1.
Въ отмытое, открытое окно
Вливается холодный свѣжiй воздухъ.
Я пью его какъ терпкое вино.
Я слушаю... Средь звуковъ несерьезныхъ

("Старье беремъ!" и щебетъ воробьевъ)
Вдругъ слышится гудѣнiе тимпана,
Латунной тубы страстный, вдовiй ревъ
И монотонный рокотъ барабана:

Проносятъ мимо нашего окна
Того, Кого Здѣсь Нѣтъ - лишь плоть одна,
Униженная муками и тлѣномъ.
.
Но тамъ, далеко, свѣтлая страна:
Того, Кого Здѣсь Нѣтъ - зоветъ она...
Онъ салютуетъ ей возставшимъ членомъ.


2.
Онъ салютуетъ ей возставшимъ членомъ
У мезонина. Въ домѣ - пустота...
Ахъ, мать жены въ капотѣ нѣизменномъ!
Ахъ, старости привычная бѣда!

Но какъ - внезапной шуткой - веселитъ
(Зовя увядшiй духъ омолодиться),
Удъ въ валенкѣ: большой - вершковъ сѣми!
И вѣникъ, что привязанъ къ ягодицамъ!

Свѣжѣетъ тѣла прѣлое бревно:
Спина прямѣе; взглядъ - яснѣй и чище;
Изъ впалыхъ губъ - смѣшокъ невольный прыщетъ;

Забывъ на мигъ промотанныя тыщи,
Она, открывъ буфетъ, графинчикъ ищетъ...
Она смѣется. Плачетъ. Пьетъ перно.


3.
Она смѣется. Плачетъ. Пьетъ перно.
Чуть морщится, поглаживаетъ печень...
Вдругъ вспомнилось забытое давно:
Подружки. Пляжъ. Елдакъ изъ гуттаперчи.

Холодная озерная вода.
Горячѣе, до вечера, радѣнье...
И, съ постными глазами изо льда,
Инспекторъ прогимназiи, Катенинъ:

"Не рано ль тѣшить похоть въ тѣлѣ бренномъ?
Такую мерзость я не зналъ досель.
Я исключаю васъ, мадмуазель!"

Ахъ, что ты, Память? Омутъ или мель?
Изжита боль, въ душѣ звенитъ Апрѣль -
Полынный жаръ уже бѣжитъ по венамъ.


4.
Полынный жаръ уже бѣжитъ по венамъ:
Перно для дамъ; мужамъ - абсента ядъ...
Я, сумрачнаго лѣса гостемъ плѣннымъ,
Ополовинилъ чашу бытiя.

Но вотъ - костеръ пылаетъ въ мрачной чаще.
И нѣкое созданiе - на хуй
Повѣсило сосудъ съ водой кипящей;
Свиститъ очко, въ плюмажахъ дымныхъ струй.

- Твой профиль - какъ на стертомъ мѣдякѣ;
Движенiя твои - чудесно рѣзвы...
Кто Ты? Зачѣмъ въ ухмылкѣ - отблескъ лезвiй?

- Я бѣсъ, мой другъ. Веселый, старый, трезвый.
Вотъ это - мой костеръ. А это - лѣсъ мой.
Вотъ - варится картофель въ котелкѣ.


5.
Вотъ - варится картофель въ котелкѣ
И печь въ избѣ неспѣшно угасаетъ...
На стрежнѣ лодка. Утро на Окѣ.
Два рыбака. Похмелья тѣнь косая.

Но - мимо проплывающiй топоръ
Белесые глаза сомнѣньемъ ширитъ:
Зачѣмъ Металлъ ведетъ съ Водою споръ?
Откуда онъ? Кукуево? Кашира?

- Смотри, не тонетъ, блядь, что твой котяхъ!
- И хуй бы съ нимъ! Вонъ, леска-то - въ натягъ!
-Линь! Подсѣкай! Ахъ ты, пизда-разъеба!

...Горбатый тесть, вдругъ вспомнивъ о зятьяхъ,
Идетъ на берегъ: въ стоптаныхъ лаптяхъ,
Въ рубахѣ красной и съ лицомъ, какъ сдоба.


6.
Въ рубахѣ красной и съ лицомъ, какъ сдоба,
Подходитъ старецъ къ ивовымъ кустамъ
По узкой тропкѣ. Онъ при дверехъ гроба:
Возможно горбъ исправить только тамъ.

Но въ сдобѣ щекъ - томятся губы-вишни;
Но - поражаетъ гибкость странныхъ позъ...
Онъ йогъ. Онъ сдѣлалъ жизнь по Рамакришне;
Онъ мудрый и сѣдой уроборосъ.

Гуляетъ эхо въ дальнемъ-далеке:
"Зятьки! Пора вамъ привезти дровецъ бы!"
Но - тишина. Но крику - нѣтъ послѣдствiй.

"Такъ, что-же. Ладно. Тѣло - только средство;
Но цѣль - Душа, Господнѣе наслѣдство..."
Старикъ сурово жметъ муде въ рукѣ.


7.
Старикъ сурово жметъ муде въ рукѣ.
Въ саду - Танѣевъ заправляетъ Софѣ.
А онъ, босой, непонятый никѣмъ,
Пришелъ на склонѣ лѣтъ къ своей Голгоѳѣ.

" Къ чему? Къ чему Америка? Пойми:
Хоть мнѣ отвратна Родина-химѣра,
Но мы родились русскими людьми,
Пусть здѣсь скупа земля, а небо - сѣро.

Ты графскими бирюльками горда,
Но въ САСШ - дворянъ не знали никогда.
Онъ - молодъ: доебетъ тебя до гроба...

Потомъ: туда - не ходятъ поѣзда!"
Старикъ усталъ. Онъ пишетъ жизнь Христа.
Его печаль умна, высоколоба.


8.
Его печаль умна, высоколоба.
Но сердцѣ жжетъ пѣйзанки сиплый смѣхъ.
Въ ней - нѣтъ души, лишь грубая утроба.
И, впрочемъ, перси спѣлыя поверхъ...

О, сладостно ( колѣней въ брюкахъ - между)
Таинственное звяканьѣ серегъ...
О, зубы, внизъ стянувшiя одежду...
"Дыкъ, значить, пенисъ - энтотъ фитилекъ?"

Завалинка подъ кронами березъ.
Подгнившихъ бревенъ избяная сѣрость.
"Какъ позабыть все то, что не допѣлось?

Молчать и помнить - истинная смѣлость;
Взгляни въ лицо розовоперстой Эосъ!"
...Чу, загудѣлъ далекiй паровозъ.


9.
...Чу, загудѣлъ далекiй паровозъ.
Въ вагонахъ ѣдутъ славныя курсистки.
Билѣты - дребедень, пустой вопросъ.
Дѣвъ ждетъ Таврида, манитъ путь неблизкiй.

Давать надежды, въ жизнь ихъ претворять -
Достойный трудъ, и, въ общемъ, нетяжелый:
Не нуженъ ни сейчасъ, ни вдругорядь
Имъ пропускъ въ синiй, или даже - въ желтый.

Цвѣтутъ во рвахъ некошенные травы,
Церквушки пассажирамъ кажутъ главы,
Качается моста стальной колоссъ...

Просторъ! Просторъ! Величiе державы!
....Задумчиво, подъ насыпью шершавой,
Пастухъ свирѣлью созываетъ козъ.


10.
Пастухъ свирѣлью созываетъ козъ:
Парисъ, еще не начинавшiй бриться...
Три дачницы спѣшатъ къ нему. Вопросъ
На ихъ упрямыхъ, загорѣлыхъ лицахъ:

"Ахъ, юноша, рѣши нашъ долгiй споръ
(Вчерашнiй вечеръ на него потраченъ!).
Отвѣтствуя, будь вдумчивъ и не скоръ:
Которая изъ насъ - пиздой лохмаче?"

Онъ смотритъ, онъ молчитъ, свирѣль лелѣя.
Измѣривъ взглядомъ густоту волосъ,
Въ рубахѣ изъ рядины, светлъ и босъ,

Онъ тычетъ пальцемъ. Жестъ предѣльно простъ:
Перстъ указуетъ на одну изъ козъ.
Стихъ вѣтеръ. День становится теплѣе.



11.
Стихъ вѣтеръ, день становится теплѣе.
Вамъ, дѣвы, слышно ль ржанiе коней?
Въ мундирахъ бѣлыхъ, въ черныхъ портупѣяхъ
Сонмъ всадниковъ - въ невидимой войнѣ

Съ разбойной чернью - выѣзжаетъ ратью!
Пора - колѣна, локти опереть
На землю, завораживая статью
Прелестной, чтобъ ловчей переться впредь.

И позже, получивъ урокъ любовный,
Въ сараяхъ (тотъ - сенной, а этотъ - дровный)
Наполнить чаши сокомъ рейнскихъ лозъ!

Но - долго бѣгать шайкѣ уголовной...
Зеленый лѣсъ - не ждетъ зимы безкровной;
Еще не скоро мертвенный морозъ.


12.
Еще не скоро мертвенный морозъ.
Соленая - изъ глазъ сочится влага...
"Утихни, сынъ. Пѣть эту пѣсню брось.
Не надо - про Корейца и Варяга.

Я избу до послѣдняго вѣнца
Разнесъ въ щепы (елдакъ - ну хоть бы треснулъ)
Замолкни, не разстраивай отца.
Прошу мой сынъ, не пой военну пѣсню!"

Рыдай, солдатъ! Мужскихъ не бойся слезъ!
Стучись въ косякъ, надколотое темя!
Пусть звонче пѣснь поетъ младое плѣмя!

Еще бурлитъ въ суровыхъ чреслахъ сѣмя
И снигиря - еще не скоро время:
Еще сквозь почву иней не проросъ.


13.
Еще сквозь почву иней не проросъ.
Въ рѣчной водѣ - нѣтъ ледяного сала.
И бабы продаютъ букѣты розъ
У зданiя Рязанскаго вокзала.

На Каланчевской - плотная толпа.
Забыты лѣсъ, и сѣнокосъ, и дача...
Скажи, зачѣмъ три стриженыхъ попа
Предъ банкомъ сберегательнымъ маячатъ?

Короткiй выстрѣлъ. Долгiй женскiй крикъ.
Упалъ кассиръ - уже синѣетъ ликъ,
Библейскiй ликъ ученаго еврѣя.

Попы бѣгутъ. Убитый глухъ и тихъ.
А изъ оконъ - глядитъ, глядитъ на нихъ,
Россiя, ледяная Галилея.


14.
Россiя, ледяная Галилея.
Въ ясляхъ - какихъ рождаешь ты мессiй?
Какого мѵро, золота, елѣя
Подносишь имъ? Куда бредешь въ грязи?

Твои поля безсмысленно-привольны:
Завязнетъ въ нихъ любой нахрапъ врага.
Тебѣ одной - съ беленой колокольни
Машу я, разгоняя облака.

Россiя! Ты - зенитъ и ямы дно!
......................................................................
......................................................................
И снова утро, вѣтренно и хмуро.
"Авдотья! Гдѣ ты? Быстро завтракъ, дура!"

Кофейникъ. Чашка. Пара свѣжихъ булокъ.
Щелчокъ. И вотъ - уже летитъ окурокъ
Въ отмытое, открытое окно.


ключъ
Въ отмытое, открытое окно
Онъ салютуетъ ей возставшимъ членомъ.
Она смѣется; плачетъ; пьетъ перно -
Полынный жаръ уже бѣжитъ по венамъ.

Вотъ - варится картофель въ котелкѣ.
Въ рубахѣ красной и съ лицомъ, какъ сдоба,
Старикъ сурово жметъ муде въ рукѣ.
Его печаль умна, высоколоба.

Чу - далъ гудокъ далекiй паровозъ.
Пастухъ свирѣлью созываетъ козъ.
Стихъ вѣтеръ. День становится теплѣе.

Еще не скоро мертвенный морозъ.
Еще сквозь почву иней не проросъ,
Россiя, ледяная Галилея.