Жирафы танцуют туземное танго.
Черные пешки, центр и фланги.
Флагом фламинго алая кровь.
Наполовину расколотых слов.
Скрежетом выжаты крошки-слова.
Трением прутся в тугую воронку-
В жадную пасть муравьиного льва.
Рушатся замки...
Надсадно и звонко
Пламенем-плетью дрожат Гималаи.
Черная зелень холодных асанн.
Вымолишь сам.
Серебром в волоса.
Ты приходил.
Ты - цикламеновый пик позади.
Синью-глазами 
Выпил.
И небо
Сулил.
Переломил, словно свежую булку.
Я на прогулку вышла одна.
В суетный мир. Мира стена -
Дыбом - на клетки двухцветной судьбы.
Мы не рабы, но и не сладкоежки.
Мы монолитны, как черные пешки.
Верим глазам.
...Я - остров. Я Ева. Направо-налево
Лечу белым светом. Была королева.
Осталась планетой.
Куда ты? Куда ты?
На теле - заплаты,
И плачут, расходятся материки.
РукИ на лазоревом небе не видно.
Его заполняет цветущая вишня,
За ней - запятая и пагоды тень.
Была - королева. Не видно, не слышно,
Сплетение тел, визги черных суфлеров,
Разбег бытия.
Тибет поднимается синим забором,
Тибет поднимается синим плащом,
В нем каждый взрощен и последний прощен.
И, может быть, я...
А ты... На груди уже медь побелела.
И сетью - морщинки. Какое мне дело?
Но губы - нежны.
И мне ваши горы - родные скитальцы.
И, гад, ты ведь знал - поманить только пальцем.
Твой Килиманжаро и Эль-Капитан.
Непал, Индонезия, к черту! Аиды!
Мне будет довольно твоей Атлантиды.
Пойду по пятам.
Идти и доказывать сущему миру -
Жива, восхитительна, неповторима,
И помнить судакский нечаянный снег,
Утес, в небеса запоздалый разбег...
Ругаешь, лелеешь. И допинг в аорту.
Пастух без овец. И какого же черта?
Ты шепчешь: Я помню. Желанье, тоска.
И валится мира стена как доска,
Где идолы самых красивых желаний
Летят на куски, исчезая за гранью,
И пешкой, раздетой до белых костей,
Стучу по Тибету твоих скоростей.