Монета на ладони
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
О внимании. Герои - старые. Точнее, очень-очень молодые.
P.S. Или О бедном Эфеле замолвите слово.
P.P.S. Сюрприза у меня всё равно не получится, а всё из-за шила в одном месте =L
P.P.P.S. Обновление от 7 марта 2010 года. Случайностей в условиях бдительности не бывает. *вздох* Сколько ни стараюсь, много не получается.
И обновление от 12 марта 2010 года. Немного о Новелле и Умелле, но в основном о герцогине Нелулле Орлеш. Вот так-то =)
NB: Это ЧЕРНОВИК, так что возможны изменения в уже выложенных частях - как косметические, так и вполне существенные.
[Дописано будет]
|
Обновление от 7 марта 2010 года
Обновление от 12 марта 2010 года
Две колыбели
Мальчики, каждый в своей колыбели, драли глотки так, что впору было оглохнуть, но сгорбившийся у кроваток мужчина заткнул уши ладонями вовсе не потому, что боялся этого. Он, наверное, даже не слышал такого требовательного и такого жалобного плача - мужчину терзали ох как невесёлые мысли. Мысли, родившиеся вместе с этими детьми. Хорошие дети и плохие мысли.
Хорошие дети, загляденье, мечта любого отца. Светловолосые, как многие малыши, с огромными зелёными, затенёнными пушистыми ресницами глазами и белокожие. Пока белокожие - не болезненно-бледные, а таинственно-светлые, как лунная поляна в сердце девственного леса. Нет, эти мальчики совсем не походили на отца, ибо пошли в неземной красоты мать, не человека - белоснежная кожа, глубокая зелень глаз и едва заметно заострённые ушки выдавали в детях полуэльфов. Так оно и было - мальчиков от человека родила эльфийка. А потом умерла. Бессмертная - пусть всего лишь по меркам людей - бессмертная эльфийка умерла.
Граф Яруш стиснул голову руками ещё сильнее, будто это могло оградить от непрошеных мыслей. О! Если бы не он, если бы не Яруш, эльфийка бы жила!
- Но она не родила бы этих замечательных малышей, - резонно возразил кто-то рядом.
Граф обернулся. Он не заметил, как она пришла - не услышал лёгкого скрипа двери, не ощутил холодного сквознячка, ласковой кошкой потёршегося о ноги, не почувствовал ладони, лёгшей на согбенную спину. Не заметил. Он вообще её не замечал.
- Ты? - А теперь и не ждал. Никак её не ждал, ведь с его клятвой произошедшего не прощают. Да и без лишних обетов не прощают. А она пришла.
- Я, - пожала плечами. - Как я могла не придти?
- Но...
- Скажи, - она перебила. Раньше она не осмелилась бы. Что там - раньше она не смогла бы обратиться к нему на "ты", как к равному, а не господину и повелителю. - Скажи: их мать умерла родами?
- Нет, - покачал он головой, - у эльфиек такое редко случается. Она умерла сражаясь. Она защищала их.
- И потому родной отец сейчас пугает их дурными мыслями? - она подошла сначала к одной колыбели, затем к другой, погладила младенцев по красным от слёз щёчкам - мальчики притихли. - Вместо того чтобы утешить, успокоить...
- Ты простила? - удивление отвлекло от скорби. - Ты меня простила?
Графиня Яруш помолчала. Затем твёрдо посмотрела в глаза мужу... Даже на свадьбе ей не достало сил сделать это самой - жених перед поцелуем осторожно поддел подбородок невесты пальцами и только тогда узнал, какого цвета у неё глаза. Медовые, как и положено той, что вступает в Ястребиный род.
Да, она изменилась, стала решительной и смелой.
- Не знаю. Пока не знаю. Но они-то уж точно ни в чём не виноваты, - она всё-таки отвела взгляд. - И кто устоит перед эльфийкой?
- Тот, кто не станет обманывать ни её, ни жену, - вынес сам себе приговор граф.
- Да, - она не стала спорить - не видела нужды. - Но это твои дети, мой господин. - Всё-таки господин. Несмотря ни на что, господин. - Ты обязан их вырастить... - Теперь она вовсе отвернулась. Ей было больно. - И тебе необходим наследник, а я так и не родила.
- Они маги! - граф слишком хорошо её понимал. - Мы признали Гулум старшим среди равных, но живём мы по прежним законам. У них нет прав, будь даже они твоими детьми. И они - близнецы... это... Это страшно! - Он поднялся и обошёл её, чтобы теперь самому посмотреть в любимые глаза, которые он предал. - И если ты... если ты вдруг останешься со мной, то может быть... ещё может быть... Как ты заговоришь тогда? Ведь тогда ты будешь и права, и не права одновременно.
- Тогда ты просто их вырастишь, дашь возможность жить и найдёшь им Учителя.
Граф склонился перед женой.
Ты да я
1
- Нов! Но-ов! Велька!!! - Эфель, прежде чем войти, приостановился у ворот малой конюшни и отчётливо громко позвал брата, словно предупреждая о своём появлении. - Нов!!!
Юноша обошёл все места, где любил бывать младший братец, не исследованным оказалось это одно. Всё чаще Новелль обнаруживался именно здесь. Здесь, куда Эфель заглядывал в последнюю очередь, так как конюшни располагались чересчур близко к замку отца, графа Яруша. Эфель старательно обходил стороной родовое гнездо, появляясь там лишь в случае крайней необходимости или по непосредственной воле батюшки или графини, предпочитая жить в домике сельского знахаря. Не то чтобы в замке Эфеля (или того же Новелля) не любили - нет, вовсе нет. Скорее - наоборот! Любили, хорошо относились, всегда ждали, но... Возможно, тому виной излишняя мнительность подростка, но Эфель постоянно ощущал вину - свою и обитателей замка. Вину отца перед сыновьями, младшего брата, законного наследника, перед старшими, бастардами, графини перед пасынками. Потому в замке было трудно жить, Эфель просто-напросто задыхался вроде бы в родных, но бесконечно чужих стенах.
- Велька! - юноша пинком распахнул ворота.
Новелль и впрямь был здесь. Против обыкновения он не завязывал судорожно штаны, пряча за спину кого-то смущённо пищавшего, а кормил стройную кобылу морковкой... хотя соломинки, легко скрывающиеся в светлой, чуть всклокоченной шевелюре, выглядели подозрительно. Похоже, не зря Эфель кричал, не зря. Н-да, в таких случаях говорят: "Яблоко от яблоньки недалеко падает". На что, правда, у балагура Нова обязательно отыскался бы ответ, вроде: "И в кого ж ты, Фелька, грушей уродился?"
- Велька, ты мне нужен.
- Я не Велька, а Новелль! - важно и донельзя смешно надулся брат.
- Когда вырастешь, тогда и назову Новеллем, - отрезал Эфель.
Вот кто-кто, а Нов своим положением бастарда не тяготился: младший из близнецов, он так и так не мог ни на что претендовать, потому и воспользовался ситуацией - жил себе в удовольствие и ни над чем не задумывался. Кормят, одевают, обязанностями не отягощают. Даже магии он не учился - не было для него в округе подходящего учителя. До сего дня не было.
- Фелька, что ты раскомандовался? Если на десять минут раньше вылез, значит, уже старший и главный?!
- Новелль! - охнул Эфель.
- Что? Я уже повзрослел? - ехидно поинтересовался наглец, но затем замахал руками. - Ладно-ладно, ты старший и главный. Я всего лишь пошутил - лицо у тебя тако-оое бы-ыыло...
- Дурак, - беззлобно фыркнул брат. - Пойдём.
- Куда?
- К учителю.
- Не-ее, к нему не пойду, - Нов напрягся. Теперь он выглядел серьёзно, как и подобает сыну графа.
- Совестно?
- Именно, - совершенно искренне откликнулся младший. - Пойми, не могу я к нему ходить! Нет сил моих делать вид, что меня чему-то учат! Я ведь давно умею всё, что умеет старик. Мне нужен... - Он тяжко вздохнул. - Мне нужен другой учитель. Прости... Я не хочу его обижать!
- Старик знает, - грустно улыбнувшись, сказал Эфель. - И я знаю. Поэтому - пойдём. У тебя будет настоящий учитель.
- Ты нашёл? - глаза Нова восторженно засияли. - Для меня?
- Могу и соврать. Но вообще-то он мимо проходил - в трактире остановился.
Однако Вельку подробности никогда не интересовали. Он верил в своего умного и заботливого старшего брата. Парень с готовностью подскочил к выходу.
- С подружкой бы попрощался, герой! - хмыкнул Эфель.
Младший отчаянно покраснел и бросил вороватый взгляд наверх. Из стогов сена высунулась симпатичная, хоть и конопатая да курносая, мордашка. Дочка кухарки, переселенки из Овиса, королевства на границе Гулума и Симии. А позавчера была пастушка с дальних гор - удивительно, что ещё не прибежал весь её клан, потрясая длинными кинжалами! Наверное, девица столь же лёгкого нрава, как и та канатоходка, что была на ярмарке три седмицы назад... Новеллю без труда удавалось заводить необременительные знакомства.
- Ты смотри, красавица, сын бастарда...
- Да ладно вам, господин, - беззаботно хихикнула овисийка. - Мама говорит, что мой отец - сам герцог О-оваш. И оберег у меня хороший есть. А господин Новелль говорит, что заклинание знает.
Эфель, поджав губы, хмуро посмотрел на пустобреха, но от комментариев воздержался - незачем девицу расстраивать, да и, чем Тьма не шутит, может и впрямь её амулетик работает.
- Фелька-Фелька, ты бы сначала попробовал, а потом осуждал.
- Ой, господин Эфель, а вы что, не?.. - восхитилась дочка кухарки и герцога. - Это вы зря. Обязательно попробуйте! Вы же миленький - любая согласится.
Старший брат зарделся, что соннечка в цвету. Конечно, он миленький, ведь они с Новом на одно лицо!
- К-как-нибудь попозже, - заикаясь, выдавил юноша, а затем в безуспешной попытке скрыть смущение рявкнул: - Велька! Господин маг ждать тебя не будет, пошли!
Младший послал зазнобе воздушный поцелуй - та помахала в ответ ладошкой - и поспешил вслед за сердитым Эфелем. Новелль действительно не понимал недовольства близнеца.
- Мастер, не найдётся у вас минутка?
Крепкий рослый мужчина, с мечом на поясе и в лёгких доспехах - не подумаешь, что маг! - отложил поднесённую ко рту ложку и посмотрел на Эфеля. Даже сидя, странник был почти вровень с высоким юношей. Светло-зелёные - офидийские - глаза на миг вспыхнули удивлением и радостью, чтобы быстро, очень быстро смениться разочарованием и презрением. Знакомая реакция - тёмные чародеи ходили в учениках лишь у своих родителей, так как по большей части наследовали дар по крови. От батюшки. Изредка - от матушки. А кому не повезло появиться на свет не у волшебников или же вовсе остаться сиротой, приходилось рассчитывать лишь на собственные силы да, быть может, чужие книги. Эфель привычно сделал вид, что ничего не заметил. Он бы и не подошёл к чародею, касайся дело его, а не Новелля - юношу трясло и разве что не крючило рядом с гостем. Мощный белый маг - самое то, чтобы учить младшего брата.
- Чего тебе?
На миг где-то внутри вспыхнуло раздражение. Он, конечно, выблюдок и тёмный чародей, но, между прочим, господский сын, сын графа! Но странник-то об этом не ведает. Да и ради Новелля чуток потерпеть можно. Эфель успокоился. Точнее - честно постарался.
- Тут... есть... - начал юноша. Под этим взглядом прочувствованная и, главное, вежливая речь распалась на невнятное заикание. - Один человек...
- Один человек?
"Не ты ли?" - спрашивали злые глаза. Хорошо ещё демонстративно за ложку обратно не взялся! Хотя... Эфель, наверное, ему весь аппетит испортил.
Где же Новелль? Чего проще: показать товар лицом - и пусть они сами разбираются!
- Я сейчас. Простите, мастер! - покраснев, юноша выскочил на улицу.
Новелль, вопреки обыкновению, не строил глазки очередной веселушке и не взялся обучать дворовую псину симийскому, а чистил штаны. Видимо, зацепился ногой за ногу, спеша за братцем.
- Ну ты даёшь! - оценил тот. - Велька, оставь. Господин маг здесь гость - и не более. Когда захочет, тогда уйдёт... - И прищёлкнул пальцами - очистить одежду не очистил, зато грязь равномерно по всей поверхности распределил.
- Спасибочки, Фелька, - неблагодарно буркнул близнец.
- Неважно, - отмахнулся Эфель и потянул Новелля в трактир, подтолкнул к столу, где вновь пытался обедать белый волшебник. - Вот он. Зовут Новеллем. Возьмите его в ученики, мастер!
Во второй раз странник был осторожнее. Он сначала внимательно изучил кандидата и только после занялся выводами. Похоже, увиденное ему понравилось, но - не более.
- Мастер! Он будет замечательным учеником! Он умеет читать и писать, азы магии знает, хорошим манерам обучен, прилежен, трудолюбив, - Эфель в тот момент искренне верил в каждое своё слово и убедил бы кого угодно, что брат - чудесное и милое существо, если бы расхваливаемый объект не стоял тут же и, глуповато приоткрыв рот, не взирал на оратора. - Я понимаю, что он слишком взрослый для ученика, но ведь учиться никогда не поздно! И осознаю, что ученик ещё и обуза, лишние траты, но отец с матушкой помогут...
- Достаточно, - оборвал пламенную речь чародей. - Я не слеп и вижу перед собой обыкновенного оболтуса и бабника. - Близнецы отчаянно покраснели. - И ещё, мальчик, это учитель платит родителям за ученика, а не наоборот.
- Но...
- А теперь оставьте меня и дайте наконец-то поесть, - и волшебник всё-таки взялся за ложку.
Новелль вздохнул, поклонился и вышел. Эфель по-щенячьи глянул на чародея, но тот и бровь не повёл. Тоже вздохнув, юноша побежал за братом.
- Прости! Я всё испортил!
Новелль не ответил. Он как шагал - так и шагал дальше.
- Ты куда, Вель?
- В замок. Отец требует, - бросил через плечо младший. К старшему он даже не обернулся.
- Обоих?
- Да.
Брат ускорил шаг. Эфель попытался было нагнать Новелля, но не сумел. Да и судя по напряжённой спине, к лучшему - видеть подле себя близнеца младший из братьев явно не желал. Старший некоторое время простоял, глядя на родовой замок, а затем развернулся и побрёл совсем в другую сторону. Пусть он ослушался приказа, пусть отец - господин и повелитель - рассердится, пусть... Ноги сами вывели к домику знахаря, единственного учителя Эфеля. Учителя, который попросту не разобрался в том, кого учит. И в этом домике Эфелю, похоже, придётся провести всю свою жизнь. К сожалению, долгую - где не хватило магии, там постаралась эльфийская кровь.
2
Отобедав, Унделей подозвал трактирщика и расплатился. Спрашивать, кто эти мальчишки, чародей намерено не стал - сначала он посмотрит на тех, ради которых приехал, а уж потом будет разбираться с этой парочкой. Вернее сказать, с Новеллем. О безымянном близнеце речь не шла... Забавно, однако, жизнь устроена. Иногда.
Унделей посмотрит на господских детишек, объяснит титулованному папаше, что и бояться, и искать здесь нечего... Ну, кого могут породить высокородные, которые из поколения в поколение отбраковывали всякого, обладающего толикой дара, выкорчёвывали из своих рядов магию на протяжении веков? С другой стороны, чему только День не покровительствует да над чем Тьма не шутит - взять, к примеру, только что встреченных братьев! - и из голубой крови изредка что-то достойное вырастает. Если так, возьмёт он господских сыновей на воспитание - а где двое, там и третий не в тягость, благо отец-граф пообещал выделить содержание аж на семерых. Впору магическую школу создавать! В общем, никуда не деться лоботрясу Новеллю от своей учёбы - ещё не единожды пожалеет, что сам в ученики просился!
И всё же любопытно: кем в этих землях эльфы прельстились, раз таких два ладных мальчика получилось? Да какого рода - уж не королевского ли, при такой-то силе, причём разной, у потомков? Ведь у остроухих, в отличие от людей, всё наоборот: чем больше волшебства в крови, тем и больше власти у её носителя, причём вполне обычной, политической. Ну да, отыщется у этой загадки ответ, отыщется. Но позже - сейчас у мага другая задача.
За размышлениями чародей и не заметил, как добрался до замка.
- Граф ждёт вас, господин маг, - слуга поклонился и повёл гостя к хозяину.
Стучать в дверь кабинета не пришлось - та стояла нараспашку. Как и пытаться представиться - двое, что находились внутри, явно были заняты друг другом и на окружающее обращать внимание не собирались. Граф Яруш своей клювастой персоной (Унделей ни разу с ним не встречался, но признал без труда) и златокудрый Новелль.
- Где твой брат?
- Я не слуга и не господин ему, - юнец с вызовом выпятил подбородок... по которому тут же и схлопотал.
- Неблагодарный щенок!
- Да что вы мне такого скажете, что нужно слышать и Эфелю? - молодой маг прижал ладонь к пострадавшему месту. Под потолком опасно закачался свечной круг, витражи в узких окнах явственно зазвенели.
Нечаянный свидетель понял, что сейчас не до приличий, и вмешался:
- Осторожнее, ваша светлость! - предупредил он. Собеседники обернулись. - Этот щенок не только неблагодарный, но и пустоголовый.
Как и следовало ожидать, балованный мальчишка опешил, удивился то ли дерзким словам, то ли тому, кто их произнёс, и растерял концентрацию. Некоторые изменения, обратимые лишь при помощи ремонта, замку теперь не грозили.
- Мастер Унделей?
- Магистр, ваша светлость, - уточнил чародей. - Так вы на это предлагали взглянуть?
- Именно, - коротко кивнул граф. - Ну как? Подходит?
- Н-даа, следовало бы догадаться, - вместо ответа хмыкнул гость, качая головой. - Следовало бы. - И вернулся к высокородному: - Что ж, я это беру. Но окажите услугу, граф, велите изготовить побольше розог. Здесь ими явно пользовались слишком мало.
- С превеликим удовольствием, магистр, - скривился хозяин. - Турса, слышал? Займись.
Провожатый согнулся в глубоком поклоне и молча удалился, видимо, выполнять приказ. Новелль побледнел.
- Отец...
- Тебе, мальчишка, слова не давали, - отрезал граф.
Молодой чародей смиренно потупился... осторожно наблюдая за происходящим. Н-да, о смирении, похоже, он вычитал из книжек, да и тех, что писались бунтарями. Граф вновь посмотрел на Унделея:
- Магистр, у меня есть ещё один сын...
- Ваша светлость, - невежливо перебил волшебник, - об этом не может быть и речи.
- О... Магистр, я понимаю: два здоровенных лба - это трудно, но они у меня всегда и во всём вместе. Две половинки - иначе не скажешь. И старший, Эфель, прилежный мальчик, за Новеллем поможет уследить. Конечно, они близнецы - капли воды менее схожи, на что я растил - и то порой не различаю. Но секрет прост: если кто напакостил, смело думай на младшего.
Судя по тому, как дёрнулся и приоткрыл рот упомянутый младший, сия метода срабатывала не всегда верно. Однако юнец не стал возражать - видимо, "не всегда" означало всего лишь "обычно". И друг за дружку, если правильно понять графа, мальчики стояли горой.
- Ваша светлость, дело не в моих силах, не в моём желании, - покачал головой Унделей. - Я видел его. Я попросту не могу с ним заниматься...
- Можете! - не удержавшись, вмешался Новелль. - А я знаю, можете! Мы с ним многое вместе изучали!
- Новелль! - одёрнул сына граф, но тот и бровью не повёл.
- Батюшка, что угодно со мной творите, но без Эфеля я никуда и ни к кому учиться не пойду!
- Новелль!!
- Он хороший, - не успокаивался юнец. - Добрый, сильный, заботливый! Он, между прочим, почти наследником рода стал! Он должен был быть младшим графом Ярушем!
- Новелль!!! - отец побелел от бешенства. И не миновать сыну сурового наказания, не присоединись к беседе ещё один участник.
- Батюшка, он прав.
Вместо Турсы с охапкой розог в кабинет зашёл ещё один строптивый подросток. Вот в ком, а в нём легко признавался представитель Ястребиного рода: сразу обращающий на себя нос с горбинкой, хищный карие глаза, острые скулы и явственное желание ссутулиться, словно за мгновение перед тем, как распахнуть широкие крылья - взмыть в небеса и упасть на добычу. Этот мальчик всего на две зимы отстал от Новелля, столь отличного от отца и брата. Законный сын, настоящий младший граф, а не смертный подарочек лесной эльфийки.
- И ты туда же?! Распоясались!
- Но он дело говорит, мой господин, - за новоприбывшим встала статная, ещё молодая женщина. Никак сама графиня. - Послушай детей, повелитель. И ты, магистр Унделей.
- Спасибо, матушка, - оба мальчика поклонились. И наследник продолжил: - Магистр, мой брат не виноват в том, кем родился. Так же, как и нет заслуги Нова в том, что он светлый маг, но его вы зовёте, а Эфеля отвергаете. Он очень хороший! Правда! И не раз спасал мне жизнь, хотя... стоило бы не заметить моей беды - и всё, что принадлежит роду Яруш, оказалось бы у его ног. И не скажу, что это плохой исход. Я не скажу, матушка не скажет, Новелль промолчит и отец согласится. Эфель - ответственный. Он хочет учиться, а здесь... Здесь он зачахнет, глуша свой дар... или сойдёт с ума. Магистр, а разве есть что-то хуже, чем безумный чёрный маг?
- Чёрный маг? - переспросил хозяин. Похоже, домочадцы не сочли нужным его просветить.
- Мальчик... - начал было Унделей, но его снова перебили. Графиня.
- Магистр, ты же великий чародей! Неужели ты не отыщешь способа направить силу ребёнка в доброе русло? Отчего ты боишься мага Тьмы?.. Ночью и мне страшно, но я знаю, как та прекрасна, что она дарит чудесные сны и звёздное небо - так почему же и Эфелю не заняться тем же?
Гость покачал головой. Удивительно! Он никогда такого не встречал. Повезло одному юному чародею, ох как повезло. А, может...
- Хорошая у вас семья, граф. Крепок род Ястреба. Но... Я не могу обучать Эфеля, - маг поднял руки, останавливая возражения и новую порцию уговоров. - Действительно, не могу - и лгать мне незачем. Однако я в силах сделать иное: отвести мальчика к настоящему Учителю. - Унделей посмотрел на графа, ибо теперь лишь к нему и обращался, ибо только от отца зависела судьба сына. - Ваша светлость, в Главели живут две волшебницы. Одна из них, полагаю, согласится взять его на воспитание. И думаю, они не причинят мальчику вреда.
- Думаешь? - ухватился за самую суть хозяин. - Значит, не уверен?
- Да, не уверен - они как-никак тёмные магини. Но одна - молодая мать, нежная и любящая. Рядом с другой я дважды видел учеников... правда, давно это было, но всё же... Что скажете, ваша светлость? Рискнёте?
- Я? - удивился отец. - Эфель - не дитя несмышлёное. Его жизнь - ему и решать.
- И то верно, - согласился гость и обернулся к Новеллю. На него же взирала родня.
- Что?
Граф удручённо вздохнул.
- Новелль-Новелль... Брата-то позови.
- А... ну да... - юнец удивлённо сморгнул и вылетел вон. Под шумок слинял и наследник рода, так, на всякий случай.
Унделей улыбнулся. Дети.
- А говорил: не слуга и не хозяин...
3
Эфель во всём старался увидеть хорошее. Очень-очень старался. Иногда чересчур. Вот и сейчас он пытался радоваться тому, что его взял в ученики настоящий магистр, а не переживать из-за того, как оно вышло. Не думать о выходке братьев, об их в высшей степени дерзком ультиматуме - ведь Нов мог навсегда остаться в том же домике знахаря, где прятался близнец! Ультиматуме заезжему чародею, но, прежде всего, отцу - господину и повелителю! Юный маг предпочёл запомнить, как батюшка и мачеха обнимали его на прощание, благословляя, целовали в лоб и граф, не отрёкшись, называл его Эфелем Ярушем, а не то недоумение, замешанное на страхе и непонимании, что плескалось в глазах родителя по возращении старшего сына в замок. Сына, который, столь похожий на светлого Вельку, как оказалось, принадлежал опасной и жуткой Тьме. Хорошо ещё, что рядом, поддерживая, стояла графиня - она-то всё знала давно. А когда узнала, не испугалась пасынка, а лишь попросила не расстраивать мужа. Ох, какой же им предстоит серьёзный разговор! Но об этом Эфель тоже старался не думать.
Он не думал и о том, что по прибытии в далёкую и неизвестную Главель, вотчину императора молодого Гулума, обитель таинственного и враждебного Змеиного рода, придётся расстаться с Велькой и, вероятно, надолго, если не навсегда - магистр Унделей жил не в столице. Пока же юноша наслаждался тем, что они с братом путешествуют вместе, они, как и прежде, рядом, делят на двоих радость новых впечатлений и печаль из-за расставания с родными.
Маг не беспокоился и о предстоящей встрече с госпожой Олиушо и госпожой Милик, первыми на его памяти чародеями Ночи и вообще магами-женщинами. Он не волновался о том, что ни той, ни другой не подойдёт - он просто ехал к ним.
И ещё он прилежно учился, не замечая - пусть это было сложнее прочего! - как вздыхает учитель. Эфель знал, но заставлял себя не понимать, что магистру Унделею хочется видеть это послушание, эту усидчивость, это желание доводить всё до конца и не расслабляться, пока не добьётся хоть чего-то стоящего, в Новелле, которому долгие объяснения, занудные тренировки и повторение пройденного быстро наскучивали. Даже, сверх того, магистру Унделею явно хотелось, чтобы Эфель был чародеем Света... Но чего-чего, а этого не было и быть не могло - по мнению юноши, к лучшему. Иначе Велька пропал бы - с его-то легкомысленностью только Тьмой и повелевать!
- Новелль! Пока не выучишь урок, не будет тебе никаких сеновалов! - наставник резко выпрямился и ударил двумя вытянутыми пальцами правой руки о столь же напряжённые пальцы левой. Раздался хлопок, определённо более громкий, чем следовало. Магия. Воздух, Земля, немного Пси и, конечно же, Дух.
Велька в который раз побледнел - угроза-то, по его мнению, не шуточная! это вам не порка солдатским ремнём! - и уткнулся в книгу с явным намерением расправиться не только с нынешним заданием, но и со всем томиком целиком. Эфель, издали наблюдавший сию радостную картину, хмыкнул - надолго братца не хватит. Заскучает, устанет, потянется к тому, что интересно - к заклятию. И легко разберёт, что нет там ничего, один звук. Наставник не добавил Воды, оставил без внимания Огонь, Пси, в общем-то, пожалел, а Духа в чарах ровно столько, сколько в любом другом волшебстве. Верно, зачем учителю калечить талантливого, пусть и ленивого, ученика? Тем более ещё не оторванного от рода - отец ведь и почувствовать неладное может! И тогда ничто, даже самая-самая страшная и могущественная магия, не остановит разъярённого Ястреба, между прочим, в его же владениях.
- Хорош ухмыляться, - беззлобно фыркнул белый чародей и присел рядом, посмотрел на Нова. Тот, чуть слышно бормоча, постоянно сбиваясь и подглядывая в книгу, творил какое-то заклинание. Кажется, обычный ветер, не сильнее сквознячка. Естественно, не получалось - Велька спешил и не замечал, что зацепил Огонь вместо Воздуха. Со стороны юноша походил на рукача, заморского танцора - они тоже почти не двигаются, только кистями крутят и глазищами вращают. Между прочим, завораживающее зрелище. - Как хорошо, что Мир не способен породить мага, которому по силам Мир же разрушить.
Ещё породит! И вашего, светлого. Вы его не признаете, да в ноги поклонитесь... Эфеля так и подмывало сказать это магистру Унделею. И не в первый раз с ним подобное! Стекленеют глаза, деревенеет тело, туманится разум - и только шевелятся губы, не подвластные хозяину. Непрошеные слова рвутся наружу... но тёмный сдерживался, превращал их в беззвучный шёпот, страшась, как бы наставник не решил, что навязанный подопечный издевается, перечит, передразнивает. Не было такого. Но когда не любишь человека, то волей-неволей ищешь в нём недостатки - молодой маг не хотел давать старшему повода выказывать плохое. Зачем?
- Если обмолвишься, что это не чары, - не глядя на собеседника, произнёс магистр, - а пшик, голову сверну и ни графа, ни младшего графа не побоюсь. Думаю, мне удастся их убедить, что вот таким, безголовым, ты уродился.
С щеками Эфель справился, но уши горели. Наверное, эффектно он сейчас смотрелся с двумя, словно алые цветы, огоньками в короне золотистых прямых волос.
- Не обмолвлюсь, ничего не скажу. Ему полезно, - уверил белого мага чёрный.
Впрочем, он ничего не скажет и взрослому о том, что Велька не такой уж и озабоченный дурак, каким любит прикидываться. Какой спрос со смазливого юнца, что за юбками только-то и привык гоняться? Вот Нов и пользуется. Но ничего, у близнеца уже есть план... хромающий, правда, на обе ноги, так как одну, очень-очень важную составляющую - младенца - Эфель не знал, где искать.
- И откуда в нём столько пыла? Ведь всего семнадцать зим отмерил!
- Ну-уу... ему нравятся женщины, а он - им, - пожал плечами другой семнадцатилетний парень. - Магистр, ему бы какую игрушку придумать, любопытство разбередить. Его ж, когда интересно, не остановить! Он горы местами поменяет, реки вспять оборотит...
Магистр... Об этом юноша тоже старался не печалиться. Он как-то сразу понял, что может звать магистра Унделея, как пожелает, но только не обращаться к нему как к учителю. Хоть тыкать, хоть господином магом обзывать, хоть уважаемым кликать, но только не учителем! Учителем наставник был только Новеллю.
- Реки вспять? Это он и сейчас сделать может, да кому оно надо?
Они вздохнули. Воспитатель и воспитанник понимали: чтобы устранить проблему, достаточно дать ей в руки хороший учебник. Но маг, направляясь к графу Ярушу, не рассчитывал отыскать что-то интересное уже для себя - потому бедняге Нову приходилось корпеть над тем, что завалялось в дорожной суме.
- Тогда научите его светлым чарам! Уж чего он не умеет, а уметь хочет, так это!
- Неплохая идея, спорить не буду, - хмыкнул магистр. - Да только рано ему белые заклинания по рунам разбирать - с его-то концентрацией! Ещё и рядом с тобой - вовсе опасно. В первую очередь, для тебя. Но не в последнюю, и для него. И для меня тоже. Если бы он их сам применял... Ты не замечал?
Эфель молча покачал головой.
- Вот-вот. А тебе, кстати, ко Тьме обращаться-то пора.
Юноша сжался. Не желал он этого разговора! Не желал!
- Почему это пора? Ведь сами сказали, что Нову рано.
- А тебе в самый раз. Я чувствую, ты истекаешь Тьмой. Тебе не только следует учиться тёмным чарам, ты их уже применял.
Несчастный вскинулся, посмотрел в небеса полными слёз глазами. Хотелось потупиться, спрятать лицо, но тогда он разревётся. Недостойно мужчины. Он до последнего отрицал очевидное.
- Брата лихоманка странная взяла. Старик, ну, учитель, знахарь наш, не справлялся. А потом и вовсе что-то пошло не так - может, брат и сам одолел бы беду, но теперь ему лекарство мешало. Надо было что-то делать! Но как старшему сказать, что он не прав? Вот я, не спросясь, по-тихому, влез... Магистр, вы знаете, иногда, если я очень расстроен, от моего прикосновения вянет трава. Я, правда, не хочу этого! Оно само выходит! А мне потом легче. Вот я и решил, чем болезнь лучше цветочков? Если я безвинные растения убиваю, то отчего же с гадостью всякой не справлюсь? Я коснулся брата... Уж когда здоровье к нему вернулось, сообразил, что ведь вместо лихоманки мог его к смерти раньше положенного отвести. Но повезло, получилось, как хотел.
- А потом и тебя трясун с ног свалил.
- Откуда вы знаете? - искренне удивился Эфель, мигом оставив слёзы.
- Да ты сам, глупый, только что мне сказал. Трава увяла, а тебе легче стало, - пояснил собеседник. - Ты не убиваешь, по крайней мере, не напрямую. Ты себе жизнь забрал. От травы в тебе соков земных прибавилось, силы. А от хвори - лишь заразы. Вот ты и слёг.
- Но мне лекарства старика помогли.
- Тут уж не ведаю, в чём дело, - развёл руками светлый чародей. - Но тёмная сила теперь останется с юным графом. - Эфелю не было нужды уточнять, кого из братьев он пользовал страшной своей магией - Нов, наверное, такого не пережил бы. - С другой стороны, один раз среди Ястребов появился чёрный маг, значит, и второй будет. Уже в срок, а не из-за эльфийки. Но всё-таки странно... среди высокородных... давно такого не случалось.
- А почему? Почему вы считаете, что среди высоких родов не могут появляться великие чародеи?
- Уже не считаю. Когда имеешь доказательства, зачем же спорить? Но поражаться тому, мне ничто не запрещает, - магистр указал на лужок, вниз по склону (они уже добрались до предгорий, северных границ владений Ярушей). Там пасся небольшой табун белоснежных лошадок. - Видишь?
- Да, - улыбнулся Эфель. - Это гордость отца. Они дороже шуршей!
- Потому что ещё более необычные и редкие. А как такой красоты добились?
- Легко, - отмахнулся юноша. - Но не сразу, много времени понадобилось. Племенными жеребцами самые чистые выбираются. Да и с кобылками стараются не ошибиться, чтобы приплод ещё белее, ярче стал.
- Вот и в высоких родах также. Хоть один намёк на пятнышко - магию - и не быть тебе наследником, не твоим потомкам род продолжать. А тебя, ну спасибо, если младшей ветвью оставят, а так - и отречься могут. Только... без исключений, видимо, всё равно не обойтись.
Со взрослыми животными бродил всего один сосунок. Сейчас он как раз тыкался в вымя матери. Не снежный, а сероватый, весь в чёрных пятнашках и тёмно-серых кольцах - не жеребёнок, а ирбис какой-то.
- А мне он больше всех и нравится! - буркнул, оскорблённый сравнениями, Эфель. - Будь моя воля, таких только и выводил!
- Да ты уж вывелся, - невесело усмехнулся маг. - Семя твоё ничего, кроме Тьмы не породит... Да не о том я с тобой поговорить собирался. Беда у нас. У тебя и у меня. Плохо нам с тобой рядом, плохо. Очень. И вскорости не будет у меня сил выносить твоё присутствие. Пора с бедою разбираться - сама не исчезнет.
Младший чародей во все глаза посмотрел на старшего. Нет. Неужели тот откажется от слова, данного отцу? Неужели бросит?
- Ох, ну до чего же глупые дети пошли! Я ветром повелеваю, а не отдаю ему свои обещания! - без труда прочитав мысли по лицу, возмутился магистр Унделей. - Я сказал, что отведу тебя к Учителю, значит, сделаю всё возможное для этого. Но чтобы куда-то дойти, нужно научиться ходить вместе. У тебя не получается, а одного меня не хватает. Да и не последний я белый маг на твоём пути. Светлых, знаешь ли, куда больше. А тёмных... Если уж совсем повезёт... то есть, в твоём случае, не повезёт, ты встретишь такового лишь в зеркале. Надо научиться сосуществовать рядом со светлыми, иначе тебе не выжить.
- Вы о... о том, как... тело судорогой сводит, дышать нечем, а сердце так и норовит остановиться? - юноша обхватил плечи руками и закачался взад-вперёд. - И хочется дотронуться до травы так... - Он зажмурился, ибо признаваться в том, от чего, как от случайности, открещиваешься, жутко. - ...так, как я вам рассказывал, чтобы стало легко...
- Дурак! Какой же ты дурак! - взрослый вскочил, наклонился и что есть силы тряхнул подопечного. - Я понятия не имел, что тебе настолько худо! Ещё чуть-чуть - ты и впрямь свихнёшься... Да расслабься ты! Пусть будет, как мгновение назад...
Но Эфель не мог. Понимал. Умом понимал, что необходимо остановиться, в самом деле, попросту расслабиться, но не мог. Наверное, это истерика. Его обычная персональная истерика. С ужасным концом. Однажды было такое. И тогда увяла, усохла не какая-то кочка, а целая делянка. Медовая, его. Ещё повезло, что пчёлы сообразили и улетели, но цветам-то деваться было некуда. Да и толку, если смерть уже собиралась шагнуть за границы маленького поля, в грушевый сад.
Каким чудом он тогда сумел не превратиться в чудовище? Может, мыслью о Вельке, которому придётся жить с воспоминаниями о брате, о том, что он натворил, и ловить на себе опасливые и неприязненные взгляды - они же близнецы! На одно лицо! И внутри одинаковые! Он наверняка такой же, как подохший - Эфель не сомневался, что его изничтожат - ублюдок! А что прикидывается белым, так это недолго проверить - и граф нам не указ, сам же поблагодарит, а за ошибку мы готовы и расплатиться. В таких делах лучше рискнуть, лучше навлечь гнев хозяина, чем сгинуть ни за медную монету... Юный чародей остановился, сгубив всего лужайку, принадлежащую ему и никому другому. А потом увидел, что любимую делянку покинули не все силы - и осторожно выведав у Нова восстанавливающие заклинания (те, к счастью, ни к Свету, ни к Тьме отношения не имели), возродил участок. Туда даже пчёлы вернулись - о происшедшем напоминали проклюнувшаяся среди прочих цветов сонничка, мёд с горчинкой (тот, впрочем, многим нравился) и крайние деревья из сада, они плодоносили странными, словно под чёрный мрамор раскрашенными, грушами.
Однако здесь и сейчас всё было иначе. Хуже. Многократ хуже! Новелль теперь под защитой Учителя. Значит, незачем оберегать брата. А у наставника хватит сил и умения, чтобы справиться с разбушевавшимся чёрным магом... по крайней мере, магистр Унделей так думает. А ещё он опытный, конечно же разберётся, что у подопечного обыкновенный срыв, который легко лечится обычной затрещиной... И тогда Эфель взорвётся. Отчего он понимает всё так чётко, но не может справиться с собой?
- Учитель, что случилось?
И всё разом прошло, отпустило. Тёмный чародей обмяк в руках светлого. Спасибо, братец!
- Что-что... - недовольно буркнул наставник. - Мне, как и всякому уважаемому учителю, послала Тьма да Свет доставил в ученики двух остолопов - одного лентяя, а другого разумом больного.
Эфель покраснел - багрянец осеннего леса переплюнул бы. Велька недоумённо нахмурился.
- Я стараюсь, - пробормотал он. - Но оно не выходит! Никак!
Магистр Унделей лишь головой покачал и продолжил:
- Эх, прав был Учитель, прав, говоря, что аукнется мне моя непочтительность. Вот и аукнулась... Новелль, не выходит - продолжай тренироваться. Сядь и учи урок. А мы с Эфелем позанимаемся.
Брат подчинился, не забывая, однако, подглядывать за близнецом и наставником - то ли проверял, что действительно ничего плохого не происходит, то ли, отлынивая, любопытство удовлетворял. Он же, что кошка, всюду нос сунуть норовит.
А Эфель улыбнулся, искренне, счастливо. Он догадался, что задумал магистр, и не побоялся прямо посмотреть ему в глаза.
Рядом с Новом всегда было хорошо. Но чем он как чародей отличался от магистра Унделея? Только мощью, причём - уж кто-кто, а юный маг отлично видел - наставник проигрывал по многим направлениям, практически по всем, однако ж сосуществовали они с братом семнадцать зим и ничего, не померли, не порвали друг друга в клочья, не расползлись на куски сами. Да и как бы они выросли в одном чреве, мать не уморив? Конечно, с чужим человеком легко сойтись не получится, зато есть возможность отыскать верный подход - сейчас и на будущее, тем более что при Нове взаимная со светлым неприязнь несколько утихала. Найдут они путь, найдут.
- Фель. Фелька. Ну, Эфель!
Юноша приоткрыл глаза - перед самым носом белела в ночи физиономия братца, какая неожиданность! - и вновь их закрыл, погружаясь в сон. Приятный во всех отношениях сон: какая-то потрясающе красивая женщина в светящемся платье врезала Вельке кулаком по физиономии. Велька перед тем испуганно отшатнулся, но и только. Вообще-то, сказать с уверенностью, что пострадавший серьёзный мужик - это и есть Нов, было трудно, но Эфель почему-то так сразу решил и отказываться от догадки за просто так не собирался. Ибо картина сия не могла не радовать сердце.
- Ну проснись, а! - не сдавался братец, настойчиво шепча в ухо и одновременно тряся за плечо. Однако упорства и Эфелю хватало - он продолжал спать. Собственно, с чего бы ему вставать? Сон в горах хороший, сладкий.
Они вторые сутки шли к ущелью, чтобы миновать высокий хребет и, покинув владения отца, попасть в неизвестные земли Орлиного рода. Признаться, и эти места для Эфеля были в новинку - он всё больше к полуденным границам ездил. А Вельку всегда тянуло на полуночь. Где-то здесь он пастушку свою подцепил - уж с чего бы она на равнину спустилась бы. Только за красавцем, графовым отпрыском, чтобы грешить подальше от клановой родни и их острых кинжалов.
- Ну, Фелюшка! Ты мне брат или вражина какая?
- Сейчас? - хмыкнул тот. - Вражина какая.
Интересно, где он с этим вопросом был, когда на привалах выпадало мыть посуду Эфелю, а братцева очередь отчего-то всегда приходила в трактирах, где на кухню посторонних, особенно господских сыновей, не пускали? Младших Ярушей в таких заведениях признавали мигом - слухами там каждая кружка быстрее, чем пивом наполняется, да и внешность у обоих приметная, эльфийская. Но признавать-то признавали, а монеты за ужин требовали... что и правильно, иначе к отцу пошли бы и уж на такие суммы насочиняли бы! И потому из-за жадности своей ничего не получили бы. А так - без лишнего искуса да при деньгах.
На вопрос Нова, почему путешественники в Главель сразу не переместились, магистр Унделей от прямого ответа ушёл, сославшись на магические бури, что мешали скачкам через пространство. Велька не особенно поверил, сочтя, что учитель недолюбливает это опасное волшебство - не редкость среди чародеев, насколько понял Эфель. Однако сам думал иначе: у наставника явно имелись дела - и, похоже, к графу Ярушу в замок он заскочил по дороге. Впрочем, страх в сторону юноша не отбрасывал, как и нежелание демонстрировать магию высшего порядка одному чрезвычайно одарённому лодырю.
- Фель, это честно-честно не надолго! Мне твоя помощь очень-очень нужна!
Тёмный маг перевернулся на другой бок и уткнулся носом в подушку, вернее, заплечный мешок, используемый вместо неё.
Брат тяжко вздохнул. Жалостливо-жалостливо. Так, как только он умел. Сердце старшего не выдержало. А как оно выдержит, если даже строгий магистр Унделей дважды успел купиться... а после руга-аался - Мир на голову чудом не рухнул, но стая воронья, несмотря на пугало и заклятья, портившая ячменное поле, неожиданно снялась в небеса и полетела записываться в почтовых голубей, определённо.
- Что тебе?
- Фель, помнишь смуглянку? Дикую-дикую.
- Смуглянку? - нахмурился Эфель. - Чернобровая такая, круглолицая? Взгляд - не пастушка добрая, а сыч-охотник! Ну, видел я вас издали. Что?
- Её аул в получасе ходьбы...
- И?
- Я туда сбегать хочу. Не пойдёшь со мной?
- Гад же ты! - оценил старший и упал обратно на тюк со скарбом - досыпать. - И ради этого ты меня растолкал?! Не караулил я тебя под оконцами - и сейчас не стану от обманутых женихов да опозоренных отцов и братьев оберегать! Нашёл себе стража!
- Фе-еель, я ж всего-то попрощаться. Нехорошо ведь, она ко мне в гости собиралась! Обещаю, самое большее за полтора часа обернёмся!
- Скажи-ка, я тебе зачем? - стараясь не слушать, всё-таки уточнил брат.
- Чтобы я глупостей не натворил. Всё ж когда у нас - не страшно, а вот под боком у жениха... У неё, знаешь, какой жених! Жуть полночная! А ревни-иивый...
- Без оснований, конечно, - хмыкнул близнец. - Что ж ты о нём не думал, когда невинность чужую забирал?
- Чего? - искренне удивился Нов. - Ты это о чём? Какая невинность?
Ну да, Велька вообще-то не из тех, кто соблазняет. Зато соблазняется с превеликой радостью и завидной готовностью.
- Хорошо, - Эфель, кряхтя столетним дедом, поднялся. - Но только - туда и обратно. Понял?
- Да! Учитель и не заметит ничего.
Идти по высеребренным луной лугам было одно удовольствие: светло - особенно для эльфийских глаз, тихо-тихо - здесь, а где-то там вздыхает ветер, пересвистывается ночная мелочь в траве и чудится почти беззвучный шорох крыльев - сова охотится в ночи. Ниже, ближе к равнине за опасным шелестом скрывались бы крылья летучей мыши, а выше, у каменистой кромки льдов, в вечных снегах - дракона. Эфель никогда не видел небесных ящеров - если те и спускались к людям, то не во владениях Ярушей. Да и от жителей Орлиных земель подобных известий не приходило. Юноша очень хотел посмотреть на настоящего дракона и не боялся встречи, разве что - самую чуточку. Но огнедышащее племя не искало встреч с тёмным магом.
На грани слышимости ровно шумит водопад. Пахнет как в степи - Эфель любил степь. Собственно, именно поэтому он стремился на юг, хотя Овис да Захмельные холмы степью назвал бы только урождённый горец. Или лесной житель, к которым, как ни крути, принадлежали представители Ястребиного рода. Яруши вскарабкались на соседские горные склоны недавно, вытеснив, точнее, поглотив род Агеш, маленький и гордый. Видимо, этим Ястребов привлекли Змеи... Или, вернее, предложили довольно-таки простой выбор - жизнь или смерть. И хитрые ползучие бестии сумели сделать так, что лишь жизнь не марала чести. Как такое удавалось Зелешам? Легенды, правда, утверждали, что офидийцы, закономерно опасающиеся крылатых (да и не только) Родов, не из одной лишь прихоти и не даром пришли к власти - что-то требовалось Королевствам от Зелеша, его сыновей и крошечной Офидии... Но историю ведь пишут победители - императора она облагораживала, склонившихся перед ним владетелей защищала от глупой и ныне бессмысленной ярости.
По бывшей территории Сычей и путешествовал магистр Унделей, ведя за собой воспитанников. Почему он выбрал путь через горы, пусть и невысокие, а по сравнению с основным хребтом, так и вовсе холмики, а не двинулся извилистой дорогой к ущелью-проходу, Эфель не знал - ему и так нравилось, и этак по вкусу пришлось бы. Всё новое! Всё интересное! Велька тоже молчал - и теперь, похоже, ясно почему. Любопытно, как они за полтора часа уложатся? Судя по травам, до аула, как и всякого нормального селения расположенного ниже лесов, идти и идти. Или же целью у них вовсе шалашик овцепасов, времянка среди камней? Ну братец, ну жук!
Однако Новелль направлялся всё же не к ночной схоронке пастухов. Шум водопада вдруг из далёкого шёпота превратился в ближний гул - и братья оказались у рукотворной скалы. Гора обрывалась вниз - от сочных лугов к высоким пихтам. Её словно хлеб ножом обрезали, а чтобы не посыпалась камнями-крошками, укрепили громадными ровными и правильными, если бы не всесильные годы да упрямый ветер, глыбами. Где-то шагах в ста от близнецов по гигантскому жёлобу текла река. Да как! Не увидев своими глазами, Эфель ничьим россказням не поверил бы! Река текла вверх, а у искусственного края изгибалась циркачкой и падала вниз.
- Что это? - поражённый, выдохнул тёмный чародей.
- Теперь рад, что за мной увязался? - хитро улыбнулся светлый. Увлечённый чудом Эфель не обратил внимания ни на вопрос, ни на смысл. - Что - понятия не имею, изучить ещё не успел. Что-то из древних времён... Я... ну... в общем, я здесь гулял, хотел было... э-ээ... ну и на Таткай наткнулся. Точнее, она на меня... Нам, кстати, вниз.
- Это как?
- Во-оон, - брат вытянул палец к площадке, окружённой резными столбиками, - при помощи той корзины.
Действительно, рядом с - или, вернее сказать, под - выложенным плитками пятачком качался, поскрипывая, огромный короб с дверцей на щеколде. От него в стороны и вниз плющом ползли многочисленные верёвки, перекинутые через блоки, когда-то, видимо, предназначавшиеся для цепей.
- Кобольды делали. Или гномы.
- Нет, больше на людей похоже, - засомневался Эфель. - Размер не тот - для гномов точно великоват, а кобольдам вроде бы и подходит, так то потому, что они на поверхность выбираться стали и даже жить решились, оттого и выросли... Я справочник один читал. У папы их много, никому не нужны.
- Справочник? - фыркнул Нов. - Великий мыслитель! Они ж и не для себя ваять могли. Ладно, сели.
Он заскочил в короб, словно раньше только тем и занимался. Старший ступил на шаткий транспорт с опаской. Очутившись внутри, тотчас ухватился за борт - юношу замутило. Высоты он не боялся, однако конструкция доверия не внушала. Младший, глядя на мучения перетрусившего брата, снова фыркнул, но, как ни странно, от колкостей воздержался.
- И заметь! Никакой! Вообще никакой магии! Это-то я успел проверить! - заявил белый чародей. - Ну! С ветерком!
Он дёрнул за какой-то рычаг - ящик-переросток тряхнуло, ноги Эфеля подкосились - несчастный с ещё большей силой вцепился в ограждение... А потом "корзина" начала плавно опускаться - и юноша, не удержавшись, отпуская страх, поднялся. Тёмный маг, на деле, был столь же любопытен, что и его светлый братец. Испуг легко уступил место восторгу, желанию наблюдать и узнавать, изучать. И недоумению - как? Ну как Новелль мог бросить этакое чудо, променять его на ласки какой-то девицы, мимолётной знакомицы?
- Стану магистром, обязательно сюда вернусь!
- Ты сначала хоть в подмастерья выбейся! - хмыкнул старший и умолк.
Они неспешно плыли мимо камней в два человеческих роста в высоту. Поверхность глыб украшала резьба. Несмотря на долгие старания стихий, эльфийские глаза да при мягком свете старательной луны отлично видели изображения. Картины, сцены из жизни - то ли прошлого, то ли будущего, а, может, и попросту нездешнего да выдуманного. Тут - мальчик, держащий в вытянутых руках сияющий шар. Там - девица, поднимающая над собой корону. Здесь - скрещённые посох мага и меч воина, не разобрать - оружие противников или всего лишь парный набор. Вон - яростная битва, а вот - мирные стада... Многое, разное. Простое. Странное.
Отсюда не хотелось уходить... но короб, дрожа, вновь подпрыгнул и мерно закачался из стороны в сторону.
- Всё, прибыли.
Позади потрескивали факелы вокруг ещё одной площадки. Братья осторожно на неё сгрузились, на цыпочках прошмыгнули мимо домика сторожа и скорым шагом двинулись к россыпи огней, что виднелась за деревьями. К аулу разлюбезной и беспутной Таткай.