Перед школой на лавку сел,
и журнальчик свой просмотрел.
Он составлен как комикс был,
нарисованных мной горилл.

Со страниц я свой стиль набив,
в эпизодах сражений, битв,
яркий, жирный, рисую цвет,
авторучкой - цветной портрет.

Парком мимо идёт она,
кудри чёрные как волна.
Так изящна, мила, нежна,
не подруга мне, не жена.

Вижу, села напротив вдруг,
В школе, я ей совсем не друг.
Смотрит, чувствую сердцем взгляд,
и глаза её говорят...

О любви говорят со мной,
я же, выгляжу сатаной.
И пылают глаза его
из картинок, лишь и всего...

А картинки мои - зверьё!
Пролистаю я ей своё,
всё художество, для того,
что б увидела в нём - его.

Во всех красках разрисовал
я черта ей, и показал.
Пролистал, на картинках он
страшный зверь, там рога и трон.

Не напрасно я ей хвалюсь,
и в него словно облекусь...
Пусть увидит она, тот чёрт,
в нём давно, словно зверь живёт.

И ждала она, не ушла,
тихо встала, и подошла.
Губы алые, гибкий стан,
что то страстное от цыган.

И в объятьях моих была,
так прекрасна она, мила.
Поцелуй мягких губ и всё?
В продолженье меня несёт.

Ах, уста у цыганки - мёд,
поцелуем любви течёт.
И наряд ей цыганский мил,
что фигурку её укрыл.

В темноте, как бы тут пройти? 
Как бы, так, обогнуть, уйти? 
не задев этот шкаф во тьме?
Как бы путь рассчитать в уме?

Мать на кресле дремает там,
и сквозь дрём замечает нам,
что она в общем-то не спит,
и о чём то предупредит.

Ведь цыганка мне не жена,
почему же она одна?
Говорили, что кто то с ней...
кто то был до меня, а мне...

Всё равно, терь я с ней, потом...
Не спрошу ли потом о том?
Наше - "щас", как бы навсегда...
Повернём ли назад, туда?

Как то всё это странно, я...
Я решил, что она моя...
И за руку её беру,
и ищу уголок в миру.

И веду за собой, на верх,
там местечко, пускают всех.
И с цыганкой наверх лечу,
я наверно её хочу.

Наверху коридор, и свет,
слева, места там точно нет.
Справа ярче горит, но там,
все сидят уже по местам.

Всюду занято, всюду есть,
кто-то есть, здесь народу - жесть!  
Можно вниз, знаю точно я,
там есть место, любовь моя.

Я желаньем горю, а здесь,
слишком много народу здесь.
Но в объятья её свои,
уже чувства влекут мои.

Где подвалы, там, в тех местах,
тишину охраняет страх,
не пускает туда людей.
Так идём же туда, скорей!

В коридоре уже кафе.
Мимо шли, захватил трофей,
посмотрел, небольшой разнос,
его фирменным знаком нёс.

Впереди крепыши идут.
Я на темя, как их зовут?
Голова словно куб, поверь,
и вот этот наверно - зверь!

Ты попробуй-ка отгадай.
Он увидел её; -  отдай!
Я вручил ему свой трофей,
- Охраняй друг своё кафе!

Среди белых в кафе - столов,
наблюдаю тех двух шкафов,
и в пределах кафе их кросс -
небольшой, как и тот разнос.

Есть места, здесь столы пусты,
но для нас они вне черты.
Ну, а пёс, в своё место врос.
Щас, смотри, прорастёт и хвост.
 
А внизу коридор большой,
с переменами, с детворой.
Им учиться, но тусклый свет.
Здесь другого и места нет.

До подвала, тут пол-шага,
не наткнуться бы на врага.
Но в подвалах уже сортир,
и на входе свой командир.

Мол, вам надо сюда, как раз!
Все сидят на местах у нас.
Мол, нужду вашу знаем мы,
но вы там разойтись должны.

Справа, женщинам яркий свет,
у мужчин, там и света нет.
Вот такой тут есть командир,
разъясняет нужду в сортир.

Здесь всё ясно, видать давно,
где параша, туда говно!
Не тревожит подвальный страх,
здесь все тож на своих местах.

Мы под крышей прошлись, и там,
по высоким, крутым местам.
Возбуждают её места,
где открыта вся высота.

Да, места может тут и есть,
но и те, не про нашу честь.
Поспешают за нами вслед,
ща прогонят, и места нет.

А цыганка моя идёт,
балансируя лишь вперёд.
Я боюсь за неё, она,
тем процессом поглощена.

Закружилась вдруг голова,
пошатнулась она, едва,
подхватил, и понёс её,
Это обморок, ё-моё...

Мне помочь так и норовят.
Нет, я сам как нибудь, ребят.
Это... как бы... твоя жена?
мож беременная она?

Да, мечтаем уже о том!
Если б... как бы, тут, кое кто, 
не шатались по чердакам,
а пошли б... по своим местам..!

Трап железный, пожарный спуск.
Вниз несу, свой приятный груз.
Рук замок, на плече лежит,
каждый шаг ею дорожит.

Вдруг я понял, но лишь сейчас,
как она разыграла нас.
Пригодился её талант,
прокатил этот вариант.

Пол пути я прошёл, и нёс,
лишь актрису, да так, всерьёз!
Вот такой вот я, молодецЪ!
Вниз спустились уже, конецЪ! 

Вижу праздник готовят здесь,
а народу вокруг, не счесть.
Суетятся, бегут, спешат.
Пиротехник как акробат...

Что-то строит, готовит он,
пир горой, музыкальный тон,
на футболке его как знак,
что он кто то здесь, как никак.

Но таких же как он там сто,
может двести имён листов.
Всех с листами, и на листах,
на лесах, на своих местах.

В коридорах школ сумрак дня,
слишком мрачно, как для меня.
Как в "Титанике" - третий класс,
тут заводит один припляс.

В шортах-бриджах, вот этот шут,
под кого же он косит тут?!
И подтяжечки?! Вспомнил, о!
ты парниша - Ди-Каприо? 

Но заводит шотландку так,
что заметно кто тут дурак!
Пол трясётся, танцует слон,
не, скорее - Ди-Скорпион!

Но лихой этот танцюрист,
вдруг попёр на меня, артист.
И она, вдруг взяла ушла,
вроде рядом сейчас была...

Не уймётся ему, и прёт,
прям бодаться сейчас начнёт.
Мож и мне разыграть быка,
припугнуть дурака, слегка?

Ща, и я быковать начну,
му-му-му, му-му, му-му.
Вроде правильный ритм я взял,
так всю "жизднь ба" и быковал.

Исподлобья, насупив бровь,
Вскипанёт моя бычья кровь.
Разошлись, ну ка, милюзга!
ща набью ентому рога!

Труханул он, я удивлён!?
Передумал Ди-скорпион?!
М-да, задорный, весёлый плут,
но таких-то и любят тут.

Рыжий чёрт, но как лис хитёр,
вощем тщетно, напрасно пёр 
на меня, я не уступил,
потому что на месте был.

Уступила зато она.
Но казалось мне - не должна.
чё ушла-то, "любовь моя"?
Потому что на месте я? 

Кто-то ищет тут смерти, мне...
прошептало, сомнений нет;
тот кто ищет, всегда найдёт, 
и просящий возьмёт своё.

Школа, двор, разошлись где с ней,
нищета, бедность, здесь видней.
У крыльца дюжина цыплят, 
голосят, бросил только взгляд. 

Дворик, школа, и заключён,
их кружок в уголок, в загон.
Люфт такой, лишь туда-сюда,
Тут как тут мужичьё, всегда.

Там толпа, этих мужуков,
тоже, тех, как бы дураков!
Те, что правды хотят, но бред -
их, не мало приносит бед.

Уж как дядьки, айда цыплят,
бей, лупи, если не хотят.
Ну, а цыпы, как на убой,
все сгустились, и те толпой.

Налетают, там шайки их,
расхватают цыплят чужих.
Раз таскают под майки, там -
разнесут по своим местам. 

Надломили головки цып,
жизнь козлов, как один принцЫп;
водка, тёлка и воровство.
это "правды" их торжество! 
 
У цыплят, с белизной торчат,
кости в перьях, их потрошат.
Надломилась, бери с собой,
в лапу жменю, тащи домой.

Та-та-та, та-та, та-там,
Будет всё, по своим местам.
По плодам, как и по делам,
тот кто ищет, находит сам!