В народе нет презреннее поэтов.
Они, не удостоившись молвы,
стоят вдали дождей и сигаретой
рисуют в дыме берега Невы.

Себя поют... Запнутся - и сначала
эстеты ублажают свой порок.
Опять певучесть ямба укачает -
кладут банальность в яму между строк.

Презреньем показным полибезили
неона чад, больные семена.
Мне так противна красота без силы!
Какие нравы... такие времена.

Где облака, качаясь, допылали
и лишь одни мне сердце вдохновляли,
не выдержав, я снова заскорбил;
возможно, догорел и я, безлюдный,
пора молчать и выходить без лютни,
забыть сей мир, как он меня забыл.