пока еще вех склок, и отношений,
вульгарность стороною обходя,
прилежность женственности,
                         плод воображений,
как в детской сказке о богатырях.
гусляр зажмурившись склонился на ступенях,
мелодию какую - то играв.
И трепет кордов извлекал волненье
нужды и глада в слушавших умах,
пока тот мук страдания питал.
Оборванный в ошметках от терпенья,
творенье ноши тела воспевал,
И то что старина в него положит.
народных сказов скоморохов вспоминал.
Вот эту знаешь? перелив предложит, 
мороз, и саночки и гонят со двора,
залой измазана 
         в предбаннике девчонка,
вернее младшенькая дочка старика.
     подернутые станы у берез,
Разбойники по ветеру в полушубках,
Как вкусен сок,
              раскат, 
                          торчит утес
мед, 
       туесок, 
               подвязана бечёвка,
дорога в лес, на палочке котомка.
плетенка лапти, и портянки на ногах
                            так пел гусляр,
протяжно и не громко,
а соловей ему из веток подпевал,
трель распустив совою в округе звонко. 
Что добрый молодец?
                        сего не ожидал?
Людские отношенья, тема толков,
о много сложности сии текут слова,
Когда взаимосвязи щит разломан.
Есть мать - и - мачеха, целебная трава,
Если мы это отношенье предположим,
как трудно от любви лечит сердца.
Разнообразие ее вам всем предложат,
Семейная любовь на что похожа?
               оберегающий дете очаг.
Ну это если в нем любви огонь,
       горит и полыхает разгораясь,
и даже на минуту угосая,
внутри поддерживает пламень наших чувств,
как инстинктивная и материнская бывает,
животная что рядышком с тобой,
пока ты вырастишь, тебя оберегает,
и кормит грудью, и завет домой,
и там с добычею отец тебя встречает,
так было раньше, наблюдая за семьей,
И есть конечно - же еще другая,
ну я уже писал о ней в стихах,
И вновь на струны пальцы наплетая,
издал какой - то скромный звук гусляр.
Рассказов палатно приподымая.
Где Настеньку старик жалел везя,
куда - то в лес, кого - то проклиная,
Я помню эту сказку как себя,
так явственно овеянный дыханьем,
Иван садится лихо на коня.
И за околицу по Вычегде лесами,
к избушке мшистой топот приведя.
На камне разбирая причитанья,
Вам все дороги под одну сведя.
И вновь гусляр сутулясь отдыхает,
рукой по воздуху морщинистой водя,
Удары милостыни плетками спадают,
ползя по телу, шрамами пестря,
Как в гуслях ветром теплым задувая
 пролилась в души музыки струя,
Так дальше сказку продолжение играя,
он сам страдая улыбнулся как детя,
наверно прошлого страницы вспоминая,
Вновь погрузился глубоко в себя,
лишь струны ка - то тяжко дребезжали.
Пока Ванюша в ней отыскивал тебя.
я просто говорить привык стихами,
и вскоре дальше поведу творя,
То что за долго появилось перед вами.
      или вернее будет до меня.