ЛЕНИНИАНА
Не смотри ты в глаза мои преданно,
Не нужно мне тела женского.
Люблю я товарища Ленина -
Вождя народа советского!
А ты с такими замашками
Докатишься до проституции,
И будешь своими кудряшками
Порочить честь революции.
Улыбка твоя похотливая
Противней режима царского.
Узнаешь ты силу, милая,
Молота пролетарского.
Не смотри ты в глаза мои преданно,
Уйди, развратная рожа!
Люблю я товарища Ленина,
А ты на него не похожа!
СЕЗОННОЕ
Я вошел в твой дом,
Хоть и не звала.
Ты сказала мне:
"Я звоню в ноль два".
Я сказал: "Звони,
Не таких видал!"
Сам снимал штаны,
И пиджак снимал.
Ты сказала: "Так,
Уходи дебил!"
Я уже был наг,
И усы крутил.
Принял теплый душ,
И... пошел домой,
Ты кричала вслед:
"Погоди, постой!"
Не пойму, чего
Ожидала ты?
Просто у меня
Месяц нет воды...
ЗАГОТОВОЧКА ДЛЯ СУББОТЫ
Рассол на стол.
Пугливо озираясь,
Дрожащей бледною рукой
В стакан из баночки налить пытаюсь -
Как Божия роса, рассол, спаситель мой!
ВОЛНУЮТСЯ ЛЮДИ
Волнуются люди на площади белой,
Волнуются люди на площади серой.
- Вы слышали? Бога нет!
- Я знал это ещё с детских лет.
- А что ж никому не сказали?!
- Ну неужель вы не подозревали?
- Не скрою, конечно догадывался,
А сейчас объявили - обрадовался!
- Чему же вы рады, мой друг?
- Свободе повсюду, вокруг!
- А вам, патриарх, без разницы:
Богу служить или заднице?
Ну что ж, тогда радуйтесь, радуйтесь.
СЕНТЯБРИНИАДА
Осень на дворе.
Сука в конуре.
В рюмочке желток.
Из письма листок:
"Где ты, мой родной,
Скучно мне одной"
Да отстань ты, мля,
Осень у меня...
Время слезы лить,
Время грусть грустить.
Думаешь ты, нет?!
Я - поэт? Поэт!
Не тревожь меня,
Вплоть до декабря.
Пожелтев с листвой,
Ухожу в запой...
В ОЧЕРЕДЬ!
Стояла очередь большая.
"За чем стоим?" - спросил я у людей.
Никто не знал, и я,
Лишь в целях любопытства,
Стал ждать со всеми,
Благо, было пятьдесят рублей.
И вот стоял я, молча размышляя,
Что ж там в конце? Конфеты? Колбаса?
Ключи от новой жизни? В общем,
Стоял я долго, где-то три часа.
И каково же было удивленье,
Когда в итоге я за пятьдесят рублей,
Без скидок, со значительной доплатой
Схватил увесистых, громадных пи***лей!
Как больно...
***
Мерцают звезды обалденно
Над психбольницей городской.
Храпят больные вдохновенно.
Час как объявлен был отбой.
На койке слева дремлет "Клинтон",
К окошку ближе "Путин" спит.
Лишь мне не спится. Так обидно:
Тунгусский я метеорит.
Все это в общем-то понятно,
Ведь во Вселенной я рожден,
И раз не сплю, то вероятно
Таков космический закон.
Лежу недвижимым предметом,
День вспоминаю роковой,
Когда стремительной кометой
Я грохнулся на шар земной.
Нет, я упал конечно с дуру.
Здесь всем плевать, что я звезда.
И вот меня на процедуры
Теперь таскают доктора.
Я б улетел, да не пускают
Медбратья в белых колпаках.
Они ни пса не понимают
В астрономических делах.
Прощай, прощай мой космос тихий,
Я не вернусь, ведь меня тут
Все эти долбанные психи
На сувениры разберут...
***
Я мог бы с Костей Цзю подраться,
Иль Тайсона поколотить.
И Льюису я б дал просраться.
Кличко бы мог вообще убить.
А если б дали шест мне в руки,
То Бубка точно б обалдел:
Я б разбежался, оттолкнулся,
И на орбиту улетел.
5:0 у "Челси" мог бы выиграть,
Кабаеву переплясать,
Боллид Шумахера Михайля
На лыжах мог бы обогнать.
Я б кубки Дэвиса и Стенли
Ежесезонно забирал.
Я смог бы все, если б сегодня
Экзамен в институте сдал.
ИСПОВЕДЬ
Чего скрывать? Я не с небес спустился,
Да и в капусте найден был не я.
Обыденно в роддоме я родился,
И вытащили из ххххх меня.
Ходил в детсад, и в школе обучался,
И в институт по связям поступал.
Ничем особым, в общем, я не отличался...
А так хотелось, чтобы кто-то про меня писал:
"Он необычен, он как свет в темнице,
Приковывает взгляды и умы!
Он! Он!" В психиатрической больнице
На землю грешную вернуться помогли.
Зачем?! Мне горько признаваться,
Что я обычный, серый и простой.
Мне в эти дни так хочется расстаться
Со здравомыслящей и светлой головой.
ВНОВЬ О ЛЕНИНЕ
В нашей памяти Ленин остался
Чистым как солнечный свет.
Он сексом не занимался,
И не ходил в туалет.
Он был очень сильным и ловким,
Здоровье и спорт уважал.
Травы не курил, не пил водки,
И слов матершинных не знал.
Берите ж пример, подонки,
С таких величайших людей,
И может однажды потомки
Положат ваш труп в Мавзолей!
ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ В ПЯТИ ДЕЙСТВИЯХ
I
Дремлет кошка у окошка,
Печка топится. Уют!
И плевать, что на работе
Год зарплату не дают.
Я в избе под одеялом,
Где-то на краю села.
И плевать, что моя Клава
К Петру Палычу ушла.
Выпью чаю травяного,
Медом пряным закушу,
Лермонтова почитаю,
По деревне поброжу.
Из подтаявшего снега
Бабу снежную слеплю...
Да пошла ты в жопу, Клава!
Не страдаю! Не люблю!
II
Добрый вечер, Петр Палыч!
Вот в бочину Вам перо,
Вот бутылкою Вам в череп,
Вот ногою Вам в бедро...
III
Еду я на паровозе
В славный город Магадан.
Не туризма еду ради,
А в тюрьме сидеть.
Баран...
IV
Писем Клава мне не пишет,
То по Палычу скорбит,
То на сеновале с Федей
С голой задницей лежит...
V
Финал поэмы сей печален:
От Феди Клава родила,
А я, вернувшись с Магадана,
С ружья ухлопал полсела.
ЯИЧНИЦА ТЕАТРАЛЬНАЯ
Она играла в театре на Таганке,
Я был ханыгой, но театр уважал.
И вот однажды, после третьей банки,
Я к этой самой театралке прибежал.
Сказал: "Люблю тебя, прекрасное созданье!
Во истину, тебя послал мне Бог!"
Но неожиданно я потерял сознанье,
От мощного удара между ног.
О, знала б ты, что натворила,
Как стыдно стало бы тебе!
Не только яйцы ты отбила,
Отбила ты любовь к себе!
Глупая...
ЧУДНЫЙ СОН
... И жизнь моя была прекрасной,
И похоронен я на площади на Красной...
СТОИТ
Нас с нею очень многое роднит.
Принципиально мы расходимся в одном:
Ее лишь то волнует, что стоит,
А я упал, подкошенный вином.
ВОСПОМИНАНИЯ О ЮНОСТИ
Гусляр играл как бешеный,
Мычал как томный бык.
В углу молчал повешеный,
Свой прикусив язык.
Смеялись полногрудные
Девицы до темна.
А времена-то трудные,
Голодомор, чума.
Сосед надулся жабою,
Как филин иль как дед,
А я гуляю с бабою,
Мне восемнадцать лет.
ЗИМА НАСТАЛА В ОКТЯБРЕ
Укрыто снегом все вокруг,
Седые сосны, хижин кочки.
Мне б птицей улететь на юг
В горячие планеты точки.
Мне чужд морозец-лиходей,
Метелицы суровый танец,
Поземка средь пустых полей.
Я, видимо, в душе испанец.
Меня наверно подменили
В роддоме много лет назад,
Я должен жить сейчас в Севилье,
А не в тайге морозить зад.
Ах, нет, с судьбой я не намерен
Вступать в прескверный диалог.
Тулуп, ушанка, сани, мерин -
Вот мой удел, вот мой урок.
Ночь. Печь в сторожке лесопилки
Бросает свет на бревна стен.
Я пью чего-то из бутылки,
Пою чего-то из "Кармен"...
ОСЕННЕЕ
Одевшись в галстук и пиджак,
Нагладив брюки, вымыв шею,
Спешу, под лай цепных собак,
В листвой покрытую аллею.
Лишь осень тронет тополя,
Дождливо-желтая стихия,
Безудержно влечет меня
Туда, где дремлет ностальгия.
Вон та скамья - как мне спалось!
Я забывал в себе усталость!
Вон те кусты, где удалось,
А в тех - никак не удавалось.
И этот дождик по щекам,
Сквозь плащ мне в душу проникает.
Все как тогда, и лишь сто грамм
До слез поэту не хватает.
Гуляй, осенняя пора!
Гуляй, очей очарованье!
В кабак! Бегом! Скорей! Туда!
Гарсон! Две водки, коньяка!
Ах, как приятно иногда
Из затвердевшего нутра
Достать забытое навек воспоминанье...
НОЧЬ. РЕЛЬСЫ. Я - РОМАНТИК
Вчера из темного ангара
Трамвай был угнан краснощекий.
То я, с похмельного угара,
К тебе стремился, друг далекий.
Сквозь плотный воздух черной ночи,
По рельсам твердого металла,
Летел трамвай красиво очень,
Красиво, но куда попало.
Районы, страны, континенты,
Межгалактические дали...
А мне б на улицу Победы,
Дом номер шесть, где окна Гали!...
Закон суров всегда везде.
Что ж, может встретимся в суде...
ОТНЮДЬ
Уж коли Бог мне сделал руки музыканта,
Ковчег построить мне не суждено.
А значит как бы я не цвел морально,
Мне при потопе все равно идти на дно.
Провел рукою по спине своей в надежде:
Как не было там крыльев, так и нет.
Да и с чего бы мне, сопливому невежде,
Претендовать вдруг на спасенья свет?
Ведь я из массы грубой и пропащей,
Безликое тупое большинство.
Бежать предательски не стану я из чащи,
Когда наступит Божье торжество.
Мои грехи - это мои заслуги,
К чему пытаться в ангелы себя завербовать?
Кто со мной рядом? Кобели да суки...
Прости, Господь, другим мне было трудно стать...