В прошлом мелкий воришка и форточник.
Потрошитель старушек, икон.
Прохожу у стены, барельеф его.
Удивляюсь, ведь надо же, ОН.

Пальцы ровно в ладушки сложены.
Нет в них фени, бровями лишь хмур.
Видом весь за Россию, как будто бы.
Но я знаю, чей Женька, Тимур.

Во мне чувство седьмое присутствует.
Чую, Ройзман включил дурака.
А даёт указание предателю. 
Ин-агентов к шестерке рука.

И кому-то, может, и нравится.
В фас и профиль Иуды рельеф.
Тот тихушник опаснее Ройзмана.
Кто развесил его барельеф.