**

Лучше всех музык - за это ручаюсь
я, искушенная в пении птиц, --
в песню песней преображаясь,
необычайные звуки лились.

В каждом коленце - затейливый росчерк,
и повторить его в точности мог
лишь композитор, божественный Моцарт,
тайну унесший за смертный порог.

Так младенцы, пока еще помнят
сладостный лепет Эдемских рек,
силятся ножкам вернуть окрыленность,
выдав невольно праматери грех.

Дети постарше толкуют привычно:
рай - просто миф, а досадный рассказ
об искушении Евы - лишь притча...
Впрочем, о музыке речь повелась.

Храм не услышит таких песнопений,
 пусть хоть святой на хоры взойдет.
Звонница, что возвестит Искупленье,
столь оглушительно тишь не взорвет.

О, не забыть бы изгибов мелодий!
Буду их петь про себя без конца,
буду твердить, пока голос мой робкий
в хор не вольется у трона Творца!



--

Better than music, for I who heard it,
I was used to the birds before;
This was different, "twas translation
Of all the tunes I knew, and more;

"Twasn"t contained like other stanza,
No one could play it the second time
But the composer, perfect Mozart,
Perish with him that keyless rhyme!

So children, assured that brooks in Eden
Bubbled a better melody,
Quaintly infer Eve"s great surrender,
Urging the feet that would not fly.

Children matured are wiser, mostly,
Eden a legend dimly told,
Eve and the anguish graname"s story -
But I was telling a tune I heard.

Not such a strain the church baptizes
When the last saint goes up the aisles,
Not such a stanza shakes the silence
When the redemption strikes her bells.

Let me not lose its smallest cadence,
Humming for promise when alone,
Humming until my faint rehearsal
Drop into tune around the throne!