Древний город Волрим простирался за окном сияющей диадемой, уложенной в чёрный бархат южной ночи. Магистр Эрисфен отошёл от проёма и поудобнее расположился в кресле. Его жёсткие парчовые одеяния недовольно зашуршали, когда он попытался угнездится поуютнее.
- Волрим неспокоен, - заметил он, берясь за кубок, - всё погружено в смятение и неуверенность... решение будет принять нелегко.
- Его величество очень надеется на ваше содействие, магистр, - сидевшая перед ним темноволосая женщина обворожительно улыбнулась.
- Его величество... - Эрисфен словно пробовал слова на вкус, - король Уберто... Уберто первый, кажется?
Собеседница кивнула.
- Как непривычно звучит... Ваш друг весьма преуспел, госпожа Мелиранда, но, увы, не факт, что на горожан это произведёт достаточное впечатление.
- Мы можем рассчитывать на ваше содействие, магистр?
- Хотите ещё вина? - Эрисфен опустил на стол пустой кубок и подозвал стоявшую у дверей женщину, - Каллисфира, милая, подай амфору.
- О, я ещё не закончила с первой, - Мелиранда снова улыбнулась, чуть прикоснувшись концами пальцев к нетронутой чаше.
- Вы многое теряете, моя племянница специально достала из погреба лучшее из моих вин.
- О, магистр, мне так не терпится узнать ваше мнение...
- Город полагает, что новая власть может принести большие перемены...
- Вы преувеличиваете. Волрим издавна входил в Империю. Речь лишь о простой формальности...
- Не так уж издавна, госпожа Мелиранда, не так уж... Да и не столь уж проста эта формальность. Да, город был частью вашей Империи. Но ведь император так далеко от этих мест.
- Вы думаете, теперь он окажется ближе?
- Несомненно. Ибо рядом будет его рука - король Уберто.
- Я более чем уверена, что его величество проявит необходимое благоразумие... и должную благодарность.
- Вы же сама волшебница, госпожа Мелиранда. И, насколько я знаю, не имеющая официального статуса? Неужели вы не понимаете, что ждёт наших коллег под рукой Империи?
- Понимаю. В этом могут быть некоторые сложности. Но я абсолютно уверена, что мы способны прийти к компромиссу. В конце концов, это ведь и в моих интересах тоже. Так что у вас нет ни малейших оснований сомневаться в моей искренности.
- Как вы только могли такое подумать, милейшая коллега, я и на мгновение не усомнился... в вашей искренности. Тем более лично меня, как подданного Теревина, эти изменения вообще никак не коснутся. У нас светлейшая экклесия сотрудничает с магами, а не пытается их разобщить и ослабить, как у вас. Так что моё беспокойство исключительно о вашей судьбе.
- Увы, но Волрим уже давно не под властью Теревина.
- Это так. И это действительно печально. Пока мы владели северным берегом, он был процветающей и многолюдной страной. А что ему принесли ваши варварские князья, по какому-то недоразумению провозглашённые экклесией императорами? Города лежат в развалинах либо вынуждены искать покровительства у кочевых вождей, древние твердыни стали логовищами диких зверей, а некогда плодородные нивы и виноградники - безлюдными пустошами... Волрим - последний оплот культуры в этих краях, и то он лишь тень своего былого великолепия. Ба...
Скривившись, магистр отпил большой глоток из своего кубка.
- Так помогите Уберто вернуть этим землям былое великолепие, - с мягкой настойчивостью сказала женщина.
- Вы молоды и наивны, дорогая... Уж извините за прямоту, но варвары - всегда варвары. Древняя кровь ушла и нам лишь остаётся предаваться грусти, наблюдая за тем, как вслед за ней и уходит былая слава мира. Впрочем, не будем о печальном. Как волшебнику мне действительно не угрожают новые веяния. Но я не просто волшебник. Я не принадлежу к столь любимому вашей экклесией племени фанатиков, увлечённых магией ради неё самой. Я теревинец и придерживаюсь взгляда, что волшебство лишь инструмент. Как у нас говорят "волшебным хлебом сыт не будешь". И чтобы быть сытым я продаю, покупаю и даю в долг...
Мелиранда лишь понимающе кивала, неспешно проворачивая наполненный кубок меж узких ладоней.
- И вот этой части моей жизни, - вздохнул магистр, - новые веяния могут сильно помешать...
- Уверяю вас, - заметила Мелиранда, - его величество с исключительным пониманием относится к коммерции...
- О да. Я в курсе его прошлого, - рассмеялся Эрисфен, - тем не менее, чем бы он не занимался в молодости, сейчас ему придётся соблюдать законы империи. И это соблюдение может весьма негативно сказаться на моих доходах в Волриме.
- Вы преувеличиваете, магистр.
- Если бы. Имперская экклесия крайне болезненно относится к торговле магическим товаром и людьми...
Мелиранда вздохнула.
- Уверена, его величество в знак благодарности сможет предоставить вам преференции в каких-то иных видах бизнеса.
Магистр снисходительно усмехнулся.
- Вы же видели здешние места. Чем ещё здесь можно торговать? Дровами? Строительным камнем? Кислым вином или солёной рыбой?
- Неужели вы заставите меня сообщать его величеству о вашем отказе! У вас нет жалости, магистр. Уберто будет в страшном гневе...
- Поймите меня правильно, госпожа Мелиранда, даже моё милосердие имеет пределы. Я весьма уважаю его величество и крайне впечатлён его достижениями, но не могу же я собственными руками уничтожить свои доходы? Я буду хранить нейтралитет и смиренно приму любое развитие событий, но прошу вас, не заставляйте меня затягивать петлю на собственной шее...
- Я надеялась на ваше понимание, магистр.
- Понимание вы нашли, но в содействии, боюсь, мне придётся отказать.
Женщина со вздохом отодвинула так и не тронутую чашу.
- Единственное, чем я могу вам помочь, - магистр тоже отставил кубок, - не отпускать с пустыми руками.
Он хлопнул в ладоши, и в комнату вплыла стройная девушка, закутанная в алое шёлковое покрывало.
- Мой подарок его величеству. Уверен, он по достоинству оценит эту рабыню и его гнев, готовый обрушиться на вас, смягчится.
Остановившись в нескольких шагах перед ними, девушка сбросила покрывало, оказавшееся её единственным одеянием, и плавно развернулась вокруг своей оси, показывая себя со всех сторон. Показать было что.
У девушки была обсидианово-чёрная, уходящая в синеву кожа, длинные, прямые, абсолютно белоснежные волосы и огромные, ярко-голубые глаза.
- Это лишнее... - пробормотала Мелиранда.
- Не могу же отпустить вас с пустыми руками. А золота и прочих безделушек у его величества и так много, - хитро улыбнулся Эрисфен, - посмотрите на её волосы, чистокровная афиррийка. Покажи ладошки, милочка.
Девушка подняла руки, повернув их ладонями к Мелиранде. Ладони были чёрными, как и вся остальная кожа.
- Видите, - с гордостью заявил магистр, - истинная древняя кровь Афирри. Можешь одеться.
Девушка снова завернулась в покрывало.
- Её зовут Ликна, но отзывается и просто на Ли. Грамотная, обучена языкам, умеет играть на арфе и вообще обладает множеством талантов. Уверяю, его величество не будет гневаться на вас долго.
Проводив гостью, магистр вернулся в кресло и допил вино.
- Можешь выходить, Ольфила.
Не без труда выпутавшись из бархатной портьеры, в комнату выбрался невысокий щуплый мужчина в длиннополой мантии. У него было узкое лицо с большим крючковатым носом и высокий лоб с большими, уходящими на темя залысинами.
- Садись, - магистр указал на место, где совсем недавно располагалась Мелиранда.
- Премного благодарен, - пропыхтел мужчина, плюхнувшись в кресло, - так долго стоять неподвижно в моём возрасте уже само по себе подвиг...
- Ты всё слышал?
- Да. Спасибо, что не согласился...
- Это исключительно вопрос бизнеса. В первую очередь я делец. Тем не менее, есть во мне и некоторое благородство.
- Я бы даже сказал значительное...
- Ты мне льстишь, Ольфила.
- Ничуть, Эрисфен, ничуть...
- Дело в том, что моё согласие или несогласие ровным счётом ничего не решает.
- А что тогда решает? Ты влиятельнейший человек в городе, и за тобой мощь Теревина.
Магистр пожал плечами.
- Уберто это не слишком волнует. Моя помощь ему полезна, но он может обойтись и без неё. Ключевая фигура в Волриме отнюдь не я.
- Ты говоришь об архонте?
- Именно. И насколько я понимаю, всё зависит только от него.
- Но не может же он пойти против всего города!
- Всё, что от него потребуется - присягнуть Уберто и открыть ворота. У этого новоявленного короля достаточно своих солдат. Его скромность и уважение к традициям объясняется исключительно крепостью городских стен Волрима...
- Я в курсе, что в городе достаточно как сторонников, так и противников Уберто, но мне не кажется, что архонт сможет вот так просто сдать Волрим...
- Зря. Насколько мне известно, подобное намерение у него вполне созрело. И тебе стоит поторопиться, если ты хочешь что-то изменить.
- Но что я могу?! Я уже пытался с ним говорить. Увы, он предпочитает слушать экклесию и орден.
Магистр развёл руками.
- Подумай. Ты же умный человек, Ольфила. Всегда есть выход.
- Ну не могу же я его убить!
- В конце концов, почему бы и нет?
- Это немыслимо, Эрисфен. Я не пойду на такое...
- Ну ты сам это предложил... С другой стороны ты говоришь, что в городе достаточно противников идеи присягнуть Уберто. Попробуй опереться на них, чтобы надавить на архонта.
- Он не поддастся...
- Ну придумай что-то. В конце концов, это ведь тебе будет несладко, когда наша глубокоуважаемая госпожа-палатин дорвётся до власти. Её отношение к магам и волшебству прекрасно известно...
- Нет. Это невозможно. Это будет катастрофой...
- Вот и придумай, как её предотвратить. Ты же архимаг, в конце концов...
Ольфила в отчаянии обхватил голову руками.
- Если не убивать архонта, то как помешать ему?
Магистр не ответил.
Ольфила резко встрепенулся.
- Мне пришла в голову одна мысль. В любом случае я страшно благодарен тебе за то, что предупредил.
- Это был мой долг, Ольфила. В конце концов, мы когда-то вместе учились... Я попрошу моих телохранителей проводить тебя. В городе довольно неспокойно последнее время.
Вода в порту была зеленоватой и маслянистой на вид. На её поверхности плавал мусор, сбивавшийся в бурые сгустки возле уходивших в море истёртых каменных ступеней. Желтовато-белый, с лёгкими рыжеватыми пятнами, известняк казался ослепительным на фоне тёмной воды. Воздух был жарким, тяжёлым и душным. Ветра не было и ничто не разгоняло густые запахи порта.
Множество людей сгрудилось на каменных пристанях и лестницах. Они сидели и лежали на рваных шкурах, протёртых одеялах, гнилых тростниковых циновках или просто на обрывках старых парусов. Самые удачливые смогли обзавестись импровизированными укрытиями из портового мусора и обломков. Вся эта масса шевелилась, галдела и вполне отчётливо пахла...
Спускавшийся по длинной лестнице молодой человек в мантии мага-ассистента поморщился.
- О священные предки, какая вонь... А ведь совсем недавно это было вполне романтичное место. Особенно летними ночами.
- Война. Беженцы, - пожал плечами его спутник в кожаной куртке и с кинжалом на боку, - ты слишком щепетилен Аленн. В конце концов у меня с ними тоже есть что-то общее.
- Ты другое дело, Ранальд. Ты воевал и проиграл. Они же просто бежали. Когда Уберто осадил Серениссу, корабли с беженцами приставали по два в неделю. Все надеялись укрыться от войны. И что? Теперь Уберто осаждает Волрим а дальше бежать уже некуда...
Маг брезгливо отбросил носком ботинка валявшийся на ступеньке рыбный скелет. В воздух поднялся рой жирных блестящих мух.
- Ты уверен, что она придёт?
- Да.
- То же самое ты говорил вчера вечером, между прочим.
- Скорее всего она не успела пройти до отлива, а ночью, с тех пор как погасили маяк, даже контрабандисты входить в порт не рискуют...
- Не понимаю, отчего Гиерон считает нужным иметь дело с этой публикой...
- С тех пор как твой двоюродный дядюшка ухитрился непостижимым для меня образом пустить на ветер остатки семейного достояния ему особо не до разборчивости. Тебе то проще. Вы маги - на казённом обеспечении живёте.
- Если бы он не связывался со всякими сомнительными личностями, он бы не стал так беден...
- Что сейчас говорить. Всё его достояние - семейный герб и компания нахлебников в нашем с сестрой и матерью лице. Так что кончай ныть, и давай разыщем Баллиту.
- Это, кстати, не она?
Маг показал на небольшой парусный баркас, швартовавшийся у мола. Невысокая русоволосая женщина с хозяйским видом отдавала указания двум матросам.
- Она самая.
Они подошли ближе.
- Эй, Баллита.
- Да, меня так зовут, - довольно раздражённо сообщила женщина, выбираясь на мол, - а ты, значится, Гиерону племянник будешь?
- Мы оба племянники. Только он, - Ранальд указал на мага, - двоюродный, а я - простой. Гиерон очень интересовался судьбой товара.
Баллита смерила молодых людей оценивающим взглядом больших орехово-карих с зелёным ободком глаз и молча ткнула большим пальцем назад, в сторону баркаса.
- Всё там? - спросил Ранальд.
- В полном порядке. Если хотите тащить, забирайте сейчас сами. Если нет, ждите пока мои парни разгрузят, и заберёте вечером на складе. Ну как?
- Мы подождём, - встрепенулся маг, - правда ведь?
- Пожалуй, да...
- Я так и подумала, - ехидно усмехнулась Баллита, - разгрузить помочь не хотите?
Ранальд отрицательно покачал головой.
- Тогда прощайте. Тюки Гиерона будут помечены. Спросите у ключника, он знает.
- Мы бы хотели лично убедиться...
- Вы можете лично разгрузить и убедиться, либо поверить мне на слово. Вытаскивать для вас тюки с самого низу я не намерена.
Ранальд немного помялся.
- Хорошо. Я поверю на слово. Но рекомендую с этим словом не ошибиться...
- Да-да. "А иначе ты пожалеешь о том дне, когда родилась..." - только вот я этого дня не помню и жалеть не могу. Так что идите и не мешайте работать, господа хорошие. Ладно. Я серьёзная женщина и держу своё слово, угрожают мне или нет...
Молодые люди насупились, но развернулись и пошли прочь.
- Если Гиерон прогорит окончательно, я не удивлюсь, - проворчал маг Аленн, - с такими-то партнёрами...
- Будем надеяться, что он знает их достаточно хорошо. Кстати - данный партнёр довольно-таки симпатичная.
- Скажешь тоже, - фыркнул маг, - ну у тебя и вкусы, Ранальд. Ладно, надо торопиться на Арену Правосудия. Там очередные бои и на них соберутся все городские шишки. Метр Ольфила хотел мне что-то сказать.
- Надеюсь, что Гиерон тоже там будет. Не думаю, что он упустит возможность проиграть ещё несколько монет на ставках...
Баллита проводила ушедших взглядом, попутно отирая руки тряпкой.
- Всё в порядке, шеф? - спросил один из матросов.
- Они такие смешные... конечно в порядке, Евнакий. Разгружайте, а мне нужно к большому боссу.
Она отбросила тряпку и зашагала вдоль мола.
Нижняя часть Волрима была построена на выходах известняковых пластов. Одним из преимуществ такого положения дел была возможность раздобыть камень непосредственно на месте строительства, заодно вырубив себе погреб. Чем все застройщики безнаказанно и пользовались. Складские кварталы не были исключением. Громоздившиеся рядами бараки, сложенные из крупных глыб цвета не очень хорошо вычищенных зубов, были лишь вершиной айсберга. Под и за ними в толщу изъеденной пещерами и трещинами скалы тянулись бесчисленные штреки и штольни, уходившие в неизвестность. По крайней мере официально в неизвестность...
Баллита спустилась по вырубленным прямо в скале ступеням, и оказалась в просторном штреке, освещавшемся через прорубленную в нависавшей над заливом скале нишу. Было ещё утро и солнечные лучи попадали прямо в амбразуру, наполняя штрек довольно приятным золотистым светом.
- Привет, Баллита...
- Привет, Фиррен, что ты здесь делаешь?
Щуплый и очень невысокий человечек в серой одежде улыбнулся и пожал плечами.
- Так... ничего... а ты?
- Тоже. Предлагаю делать ничего вместе.
Человечек кивнул и соскочил с деревянной лавки.
Они пересекли штрек и остановились перед коренастым охранником, скучавшим возле двери в противоположном конце.
- Нас пригласили...
Охранник молча кивнул на вырубленную в стене нишу с полками. На неструганных досках рядами лежали ножи, кинжалы, кистени и прочий рабочий инвентарь тружеников большой дороги.
- Это так необходимо?
- Приказ...
Баллита со вздохом добавила к коллекции свой кинжал. Фиррен - пару ножей.
- И остальное, - уточнил охранник.
Фиррен добавил ещё один нож. Баллита - стилет.
Охранник приоткрыл дверь.
За дверью тянулся длинный, чуть наклонный и абсолютно прямой коридор. Через равные промежутки в стенах были закреплены факела, над которым расплывались по потолку жирные пятна копоти.
Коридор был почти две сотни саженей длиной и заканчивался закрытой дверью с ещё одним охранником. За дверью находился достаточно большой зал с установленными вдоль стен скамьями. В торце стояло кресло, занятое благообразным лысеющим человеком с седой бородкой клинышком и закрученными усами. Человека звали Харт Сростень.
Баллита и Фиррен пристроились на скамью и стали ждать. Кроме них на скамьях сидело ещё несколько десятков человек самой разнообразной внешности. Роднило их в основном то, что с подавляющим большинством присутствующих очень не хотелось встречаться в тёмное время суток в безлюдном переулке...
Харт держал в руках дощечку и что-то записывал на положенном поверх листке бумаги. Время от времени к нему подходил кто-то из сидевших, и что-то тихо говорил на ухо, а потом возвращался на место. Остальные молча ждали.
В зале было несколько дверей и через них периодически входили новые люди, занимавшие места у стен. Выходить никто не выходил.
Очередной посетитель привлёк внимание Баллиты. Он резко выделялся среди прочих. Не столько тем, что с ним хотелось встречаться в тёмном переулке, сколько общим несоответствием обстановке. Это был рослый и широкоплечий мужчина, одетый как аристократ. Его чёрную бархатную куртку на груди и плечах украшали небольшие, окаймлённые алым кантом разрезы, через которые выступал янтарно-жёлтый шёлк подкладки. На поясе висели меч и кинжал в тиснёных кожаных ножнах с позолотой. Волосы перехватывала серебряная диадема в виде переплетённых змей, удерживавших надо лбом большой овальный камень.
Баллита буквально ощутила, как практически все присутствующие судорожно просчитывают в уме за какую сумму всё это великолепие можно загнать скупщику... Она не была исключением. Тем не менее, ни один не пошевелился и даже не изменил выражения лица. Практически любой из них, не задумываясь, убил бы и ограбил незнакомца при возможности, но не здесь и не сейчас. Здесь и сейчас присутствовали только те, кого Харт Сростень посчитал нужным пригласить лично. А это означало, что данный гость нужен был ему живым и здоровым. По крайней мере сейчас.
Молчание продолжалось. Баллита искоса разглядывала странного гостя. У него было смуглое лицо, казавшееся довольно молодым, никак не больше тридцати, но длинные, аккуратно расчёсанные волосы были густо побиты сединой и наряду с ярко-серыми глазами резко контрастировали с довольно тёмной кожей.
Харт неожиданно оторвался от своей бумаги, словно только сейчас заметив вошедшего. Затем довольно неуклюже привстал и поклонился.
- О. Прошу прощения, глубокоуважаемый кир Тарма. Совсем в делах утонул, не заметил. Прошу извинить старика...
Аристократ молча кивнул в ответ.
- Садитесь, кир. Негоже вам стоять, - предложил гостеприимный хозяин.
Тарма с выражением глубокого омерзения на лице посмотрел на скамью, смахнул с неё грязь ладонью, посадил занозу, тихо выругался и сел рядом с Баллитой. Она ощутила распространившийся аромат духов.
- Тяжёлые времена настали для нашего города... - Харт сделал паузу и пожевал губами, - после благодатных. Как говориться урожайные годы сменились голодными.
Он не ошибался. Всё зависело от точки зрения. Хлынувшие от войны толпы беженцев порядком разорили город, но озолотили бандитов, контрабандистов, ростовщиков и скупщиков краденого. Но всё когда-нибудь заканчивается. Флот Уберто блокировал гавань, и доходы заправил нижнего города сразу же испарились.
- И нам следует решить, - продолжал Сростень, - что надобно делать.
Он обвёл зал бесстрастным стеклянным взглядом. Зал молча внимал.
- Нам нужен мир. Но какой? Нужен ли нам мир нового короля?
Некоторые из слушателей расхрабрились на неопределённое мычание.
- Уберто сам был пиратом. С ним можно иметь дело, - осмелел кто-то и контрабандистов, опередив Баллиту, которой просились на язык те же слова.
Харт неодобрительно зацокал языком.
- Неправильно говоришь. Он теперь король. А что можно пирату, нельзя королю. Думаешь, он позволит нам, как и прежде, торговать магическим добром и выкупленными у кочевников пленниками?
Баллита разумно воздержалась от комментария о том, что перекупку этих категорий товаров почти целиком держал в руках сам Харт, в силу чего преобладающую часть присутствовавших это решительно не трогало.
- А значит, - продолжал тот, - нам не нужен мир короля. Так?
По залу прокатился неровный гул, но прямых возражений не последовало. Желающих демонстрировать принципиальность под немигающим взглядом глаз Харта как-то не нашлось.
- Вот и ладно, - он откинулся на спинку кресла, и Баллита поняла, что официальная часть аудиенции окончена, и ей здесь больше делать нечего.
Вместе с Фирреном они вышли обратно в коридор и двинулись по уклону вверх. Битый час был потерян зря. Всё, чего хотел Сростень - пояснить своим людям на какую сторону требуется встать и показать, что городские верхи с ним заодно. Ну, или, по крайней мере, не особо против. На её взгляд это можно было бы сделать и без такого спектакля, куда менее напыщенно и явно быстрее. Кроме того её решительно не устраивала сама выбранная большим боссом сторона...
Выбравшись в штрек, они забрали своё оружие. Солнце сдвинулось, и его лучи уже почти не попадали внутрь.
- Интересно, - спросила она Фиррена, поднимаясь по лестнице, - а почему этому аристократу, как его там, Тарме, разрешили войти с оружием?
- Понятия не имею, - усмехнулся тот, - но только вышел он без него...
Человечек с гордостью вытащил из-под полы дорогой кинжал в тиснёных кожаных ножнах с позолотой.
- До сих пор розами пахнет, - сообщил он.
- Ты что, совсем рехнулся? - Баллита остолбенела, - Сростень тебя убьёт.
- Если узнает, - Фиррен подмигнул, - в конце концов, это же ты сидела рядом с этим павлином, а не я...
- Ах ты скотина, недомерок паршивый...
- Но-но-но, дамочка, без рук... я может и недомерок, но твою четверть выручки честно отдам. Видишь, какой я щедрый.
- Половину!
- Давай так, выручка от ножен тебе, а от кинжала - мне?
- Половину и от всего.
- Ты несносна...
- Ты хочешь, чтобы я рисковала своей шкурой даром?
- Ну не то, чтобы совсем даром...
- Помолчи уж... Сначала приходится терять время и смотреть этот цирк с конями, а потом ещё ты...
- Между прочим, я знаю, зачем Сростень всё это устроил, но тебе не скажу...
- Не скажешь? Ни в жисть не поверю. Ты то ещё трепло, Фиррен.
- Ты же сама просила молчать...
- Не зуди, Фиррен. Что ты там разнюхал?
- А волшебное слово?
- Ах ты... ладно, скажи, что ты там разнюхал... пожалуйста.
- Я такой мягкотелый... не могу отказать прекрасной даме ни в одной просьбе... вежливой просьбе, конечно.
- Не тяни, слышь.
- Босс завёл какие-то дела с ашикари. Я видел парочку, когда они шли в его каморку на нижних уровнях. А всех остальных он позвал, чтобы в суматохе никто особо не заподозрил...
- И это всё?
- Тебе мало, свет очей моих?
- Не то слово. Это не мало. Это вообще ничего. Зачем они к нему приходили ты не знаешь, а в то, что он устроил этот балаган только затем, чтобы скрыть их визит... Не верю.
- Твоё право. Я сказал всё, что узнал.
- Не густо... Ты должен мне одно "пожалуйста", твоя информация его не стоила.
- О, женщины... какая же ты меркантильная.
Они вышли на свет, и Баллита прикрыла глаза ладонью. Довольно паршиво в итоге всё складывается. Половина стоимости кинжала это здорово, но вот только к ней прилагается в нагрузку и половина обиды Сростня. А ещё его странные дела с этими фанатиками. Что бы это ни было, это не к добру. Самое время удрать из города, но мимо флота Уберто не проскользнёт незамеченным даже её баркас. Проклятые маги, они учуют даже шлюпку самой тёмной ночью. Остаётся залечь на дно, либо... Нет, это чистое самоубийство. Слишком большой риск. Хотя, кто не рискует... Она задумчиво посмотрела на возвышавшуюся на скале у входа в гавань гранёную башню маяка.
- Фиррен, ты сегодня вечером, что делаешь?
- Ничего вроде... а что?
- Приходи ко мне в порт...
- О-о-о...
- Инструменты не забудь...
- А штоб. Я-то уж было подумал...
Матросов она застала за разгрузкой.
- Скоро заканчиваем, шеф...
- Плевать. Поднимайте парус. Выходим.
- Но...
- К чертям "но", нам нужно успеть вернуться до заката...
Ранальд взбежал по мраморным ступеням Арены Правосудия. Маг Аленн, пыхтя, прыгал по ступеням несколькими шагами позади. Судя по возбуждённым голосам, и людям, шуровавшим граблями на песке арены, бои уже начались.
- Дядюшка Гиерон! Приветствую. И тебя, мама. И тебя, Марли... Вся семья в сборе.
- Если бы ещё не война...
- Сестра, помолчи, пожалуйста. Ранальд, ты выяснил, что я тебя просил?
- Да, дядюшка. Товары будут на складе к вечеру.
- Ты их проверил?
- Нет. Они была на самом дне...
- То есть ты ничего не сделал?
- Ну, дядя. Я нашел эту Баллиту и всё выяснил...
- Я тебя просил не просто "выяснить". Я тебя просил лично убедиться.
- Тюки были в самом низу. Мне нужно было лично разгружать баркас?
- Ты мог попросить тех людей...
- Они отказались.
- Ты просил?
- Нет. Но они бы отказались. Поверь мне, дядюшка...
- Но ты не просил?
- Они бы отказались...
- Но ты не просил?
- Да, я не просил! Ты счастлив?
- Нет, я просто в восторге... никому нельзя ничего поручить. Даже родному племяннику. И куда только катится мир.
- Гиерон, прошу тебя, не ворчи...
- Да, да, дорогая. Я в курсе, что этот оболтус твой сын. Но ему следует быть настойчивее и аккуратнее. В конце концов, мне придётся оставить ему всё моё имущество. Я должен быть уверен, что передаю его в хорошие руки...
- Было бы что передавать...
- Ты что-то сказал, Ранальд?
- Нет-нет, дядюшка, тебе послышалось. Кстати - как проходят бои?
- Отвратительно. На сегодня назначено пять схваток. Две уже прошли, и я проиграл целых двадцать пять монет. Но ничего, уверен, что отыграюсь на последних... Ты слышал, говорят, что Улаф Толсторук вставил своим бойцом женщину! Ха. Какое падение нравов... С другой стороны - верная ставка. Какой идиот поверит, что женщина сможет выиграть бой?
- Нижайше прошу прощения, господа...
- О, метр Ольфила, как неожиданно. Какая честь...
- О нет, госпожа Вифания, кир Гиерон, это для меня честь...
- Ну что вы такое говорите, в самом деле...
- Извините, метр Ольфила, я должен был сразу к вам подойти, вы же просили.