Глава первая

В некотором славном царстве,
Всем известном государстве
Жил не пан, и не панович -
Царь Выслав свет Андронович.
Славен он и тем, и сем,
Правду молвить - славен всем,
Так как ясной головою
Честно правил той страною.
Было у него три сына:
Будто расписна картина,
Может, даже в перебор, -
Молодцы, как на подбор!
Старший - Димитрий-царевич,
Средний - Василий-царевич,
Ну, и младшенький Иван,
Хоть царевич, но болван.
Впрочем, говорить так грех -
Царь-отец любил их всех.

А ещё был дивный сад.
В нём гулять Выслав был рад,
Так как ягод и плодов
Там росло под сто сортов.
Но всего царю дороже
Яблоня была пригожа,
Что давала не простые
Яблочки, а золотые!

И случилась же досада,
Что повадилась до сада
Яблочки те воровать
Чудна птица прилетать.
В перьях золотом гремит,
Без огня огнём горит -
Глазы как алмазы блещут,
Окрест дивным жаром плещут;
Клювом яблочки срывает,
Разгрызает и съедает,
Часто вместе с кожурой,
Верь-не-верь, а золотой!

Царь Выслав весьма крушился
(По старинному - сердился).
Раз огрызок подобрал...
И чуть в оторопь не впал!
Рассердился столь не в малость,
Что, забыв любую жалость,
В сад сынов своих призвал
И отцов наказ им дал:
"Собирайтесь в ночь дежурить,
Только - чур! - не балагурить
И не дрыхнуть под кустом;
Не курить, не пить при том.
Ночью будет здесь жар-птица,
Яблочки красть мастерица;
Вот огрызок - поглядите...
Мне ж воровку изловите!
Я полцарства за неё
Обещаю!" "Ё-моё! -
Удивились три сынка:
Эта служба не тяжка!
Мы ж птиц раньше половили!
Раз базар так завалили,
Что двенадцать дней торговых
Кур не подвозили новых.
Не извольте сомневаться,
А извольте улыбаться -
Завтра в этот самый час
Птица в клетке встретит вас!"

Выслав вправду улыбнулся
И от деток отвернулся.
Сам бывалый птицелов
Знал он толк хвастливых слов.

Вот и ночь спустилась в сад.
На дежурство Дмитрий-брат
Вышел, говоря: "Вина
Не моя, что без вина,
Коль под деревом сидеть,
Можно ночью задубеть.
Царь-отец в дворце не знает,
Как свежо в ночи бывает!
Так что я возьму две фляжки -
Что там две для экой ряшки?..
Даже если выпью три -
Не усну я, хоть умри".

Выпил Дмитрий всё вино,
Схрумкал яблочко одно;
Носом малость прикорнул...
Лёг на землю и уснул.
Утром, еле пробудился,
Сам изрядно удивился:
Птица яблок столь склевала,
Сколь досель и не бывало!
Что ж... собрал от них огрызки
И отнёс козе Лариске.
А как царь призвал к докладу,
Отказался выйти с саду
И кричал, что даже в день
Сторожить ему не лень!
До полудня просидел -
Всё допил, что не успел;
Но в обед зашёл в буфет,
И пропал его там след...

Ночь вторично опустилась.
В сад компания явилась:
Брат Василий, с ним дружки -
Гулеваны-корешки.
Под кустом с час просидели,
Вишню снизу всю объели;
А как стали есть малину, -
Чу! - идёт  Выслав до сыну.
Но - как тьма - не разобрались,
В шутку сзади подобрались
И на голову царю
(Я за то не похвалю)
Вылили бадью чего-то,
Что вонючее болота!

Царь, сымавши экий срам...
Меч схватил и по кустам
За охальниками в ночь
Побежал куда-то прочь!

Так что сад приопустел.
А как месяц в тучу сел,
Что-то звонко зазвенело,
В мраке дивно заалело,
Жаром обдало деревья...
Село и сложило перья.
Не скажу, что это было,
Только яблок вновь убыло!

К завтраку Выслав не вышел.
Говорили: кто-то слышал,
Будто он ночь напролёт
Прикладал к болячкам лёд.
Где же царь схватил болячки
Толковали даже прачки.
Впрочем, наши дураки
Вечно чешут языки!

Третья ночь спустилась в сад.
И Иван-царевич рад
Услужить отцу родному - 
Выславу, царю больному.
За крыжовником присел,
Но ни ягодки не съел,
Караулит - ведь жар-птица
В миг любой вольна явиться.
Час сидит, сидит другой...
Вдруг, ни мёртвый, ни живой
Видит: осветило сад,
Будто в праздник стольный град!
Что-то дивное летит,
Без огня огнём горит -
Глазы как алмазы блещут
И по саду жаром хлещут!
Яблоня аж зазвенела,
Как на ветку дива села;
И Иван-царевич сел,
Хоть и так уже сидел!

"Птица-жар! Так вот какая!
И взаправду золотая!
Ясно, что такому чуду
Кушать впору чудну блюду!
Жалко, что забыл петлю...
Но ничё - и так словлю".

Знать, крыжовник очень колкий,
Но Иван настолько вёрткий,
Что без всякой маеты
С тем крыжовником на ты.
Проползя кусту колючу,
Носом ткнул навозну кучу,
Пропорол кафтан об граблю,
Потерял на грядках саблю;
Но потом собрался с силой
И себе сказал сам: "Милый!
Хватит дурака валять,
Коли хошь кого поймать".
Встал и больше не таясь
К чуде ловко прыгнул: "Хрясь!" -
Это головой об сук
Был получен чудный звук;
А в руках заместо птицы -
Хвост, и тот уже дымится,
Так как вправду столь горяч,
Что без рукавиц хоть плачь!
Заорал Иван от боли,
Дёрнул хвост, что было воли,
И, как воли в перебор,
Полетел аж под забор!
Птица полетела тоже,
Но не так, чтобы пригоже -
Наш Иван из-под забору
Лишь рукой махнул вслед вору.
Но когда на ноги встал,
Вид иной ему предстал:
Между яблонных деревьев
Как пожар - одно из перьев!..

Утром, день едва занялся,
Визг такой в дворце поднялся,
Что, схвативши верный меч,
Выслав ринулся на сечь.
Но, услышав крик: "Пожар!" -
Развернулся, побежал
И в кадушке за углом
Зачерпнул воды ведром.
Поспешил с водой обратно,
Да споткнулся столь превратно,
Что при помощи коленей
Сосчитал число ступеней;
А хужей того - ведро
Так ударило в бедро,
Что, забывший про тревогу,
Царь пополз, сломавши ногу!

"Царь! Отец! Да где же ты?! -
Долетело с темноты. -
Взрадуйся, какое чудо
Я несу тебе на блюде!"
И тут свет такой взыграл,
Что царь снова бы упал,
Но, как быв уже упавши,
Только сел, за стенку взявши.

Чудо-свет перо жар-птицы
Испускало людям в лица,
И, без всякого огня,
Он был ярче бела дня!
А поскольку свет волшебный,
Оказался он - лечебный,
И нога царя срослась.
Выслав встал и топнул всласть!
"Ах, Иван! Ах, молодец!
Доброй вести ты гонец!
Да за энтое перо
Я бы отдал всё добро...
А пока даю приказ:
В тронный зал всем. Сей же час!"

Царь прошёл, на трон присел.
Долго на перо глядел.
Челядь у дверей топталась,
Близко подойти боялась;
Лишь царевичи втроём
Смело встали пред огнём.

"Этой вещи нет цены...
Так скажу я вам, сыны.
Суждено ей здесь храниться,
Сколько род наш будет длиться -
Хворь-болезни исцелять,
Жизнь и молодость продлять...
Но о том, что цела птица
Больше сможет пригодиться,
Думать страшно даже мне,
Хоть бесстрашен я вполне!
Потому, вот вам приказ:
Поезжайте, дети, враз
Чистым полем, через лес,
С ладной песней, или без,
Но добудьте чудо-птицу,
Как добыли бы девицу!
А что раньше обещал,
Повторю: я завещал
Царства ровно половину
Птицу добывшему сыну!"

Братья старшие вдвоём
Отбыли в поход тем днём.
Но, сердиты на Ивана -
Как он выслужился рьяно, -
Злыми взглядами бросались,
Взять с собою отказались.
Говорили же при том:
"Стереги, Ванюша, дом!"
Выслав с тем вполне согласен:
"Дальний путь всегда опасен,
И, чтоб роду не прерваться,
Младшему судьба остаться".
Но Иван столь волей крепок -
Батюшки-отца в точь слепок -
Что хоть позже, но царём
Был на путь благословлён.
На конюшне взял коня
И уехал вослед дня.