Чепелев Евгений Николаевич : другие произведения.

Стихи 1993 года

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   Стихи 93 года Чепелева Евгения Николаевича
   (в алфавитном порядке)
  
   30.12.93
  
   Кипит во мне смола прошедших жизней.
Нет, кто-нибудь другой, не я,
так не сумеет сделать точно, как был научен я,
когда ещё сюда не помышлял вернуться.
  
   30.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Мир метафизики.
Столб сотворения.
Вглубчивость вкрадчивости.
Вместимость воздуха в вино.
Вышли вороны все в волю.
Зрячий знает зону заражения.
Что чтошить, что "что" чтошительно чтошнулось.
Смех, знаешь, ради забавы только в поле растёт.
Зреет урожай себе на погибель.
  
   30.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Чёрное что-то....
Неужто зло?
   Ать, посветлело....
Опять повезло.
  
   Ать, посветлело!
Опять повезло?...
Чёрное что-то....
Неужто зло?!
  
   30.12.93
  
   * * * * * * *
  
   А по небу птичка летит.
А в речке рыбка плавает.
Медведь лапу сосёт,
филин ухает, сова моргает,
дятел стучит, заяц дрожит,
волк слоняется (слона боится).
Остальным тоже есть занятье.
А я дома сижу, сигареты "Арда" курю,
на машинке стучу - фантазирую,
о душе хлопочу - хочу завизировать.
Нелегально быть страшно
и только Ленину интересно.
Повсюду всем напомажено
и скрипуче натележено.
Да простит меня Бог.
Не забыть меня людям.
Я ладошками: ХЛОП!
Ой, что-то, да будет.
  
   ХЛОП
  
   17.12.93
  
   * * * * * * *
  
   А, может.... Нет, не "может", ты - можешь.
И никто не может больше так, как ты.
И так тебя никто не растревожит,
как растревожат твои сны.
  
   22.02.93
  
   * * * * * * *
  
   Александру Башлачёву подражание
  
   Вот бы наврать, да с три короба!
чтобы не ждать смерти от голода.
Чтобы не жить так, как бог весть.
И, если уж пить, то так, чтоб не счесть.
  
   Так, чтоб не встать, глаз не открыть,
чтоб не блевать, чтоб не орать,
по-волчьи не выть, никого не просить,
не вспоминать, не говорить,
  
   не обниматься, головой не стучать о жилетные плечи,
не ночевать, на всё наплевать. Пусть калечат!
Пусть говорят, о волосы трутся....
Это бы выдержать - не обмануться.
  
   А там, глядишь, всё пойдёт по-другому.
Поутру, выживши, объявишь, мол, незнакомы.
Мол, может, вчера мы и были друзьями,
только, теперь, я не тот и не с вами.
  
   Я не то, что другой - ублюдый, убогий -
Нет, я такой, какой в зеркале бога.
Нет, я такой, какой сам не знаю,
не то, что "другой" - не узнаваем.
  
   Что это всё? Неужто, не кончено?
Вокруг чисто, светло. А душа разворочена.
Вокруг уютно и мягко, а н`а сердце гадко.
Взгляд женщины сладкий пробуждает догадку:
  
   "Хорошо что ли всё? Надо ж.... Поди ж, ты....
Как горячо.... И неприлично....
Может ещё? Да нет, хватит!
Я ухожу, к маминой мати".
  
   А над полем летит жаворонок,
в лесу соловей поёт,
собирает белка орешки -
урожайный год.
  
   Всё не сладко. Всё не сладко.
Черно всё. Темно - черно.
Не приятно. Не приятно.
Не хорошо. Не хорошо.
  
   "А, поди ж, ты, - скажи, - разбалагурился,
разругался, раззажмурился.
Зенки выкатит, да всё не в п`опади.
Папиросу выкурит, да кусает локоти.
  
   Лужу наделал - в лужу глядит.
До беспредела у него аппетит.
До бездорожья курс у него,
в страну непохожья, в "страну дураков".
  
   И я им отвечу: "Да, я таков.
На грамм - не увечен. Хожу - без оков.
А всё мне неймётся, не покоится мне.
Верую в Троицу. И живу, как во сне.
  
   На этом кончаются фантазии к выпивке.
Не облегчается топор в животе.
Да здравствует "Здравствует Великий наш Бог"!
Лечится лекарствами! Жрать средство от блох!
  
   Любить только постное, или на рыбьем жиру!
Во всё невозможное - верую, верую, ве-ру-ю!"
  
   17.09.93
  
   * * * * * * *
  
   Бог дал - бог взял.
Взял бог - дал бог.
Дал "взял" - взял "дал".
   Бог - бог, бог - бог.
  
   Бог взял "да" и дал "нет".
"Нет" взял, дал "да".
Бог "да". Бог "нет".
  
   05.10.93
  
   * * * * * * *
  
   Бог проклял день.
Бог проклял час.
  
   Бог видит сны.
Бог варит суп.
  
   Бог любит.
Бог любим.
  
   Бог сильный.
Бог непобедим.
  
   Бог милосерден.
   Бог сеятель.
  
   Бог видит сны....
  
   Реален Бог
до крутизны.
  
   30.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Быстрокрылатые иллюзи,
с горы летящи Фудзи,
пошто мне голову вскружити,
и ничего "фьють-фьите"?
Кряковину пошто ломати
и в звёздны выси посылати?
  
   С тобой, человече, говорит Бог.
Бог Синая горы - Саваоф.
Слушай и внемли Ему. Трепещи,
если не хочешь попасть в щи.
  
   Законы Свои исполнять Я велел,
но ты Их - не захотел.
Я дал тебе Сына, во искупленье греха,
но ты повсеместно затеял ха-ха.
  
   Сказал тебе: "Воздухом чистым дыши".
Но ты жизни не мыслишь без конопли.
Без яда не видишь ты сути в явленьях.
И счастье имаешь лишь в Моих Воскресеньях.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   В дорожной сумке больше нет ничего.
Ничего, ничего не осталось.
"Всё, что сбыться могло..." - сожжено.
Жжёт и ждёт усталость, усталость.
  
   Обнимание зреньем пространства углов
границ собственных мозга и комнат
принесёт только боль и ничего,
что отпустило б на волю.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   В душе - бред.
В голове: - Нет.
От меня - вред
в Стране Бед.
  
   Я ещё маленький -
мне двадцать два.
  
   Я уже старенький -
мне двадцать два.
  
   Я ещё новенький,
но не готовенький.
  
   Главное ведь не года.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   "В каждой иголочке ели течёт сок" -
так я мог начать своё оправдание.
Я думаю: ты - не судья, а я - не игрок.
Едем в страну неназывания!?
Сгинем - и срок. Там - новый черёд.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   В созвучьях ребуса иного мира
сокрыта обнажающая явь
нездешности поэтов - лиры
страны поэтов: Славь.
  
   В пределах Слави - водоём,
наполненный живой водой.
И в нём купается душа поэта,
когда он здесь для нас, живой,
свой ребус создаёт Ответа.
  
   24.11.93
  
   * * * * * * *
  
   Великие люди примерных времён,
пошире объятья топырьте!
К вам следую я - Пигмалион
ваших ошибок и нытий.
  
   Да, я попросил.
И, да, я был услышан.
Я ваши мысли душой воскресил.
Моей головой они дышат.
  
   Ну, что ещё?... Теперь я к вам.
Бесплодного примите!
Высоты ваши мне не по зубам -
я падаю - ловите.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Вот, твой взгляд. Я сам - твой взгляд,
уже. Но ты молчишь,
поскольку не дано мне твоего
услышать теченья речи.
  
   Я человечек.... Я человечек? Я лоб для свечек,
и челн для транспорта овечек
чрез воды все и все пространства.
Я ненадёжен. Мне не знакомо постоянство.
   Но у тебя одна моя рука.
Не могу изменить своему сердцу,
свободно бьется
пока.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Всё это чушь - писать такие строки,
когда от боли только выть.
Могли бы, но не помогают обмороки -
не получается забыть.
  
   Мышь о двух крыльях свешивается с ветки.
Во сне ей не страшна сова.
В телесной клетке двуклапанное сердце
боится не любить.
  
   Я приехал в город:
меня встретила кутерьма.
На войну вышел голод
и победил меня.
  
   Пессимистические строки
я выдуряю из себя.
Нет, не помогают обмороки.
И снова жизнь, где нет меня.
  
   30.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Вынь, да положь
из моего сердца нож
себе на язык, на слух мне.
  
   С этой болью в груди
тебе не скажу "подожди".
Лучше уйди!
  
   Без сожаления,
без обличения,
попыток сближения,
  
   шутливого говорения,
от себя отречения,
предложений о попечении,
  
   попыток мщения,
желания продолжения,
честности и откровения.
  
   Всё!
Если нет любви,
у-хо-ди.
  
   Я с этой болью от ножа в груди
не помощи жду -
разрождения.
  
   13.08.93 Нижний Новгород
  
   * * * * * * *
  
   Где можешь быть ещё,
как не в краю томлений?
Как в месте, где не хорошо -
в стремленьи к тленью?
  
   Ты, может, скажешь: "Опроверг-...", -
и осечёшься, себя утешив мыслью о деревне,
где, прав твой ангел, хорошо.
  
   А я устало, обречённо, до смерти надоев тебе,
скажу, что все мы склонны....
И за тебя закончу: "...-ну!"
  
   30.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Глаз наполнен слезой. Боль?
Нет, отчаянный крик узнавания!
- Когда-то я бредил тобой,
теперь ты - мой обет молчания.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Говори же, что ж ты замолчал?
Или задохнулся, выдохся?
Я тебя не ждал, но, вот, повстречал.
Как же теперь быть нам?
  
   Ты "устал"? Да, ты - устал....
...Значит, вместе растворимся.
  
   30.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Господи, тихо-то как!
Только музыка слышна;
только лишь машины ездеют;
только лишь родные голоса;
мысли ясно следуют....
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Господи, убереги меня от отчаяния.
От неприкаяния и не узнавания
   убереги.
  
   Гос-по-ди,
эту Землю оставь им на поругание,
а меня изыми.
  
   Не к Себе, Господи, хоть я люблю Тебя.
Люблю слепо, светло, нечаянно....
Но понять и простить не могу.
  
   Изыми меня, Господи,
не к Себе и не к Врагу.
В бездну, в бездну, в без-дну....
  
   Не смогу жить так больше.
Любя! Не поняв! Не простив!
Не смогу!!!
  
   Изыми меня, Господи.
Я.
Прошу.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Депрессия - безучастная роза ветров.
Влекомая буднями, жизнь предпочитает себе кошмары.
И вместо того, чтобы быть там, где ты есть,
ты в месте, которого даже названия не знаешь.
  
   Это грустные стихи, печальные, скучные,
но не скажи "ненужные", ведь это стихи.
Не так сейчас важна суть, что нет формы,
важен факт, само действие, предмет в движении.
  
   Но это депрессия. Даже если я катаюсь на велосипеде,
купаюсь в двух водах: реки и любви,
жую хлеб, испытывая всякого рода жажды, пью,
наслаждаясь, богом сделанным, видом, смотрю,
  
   делаю очень разные вещи святости и греха - всё это депрессия.
Всё это окрашено одним цветом. Всё это нота одна.
Беспомощность в безбожии. Торжество капризного Я.
Холодная кровь теплокровного существа.
  
   Дня дорогого мимо дление.
Всему сопутствующее раздражение.
Изгнание из Рая Удовлетворения.
Беседы с призраками и с бесами говорение.
  
   И ещё много, много того, что только в депрессии
и подлежит в дифференциации.
  
   И только сердца неслышное биение.
Бестолковое птиц кружение,
карканье над головой ворон,
смена света и тени
  
   небесная голубизна, беззлобное жужжание комара -
только это и всё, что способно бессвязной нитью длиться,
это только и держит сцепление сладкого безумства движения.
Депрессия суть обнажение.
  
   13.08.93 Нижний Новгород
  
   * * * * * * *
  
   Детство `уже и `уже за собою след
чистого родника - ключа ко всему - ведёт.
  
   Юность о молении пощады слагает просьбы,
неминуемо проходя через воду, огонь и мистические туннели.
  
   Взрослость таит в себе яд скептического недоверия
ко всему, что не твёрдо на почве стоит.
  
   Зрелость..., зрелость ещё впереди,
как маяк, указывает на места крушения.
  
   Всё это, что бы в старости, уже достигнув,
постигнуть тайную суть постижения.
  
   Ну, а потом: взмахами двух крыл
к мечте воспарил.
  
   27.11.93
  
   * * * * * * *
  
   Душа смердит.
Душа труслива.
Я квартирант души.
Моя душа брезглива.
  
   Я ненавижу этот мир.
Мир, где я каждый день....
Мир, где меня каждый день....
Мир, где любое мгновенье....
Мир, где всякая ложь....
Мир забвенья.
Мир оков.
Мир тления.
Мир дураков и жлобов.
  
   ...08.93 Нижний Новгород
  
   * * * * * * *
  
   Есть в дленьи дня приметы,
что заставляют тормозить.
Вопросы съедены, ответы
выпиты. Двадцатый век и Гамлет:
"Быть, или не быть?" -
так своевременно, но так не современно.
Мы продолжаем пить.
Пьём день, пьём два, пьём три
и на четвёртый из алкогольной тошноты
спешим на волю, вперяя глаз в свободу,
где, может быть, и "НЕТ",
но там есть "ТЫ".
  
   30.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Есть то, о чём можно только петь,
о чём можно только молчать,
чего нельзя увидеть, нельзя обнять -
есть то, о чём можно только петь.
  
   Я приближаюсь - скоро конец.
святое начало - музыка лет:
десять "однажды" - трубами,
двадцать "некогда" - скрипками,
шумы леса - флейтами,
журчанье воды - кларнетами,
виолончельных сердец биение
о сотворении до сотворения.
  
   Близится, скоро: ни круг, ни прямая
голосом выведет, нежность внимая
в поры свои замест крови.
Откровение боли - созидание воли!
  
   22.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Земля круглая.
Очи чёрные.
Душа обуглилась.
Мысли ворона.
  
   Жизнь упёрлась в вопросы.
некогда вымыть волосы.
В желудке сахарский пейзаж.
Перед глазами жизнь "дашь на дашь".
  
   Миражи.
А откуда занозы?
  
   30.07.93
  
   * * * * * * *
  
   И вот теперь, в объятьях у тумана
иглопрокалывающей пустоты,
таю надежду: может, рано?
Но над бездною фосфоресцирует
всё то же: ТЫ.
  
   Машинально одёрнув руку
от свечи, не мной зажжённой,
   ухожу во вспяченные пространства,
где лишь скатерть неба - стола убранство.
  
   И цветом всех непокорённых
прививает глазам небесную муку,
что должна оказаться единственно верным
средством от земного тлена.
  
   Что оказаться должна справа,
в то время как она всегда слева.
И кто не знает её объятий,
не ведает о многих проклятиях,
  
   повсюду разлитых
на не воскресших и на не убитых -
на тех, кому, может быть, после
воздастся втрое больше
  
   за неумелую непричастность
к равенству всех и братству,
за зелёную скатерть луга
и чёрную бездну прорвы....
  
   Как молодость, очерченная глупостью,
сердечные желания у щучьего
в плену веления.
И так не может быть до продолжения
  
   арифметической прогрессии,
поскольку сделанный шаг к сближению
уводит к пропасти,
не к лестнице.
  
   ...12.93
  
   * * * * * * *
  
   И вот теперь, когда я обнаружен
и острием меча пронзён,
я снова вижу: неподвижен
и холоден нависший небосклон.
  
   Я так же мог скитаться,
как эту жизнь прожил,
среди бесчисленных светил,
но только смерть - открытье навигаций.
  
   Так здравствуй, жизнь!
Я снова победил:
из института Откровений
переведён в университет Импровизаций.
  
   30.05.93
  
   ПИСЬМО
  
   Из-за закрытых дверей к тебе взываю: "О, как дорого детство сопливое!
Плакать здорово хочется, потому что смеяться невмочь.
Улыбаюсь, а сам лишь листаю страницы глумливого
чувства, которого не превозмочь мне одному.
  
   Помоги! Я слабею. С минутою каждой в раздоре.
И тебя нет в пределах моего покоя. Не могу больше так - гибну!
Улыбаюсь, а сам не в месте, где произвожу улыбку.
Производство в ущерб. В целом мире один я ущербляюсь.
  
   Долой демократию и любую нахальную вкрадчивость!
Я умираю, но цепляюсь за жизнь и никак не умру.
Тебя с днём, хоть одним днём моего существования поздравляю.
Ведь полюбила же ты меня в этот день.
  
   Я всё потерял. Я растерял всё. Всё сгинуло, кануло, ветром унесено.
Я люблю твои губы алые. Пусть глупо, смешно, но: "я люблю твои губы алые".
Мне повезло - тебе не повезло. Я удручён - ты весела.
Ты грустна - а я ни при чём.
  
   Я лишён своих грёз, лишь опутан собственным Я.
Это не беда, это не беда.... Так было всегда, так было всегда....
   Да! И так будет всегда.
В чём же вопрос?
  
   В месте, куда я попал, нет ничего.
Здесь всё тускло, безвкусно и не интересно.
Вечно сопровождает вялость.
Это похоже на просветление внутри тебя.
  
   Но в мире, вне своего Я, ты никто, тебя нет, тебе нечего делать.
О, где мне найти столько рыданий, чтоб заглушить этот звон пустоты!
Не тишины, нет, не тишины - именно, пустоты,
где, как я уже говорил, нет ничего.
  
   О-о-о! Сжалься надо мной! И не жалей же меня.
Это пустая просьба. Тебе видней, что со мной делать:
жалеть, бить кулаком в грудь, будя за ней сердце, или же ждать.
У тебя на всё есть права, ведь я люблю тебя.
  
   А-а-а, пропало всё в один миг, значит, и вернётся в не более, чем один миг.
А я улыбаюсь в месте, где сам не нахожусь.
Улыбаюсь тем, с кем не встречаясь.
Я даже для них чувства нахожу и вижу их удовлетворение.
  
   Но когда происходит всё так, как оно есть,
они не видят меня и, обижаясь, уходят зачем-то внутрь себя.
И мне кажется, что они попадают в мою пустоту.
Но, о, нет! Их там нет. А я, как уже сказано, ни во что не погружаюсь.
  
   Я один, и мне не мил белый свет, как и чёрный, разве что, сумерки....
Да, в сумерках проходит волненье неизвестно куда.
Опять неизвестность. О, да, всемогущая неизвестность божественного ремесла,
где, подобные мне, живут в нигде, с ни чем совокупляясь.
  
   Я целую твои стопы, бесстрашно мнущие пустоту, в пустоте легко парящие.
Каждый твой пальчик целую с пылью НИЧТО.
И благодарен за то, что в глазах твоих не отражаюсь.
Всё."
  
   14.11.93
  
   * * * * * * *
  
   Истерика - татарская орда - полонит душу:
шатры бьет, костры жжёт, пьёт и, без разбору, душит.
  
   Кто ты, зло? Откуда пришло
по душу мою? На что,
явилось глумиться?
Не трогаешь птицу
(у неё голова мала).
Моя ж голова - криница.
Захлебнуться? Утопиться?
  
   Зло, ты право.
Раз уж нашла меня,
береги, не дай оступиться.
  
   "Татарская орда в украинскую сечь...".
Зло - это смерч.
  
   30.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Истину не только познать, но и забыть сложно.
Главного не скажет никто: ни часовщик, ни сапожник.
Хоть на вид они просты, и скрывать им нечего,
и есть у них дела, грехи и мечты....
Но они ни за что не расскажут о том делании,
каким занимаются, оставшись одни
после работы, дома, вечером.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   К святыне этой прикоснуться как!
Повсюду чувствую себя виновным
в проблемах, радостях, делах
законных и полу законных....
  
   Добра не ведать не хочу.
И злая жизнь "не по карману".
Все хлопоты мои мне по плечу.
И никому, ни, даже, великану
  
   моих сомнений не снести.
Ведь оттого зову своими....
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Как летит птица?
Упрямо? Сильно?
Ведая, зачем и куда?
Да! Летит птица просто.
  
   30.07.93
  
   * * * * * * * *
  
   Как трудно быть в своей тарелке
средь здешних варварств и имён
столь славных во времена прошедши,
а ныне - "боги", коим жертвы и поклон
важнее наших: ровного дыханья
и прочной веры в обетование
свободы, радости, покоя, узнавания -
всего, что дышит светом понимания.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Лидии Валерьевне Скопа
  
   Как тяжела молитва
без хлеба и огня.
Чуть-чуть ко мне приникнув,
тебе легко любить меня.
  
   А, в общем-то, сумерки пусты,
тяжелы и увесисты.
И нет такой красоты,
чтоб от неё не повеситься.
  
   Как радоваться больно!
Главенствует над нами смысл.
Беззвучно и немного своевольно
ты улыбаешься.... Но не привыкла.
  
   А, в общем-то, далеко где-то Рай.
Не волноваться стыдно.
Отрадно быть с тобой на "ай",
на "ой" - нисколько не обидно.
  
   07.09.93
  
   * * * * * * *
  
   Какая разница кому
страдать от этой боли?
Дадут не мне, дадут ему.
Всего дадут, но кроме воли!
  
   Идти, не падая. Стоять
на месте и срывать мозоли.
За всех за вас я всё готов отдать.
Всё, кроме боли!
  
   93
  
   ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД МНЕ БЫЛО 10
  
   Каких ещё случайностей, судьба, подбросишь?
Я сею травы. Ты их косишь.
И чтобы мне не опоздать ко сроку сева,
я вынужден плевать на то, что слева.
А ты плюёшь на то, что справа, когда сбираешь урожаи.
   Я постоянно гибну. Ты всегда случайна.
Я часто ненавижу. Ты нейтральна.
  
   Ну, прокляни! Стерплю, не закричу.
Какой там, только боком зренья
взираешь ты на суету моих томлений.
  
   И я всегда неправ, ты никогда в обиде.
Мой символ "немощь", назначенье "страх".
А ты всесильна.
  
   Никто нас не рассудит. Мы tet`a`tet
математических и прочих знаний
в моей ведём копленье голове,
чтоб стал я самоубийцей.
   03.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Какое ещё говно
захочет проникнуть в меня?
Да мало ли. Да и без разницы.
Всё одно, я живой пока,
будут зарится на меня
многие задницы.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Карнавальная ночь - прочь
с наступлением первого утра Осени.
Праздник кончился.
Подметены даже фантики.
  
   В тёмной мути стекла
отраженье глаголет: - Пора.
Но что, или куда, или какая пора -
не сообщается нигде.
  
   Не сообщается также истины две:
не утверждается ни "да", ни "нет".
Дан допуск к Зиме.
Не сказано, с кем будет проведена
  
   эта зима. Всё, как во сне
снящееся продолженье сна.
- Музыка не слышна. - Музыка не слышна?
Вот и музыка не слышна.
  
   К тебе вор`отит от рубашки в`орота
мой вороний глаз.
Ничего не больно, ничего не происходит,
никакой сейчас час.
  
   В жизни не видел такого обилия
пустой суеты, плоскодонности,
"невиновности",
сплоши насилия.
  
   Говорят, времена....
Только два моих глаза смотрят куда-то за
время, пространство, метаморфозы экстаза.
Два моих глаза - обруча два. И в обоих тюрьмюсь я.
  
   Вот и вышло так, что пора ждать волю.
"Ни Бог, ни Царь, и не герой...".
Но у меня две руки. Правой? Левой? Которой?
Свобода - это непокой.
  
   Спокойно - сидеть в яме. Сужена панорама
дробящегося числа Я.
К тому же, Осень издёвкой Бабьего Лета....
А потом холода
  
   набросают на голову не настоящую старость....
Можно быть пессимистом, если это усталость.
  
   17.09.93
  
   * * * * * * *
  
   Коварен день, коварна ночь....
И соль, и глупость, и похмелье....
Вчерашнее веселье превозмочь
возможно ли, когда не до веселья.
  
   25.02.93
  
   * * * * * * *
  
   Когда я родился, травы вяли,
ущербной была Луна.
То время, когда по ночам забирали
и не спрашивали имена.
Как потом оказалось,
это был Свет Божий.
И я рос, на него не похожий.
Теперь мне двадцать два.
Я сложный.
Сложна моя страна.
Лицом пригожий,
среди дерьма живу.
Вот, когда я умру,
на Земле будет Весна,
повсеместное цветение.
Политическая пустота
проглотит людей.
Я умру в Кремле.
Последний человек на Земле.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Когда-нибудь, в условиях небытия
начнут рождаться дети.
И будет катафалком зваться
не наша, но всё ещё Земля.
  
   Весь воздух здесь будет сотканным из подозрений.
И не родится больше гений.
И Осень не придёт. А жаль....
И, уж конечно, зря.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Кукушка, сколько лет ещё слышать мне твоё кукование?
Ни в Испании, ни в Италии, ни в Югославии, ни в Дании,
ни в Бразилии, ни в Афгании, ни в Голландии, ни в Албании,
ни в Швейцарии, ни в Америке, ни в Мексике, ни в Турции,
ни на Корсаке, ни в Удмуртии, ни в Москве, ни в Пекине
нет такой опушки дивной, где кукует мне старинный,
свой, не магазинный, отзвук - сердце.
  
   Уши слышат, а душа поёт.
А про что поёт душа?
"А скорей бы смерть меня нашла".
"Ку-ку, ку-ку, ку-ку...".
Да заткнись ты, больше не могу!
  
   93
  
   * * * * * *
  
   Кусочком тайны тлела тайна.
Об угол платье изодрав,
сказала: - На прощанье... -
и шум послышался в ушах.
  
   Огонь, оставшийся в руках,
в тяжёлый шкаф не положу
и на заплаты не пущу,
я крылья из него сошью
и душу к богу отпущу.
  
   02.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Логика свершённых объятий
требует повторений.
Гений, однажды спятив -
дважды гений.
  
   Только ли толькость причина
не возвращений?
Может быть, в явной кончине
меньше сомнений?
  
   Разорви, распни
сами узы!
Где вы, белые былые дни?
Не зашить, не заутюжить.
  
   Сохранён будет солью зимы
суп осенний,
чтобы весной не забыли мы
довоскресенья.
  
   Чтоб не забылись опять
и не начали голодать.
И не начали ждать,
раз есть что продолжать.
  
   02.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Любовь, выбери меня своим послом.
Я готов на слом.
Мои руки чисты. Пусть они будут в крови,
как хочешь Ты.
  
   Пусть мои глаза
отражают лишь небеса.
Пусть не будет меня:
Ты будешь Я.
  
   Разум пусть спит.
Пусть сердце болит.
В глазах небеса.
И Ты - это Я.
  
   Пальцы чутки. И ноготки
скрипят, по коже плывя.
Любовь без следа - любовь навсегда.
Любовь эта Ты и любовь эта Я.
  
   30.07.93
  
   * * * * * * *
  
   - Мама, мама, я один в целом мире.
В голове поют, как в трактире,
в мороз, ночью, пьяные....
Им некуда пойти - и это главное.
  
   - Что ты, детка, бог с тобой. Все ушли уже домой.
Все давно уж не поют, ничего не ждут, никого не ждут.
Не помогут, оплюют, изобьют,
к медведям в берлогу отдадут.
  
   - Мама, мама, что же делать?
Где искать мне хлеба?
Чем дышать мне в жизни?
Воевать за каку отчизну?
  
   - Что ты, детка, бог с тобой. Все ушли уже домой.
Хлеба нынче не едят. Водой нынче не поят.
Очень сложное житьё -
не поймёшь в нём ничего.
  
   - Мама, мама, а как я превращуся в три рубля?
И пойду по рукам, в ресторан и в Ватикан,
к морю синему, в руку сильную,
в губы алые, ни на что не жалуясь?
  
   - Что ты, детка, бог с тобой.
Уж трубач сыграл отбой.
Тех, кто думают,
смерти предают.
  
   05.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Мне двадцать два и ни годом меньше.
Болит голова на тему "без женщин".
Чешутся руки о волосатые ноги.
Мыслится матом. Скучны дороги.
  
   Кожа лица изъедена тленом.
А, не беда. К тому же, я бедный.
Время люблю, верней, часов балалайку.
Пью и курю. Не ношу майки.
  
   Ругаю то, на чём свет стоит.
Люблю естество, но пропал аппетит.
Кошек стесняюсь, а так же собак.
Людей не люблю, я людям враг.
  
   В двадцать два года я замороченный.
Паспорт имею и жребий просроченный.
Люблю темноту и всё с нею прочее.
Не интеллигент. Не чернорабочий.
  
   Я суть дурак, но ничем не утешенный.
Я устаю каждую пятницу.
В общем, живу, как положено,
в заднице.
  
   По утрам умываюсь. Раз в три дня моюсь.
Много маюсь. Чересчур беспокоюсь.
В голове причин на копейку нет.
Раз уж есть почин - я влачу ответ.
  
   В двадцать два о боге думаю разное.
Немного своего, но больше заразного.
Для меня бог - это свет. И баста!
А то, что его нет, так это сказка.
  
   Если б его не было, на хер бы я всё это писал?
Жил бы, как все, или лапу сосал.
Жить, как все, значит, жить в заботах
о слонах, обезьянах, крокодилах, бегемотах.
  
   Только не о себе.
Ну, зачем мне жить, как все?
  
   У меня есть имя, и я дорожу им.
У меня нет денег, и я чаще один.
Слово за слово у меня, как "зуб на зуб",
состыковываются, но не столковываются.
  
   Образования нет, воспитания тоже.
Интуиция есть, но за неё бьют по роже:
намерения ближних чую издалека,
а им не нравится, мол, душа тонка.
  
   В общем, всё в моей жизни не ладится.
Мне двадцать два - есть время исправиться.
  
   17.09.93
  
   * * * * * * *
  
   Мне хватит отчаянным вслед большинству становиться.
Мне хочется воздуха, света и воли!
И мне всё одно здешней ржавой водой не напиться.
Слезами моими моей не выплакать боли.
  
   Я взрыв! Я ракета!
Я из здешних пределов
рвусь изо всех сил.
Я бремя атлета - я мозг.
И это мне говорит моё
сердце.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Мной обещание дано:
биться - не сдаться.
Память сомнением заволокло:
сдаться - не сдаться?
  
   Я уже в тишине много раз
видел тревожные блики....
Кто мне помог? И кто меня спас?
Не открываясь, хотя бы окликни!
  
   Я на голос пойду.
Вырву все волосы. Выйду!
Только скажи, благодарным кому
быть за неуменье обиды?
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Мысли падением снега ложатся н`а башку.
Что я такого делал? Маялся? Жаловался?
Недослушивал? Не прощал? К чёрту всё!
Жил так, как обещал, на воде пишущей бабушке.
  
   Мысли бесконечностью капель с неба падают н`а башку.
Не был я там, где тихо, уютно, бесш`абашно,
набожно, благостно. И не бываю.
По возрастающей.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   На солнечном лугу
я дую в звонкую дуду,
облака сопровождаю
и от счастья умираю.
  
   Декабрь 93
  
   * * * * * * *
  
   - На, воспрянь из пепла.
- На, живи.
- На, играй со смертью.
- На, люби.
  
   Всё позволено.
Всё до боли нам своё
уречькино, уморено,
земно.
  
   Счастья полные штаны,
увы, долго не проносишь,
тяжко.
   Так же с тем, что вседозволено и мягко.
  
   Хочется летать?
Забудь земные блага.
Хотца благ земных?
Докажь, что ты не псих.
  
   Ничего не надо,
так на то есть брага.
Жизнь делит нас
на нас и на других.
  
   "Другой" - слово-то какое страшное,
беспощадное и важное.
Ну, убьем его!
А то ещё поймём чего.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Скопа Лидии Валерьевне
  
   Начертанные слюдяные нити
горят на жарком лбу.
Прошу тебя, приникни, прочти.
Я слеп - и не могу.
  
   И ты расскажешь мне какое
таится жаркое заклятье
на голове, что без покоя
всё мается, не находя занятья.
  
   И ты ладонью голову мою
прижмёшь к своей трепещущей груди.
И я тогда, в слезах, усну.
Но ты - прочла, ты - пробуди.
  
   08.10.93 теплоход "Яков Свердлов"
  
   * * * * * * *
  
   Не бойся видеть то, что видишь ты.
   И не ленись трудиться.
Откапывай, измазывай в грязи -
не береги ты свои руки.
Пусть будет чисто сердце.
А мозг.... Та запрети ему - останови.
  
   25.02.93
  
   * * * * * * *
  
   Не узнавая почвы, ноги
мнутся, маются....
Как им быть?
Гроза? Вихрь? Смерч? Ураган?
Стихи!!!
  
   Продолжить? Остановить?...
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   О, девство: детство и юность -
тоска, безразличие, страх,
отчаянье, гнев и сухость....
Влага на сердце и сухость в речах.
  
   Сомнение, боль, забытье, упоенье
собственным светом во снах.
Я лечащий врач, я лечу наважденьем
глаза свои, душу и страх.
  
   О, пронзительность в коже
каждого прикосновенья!
Если ты и вправду страсть -
выведи из оцепененья.
  
   25.02.93
  
  
   * * * * * * * *
  
   - О, злая доля тления и рока! -
сказать бы мог поэт.
Но наша доля - человека.
А человека-то и нет.
  
   25.02.93
  
   * * * * * * *
  
   О, равенство! О, братство! О, ослеплённость!
   О, мерзость ночи без огня и хлеба!
О лязг дверей, и детский плач, и хохот
по улицам идущих палачей!
  
   25.02.93
  
   * * * * * * *
  
   Он был в меру светел и немного темней,
чем мог быть кто-то другой.
  
   Он вязал узлы, чтобы кого-то
вести за собой.
  
   И когда ему надоедала сеть, он рвал её так,
что плескалась кровь.
  
   И купающиеся говорили:
"Вот и на нас призрел Бог".
  
   29.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Оглашённости!!!
В притворе стоять - скучно.
Жить - холодно.
Надеяться - переизбывно.
  
   Проживём.... Ничего.... Увидишь:
голубь пролетит - зови меня, кричи.
Я с вдохом вдохну твой клич.
Не надо, не молчи!
  
   Поэзия - взахлёб, в спячку....
Убежать, убежать - скрыться.
  
   30.12.93
  
   * * * * * * *
  
   От жалости к жалюзям из желез - пустоуютство.
Звонкого смеха на всём белом свете!
Не вздрогнет никто, ответствуя: - Нет.
Дело не в чуде, а в прогрессе иллюзий -
в танце, изломанном о тени стен.
  
   Продолжающему быть: - Да.
Быть переставшему: - Нет.
В горле сохнет.
Как перед дождём, слёзы все вышли в небо.
  
   Тополиная рябь пуха - иллюзия белого.
Тополиная рядь - иллюзия стройного.
Все мысли - чёрные, голубые, серые,
надоедливые красные - на землю осели
(может, кто подберёт...).
  
   30.12.93
  
  
   * * * * * * *
  
   Отдай, душа, себя на поругание.
Пой, кувыркайся, не молчи.
Твоё молчанье, как заглавие
всепоглотительности пустоты.
  
   Развейтесь, чары косноречья.
Отхлынь, молвы пустая суета.
Ум, воссияй звездою бесконечной.
И с сердцем помирись, судьба.
  
   Когда уроки все усвою
как надо правильно держать
порывности души в покое,
тогда и буду жить, уже не умирать.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Позавчера. Это случилось позавчера,
когда от памяти остаётся лишь след,
а от языка нет вреда.
Всё, что было, случилось позавчера.
  
   Моя голова с созвездием льва
случились и зачали проигрыш.
Ты чего-то стоишь, говоришь?
Ты живой? Так живи! И "боле ни гроша".
  
   25.02.95
  
   * * * * * * *
  
   Полнолуние - язычество - танец
о семи руках, трёх головах, девяти ногах.
Торжество тождества с окружающим.
Оттого танец кругл - ночь: танцующий смугл.
  
   Бесчинствующее количество теней
вторят движеньям первородных грёз.
Сейчас, всё - мечта.
  
   Воспалённая зрячесть глаз,
в точку содержащая круг,
стремится отдать всю себя
и закружиться, как солнце,
  
   как падающая игла, как вода,
как кажимость внутри себя,
как Я - сансанирующее Я.
  
   Всё навсегда! Всё в круг!
Найден выход из "за"!
Тишина и не будет юг!
Тишина, вечная тишина
  
   круглого танца - танца внутри себя,
становящегося протуберанцем, г`олоса.
Сливаются голоса в вечную нежность
огромного эха всех и вся.
  
   Нет человека, одна Земля -
Земля вне греха и без века -
танцующая Земля круглого эха
  
   л`еса, р`еки, гор`ы, п`оля,
деревьев, животных, птиц, рыб,
трав`ы, солнца, огня, воздуха, воды....
Без человека! Вне человека!!!
  
   17.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Поля небесного
тишина.
Взорванная Земля
неприветливостью.
  
   Опущенные глаза
девственности.
Во всём родные
лишь дерева.
  
   Я ухожу от усталости
предательством, а не
преодолением
лени, себя, наваждения....
  
   И там, где я прячусь,
недвижно
пустыня томится
отсутствующим Я.
  
   Изначально, игра
в совершенство,
в доведении образов
до крайней точки,
  
   до исчезновения, до небытия,
до того, что за
небытийствующим исчезновением
и исчезнувшим бытиём.
  
   Где один луч Солнца,
и одна капля воды
создают вечную жизнь,
пронизанную спектром цвета,
  
   и озоновым потокам
несть числа.
Но при этом
душа не меньше грустна.
  
   Ибо она потеряла главное,
важнее чего нет,
может быть,
на всём белом свете.
  
   Так, когда зачинаются дети,
сердце нарастающе бьётся,
и голова
непривычно пуста.
  
   Ибо она потеряла главное,
нечто целое, нечто безударное,
нечто, склоняющееся только туда,
где её корни находят пищу....
  
   Где, как бабочка из своего кокона,
или порох из своего ружья,
выпархивает-взрывается,
делится на многие "А"....
  
   Чтобы найти своё окончание
в, наконец-то, достигнутом "Я"!
  
   16.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Помогите мне, кто ни будь! Боже, только не Ты.
Я и так Твой должник не малый....
Моё малое сердце не вмещает Тебя,
и кричит, когда Ты его разрываешь.
  
   25.02.93
  
   ПОСЛЕ ДНЯ РОЖДЕНЬЯ
  
   Вдаль, в тишину, к берегам....
Через грохот города и битвы....
Друзья, а что бы нам....
Да, нет, уже отвыкли.
  
   - Смыло мыло рыло.
- Нет, лицо.
- Творчество нагл`о, вредно....
-Но не беззвучно.
  
   Орать!!! Но не здесь, а там, где
"печаль соседствует с любовью",
и километры, вымазанные кровью,
вылизывают болью.
  
   07.09.93
  
   * * * * * * *
  
   Почему сумерки так похожи на складки юбки?
Только к сумеркам припав, не ощутишь колени.
И на колени став, ты не родишь волненья.
Мир утонул в ненаправленьи.
  
   02.01.93
  
   * * * * * * *
  
   Скопа Лидии Валерьевне
  
   Раскрыв ладони - будь то сети -
снимаю пену с бытия.
Рукою, обнимающей тебя,
оберегаю всё на свете.
  
   И ты, мне верная, как Суламифь,
рабыня радости, ума и воли,
ты задыхаешься от боли,
когда мой взор скользит Юдифь.
  
   А в раскрытье моих ладоней
уже кончается, как сон,
комочек соли, выходящий вон,
не оставляя вслед себя мозолей.
  
   08.10.92 теплоход "Яков Свердлов"
  
   * * * * * * *
  
   Раствор рук - объятье.
Желаю объятье исполнить.
То место, где остановишься ты, будет мокро.
В мире царит поцелуй длинною в срок
возможности недыхания.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Самоубийство - вот мгла
  
   Мир этот - тьма,
торговая лавка смертью.
На цветочной поляне лыжня -
вот что такое мир этот.
  
   Властолюбцы, сластолюбцы,
просто ревнители любви,
не говорите такие глупости,
будто этот мир создали не мы,
  
   а какой-то неведомый бог,
лишающий себя прав, а нас трезвости.
Будто бы сделал он так из вежливости,
руководствуясь чувством, выражаемым словом "любовь".
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Сверкнула молния. И что же? Я ослеплён.
Тоска в душе и тьма в глазах.
За что и кем, на срок какой я осуждён?
- На срок не более, чем слово СТРАХ.
  
   25.02.93
  
   * * * * * * *
  
   Сверчок не пицикатить решил,
сократиться до жил решила корова,
Сократ палец в ноздре утопил -
сейчас случится слово:
по-ха-хан-дрил!
  
   17.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Сдвинуться с мёртвой точки!
При свете так невыносимо тускло.
Блёкло, подло, неискусно,
вязко, красно, влажно,
одеревенело, тупо, глупон,
неистинно и сложно.
  
   Так невозможно!
Желанна тьма. Смерть вожделенна.
Любовь мучительно больна.
Душа отрезвлена - до бездны.
  
   Руки в сухом воздухе тонут.
Глаза непрерывно стонут
под тяжестью, нет, не век -
пустоты, мглы, немоты, не движения....
  
   17.09.93
  
   * * * * * * *
  
   Сегодня во мне нет задора,
как будто я устал.
И нет сейчас желанней никого, окороме вора,
который бы несчастия мои украл.
  
   Нет, не отдам их никому!
Я только ими сыт, хоть и по горло.
Но всё же, если быть, то лучше одному.
И никому свою не уступать дорогу.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Сегодня или Никогда
или Сегодня или Никогда
или Никогда или Сегодня
или Или или Или
или или или или или или
да да да да да да да да
да да да да да да да да
Да! Да! Да! Да!
Да! Да! Да!
Да! Да!
Да!
Н Е Т
Н е Т
н Е т
н е Т
н е т
н ет нет!
чё чё чё чё
? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
да вот да вот да вот
а вот и нет а вот и нет
как это? как это? Как это?
а просто! а просто! а просто!
б просто! б просто! б просто!
в просто! в просто! в просто!
и так весь алфавит!!!
А Я?
ты?
Я?
ТЬФУ
я?
да...
?
да...
.
Да, Да!
  
   Ну, вот и хорошо.
   ВСЁ
  
   17.12.93
  
   СЕДАЯ ЯМА
  
   Тишина....
И ничего такого, что пробудило бы ото сна.
  
   Сплю....
По законам инерции падаю, падаю, падаю....
  
   Слово....
Только удары сердца слышны снова.
  
   Не отзывается....
Не отзывается и не доходит до отчаяния.
  
   Не случается....
Не случается - одни лишь воспоминания.
  
   Впереди меня ждёт: бездна;
позади осталось: мало;
в настоящем: ничего.
  
   Сплю: в тишине слов
прошлого, будущего;
в настоящем - в теперь,
где седая яма без снов, без оков....
Зима.
  
   15.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Слова ничего не скажут -
надо терпеть:
валяться на пляже
и петь.
  
   Жить только затем, чтобы жить.
Выть, потому что воется.
Вопрошаться по причине быть.
Остальное - откроется.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Сны.... Сомнения и сны.... Стук стука.
Зов дальних берегов рожает зренье.
В неповторение уносятся минуты.
В неназывание обращены слова.
  
   Одутловатые края сегодняшнего дня.
Сквозь поры - одуванчиковы листья.
- Прощай, Земля! Прощай, Земля! Прощай, земля! -
моя душа над городом зависла.
  
   Хранить язык до времени времён,
покуда он - единственное чудо.
Язык не человек, с собой не в споре он -
легко являет sporы собственного блуда.
  
   И чем вчерашней правда языка,
тем многосложнее его строенье.
Нет ничего, ни города, ни материка,
без языкового сплетения.
  
   Миры являли бы собой мираж,
внимания б к себе не обращали,
когда б не вырвался к ним страж
из сердца и гортани.
  
   Сплетая разные дела,
он о себе не забывает.
В дорогу отправляя поезда,
себя собой ласкает:
  
   "тук-тук, тук-тук, тук-тук".... Стук стука.
Движение планет, Земли вокруг оси....
У человека есть сомнения и сны,
у остального - голос человека.
  
   09.01.93
  
   * * * * * * *
  
   Солнце тонет в магнитах лучей.
Тяга к грядущему зовёт его быть власть.
Во всех областях запущенных, душных -
именинник багрящий: страх.
  
   Вымысел снова открыл мне те двери,
в какие когда-то не смелось войти.
Вот, я иду, и, вот, недоверье
ноги сковало мне на пути.
  
   С красной розалии, с лилии красной,
с шиповника, вербы, рябины,
с вулкана, просто горной лавиной -
случай рядит день этот длинный:
  
   торно, топорно, палицей, слепо....
Где этот вечер, что сиял так нелепо?
В круге - какого искать мне причастья?
К песне? К полёту? К кротости? К страсти?
  
   Лёгкость - удушье. Да, лёгкость - удушье.
Лучше послушай, как птица поёт.
Ей, трудно.... Ей, трудно....
Но ничего не произойдёт.
  
   Стих этот ясен. Мне стих этот ясен.
Человеческий слух у меня.
Так слышит душа.
Слых тот опасен.
  
   Звонит колокол: "бам", "бам", "бам"...!
Но не здесь, далеко.
Слышишь, как радуются смерти легко.
Тучится слева, а справа светло.
  
   Знаешь, а то, что было не с нами,
осядет на голову долгой зимой.
И мы не услышим, какими ж словами
зовёт отдохнуть-прохладиться прибой.
  
   30.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Становится страшно стоять одиноко
среди любовных утех мира.
Что воспеть? Какому
богу поклонится?
  
   Кругом одна молва,
но
я человек, не птица
и мне нужны слова.
  
   Я содрогаюсь от недопонимания
бесчисленных бесчинств.
Мне не хватает моего внимания
на зрелище бегущих крыс.
  
   В углу каком укрыться?
В какую сторону уйти?
Чего испить, чтобы напиться?
Что попросить, чтоб получить?
  
   В полях бескрайних я шатался.
Но, оказалось, это тоже ремесло.
Я отказался. Что же мне осталось?
Во время шторма опустить весло?
  
   Жить как? Влачить существованье
какое, с кем и до каких пор?
Я знаю цену врачеванью,
и мне противен всякий спор.
  
   К чему так много спорить, в то же время
себя совсем не осознавать?
Да что себя! А "жизнь"? А "время"?
А "да" и "нет"? А "дать" и "взять"?
  
   В какое дерево влюбиться,
чтоб посадить, и созерцать
как постепенно будет длиться
всё к Солнцу тянущаяся стать?
  
   А, что там говорить! Я выпил горе,
и отравился тем, что съел.
Я море выпил, гору съел.
Что делать мне с такой свободой?
  
   P.S. Говорят, я бездельник
и праздно шатающийся субъект.
  
   30.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Стихи.... И переводы.... Переводы
кислорода в углероды,
мыслероды в словороды,
чистоту-нетронутость в заполненность.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Счастье не в страсти, а в от неё избавлении.
В словах, измученных шумом суеты, тропические слышны дожди.
А мне, что я не в тех краях родился, где б сам хотел, что горевать?
Каждое слово чеканится снова, когда из башки на листы просится.
Роса светится взглядом его очей, и не о чем кручинится, ведь ты ничей.
Слишком сильно свято слово, снова снящееся сладко с самой сферы
сверх стекла, сотворившегося солью слабости, слезящейся сомнением:
"Слышится стук?"
  
   Гром грёз, где грех грянул.
Благо будет бить башку блуда.
Крик крыс красный.
Чужой человек чокнулся чопорностью.
Ждало жало жопы, жмурящейся жёлтым жданием.
Сова сопит сверху слона самого.
Зевнул зять, занавеску задёрнув здраво.
  
   30.12.93
  
   * * * * * * *
  
   "Твои страданья похожи на томленья".
Ну что ж, и правда.... Я знаю всё.
Всё, что сделать обещался.
Всё, что обещался зачеркнуть.
Всем, кому обязан дать напиться.
Всем, кому скажу "ещё побудь".
  
   25.02.93
  
   * * * * * * *
  
   Теперь, когда главное стало было быть каждодневным,
я не знаю, что мне предпринять.
Я стал ребёнком болезным,
мне нужна няня, не говоря: мать.
  
   Чем трепет и боль жизни унять?
Мне не поверят, вынесут приговор:
"Здоровому лбу дурака не валять!"
А я возьму в руки топор и буду время им убивать.
  
   24.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Тихо пальцем тычет в небо.
Говорю ему: "Тихо, ты чего?"
Отвечает: "Видишь, что наделал
гром голоса Его?"
  
   Вижу, небо голубое,
чистое - ни, даже, птиц.
Вижу, что Земля коленопреклонённа.
Воздух, тоже, почему-то ниц.
  
   - Э-э, постой-ка.... Что-то тут мудрёно -
не вместимо в голову мою.
- Э-э, телёна, - слышу, -
я ведь - Тихо - на сердце живу.
  
   17.12.93
  
   * * * * * * *
  
   То, что мне надо забыть,
чем я себя обманывал, тешил -
этого я не смогу.
Буду я жив - неутешен.
  
   Только не так, как не значится в сказках -
только как в сказках и жить.
Я почему-то люблю только запах,
и мгновенье, когда молоко убежит.
  
   25.02.93
  
   * * * * * * *
  
   Только хороших людей берут в сапёры,
остальных используют в качестве мин.
Я мог бы быть священником, мог бы быть вором,
но я не стал ни тем, ни другим.
  
   Я остался собой. Вернее, с собой.
И, не терпя одиночества, остался один.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Трубный зов! Трубный зов!
Люди двери на засов
закрывают.
  
   От беды уйти, от косы уйти,
от себя сбежать, от опасности
думают укрыться.
  
   Небо - трах! - и обвалилось.
Море - бум! - и вылилось.
Земля - бом! - и скуксилась.
  
   Нет никого - тихо.
  
   - Выходи, кто живой.
- Не, мы лучше тута.
- Ну, как знаете.
  
   Гора с горой
сошлась.
Слышно: "Ой!"
  
   Вот теперь тишина - на века.
  
   15.09.93
  
   * * * * * * *
  
   Труд. Вялость. Усталость.
Дым сигарет ест глаза.
Воля. Безвыходность. Жалость.
Хочется выше. Нельзя.
  
   Лёд тронулся. Потекли слёзы.
Внеочередная зима. Замёрз лёд.
Так продолжаться не может.
Мне надоели слова!
  
   Так каждый день. И каждый так может.
Таково предписанье врача.
Тот не палач, кто больше не может!
Голосую за не палача!
  
   Вынесет голову каждый на плаху.
Трусость оставит в себе.
Ничего, что с первого маху "дал маху".
Второй мах в небе!
  
   15.04.93
  
   * * * * * * *
  
   Трудные дни пустоты.
Ты лежишь в тени.
За окном весна.
Но нет тебя.
  
   22.03.93
  
   * * * * * * *
  
   Ты - труп. И взмокший лошадиный круп
недолго тебя сносит. Слезь сам.
Но ты не в силах.
Как кровь темна в твоих не сильных жилах.
Ты умер, ты погиб, сражён.
Как сладко бабье причитанье!
И матери твоей морщин бутон
смерть подарила на прощанье.
У девушки твоей унылый вид.
В глазах печаль, а в голове гаданье:
как же это, ты погиб
и не назначил ей свиданье
там, за Стиксом?
  
   И вся округа стихла.
Смерть - суть непониманье.
  
   А там, за Стиксом, голый вид
пустыни Нелюбви и Плача.
Харону вырвали язык
за скупость и недаванье сдачи.
Пески, пески, пески....
Ни следа, ни всполоха.
Так мы бываем далеки
от вздоха к вздоху.
Меж ними выдыханье.
Из выдыханья сделан ты.
И жив дыханьем
своей божественной мечты
об узнаваньи....
  
   Но, стоп. Вот Судьи подошли.
И слышишь ты из мглы, из мглы, из мглы:
"Чрез самоубиванье. Приговорён к страданью
навечным поселением в Пески Блужданья."
  
   О, "радость"! Я приговорён к тому же, от чего сбежал.
О, счастье! Не среди себе подобных.
О, воля! Ведь я так устал жить средь небездомных.
   ..................
   Но ангел прилетел.
  
   - Послушай, вижу ты доволен
тем, что посмотрел на воплощение мечты.
Но знай, по существу, ты - воин....
   ...............
   ...И есть на свете много дел.
Исполнить их способен ты....
   ...............
   ...Там, на Земле. Там, во тьме
нерадости и неузнавания
влачат своё существование
подобные тебе....
   ...............
   ...Их надо окрылить страданием
Распятья на Земле....
   ...............
   ...Царит там домогание
всего себе....
   ...............
   ...Своим примером сделай так,
чтобы рассеять этот мрак....
   ...............
  
   И я иду, в который раз,
чтоб напечатать сей рассказ.
  
   03.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Ты, голубь в душе моей,
что сделаешь мне?
Я ухожу в никуда.
Вот я дышу ничем.
  
   Пустота, пустота, пустота....
Лучше не быть совсем!
  
   22.03.93
  
   * * * * * * *
  
   Ты, моя смерть, здравствуй!
Я снова один.
И снова во сне.
Я - пилигрим.
  
   Руки мои потеряли следы
прошлых лет.
Их не найти.
Меня нет.
  
   Что мне с того, что мне всё равно
не успокоится?
Бог есть один. Но
также и Троица.
  
   22.03.93
  
   * * * * * * *
  
   Ты, трогающая рукой глаза мои, не отводи,
взгляда не отводи, когда утонуть желаю.
Мысль не уводи, ведь я тем и живу,
что знаю....
  
   Знаю, казнён буду за дерзость свою.
Слышал, мол, "бабы одни и нет мужиков".
Всё одно, не воюю, слышишь ты, не воюю
за продолженье оков....
  
   Кто, как не ты ничего не должна мне?
Так почему бежишь моих слов?
Ты не должна мне, так пощади - не беги.
Я ли твоих не стою трудов?
  
   Убегающей рукой, что ж, наказывай - усну.
Движение планет и без меня наврёт свой ход
по кругу правильности до бессожаленья.
- Выход, вы-ход! Помоги! Плюнь, что горд.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Тянет, тянет на абсурд.
Жизни нарадоваться не могу.
Человека бьют по лицу.
Гоп-ца-ца, гоп-ца-ца.
  
   Я люблю, сильно люблю.
Ой ла-ля, ой ла-ля.
За печатной машинкой сижу.
Да-да-да, да-да-да.
  
   Папиросы беспрестанно курю.
Да-да-да, да-да-да.
Я чего-то смутно хочу.
Я чего-то непонима....
  
   Съели тему - поехали дальше.
Жизнь продолжается.
Что-то, да начнётся,
если что-то кончается.
  
   Вынесли нервы -
и на том спасибо.
Жаль: есть небо -
и нет аперитива.
  
   Я смотрю на стены, смотрю на потолок -
ничего не понимаю.
Есть ключ, есть скважина и есть замок,
а "зачем?" - не знаю.
  
   Лучше бы не жить,
если это жизнь и есть.
Лучше б не любить.
Лучше бы не съесть.
   05.07.93
  
   * * * * * * *
  
   Александру Башлачёву
  
   У меня нет сердца, но есть глаза:
взгляд в отчуждённость, взгляд в никуда.
Пришедшие на смотрины, смотрите:
соль есть соль, я есть я.
  
   Двигай руками, пока есть силы грести.
Те, кто за нами, у нас впереди.
Солнце ожогом поёт на тебе
поездом скорым навстречу Весне.
  
   Здравствуй, Весна, нам некуда деться.
Я ли есть я? И хватит ли перца?
Может ещё посолить суп молочный!
Хватит давить, я не песочный.
  
   Я люблю свои крылья.... Но где взять ладью,
переправиться чтобы на берег манящий?
Я не люблю.... Нет, всё же люблю.
Да, жду и люблю, ведь я - настоящий.
  
   Делайте так:
не слушайте слово,
не стремитесь успеть, опоздать не спешите.
Радуйтесь болью и болью смешите.
  
   Вот будет счастье, вот так утеха:
голыми выбежим всем на потеху,
рявкнем по песьи, заорём-закудахчем....
Может, подкинет нам жизнь "на лапу".
  
   Да трубите же в трубы, божьи вы дети!
Больше не будет Света на свете.
Жарко дыхание опосля самогона:
- Ну, чё, ты, уставился? Я - не ворона!
  
   Милые, милые, любимые люди,
что ж это будет, ой, что ж это будет?
С верхней площадки всё пошло кувыркаться.
И задавило нас, братцы!
  
  -- Что ты уставился, зуб твой лиловый!
Или не так всё? Так не "по Слову"?
Пусть девки рыдают, нам не помочь им.
Сделано дело: наш Бог - нам Отчим.
  
   Вот и утихли страсти людские.
Дети о снах заговорили.
Будет нам, будет, скоро увидим,
скоро случится: бог будет сновиден.
  
   Посмеёмся, поплачем, потолкуем о деле
кто и насколько накаруселил.
Выпьем же, братцы, за такие дела.
Скоро сдаваться, а смерть - умерла.
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   У сломанных двух крыльев
с неутолённой жаждою стою.
Вечерних отблесков неясность
не различу, не различу....
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Укус пчелы - всего лишь "у" касание.
Борюсь с собой по правилам борьбы несовладания.
  
   Былинка бешено бормочет свою молитву праведному Богу:
  
   "Сам воздух здесь выкован из стали
и оттого движения иглисты, порывисты и несоразмерны.
  
   В молчании дерев таится вялость
самотекущего существованья.
  
   Глаголется повсюду. И слышно как зовут.
Но кто, откуда? Объятье тишиной".
  
   Ноябрь 93
  
   УМНЫЙ РАЗГОВОР НА РАССТОЯНИИ
  
   Тимченко Дмитрию
  
   Когда меня - мине? моя? -
когда усвоит, раздробит,
заставит жить, но как-то по-иному,
тогда скажу я слово,
и это слово будет.
Ты тогда прими меня,
но как-то по-иному,
не так, как раньше принимал.
И убеди меня, что это слово
я не украл, я сам сказал.
Скажи, что слово вдохновенно,
внушает уваженье, страх.
Что всё зачем-нибудь не тленно.
И что ни ты, ни я,
а всё ж не так страна желает суверенно
тянуть кишки, мотая на носы.
  
   И где-то там, в какой-нибудь вселенной,
отсюда сматываешься ты.
Зачем тебя вдруг занесло сбегать отсюда?
Здесь столько мужиков и баб.
Но ты плевать хотел бы даже на верблюда,
хотя и знаешь, что он прав.
Ты здрав, но всё ещё в обиде. На кого?
На консистенцию из мидий?
На то, что пахнет? На говно?
Уволь меня от этих помрачений.
Я высветится хочу!
Не знаю никаких таких прощений
тому, чего я не хочу.
Довольно опущений. Я правду говорю,
что этих попущений я не хотел и не хочу.
  
   Когда-нибудь и ты поймёшь меня, но лишь на миг,
чтобы забыть, каким я был, и что ты звал меня
в дорогу дальнюю - любить.
С тех пор пройдёт немало лет,
и ты услышишь мой тебе ответ:
ты тот, кто посадил и до сих пор не знает где,
и потому не рвёт прекрасные цветы.
  
   Так мало в жизни бреда.
Гораздо меньше бытия.
Я мог бы за тобою следом,
но, если следом, то уже не я.
А я так дорог.... Так немощно и одиноко дорог....
(Тебе, конечно, наплевать,
но я не тот, кто на ночь творог
с собой приучен, с детства,
под подушку брать).
Ты жить хотел бы среди рептилий.
Но ты не нужен им.
Они и без тебя в бессилье
страдают оттого, что мир уже давно,
аж сызмальства, расколот
и их реминисценциям нет места.
  
   Ты думал:
  
   "Ряды смыкались вкруг того же места....
И становилось тесно.... И дым мешал дышать....
И получалось неполноценно всё вокруг,
всё в круге взятое собрание. И песни начались....
И было всё настолько славно,
что те из мощных, что когда-то поднялись
до Славы и ещё каких-то там Вершин,
УБИЙЦАМИ звались и подымали Знамя,
где на Кресте стояло колом Слово.
Но, нам не внятное, оно другим
внушало не то страх, не то священный ужас.
.....................................
И было всё озарено, скорее даже, поражено
каким-то светом, не то таинственным из гор,
не то каким-то там ещё
пока не ясным сочетаньем сил энергий,
где каждый находил своё и место,
и его отсутствие - всё разом.
Должно быть, это был Фавор библейский,
отблеск веры иудейской.
....................................
И кто-то крикнул: - Ну, Его!
А Он не отвечал и всё сильней светился.
И было всё, не то чтобы озарено,
а так, искрилось разом несколькими прожекторами,
из которых пламя достигало недр и всё сжигало.
И ненавистно это было пламя!
....................................
И сомневались великие умы экспериментаторов.
Такого ране не придумывал ещё никто,
кто позволял своим фантазиям кружиться,
так как им заблагорассудится.
И вскоре было сожжено сознание любого,
Богу внимающего ранее, ещё при жизни на Земле,
изменника, пророка, властолюбца....
.............................................
Мне это так знакомо и так явлено
как будто было всё когда-то, но я забыл
и вот теперь припоминаю.
.............................................
И главного, что было в Свете, не уловил никто.
То было Слово, простое человеческое Слово,
"и Слово это было Бог"
..............................................
Всё повторилось, как во времена догадок:
это ли случилось, или вон то, чего ещё совсем не знаем.
.............................................."
  
   А было всё не так, а просто,
просто, просто, просто, просто
пришёл один мужик и попросился на ночь гостем,
в чём ему, во избежании, отказано.
И он ушёл, оставя за собою след.
И было всё, аль нет?
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Хаматовой Чулпан
  
   Тобой рассказанная сказка
по сей день в крови моей.
Я не чудак. И не картинная раскраска
зовётся жизнею моей.
  
   Я не успею.... Нет, ерунда... просто....
Сколько у тебя ресниц,
долгая девочка-подросток,
с цветка летящая вниз!
  
   Ты ли была дамой у Блока?
Ты ли растенья ткала?
Психея, нужная девочка-подросток,
звонящая в оранжевые колокола!
  
   Язычница - девочка - дева и дама.
Скольких ещё ты достойна имён?
Строптива, скромна, сумасшедша, упряма,
владычица трав и колоколен!
  
   09.01.93
  
   * * * * * * *
  
  -- Человек, ты враг себе.
А в ответ: "Хуй тебе!
Ты-то кто такой?! Хуй заплёванный,
накось, в рот засунь, да не выплёвывай".
  
   Скорбные строки пишу.
Слова матерные.
Деградирую. Ничем не дышу.
Я - разъятие.
  
   Мира желает душа. Вокруг запустение.
Война. Беда и проклятие.
Выдержать бы этот натиск мне.
Смерть - вне направления.
  
   Чёрство... неуютно... сыро... зябко....
Товары... браки... измены... взятки....
Дети родятся.... Дарятся подарки....
Холодно как.... И жарко....
  
   Наверное, это болезнь.
Болеет душа. Жизнью.
Я выпил бы всю кровь свою,
только бы она не дышала здешнею радиацией.
  
   Сердце сжимается и разжимается.
Есть вдох, и есть выдох.
Мысль забывается и возвращается.
Глаза открываются и закрываются.
Рот заполняется, опустошается.
Руки берут и кладут на место.
  
   Тесно мне здесь. Тесно!
  
   Тесно в объятиях.
Тесно в проклятиях.
Тесно в принятиях.
Тесно в изъятиях.
   Тесно в приятьях и несимпатиях.
  
   Но я живу!
Душа болеет?
Выздоровеет.
Смертью.
  
   30.05.93
  
   * * * * * * *
  
   Что будет? Поглядим.
Авось, сольётся одно с другим.
Авось, допустят в чертог
Правды и Истины, - как итог.
  
   В безумолчных песнях говорящих птиц
мне снится тихое забытьё,
где не взрывается, не встаётся с ниц,
где, попросту, и нет ничего.
  
   И даже забыться не суждено
в краю, где нет ветров,
где давным-давно всё прошло,
и новый день не нов.
  
   Нещадно, непостижимо боль
выкачивает из ран,
и тащит в тюрьму со всех воль,
и делит на многие пополам.
  
   Уже в ночи догорели глаза....
О, Ясный Луч, пробуди!
Кусок искалеченного зла
словом своим призови.
  
   02.12.93
  
   ШТУЧКИ 2
  
   * * * * * * *
  
   Больно. Торопливо. Не вольно.
Тягостно. Зябко. Зыбко.
Глухо. Тяжело. Не нужно.
Слепо. Лживо. Мимо.
  
   Торопливо, торопливо, торопливо....
Мимо, мимо, мимо, мимо, мимо, мимо....
Глухо, глухо, глухо, глухо, глухо....
Слепо, слепо, слепо, слепо, слепо....
Зыбко, зыбко, зыбко, зыбко, зыбко....
Лживо, лживо, лживо, лживо, лживо....
Тяжело, тяжело, тяжело, тяжело....
Больно, больно, больно, больно....
Тягостно.
Не вольно.
Зябко!
  
   17.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Скоро Будет Светлый День.
Скоро Светлый Будет День.
Будет Скоро Светлый День.
Светлый скоро Будет День.
  
   Светлый, светлый, светлый, светлый.
Скоро, скоро, скоро, скоро.
Будет, будет, будет, будет.
День!
  
   17.12.93
  
   ШТУЧКИ
  
   * * * * * * *
  
   Снег.... Снег.... Снег....
Мало: снег....
Мало: снег...,снег..., снег...,снег...,
снег..., снег..., снег..., снег..., снег....
Намело....
Хорошо....
  
   17.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Тьма.....................
............................
............................
......хватит! Свет.......
..............................
..............................
..............................
..............................
......хватит! Жизнь.
  
   17.12.93
  
   * * * * * * *
  
  -- Гений, гений, гений, гений,
гений, гений, гений, гений,
гений, гений.... - Да кто? - Я!
- Игорь Северянин? - Нет, я.
- Владимир Маяковский? - Нет же, я.
- Да кто ты? - Я это я, Чепелев Женя.
- Женя? - Ну, Евгений, Ев-гений.
- То-то.
  
   17.12.93
  
   * * * * * * *
  
   Я думаю о том же.
Скажи, зачем мы об одном?
Мы разные лучи одной звезды?
Мы дети жзни, радостно о смерти возвещаем?
И льются слёзы - мало нам дождя?
  
   Так бьется сердце, ничего не изменяя!
Так светятся глаза, в глуби блуждая!
Как мне тебя... как не хватает!
Как ты меня... как не понимаешь?!
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Я логикой своей отвержен
от давности несчётных дней.
И больше не могу быть нежным
суровой дланью - жизнею своей.
  
   Я - похититель у себя забавы
вращаться в междометьях сна.
И больше не желаю славы
тому, чему душа верна.
  
   Я в таинства протиснулся, как пыль,
беспомощно несомая ветрами.
И отвечаю я врагам: "Не вы ль
страданием меня поить не уставали?
  
   Спасибо вам, враги.
Ваш верен путь.
И верю я, что мы
ещё обнимемся... когда-нибудь".
  
   06.10.93
  
   * * * * * * *
  
   Я не поэт, но я кровь
её в свои вены пустил.
Мне больше, чем двадцать,
   Но вновь ребёнком я себя ощутил.
  
   22.03.93
  
   * * * * * * *
  
   Я не те пишу стихи, что мне говорит моё сердце,
головодумные лезут стихи.
Я сегодня не болен. Мне некуда деться.
Вот, прощенья прошу у стихий.
  
   25.02.93
  
   * * * * * * *
  
   Я ношусь с собой, как с воздушным шариком.
Посмотрите какой! Скоро ведь лопнет....
А всем на меня наплевать даже не хочется.
И не видит никто. И я разучился плакать.
  
   Руку, возникшую из пустоты, вижу.
Не беру - боюсь, утянет.
Рука исчезает. Никуда не тянет.
И я вишу, вишу, вишу.... (На себе самом вишу.)
Упаду, когда сердце устанет.
  
   Сердце молодо, глупо - всё одно, где висеть.
Мозг мой стар - скоро начну лысеть.
Прощайте все уже теперь. Не "до свиданья".
Видеть вас всех не хочу. "Будьте здоровы!"
Я пока помолчу....
  
   13.06.93
  
   * * * * * * *
  
   Я усталый, обречённый
пленник самого себя.
С уст моих летит вопрос никчёмный:
Что, опять беда?
  
   Демоны, демоны, демоны,
крыльями чёрными машете,
сердце моё пугаете,
не любите и не прощаете.
  
   Ангелы, ангелы, ангелы,
крыльями белыми машете,
сердце моё ласкаете,
любите и всё прощаете.
  
   Люди, товарищи, братья,
чего вы не машете крыльями,
на сердце тоску нагоняете,
не видите, не замечаете.
  
   30.06.93
  
   * * * * * * *
  
   Я что, что-нибудь сделал не так? Почему?
Вот вопросов намело - куда деться?!
Оторви, да выбрось это сердце,
коли не ласкает, коль не бережёт.
  
   Кому отдать вопросы эти?
Тебе ли? Мне? Ещё кому на свете?
Да кто поверит?
Кто будет биться с пустотою об заклад?
  
   Не нравится? Чего же?
Не нежно, не светло, не гоже?
А где...? А-а-а, вопросы эти -
проклятье для ума лишённых.
  
   А нужен ум этот?
  
   Я избит, изрыт, - чего там....
Ну и что, что?
От этого лишь больно,
не нежно, не светло.
  
   Кто обманул нас? Кто, как не мы? Мы, да!
Да, но кто плюнуть нам забыл в глаза?
- Не со-вер-ши-ло-ся прозрения!
Чего, чего ещё, чего?!
  
   93
  
   * * * * * * *
  
   Я, может быть, воды хочу.
Так что ж ты льёшь вина мне?
Ты слышишь, я хочу воды.
Ты понял, может быть?
  
   Воды, воды, воды, воды....
  
   Вина на мне. Цветут сады.
Откуда ты вина принёс
из роз для грёз, от Сатаны?
Неси обратно. Мне не приятно.
  
   13.08.93 Нижний Новгород
  
   * * * * * * *
  
   Я, может быть, знаю кто ты:
и солнце, и поле, и небо,
и святость в зрачках, и полураскрытие губ....
Как нежно, как больно томленье!
  
   25.02.93
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"