты времён,
Во тьме очей твоих бездонных
Воздвигли тайный царский трон.

Hermann Hesse
Dunkle Augen

Mein Heimweh und meine Liebe
Ist heut in dieser heissen Nacht
Suess wie ein Duft von fremden Blumen
Zu heissem Leben aufgewacht.

Mein Heimweh und meine Liebe 
Und all mein Glueck und Missgeschick 
Steht wie ein stummes Lied geschrieben
In deinem dunklen Maerchenblick.

Mein Heimweh und meine Liebe,
Der Welt und allem Laerm entflohn,
Hat sich in deinen dunklen Augen
Erbaut einen heimlichen Koenigsthron.

Я лгал 

Я лгал! Я лгал! Ещё я не старик!
Пока я этой жизнью не пресыщен.
Мне облик нежных женщин каждый миг 
Тревожит сердце, мыслям служит пищей.

Мне снятся дамы - жарки и наги,
Дурны иль хороши, ещё мне снится 
Блистательного вальса дикий гимн,
Ночей из сладострастья вереница.

Я даже вижу о любимой сон,
О  молчаливой и невинной, милой,
О первой и святой... И рвется  стон,
И плачу я с удвоенною силой. 


Ich log.

Ich log! Ich log! Ich bin nicht alt!
Ich bin nicht satt vom Leben,
Mir macht jede schoene Frauengestalt
Noch Puls und Gedanken erheben.

Mir traeumt noch von Weibern heiss und nackt,
Von guten und von schlechten,
Von wilder Walzer brillantem Takt
Und von verliebten Naechten.

Mir traeumt von einer Liebe sogar,
Einer schweigsam schoenen und reinen,
Wie jene erste heilige war,
und ich kann noch um sie weinen. 



Как дитя... 

Бывает, что, игрушку взяв, дитя
Натешится с ней вволю, в угол спрячет,
Не помня утром, что сломал  шутя.

Так сердце держишь ты моё в руке, -
Не думая в игре о "пустяке", 
Не видя, как оно дрожит и плачет. 



So wie ein Kind, dem man ein Spielzeug schenkt,
Das Ding beschaut und herzt  und dann zerbricht
Und morgen schon des Gebers nimmer denkt,

So haeltst du spielend in der kleinen Hand
Mein Herz, das ich dir gab, als huebschen Tand, 
Und wie es zuckt und leidet, siehst du nicht.

Герман Гессе 

Вновь и вновь рождая миру души,
Кротким и глухим Он шепчет в уши,
Близится - уходит, голос глушит...

Вновь возвышенно идёт на землю,
Бедность братьев и тоску подъемля,
Снова ко кресту прибит - не с тем ли,
 
Чтоб явить Себя тем жданным Богом,
Что грехи небесным смял чертогом,
Вплавил Духа в плоть, сказав о многом.

Вновь и вновь, - и в эти дни, я знаю,
Страхи наши, слёзы и печали 
Наш Спаситель взял, благословляя
Кротким взглядом, сердцем привечая.
Что Ему  мы возразим спесиво? -
Детям лишь понять Его под силу.


Der Heiland

Immer wieder wird er Mensch geboren
Spricht zu frommen, spricht zu tauben Ohren,
Kommt uns nah und geht uns neu verloren.

Immer wieder muss er einsam ragen,
aller Brueder Not und Sehnsucht tragen,
Immer wird er neu ans Kreuz geschlagen.

Immer wieder will sich Gott verkuenden,
Will das Himmlische ins Tal der Suenden,
Will ins Fleisch der Geist, der ewige, muenden.

Immer wieder, auch in diesen Tagen,
Ist der Heiland unterwegs, zu segnen,
Unsern Aengsten, Traenen, Fragen, Klagen
Mit den stillen Blicke zu begegnen,
Den wir doch nicht zu erwidern wagen,
Weil nur Kinderaugen ihn ertragen.

Герман Гессе 

В подлеске цепенеет дрок,
Цветущий вереск на откосах.
Вы знаете, как май здесь жёг
Огонь ветвей зеленокосых!

Вы знаете, как дрозд звучал,
Кукушка отзывалась в плаче?
Той песни дивную печаль
Минувшее надёжно прячет.
 
В лесу - июля торжество,
В горах дробится отсвет лунный...
Кто в сердце удержал его? -
Давно замолкли счастья струны.

Что ж, очень скоро и о нас
Забудут люди непременно:
Другая жизнь - другой рассказ,
Другая кровь по тёмным венам...

Пожар вечерних звёзд вплетён
В седой туман над бездорожьем...
Мы все цветем и процветём
В саду великолепном Божьем.


Rueckgedenken

Am Hang die Heidekraeuter bluehn,
Der Ginster starrt in braunen Besen.
Wer weiss heut noch, wie flaumiggruen
Der Wald im Mai gewesen?

Wer weiss heut noch, wie Amselsang
Und Kuckucksruf einmal geklungen?
Schon ist, was so bezaubernd klang,
Vergessen und versungen.

Im Wald das Sommerabendfest,
Der Vollmond ueberm Berge droben,
Wer schrieb sie auf, wer hielt sie fest?
Ist alles schon zerstoben.

Und bald wird auch von dir und mir
Kein Mensch mehr wissen und erzaehlen,
Es wohnen andre Leute hier,
Wir werden keinem fehlen.

Wir wollen auf den Abendstern
Und auf die ersten Nebel warten.
Wir bluehen und verbluehen gern
In Gottes grossem Garten.

Герман Гессе 

В отчаянье, в ночах октябрьских жатв,
Кружит мой клён своим зелёным платьем.
Наряд любя, он хочет продолжать им
Всю осень любоваться, только жаль,
Что обнажения не удержать.

И снова длится ночь, еще грубей
Суровый день... Его одежда вянет,
Борьба прекращена, в огне ветвей -
Бессилие. Чужою волей смятый,
В покорность кинутый, в печали канет.

Но он смеется! Жёлто-золотой,
На синеву небес с восторгом глядя,
Устав за жизнь сражаться с суетой,
Смирится вдруг, и осень, сострадая,
Его в роскошном выведет наряде. 


Noch ringt verzweifelt mit den kalten
Oktobern;chten um sein gruenes Kleid
mein Baum. Er liebt's, ihm ist es leid,
Er trug es froehliche Monde lang,
Er moechte es gern behalten.

Und wieder eine Nacht, und wieder
Ein rauher Tag. Der Baum wird matt
Und kaempft nicht mehr und gibt die Glieder
Geloest dem fremden Willen hin,
Bis der ihn ganz bezwungen hat.

Nun aber lacht er golden rot
Und ruht im Blauen tief beglueckt.
Da er sich mued dem Sterben bot,
Hat ihn der Herbst, der milde Herbst
Zu neuer Herrlichkeit geschmueckt.

Герман Гессе 

Нам "быть" не суждено. Потоком вод
Послушно  мы втечём в любые формы:
Сквозь день и ночь мы, через грот и свод
Гонимы жаждой бытия упорно.

Без отдыха  меняем образ свой,
Вне родины, потребности всегдашней, -
Лишь гости, мы в пути и в дождь, и в зной,
Плуг в поле не для нас, ни хлеб на пашне.

Не знаем, что о нас задумал Бог, 
Как глину, мнёт Он нас в руках, играясь:
Бесстрастный, мягкий и немой комок,
Она формуется, не загораясь.

То камнем затвердеть, то плыть, как воск!..
И потому томленье вечно живо,
В нас, робким трепетом пронзая мозг,
Вновь рвётся в путь тоска нетерпеливо.


Klage 

Uns ist kein Sein vergoennt. Wir sind nur Strom,
Wir fliessen willig allen Formen ein:
Dem Tag, der Nacht, der Hoehle und dem Dom,
Wir gehn hindurch, uns treibt der Durst nach Sein.

So fuellen Form um Form wir ohne Rast,
Und keine wird zur Heimat uns, zum Glueck, zur Not,
Stets sind wir unterwegs, stets sind wir Gast,
Uns ruft nicht Feld noch Pflug, uns waechst kein Brot.

Wir wissen nicht, wie Gott es mit uns meint,
Er spielt mit uns, dem Ton in seiner Hand,
Der stumm und bildsam ist, nicht lacht noch weint,
Der wohl geknetet wird, doch nie gebrannt.

Einmal zu Stein erstarren! Einmal dauern!
Danach ist unsre Sehnsucht ewig rege,
Und bleibt doch ewig nur ein banges Schauern,
Und wird doch nie zur Rast auf unsrem Wege.



Герман Гессе 

Радужный стих невзначай.
Свет ускользающих чар,
Теплится счастья лампада,
Нежной Мадонны печаль,
Горькая жизни отрада.

Бурей цветы сметены,
Краткость весёлой весны,
Канули звёзды в тумане,
Спят на могилах венки:
Мраком над бездной растянет
Время завесу тоски.  


Kleiner Gesang

Regenbogengedicht,
Zauber aus sterbendem Licht,
Glueck wie Musik zerronnen,
Schmerz im Madonnengesicht,
Daseins bittere Wonnen...

Blueten vom Sturm gefegt,
Kraenze auf Graeber gelegt,
Heiterkeit ohne Dauer,
Stern, der ins Dunkel faellt:
Schleier von Schoenheit und Trauer
Ueber dem Abgrund der Welt.

Путь к себе

Кто нашёл к себе свой путь,
Кто лишь в самопогруженье
Мудрости провидит суть:
"Вечный Бог и мир без дна -
Образ и подобье наше",
Тот и в мысли, и в движенье
Чувствует - душа, как  чаша,
Миром и Творцом полна.


 Weg nach Innen

Wer den Weg nach innen fand,
Wer in gluehndem Sichversenken
Je der Weisheit Kern geahnt,
Dass sein Sinn sich Gott und Welt
Nur als Bild und Gleichnis waehle:
Ihm wird jedes Tun und Denken
Zwiegespraech mit seiner eignen Seele,
Welche Welt und Gott enthaelt.

Цветущая ветка

Устремляется слиться
С ветром  ветка в цвету.
Сердце силится взвиться,
Чтоб упасть в пустоту -
Между солнцем и тенью,
Отреченьем - хотеньем.

Пока цветы не развеет
И тяжкий плод не созреет,
Сердце, не сытое детством,
Ищет в покой одеться,
Осознав: полна услад, не напрасно 
Жизни игра была удивительно страстной.


Der Bluetenzweig

Immer hin und wider
strebt der Bluetenzweig im Winde,
immer auf und nieder
strebt mein Herz gleich einem Kinde
zwischen hellen, dunklen Tagen, 
zwischen Wollen und Entsagen.

Bis die Blueten sind verweht
und der Zweig in Fruechten steht,
bis das Herz, der Kindheit satt,
seine Ruhe hat
und bekennt: voll Lust und nicht vergebens
war das unruhevoller Spiel des Lebens.

Память

Кто будущим живёт,
Имеет ясный разум:
Стремится  к цели, разом
Пустив покой в расход.

О, если б вечно длилась
Жизнь  в настоящем, - но
Ребенку лишь дано
Да Богу знать ту милость .

Но прошлым жив поэт, -
Им утешаясь, сыт он.
Заклятья и защиты
Других поэту нет:

Увядшее - в расцвете
И древность ожила;
Вновь память нам сплела
Благоговенья сети.

Во власти старины
И в задушевном детстве,
И в материнском сердце
Мы быть освящены.


Erinnerung 

Wer an die Zukunft denkt, 
Hat Sinn und Ziel fuers Leben, 
Ihm ist das Tun und Streben, 
Doch keine Ruh geschenkt. 

Das Hoechste waere: Leben 
In ewiger Gegenwart. 
Doch diese Gnade ward 
Nur Kind und Gott gegeben. 

Vergangenheit, du bist 
Uns Dichtern Trost und Nahrung. 
Beschwoerung und Bewahrung 
Das Amt der Dichter ist. 

Verwelktes blueht aufs neue, 
Uraltes laechelt jung; 
Fromme Erinnerung 
Haelt ihm in Ehrfurcht Treue. 

In Vor- und Kinderzeit 
Uns innig zu versenken, 
Der Muetter zu gedenken, 
Dazu sind wir geweiht. 



В одиночестве

Дорог на земле немало - и любая годна, -
Тем не менее цель у них лишь одна.

Ехать, скакать  и плавать можно вдвоем, втроём, -
Последний шаг будешь делать один на пути своём.

Ни опыта и ни знаний нужных я не найду,
Когда одному придётся одолевать беду.    


Allein

Es fuehren ueber die Erde Strassen und Wege viel, 
Aber alle haben dasselbe Ziel, 

Du kannst reiten und fahren, zu zweien und zu dreien... 
Den letzten Schritt musst du gehen allein. 

Drum ist kein Wissen, noch Koennen so gut, 
Als dass man alles Schwere Alleine tut.

Облака

Белых лодок вереница 
отправляется в полёт, -
В синем небе, словно снится,
огнецветный шлейф плывёт.

В голубой волне расплавлен
мир чудесный, светлый сон. -
Я красой его отравлен
и, как тайною, пленён.

На свободу в белой пене
отплывают корабли, -
то ли грёзы, то ли тени 
злом замаранной земли.

Wolken 

Wolken, leise Schiffe, fahren 
ueber mir und ruehren mich
mit den zarten, wunderbaren 
Farbenschleiern wunderlich.

Aus der blauen Luft entquollen, 
eine farbig, schoene Welt,
die mich mit geheimnisvollen 
Reizen oft gefangen haelt.

Leichte, lichte, klare Schaeume, 
alles Irdischen befreit,
ob ihr schoene Heimwehtraeume 
der befleckten Erde seid?

Дети июля

Июля  мы нежные дети,
Мы любим жасмина ночной аромат
И входим, как в кущи, в цветущий сад,
Мечтая о вечном лете.

Багряный мак  нам названным братом, -
Его огоньки меж колосьев горят,
Мерцают  у  солнцем нагретых оград, -
Летят лепестки его в ветре крылатом.

Вся жизнь нам - июльских ночей вереница, 
Желающих  в  жарких плодах урожая,
В мечтах  бесконечных  длиться,
В пшеничных венках, руки в мак погружая.


Julikinder 

Wir Kinder im Juli geboren
Lieben den Duft des weissen Jasmin,
Wir wandern an bluehenden Gaerten hin
Still und in schwere Traeume verloren.

Unser Bruder ist der scharlachene Mohn,
Der brennt in flackernden roten Schauern
Im Aehrenfeld und auf den heissen Mauern,
Dann treibt seine Blaetter der Wind davon.

Wie eine Julinacht will unser Leben
Traumbeladen seinen Reigen vollenden,
Traeumen und heissen Erntefesten ergeben,
Kraenze von Aehren und roten Mohn in den Haenden.

Mai 1904

Время дождей

Долго слушал я звучание дождя, -
Днями длинными, ночами льёт он яд,
Шелестит бессонно, сердце бередя,
Монотонно шепчет, вечностью объят.

Так же точно мне звучал один напев
Там, в Китае, этой сказочной стране, -
Словно вечность опустилась, прилетев,
Нежной силой наполняя сердце мне.

Поднебесной песня в шуме дождевом
И рулады водопадов и озёр. -
Древней силой, бесконечным  волшебством 
Опьянён я и исполнен до сих пор. 

В том звучании -  души бессмертный зов,
Вечный отзвук вне времён и перемен, 
Голос родины, чарующий покров
Сердца пламенного, брошенного в плен . 


Regenzeit  Hermann Hesse 

Lange hab ich nun dem Regenlied gelauscht, 
Tagelang und viele Naechte lang, 
 Wie es schwebend haengt und traeumend rauscht, 
 Eingehuelllt in ewig gleichen Klang. 

 Aehnlich klang mir einst im fernsten Reich 
 Der Chinesen gleitende Musik, 
 Heimchenden und hoch und ewig gleich, 
 Doch voll Reiz in jedem Augenblick. 

Regenrauschen und Chinesenlied, 
 Wasserfallmusik und Meeresklang, 
 Welche Macht ist"s, die mich wieder zieht 
 Euren Zaubern nach die Welt entlang? 

 Eure Seele ist der ewige Ton, 
 Der nicht Zeit und der nicht Wechsel kennt, 
 Dessen Heimat wir vorzeit entflohn, 
 Dessen Nachklang uns im Herzen brennt.

Увядший лист

Цель цветка -  восторг плода.
Утро в вечер обратится.
В мире всё к концу стремится, 
лишь движенье - навсегда.

Так и лету есть пора
с горькой осенью увянуть.
Лист! - Успеешь в вечность кануть:
оторвут тебя ветра.

Что ж, играй и шелести, -
пусть случится всё без спора:
Отнесёт тебя в горсти
вольный ветер в дом твой скоро.


Welkes Blatt

Jede Bluete will zur Frucht,
Jeder Morgen Abend werden,
Ewiges ist nicht auf Erden
als der Wandel, als die Flucht.

Auch der schoenste Sommer will
einmal Herbst und Welke spueren.
Halte, Blatt, geduldig still,
wenn der Wind dich will entfuehren.

Spiel dein Spiel und wehr dich nicht,
lass es still geschehen.
Lass vom Winde, der dich bricht,
dich nach Hause wehen.

Сентябрьская элегия

Дождь монотонно поёт гимны в тёмных деревьях,
Веет в глухих содроганьях тьма над лесистым холмом.
Осень, друзья, уже близко, - из леса следит, затаившись;
Оцепенели поля, их запустенье птицы одни навещают,
Лишь виноград на южных откосах синими гроздями зреет, -
Тайной отрадой исполнен благословенный росток.
Скоро всё то, что пропитано соком и шелестящей зеленью лета,
В бледном тумане умрёт, в снегу замерзая, погибнет;
Только вино золотое и рдеющих яблок улыбки
Будут ещё набираться пылом солнечных дней.
Так же стареют в нас чувства и, благодарные зною,
Воспоминания вина пьют неторопливой зимой, 
И отпорхавшие праздники дней, растворившихся в прошлом
Призрачно в сердце мелькают танцем  блаженных теней.


Elegie im September 

Feierlich leiert sein Lied in den duesteren Baeumen der Regen, 
Ueber dem Waldgebirg weht schon erschauerndes Braun. 
Freunde, der Herbst ist nah, schon aeugt er lauernd am Wald hin; 
Leer auch starret das Feld, nur von den Voegeln besucht. 
Aber am suedlichen Hang reift blau am Stabe die Traube, 
Glut und heimlichen Trost birgt ihr gesegneter Schoss. 
Bald wird alles, was heut noch in Saft und rauschendem Gr;n steht, 
Bleich und frierend vergehn, sterben in Nebel und Schnee; 
Nur der w;rmende Wein und bei Tage der lachende Apfel 
Wird noch vom Sommer und Glanz sonniger Tage ergluehn. 
So auch altert der Sinn uns und kostet im zoegernden Winter, 
Dankbar der waermenden Glut, gern der Erinnerung Wein, 
Und von zerronnener Tage verflatterten Festen und Freuden 
Geistern in schweigendem Tanz selige Schatten durchs Herz. 



Ночь разбудила

Внимает ночь, суха, бледна.
Луна в лесу на смерть готова.
Зачем мучительно, без сна
Я в размышленьях грежу снова?

Я спал в сени ночных светил...
Позвало что меня средь ночи? -
Вдруг страхом рассосредоточен,
Что важное я упустил?!

Бежать бы, бросив дом родной,
Покинув сад, село, отчизну, -
За сладким зовом укоризны,
За мира грань, за новизной.



Wache Nacht

Bleich blickt die foehnige Nacht hinein, 
Der Mond im Wald will untergehn. 
Was zwingt mich doch mit banger Pein 
Zu wachen und hinauszusehn?

Ich hab geschlafen und getraeumt; 
Was hat mir mitten in der Nacht 
Gerufen und so bang gemacht, 
Als haett ich wichtiges versaeumt?

Am liebsten liefe ich vom Haus,
Vom Garten, Dorf und Lande fort
Dem Rufe nach, dem Zauberwort,
Und weiter und zur Welt hinaus.

В вечернем ветре

В вечернем ветре мы цвели,
когда, целуясь, розы плыли
и соловьи усталы были.
В колодец заспанной земли,
сходило солнце, и вдали
в долинах дня, в озёрном иле
его лучи пластом легли.

А мы остались. Ночь росла,
и призрак чуда жил, торжествен,
и горы, образы и жесты
державно умножала мгла.
То, что не вынесли цветы,
что птицы крыльями укрыли,
явилось в тайне, в пене лилий
предстало нам в заветный час,
и что к утру оцепенело
в тиши, открылось нам несмело
и светом озарило нас....



* * *
Wir laecheln leis im Abendwind,
wenn sich die Blumen schwankend kuessen
und wenn die Voegel muede sind.
Weil wir nicht mit der Sonne muessen,
die breit auf flachen Abendfluessen
aus unsern Wiesentalen rinnt.

Wir bleiben, und wir sehn die Nacht
aufwachsen, weit und Wunder werden,
sehn Berge, Bilder und Gebaerden
viel groesser als wir je gedacht.
Sehn, was die Blueten nicht ertraegen,
was Voegel erst nach langen Fluegen
erreichen wuerden, stellt sich nah
und was am Morgen schon erstarrt
in Stille ist und Gegenwart,
wir kannten es, als es geschah...

Портрет

Загадочна и хороша,
Упрямый лоб, в усмешке рот,
Во взгляде - страстная душа,
И по плечам поток кудрей
Горящей медью волны льёт.

Весёлой я тебя видал,
В пожаре  спутанных волос -
В ночи средь сбитых одеял... -
Но ты прекрасна всякий раз,
Всегда - загадочна  всерьёз.


Portraet

Hochmuetig, schoen und raetselhaft,
Der Mund voll Spott, die Stirn voll Stolz,
Der Blick voll loher Leidenschaft -
Und ueber deine Schulter haengt
Ein Buendel schweren Lockengolds.

Ich sah dich froh und mienenklar,
Sah dich in Naechten aufgerafft
Aus schwuelem Bett mit wirrem Haar,
Ich sah dich hundertfach, doch jedesmal
Hochmuetig, schoen und raetselhaft.

Случалось ли с тобою...

Случалось ли с тобою, что порой
Ты, звонкого веселья посреди,
На празднике, захваченный игрой,
Услышишь в сердце:  "встань - и уходи!" ?

И вот в постели ты лежишь без сна,
Сердечной скорбью,  как тисками, сжат;
Смех стаял, словно дыма пелена, -
И слёзы, слёзы на глазах дрожат...


Kennst du das auch? 

Kennst du das auch, dass manchesmal
Inmitten einer lauten Lust,
Bei einem Fest, in einem frohen Saal,
Du ploetzlich schweigen und hinweggehn musst?
 
Dann legst du dich aufs Lager ohne Schlaf
Wie Einer, den ein ploetzlich Herzweh traf;
Lust und Gelaechter ist verstiebt wie Rauch,
Du weinst, weinst ohne Halt - Kennst du das auch?

Начало осени

Осеннего тумана пряди
Напомнят - лета больше нет!
Настольной лампы тёплый свет
Манит продрогшего в прохладе.

Сад опустел, деревья голы,
Лишь в дикий виноград одет
Мой дом; седеющие долы
Напомнят - лета больше нет!

Истлело горькою порою,
Чем был я в юности согрет.
Часы усталым гулким боем
Напомнят  - лета больше нет...

Любовь моя! Горячим пылом
Ты грела кровь, в пылу пьяна... -
И в этом воздухе остылом
Ты тоже отпылать должна?!


Herbstbeginn

Der Herbst streut weisse Nebel aus,
Es kann nicht immer Sommer sein!
Der Abend lockt mit Lampenschein
Mich aus der Kuehle frueh ins Haus.

Bald stehen Baum und Garten leer,
Dann gl;ht nur noch der wilde Wein
Ums Haus, und bald verglueht auch der,
Es kann nicht immer Sommer sein.

Was mich zur Jugendzeit erfreut,
Es hat den alten frohen Schein
Nicht mehr und freut mich nimmer heut -
Es kann nicht immer Sommer sein.

O Liebe, wundersame Glut,
Die durch die Jahre Lust und Muehn
Mir immer hat gebrannt im Blut -
O Liebe, kannst auch du vergluehn?

Поздней ночью

Идти домой печальной ночью поздней  -
Отвергнутым, отторженным, влюблённым;
Смотреть на тёмный бархат ночи звёздной,
К земле летящей грустным Орионом;

Обманутым лежать в своей постели,
Мечтаньями несбыточными мучась,
Держать свои желанья в чёрном теле
И жаждать сна, приняв слепую участь:

Хранить в колодце памяти бездонном
Фантомы дел, напрасные старанья, -
И знать, что утешение одно нам:
За долгом жизни - право умиранья.



O so in spaeter Nacht ...

O so in spaeter Nacht nach Hause gehn,
Verliebt, verschmaeht, von keinem Kuss beglueckt,
Und in die bleichen Himmelsfelder sehn,
Wo der Orion traurig erdwaerts rueckt!

Und dann daheim, von Licht und Bett empfangen,
Sich niederlegen einsam und betrogen,
Von schweren Wuenschen hin und her gezogen,
Umsonst nach Schlaf, nach Traum, nach Trost verlangen,

Voll Trauer ueber ein verschwendet Leben
In Schaechten der Erinnerungen schuerfen
Und wissen, dass nur Ein Trost uns gegeben:
Dem Lebenmuessen folgt das Sterbenduerfen!

Полёт на аэроплане

Душа ликует, замирая,
И рвётся сквозь эфир, легка, -
Мы в небесах, как в кущах рая:
Внизу - село, поля, река...

Земля уменьшиться стремится,
Оставшись где-то позади.
Мы мчимся к счастью мощной  птицей
С восторгом сдержанным в груди.

Что было рядом, стало прахом, -
Свет в беспредельности размыт.
Душа, пьяна волшебным  страхом,
Сквозь одиночество летит.


Fahrt im Aeroplan

Durch duenne Luefte hingerissen,
Das Herz vom wilden Jubel matt,
So fliegen wir im Ungewissen
Hoch ueber Acker, Fluss und Stadt.

Die Erde weicht und sinkt entlegen
In kleine Nichtigkeit zurueck,
mit atemlosen Fluegelschlaegen
erobern wir der Ferne Glueck.

Und alle Naehe ist versunken.
Die Welt ward unabsehbar weit.
Wir fliehen erschreckt, doch heimlich trunken
Durch uferlose Einsamkeit...

Любящий

И вот твой друг лежит в ночи без сна,
В твоём тепле и в аромате  пьяном,
В кудрях и поцелуях... - Ночь нежна,
Луна и звёзды с голубым туманом!
В тебе, любимая, растёт моя мечта, -
Как в море глубока, как в гулких скалах,
В прибоя брызгах, в пене разлита, -
Как солнце, корень, зверь, -
Близка тебе  теперь,
Всегда  с тобой, в веках, в минутах малых.
Вдали Сатурн с Луной бледнеют в этот миг:
Передо мной скользит лишь твой лилейный лик,
И тихо я смеюсь, и  пьяно плачу, -
Ни счастья, ни скорбей, - одна
Лишь ты - да  я. В глубинах  пряча,
Нас приняла Вселенная без дна.
Потерянные в ней, на смерть готовы, -
Умрём с тобой, чтоб возродиться снова.


Der Liebende

Nun liegt dein Freund wach in der milden Nacht,
Noch warm von dir, noch voll von deinem Duft,
Von deinem Blick und Haar und Kuss - o Mitternacht,
O Mond und Stern und blaue Nebelluft!
In dich, Geliebte, steigt mein Traum
Tief wie in Meer, Gebirg und Kluft hinein,
Verspritzt in Brandung und verweht zu Schaum,
Ist Sonne, Wurzel, Tier,
Nur um bei dir,
Um nah bei dir zu sein.
Saturn kreist fern und Mond, ich seh sie nicht,
Seh nur in Blumenblaesse dein Gesicht,
Und lache still und weine trunken,
Nicht Glueck, nicht Leid ist mehr,
Nur du, nur ich und du, versunken
Ins tiefe All, ins tiefe Meer,
Darein sind wir verloren,
Drin sterben wir und werden neugeboren.

Исповедание

Милый свет, и в самом деле
Твоим играм сердце радо!
Прочие имеют цели, -
Для меня вся жизнь - награда.

Всё для разума годится,
Предстаёт сравненьем, притчей:
Бесконечное - с Единством -
В вечной живости обличий.

Жизнь даёт реальным драмам
В тайных образах  раскрыться,
Так как Вечность - в сердце самом,
В существе моём таится.


Bekenntnis

Holder Schein, an deine Spiele
Sieh mich willig hingegeben;
Andre haben Zwecke, Ziele,
Mir genuegt es schon, zu leben.

Gleichnis will mir alles scheinen,
Was mir je die Sinne ruehrte,
Des Unendlichen und Einen,
Das ich stets lebendig spuerte.

Solche Bilderschrift zu lesen,
Wird mir stets das Leben lohnen,
Denn das Ewige, das Wesen,
Weiss ich in mir selber wohnen.

Песня любви-1

Я - твой олень, а ты мне - лань,
Ты - птица мне, я - тополь с тенью.
Я - снега синь, ты - солнца рань,
Ты - день, я - ночи сновиденье.

Струю ночами с сонных губ
Печали птицу золотую:
Пестро крыло и голос люб, -
Всё о любви тебе поёт,
Всё обо мне поёт, тоскуя.


Liebeslied (1)

Ich bin der Hirsch und du das Reh,
Der Vogel du und ich der Baum,
Die Sonne du und ich der Schnee, 
Du bist der Tag und ich der Traum.

Nachts aus meinem schlafenden Mund 
Fliegt ein Goldvogel zu dir, 
Hell ist seine Stimme, sein Fluegel bunt, 
Der singt dir das Lied voll der Liebe, 
Der singt dir das Lied von mir.

Меланхолии

Я от тебя сбежал к друзьям, к вину,
во мглу твоих очей взглянуть не смея...
Под звуки арф в объятьях страсти млея,-
неверный сын, - забыл тебя одну! -

Ты молча отдалилась от меня...
Но ты втекла в вино, что пил я жадно,
и жгла томлением ночей нещадно,
жила в моём сарказме, не виня...

И вот, отведав горестей земли,
в твои колени голову роняя,
усталый путник, кротко я признаю:
мои блужданья - все - к тебе вели.


An die Melancholie

zum Wein, zu Freunden bin ich dir entflohn,
da mir vor deinem dunklen Auge graute,
In Liebesarmen und beim Klang der Laute
Verga; ich dich, dein ungetreuer Sohn.

du aber gingst mir verschwiegen nach
Und warst im Wein, den ich verzweifelt zechte,
Warst in der Schwuele meiner Liebesnaechte
Und warest noch im Hohn, den ich dir sprach.

Nun kuehlst du die erschoepften Glieder mir
Und hast mein Haupt in deinen Schoss genommen,
Da ich von meinen Fahrten heimgekommen:
denn all mein Irren war ein Weg zu dir.

Скрип сломанных сучьев

Хрупкий надломленный сук
Грустно за годом год,
Сухо скрипит на ветру свою песнь,
Без листвы, без коры,
Голый, поблекший, от  жизни унылой, 
От нескончаемой смерти уставший.
Тягостный, резкий разносится скрип
Словно упрямый тягостный хрип, -
Еще одно лето,
Еще один зимний всхлип.


Knarren eines geknickten Astes

Splittrig geknickter Ast,
Hangend schon Jahr um Jahr,
Trocken knarrt er im Wind sein Lied,
Ohne Laub, ohne Rinde,
Kahl, fahl, zu langen Lebens,
Zu langen Sterbens mued.
Hart klingt und zaeh sein Gesang,
Klingt trotzig, klingt heimlich bang
Noch einen Sommer,
Noch einen Winter lang.

Последний отзвук

Гонит ветер облака,
Холодит меня, больного.
И мечтаю я пока -
Выздоравливаю снова.

Лишь в глубинах сердца звук   
О любимой раздаётся, -
Умягчая горечь мук,
В тихом сердце остаётся.

Безымянный, он во мне
С шелестом ветров и листьев
В затаённой тишине
Может  длиться, длиться, длиться...


Ausklang

Wolkenflug und herber Wind
Kuehlt mich, der ich krank gewesen.
Traeumend wie ein stilles Kind
Ruh ich aus und bin genesen.

Nur ein Klang in tiefer Brust
Ist von meinem armen Lieben,
Daempfend alle laute Lust,
Leis und trauernd ueberblieben.

Diesen namenlosen Klang,
Waehrend Wind und Tannen rauschen,
Kann ich Stunden, Tage lang
Schweigend hingegeben lauschen.

Игра на флейте

В ночных деревьях скрытый дом.
В нём затаился тихий зал:
Там за светящимся окном
На флейте человек играл.

Давно знакомой песни звук
Струился ласково сквозь сон, -
И родиной был мир вокруг,
И всякий путь был завершён.

Был  тайный смысл, звуча в мольбе,
В его дыхании открыт
И сердце предано себе,
И в миг один весь космос слит.


Floetenspiel

Ein Haus bei Nacht durch Strauch und Baum
Ein Fenster leise schimmern liess,
Und dort im unsichtbaren Raum
Ein Floetenspieler stand und blies.

Es war ein Lied so altbekannt,
Es floss so guetig in die Nacht,
Als waere Heimat jedes Land,
Als waere jeder Weg vollbracht.

Es war der Welt geheimer Sinn
In seinem Atem offenbart,
Und willig gab das Herz sich hin
Und alle Zeit ward Gegenwart.


Сентябрь

В трауре замер сад.
Дождь моросит на листья.
Лето скользит в закат,
Чтобы со смертью слиться.

Золотом каплет лён
Листьев с густых акаций.
Лето, склоняясь  в сон,
Пробует улыбаться.

Долго меж бледных роз
Лето бредёт устало, -
И на ресницах - слёз
Влажное покрывало.

September 

Der Garten trauert, 
Kuehl sinkt in die Blumen der Regen. 
Der Sommer schauert 
Still seinem Ende entgegen. 

Golden tropft Blatt um Blatt 
Nieder vom hohen Akazienbaum. 
Sommer laechelt erstaunt und matt 
In den sterbenden Gartentraum. 

Lange noch bei den Rosen 
Bleibt er stehn, sehnt sich nach Ruh, 
Langsam tut er die grossen, 
Muedgewordenen Augen zu.

Потому что я тебя люблю

Поскольку люблю, приду я к тебе в ночи:
Ворвусь к тебе буйно, в шёпотах исцелую.
И чтобы ты не забыла меня,
С собою душу твою возьму я.

Отныне она со мной, и в добре и в зле, -
Всецело моя, поскольку не знал красивей.
От буйной моей, воспламенённой любви
Тебя даже ангелы света спасти не в силе.


Weil ich Dich liebe

Weil ich dich liebe, bin ich des Nachts
So wild und fluesternd zu dir gekommen,
Und dass du mich nimmer vergessen kannst,
Hab ich deine Seele mitgenommen.

Sie ist nun bei mir und gehoert mir ganz
Im Guten und auch im Boesen;
Von meiner wilden, brennenden Liebe
Kann dich kein Engel erloesen.

Слишком поздно

Здесь в старомодных суженных пилястрах
Всё тот же замок. И в лиловых астрах
Порхает мотылёк нервозно:
Больные крылья, тускл наряд,
И клумбы вялые твердят,
Что я вернулся слишком поздно.

А на балконе в шёлковом наряде
Стоит, со скорбью в горделивом взгляде,
Царица побледневшая, - и грозно
Вздымает руку в тишине, -
Она простить не может мне,
Что я вернулся слишком поздно.


Zu Spaet

Altmodisch steht mit schmaechtigen Pilastern
Wie sonst das Schloss. Auf violetten Astern
Irrt noch ein spaeter Falter her und hin
Mit krankem Fluegelschlagen,
Und welke Beete sagen,
Dass ich zu spaet gekommen bin.

Und am Balkon in seidenen Gewaendern,
Mit stolzen Augen in vertruebten Raendern,
Steht trueb und stolz die blasse Koenigin,
Und will die Hand erheben, -
Und kann mir nicht vergeben,
Dass ich zu spaet gekommen bin.

Мотылёк

Однажды брёл я в горе
Полями, глядя в облака, -
И вдруг увидел мотылька:
Он, бело-пурпурный, порхал 
Как парусник на море.

Я вспомнил детства сказку,
Когда вся песней жизнь полна
И близко неба глубина:
С тех давних пор я не видал
Красивых крыльев пляску.

Ты, пёстротою вея,
Из райских кущ волною смыт! -
Чужак, почувствовавший стыд,
Перед божественным огнём
Я встал, моргнуть не смея.

Гонимый ветром в дали,
Растаял яркий мотылёк,
И дальше путь меня увлёк, -
И только отблеск райских кущ
Я нёс в своей печали.



Der Schmetterling

Mir war ein Weh geschehen,
Und da ich durch die Felder ging,
Da sah ich einen Schmetterling,
Der war so weiss und dunkelrot,
Im blauen Winde wehen.

O du! In Kinderzeiten,
Da noch die Welt so morgenklar
Und noch so nah der Himmel war,
Da sah ich dich zum letztenmal
Die sch;nen Fluegel breiten.

Du farbig weiches Wehen,
Das mir vom Paradiese kam,
Wie fremd muss ich und voller Scham
Vor deinem tiefen Gottesglanz
Mit sproeden Augen stehen!


Feldeinwaerts ward getrieben
Der weiss' und rote Schmetterling,
Und da ich traeumend weiterging,
War mir vom Paradiese her
Ein stiller Glanz geblieben.

Тайная жажда

Прелестной, в арабесках, дивным днём
Нам видится вся жизнь и танцем феи:
Вокруг  Небытия  воздушно  вея,
Мы в жертву Настоящее кладём.

Полёт мечты, невинность  игр вполне
Настроем чистоты сердца лелеют, -
Но в тёмной глубине сурово  тлеет
Тоска по ночи, крови и войне.

Вращаясь в пустоте, легка, как звук,
Вся  жизнь  сплошной нам кажется игрою, -
Но втайне грезим участью другою:
Зачатья, родов, боли, смертных мук.


Doch heimlich duersten wir ...

Anmutig, geistig, arabeskenzart
Scheint unser Leben sich wie das von Feen 
In sanften Taenzen um das Nichts zu drehen,
Dem wir geopfert Sein und Gegenwart.

Schoenheit der Traeume, holde Spielerei,
So hingehaucht, so reinlich abgestimmt,
Tief unter deiner heiteren Flaeche glimmt 
Sehnsucht nach Nacht, nach Blut, nach Barberei.

Im Leeren dreht sich , ohne Zwang und Not,
Frei unser Leben, stets zum Spiel bereit,
Doch heimlich duersten wir nach Wirklichkeit,
Nach Zeugung und Geburt, nach Leid und Tod.


Дождь осенью

О дождь, осенний дождь!
Горы под серой вуалью;
Деревья усталую сыплют листву!
Смотрит сквозь запотевшие стекла
Год занедуживший с болью прощанья.
В промокшем пальто в ознобе дрожа,
Проходишь к опушке лесной.
Сонные жабы и пьяные саламандры
Тяжко шуршат в пожелтевшей листве,
По склону стекают,
Журча и бурля, бесконечные воды,
У фикуса в чахлой осоке
Наполнив унылую заводь.
А с колокольни в долине
Медлительно-медные звоны
Капают, словно хоронят
Того, из соседней деревни.

Но ты не печалься, мой милый,
Ни о соседе умершем,
Ни о летнем восторге,
Ни о празднике юных!
Всё продолжится в памяти кроткой,
Сохранится в слове, в картине и песне,
К торжеству возвращенья готовым
В обновлённых богатых одеждах.
Сохрани, преврати это в память,
Чтобы в сердце твоём распустился
Доверительной радости цвет.


Hermann Hesse 
Regen im Herbst 

O Regen, Regen im Herbst, 
Grau verschleierte Berge, 
B;ume mit muede sinkendem Spaetlaub! 
Durch beschlagene Fenster blickt 
Abschiedsschwer das krankende Jahr. 
Froestelnd im triefenden Mantel 
Gehst du hinaus. Am Waldrand 
Tappt aus entfaerbtem Laub 
Kroete und Salamander trunken, 
Und die Wege hinab 
Rinnt und gurgelt unendlich Gew;sser, 
Bleibt im Grase beim Feigenbaum 
In geduldigen Teichen stehn. 
Und vom Kirchturm im Tale 
Tropfen zoegernde muede 
Glockentoene fuer Einen vom Dorf, 
Den sie begraben. 

Du aber traure, Lieber, 
Nicht dem begrabenen Nachbarn, 
Nicht dem Sommerglueck laenger nach 
Noch den Festen der Jugend! 
Alles dauert in frommer Erinnerung, 
Bleibt im Wort, im Bild, im Liede bewahrt, 
Ewig bereit zur Feier der Rueckkehr 
Im erneuten, im edlern Gewand. 
Hilf bewahren du, hilf verwandeln, 
Und es geht dir die Blume 
Glaeubiger Freude im Herzen auf.

Где-то

Пылким я брожу в пустыне жизни
И под тяжким бременем утрат... -
Всё же помню тот тенистый сад,
Расцветающий  в моей отчизне.

Всё же там, объятое тоскою, 
Сердце сможет горе превозмочь:
Безмятежность, звёзды, сон и ночь
Ждут меня давно в стране покоя.


Irgendwo

Durch des Lebens Wueste irr ich gluehend
Und erstoehne unter meiner Last,
Aber irgendwo, vergessen fast,
Weiss ich schattige Gaerten kuehl und bluehend.

Aber irgendwo in Traumesferne
Weiss ich warten eine Ruhestatt,
Wo die Seele wieder Heimat hat,
Weiss ich Schlummer warten, Nacht und Sterne.

Одиночество

Жизнь  - бремя долгого пути, -
Назад дороги нет.
Кто с одиночеством на "ты", 
Оно им смерть и свет.

Сжигает похоть. Мир, как мать,
Взывает: будь со мной!
Любви и страсти  зов опять
Обрушится волной.

Но одиночества  вино
Испившим,- больше им
Ни слышать птиц не суждено,
Ни в путь идти двоим.


Einsamkeit 

 Der Weg ist schwer, der Weg ist weit, 
 Doch kann ich nicht zurueck; 
 Wer einmal dein ist, Einsamkeit, 
 Dem bist du Tod und Glueck. 

 Die Sehnsucht brennt; von drunten her 
 Ruft muetterlich die Welt; 
 Wie ist ihr Ruf von Liebe schwer, 
 Wie rot von Lust erhellt. 

 Doch wer den ersten Becher trank 
 Vom Wasser Einsamkeit, 
 Dem singt kein Vogel mehr zum Dank, 
 Der geht nicht mehr zu zweit. 



Скрипка в саду

Поют дрозды в долине тёмной,
рулады до утра звенят,
И сердце с болью неуёмной,
внимая им, дрожит не в лад.

Холодный месяц стелет пряжу, -
всю ночь горит его свеча.
Моя тоска стоит на страже,
от тайных ран кровоточа.

В саду печально скрипка плачет,
водя волнительным смычком.
Глубокая усталость прячет
в неутолённом сердце ком.

Чужак-скрипач, какие муки
ты терпишь в призрачном раю,
где отыскал ты эти звуки,
чтоб передать тоску мою?



Eine Geige in den Gaerten


Weit aus allen dunklen Talen
kommt der suesse Amselschlag
und mein Herz in stummen Qualen
lauscht und zittert bis zum Tag.

Lange mondbeglaenzte Stunden
liegt mein Sehnen auf der Wacht,
leidet an geheimen Wunden
und verblutet in der Nacht.

Eine Geige in den Gaerten
klagt herauf mit weichem Strich
und ein tiefes Muedewerden
kommt erloesend ueber mich.

Fremder Saitenspieler drunten,
der so weich und dunkel klagt,
Wo hast Du das Lied gefunden,
das mein ganzes Sehnen sagt?
 


Зима 1914-го

Стон и мрак такой, что нету сил, -
Снег усыпал тысячи могил.
Дол кровавый цепкой мглой покрыт:
Безысходность - вот им белый щит.

Но придёт весна, и возведём
Будущности совершенный дом! -
Вспомним - те, кто в саване земли,
Не напрасно кровью истекли.


Winter 1914

Leid und Finsternis wohin ich seh`,
Ueber tausend Graeber faellt der Schnee,
Deckt das blutig starrende Gefild
Still mit seinem hoffnungslosem Schild.

Doch wir werden einen Fruehling schauen,
Werden eine reine Zukunft bauen,
Dass die Lieben, die der Schnee begraben,
Nicht umsonst fuer uns geblutet haben.

Март

Где откоса малахит,
cсыпались фиалки с неба,
лишь у леса стыло спит
рыхлый пласт спитого снега.
Хоть по капле пить земля,
утоляя жажду, рада.
Ветер в небе шевеля,
бродит облачное стадо.
Зяблики в кустах поют, тая от любви, похоже:
- Люди, пойте о любви! люди, вы любите тоже!


Maerz

An dem gruen beflognen Hang
ist schon Veilchenblau erklungen,
nur den schwarzen Wald entlang
liegt noch Schnee in zackigen Zungen.
Tropfen aber schmilzt um Tropfen hin,
aufgesogen von der durstigen Erde,
und am blassen Himmel oben ziehn
Laemmerwolken in beglaenzter Herde.
Finkenruf, verliebt, schmilzt im Gestraeuch:
Menschen, singt auch ihr und liebet euch!

Равенна

                      I

И я в тебе бывал, Равенна!
Церквей ты полон и руин,
Мой мёртвый город, тишь и сплин, -
Таков ты в книгах непременно.

Тысячелетья ты не мог
Расеять мрак, ты жил ссутулясь, -
Здесь немота промокших улиц,
Повсюду сон и древний мох.
 
Ты весь, как старых песен боль, -
Не улыбнёшься, их услыша:
Внимаешь им, и дышишь тише,
И снова ночь перед тобой.


                      II

В глубоких взорах жён Равенны,
В их мягких жестах - мудрость слова:
Неторопливо и смиренно
Они проносят тень былого.

Они и плачут, будто дети
Послушные - так тихо, кротко;
Смеются - словно солнце светит,
Хотя напев печалью соткан.

Их упованья сокровенны -
В молитвах лишнего не скажут;
В признаньях страстных жён Равенны
Святая ложь наивна даже.

Они целуются отважно -
Их чувство винной пеной льётся...
И им в тот миг уже не важно,
Что всем нам умереть придётся.


Ravenna

                         I

Ich bin auch in Ravenna gewesen,
Ist eine kleine, tote Stadt,
Die Kirchen und viel Ruinen hat,
Man kann davon in den Buechern lesen.

Du gehst hindurch und schaust dich um,
Die Strassen sind so trueb und nass
Und sind so tausendjaehrig stumm,
Und ueberall waechst Moos und Gras!

Das ist wie alte Lieder sind,
Man hoert sie an und keiner lacht,
Ein jeder lauscht und jeder sinnt
Hernach daran bis in die Nacht.



                             II

Die Frauen von Ravenna tragen
Mit tiefem Blick und zarter Geste
In sich ein Wissen von den Tagen
Der alten Stadt und ihrer Feste.

Die Frauen von Ravenna weinen
Wie stille Kinder -- tief und leise.
Und wenn sie lachen, will es scheinen
Zu truebem Text die helle Weise.

Die Frauen von Ravenna beten
Wie Kinder -- sanft und voll Genuegen.
Sie koennen Liebesworte reden
Und selbst nicht wissen, dass sie luegen.

Die Frauen von Ravenna kuessen
Seltsam und tief und hingegeben.
Und ihnen allen ist vom Leben
Nichts kund, als dass wir sterben muessen.

Песня путешественника

Солнце, в сердце светом мне войди!
Вейся, ветер, утешенья песней!
Я не знаю праздника чудесней,
Чем бродить с волнением в груди.

Я спешу к цветению долин.
Солнце, жги! Прохладой лейся, море!
Я с землей - и в радости, и в горе,
Помыслов великих властелин.

Каждый новый день дарить мне рад
Новых братьев и друзей красивых,-
А когда меня покинут силы,
Буду гостем звёзд и звёздам брат.


Reiselied

Sonne, leuchte mir ins Herz hinein,
Wind, verweh' mir Sorgen und Beschwerden!
Tiefere Wonne weiss ich nicht auf Erden,
Als im Weiten unterwegs zu sein.

Nach der Ebne nehm' ich meinen Lauf,
Sonne soll mich sengen, Meer mich kuehlen;
Unsrer Erde Leben mitzufuehlen,
Tu ich alle Sinne festlich auf.

Und so soll mir jeder neue Tag
Neue Freunde, neue Brueder weisen,
Bis ich leidlos alle Kraefte preisen,
Aller Sterne Gast und Freund sein mag.

Дождь

Тёплый летний дождь ленивый
Шелестит в кустах акаций. -
Чудно в этот час счастливый
Снова вдоволь размечтаться.

Долго был вдали от дома,
Плыл по воле волн, как щепка, -
Но душа, к себе ведома,
Свой приют искала цепко.

Беззаботно напеваю
Песни детства - как когда-то:
Красоты мечта живая
Снова сердцем правит свято.

Сердце раненою птицей
Слепо билось в крепкой сети...
А теперь - лишь отрешиться,
Позабыв про всё на свете...


Regen

Lauer Regen, Sommerregen
Rauscht von Bueschen, rauscht von Baeumen.
O wie gut und voller Segen,
Einmal wieder satt zu traeumen!

War so lang im Hellen draussen,
Ungewohnt ist mir dies Wogen:
In der eignen Seele hausen,
Nirgends fremdwaerts hingezogen.

Nichts begehr ich, nichts verlang ich,
Summe leise Kindertoene,
Und verwundert heim gelang ich
In der Traeume warme Schoene.

Herz, wie bist du wund gerissen
Und wie selig, blind zu wuehlen,
Nichts zu denken, nichts zu wissen,
Nur zu atmen und zu fuehlen! 

Старение

Вздор, что в юности беречь
Принято, ценил и я:
Кудри, банты, шлем и меч,
Да девчонки - жизнь моя!

Только, старый холостяк,
Промотавший всё без цели,
Я прозрел на самом деле:
"Эх, усталый холостяк,
Что ценил ты - не пустяк!"

В прошлом банты и кудряшки, -
Стаять чарам свой черёд;
Что я приобрёл за годы -
Важность, мудрости замашки,
Тёплые  штаны на ляжки, -
Все исчезнет, всё пройдет,
И покроет землю лёд.

Старику одно и надо:
Жбан вина да печку рядом,
Ну, а смерть - так чуть поздней! -
Долго ли послать за ней...



Altwerden

All der Tand, den Jugend schaetzt,
Auch von mir ward er verehrt,
Locken, Schlipse, Helm und Schwert,
Und die Weiblein nicht zuletzt.

Aber nun erst seh ich klar,
Da fuer mich, den alten Knaben,
Nichts von allem mehr zu haben,
Aber nun erst seh ich klar,
Wie dies Streben weise war.

Zwar vergehen Band und Locken
Und der ganze Zauber bald;
Aber was ich sonst gewonnen,
Weisheit, Tugend, warme Socken,
Ach, auch das ist bald zerronnen,
Und auf Erden wird es kalt.

Herrlich ist fuer alte Leute
Ofen und Burgunder rot
Und zuletzt ein sanfter Tod -
Aber spaeter, noch nicht heute.


Гондола

Над тобою синь и солнца жар,
Под тобой вода живёт дрожа.
Киль твой лёгкий целый день несёт
Звуки струн и поцелуев мёд.

Строги и черны борта и снасти.
И, пока "Сейчас" растёт в цене, 
Странно сладок сон о смертном дне,
Юности и о кончине страсти.

Дни мои скользят по долам,
К цели, неизвестной мне,
Словно стройная гондола
При сияющей луне.



Gondel

Blaeue ueber dir und Sonnenglut,
Unter dir die ewig stille Flut,
Auf dem schlanken, leichtbewegten Kiel
Traegst du Saitenklang und Liebesspiel.

Schwarz und ernst sind deine leichten Waende.
Suess, solang das frohe Heute lohnt,
Suess und seltsam ist der Traum vom Tod,
Von der Jugend und der Liebe Ende.

Meine jungen Jahre gleiten
Unbekannten Zielen zu
Durch beglaenzte schoene Weiten,
Schlanke Gondel, rasch und leicht wie du.

Цветущая ветка

2-й вариант перевода

Бьётся снова, то и дело 
цвет на ветви, в ветре звонком,
снова, снова - робко, смело
сердце мечется ребёнком
между тьмой и дня свеченьем,
меж хотеньем - отреченьем, -

до поры,  развеет цвет как
и созреет плод на ветках,
как, насытясь детством, сердце
тишиной спешит согреться,
осознав:  была наполненна, нетщетна
жизнь-игра, восторгом политая щедро.


Der Bluetenzweig

Immer hin und wieder
strebt der Bluetenzweig im Winde,
immer auf und nieder
strebt mein Herz gleich einem Kinde
zwischen hellen, dunklen Tagen, 
zwischen Wollen und Entsagen.

Bis die Blueten sind verweht
und der Zweig in Fruechten steht,
bis das Herz, der Kindheit satt,
seine Ruhe hat
und bekennt: voll Lust und nicht vergebens
war das unruhevoller Spiel des Lebens.

Сестра Смерть

Так и мой придёт черёд, -
Встанешь - тут как тут! -
Мука мрачная умрёт, 
Цепи упадут.

Ты пока, как даль, чужда
Жизни молодой, -
Равнодушная звезда
Над моей бедой.

Всё ж, исполнена огня,
Вспыхнешь надо мной.
Приходи, прими меня, 
Милая, - я твой!


Bruder Tod 

Auch zu mir kommst du einmal, 
Du vergisst mich nicht, 
Und zu Ende ist die Qual, 
Und die Kette bricht. 

Noch erscheinst du fremd und fern, 
Lieber Bruder Tod, 
Stehest als ein kuehler Stern 
Ueber meiner Not. 

Aber einmal wirst du nah 
Und voll Flammen sein, 
Komm, Geliebter, ich bin da, 
Nimm mich, ich bin dein. 


Вечер в одиночестве

От свечи - мерцание огней
На пустой бутылке и бокале;
Жемчуга дождя траву заткали.
Холодно мне в комнате моей.

Ты в печали прилегла опять:
Задрожала и укрылась пледом...
Ночь придёт, и за рассветом следом -
Снова ночь, да, за рассветом следом... 
Лишь тебя  не ждать.


Einsamer Abend

In der leeren Flasche und im Glas
Wankt der Kerze Schimmer;
Es ist kalt im Zimmer.
Draussen faellt der Regen weich ins Gras.

Wieder legst du nun zu kurzer Ruh
Frierend dich und traurig nieder.
Morgen kommt und Abend wieder,
Kommen immer wieder,
Aber niemals du.


Жаркое лето

Порхает саранча, и на откосе
В сухой траве сверчков стрекочет хор.
Сплетают небеса и ввысь уносят
Соцветьями громады бледных гор.

Повсюду шелест, ломкий хруст и шорох,
Мохнатый мох оцепенел в лесу, 
И дымка дня в заоблачных просторах
Слепое солнце держит на весу.

Волною тёплой усыпляет воздух.
Устало закрываются глаза,
И слышно - принося желанный роздых,
Звучит вдали и близится гроза.



Heisser Sommer

Im trocknen Grase laermen Grillenhoere,
Heuschrecken fluegeln am verdorrten Rain.
Der Himmel kocht und spinnt in weisse Floere
Die  fernen bleichen Berge langsam ein.

Es knistert ueberall und raschelt sproede,
Auch schon im Wald erstarren Farn und Moos,
Hart blickt im duennen Dunst der Himmels;de
Die Julisonne weiss und stralenlos.

Einschlaefernd laue Mittagsluefte schleichen.
Das Auge schliesst sich mued. Es spielt das Ohr
Im Traum sich die ersehnten, gnadenreichen
Tonfluten kommender Gewitter vor.

Там, за горами

Где за дальними горами
Спит луна, свой свет струя,
Там живёт в ночи извечной
Юность мёртвая моя.

Где за дальними горами
Королева спит в гробу,
Дух любви моей умершей
Шлёт скорбящую мольбу.

Где за дальними горами
Боги мёртвые мои,
Слышен в опустевшем храме
Стон молитвы, плач любви.



Drueben

Drueben ueberm Berge
Streut sein Licht der fahle Mond,
Dort in ewiger Mondesnacht
Meine tote Jugend wohnt.

Drueben ueberm Berge
Bei dem Grab der Koenigin
Geht verhaermt im Geisterschritt
Meine tote Liebe hin.

Drueben ueberm Berge,
Wo die kuehlen Tempel sind,
Schluchzt vor meinen toten Goettern
Ein verirrt Gebet im Wind.


Свист

Роялем, скрипкой, что ценю бесспорно,
В заботах дней не овладел я чисто, -
Зато всё время трачу я упорно,
Самозабвенно - на искусство свиста.

Пусть я пока не мастер в этом деле, -
Жизнь коротка, зато искусство - вечно! -
И если в свисте вы не преуспели,
Мне жаль вас, время тратящих беспечно.

Свой уровень стараюсь поднимать я:
К прекрасному стремленье кто ж осудит?! -
Надеюсь, что однажды без изъятья
Вы, я, - весь мир! - освистан мною будет. 



Pfeifen

Klavier und Geige, die ich wahrlich schaetze, 
Ich konnte mich mit ihnen kaum befassen; 
Mir hat bis jetzt des Lebens rasche Hetze 
Nur zu der Kunst des Pfeifens Zeit gelassen. 

Zwar darf ich mich noch keinen Meister nennen,
Lang ist die Kunst und kurz ist unser Leben.
Doch alle, die des Pfeifens Kunst nicht kennen,
Bedaure ich. Mir hat sie viel gegeben.

Drum hab ich laengst mir innigst vorgenommen,
In dieser Kunst von Grad zu Grad zu reifen,
Und hoffe endlich noch dahin zu kommen,
Auf mich, auf euch, auf alle Welt zu pfeifen.

Странный человек

Порою я подобен дикарю,
На смех богов поднявшему; порой
С дружками я встречающий зарю
Кутила, жизнь разбавивший игрой.

Порою я ребёнок, слаб и глух,
Что без вины нечаянно зачах,
Чей смех, еще не вспыхнув, вдруг потух,
И  в чьих мечтаньях - ангелы в лучах.


Sonderling

Ich bin zuweilen wie ein wilder Mann,
Der Goetter hoehnt und laute Naechte lang
Mit rohen Kameraden zechen kann
Und dem schon mancher scharfe Witz gelang.

Ich bin zuweilen wie ein schwaches Kind,
Das ohne Schuld krank wurde und verdarb,
Und dessen Laecheln ungeboren starb.
Und dessen Traeume voll von Engeln sind.

Летний вечер 1903-го года

Жнецы на отдыхе поют,
благоухает клевер спело...
О,  плен печального напева! -
с тобой, как боль, былое пьют.

В вечернем ветре песни в лад
звучат легко, от воли пьяны, -
и зарубцованные раны
опять в душе моей болят.

Как сон, красиво облака
плывут над тёплою землёю...
Мне, юность, ты издалека
зачем напомнила былое?


Sommerabend 1903

Es singt ein Schnitter auf der Rast,
im Dufte schwelgt der reife Klee --
o, du, dass du das alte Weh
mir wieder wachgesungen hast!

Volkslieder, Kinderlieder gehn
leistoenig auf im Abendwind,
und wieder schmerzen alle Wehn,
die doch vernarbt, vergessen sind.

Spaetabendwolken segeln zier,
die Erde atmet warm und weit....
Was willst du heute noch von mir,
verlorene Jugendzeit?

Чужой город

Как странно в городе чужом
Брести в ночи сквозь сон и тишь:
Он той же грустью заражён
В огне луной залитых крыш.

А над фронтонами плывут
И плещут облака волной,
Так, словно ищет свой приют
Дух, бесприютный и больной.

И ты, тоскою сжатый вдруг,
Как обручем печальных чар,
Котомку выронишь из рук -
И зарыдаешь сгоряча.


Fremde Stadt 

Wie das so seltsam traurig macht:
Ein Gang durch eine fremde Stadt,
Die liegt und schlaeft in stiller Nacht
Und mondbeglaenzte Daecher hat.

Und ueber Turm und Giebel reist
Der Wolken wunderliche Flucht
Still und gewaltig wie ein Geist,
Der heimatlos nach Heimat sucht.

Du aber, ploetzlich uebermannt,
Ergibst dem wehen Zauber dich
Und legst Dein Buendel aus der Hand 
Und weinest lang und bitterlich.

Бумажные фонарики летней ночью

Реют в ряд в прохладе ночи
Мириады фонарей,
Сквозь листву сиянье точат,
Сказочных цветов пестрей.

Тот лимонно улыбнётся,
Тот краснеет, тот как снег,
Тот как месяц из колодца
Синевой осыпет всех.

Вдруг один запламенеет -
И взорвётся, как салют .
Фонари дрожат, немеют, -
Улыбаясь, смерти ждут:
Лунный, дынный, винный тут.


 Lampions in der Sommernach

Warm in dunkler Gartenkuehle
Schweben bunte Ampelreihn,
Senden aus dem Laubgewuehle
Zart geheimnisvollen Schein.

Eine laechelt hell zitronen,
Rot und weisse lachen feist,
Eine blaue scheint zu wohnen
Im Geaest wie Mond und Geist.

Eine ploetzlich steht im Flammen,
Zuckt empor, ist rasch verloht...
Schwestern schauern still zusammen,
Laecheln, warten auf den Tod:
Mondblau, Weingelb, Sammetrot.


Снег

В час, как снег засыплет лес и сад, -
Под покровом лёгким, утомлён,
Спит наш светлый мир, покою рад:
Вскоре ото сна очнётся он.

В час, как смерть сойдёт ко мне с небес, -
Не печальтесь - просто умереть!
Мимолётный образ мой исчез -
Но чем был я, жить продолжит впредь.

Schnee

Wenn der Schnee auf Wald und Garten faellt,
Ist es nur ein leichtes Ruhedach,
Unter dem ermuedet diese Welt
Eine Weile schlaeft. Bald wird sie wach.

Wenn der Tod mir Blut und Glieder stillt,
Sprecht mit Laecheln euer Trauerwort!
Still in Truemmer sinkt ein fluechtig Bild;
Was ich bin und war, lebt fort und fort.


Навстречу цели

Шёл по жизни я, не зная цели,
И в душе мне звонко птицы пели;
Мог спешить я сутки напролёт.

Но лишь понял, что бреду по кругу, -
Вмиг устал, на сердце стало туго:
Жизнь явила новый поворот.

И теперь я медлю, ибо знаю:
На пути любом - не жизнь земная -
Смерть стоит и руку подаёт.



Dem Ziel entgegen 

Immer bin ich ohne Ziel gegangen, 
Wollte nie zu einer Rast gelangen, 
Meine Wege schienen ohne Ende. 

Endlich sah ich, dass ich nur im Kreise 
Wanderte, und wurde mued der Reise. 
Jener Tag war meines Lebens Wende. 

Zoegernd geh ich nun dem Ziel entgegen 
Denn ich weiss auf allen meinen Wegen 
Steht der Tod und bietet mir die Haende. 

   


Виноградники, озеро, горы

Ты, озеро, загар и волны даришь;
Хмельной лозой мне зреешь, виноградник, 
На лето предстоящее.
В ладонях матери меня храните, горы,
Когда манят мой дух просторы мира.
В тебе, мой лес, ночами крик совы
О бренном проповедь влагает в сердце,
Которое не хочет умирать,
Но жить желает жадно, долго, вечно;
Тебя, мой лес, хочу однажды утром,
Пока ещё роса благоухает,
Любимейшей и лучшей показать,
Которой ты, любимый лес, обещан.



Rebhuegel, See und Berge

Du, See, hast mich gebadet und gebraeunt,
Du, Weinberg, reifst mir Trunkenheit
Fuer kuenftige Sommer,
Ihr, Berge, schuetzet mich wie Mutterarm,
Wenn mich das Fernweh in die Welt ergreift.
In dir, du Wald, blaest nachts der Eulenruf
Mir predigt der Vergaenglichkeit ins Herz,
Das doch nicht sterben will,
Das doch so lang, das ewig leben muss,
Denn dich, o Wald, will ich einmal
Am Morgen, wenn der Tau noch duftet,
Dem schoensten Weibe zeigen, das ich liebe
Und dem ich dich, mein lieber Wald, versprach.


Прекрасное Сегодня

Завтра...  Вся его цена:
Пыль забот, печалей пена,
Муть похмелья от вина... -
Лишь Сегодня жизнь бесценна!

Скор у Времени полёт:
Мчится в вечном хороводе,
До краёв бокал нальёт,
Пламенем в крови забродит.

Бурной юности пожар, 
Полыхай до тла, до стужи!
Смерть! - в руке меня держа,
Что ты можешь сделать хуже? 


Schoenes Heute

Morgen  -  was wird morgen sein? 
Trauer, Sorge, wenig Freude, 
Schweres Haupt, vergossner Wein  - 
Du sollst leben, schoenes Heute!
 
Ob die Zeit im schnellen Flug 
Wandelt ihren ewigen Reigen, 
Dieses Bechers voller Zug 
Ist unwandelbar mein eigen. 

Meiner losen Jugend Brand 
Lodert hoch in diesen Tagen. 
Tod, da hast du meine Hand, 
Willst du mich zu zwingen wagen?


Странник

Шагают дни со мною,
Старея всё быстрей;
Быть может, тот, что всех старей, 
Маячит за спиною.

Как братья, от начала
Мы шли - в руке рука,
Везде по родине тоска
В сердцах у нас звучала.


Pilger

Und weiter gehen die Tage
Sie werden schnelle alt;
Vielleicht kommt schon der letzte bald,
Indes ich steh und frage.

Sie sind mit mir gegangen
Wie Brueder Hand in Hand,
Sie trieb und mich von Land zu Land
Dasselbe Heimverlangen.



Странник-2

Гром гремит издалека,
Душный ветер грозно гонит
Грозовые облака;
Робкий лес скрипит и стонет.

Одиноко по меже
Странный странник с грустной вестью:
Он в борьбе познал уже
Горечь ран и скорбь бесчестья. 

Треск ветвей и листьев дрожь,
Спёртый воздух - жёлтый, мутный, 
Мечет пыль; на тень похож 
Я - тот странник бесприютный.


Pilger

Ferneher der Donner ruft,
Schwarze Wolkenmaenner jagen
Stoehnend durch die schwuele Luft
Und der Wald beginnt zu klagen.

Einsam durch das weite Feld
Kommt ein Pilger hergeschritten,
Einer, der im Kampf der Welt
Schmach und Wunden viel erlitten.

Zitternd knistert Zweig und Laub,
Schwuler wird die Luft und gelber,
Dick in Wolken fliegt der Staub,
Und der Pilger bin ich selber.



Облако

Узкое и белое,
Нежное и смелое,
Заполняет небосвод:
В сердце ощути скорее,
Как оно призывно реет,
К голубой мечте зовёт!



Die leise Wolke 

Eine schmale, weisse 
Eine sanfte, leise 
Wolke weht im Blauen hin. 
Senke deinen Blick und fuehle 
Selig sie mit weisser Kuehle 
Dir durch blaue Traeume ziehen.


Вечерний разговор

Какой мечтой ты грезишь наяву?
Тебе я сердце дал и тем живу.
Оно, как жар в живительном огне,
Невыразимой радости полно.

Его, смеясь, ты возвращаешь мне.
Покрыто льдом, болит, молчит оно.



Abendgespraech

Was blickst du traeumend ins verwoelkte Land?
Ich gab mein Herz in deine schoene Hand.
Es ist so voll von ungesagtem Glueck,
So heiss - hast du es nicht gefuehlt?

Mit fremdem Laecheln gibst du mir's zurueck.
Ein sanfter Schmerz... Es schweigt. Es ist gekuehlt.


Сладострастье

Только слепо в пламя рваться,
Только с пламенем сливаться,
Жить! - как пламя - вдохновенно, -
Бесконечно, несомненно!

Но, внезапной дрожью взято, -
Жуть! - из паутины счастья 
(Чуя гибель в сладострастье)
Сердце жадно ждёт возврата.


Wollust

Nichts als stroemen, nichts als brennen,
Blindlings in das Feuer rennen,
Hingerissen, hingegeben
Der unendlichen Flamme: Leben!

Ploetzlich aber, bang durchzittert,
Sehnt aus dem unendlichen Glueck
Angstvoll sich das Herz zurueck,
Das den Tod im Lieben wittert.


Смятение

Как-то внезапно вино помутнело в моём бокале,
Я, отрешась от мира,  под ноги глядел устало.
Волосы поседели, сердце, казалось, встало.
Рядом гудели дружки-гуляки, пели и хохотали.

Юности сопричастник, верный мой друг вчерашний,
Выглянув из окна, месяц раздвинул стены,
Вспыхнул в моих слезах, вспыхнув в бокале пенном.
Пели дружки-гуляки громче и бесшабашней...

Вот я брожу часами и чую, как ветер мая
Пламя горящих щёк охлаждает смело,
Песни под нос пою, - те, что нам юность пела,
И - безвозвратной ныне - родину вспоминаю.



Erschuetterung

Truebe ward mir ploetzlich der Wein im Becher,
Muede sass ich und musste zu Boden schauen,
Fuehlte mein Herz stillstehn und mein Haar ergrauen.
Laermend lachten im Saal meine Freunde, die Zecher.

Da im Fenster erschien meiner Jugend vertrauter,
Glaenzender Mond, und schien die Halle zu dehnen,
Blitzte im Kelch und in meinen ausbrechenden Traenen.
Meine Freunde, die Zecher, sangen und jubelten lauter.

Stund um Stunde nun wandre ich und fuehle die Winde
Ferner Sommer auf meinen brennenden Wangen,
Summe Lieder, die einst wir als Knaben sangen,
Denke der Heimat und weiss, dass ich nie mehr sie finde.



Полдень в сентябре

Лишь на час задержался тот день голубой
Отдохнуть на вершине холма. 
Словно в сказочном сне растворяется тьма,
В нём предмет так отчётлив любой.

Мир парит осиянный, лишённый теней,
В звонком золоте, в голубизне,
В ароматной, как спеющий плод, тишине...

- Ну, а вдруг встанут тени над ней?

Но, зернью золотой звеня для нас, -
Едва представил тихо - дольше радуй! -
Растаял лёгкий сон, очнулся час -
И сразу побледнел, и смех его угас,
И солнце в круг вошло, дыша прохладой.



Mittag im September

Es haelt der blaue Tag
Fuer eine Stunde auf der Hoehe Rast.
Sein Licht haelt jedes Ding umfasst,
Wie man's in Traeumen sehen mag:
Dass schattenlos die Welt,
In Blau und Gold gewiegt,
In lauter Duft und reifem Frieden liegt.

- Wenn auf dies Bild ein Schatten faellt! -

Kaum hast du es gedacht,
So ist die goldene Stunde
Aus ihrem leichten Traum erwacht,
Und bleicher wird, indes sie stiller lacht,
Und kuehler wird die Sonne in der Runde.


Полурожденным

Родившись, рождены  не до конца,
Мы - проба Вечного, у тайны на пороге.
Став светом сотворённого венца,
Усилясь Им, сливаемся в дороге.
Пока слабы природой и убоги, - 
Окрепнув духом, совершимся в Боге:
Такой надеждой  полнятся сердца.



Zu einem Vor- oder Halb-Geburtstag

Vor- oder halbgeboren sind wir nur:
Versuche nur, vom Ewigen unternommen,
Doch glauben wir ans Ziel der Kreatur,
Dereinst zum Einen, Ganzen noch zu kommen.
Schwach und verwelklich schuf uns die Natur,
Doch ist es Ziel und Hoffnung jedes Frommen,
In Gott einst stark zu werden und vollkommen.


Прогулка осенью

К ночи объявится
Солнце усталым.
Озеро плавится
Стылым металлом

Блеском играют
Горы во льду.
Ветер срывает 
С клёна звезду.

Ветер всё рьяней, -
Слёзы из глаз!
Воспоминаний
Сладок рассказ.

Юность старается,
Память крепка:
Друг отзывается
Издалека.


Ausflug im Herbst

Nach Abend wendet
Herbstsonne den Lauf,
Metallen blendet
Der See herauf.

Gipfel im weissen,
Eisigen Glast;
Bergwinde reissen
Das Laub vom Ast.

Die Augen versagen
Vor Wind im Licht,
Aus fernen Tagen
Erinnerung spricht.

Die Wanderfreunden
Der Jugendzeit
Herueberlaeuten
Von weit, von weit ...


Он шёл во тьме

Он шел во тьме, где тени чёрных елей
Его мечты держали в чёрном теле.

И все ж в груди его боролось с тенью -
О, только к свету! - жгучее стремленье.

Ещё не знал он, что над ним сквозь ели
Серебряные звёзды пламенели.


Er ging im Dunkel 

Er ging im Dunkel gern, wo schwarzer Baeume. 
Gehaeufte Schatten kuehlten seine Traeume. 

Und dennoch litt in seiner Brust gefangen 
Nach Licht; nach Licht! ein brennendes Verlangen. 

Er wusste nicht, dass ueber ihm die klaren 
Himmel voll reiner Silbersterne waren. 


Как случилось?..

Я не увенчан был венцом
И не прошёл крутых дорог,
Откуда ж ранней ночи рок,
Меня томящей, словно сон?

Лишь снизка песен есть, - пока
Вот всё  добро, что смог собрать:
Изящны юность их и стать,
В них кровью - каждая строка.

Я не увенчан был венцом
И не прошёл крутых дорог,
Откуда ж ранней ночи рок,
Меня томящей, словно сон?



Wie kommt es? 

Ich habe keinen Kranz ersiegt 
Und keinen weiten Weg gemacht. 
Wie kommt es, dass die fruehe Nacht 
So mued und schlaefernd vor mir liegt? 

Ein B;ndlein Lieder liegt vor mir, 
Mein ganzes Tun, mein ganzes Gut. 
Sind jugendschlank und gliederzier 
Und jeder Vers ist rotes Blut. 

Ich habe keinen Kranz ersiegt 
Und keinen weiten Weg gemacht. 
Wie kommt es, dass die fruehe Nacht 
So mued und schlaefernd vor mir liegt? 



Песня для любимой холодной весной

Пробили часы в холодной прихожей:
Вот восемь, вот девять... вот ночь
Я счёт не веду, лишь чувствую кожей,
Как время уходит прочь.

Часы пролетают, что ветер снежный,
Как лебеди в небе трубя.
Боли они не чинят,
Ни нежат.
Но эти часы - без тебя.



Lied an die Geliebte im kalten Fruehling

Im kalten Vorsaal schlaegt die Uhr
Acht, neun oder zehn.
Ich zaehle nicht, ich lausche nur,
Wie leise all die Stunden gehn.

Sie fliegen weg wie Wind im Schnee,
Wie Vogelflug im Winterstrich.
Sie tun nicht wohl,
Sie tun nicht weh,
Doch sind es Stunden ohne dich.
 

       


Вечерами на мосту

Снова на мосту стою вечернем,
Наблюдая чёрное теченье:
Там, внизу, вода клокочет страстно, 
И - домой ли? - бег свой правит властно.

Так и я, дорогой незнакомой
Всё бреду, своей судьбой влекомый -
Вдаль - с рекою, с ветром, с облаками,
Чтоб коснуться Родины руками.

Вот придёт мой час последний самый:
Странствие своё закончу тоже... -
Завернут меня в холодный саван,
Понесут меня - домой, быть может?



Abends auf der Bruecke 

Abends muss ich auf der Bruecke stehen,
Nieder in den dunkeln Strom zu sehen,
Wie er stroemt und zieht und mit Gebrause
Sehnlich weiterstrebt - wohin? Nach Hause?

So viel Jahre bin auch ich gegangen
Ohne Rast mit sehnlichem Verlangen,
Wandernd mit den Stroemen, Wolken, Winden,
Eine Heimat, eine Rast zu finden.

Weiter noch, so wird die Stunde schlagen,
Dass sie mich im weissen Linnen tragen.
Wanderschaft ade und Stromgebrause!
Stille traegt man mich - wohin? Nach Hause?




Ночной путь

Ночная улица. Течёт
За нею в плеске полусонном 
Река потоком тихих вод
Навстречу тьме с тяжёлым стоном.

Как раздосадованный дух
Ворчит она в глубоком ложе,
Ища спокойствия в бреду. 
Усталым стал и я, похоже.

Сквозь ночь и чуждую страну, -    
Влача печали параллельно, -
Бредём мы в сторону одну -
Безмолвно, порознь и бесцельно.


Nachtgang

Es nachtet schon, die Strasse ruht,
Seitab treibt mit verschlafenen Schlaegen
Der Strom mit seiner traegen Flut
Der stummen Finsternis entgegen.
 
Er rauscht in seinem tiefen Bett
So wegverdrossen, rauh und schwer,
Als ob er Lust zu ruhen haett,
Und ich bin wohl so mued wie er.
 
Das ist durch Nacht und fremdes Land
Ein traurig Miteinanderziehn,
Ein Wandern stumm und unverwandt
Zu zwein, und keiner weiss wohin.

 


Оглядываясь назад

Как пена, юность поднялась -
И растворилась в жизни пене:
В мечтах рассеянная часть -
И часть, упущенная в лени.

Но мир, где песня и звезда,
Тот мир, что был моим едва ли, -
Сквозь ночь манит меня всегда
Тоской по невозвратной дали.



Wende

Nun ist die Jugend schon verschaeumt
Und ohne wiederkehr versunken,
Ein Teil versonnen und vertraeumt,
Ein Teil verbummelt und vertrunken.

Und die noch kaum mein eigen war,
Die Welt der Lieder und der Sterne,
Ward ueber Nacht mir wunderbar
Zu Heimweh, Traum und blauer Ferne.




Рубеж

Уже не для меня расцвет
Весны, и птичий хор - не мне.
Моя тропа узка вдвойне,
Друзей затерян след.

Отныне, вглядываясь вдаль, -
В живую юность, в светлый дол, -
Я чувствую, душою гол, 
Лишь горькую печаль.

О, мне б, объятому тоской,
В ту тайную вернуться тишь!..
Но не отсрочишь век людской
И смерть не отвратишь.



Wende (1911)

Nun blueht die Welt nicht mehr fuer mich,
nicht mir ruft Wind und Vogelschrei.
Mein Weg ward schmal, ich geh vorbei,
kein Freund begleitet mich.

Und jeder Blick ins frohe Tal,
wo meine Jugend heimisch war,
ist nun fuer mich Gefahr
und bittre Qual.

Und stieg ich nieder noch einmal,
zu stillen meines Heimwehs Not,
so stuende dort, wie ueberall,
an meinem Weg der Tod.




Странник в снегу

Полночь бьют часы в долине сна.
Месяц в небе холоден и наг.

В лунном свете снег сочит слюду.
Со своею тенью я бреду.

Сто дорог прошёл я по весне,
Столько летних солнц сияло мне!

Шаг тяжёл теперь мой,  сам я сед,
И никто уже не смотрит вслед.

Встала даже тень моя, устав:
Ждёт меня последняя верста.

Та мечта, что в мир меня вела,
Я отныне знаю, что лгала.

Полночь бьют в долине сна часы,
Месяц ухмыляется в усы.

Холодит меня дыханье льда.
Смерть добрей, чем думал я всегда.



Wanderer im Schnee.

 Mitternacht schlaegt eine Uhr im Tal,
 Mond am Himmel wandert kalt und kahl.

 Unterwegs im Schnee und Mondenschein
 Geh mit meinem Schatten ich allein. 

 Wieviel Wege ging ich fruehlingsgruen,
 wieviel Sommersonnen sah ich gluehn!

 Muede ist mein Schritt und grau mein Haar,
 Niemand kennt mich mehr, wie einst ich war.

 Muede bleibt mein duerrer Schatten stehn -
 Einmal muss die Fahrt zu Ende gehn.

 Traum, der durch die bunte Welt mich zog,
 Weicht von mir. Ich weiss nun, dass er log.

 Eine Uhr im Tal schlaegt Mitternacht,
 O, wie kalt der Mond dort oben lacht!

 Schnee, wie kuehl umfaengst du Stirn und Brust!
 Holder ist der Tod, als ich gewusst.


Фьезоле

В синем небе облаков дорога 
Путь домой указывает строго.

Путь домой к неизъяснимой шири,
К звёздам милым,  что всех ярче в мире.

Разве я, о родина, не вправе
Берегов твоих коснуться въяве?

Но и здесь, где жаром солнце брызжет,
Видишься ты мне рубашки ближе.


     Фьезоле - итальянский городок, расположенный 
      в живописной местности, на крутом холме над рекой Арно, 
      откуда открывается великолепный вид на Флоренцию




Fiesole 

Ueber mir im Blauen reisen
Wolken, die mich heimwaerts weisen.

Heimwaerts in die namenlose Ferne,
In das Land des Friedens und der Sterne.

Heimat! Soll ich deine blauen
Schoenen Ufer niemals schauen?

Dennoch ist mir, hier im Sueden muessten
Nah sein und erreichbar deine Kuesten.




Подобия

Тихой лодкою любовь моя плывёт,
Бьёт веслом своим над бездной голубою,
И несёт её к угрюмому прибою.

Ярким заревом любовь моя горит,
Над ночами белой птицею парит,
Мечет молнией губительной у вод.

Как недужное дитя,  любовь моя
На постели тёмной ночью, чьи края
Смерть уже когтями тягостными рвёт. 

 
Gleichnisse 


Meine Liebe ist ein stilles Boot, 
Das mit traeumerischen Ruderschlaegen 
Einer dunklen Brandung treibt entgegen. 

Meine Liebe ist ein jaehes Licht, 
Das durch schwarze, schwuele Naechte bricht 
Und unselig wie ein Blitz verloht. 

Meine Liebe ist ein krankes Kind, 
Das bei Nacht in seinem Bette sinnt; 
Und am Rand des Bettes steht der Tod. 




Берёза

Ладный мир поэта, мнится,
Этих веток не свободней, -
Мягче в бурю не склонится,
Не воспрянет благородней.

Стройно, молодо, мятежно
Помавает тонкой тенью -
Светом сдержанная нежно -
От любого дуновенья.

Чуткой преданная тайне,
В переплесках робкой дрожи,
Вся ты - тела трепетанье -
С юною любвью схожа.


Die Birke

Eines Dichters Traumgerank
Mag sich feiner nicht verzweigen,
Leichter nicht dem Winde neigen,
Edler nicht ins Blaue steigen.

Zaertlich, jung und ueberschlank   
Laesst du die lichten, langen
Zweige mit verhaltnem Bangen
Jedem Hauche regbar hangen.

Also wiegend leis und schwank
Willst du mir mit deinen feinen
Schauern einer zaertlich reinen
Jugendliebe Gleichnis scheinen.



Весна

Мечтал я так долго о них
Во тьме, как в молчанье гробниц:
О кронах твоих и  ветрах голубых,
О запахах пряных и пении птиц.

Теперь ты открыто
Своей ослепляешь красой.
Вся светом залита,
Как чудо предстала, как сон.

Ты манишь и маешь, 
Друг друга с тобой узнаём.
Ты трепетно таешь
Присутствием в теле моём


Fruehling

In daemmrigen Grueften
tr;umte ich lang
von dein Baeumen und blauen Lueften, 
von deinem Duft und Vogelsang.

Nun liegst du erschlossen
in Gleiss und Zier
von Licht uebergossen
wie ein Wunder vor mir.

Du kennst mich wieder, 
du lockst mich zart, 
es zittert durch all meine Glieder
deine selige Gegenwart!


Бессонница

Не спится мне, а свет свинцом,
Все окна звёздной синью жжёт.
Так страшно ночь глядит в лицо -
И стережёт, и стережёт.

В страну иную, - навзничь, прочь,
Бессмысленно часы бегут. -
Там, на безвестном берегу,
Я скоро встречу ночь.

Но утром - сердцу нету сна:
Вновь, безрассудности полно,
Желает жить, страдать оно
До ночи, дотемна.

Но утром... нет мне жизни здесь! -
Уже я там, в другой стране, -
И звёзд мерцающую взвесь
Дремота брызжет мне.



Schlaflosigkeit

Ich kann nicht schlafen. Das Sternenlicht
Macht alle Fenster blau. Die Nacht
Schaut mir so furchtbar ins Gesicht
Und wacht, und wacht.

Die Stunden gehen ohne Sinn
Hinab, hinweg ins andere Land,
An dessen namenlosem Strand
Ich bald auch bin.

Morgen, morgen, da will mein Herz
Wieder leben und unbedacht
Sich erlaben an Lust und Schmerz
Bis in die Nacht.

Morgen, ach, da leb ich nicht mehr,
Da bin ich schon drueben am bleichen Strand;
Schlummer winkt mir von Ferne her,
Vom andere Land.



Четвёртый год войны

Как ни прохладен вечер, как ни вял,
Как дождь ни льёт,
Пою я песню - кто б ни услыхал, -
Час напролёт.

Как мир в войне и страхе ни погряз, -
Везде, всегда,
Заветная, горит и в этот час
Любви звезда.



Im vierten Kriegsjahr

Wenn auch der Abend kalt und traurig ist
Und Regen rauscht,
Ich singe doch mein Lied zu dieser Frist,
Weiss nicht, wer lauscht.

Wenn auch die Welt in Krieg und Angst erstickt,
An manchem Ort
Brennt heimlich doch, ob niemand sie erblickt,
Die Liebe fort.




Зарница

В небе всполохи огней,
В волосах твоих невинно 
Блещут светляки жасмина
Робких звёздочек бледней.

Ночь, дурманящая нас! -
Этой мощи - тяжкой, странной -
Мы приносим в жертву раны
Поцелуев, роз и фраз:
 
Всё - без счастья, всё - без слёз...
Ни раскаянья, ни света:
Лепестки отцветших роз
В танец сумрачный одеты.

Уходящая без рос - 
Ночь; любовь - без слёз, без счастья,
И - желанная всерьёз -
Буря, взвихренная страстью.


Wetterleuchten

Wetterleuchten fiebert fern,
Der Jasmin mit sonderbaren
Lichtern wie ein scheuer Stern
Schimmert bleich in deinen Haaren.

Deiner wundersamen Macht,
Deiner schweren, sternelosen,
Opfern Kuesse wir und Rosen,
Atemlose, schwuele Nacht.

Kuesse ohne Glueck und Glanz,
Die wir kaum gekuesst bereuen -
Rosen, die in truebem Tanz
Ueberreife Blaetter streuen.

Nacht, die ohne Tau vergeht!
Liebe ohne Glueck noch Traenen!
Ueber uns ein Wetter steht,
Das wir fuerchten und ersehnen.


Сокровенный день

Как славно было б вновь по свету шляться,
Бродить по переулкам, старым паркам,
Приличной пищей вволю наслаждаться,
Опять любовь считать своим подарком!

Но даже если жизнь идёт к закату,
Ещё осталось (и немало это!):
Шопен и Бах, и Шуберта сонаты,
Цветы, мечты и милые поэты.

А коли срок - вернуть и это счастье,
Скажу я Богу: в Свет животворящий
Впусти мой слабый дух Своею властью, -
И Он во мне да будет силой вящей.


Stiller Tag

Schoen waer"s, noch einmal in die Welt zu reisen,
Noch einmal zu flanieren in den Gassen,
Noch einmal die richtige Mahlzeit speisen, 
Noch einmal zur Liebe sich locken lassen! 

Doch kaeme alles dieses auch nicht wieder, 
Mir ist noch immer vielerlei geblieben: 
Mozart und Bach, Chopin und Schubertlieder, 
Blumen betrachten, traeumen, Dichter lieben. 

Erlischt auch dieses zarte Glueck der Sinne, 
So bitt ich Gott, dass ich mein welkes Leben 
In seines Wesens Urlicht mag ergeben 
Und nie vergesse: mir auch wohnt er inne. 

Без башки

Как пар расходится игриво,
Лишь крышку снимешь ты с горшка!
Вот так и жизнь легка на диво,
Когда откручена башка!
Ни насморка и ни фронтита,
Зубная боль исчезла прочь,
В висках долбёжка позабыта...
Шлараффенланд тебе точь-в-точь!
Да, думать без башки - не ходко ...
А впрочем, это пустяки, -
Сливаешь водку сразу в глотку -
Полощешь горло напрямки!
Какой покой! В душе отрада:
Ни  слов, ни шума... Да, опять
Очки искать уже не надо...
Как, впрочем, и стишки кропать.


Шлараффенланд (нем. Schlaraffenland, нидерл. Luilekkerland) -
 вымышленная земля в немецких сказках, где живут лентяи, 
буквально страна ленивых обезьян, от (средневерхненем.) 
sluraff - лентяй, Affe - обезьяна и Land - земля.


Kopflos

Man nehm den Deckel nur vom Topfe
Und sieh, wie froh der Dampf entweicht!
Wie lebt nach abgeschnittnem Kopfe
Das schwere Leben sich so leicht!
Kein Schnupfen mehr, kein Nasentropfen,
ein Zahnweh und kein Augenbrand
Noch Stirnkatarrh noch Schlaefenklopfen,
Es ist wie im Schlaraffenland.
Zwar gibt es ohne Kopf kein Denken,
Doch ist es darum nicht so schad,
Man kann mit Wein die Kehle traenken,
Es ist das beste Gurgelbad.
Und ach, wie lebt es sich so stille:
Kein Wort, kein Laerm, kein grelles Licht!
Und nie mehr sucht man seine Brille
Und nie mehr macht man ein Gedicht.