|
|
||
которая в чужих руках завсегда толще | ||
Сколько бы Каин не холил тщедушные злаки кроткому братцу завещан глазетный уют, вечно свободные, сорные, алые маки только для самых отпетых бродяжек цветут... Слух променяв на чужие тугие морковки, комнатных слоников, прибыльных дойных коров, примуса шум оборвать не помогут уловки, душу настроить на пение горних хоров. Так и живем с врожденными багами зрения, спазмами сердца и напрочь червивой душой, падкой на бегство в соседнее измерение, тихое, как сумасшествие или запой. Куколкой жара прикинулось слабое тело, мрак - это только покой перед новым рывком, если же узел скользящий завязан умело, он не распустится больше порочным цветком. Чашу прими, не гадая о привкусе яда, веришь, не веришь, но грабли заточены вновь, черной вдовой притаилась среди винограда (я не хотела вписать эту рифму) - любовь. |
|