|
|
||
декабрь 2011 - май 2012 г. | ||
Если б знал, что судьба на все ноги хрома, -
Избежал бы избыточных трат.
В низком небе развешена туч бахрома
Да воронки свивают ветра.
И пригрезится город, далекий, родной,
Тот, где время иначе летит.
Мы в назначенный срок так же ляжем на дно,
Как обломки былых атлантид.
Но бессмысленно лгать, что, мол, я ни при чем,
Пряча клиньями выбитый клин.
Ясно даже слепому: наш мир обречен.
И мы сами его обрекли.
Притягательна должность калифа на час,
Пусть недолго, но править, как царь.
Мы упорно искали начало начал,
Не заметив начала конца.
Как наивно себя видеть только в истце,
Властно время напомнит: тик-так.
Ставят "Гибель богов" на крупнейшей из сцен,
И в разгаре премьерный спектакль.
Не помогут пророчества умерших вёльв
В век законов других и мессий.
Нас сегодня здесь жребий намеренно свел,
Обработав событий массив.
Контур города в створе окна узловат,
Острый шпиль - силуэт арт-д'эко.
Вновь покажется верность себе и словам
Пережитком угасших эпох.
И подступит вода, и прольется вода,
Не оставив участков сухих.
И послышится грозное "Ныне воздам",
В безудержном разгуле стихий.
Соль с отравленной влагой сочится из пор,
Дочерей подгоняет Нерей.
Наш корабль досрочно покинет свой порт,
Отправляясь в предсказанный рейс.
И мне кажется, каждый хотел быть ловчей,
Словно в счете найдется графа.
Нас, увы, обманули, и здесь не ковчег,
А из Хеля приплывший Нагльфар.
Ни к чему сожалеть, если сам погубил -
Об упущенном поздно алкать...
...И обрушится в стылую зелень глубин
Захлебнувшийся кровью закат.
07 декабря 2012 г.
Девочка, милая, сядь и послушай меня,
Слушай меня терпеливо и очень внимательно.
Ночь наступает, и звезды спешат, семеня.
Счастья не даст пониманье основ кинематики.
Вроде приз рядом, но лишь дотянуться рискни,
В нашу судьбу боль и радости поровну вмешаны.
В жизни, увы, не бывает героев из книг,
Сходство возможно, но больше случайное, внешнее.
И что спешишь, постаравшись все сразу успеть,
Что ты лениво ползешь и любуешься видами.
Мир, как готовый проект, обречен на успех,
Если он вплоть до мельчайших подробностей выдуман.
В путь через горы в объятьях ветров цепенеть,
Думать о долге, не хвастаясь славными предками.
Дело не в том, что героев и в принципе нет,
Просто они в наше время - явление редкое.
Пьеса готова, сценарий прикинут вчерне:
Прошелестят, обернувшись страницами, дни мои.
Видно, тебе в этот вечер больнее, чем мне,
А для меня сострадание - качество мнимое.
Хочется часто прижаться к чужому плечу,
Чтобы не думать о прошлом, не ждать испокон чего.
Только надежда по сути - полнейшая чушь,
С ней, как со многим другим, нынче будет покончено.
У зимней ночи характер особенно крут,
Целит луна в переплет поддержавшей спор лучницей.
Наша зависимость, словно бы замкнутый круг:
Как ни старайся, но вырваться вряд ли получится.
Зеленью свежей полнеба окрасит заря,
Вьется по саду тропинка, с рассветом к пруду маня.
Знаешь, меня ты, похоже, придумала зря.
Знаешь, и мной ты, похоже, напрасно придумана.
05 января 2012 г.
Настроенье плавно сползает в ноль.
Почему? Нет причин гадать.
Мне безумной явью приснятся вновь
Чьи-то древние города.
И обузой бремя чужих планид,
Если жребий, так выбрать свой.
Я слагаю песни, сводя по ним
Антологию новых войн.
Я учусь, страницы разворошив,
Все мир отдал - не утаил.
Но однажды, главной из трех вершин,
Вспыхнет осенью Альтаир,
И проступят близкие мор и глад,
Отразившись в стекле витрин.
У фигуры если есть три угла,
То сторон непременно три.
Даже в лучших книгах исход нелеп -
Напиши и попробуй спой.
Я не знаю, сколько уж сотен лет
Бесполезный ведется спор.
Проигравших в нем нет, и нет побед:
Ждет на досках застывший пат.
У меня давно ведь готов побег -
Надо просто ложиться спать.
Чтоб увидеть снова пески эпох
И барханы минувших вех,
То, с каким упорством один эпод
Повторялся из века в век.
Но не стоит лихо рубить сплеча,
Если не продохнуть от тайн.
Мне понять бы, где я живу - сейчас?
Или все-таки где-то там?
Где у солнца бдительный глаз заплыл,
И дороги ведут в зенит,
Там монеты горстью дают за пыль.
Край суровый - пойди, взгляни.
Лишь взгляни, подумай. Умерь восторг,
Здесь всё даром не узнают.
И хотя есть запад, и есть восток,
Поезд с севера прет на юг.
На разумный довод махнуть - старо! -
Чтоб построить другой маяк.
Выбираю третью из двух сторон,
И она навсегда моя.
22 января 2012 г.
У судьбы - где строить, а не ломать,
Не добьешься даже простой скобы?.
При огне за прялкой сидела мать,
И сплеталась прочно со сказкой быль.
Над крыльцом увядший цветок и злак,
В детстве дом, что сказочный исполин.
На рассвете властвуют силы зла,
И тоской нездешней горчит полынь.
Только мгла все гуще - поди рассей -
Словно кто туманы решил скопить.
Белый конь пасется по той росе,
И слетают брызги с его копыт.
Наносное пеплом с ладони сдуть,
Что рядилось истиной, ложь теперь.
И коня удержит, взяв за узду,
Белый дух, Хранитель и страж степей.
А судьбу непросто перебодать...
Крепок сон туманом укрытых хат.
На рассвете бродит в степи беда,
По-кошачьи, поступь ее тиха.
Жемчуг лег на ниточки паутин,
Но к полудню слезы ветрa утрут.
Раз Хранитель встретится на пути,
Больше не воротишься поутру.
Не успеешь шишки пересчитать,
Жизнь опять потащит, сбив мигом с ног.
На земле незримая есть черта
Между миром яви и миром снов.
Там ни дня, ни ночи, ни ярких звезд,
Заплутавшим нечего есть и пить,
Как Харону вечно вести извоз -
Душам кочевать по иной степи.
Я ж любила спорить, чтоб поперек,
И любила действовать вопреки.
Серебро не прятала под порог,
Не касалась щепотью вод реки.
На любые выдумки голь хитра,
До предела чувства обострены.
Я мечтала только взглянуть хоть раз,
Что за мир простерся с той стороны.
В час, когда мы путь выбирать могли,
Не мешало быть бы слегка умней.
Из повисшей хмари, белесой мглы
Он случайно вышел навстречу мне.
Что таилось в сердце - отозвалось,
Обжигает пламя, но боль стерпи.
У людей не сыщешь таких волос,
Белых-белых, словно туман в степи.
Изведу, раз ставится мне в вину,
Груз былого выброшу из арбы...
Что давно потеряно - не вернуть,
Что самой упущено - не забыть.
Уползает плавно луна за лес,
И сгорает осень в костре менад.
Но проснусь, все чудится: на заре
Рядом звякнут звонкие стремена.
У родни стремление велико
Прописные истины обличать.
И, похоже, минуло сто веков,
А, казалось, вышел всего лишь час.
Я уже привыкла не ждать вестей,
Подступает горе - хоть волком выть,
Не хожу теперь на рассвете в степь,
Не тревожу песней ночной ковыль.
Позовет нетронутый навий лог
По зеленым стеблям пройтись косой.
У красивых сказок в финале ложь,
У душистых трав - очень горький сок.
Пусть виски отметила прозимь лет,
Доброта открылась мне мало в ком...
А туман все стелется по земле,
Белый, как разлитое молоко.
Застарелый голод не утолен,
И слова застрянут, что в горле кость.
А у дочки волосы, будто лен,
Не найти в селенье похожих кос.
Вновь, шаги заслышав, унять порыв
И, призвав все силы, не уступить...
Мне на щеки густо до сей поры
Выпадают росы иной степи.
15-29 февраля 2012 г.
Адаму сегодня муторно, и сухо с утра во рту,
В ночь снилась река к чему-то, но вода превратилась в ртуть.
Навязанных пережитков стиль сквозь пальцы утек в песок,
И в самой невинной жидкости мерещится пересол.
И будто в висках иголочки терзают живую плоть -
Никак не избыть той горечи, испортившей спелый плод.
И бредится сплошь идеями, и тянет их изливать:
Запутанные видения, загадочные слова.
Бессмысленно спорить с тензором, к скаляру взывать - вотще.
В сознанье его истерзанном рождается суть вещей.
А мир все дробится искрами, колышется миражом:
То вдруг поцелуй неискренний, то шествие с миром жен.
Застывшие лица - в гриме ли? - "Отмщение? Аз воздам".
Высокий усталый римлянин, и кровь на руках... Вода.
То снова меняет задники, едва досчитав до ста:
Ужасные видом всадники и лошади им под стать.
И в запахе райской зелени проявятся тлен и гниль...
Мир дразнится колизеями и кружится - догони.
Мол, шарик - не кубик-рубика, не сложишь цветную грань.
Эпохи рябят, как рубрики, мелькают - не разобрать.
И боль задевает грубо так, левее,
где нет ребра.
10 марта 2012 г.
Заставьте дать меня обет, замок навесьте.
Я платье выбрала себе, как у невесты.
Кто сплетни собирать мастак, с лихвой наловит,
Ведь мне сегодня шаг с моста - путь к аналою.
Ещё вчера ты упрекал: "Вот если б норов..."
Уносит прочь меня река от Эльсинора.
Качает, ласково обняв, и звуки глуше.
Здесь только птичья болтовня и хор лягушек.
Не слышать тех, кто вдоволь врёт, не слыть покорной.
И затянул водоворот печаль под корни.
Как ни старалась не встревать - не похвалили...
Мне в волосы вплела трава шесть белых лилий.
Не знает выбор половин, лишь либо-либо.
Плыви, Офелия, плыви на зависть рыбам.
Вода утащит на простор, отступит лес твой,
Вот здесь отныне мой престол и королевство.
Гадать, кого кто совратил, достойно черни,
Ведь мне открылся ход светил и ток течений.
Каких имен ни нареки, волна всё слижет,
И небеса со дна реки намного ближе.
В краю изменчивых ундин тоска не гложет...
Но, если хочешь, приходи ко мне на ложе.
19 марта 2012 г.
Что ни скажешь, тут же готов на спор ты доказать: я в сущности неправа.
Многоборье воль - разновидность спорта.
Надоело. Всё: перерыв, привал.
Как паук в сетях, в городском уюте выпиваю время. Да ну и чёрт.
Я вернусь с работы, включу компьютер, телефон по-прежнему отключён.
- Ну, привет! - под сердцем сильнее колет, дочерна столешница прожжена.
Пепел, пыль...
- Ребёнок?
- Ребёнок в школе.
- А жена? (Особенно, как жена).
- Мой роман в разгаре, пишу запоем. В нём героем будет поэт и маг.
Ночью снился месяц и лес за полем, волчий след по краю...
Всё чушь. Зима.
Я считаю звезды, - почти Коперник. Подбираю рифмы своих бравад.
Я успела вроде бы бросить первой, основные ниточки оборвать.
Позабыть, не мучить бы в ежедневных разговорах, ставящих на попа
Мой мирок.
Амур наш - бескрылый евнух, хоть старался тщательно - не попал.
Я блефую снова в чаду игорном: не увидеть в тексте за кратким Gut,
Как, порой, от слов перехватит горло, монитор не выдаст дрожанья губ.
Но исход у пьесы почти смешон, как произвольно взятый.
Неважный стиль.
Нас судьба скогтила, что кот - мышонка, и уже не думает отпустить.
Продолжать сценарий? Но будет прок ли? На душе хватает чернильных клякс.
А меня уже кто-то Высший проклял, как тебе намеренно не проклясть.
26 марта 2012 г.
Днем город мрачен, не терпит ссуд,
Не платит щедро за пыль гинеей,
Но каждый вечер, когда стемнеет,
Наружу рвется иная суть.
Теперь он молод, смешлив, патлат.
То фонарям нахлобучит шоры,
То дразнит флейтой. И листьев шорох
Заглушит шепот и топот лап.
Пересекая преграды вброд,
Луна где только ни окуналась...
И в черных венах его каналов
Лениво плещется серебро.
Маршрут непросто узнать из карт.
Такая темень! Ни огонька там.
И, псов со сворки спустив, Геката
Следы рассвета начнет искать.
И врут, что сумрак уныл да сер,
Ведь, словно в древней своей Элладе,
На спину ловко рюкзак приладив,
В путь собирается Одиссей.
На рейде волны качают челн -
Оттенки шторма в небесном спектре.
И гордо шествует по проспектам
Бродяга с вороном на плече.
Бетон и мрамор, и алебастр,
И пахнет рыбой и ежевикой.
А там высокий заезжий викинг
О чем-то спорит с лукавой Баст.
Хоть век не первый в расход внесен,
Он, как ребенок, на ложь обидчив.
Днем город строго блюдет обычай,
Но летней ночью возможно все.
Ты чуду вовремя подсоби,
И, дней привычных содрав коросту,
Средь ночи выйди на перекресток
Пустынных улиц - дорог судьбы.
02 апреля 2012 г.
Мёрзнет апрель под огнём ледяной крупы, снова метели командуют: "От винта!"
Тянет в промозглое утро зайти купить крылья - полезный для каждого инвентарь.
Старый торговец отыщет любой размер, может вдобавок крепления подкрутить.
Хочешь, как птица, а хочешь - Пернатый змей, и самолеты придётся сдавать в утиль.
Многообразие видов, идей, лекал, цвета, фасонов и даже полезных свойств.
- Раньше такие - и был бы целей Икар, держатся крепко, не тает на солнце воск.
Что с акрофобией спорить, уймись-ка, мол? Следом за смертью рождение - вечный цикл.
- Вот мотыльковые, с вырезанной каймой, яркие, легкие, в пятнах цветной пыльцы.
Хитрый торговец под кофе песок калит: сказки восточной проверенный копирайт.
- Если захочется, будешь почти калиф. Выбери белые, аистова пера.
Или орлиные - держат любой поток,
Филина, чтоб стала полночь, как день, светла...
Выбери, хватит откладывать на потом, выстроив остров небесный - Теночтитлан.
Если душою ты мрачен и одинок, ворона - чёрные, будто предзимний мрак.
Здесь всё возможно, и всё в этот миг дано, и выпадают счастливые номера.
-Ройся настойчиво. - В кучу товар свалив, может, где камешком ценным блеснет руда?
- Впрочем, тебе-то зачем? У тебя - свои. Хочешь другие купить? Или...
- Нет, продать.
10 апреля 2012 г.
Джульетта не терпит накрашенных див, приемов и праздничных толп. Но вечером, воле семьи угодив, с гостями садится за стол, в душе призывая на них мор и глад, и полчища тощих ворон. Она убежала бы, если б могла, подальше от всяких Верон. От вычурных фраз, от уродливых морд, что с каждым бокалом пьяней. Но герб Капулетти по сути - клеймо,
а, значит, спасения нет.
Ромео - противник запретов и догм - юристов готов удавить. Ромео не любит мартини со льдом и всех незамужних девиц. Он демонстративно кидает понты - беспечно растраченный пыл - и врет, что за двести прошел серпантин, хоть ночью без продыху пил. И виски Ромео до края нальет - закрыть проступившее дно. Он знает, Монтекки - не кровь, а гнилье,
вот только другой не дано.
Среди приобщенных бездумью утех почти голливудских картин Судьба безошибочно выберет тех, кто смог бы ее укротить. И если попробовать их оскорбить... Пусть лучше другие скорбят. Джульетта взяла у отца карабин и в пули добавила яд. Ромео сегодня до одури трезв - еще детонаторы вдеть. И дрогнет Верона, не выдержав вес
подобных семейных вендетт.
А после - с глазурью ли свадебный торт иль пить неразбавленный спирт? Судьба без подсказок подводит итог, и шел бы зазнайка-Шекспир! И кто-то случайный за банку сардин расскажет про выпавший слот: Ромео успешно сумел посадить им угнанный в ночь самолет. Пусть дома за дерзость родные корят, здесь солнце нещадно палит. А кто-то покажет, в обход, втихаря,
на кладбище несколько плит.
14 апреля 2012 г.
Вроде бы глупости - толку в них, только не хочется отвыкать.
Я, как когда-то, веду дневник. Сталкер теперь (а мечтал - адвокат).
Мама, мне кажется это - бред,
В явь просочившийся жуткий сон.
Ветер простуженный в ноябре
Ищет по улицам мелкий сор.
Фантики прячет и гонит пыль,
Эхо в проулках зовет: "Вернись!"
Вечер кружится, как нетопырь,
Высмотрит жертву и рухнет вниз.
Отблески пламени юрки и прытки. Где же теперь вид с почтовой открытки?
Здание Ратуши, рыцарский замок... Там лишь руины... Поверишь ли, мама?
Тени по стенам скользят, двоясь,
Смешан с хандрою осенний сплин.
Трещины стёрли фамилий вязь,
Прахом осыпались даты с плит.
Род человеческий прополоть
Точатся лезвия адских кос.
Время безжалостно съело плоть
И добела обглодало кость.
Зреют на клумбах кровавые астры. Это ведь жизнь - не дурацкий блокбастер.
Пиком заходится кардиограмма. Мама, прошу.... Разбуди меня, мама.
Тявкнул встревожено пулемет,
Тут же осекся, притих, сомлев.
Если давно - и успешно - мертв
Страшно Суда ожидать в земле.
Бурно разлился незримый Стикс,
Выплывем вряд ли, как ни гадай.
Тем, кто случайно сумел спастись,
Сказками прежние города.
Смерть скрупулезна - налоговый сборщик, их с каждым часом становится больше.
Нам не дают ни медалей, ни грамот... Что ж мы неправильно сделали, мама?
Шум автострады навеки смолк,
В полночь на улицах правит тьма.
В воздухе запах древесных смол,
Талого снега - пролистан март.
Люки задраить, подъезды скрыв.
Все тяжелее решений пресс.
Загнаны, заперты, хуже крыс...
Глупо надеяться: выход есть.
Лез тут один, но подальше был послан. Нет и не будет счастливого "после".
Снег на губах, как небесная манна. Я не могу так... Прости меня, мама...
Заряды пурги после капели. Бродяга погиб, мы не успели. Две цифры из смет - в списке соседи. Ужасная смерть - заживо съеден. Обличья судьбы... Он ведь отсюда?.. Есть... То есть, был... Черт, как абсурдно! Хоть возрастом шкет - сталкер из лучших... Пошарь-ка в мешке: вдруг что на случай... Горсть фруктов сухих, майка из хлопка и книга... Стихи... Брось на растопку. Бензин по нулям, движемся пешим. А он не стрелял... Разве? Нет, брешешь.
21 апреля 2012 г.
Я не умею
придумывать хитрые планы,
Держаться надменно и важно -
К чертям посылаю свой статус.
И на зеленый я трогаюсь с места плавно,
Но если нас что-нибудь свяжет,
То лишь на мгновение старта.
Я танцую танго ночных автострад,
Отдыхая от светских интриг.
И мне не изжить бессознательный страх
Перед звездными брызгами пуль.
Я танцую целую ночь напролет
Отражением в стеклах витрин.
Смотри!
Там рассвет уже пробует лед
И торопится тронуться в путь.
Я не умею
казаться презрительно строгим,
Не знаю, но предполагаю,
И ставлю особые метки.
В вязком дурмане моих недоступных оргий,
Как в полупустом балагане
Эмоции-марионетки.
Я танцую танго ночных автострад
Для плебеев и важных персон.
И мой город - алчный персидский сатрап -
Не излечит меня от тоски.
Я танцую, споря с зарей, чья возьмет.
Время мерно уходит в песок.
Босой,
Я вне всяких законов и мод
Нарисую тенями эскиз.
Я не умею
оплачивать кровью идеи,
Мне ближе аморфные формы
И это случайное тело.
Даже неважно, что нынче успешно делят,
Мне много милей светофоры,
Чем звезды с приставками "теле".
Я танцую танго ночных автострад.
Точит ночь небоскребов атолл.
Я из окон пью золотистую страсть,
Электрический приторный сок.
Я танцую, вновь отыскав путь наверх,
Забывая в кишении толп
Авто.
Я как будто прощаюсь навек,
Чтоб вернуться однажды в свой срок.
Я не умею
играть в непонятные игры,
Считаться убийцей и жертвой -
Болезнь монохромного спектра.
Город сегодня топорщит подсветки иглы,
Нанизав домов этажерки
На прочные нити проспектов.
Я танцую танго ночных автострад,
Обдирая афиш мнимый лоск.
Так подай скорее спасательный трап,
Нарумянь, будто диву, гример.
Я танцую, напрочь забыв про часы,
Под привязчивый шепот колес.
Колосс
Молча пялится в спину. Я сыт
Изобильем кошмаров.
Я мертв.
Я танцую танго ночных автострад,
Заблудившись в тумане утрат,
С утра...
07 мая 2012 г.
|