Дороги не разбирая,
Несется, скрывая азарт
Не ясная пестрая стая
Скрепленная пряжками нарт.

На впалых боках играя
Бежит впереди Луна
Белесым огнем заливая
Бескрайние эти поля.

И все как один, прыжками
Галопа несутся вперед
Еще когда были щенками
Родился для них этот лед.

Тяжелое их дыханье
Огнем озаряет шерсть
Пока не погасло их глаз мерцанье
Не властна над ними смерть.

И, глядя как мышцы играют
Под шкурами этих собак,
Почудиться вдруг коренному
Что нет позади у них нарт.

Что лапы легко и свободно
Несут его стаю в бой,
И в черное небо бездонно
Несется охотничий вой.

На серой шерсти не тая
Укутал их белый снег
И серая вольная стая
Вся, как один, вырывается в бег.

И алая кровь отмечает
Пройденный ими путь,
Луна их благословляет,
А значит им не свернуть!...

Но звонкий щелчок над ухом
И пелена слетает из глаз.
Вареной рыбы духом
Пропах горный перелаз.

Сорвали из плеч ремни
И кто-то упал без сил,
Что б больше не встать на пути,
Что люди назвали "Нил".

И греясь там у костра,
Коренной вдруг устыдиться,
Что снова спорхнула мечта...
И двинется в лес помолиться.

Он спрячет свой нос в сугробе
И будет беззвучно плакать
О волчьем белесом боге,
Которому не упрятать

Его от людей и веревок
Ведь он всего лишь собака
Он не на столько ловок,
Чтоб не бояться страха.

И будет беззвучно слушать
Тот плачь волчий бог - Луна.
И светом своим его мучить,
Чтоб не уснула душа.

Не выдержит боли пес,
Сорвется на лапы, раскидав снег,
И будет ломить промерзший нос
Под волнами лунных рек.

И будет глушить его уши
Сердца живого бой.
Взметнуться собачьи души,
Когда разнесется вой.

Сведет его горло спазмом,
Но так и не сможет он замолчать
Как будто каким-то сглазом
Луна приказала кричать.

А утром он станет с волками,
Их стянут ремнями нарт,
Шальными от воли глазами
Окинут просторы карт.

И будут бежать они снова,
Сольются их души и голоса,
Пусть и не сбросят оковы,
Но волчья в их теле душа.

Такая вот странная стая,
Нашедшая волю в тюрьме
Бескрайни снега разметая,
Несется навстречу Луне.