Булатова Елена Ошеровна. Копилка

Август 2012

Копилка диктофона

***

А в тени еще прохлада,

Где-то тают облачка.

И душевная отрада

Не сменилася пока

Отупляющей жарою,

Не дающей выйти в мир.

И раскрылся надо мною

Верный зонтик - красный щит.

1.8

Брошены розы

Выбираю, подбираю -

Станут в голубом стекле,

Смерть свою отодвигая

На каких-то пару дней,

Будут радовать семейство -

Совершу благое действо,

Где-то и зачтется мне.

****

Копаясь мысленно в земли отбросах,

Сугубо интереса для,

Я порешила, пусть дольше

Носит меня земля.

1.8

Задуматься

Июль закончился, и август побежал

Почти что той же летнею дорожкой -

На ветках согнутых плодов завал,

И лист зеленый пятипалою ладошкой.

Виденьем осени - мохнатый рыжий пес,

И шерсть его, летящая по ветру.

Качается - привет! пушистый хвост,

Тем соответствуя щенка пробегу.

Июль закончился, и август вожжи взял -

Беги, лошадка, топочи по кругу,

Покамест пыл твой виршеплета не увял,

Вставай в упряжь, тащи, подруга.

Печалью смерти заторможен шаг -

На тротуаре трупик малой птицы,

Недвижен, коготки поджав.

Прохожий, тормози, не будем торопиться.

Лежит нетронутый комок,

И кошку обвинять не станем.

Какая мысль, какой урок,

Невыученный, мозг заставит

Задуматься... Внезапно смерть

Былые зачеркнет обиды,

Как будто Сцилла и Харибда

Столкнулись... Ах, живи,

Покуда время есть.

2.8

Внезапно

ПоднЯла соком полный ком травы,

ИзмЕльченной в труху машиною-косилкой,

И руки мОкры, как от утренней росы,

Как будто я иду лесной тропинкой.

Палатка у ручья - и ледяной водой

Я заспанное тело остужаю.

То не фантазия без краю,

Так и случилось давнишней весной.

3.8

Бредбери

Как только роза расцветет,

Я тут же, дня не ожидая,

Ее безжалостно срезаю,

А иначе жара сожрет.

Поставлю розы в узкогорлом кувшине -

Три розы цвета старой крови,

Глядят, как будто бы с укором,

И говорят неслышно мне -

Зачем срезала нас? Пускай

Нас яростное солнце иссушило б,

Лучами било через край

Благословенное светило.

Зачем вмешалась ты в закон

Рождения и умиранья?

Твои ненужные старанья

Нарушат равномерный ход

Существованья на планете -

Читайте Бредбери, стареющие дети.

3.8

Цветы цереуса

Вспышкой ослепительной звезды

Цереус украсился цветами,

Язычками загорелось пламя -

Чувственным изыском красоты.

На столбе чудовищно колючем,

Сильном, возлетевшем до небес,

Поселился нежный хрупкий лучик

Сказочного дива, лести без.

Я помчу на крыльях восхищенья

В дом за фотокамерой, и кадр,

Может быть, еще заснять успею

До того, как мощный солнца жар,

Розы уничтоживший, убьет красу ночную -

Я гоню предательскую мысль:

Кактуса жестяные чешуи

Для цветка его надежный щит.

3.8

Цветы цереуса

Едва успели днем и ночью

Великолепное цветенье

Сфотографировать - ушло...

И радость - увидать воочью

Звезд ярких белое горенье,

Один лишь миг, одно мгновенье,

Как не было - все унесло.

Как мушки-дрозофилы, краток срок

Красы, и радости от лицезренья,

Билетик выигрышный в лотерею

Спеши использовать, игрок.

Бесценен миг, что существую на земле,

Осталось их не так уж много,

И каждая минутка-недотрога,

Глянь, и скончалась, не оставив след.

Но цереус горит последнею звездой,

Лучом надежды освещая осень.

Что из того, что кто-то под луной

Подумает - и как земля-то носит?

Несет меня неведомая мощь,

Незнаемая сила по планете,

А в памяти гнездится слепок звезд,

И отпечаток цереуса светит

Огромною звездой его цветка -

Вчера он сгинул, но вернется снова -

Пусть будет легкою рука

У провиденья моего, готова

Я возвращаться в эту точку во вселенной -

Увидеть белых звезд рожденье.

4.8

***

В прошедшие субботу с воскресеньем

Семейство отмечало день рожденья,

На север час дороги, с угощеньем -

Что означало легкость возвращенья

К местам, далекость ныне коих, посещенье

Не вызывает снова рвенья.

5.8

Белесая луна

Воды напившись щелочной

И яблоко схватив побольше,

Иду под белою луной

На голубом фаянсе прочном.

Ни трещинки от облачка,

Покой и мир на небе синем -

Иду я мимо повилик и лилий,

И прочих незнакомых трав.

И кипарисов стройный ряд -

Пытаясь пробуравить небо,

В своих остроконечных шлемах

Они, как витязи, стоят.

Задумавшись о пустяках,

На путь привычный полагаясь,

Вокруг бесстрастно озираясь,

Не помышляю о стихах.

Призывы внутренней трубы

Меня вернули из пустыни

Беспамятства и отразили

Нирваны мягкие персты:

Из паутины вырвав разум,

Впиваюсь в утро острым глазом,

Чтоб вдохновенье обрести,

Взгляд-рысь разыщет ассорти:

Как кипарис, пробивший небо,

Он снова отыскал луну,

И для толчка взяв мысль одну,

Сознанье продолжает следом.

Поперек луны белёсой

Тенью пронеслись вороны -

Черным обозначили маршрут.

Много ль проку в жизни взрослой -

Не видать тебе короны:

Королевской, олимпийской - сказки врут.

Королевской роли вместо

Стать христовою невестой

Мне монахи непременно запретят.

В мозга отрубях копаясь,

Самоедством занимаюсь

И кропаю понемногу стих-пустяк.

6.8

Фото Анны

Галькой ссыпаны патроны,

Валуном - снаряд,

Связка проволки ежовой,

Артефактов ряд.

За Полярным кругом холод,

Дыбится земля.

Бьет о берег волн зеленых

Чистая вода.

Брошенные поселенья -

Воевали тут

И ушли... И не просеяв,

Отравили всю

Первозданную природу,

Розовых порфиров край -

Верно, здешнему народу

Стойкости не занимать.

7.8

Платье в красных гибискусах

Гавайский мой прикид здесь неуместен, может,

Но женщина с собачкой в восхищенье

Надела платье тоже - мое мненье

Ей мнится дружелюбным. Потому - дороже.

А я стараюсь так себя развлечь -

Ну что рядиться в шорты и футболку -

И настроенье женское сберечь,

А феминизм убрать на полку.

Гибискус юбки дарит красный свет,

И ананасы золотом сверкают,

И солнца луч, как будто, привлекают,

И замечаю множество примет,

Дающих радость. Свежий ветерок

Волнует флаг веселый на флагштоке,

Быстрее шевелятся ноги,

Мозг подбирает пару легких строк.

И птаха без боязни села

На ветку - руку протяни, и вот она,

И я иду - веселой, загорелой,

Гавайями полна.

8.8

Ослепительно красные

Эти красные сирени

Ослепительны. Фон неба

Голубой усиливает блеск.

Я веду с собой беседу

Умозрительно, и тени

На асфальте создают из кружев врез.

Жар еще не полной мерой

Зарядил огнем химеры -

Кое-где прохлада есть в тени.

От ожога зонт защитой:

Красным, как сирень, прикрыта,

И сережка тоненько звенит.

Повороты-развороты -

Зонтик из руки в другую

Перекладываю, жара избежать.

Солнце рассылает роты

Лучиков: добьются пота,

Кожу красит и рисует:

Солнечной татуировке исполать.

В переулке раздается

Деревянных колокольцев

Цокот - кастаньетами звучат

Мои стукалки ритмично:

Это я - изгой столичный

Возвращаюсь в мир привычный выпить чай.

8.8

***

Этюд простой

Как Юрский грушу поглощал,

Так не умею, аж завидно.

А я, заядлый театрал,

Все ощущала - было видно,

Как груши сок стекал со рта

На подбородок - хлюпал Юрский,

Вполне этюдное искусство.

Ну, а теперь, в других местах,

С собою утром грушу взяв,

Я вспоминаю с тем же чувством

Этюд простой, таланта буйство.

9.8

Любишь - не любишь

Ромашки, те, что у канавы

Под ночь снимала в Вайоминге,

Росли для девочек забавы

Когда-то на лесной тропинке.

Их рвали - любишь и не любишь -

По лепестку от серединки.

Ромашки те же в Вайоминге,

Но я, увы, не та девчушка.

А все же - любишь, иль не любишь -

Вопрос все тот же сердце мучит.

9.8

Колеса, колеса

Брошен самокат у тротуара,

А колеса не по-нашему стоят:

Ставили подшипники по паре -

Хватит нам на каждый самокат.

Где же их мальчишки добывали?

Тайна дожила до этих дней -

Видно, где-то тихо воровали

И кататься разрешали мне.

9.8

Старость

Два согнутых старичка -

Хозяин и собачка,

Пробираются едва,

Прожит день - удача.

Черный пес, седой старик

Ковыляют рядом.

Вот еще партнеры им

По тому же саду:

Старый летчик, рыжий пес

Мяч хозяину принес:

Ловко лазил по кустам -

Мячик отыскался сам.

9.8

35 по Цельсию

С утра - и пекло обжигает,

Собака тявкает едва,

С балкона глядя. Пробегаю,

Неукоснительно блюдя

Свой моцион начала дня.

А вечер был закончен славно -

Мороженного порцией, нежданно

Оно получено в презент

Напоминаньем о намедни

Уехавших друзей соседних

И нами съедено в обед.

Смещение обеда в ужин,

В понятье здешнем, вносит смуту

В существованье чужака.

Здесь слово " ужинать" изгнали

И существуют без печали -

Тем забавляют нас слегка.

С утра жара. Дом упакован:

Закрыты двери, окна, шторы

Задвинуты отгородить

Внутри прохладное пространство,

Пока хозяйничает царство

Жары чудовищной - как быть?

И чтоб минуты не терять,

Пока прохлада в тень зарылась,

Схватила зонт, чтоб сочинять,

Покуда зверствует Ярила.

Итак, со мной моя же тень

С большой зубчатой головою -

Она от зноя плешь укроет,

И в дом вернемся без потерь.

Видно, сегодня давленье повыше:

Легче и сердцу, и легкие дышат,

Ноги резвее в гору бегут,

Или, точнее, проворней ползут.

Важно одно - убегая от жара,

Что бьет и с неба, и с тротуара -

Скорость прибавлю, особенно вниз:

Необходимость, а не каприз.

Локтя кусочек захвачен вдруг солнцем -

Сразу рука начала беспокоиться,

Мигом подвинула зонтик ровней,

И по пространству движусь быстрей.

А отовсюду громы и свисты -

Станут к week-end'у улицы чисты.

Сосны и кедры в нашем дворе

Влаги испили на ранней заре.

А бегуны спозаранку исчезли -

Ах, если б не пекла адское месиво.

10.8

Синее полотенце

В память Бразилии звездочки синие,

В память Бразилии - синь полотенца.

Под полотенцем юноша греется

В Лондоне перед броском олимпийским.

В память Бразилии луны и солнца,

В память Бразилии звезды на золоте,

Бархатно небо махровостью хлопка -

Им вытираюсь спокойно и ловко.

Мы породнились с бойцом олимпийским

Страстью своей к полотенцам бразильским.

Странное сродство двух незнакомцев -

На полотенце луны и солнца.

Рио д' Жанейро Лондона после

Станет хозяином рыцарской доблести.

11.8

Пропущенное

Я помню - в апреле гремят водопады,

Я их оглушающий рев

В Йосемити слышала: гром канонады

И освежающий дождь.

И так захотелось продлить впечатленье,

Повторно прожить этот миг,

Когда водопады воодушевленье

Несут в окружающий мир.

Холодною горной капелью висела

Летучая кисея,

Гремел водопад, и качались качели

Сегодняшнего бытия.

И так захотелось под острые струйки,

Под душа сильный напор

Попасть в этот жаркий день,

смертно удушливый

В потоки с Йосемити гор.

11.8

Была ли?

Намазавши от солнца номер тридцать

И в уши вдевши медный лист,

Мечтаю я о Биаррице,

Ну, в крайнем случае, о Ницце,

Средьземноморский где аквалангист

Во мне почувствует собрата:

Но анекдот тот бородатый -

Промчались многие года,

Когда в подводниках была...

Ах, устарела та молва,

Что я в подводниках была.

12.8

Зеркала

Я не вижу в лице изменений,

Кинув взгляд мимоходом, мельком,

Пробежав возле зеркала тенью,

Отгоняя вопрос на потом.

Фотокадр редактирую ловко,

Но проделок не скрыть возрастных:

Поседели черные бровки,

Говорить ли о метках иных?

Зеркала, все вы врете бесстыдно -

Я такая, какая я есть -

Озорная, шальная и, видно -

Молодая, и падка на лесть.

12.8

Рано

Хоть и градусов немало,

Утром марево не стало

Удивлять ленивый взор,

Искажая контур гор.

По прохладе прогуляться,

По прохладе путь пройти,

Без очков одной скитаться,

Без зонта в руке бродить

Переулками слепыми,

Закоулками в тени,

Взглядом пересечь пустыню

Сонных улиц, унести,

Утащить с собой глазами

Эти голубые дали,

Этот солнечный простор,

Что синеет между гор.

12.8

Субботняя передача

Сегодня мужчины умчались на рафтах,

А женщины повод нашли,

Чтоб дома на время спокойно остаться

И в праздности радость растить.

Но разве могу насладиться без дела,

Не сделав хоть что-нибудь впрок -

И свеклу купив, занялась винегретом,

Сварганила целый горшок.

А там у соседки TV наслаждалась,

И в первый раз "Пусть говорят"

Нежданно приятно смотреть оказалось,

И только один диссонанс

Нарушил веселый настрой передачи,

Задумчивость пала на зал -

Сюжет из You - Tube' а был подан иначе -

России знакомый оскал.

Момент в воздусях растворенья окончен,

Зал замер, и запах Руси

До нас неким чудом с экрана донесся

Извечный - Малахов, прости.

12.8

Копилка диктофона

Держась достойно - бирюзовый сарафан,

Браслеты желтые к цветам на сарафане

И красный зонт - издание в моем дизайне

Природных версий райских птах.

Под солнцем Калифорнии центральной,

Меж многоцветных роз естественно парить

Над угнетающе интернациональным

Асфальтом серым - райской птицей быть.

Прищуря глаз за темными очками -

За стеклами морщин не углядишь -

Я наблюдаю горы, изучаю

Над ними дымку, вслушиваюсь в тишь.

И цокот каблуков движенье размеряет

Негромких строчек в глубине

Копилки диктофона, чем

Вторая память так меня пленяет.

Практически я не меняю путь -

Как белка в колесе привычном -

С соседями уже знакома лично,

И встретится порой хоть кто-нибудь.

А, в общем, тишина пустыни предо мной,

Но без боязни тишь нарушит цокот

Неспешных каблуков, или, порою, шорох

Листвы, убитой жесткою жарой.

И изредка услышу птицы цвирк -

Затихли птахи в градусе тяжелом,

Да прячутся в листве, еще зеленой -

Сигнал опасности для ближних этот крик.

13.8

Жара нипочем

Оправилась опунция, окрепла,

Покрылась ушками плодов.

Похоже, жаркий месяц лета

Привычен кактусу, чей дом

В пустыне бывшей Мексики - Мохаве.

Но тени Мексики ушли, а кактус цел:

Обычаи пустыни славит -

Хоть выброшен,

Вцепившись в склон, окреп.

13.8

Отказавшись

Что расскажут нам те, кто вернулся со сплава

Вниз по горной реке,

истомленный палящей жарой?

Сорок два на термометре, может и этого мало -

Что покажут нам те, пережившие этот зной?

Я струхнула в последний момент,

Отказавшись участвовать в деле

На конце августовской недели,

А причиной - термометра бред,

Перешедший предел допустимый -

И завидные сплава картины

Наблюдала в очки на диване,

Как прилично стареющей даме.

14.8

Свобода выбора

Друзья мои сдвигаются к концу

Определенного природой срока,

И я туда же - не к лицу

Мне отставать, и резвым скоком

Несемся мы туда, где край,

Где бездна самоотрицанья,

Куда уйдем, без пониманья -

Куда? Заране выбирай.

14.8

Ставить барьеры

А сегодня полегче с погодой,

И сняли пыточный обруч,

Что неделю давил на мозги.

Я завишу от призраков -

всякий мелкий святоша,

И виртуальные даже,

Давит на бедных рабынь -

Почему я живу так и не иначе,

Делай так-то и так-то, веди себя так-то и так.

Изучайте себя, поучайте своих паучат -

И меня кто другой когда-нибудь тихо оплачет.

Я поставлю барьер из последних

оставшихся сил,

Напишу пару строк - уплывут

туда черные мысли,

Из которых растет печаль,

и болезни откуда выросли,

И омоюсь в купели бассейна - меня обновит.

14.8

Скрытность

Между тем, это та же девчонка,

что прячет огрызки

В ящик стола, чтоб на поверхности

было тип-топ.

Что же ты прячешь сегодня,

какие же мысли

Сунешь в душу поглубже,

как в какой-то тайник или схрон?

15.8

Маниакальность?

Куда спешу, бегун из Марафона,

Чтоб в день вложить частицы бытия,

И ничего не успеваю я -

Топчусь на месте жертвою Плутона.

Уже в его хозяйстве место есть

Еще одной безвестной единице.

На что еще старуха пригодится -

Как тот Сарьян - заросший дворик месть?

Кропать стихи. Маниакальность графоманов -

Причуда старости, пусть тешатся, пока

Под своды грозного Тартара

Не стащит их бесстрастная рука.

Чернуху брось! Любуйся олеандром -

Так кисти пышны и свежи,

Зеленою холмов громадой,

Столетним дубом - в нем так бьется жизнь.

И безопасная дорога -

Бреду по ней, направо поворот.

Успею ль завершить до дома

Определенного уже объема

Стихотворенье? Пара строк

Всплывет, быть может, ниоткуда,

Как пик далекого редвуда,

Как мопассановский шнурок.

15.8

Упорство

И замолчалось... Жалит тишина,

Чуть-чуть скрипят под солнцем птицы.

Вороны стихли, утро длится,

И небо - бездны синева.

Кто гонит, как Христа римляне

Тяжеловесными бичами,

Или философа Сократа,

В ходьбе чтоб выпить чашу яда -

Сама себя в жару гоню:

Приказом мозга движут ноги,

В ходьбе укладываю строки

И, сохраняя ритм нестрогий,

Стих в диктофоне сохраню.

15.8

"Утро туманное, утро седое"

Я назвала было утро седым

И устыдилась своей вороватости,

Лени своей отыскать синоним

И стихотворной всеядности.

Что же сказать о густой пелене,

Плотно и ровно закутавшей небо,

Где уж мне выправить слово, коль съедена

Вся атмосфера планеты извне.

Но постепенно тонкая взвесь

Водных паров исчезает под солнцем,

Тучки поплыли, а скоро и весь

Чист стал свод неба до крайнего донца.

И на тарелке, на той голубой

Милые сердцу явились узоры:

Розовы розы, зеленые горы,

Утро сверкнуло, день настает.

Парит, и атмосферы тон

Еще в плену у водяного пара,

И глохнет отдаленный звон

Колоколов, и жар коварен.

Я пробираюсь по траве

Газонной, спрятавшись от солнца

Под милосердной тенью сосен,

Редвудов и других дерев.

Приняв касание травы,

Приняв прохладу, мягкость, свежесть,

Я оживаю. Жизни прелесть

Напоминанием Москвы

И Подмосковья дразнит душу:

Хоть близок локоть - не укусишь.

Туда - миль бесконечность, звон

Озона в космосе пространства...

Когда-нибудь из долгих странствий

Вернусь и за накрытый стол,

За званый стол одна усядусь -

Он будет пуст, гостей усталых

Не соберу - ряды редеют

Родных, друзей - уходит слой,

Уходит наше поколенье

Вдаль на неведомый постой,

Безропотно освобождая

Свое пространство на земле,

Уходит, возжелавши рая -

Такого места в мире нет.

16.8

Будто снег

В голубых цветах кустарник,

Будто тени голубые,

Пав на шапки снеговые,

Передвинули пространство.

Но иллюзия недолга,

Но фантазия нестойка -

Понесло от солнца зноем,

Пеклом понесло, жаровней -

Иссушающие вздохи,

Будто налетел сирокко.

16.8

Грех славы

Вот белка уселась в классической позе,

И в лапках орешек кедровый,

Паук в паутине, по ней он елозит

И ткет для ловушки основу.

Так утро бежало своею дорогой,

Так солнце светило в лицо,

И я. неизвестной красой-недотрогой

Умчалась с терновым венцом.

Его я надела, и острые иглы

Направила прямо на лоб

И даже в глаза, чтоб увидеть смогли бы,

Что скрыто громадой надолб.

А там, за кровавою горькой слезою

Увидится истина вдруг -

Как сбросить ненужное, сбросить чужое:

Наигранность, глупость потуг

Сыграть эту роль - поэтессы на троне,

Прекрасной шалуньи стиха,

И просто дожить - заключенной на зоне -

В сознании славы греха.

17.8

Время подошло

По-японски горы

Дымкою прикрыты.

Я бросаю взоры

Жадно, ненасытно.

Облаками в небе,

Шаг сдержав, любуюсь:

Все ли на потребу

Памяти скоплю я?

Паутина в листьях,

Высохший цветок -

Стихотворной кистью

Зарисую впрок.

Я раскрою зонтик -

Время подошло,

И увижу - кто-то

Выглянет в окно

И стекло откроет -

Восхищенья дань:

Время-то благое,

Брови перестань

Хмурить и сердиться -

Время подошло

Войнам прекратиться,

В руки брать стило.

В мозг и сердце бури

Не хочу впускать...

Гули мои, гули

Станут ворковать.

Голубеют дали,

В мире тишина...

Нервы все же сдали,

И дрожит струна...

17.8

Не переходя за грань

Ах, какие розы ростом выше крыши -

Поневоле встанешь и стоишь.

Ветерок веселый лепестки колышет,

Тишь да благодать, простор и тишь.

Клумба из настурций расползлась просторно,

Огоньки нежгущего костра,

А вдали уселся черный пес-гулена,

Огорчил хозяина с утра.

Снег цветной улегся по траве зеленой,

От цветущей ветки пали лепестки.

Я лечу по свету птицею свободной -

Взмахи крыльев точны и легки.

Зоркими глазами землю озираю -

Как прекрасен чудотворный мир!

Как же рай волшебный в ад я превращаю

Для своих же собственных седин?

Собираюсь с духом и вдыхаю чистый

Воздух с поднебесной высоты,

Сохраню немного, опускаясь быстро,

Не пройдя грань жизненной черты.

17.8

Аллея редвудов и лиственниц аллея

Ушла, ушла в бездонь небес,

Очистившихся от туманов -

До самых сумерек обманных

Зеленых склонов буйный лес

Мне будет слать потоки пряных

Ароматических дурманов

От эвкалиптовых древес.

Аллея редвудов, посаженных вдоль

Calle de Prospero в полдень заманит,

И лиственниц старых аллею вспомяну

И их помяну я, тряхнув головой.

18.8

***

А нынешней ночью сияние звезд

Огни самолетов не перекрывали,

А утром земные звезды сияли -

То цереус снова зацвел.

Цветок тот наградой за верность возник -

Я каждое утро иду той дорогой,

И звезды сияли - лучи многорогие

Тянули ко мне лепестки...

А этой же ночью мои сыновья

В горах наблюдали поток метеорный,

И спуск по реке, предстоящий им, горной

Не мог охладить бытия.

18.8

Шестнадцать цветков цереуса

Я не ждала, что кактус зацветет,

Цветенье - что поймать его сумею,

Что, звездами усыпан, небосвод

Спешит отнять у праздника идею -

Я праздную опять цветенья бум,

Я звезды охвачу голодным взглядом -

Суровый цереус мне душу развернул:

Забыв иголки, я любуюсь звезд нарядом.

Но взгляд невольно опустив,

Увижу стебля узловатость,

И лапы кактуса грубы,

Колючки остры, крепки латы -

Как рыцарь-воин при дворе

Артура-короля чтит королеву,

И отправляясь за моря,

Погибнет с именем Джиневры -

Пес-рыцарь - цереус стоит,

Закованный в свои доспехи,

На наголовнике горит

Звезда - без страха, без помехи.

19.8

Судьба

Клочками корпии на синеве клеенки

Ощипаны, недвижны облака...

Влезаю из оставшихся силенок

На небольшой игрушечный пригорок,

Пока не рухнула жара.

Мозг начинает расплавляться,

Никак не сложатся слова,

И только глаз не прекратил вцепляться

В то, что судьба преподнесла.

20.8

*Середина м-ца

Уезжает давний сосед

На Атлантику, во Флориду,

Для него августовские иды*

Предвещают аферы успех.

20.8

Дай мне полотенце

Покрыть маладенца

(из песенки няни)

Я гляжу на полотенце

С надписью мол, "made in Brazil",

Ярко-синего оттенка,

Что собой бассейн украсил.

И другое - ночь и пальмы:

Бродят ламы, как верблюды,

Пробираясь сквозь барханы:

Кактус - лакомое блюдо.

Из-за гор отвесных светит

Полная луна-красотка,

Полотенце номер третий

Надо прикупить для понта.

21.8

Что ждет

Внезапный холодок взъерошил шерстку,

И, будто бы, недалеко ушла

От тех приматов - пра, что тусовались робко

Среди огромного материка.

Естественных врагов на их тропе немало -

Погоды жесткие, жара и ледники.

Кто и когда придумал одеяло,

Где скрыться от дождя и от пурги?

Мораль придумал - альтруизм и корысть,

Богатство, нищету - плебеев и господ,

Кто вывел пацифизм и воинскую доблесть -

Все выжило и пышно расцвело.

***

А солнце набирает силу,

Глядишь - и шерстка улеглась,

И философии болтливость

С себя стряхнула, осердясь.

Но холодок - остался в пальцах...

Задумчиво гляжу в ладонь:

Гадалка что-то предсказать мне

Смогла по линии одной.

Что - ждет беда иль ждет признанье,

Потеря близких и друзей -

Уж все случились предсказанья

Одной из крымских ворожей.

Она вдогонку мне кричала -

Несчастна будешь, обожди!

Я биополе отражала,

Меняя знак - чтоб жизнь прожить.

22.8

Незаметные пятнадцать лет прошли -

Вот и не хозяйка в своем доме,

Вот и дочь сумела - посторонней

Ухитрилась мать изобразить.

Как же мне с иглою в сердце жить?

Ничего, живу, года мелькают.

Загнанная в угол, мысль молчит,

В узел связано, негодование крепчает,

Загнанное в угол, на краю земли.

22.8

Яблоко

Дареное платье неподвластно моде,

Неподвластно времени и сезонам года.

Я его надела с великим удовольствием:

Розовые розы, голубые розы.

Яблоко жую я, по дороге шлепая,

Неподвластна правилам, неподвластна возрасту.

Искуситель-сын мне подносит яблоко -

Я взяла его и съела вместо завтрака.

Яблоко от яблони недалеко падает,

В этом годе яблони урожаем радуют.

О шарлотках сын хлопочет - суть о пирогах,

Доживаю лето с яблоком в руках.

23.8

Грузовик

Теряю время - убегает

Куда-то в пыль за часом час,

Минуты мигом исчезают:

Обратный счет - три, два и раз.

Уходят мысли, уплывают,

Кругами расходясь в воде -

Слова сложить не успеваю,

Ушли они, не знаю, где?

Вот пойманная мысль удачна -

Связать ее и в диктофон!

За ней толпа детей внебрачных,

Галдят свое, внеся урон.

Расталкивая без разбору

Ряды прекрасных точных слов,

Врываются бесплодные тревоги,

Неся шатанья и разброд.

И, как барьеры мозг ни ставит,

Как вдохновляющий пейзаж

К восторгам нас ни призывает -

Тревоги брякнут мордой в грязь.

И встанет жизни грозный облик,

Как грузовик ночной в огнях,

Таранящий скорлупку-домик,

Где скорчился мой бедный страх.

23.8

Monsieur Mathieu

Как тот месьё Матьё в учебнике французском -

Имеет он детей, живут они не с ним -

Несчастен он по-своему. По-русски

Он должен быть счастлив.

Бегу я босиком по колкому двору,

И ночь в глаза мне звезды рассылает

И камешки под ноги высыпает,

Цикады неумолчные орут.

О, августа остатний летний срок,

С подругой полуночные прогулки...

Как серебром политый мой порог,

Луной отсвеченные закоулки...

И тени, тени, тени от луны -

Неотвратимо постоянство тени...

Я родственность увижу в Андерсене,

Кто тень считал коварством во плоти.

24.8

Кактусы

Не этот ли кактус жил у Марины?

Меня восхищал он своею стаминой.

Не этот ли кактус везла я из Сочи?

Какую судьбу он мне там напророчил?

Нет, Сочи случились в другой уже жизни:

Тогда отказалась от глупых капризов -

Там солнце сияло над детскими снами,

И я понимала, что счастье меж нами.

24.8

Признак осени

Уже мешок травы набрали косари -

Нет, стригали, коль подстригают травку.

Вороны на фонарь уселись как на вахту,

И утро началось от золотой зари.

Прогноз недели - солнце без помех

Хлопочет, землю согревая,

И дымка на горах под солнцем ярким тает

И обнажает мягкий леса мех.

И безоглядное цветение дерев -

Последний всплеск пред окончаньем лета.

Без устали вращается планета,

В орбите солнечной своей созрев.

И первый признак осени в глаза -

Начавшееся разноцветье

Листвы по переулкам: осень метит

Свои трофеи флагом указать.

25.8

Взгляд

Я вижу сквозь ресницы-призмы

Состав спектральный солнечных лучей.

Солнцепоклонника харизма

Подпитана в мильон свечей.

Я наблюдаю сквозь прищур ресниц

Осколков проблеск на спине асфальта -

Мелькание фальшивых бриллиантов:

Лучей игра и оптики каприз.

Я замечаю тонкость игл сосны

На фоне ослепительной лазури -

Пусть эта красота мне явится во сны,

Той вместо, что могла б явиться после бури.

25.8

Берег у Рио дель Мар

На закате море

Серебрит волною,

Пеликан ныряет в туче брызг.

Лакируют спины

Черные дельфины,

И несет нас ветер -

Бриз.

Лижет берег море

Языками соли,

Ноги заплетаются в песке.

Дохлый краб здоровый

Привлекает взоры,

Чайкино перо несу в руке.

Чередою белой

Чайки полетели,

Океана плещет сивый ус.

Пятками босыми

По песку пустыни

Со своей гусыней бродит гусь.

26.8

Продлить

Откуда-то пришли опять

Вот эти медленные волны,

Те, что наполнены жарою,

И оттого так трудно спать,

И оттого так трудно встать,

Коль человек я, не андроид.

А глаз купается в цвету

Последних роз, вьюнков последних,

И я за долгую версту

Иду продлить кусочек летний.

Сигналы "стоп" отброшу я

И желтые предупрежденья,

И из брильянтов чешуя,

Невидимая миру, зренье

Мне обострит и осветит

Игрой спектральной серость тротуара -

Ах, как немного, как мне надо мало,

Чтоб рыбкою в мир сказочный уплыть.

27.8

Книга под столом

Сохраняют прохладу раскидистые дерева,

Словно стражи покоя стоят вдоль тесных аллей.

А под мощною тенью гибнет былинка-трава,

И под этой же тенью я выживаю...

Быстрей

Мчатся в мозгу своевольные мысли - лови!

И запрягай в стихотворный размеренный темп.

Пламя бушует в крови, охладится в тени,

И по монетке в копилку сложу на билет

В царство волшебное, царство земное,

что тут за углом,

Где собрались все мгновения жизни моей -

Книга лежит в небрежении там под столом,

В ней сохранились, открой, труда не жалей.

28.8

Голубынь

Успокоит, упокоит

Голубой простор.

В голубой глуби утонет

Беспокойный взор.

А оттуда, из нирваны

Голубые караваны -

Нега, в свой черед.

Голубая-голубая

Тянет глубина -

Тянет бездна, призывает

Заглянуть до дна

И нырнуть в простор глубокий,

Руки протянув -

Синеокий, синеокий

Холод, сон, омут.

29.8

Терракота

Опускается вечер, задумчив и ясен,

И дреды седых облаков

Покрываются розовым, пепельно-красным,

Будто гаснущих угли костров.

И такие же дреды-косички блондинка

Навертела себе, не скупясь,

И такие же дреды декором кувшина

Стали в ряд, по головкам змеясь -

По девичьим головкам, что украсили стенки -

Не с Ямайки ль хранилища круп?

Или масла, иль хлама?.. а может, безделка

Терракотовой глины сосуд.

29.8

Пустоцвет

Плыть по теченью не смогу -

Сама я выстрою пороги,

Сама препоны навалю,

Надолбы врою средь дороги.

Потом боюсь, влекома вдаль

Самою выбранной тропою,

Судьбою, что заветных тайн

Не отдает за ради бога.

На перекрестке двух путей

Как сделать выбор - что короче

Ведет к тому, что нужно мне,

А поверну в другой - не очень.

И долго каюсь в тесноте

Бесчисленных "зачем" и "зряшно"...

Не розами мой путь украшен -

Колючками. И пустоцвет

Растет над каждою затеей

И искаженною идеей.

30.8

Синё

Ой, какие, ой, какие

Синие вьюны,

Расплескалось море синих

Лилий - плеск волны

Не расслышишь, только тянет

Легкий ветерок,

И колышет - лапкой манит -

Синий лепесток.

Разрывает окаянный

В клочья тишину,

Рваной тишины останки

В уши наберу -

Не прорвет индустриальный

Грохот мой заслон,

Только птичий и случайный

Колокольный звон.

30.8

Запахло весною

Вечерами крик надсадный,

Переливчатый цикадный

Льется в уши -

Вздрогнут души.

Нежная прохлада

Обнимает перегретых

Жаром августовским,

Снова цикламен расцветил

Гладь земли по-свойски.

Холоднее ночь, весною,

Видимо, запахло,

И глициний многослойных

Свисли опахала.

30.8

Волшебный ключ

Обещали ветер, обещали дождичек,

Обещали осень, наконец.

Утром было холодно, утром было облачно -

Точного прогноза образец.

Орхидея радует, нежная боярышня

Пережила пекло, расцвела.

По-иному видится образ - шоколадница,

Горничная в фартучке, личиком мила.

Где-то окна синие в небе серо-сумрачном,

Ближе к полудню согреет солнца луч.

К морю полетели чайки стаей кучною -

Открывайся, ларчик неба -

Где волшебный ключ?

31.8

Платье на ветру

Рисунки свадебных тарелок

Уцепились за сознанье -

Появились те безделки

От друзей у нашей Ани:

Голубое с розовым - цветочки на тарелках:

Малые, большие, глубокие и мелкие.

Подыму кисть с тротуара,

Кисть-мохнатку подберу,

Замечательная пара

К цвету платья. По ковру,

Скошенному, вдоль газона,

Я иду средь гула-звона,

Платье вьется на ветру.

31.8

Домашнее имя

Мне нравится свобода называть

Детей не по канонам, по созвучьям.

Родители - отец и мать

Вольны дитя именовать

Как ляжет на душу, как лучше.

Я представляю - в паспортной строке

Записанная ласковость Анюты:

У паспортистки клавиша в руке

Не содрогнулась в ужасе минутном.

"Ленося" в наших паспортах

Не хуже "Ненси" б прозвучало,

А "Люсей" бабушку назвала б

Анюта, моя пра.

Мы все в таблицы сведены,

И в матрицы по строкам или графам,

И скоро номерок строки

Явится символом порядка -

Подобно в армии, в тюрьме,

В концлагерях весьма привычно,

Всегда удобно на войне,

При глобализме путь обычный.

Ну, а пока что время есть,

Детей стандартно называя,

Себе в управу оставляем

Имя домашнее сберечь.

31.8

Пахнет травой от земли

Ветер прохладой пронижет тряпье,

Солнце отрадой тепла приголубит,

Все, что увижу, станет мое,

И накоплю я в памяти-ступе:

Солнце и ветер, крохи тепла,

Крохи прохлады, запахов россыпь,

Звуков смешенье и тишина,

Что самолета гуденье уносит.

Розовый камень браслета,

Голубой кольца -

Вот и окончилось лето

Темным загаром лица.

Гонит настойчивый ветер

Рваную цепь облаков -

Где-то на этом свете

Ждет меня милый кров.

Солнце палит неустанно,

Небо лазурно опять -

Это, действительно, странно,

Как и за что благодать.

Нет, есть, конечно, прорехи,

Боли, печаль, то да се.

Только сейчас без помехи

Я обитаю в своем

Мире, к которому руки

Я приложила свои...

Розы цветут по округе,

Пахнет травой от земли.

31.8

Оставить комментарий © Copyright Булатова Елена Ошеровна (elenaboulatova@gmail.com) Размещен: 07/09/2012, изменен: 07/09/2012. 55k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия		Ваша оценка:

Булатова Елена Ошеровна : другие произведения.

Копилка