Это верно: я - романтик.
Даже хуже - менестрель.
Враг учебников, грамматик
и толковых словарей.
Это верно: я - бродяга.
Но судьба моя скучна:
ведь всего четыре шага
от дивана до окна.
Это точно: я - подвижник.
По утрам. А по ночам -
огнеокий чернокнижник,
в дом соседний без ключа
тенью зыбкою входящий,
души чьи-то леденя,
и в бессолнечную чащу
ускользающий. Меня
разгадали вы мгновенно,
сумрак высветив до дна,
как лучистая Селена.
Что за сила вам дана:
вашим зовам и напевам
звезды внемлят до зари.
И не скажешь, что уже вам
далеко не двадцать три.
Вашим словом, вашим взглядом,
вашей зрелой красотой,
вашим призрачным нарядом,
даже праведник святой,
привыкающий к веригам,
плоть бичующий свою,
околдован был бы мигом.
Я и сам не устаю
вашей статью любоваться.
Лишь ленивый не слагал,
вам, рожденной для оваций,
посвященный мадригал.
Впрочем, время расставаться:
торт доеден, выпит чай,
в коридоре раз двенадцать
с чувством сказано "прощай!"
и роскошно разодет
в небе вспыхнувший рассвет.