Хвиловский Эдуард Адамович :
другие произведения.
Одесса
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Комментарии: 2, последний от 26/03/2012.
© Copyright
Хвиловский Эдуард Адамович
(
edodessa@hotmail.com
)
Размещен: 11/08/2002, изменен: 17/02/2009. 19k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Скачать
FB2
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
ОДЕССА
1.
Э
тот город возник в девяносто четвёртом *
На приправленных солнцем равнинах степей.
То, что было дугой, обозначилось портом,
Начиная отсчёт многотысячных дней.
Протянулись пути до каръеров Каррары,
Чтобы здесь возвести рукотворный Эдем.
Заплескались ручьи, замелькали товары,
Засветились огни над обилием тем.
Много разных имён населили равнину,
Утверждая закон, закреплённый в веках.
И Афины, и Рим, и Стамбул с Палестиной
Ароматно настояны в русских корнях.
Многопрофильность лиц и торговых наитий
Расплелись в музыкальных и зодчих рядах,
Опереточность поз, многозначность открытий
Обозначились в песнях, в бульварах, в садах.
То, что где-то - обвал, здесь - большая удача,
То, что где-то - удача, здесь - полный обвал.
Плата вышла сполна, и объявлена сдача -
Ни копейка, ни рубль, ни грош не пропал.
На солёном ветру, над мостами и садом,
Над изломом марсельских и толевых крыш
Продолжай своё дело, Назвавшийся Градом,
Коль тебя не извёл даже хан Тохтамыш.
-------------
* 1794 г. (это так, для справки, - можно и убрать)
2.
В
сё ракушечник полем дырчатый
сопрягает дома на подкладке
одарённости, степью дышащей,
распрямляющей личные складки
из соседских ступеней скрипами,
раздающимися камертонно,
неучастий, участий всхлипами,
возникающими монотонно.
В лучевых ямбах воздуха ставнями
заслоняют свеченье прямое.
Солевыми, лиманские плавнями
исцеляют всеместно живое.
Гордость голубя над черепицей
обновляет фрагмент Молдаванки.
Тёплый луч, окупаясь сторицей,
растекается телом смуглянки.
Протянувшись на сто лет и двести
так послушно входили в легенду
те до нас. В день другой в этом месте
раздвигаем сегодня календу
всей наклонностью личного поля,
ощущений и вер, претендуя
на участие в списке. Неволя
только мысль. Ничего не взыскуя.
3.
В
подсветке фиолетового неба
и с одобренья розовых Атлантов,
что каждому извозчику знакомы, --
тем паче, записным аборигенам, --
шумит и перехлёстывает море
строптивостью и дерзостью живущих
в скумбрийно-баклажанном городище,
намеренно лукавых и весёлых
и в будни, и в торговые календы.
И все об этом знают и смеются.
Одни - над воплощённой этносферой,
другие - над её очарованьем.
Ни доводам, ни силе не внимая,
текут осеменённые идеи
и прямо в назначенье попадают,
чтоб сделать из идеи сразу деньги,
купить на них немеряно томатов,
смешать да вот с такими огурцами
и, дозаправив всем, что было в доме,
отметить дружно взятие Бастильи
или другой торжественнейшей даты,
вплоть до признаний мужу в постоянстве
или рожденья первого ребёнка
(быть может, даже у чужой соседки),
что мило и измене неподвластно,
имея откровением основу,
заложенную в скифском разночинстве
скрипичного во время исполненья
концерта для оркестра вундеркинда
и дорогого сердцу инструмента.
По всем нагроможденьям эстакады,
вплывая точно в центр против ветра,
развешивать бельё пошла Хозяйка
под звуки непрестижной "Периколы"
и мерным натяжением верёвки
искуснейшим манером управляет,
орудуя устройством без патента,
что во дворах зовут большою палкой.
Залива рокот волн ей помогает
и маяка весёлое мерцанье,
помноженное на обмен квартиры
сам
о
й матроны с добрым дядей Мишей.
Верандами они соприкасались.
Теперь делить их более не будут,
поскольку сочетались третьим браком
и новую стиральную машину
купили, так отметив полюбовно
прекрасное, что сразу всем открылось
и залило огромную веранду
приятнейшим жильцам всем ровным светом
от ламп молочно-белых очень ярких,
продолживших так нужное всем дело,
дворовым учреждённое гигантом -
электро-теле-радио-монтёром.
Он был силён и в шахматах, и в токе.
Особенно при ферзевом гамбите,
отлаженном до виртуозных ставок,
достаточно высоких на то время.
Приятнейшими были те турниры,
когда текли рекой и морс, и сбитень.
Профессор Лехт, ударник Рабинович
скрипач и романист Переяславский,
арфистка Тая, Лена-педиатр,
почтенный Лазарь, экс-завхоз Пилявский,
певец Дельфано, графоман Нечаев,
заносчивая, сладостная Зойка,
зав. АХЧ блатная тётя Зина,
навязчивый и вёрткий Перельмутер
являлись смыслом города-двора.
Меня в нём нет, а он во мне всегда…
4.
П
олукруглая арка
у входа на пляж "Ланжерон".
Быстролётная спарка.
Завистливый аккордеон.
Запах юга, волны,
неустанной в своей теплоте.
плотно соединены
бесконтактные
после
не те.
Освежающи лики
на тропах и просто вдали.
Исцеляющи блики
солёной и плотной воды.
На акациях пчёлы -
вольны, сахаристы, быстры,
и дыханием новы
с глазами открытые сны.
Отрезвленье не близко.
И нужно ли вовсе оно,
если рядом записка
и открытое настежь окно?
5.
П
озабытая роль номерка на руке
за бечёвкой из неухоженной раздевалки,
где мячи, таланты, круги и скакалки
сочетались, как галька в огромной реке,
никогда не бывшей поблизости от
умопомрачительно горячего пляжа
своенравного города без высот
или явных низин. Он пожизненно в раже
пребывал из фруктов, рыб и острот,
и бывало таких - просто некуда деться! -
разлетевшихся в глубину всех широт,
теряя на лету обаяние перца,
которое было возможно вполне
в эпоху камбалы и скумбрии дунайской,
табака и маслин, привезённых извне,
зачастую даже из земли аламандской.
Загоревшая соль на лодыжках ног
там, где тоже ловилась рыбка-бананка.
На румынско-греческий солевой слог
попадалась нередко красота-смуглянка,