В лунном безмолвии озеро в чаще искрится:
Влажные ирисы, лилии в мшистых корнях.
Здесь вечно ночь, и печальные черные птицы,
Зябко нахохлившись, молча сидят на ветвях.
Гладь не колышется, ветер не трогает травы,
В сонно-недвижных сплетеньях тоскующих верб
Кружит туман, и над темной короной дубравы
В небе хохочет кривой, переломанный серп.

Пеший и конный страшатся забытого места,
Где льются чары, где издавна властвует мрак.
Не потревожив молчанья ни словом, ни жестом,
На берегу ожидает полуночи маг.
Латаный плащ, волчьей фибулой впившийся в горло,
Бледная кожа, в запавших глазницах - огонь:
Пыльные хроники, свитки, что время истерло,
В голос твердили, что водится в озере конь -

Мощный и черный, со звездно мерцающей гривой,
В пене и ярости вод поднимаясь со дна,
Он появляется в сумрак полуночно-лживый,
Скачет по волнам, пока не заходит луна.
Призрачный конь, что от века никем не стреножен,
В ком пламя бездны и мертвой воды серебро...
Верен хозяину - но подчинить его сможет
Только смельчак, что готов предложить ему кровь.

Дева, монах, дворянин или хнычущий мальчик -
Чистые души у монстра в особой цене.
Чья-нибудь жизнь станет платой за силу, удачу,
Вражеский ужас, победу в неравной войне.
Но рядом с магом - ни лорда, ни юной девицы,
Ни простака, что обманом привел он на смерть:
Первым из клана - он вздумал собой расплатиться,
Втайне мечтая о том, чтобы просто успеть -

Гаснущим взором объять черный искус озерный,
Жуткие чары волшбой запечатать на дне...
Полночь! Взмах лезвия, росчерком - алым на черном -
Кровь в леденящей, не помнящей света волне.
Смерть уже рядом - и вестник, невидимый глазу,
Жизнь обращает в последних минут торжество:
Волей небес, лунным плеском навеки повязан
Призрачный конь и бессменный наездник его.