ГЛАВА 14
1
А вот Кириловна ( кто, Маша... )
сидела в комнате своей
и, с настроением апАша,
вдавалась в тщательность затей,
но в пяльцах строчку вышивая...,
терялась в мыслях..., всё скучая..., 
перед окошком, что, с тоской,
открыла прежде...- в летний зной...,
хотя...- не путалась шелками,
через рассеянность любви,
а в прозе ( Часто! ): 'Се ля ви'*...,
способна, розу шить, стежками,
зелёным шёлком ( Толь со зла? ),
как краля Конрада смогла...

* - Такова жизнь ( франц. ).
2
И под её иглой, узоры
( где вторил подлинник, канвой ),
скрывали ткани, все зазоры
( Столь, безошибочно! ), рукой,
и это, несмотря на дали
( а мысли девичьи витали... ),
чтоб за работой ей следить,
а уж тем паче, точной быть...,
в расчёт, приняв, пережитОе...,
из впечатлений юных лет,
Дубровского где, всплыл портрет,
через признание лихое...,
и князь, ему в противовес,
к ней проявлявший интерес...
3
Вдруг, чрез окошко протянулась
( тихонько двигаясь ) рука...  
и кто-то ( Маша встрепенулась! ),
её, задевши..., но слегка... 
на пяльцы, положив послание,
а то - письмо ( Как в ожидание! ),
мгновенно, скрылся в тишине
( Явившись, будто бы во сне... ),
и прежде чем успела Марья
( Кириловна, по рангу лет... )
лишь образумиться в ответ
( для получения комментария... ),
гонца - давно и след простыл, 
а мир, для Девы, вновь застыл...
4
А в это самое мгновение,
слуга, с докладом, к ней вошёл
и, фактом сим, прервав забвение,
позвал к отцу ( 'Извольте, мол...' ),
и Маша - с трепетом - в слезинку,
письмо, запрятав за косынку,
к папА ( А он - Авторитет! ),
вмиг, поспешила в кабинет,
где Троекуров ( Факт! ) 'искрился'...,
знать, ныне, был он не один...,
а тут, по сути, чин - в почин
( Ведь князь Верейский - гостем 'вскрылся'! ),
сидел кто, в неге, у него,
речам, внимая, СамогО!
5
Князь встал и молча поклонился,
при появлении Девы чар
( Ведь Марьи лик - 'с небес спустился' ( ! ) -
Кириловной...- кто, словно дар... ),
но с замешательством огромным,
что проявилось - в духе томном -
души его ( А той ли - цвет? )...,
встречавшей негу юных лет...,
но Троекуров, как в подмогу,
его - 'на землю опустил'...,
а дочку - с тактом попросил,
чтоб та 'приблизилась к прологу' -
судьбы своей...- а оной, час,
порой, нелеп ( Как чуждый глас! )...
6
Здесь, Троекуров, впав в суровость
( А в думках, явно, пребывал... ),
но Маше, сообщая новость,
учтивым голосом сказал:
'Ты подойди сюда...- для дела...
А я, тебе ( Судьба велела! ),  
скажу о радости большой,
да и, надеюсь, пресвятой,
для девичьей души фантазий...
А проще, вот тебе жених,
кто - на поверку - просто лих,
средь привередливых оказий,
где князь и сватает тебя...,
в томимой прозе чувств..., любя...'
7
Тут, Маша, враз остолбенела,
и бледность смертная тоски,
её лицо покрыть сумела,
сжимая в ужасе виски...
и, словно в прозе пьедестала,
она в бессилии молчала..., 
а князь к ней сразу подошёл
( Поняв душевности раскол! )
и руку взяв её, любезно...,
он с видом трепетным спросил
( Как, Этикет, в сей миг вершил ( ! ),
а князя Такт звучал помпезно... ),
желал кто, в счастье дабы, жить,
её согласие получить...
8
Стояла Маша и молчала...
Но, как бы 'выручил' отец,
сказавший: 'Вот..., не ожидала...
Но всем вам снится, лишь венец!
А посему, согласна, явно...
и оттого, конечно, славно...
Но знаешь, князь: оно, порой,
так трудно девушке, душой,
произнести чтоб, это слово...
А вы же, дети, так сказать
( Ну, как иначе вас назвать? )...,
создав семейство..., что готово,
уж поцелуйтесь..., пред отцом... 
и будьте счастливы, вдвоём...'
9
Стояла Маша неподвижно...,
а старый князь, довольный столь
( И здесь понятно - не облыжно ( ! ),
и через девичью пусть боль... ),
но в свой престиж души, вступивши
( Пусть, Этикет, вновь, проявивши... ),
он руку Маши сразу взял
и, с нежностью, поцеловал...,
но, вдруг, заметив, Девы слёзы,
что побежали по лицу
( О, жизнь...- едва ль ты храбрецу! ),
да в бледности являя грёзы...,
и он нахмурился слегка,
прекрасно зная: Жизнь - горька...
10
'Пошла, пошла, пошла отсюда...-
сказал отец, ей, громко, вслед,-
а слёзы осуши, покуда...,
и воротись ( Вне неких бед! )...,
нормальной чтоб предстать, пред нами...,
ну..., весёлёшенькой...- очами...,
да и чертами...- Чёрт возьми!
А если гордость...- так уйми! -
И к князю обратясь, спокойней,
он продолжал...- У них - всегда...-
Развод ли... Свадьба...- Всё - беда...-
Заведено..., чтоб слыть пристойней!
А о приданом, не засим,
мы, князь, теперь поговорим...'
11
А Маша, с жадностью желания,
вслед позволению отца,
скрывая возгласы отчаяния,
и боль, в страданиях лица,
вмиг, поспешила удалиться
и, дабы в доле ей забыться,
помчалась в комнату свою,
где ( Как у жизни на краю! )
запёрлась в безграничном горе,
чтоб волю дать своим слезам
( А те, застлавши свет глазам...,
жизнь предъявили в злом укоре! ),
и Деву - в сумрак, взяв, обид,
повергли в плач...- и тот - навзрыд!
12
Себя, женой воображая,
она представить не могла,
что старый князь ( Судьба чужая! ),
ей - мужем станет ( Жизнь: ты - мгла! ),
кой показался ненавистным
и отвратительно-тернистым,
на фоне лет своих былых...
и пусть, чрез речи, слов благих...,
но брак, пугал её, как плаха,
могильной всходит что, плитой,
а князь ( С широкою душой! ),
как будто восставал из праха,
и за собой, во мрак маня,
гасил, по сути, жизнь огня...
13
'Нет, нет,- в отчаяние впадая,
она пыталась повторить...,- 
уж лучше умереть, пылая...,
иль в монастырь, чтоб в скорби жить...,
а лучше, коль пристало доле
( Но здесь, хотя б по доброй воле! ),
я за Дубровского пойду...'
И тут она ( Иль на беду?! )
о друге вспомнила..., послании
( А то - письмо...- Как знаем мы! )...,
и Маша, скорбь, оставив тьмы,
надежду, обретя в желании,
нашла его ( Не век страдать! )
и жадно бросилась читать...
14
И тут, предчувствуя подмогу
( Письмо - итогом, оттого! ),
она, читая понемногу,
себе призналась ( 'От него!' ),
как подтверждение, в самом деле,
где к осознанию ( На пределе! )
стремились броские, слова
( что Маша видела, едва... ),
но: 'Вечером..., на прежнем месте
( звучал души незримый зов... ),
не позже десяти часов...'
( позволят быть нам снова, вместе... ),
к ней, проступая в тишине,
влекли судьбой...- и не во сне!