Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
ВЕСЕННЯЯ СКАЗКА
1
Не пора ли нам, о братья,
повесть вешнюю поведать,
сказ чудесный, сказ волшебный
о земной любви старинной,
и о крови соколиной,
и об облачном народе,
и о каменном народе,
про деву, про Березу,
про глухие слёзы вдовьи,
про рождение второе -
дело славное в столетьях.
Так начнём же мы, о братья,
петь, играть и веселиться -
не на гусельных на струнах,
а на ветрах быстролётных,
и не звоном колокольным,
а сердечным чистым звоном,
из глубин души идущим,
ладом старым, ладом вечным,
новой кровью оживлённом.
Запевай же, сердце, песню,
подпоём тебе мы славно.
Запевай, земля родная,
запевай, большое небо,
мы же - вешним подголоскам
в песню дивную проникнем,
и войдём, и прозвучим в ней,
и вовеки не исчезнем
из звучания былины.
Было это в жизни нашей,
не давно и не недавно,
не далёко и не близко -
на земле великой русской,
что живёт в веках и в песнях;
мы в себе всё это зрели
внутренним проросшим зреньем,
да не все постигли сразу,
да не все прочли на память, -
мы для них и запеваем.
2
В граде Берестене древнем,
посреди земли стоящем,
поживала с верным мужем
дивная княжна-царевна,
белая коса до полу,
красоты неимоверной.
И во всём ей было счастье:
муж её любил и нежил,
почитал народ хрестьянский,
да детей она не знала,
не имела сына в браке
и рыдала, и томилась,
и родить дитя мечтала.
Плакала она ночами,
Слёз её никто не видел,
только сквозь покровы в землю
слёзы капали глухие,
и копилась в почве влага,
слёзы горькой доли женской,
чтобы прорасти - позднее.
Как-то раз, не утром буйным -
вечером простым и ясным,
не зимою белоснежной -
нежною весной зелёной
у окна княжна сидела
в тереме своём высоком
да на небо всё смотрела,
и любимый ловчий сокол
мужа верного - Ивана -
бросил ей перо в ладони,
соколиное, большое.
Под подушку положила
то перо княжна-царевна
и невинным сном уснула,
крепко, долго, снов не видя,
а наутро пробудилась -
с нею рядом, на подушке
новорожденный младенец
спит, сквозь сон ей улыбаясь,
в кулачке перо сжимает.
"Да, сие дитя от неба", -
так княгиня рассудила.
Прозвала дитя Илюшей,
в семью приняла родную
и растила, и любила,
да и муж с ней был согласен:
"Повторяемся мы, люди,
коли от любви плодимся,
а от неба непорочно
новизна в наш мир приходит.
Пусть растёт наш сын небесный
в доме царском, в доме светлом,
только рад тому я буду, -
лучше, чем под белым небом
одному всю жизнь томиться".
3
Дни тянулись, годы мчались,
вырос сын, стал сильным, гордым
звонкой кровью соколиной,
помнящей о звоне неба.
Богатырь Илья Соколик
И женою обзавелся,
Несравненною Настасьей,
И дитя родил - сыночка,
Львом прозвал его, по-царски.
От родителей в удел он
получил село - Соколье -
и с семьей своею мирно
жил там в славе и веселье.
Но душа копилась грозно
в теле юном, богатырском;
морем грозным волновалась,
валом тёмным нависала,
требовала телу - Дела,
подвига, свершенья, битвы.
И однажды приключилось
чудо дивное в краю том:
над селом в вечернем небе
город светлый появился,
город, как у нас, такой же,
но на облаке плывущий-
облачный Царьград чудесный,
над большой землей стоящий.
Жили там большие люди,
что на землю опускались
и беседовали с нами,
как лебяжьи трубы, звучно.
И узнал от них Илюша,
что плывет их славный город
в чужедальнюю отчизну,
где луна и солнце вместе
сходятся ежевечерне.
"Дивно, братья, там и чудно, -
две зари горят на небе,
два окраины вселенной
вместе сходятся в сиянье!"-
говорили цареградцы.
И мечтал Илья, и верил,
и хотел попасть в те страны,
где заря с зарёю вместе
по небу кругами ходит.
"Жизнь в нечаянье влачу я,
Но хочу, чтоб был в ней подвиг", -
говорил Илья-Соколик.
Дни и ночи проводил он
в мыслях о краях далёких
и делах великих, славных.
Тосковал три дня, три ночи,
Три недели и три года,
а потом ушёл из дому,
снарядившись, как для битвы, -
ту страну искать земную,
где луна встречает солнце.
Сын с женой погоревали,
но его пустили всё же -
поперёк себя не встанешь.
"В людях сам себя забудешь
и людей во всем увидишь", -
так в напутствие сказали
и пустили в путь далёкий.
Шёл в пути с Ильею вместе
друг его, гусляр старинный,
Златословом наречённый
быстрою молвой летучей:
словом мудрым, делом храбрым
охранять от бед Илюшу.
Как звучали его гусли, -
дивно, плавно, лебедино
плыли звуки-побратимы
песенной стезёй своею,
соколино подымались
к облакам стоячим в небе
и грозой с небес на землю
падали, смеясь и плача.
Привязалось по дороге
к ним само Злосчастье-Горе:
тенью бледною мелькает
вслед за Сыном соколиным,
вкруг него скользит и пляшет,
смертным духом в лица дышит,
тенями дорогу метит,
смело под ноги кидаясь,
не даёт идти по свету.
Выстрелил в него Илюша -
не убил, а в ногу ранил,
и растаяло Злосчастье,
тени облачной подобно,
только с той поры Илюша
чей-то топот вечно слышал,
будто кто-то рыщет следом,
на ногу одну хромая.
4
Долго шёл Илья-Соколик
тропами земли и неба
и пришёл в великий город,
город Каменец могучий,
город стольный, город славный,
чернокаменный, гранитный.
Правил им тогда Егорий -
волчий вождь, гроза народов:
взглядом зоркий, слухом чуткий,
хваткой хищный, нравом алчный.
И предстал сын соколиный
перед грозными очами
государя молодого.
"Кто ты, богатырь заезжий,
и с какой такою целью
в наши ты края явился?" -
у Ильи спросил царь волчий.
"Путник я, иду по людям,
человека собираю
из осколков человечьих.
Человек я безначальный,
стать хочу самим собою.
Правды я ищу по свету," -
говорит ему Соколик.
"Ложь длинна, короче правда.
Ложь иль правда - что нам ближе?" -
Вождь с улыбкой вопрошает.
"Правда не короче жизни,
В жизни уместиться может,
Ну, а ложь, коль в жизнь проникнет, -
нам и места не оставит!" -
прямо богатырь вещает,
а слова его кривятся
у вождя в ушах широких.
"Ну, а смерти не боишься?" -